Давно жду...

  Весь день Юрка простоял у хозяйственного рынка, приставал к покупателям: "Доставка грузов! Доставка Грузов!" Но желающих не находилось - редкие покупатели не хотели из-за пары реек или банки краски тратиться на такси, диспетчера тоже молчали, не давая заказов. Устав от пустого ожидания решил отправиться домой.
    Юрка не заметил, откуда выскочила старуха. А она не глядя по сторонам, бросилась через дорогу. Он посигналил, нажал педаль тормоза, завизжали колёса. Старуха заметалась. Юрка вывернул руль, въехал на обочину, заглушил мотор, глянул по сторонам, а старухи нет. Неужели зацепил? Трясущимися руками вытер пот со лба, открыл дверцу, выскочил. Старуха копошилась у бампера, цеплялась за него, пытаясь подняться.
    - Куда попёрлась, старая?! – Юрка подхватил её под руки, поставил. – Ослепла, что ли? Под колёса лезешь!
    Старуха глянула хмуро, поправила съехавший набок цветастый платок, отряхнула подол длинной, серой юбки и, опираясь на палку, поковыляла прочь. Юрке стало совестно, всё-таки старая – могла и не увидеть сигнал светофора.
    - Бабуль, может в больницу? – он догнал её, тронул за плечо. – Или до дому довезти?
    Старуха остановилась, посмотрела пристально, выцветшими, слезящимися глазами, пошамкала беззубым ртом и пробурчала:
    - Ну, коль сам просишься, так довезешь.
    - Пойдёмте… – Юрка сделал приглашающий жест, а старуха ни с места, смотрит на него, щурится. – Пойдёмте в машину, - сказал устало, он уже пожалел, что предложил старухе помощь.
    - Погодь, милок, не торопи судьбу-то. Вот ведь и не думала уж тебя встретить-то, а поди ж ты… Может, передумаешь? – она ухватилась скрюченными пальцами в рукав его куртки.
    - Бабуль, ты головой сильно ударилась? Поехали в больницу. – Юрка хотел взять её под руку, но старуха отскочила проворно, погрозила ему палкой и сиганула через дорогу.
    - Тьфу, ты. Что за день такой?! – он махнул рукой с досады, посмотрел вслед старухе и пошёл к машине.
   
   
    ***
   
    Юрка разглядывал себя в зеркало – постарел вся голова седая. Провел бритвой по щеке, соскабливая пену, ополоснул лицо. Расправил плечи, втянул брюшко, залихватски подмигнул своему отражению.
    - Орёл, – усмехнулся и потопал в кухню.
    Осторожно вытащил из-под горы грязной посуды чашку, ополоснул, заварил крепкого кофе. Позвонить что ли Любке? Порядок наведёт, и пожрать чего-нибудь приготовит, надоели полуфабрикаты. Ну, и приласкает. Сколько они не виделись? Подсчитал в уме, получалось недели три, как не приходила – обиделась, замуж захотела. А чего народ смешить – полтинник ему, какой из него жених? Надоело на два дома жить, так никто не заставляет. Юрка понимал, что предложи ей переехать, так она про замужество забудет на какое-то время. Но не хотел он, чтобы в его квартире кто-то хозяйничал, порядки свои устанавливал. Был один раз женат и хватит. А Любка баба ещё не старая, может и найдет того, кто замуж возьмет. И чего это все бабы замуж так рвутся? Из размышлений Юрку вырвал сигнал телефона. Пришло сообщение. Он прочел, нахмурился, набрал номер диспетчера.
    - Лиль, ты? – спросил, услышав знакомый голос.
    - Да, Юрий Михайлович.
    Юрка поморщился – напоминание из прошлой жизни. Много раз просил называть его просто по имени. Но Лиля уперлась. Как же! Ведь будучи адвокатом, он спас её отца от тюрьмы.
    - Лиль, тут мне заказ поступил, отдай его другому водителю.
    - А что не так, Юрий Михайлович? Платят хорошо.
    - Не люблю я такие вызова, не по себе мне как-то. Будь добра…
    - Так вызов пришел на вас и заплатить обещали двойную цену, - перебила Лиля.
    - Как это на меня? Так прямо и сказали, что Юрий Михайлович, пусть отвезёт? – он начал раздражаться.
    - Так и сказали. Юрий Михайлович Сорокин. И номер машины ваш.
