Инструктор

               
   В школе семидесятых годов прошлого века существовала должность инструктора-водителя грузового автомобиля, и среди нашего учительства появился человек, занявший эту вакансию без боя. Это был бывший прапорщик ВВС Владимир Яковлевич, перешедший в педагоги из авиаполка, который базировался за посёлком Долгинцево, пригороде Кривого Рога. Он оказался человеком роста выше среднего, был подтянутым, сухощавым – ну, «настоящий полковник». Улыбчивый и добродушный с виду, оказался мужиком он хитроватым, что свойственно людям, прошедшим «суровую» школу прапоров, с глубоко посаженными глазами, взглядом колючим и пристальным.
  Владимир Яковлевич нашёл в родной своей части списанный автомобиль ЗИЛ, с помощью тогдашних меценатов в лице руководства шефствующего над школой совхоза это старьё выкупил, долго колдовал над ним во вновь построенном и пристроенном к мастерским гараже - доставал запчасти, приводил слесарей, знатоков и кудесников, пьяниц и ворюг, - и к октябрю доложил директору школы Ивану Ивановичу о готовности вверенной ему техники к эксплуатации и обучению будущих выпускников автоделу.
   Директор дотошно осмотрел «железного коня», свежевыкрашенного в ядовитый, столь любезный сердцу военного зелёный цвет и изъянов не обнаружил. Удовлетворенно хмыкнув, без колебаний принял предложение инструктора «принять на грудь» по поводу столь знаменательного события. Во время застолья директор и инструктор, уверовав окончательно в безупречную готовность агрегата к техническому осмотру со стороны ответственных за это дело органов, решили не откладывать решение вопроса в долгий ящик и на следующий день предъявить своё чудо техники в ГАИ.
   Как ни странно, но до райотдела милиции они доехали на этом монстре без происшествий, проделав путь в почти 25 километров. Приёмная ГАИ приняла их не особо приветливо -  когда директор смело направился в кабинет начальника, тот рявкнул в ответ на «Здрасьте!»:
- Ждите, чего без очереди ломитесь!
  Пришлось терпеливо сидеть на жестких, расшатанных стульях, в обществе разношерстных посетителей –  штрафников-водителей, пришедших за документами автолюбителей, - добрых два-три часа. Даже пива попить расхотелось. Наконец, большой начальник освободился и самолично пошёл осматривать машину, даже прокатился на ней, совершая виражи и зигзаги, то тормозя, то увеличивая скорость… В конце испытаний капитан сказал речь, суть которой заключалась в том, что эту машину намеревались использовать для обучения подрастающих водителей безопасному и безаварийному вождению,  а не для того, чтобы таскать её на верёвочке, но для благородных целей она никак не предназначена; в заключение послал представителей нивы образования по известному адресу.
   Удрученные и посрамленные, директор и незадачливый инструктор покинули гаишное учреждение; директор, вытирая лоб, посетовал:
- Вот что значит – ГАИ! Тут, чтобы тебя куда-нибудь послали, надо три часа своей очереди дожидаться!
   Но «Умение и труд всё перетрут»: через время Владимир Яковлевич загрузил объемистую сумку «дарами природы и гастрономии», снова посетил сурового начальника ГАИ и возвратился пьяный в дребодан, но с правильно оформленными документами.
   Машина начала выполнять свои обязанности: обучать парней и девушек вождению, а перевозить учительские манатки, а также сельхозпродукты с огородов не только директора и завуча, но и рядовых тружеников просвещения.
   По случаю такого важного события к инструктору приехали друзья – летуны из воинской части, капитан и майор. Без лишних разговоров Владимир Яковлевич поставил водку в раковину – охлаждаться под струёй воды, сам принялся готовить закуску, с интересом слушая рассказы однополчан-командиров о нелёгкой службе по обеспечению безаварийных полётов воздушных судов части.
   Внезапно появившаяся жена Шура не стала задавать традиционных вопросов: «Кто? Зачем?» Она только кивнула в сторону раковины и спросила недобро: «А это что?» Выслушав сбивчивый ответ своего благоверного: «Вот, гости – посидим, поговорим» - супружница, хорошо знавшая визитёров, молча открыла бутылки и вылила содержимое в раковину: «Ну, кушайте теперь, сидите, говорите». Гости вместе с хозяином ушли, несолоно хлебавши. Возвратился наш инструктор в родные пенаты на следующий вечер, измождённый спиртными напитками и недосыпом. Скандал, конечно, был грандиозным. «Недаром помнят все родные…»
   При встрече Владимир Яковлевич хохочет прямо в лицо собеседнику, хватает за руки, толкает в плечо – выражает искреннюю радость от дружеского общения. На предложение выпить отказался лишь однажды:
- Не могу. Боюсь. Позавчера неплохо так выпил, домой пришёл, уснул мгновенно, и приснились мне – представляешь? – китайцы! С батальон, наверное. Я с автоматом от них прячусь, а они прут скопом! Сколько я их перестрелял! А потом пошёл на них врукопашную. Тут меня чем-то ка-ак шарахнет! Проснулся от боли. Оказывается – лежу на полу: жена с постели турнула. Спрашиваю: «За что?» А она мне: «Какого беса орёшь и руками машешь?» Надо подзавязать маленько.
   Как-то к осени при встрече он меня спросил:
- Хочешь, секретарём на курсы автомобилистов возьму?
   Владимир Яковлевич через ДОСААФ (Добровольное общество содействия армии, авиации и флоту) подвизался на предприятиях инструктором-преподавателем на курсах повышения классности водителей. Это давало шоферам возможность управлять автомобилями разных категорий и приносило значительную прибавку к их заработку, поэтому от желающих отбоя не было, и руководители предприятий использовали эти курсы в качестве поощрения исполнительных работяг, а нерадивых не допускали – мол, не заслужил ещё!
   Скажу кратко, что писанины было не так уж и много: списки, ведомости, протоколы; достаточно было грамотного заполнения бланков. Но «выпускной банкет» после экзамена был на уровне. Домой я попал под утро, а в портфеле своём  обнаружил четыре бутылки «Старки» и закуски на пехотный взвод.
  Инструктор два дня не показывался на глаза.
  Наш Владимир Яковлевич трижды в неделю бывал навеселе: в пятницу и в выходные. Доверчиво объяснил, что на бланках ДОСААФ он выдаёт за определённую мзду справки о том, что «имярек обучается на курсах автомобилистов», и это порой спасало предъявителей сего документа от гнева работников ГАИ: они были с хитрым инструктором в доле.
   Встретились мы с ним как-то на вокзале – я уезжал после отпуска. Со мною были жена и брат. Нехотя выпили две бутылки водки; прибыл поезд, я забрался в вагон и уснул сном праведника. Жена потом рассказала, что они с братом едва сумели друга отговорить от «продолжения банкета».   
   Ему сейчас глубоко за шестьдесят. Жив ли ещё курилка?