Джокеры. Глава 3. Часть 2

Но долго наслаждаться обществом Луки мне не пришлось, дав нам поговорить от силы минут двадцать, его отправили в Изолятор, как и всех прибывших с ним.
 
 Даже такое событие, как возвращение Восточной Группы не примирило нас с Валери, мне было очень обидно, всего за маленький срок я лишилась двух подруг. Хотя… Миа… Она сделала так, чтоб Лука вернулся поскорей, зная мои чувства к нему. Никогда бы не подумала, что она может запомнить то, что я сказала всего лишь один раз.
 Сидя на верхних ступеньках лестницы ведущей в холл я смотрела, как разбредаются Джокеры, встречавшие своих напарников, друзей, возлюбленных. Меня вот так никогда не встречали, да я и не уходила надолго никогда и никуда. Трусиха.
 – Натали.
  Я резко встала и чуть не упала, но Марк, который меня и напугал, успел поймать.
 – Да. Секретарь.
 – Сегодня ночью ты мне нужна.
 Я покраснела и смутилась. Ну и дела!
 – Натали, о чём ты думаешь! – он рассмеялся. Приятный у него смех, хоть и прячет его за чопорными манерами. – Джокеры прибыли, нужно визировать отчёты.
 – А, это, – протянула я, – Хорошо, переоденусь и спущусь в Изолятор.
 – Как знаешь, только сильно не прихорашивайся, он если и выйдет, то только утром. – И с непонятной улыбкой Секретарь стал спускаться.
 
 Да уж, скучнее разбора готовых отчётов, может быть только ожидание этих самих отчётов. Я второй или третий раз оказываюсь в Изоляторе.
 Изолятор как изолятор, ничем не отличается от других изоляторов военных или лагерных. Белые стены, белый потолок, белый пол. У каждой из многочисленных дверей стоит белый стол на металлических ножках и такой же стул. Лампы дневного света мерно жужжат. Раздражает, усыпляет. Марк печатает что-то в ноутбуке. Я листаю какую-то книгу, название даже не прочитала, да и не читаю я её совсем.
 – Марк, а кем ты был до Секретаря?
 Стук по клавишам прекратился, я замерла и, кажется, перестала дышать.
 Он снял свои очки и пристально посмотрел на меня своими серыми глазами.
 – А почему тебя это интересует? – он закрыл крышку ноута.
 – Мне интересно стало.
 – За шестьсот лет ты, наконец, созрела для этого вопроса, – он встал из-за стола и направился ко мне, я вжалась в спинку стула.
 – Да, я созрела для этого вопроса, – слегка заикаясь, ответила я.
 Тут кричи не кричи, стены все со звукоизоляцией, что в коридоре, что в отдельных комнатах Изолятора.
 Он щёлкнул меня по носу.
 – Не напрягайся ты так. Ищейкой.
 От удивления я широко распахнула глаза, то ли от щелчка, то ли оттого, что Марк вдруг стал со мной разговаривать неофициальным тоном.
 – Я задам тебе встречный вопрос.
 Я снова напряглась и сжала край стола обеими руками.
 – Давно ты сохнешь, так принято, сейчас, вроде, говорить в Нулевой, по Луке? – очередной пристальный взгляд серых глаз, и я чувствую, что краснею до кончиков волос.
 Он поставил свой стул напротив моего и сел, откинувшись на спинку, расслабил узел галстука.
 – Я ответил на твой вопрос. Так, что жду ответа на свой.
 Мне было так стыдно. Оказывается, все в доме знают, что я влюблена в Луку и просто делают вид, что не замечают. Я опустила голову и хриплым голосом ответила:
 – Триста двадцать два года пять месяцев и три дня.
 Молчание в ответ, я даже не хочу подымать взгляд на него. Это просто кошмарно, это провал меня как Ликвидатора, как Джокера, как Девушки, в конце концов. Этот чопорный, надменный Секретарь знает мой секрет. Я снова струсила, не дав ему отпор.
 – Чаю хочешь? – вдруг спросил он.
 Он встал, потрепал меня по волосам и пошёл по длинному коридору к лифту, ведущему с самого нижнего этажа Дома. Я лишь опустила голову на стол и заплакала непонятно отчего. Вдруг раздался сигнал, как у пожарной сигнализации, и над одной из дверей загорелась зелёная лампочка. Один отчёт был готов.
 
 Марк внимательно просматривал первый пять отчётов, я всё так же предпринимала попытки начать читать книгу, название которой оказалось «Огнестрельное оружие начала 19 века». Как она сюда попала, я не знаю, хотя… Точно Уль, он ждал, пока очухается Франк, и готовился к экзамену.
 – Что-нибудь полезное в отчётах есть? – попыталась я возобновить разговор. После того как Секретарь принёс чай, он не проронил ни слова и даже на меня не посмотрел.
 – Да, – сухо ответил он и сделал какие-то пометки, – Но выводы пока делать рано.
 Он отложил отчёт и посмотрел на меня.
 – Устала?
 Я отрицательно качнула головой.
 – Это хорошо, мы не уйдём отсюда, пока не получим последний отчёт.
 Тут послышались быстрые шаги, и мы увидели, приближающегося к нам, Хельга.
 – Секретарь, прибыли новые Джокеры из Восточной Группы, нужна ваша подпись.
 – Сколько их?
 – Прибыло уже двадцать восемь, ещё тридцать пять она приведёт в течение сорока минут.
 – Значит, правда, – он схватил все отчёты, сложил их в свою папку, – Ты останешься с ней. – Бросил на ходу он Хельгу, а сам побежал к лифту.
 – Ну, давай говори мне, какая я истеричка, – произнёс Историк, как только Секретарь скрылся из виду. Хельг засунул руки в карманы-кенгуру своей толстовки, одетой поверх пижамы в лисят. Я посмотрела на его ноги. Так и знала тапочки-лисята. Он проследил мой взгляд и смутился.
 – Не истеричка ты, любой мог так отреагировать на твоём месте. Вы же всегда вместе были, в одной команде.
 – Были, – он облокотился на стенку, – С Франком они были ближе друг другу, но даже он не знал.
 Мы оба замолчали. Было грустно, обидно и как-то одиноко.
 – Как она выглядит? – спросила я.
 Он пожал плечами:
 – Ты же знаешь, когда она на задании выглядит всегда одинаково.
 Да, когда она работала, это была совсем другая Миа, не та, которую мы знали в обычной жизни. На работе – собрана, серьёзна, ни на что не отвлекается.
 – В этом вся она, – тихо произнесла я, – Только, что будет потом.
 – Джек мне рассказал про идею с баром. Я поддерживаю, – он наматывал прядь волос на указательный палец и смотрел в потолок.
 – Осталось уговорить Валери и сказать самой Мие.