    - Интересно… Двойной тариф, говоришь?
    У Светланки день рождение скоро и он хотел купить дочери хороший подарок.
    - Ну, берёте вызов?
    - Ладно, возьму.
   
    Юрке уже приходилось перевозить груз двести, и всегда он чувствовал себя при этом не уютно. Но уж раз вызов поступил на него, не стоит отказывать – клиенты народ капризный. Он лишь надеялся, что везти тело не далеко.
    Юрка остановил машину у покосившегося забора, посигналил, вылез из салона, толкнул ворота, они открылись со скрипом.
    - Хозяева! – окинул взглядом захламлённый двор, дом завалившийся набок. На окрик никто не выходил.
    - Есть кто?! – он подошел к крыльцу, на ступеньках развалилась трехцветная кошка. – Кышь, - топнул, чтоб согнать её с дороги. Кошка приоткрыла один глаз, потянулась и пошла в дом. Только сейчас Юрка заметил, что дверь дома распахнута. В проёме кошка остановилась, посмотрела на него, мяукнула и скрылась внутри.
    - Ерунда какая-то, - пробурчал он и двинулся следом.
    В центре просторной комнаты, в полоске света на табуретках стоял открытый гроб, обитый красной тканью, над ним жужжал целый рой мух. Юрка глянул наверх, в потолке были вырваны несколько досок, оттуда и струился свет, освещая гроб, словно лучом прожектора. Странно. Пахло только затхлостью, кошачьей мочой и отсыревшим мелом. В изголовье гроба прыгнула кошка, уставилась зелеными глазами на Юрку. Он поежился от суеверного страха, перекрестился неумело и выскочил на крыльцо.
    - Ну, на фиг этот заказ.
    Звук собственного голоса успокаивал. Юрка перепрыгнул через трухлявые ступеньки и поспешил к машине. В воротах столкнулся с неопрятного вида мужчиной.
    - О!
    - Вы, наверное, за гробом? – бесцветным голосом проговорил мужчина, обдав Юрку запахом перегара, - а я на минутку в магазин выскочил, - из кармана изношенного пиджака выглядывало горлышко бутылки.
    - Да. Заказ вы делали? – Юрка ляпнул первое, что пришло на ум.
    - Последняя воля покойной. Пойдемте в дом, - промямлил мужчина и посмотрел сочувствующе.
    Юрка поморщился, запах перегара сшибал с ног, вызывая тошноту.
    - Да, вид у меня паршивый, – словно угадав его мысли, ответил мужчина. – Была у меня хорошая работа, жена, дочь красавица… - мужчина вздохнул, утер воображаемую слезу, - только умерли все… дочка та совсем дитё, восемнадцать всего… - он всхлипнул, – жена вслед за ней ушла, теща только и задержалась… Ууу! – мужчина погрозил кулаком в сторону дома. – Ведьма старая… теперь-то я совсем уж один остался.
    Юрка не нашелся, что ему ответить стоял и разглядывал свои ботинки. Ему стало неловко и стыдно, словно он был причиной всех бед этого спившегося мужчины.
    - Ну, что ж вы стоите? Пойдемте, а то до ночи не управитесь.
    Он обошёл Юрку и шаркающей походкой двинулся к дому. Юрка нехотя пошёл за ним следом.
    - Я-то уж простил давно, – продолжал бубнить мужчина. – Но сначала убить хотел… она не дала, - мужчина кивнул на гроб, - я, говорит, по своему разберусь… Вижу, разобралась.
    И уставился на Юрку воспалёнными глазами. Юрка отвернулся от его водянистого взгляда и стал оглядываться по сторонам. Выцветшие занавески на окнах, в углу комод, на нем фотографии в черных рамках, справа закопченная печь, к ней приставлена крышка от гроба. Ни стола, ни стульев, ни кровати лишь подобие лавки у печи – широкая не обтёсанная доска на ножках, словно наспех сколоченная. Стараясь не смотреть на лицо покойной, подошел к комоду, взял одну из фотографий. Рамка оказалась тяжелой и холодной на ощупь.
    Девушка на черно-белом слегка пожелтевшем снимке улыбалась застенчиво. Юрке показалось знакомым это лицо и улыбка, ямочки на щеках.
    - Дочь моя, Алёнка, - мужчина трясущимися руками вырвал у него фото, прижал к груди и посмотрел на Юрия враждебно.
    - Кто будет тело сопровождать? – Юрка начал раздражаться. Ему совсем не хотелось выслушивать чужую историю жизни.
    Мужчина замялся, потупил взгляд, выдвинул верхний ящик комода, пошарил там.
    - Вот, - он протянул купюры свернутые в рулон и перетянутые резинкой.
    Юрка взял деньги подкинул на ладони, присвистнул. Вот, это другой разговор! А мужчина уже приноравливал крышку к гробу.
    - Чего носильщики не идут? – Юрка сунул деньги во внутренний карман куртки.
    - Не нашел я никого. Вдвоем справимся.
    Ну, за такую сумму можно и вдвоем. Они подхватили гроб за скобы и, пыхтя, в раскорячку, донесли до ворот. Остановились, отдышались. Юрка все боялся, что не заколоченная крышка сползёт и старательно отворачивался. И никак не мог понять пытливого взгляда мужчины, тот буквально пожирал его глазами. Наконец им удалось погрузить гроб в машину, Юрка выдохнул облегченно. После мрачного помещения со спертым воздухом, весеннее солнце показалось особенно ярким. Юрка зажмурился от удовольствия, мысленно подбирая подарок дочери.
    - Ну, что командуйте! Куда едем?
    - Деревня Забегалово, это после аэропорта километров сорок по прямой, потом там указатель должен быть…
    - Забегалово, так Забегалово. Садитесь. – Юрка прыгнул в кабину.
    - Так вы это… того самого… я-то не еду… - мужчина оглянулся по сторонам.
    - Как? А кто едет? – Юрка высунулся из кабины, окинул улицу взглядом.
    Никого. Даже нет любопытных старушек у калиток. Всякое бывает конечно, но чтоб даже соседи поглазеть не вышли… И как-то очень тихо вокруг.
    - Вы не переживайте… вас встретят, а мне туда нельзя… никак нельзя, - мужчина снова посмотрел по сторонам.
    - Я один повезу?! Ну уж нет… Или едешь со мной, или выгружаем, - Юрка выскочил из машины, откинул тент. Мужчина вцепился ему в куртку и стал оттаскивать от машины.
    - Отцепись! - Юрка отпихнул его. – Чья тёща умерла, твоя?! Вот и поехали!
    - Не надо, пожалуйста… я ещё денег дам… - мужчина начал выворачивать карманы, глухо звякнув выпала в песок бутылка, он наклонился поднять её и резко бухнулся на колени, сложил руки в умоляющем жесте, - прошу вас… мне нельзя… она разозлится…
    - Что никого из родственников или знакомых? Да встань ты!
    - Никого, - мужчина поднялся поспешно. – Умерли все… я один, но мне нельзя… за все платить нужно…
    Мужчина бубнил ещё что-то. Юрка не слушал, глянул на часы, присвистнул, как быстро время идёт – три часа дня. Прикинул в уме – до темноты обернуться успеет. И лучше ехать одному, чем всю дорогу слушать бред этого чокнутого.
    - Покажи на карте деревню.
    Мужчина засуетился, стал тыкать грязным пальцем в протянутую карту.
    - Ладно, найду, - Юрка залез в машину.
    - Выгрузишь гроб и мигом назад, не вздумай там есть или пить чего, - мужчина вцепился в дверцу, - может повезет.
    - Да, да, да.
    Юрка торопился отделаться от мужчины. Наконец тот отошел, зачем-то перекрестил Юрку и, понурив голову, поплёлся в сторону от дома. Юрка вздохнул, его тоже жизнь потрепала.
    В прошлом один из лучших адвокатов области, сейчас занимающийся перевозкой грузов. Его бывшие друзья, знакомые при встрече делали вид, что не узнают. А было время, когда они бежали к нему за помощью, советом. Его приглашали читать лекции в университет. Студенты смотрели на него с немым обожанием. Уже в тридцать лет у него была частная практика, а к тридцати пяти открыл адвокатскую контору "Сорокин и К". Юрка со злостью ударил по рулю. И как нелепо все закончилось!
    Одна из студенток обвинила его в изнасиловании, он чуть ни сел на скамью подсудимых. Из университета уволили, из коллегии адвокатов выгнали. Газеты подняли шумиху – нашли других студенток, которые заявили, что побывали в его постели, что он требовал с них взятки. А он лишь раз позволил себе увлечься студенткой, но она ещё задолго до скандала отчислилась из университета. Юрка усмехнулся. Вспомнил, как девушка клялась в любви, как шантажировала беременностью. Может и ребёнок не его был или вовсе не было беременности. Правильно сделал, что не поддался. Если любила, то родила бы. Он предлагал: квартиру ей купить, материально помогать, ну и навещать, конечно. Нет, упёрлась: "Замуж хочу! Позор!" А как предложил аборт сделать, чтоб позор скрыть, так и пропала. Как же её звали? И не вспомнит сейчас… Хорошо, что эта история не всплыла в скандале.
    Ему так и не удалось выяснить, кто организовал эту компанию. Первое время еще боролся, отстаивал свою правоту, но все чаще бутылка становилась ему собеседником. Жена бросила, прибрала к рукам все сбережения и квартиру в центре города, выкинув его на окраину в однушку. Свой сорок первый день рождения он встречал в пьяном угаре, забытый всеми. Последующие лет шесть помнил смутно, они слились в череду похмелья и пьяного забытья. Спасибо дочери – вытянула. Как только сил хватило? Сама ещё совсем девчонка, смогла убедить его: приходила, уговаривала, ругала. И однажды он согласился и лёг в больницу…
    В кузове что-то брякнуло. Юрка остановил машину и пошёл смотреть. Смутная тревога охватила его и прежде чем заглянуть в кузов, он постоял, собираясь с духом. Мимо мчались машины, никому не было дела до его страхов. Да и что случиться, если он посмотрит? Светло, оживлённая трасса. Откинул тент и увидел, что крышка гроба съехала, а рядом сидит кошка.
    - Ты как здесь? – Юрка потянулся вытащить животное, кошка отскочила, изогнулась и зашипела. – Ну и сиди тут. – Он поправил крышку и поспешил вернуться в кабину. Не хватало еще, чтоб он за кошкой вокруг гроба бегал!
    Если верить мужчине, ехать оставалось не больше часа. Вот только на карте Юрий так и не нашел нужную деревню и внимательно вглядывался в указатели, чтоб не проскочить мимо.
    Лучи заходящего солнца паутиной просвечивали сквозь ещё голые стволы деревьев. А березы да ивы казались прозрачными в вечернем свете, хрупкие лиственницы, выстроились в ряд и словно сплелись ветвями, создавая ажурный узор. Юрий невольно залюбовался. Вдалеке показался лес перед ним сиротливо разбросанные домишки. Возможно та самая деревня. Он сбавил скорость. Нет. Дома остались позади, а лес выстроился плотной стеной вдоль дороги. Наконец появился указатель.
    "Забегалово" – было написано на покосившемся столбе. Юрий свернул вправо, казалось, уже лет сто никто здесь не ездил, машину трясло по ухабам и выступавшим корням деревьев. Чертыхаясь, Юрий осторожно вел Газель. Вскоре увидел полуразрушенный сарай, облегченно вздохнул. И тут вспомнил, что не знает к какому дому везти гроб. Заморочил его мужчина своими бреднями. Вот, блин! Что же делать, в каждый двор входить и спрашивать? Так точно к ночи только вернется. Юрка остановил машину у ближайшего дома, вышел.
    Дом смотрел на него пустыми дырами вместо окон, поскрипывал от гуляющего внутри ветра. Юрке показалось, что из-за угла дома на него смотрят, он повернулся резко. На бревне болталась белая тряпка. Он почувствовал, как страх холодной волной поднимается от ног выше.
    Но двинулся дальше, там впереди видны были ещё несколько домов. Хоть бы кто вышел, чтоб спросить в чей двор везти тело. Но улица была пуста, ни собак, ни кошек, ни другой какой живности.
    - Куда все провалились?! – сказал вслух, тишина угнетала. – Перепутал я что ли?
    Дошел до конца улицы. Все дома стояли разваленные, кое-где ещё сохранились стены, но чаще встречались разбросанные трухлявые бревна, да сиротливо торчащие печные трубы. Страх холодной струйкой пота пробежал по спине.
    - Деревня-то не жилая. Вот… - выматерился Юрка и бегом, пока ужас окончательно не завладел им, вернулся к машине, прыгнул в кабину и повернул обратно.
    - Так. Еду в город, нахожу мужика. Пусть показывает дорогу. Ишь, нельзя ему! А мне можно по пустым деревням мотаться? Как миленький поедет. А нет, значит, пусть сам везёт, один не поеду, - бурчал себе под нос.
    В кузове брякало, стучало, он не обращал внимания. Только выехав на трассу и отъехав километров пять от указателя, остановился.
    - И чего это я всполошился? – дрожащей рукой вытер пот со лба. – Мало ли заброшенных деревень? Ну, перепутал мужик… Разберёмся, - и вылез посмотреть, что делается в кузове.
    Тент оказался не закреплен. Юрка удивился, точно помнил, как крепил его. Он заглянул внутрь, перевернутая крышка гроба лежала на полу, что-то царапнуло сознание, какая-то мелочь, показалось что-то не так. Преодолевая боязнь, залез положить крышку на место. Гроб-то пуст! Выскочил, как ошпаренный, наружу.
    Первым желанием было вытащить гроб и бросить в лес. Он взял себя в руки и стал размышлять. Я тело в гробу видел? Нет. Мог мужик заказать перевозку пустого гроба? Да. Может в деревне кто умер, а гроб из города везут. Мужик так и сказал последняя воля покойной. Ну, конечно! Никто мне не говорил, что в гробу есть тело, сам я не смотрел. И запах… Запаха не было…
    Юрка понимал, что-то в его рассуждениях не складывается, но гнал от себя сомнения. Решительно закрепил тент, подёргал его, для надежности и вернулся в кабину.
    Он ехал уже около часа, а лес вдоль дороги все не кончался. Чтоб заглушить свою тревогу, включил радио на всю громкость. Начался дождь, сначала мелкий, накрапывающий, потом резко потемнело и хлынул ливень. Орало радио, заглушая звуки бьющей о стекло воды. Юрка проклиная всё на свете, повернул обратно, видимо в спешке, выезжая из деревни, поехал не в ту сторону. Посмотрел на часы, они показали без пяти двенадцать! По его расчетам сейчас не могло быть больше семи вечера!!! Отказываясь, что-либо понимать, Юрка вжал педаль газа.
    Слепя фарами, навстречу мчалась фура. Он зажмурился, прижался ближе к обочине, просвистев шинами, фура остановилась. Юрка тормозить не стал, его не просили. Впереди показался железный короб остановки, раньше он его не заметил. Свет от фар выхватил приземистую, женскую фигуру, Юрка уже проехал мимо, но внезапно мотор заглох. Резко обрушившаяся тишина ударила по ушам. Он в бешенстве саданул по рулю. Дверца кабины распахнулась, на него смотрела старуха.
    - Подвези, – и, не дожидаясь согласия, залезла в кабину.
    - Куда прёшь, старая! – заорал Юрка, появилось на ком злость сорвать. Он перегнулся через, неё открыл дверцу. – Выметайся!
    - Обещал довезти, так выполняй! – каким-то скрипучим голосом проворчала старуха, с силой захлопнула дверцу.
    - Ты умом тронулась. Когда это я тебе что обещал?
    Юрка уже рот открыл послать старуху, как машина дернулась, заурчал мотор.
    - Ни хрена себе, - Юрка схватился за руль, глянул на старуху.
    Что-то знакомое показалось в её облике. Впалый рот, белёсо голубые глаза. Так это её он чуть не сбил около месяца назад. Вот ведь, старая, и как только узнала его?
    - Куда везти? – пробурчал Юрка. Не вытаскивать же её силой.
    - Вот тут, прям и поворачивай налево.
    Он присмотрелся, в стене деревьев виднелся проблеск туда и свернул. Машину вел осторожно, исподтишка разглядывал старуху. А та руки сложила на колени, спину выпрямила, уставилась вперёд, ни одна жилка не шолохнулась на её лице.
    Странная старушенция. Чего её понесло на ночь глядя на трассу? Да в такой ливень? Юрка повернулся резко к старухе, вперился взглядом. Нарядная цветастая блузка, такой же платок, черная юбка в пол, вся какая-то торжественная. И не промокла. А зонта нет. Посмотрел на её ноги, даже тапочки не замочила. Только сейчас он обратил внимание, что не слышит шум дождя, глянул на лобовое стекло, дворники замерли на середине.
    Юрка вдруг почувствовал, что смертельно устал. Голова так и клонилась к рулю, ноги стали ватными, а пальцы рук словно судорогой свело, так крепко вцепились в руль. Захотелось горячего чаю с булкой и спать. Быстрее бы приехать… Может на ночлег попроситься к старухе? А утром отвезет свой груз, ничего пустому гробу не сделается, не протухнет.
    Впереди показались строения. У первого дома, старуха махнула рукой, делая знак остановиться, вылезла и Юрия поманила. Он послушно вошел в дом. Светлая, просторная комната, посредине стол, накрытый белой скатертью, на нем дымиться чашка горячего чая, и сытные плюшки источают пряный аромат. Юрка кинулся к столу – оголодал, как будто вечность не ел. Надкусил плюшку, отхлебнул чая, а вкуса не почувствовал. Видно так устал, что все чувства притупились. А старуха-то куда делась? Услышал шебуршание в сенях. Дверь отворилась и в комнату вошла девушка, в белом длинном платье, похожем на свадебное.
    - Здрасте. Я бабушку подвез, вот… - он посмотрел смущенно, положил надкусанную плюшку.
    - Давно тебя жду, Юрочка, - девушка улыбалась ямочками на щеках.
    Юрка нахмурился, внимательней пригляделся к девушке.
    - Не узнал? – прошелестела она бесцветным голосом.
    Юрка сглотнул застрявший комок, не мог выдавить ни слова. Девушка как две капли воды похожая на ту с фото, что видел сегодня. Но этого быть не может!
    Кажется, её звали Алёнка. Лена… Всплыло в памяти, забытое имя студентки.
    - Лена? – он осторожно начал продвигаться к двери. – Ты снишься мне что ли?
    Ему казалось, что он весь покрылся холодным потом, провел рукой по лбу, она осталась сухой.
    - Не убежать тебе, Юрочка. Погубил ты меня и мальчика нашего… Но я тебя простила давно, а бабушка нет… Отныне скитаться нам вместе…
    - Где бабка?! – заорал так, что уши заложило.
    - В гробу, где ей ещё быть. Сам же и привез…
    Юрка кинулся вон из дома. У крыльца стоял гроб, в нем старуха, которую подобрал на дороге, а в изголовье гроба кошка свернулась клубком. Юрка перекрестился, стал молитвы вспоминать, но кроме слов: "Спаси и сохрани" – ничего в голову не шло. Побежал по улице, во всех окнах горел свет, мелькали тени, слышались голоса, но стоило ему зайти в дом, как все стихало. Он видел накрытый стол, не допитый чай, надкусанный кусок хлеба, в миске дымился суп, но никого не было. Юрка выбегал и несся к другому дому, но и там всё повторялось.
    Устав от бесполезных метаний, вернулся к машине. Страх пропал, уступив место отчаянию. Ощущению пустоты. Посмотрел на часы – без пяти двенадцать. Этого не может быть… Приложил их к уху, не тикают. Раздалось потрескивание, на лобовом стекле побежали змейкой трещины, грохот и оно обвалилось, обдав Юрку брызгами осколков.
    - А-а-а!!! – разинул рот в диком крике. Завел мотор и погнал прочь. Выскочил на трассу. Увидел скопление машин, рванул туда, к людям, к живому теплу.
    У обочины стояла фура, машина ГИБДД и скорой помощи. У фуры, привалившись к колесу, сидел мужик, трясущимися руками прикуривал сигарету, рядом другой мужчина разговаривал с милиционером.
    - Он сам навстречку выскочил, понимаете… Вовка и сообразить не успел… Дождь, дорога скользкая, а этот летит… Мы ему фарами мигнули… а он будто специально на нас едет… Потом резко взял к обочине… ну, и в кювет…
    - Что случилось, помощь нужна? – спросил Юрка, но на него даже не посмотрели.
    Он пожал плечами, прошел к машине скорой помощи. На носилках укрытое с головой лежало тело, рядом валялся разбитый гроб.
    - Гроб то пустой, словно для себя вез. Н-да.
    - Ну, взяли, - двое медиков подхватили носилки, простынь откинулась, открывая разбитое лицо пострадавшего.
    Юрка заорал, заскулил, стал кидаться к людям, но его не видели, не слышали.