Давай не будем называть это любовью...

Давай не будем называть это любовью. Ну мы же взрослые люди, мы читаем заумные книжки, мы смотрим телевизор и увлекаемся наукой. Мы прекрасно знаем, что это всего лишь весна, гормоны и прочая ерунда, дезориентирующая нас в жизненном пространстве.
Да и не «нас», по большому счету, а меня. У тебя-то всё в порядке (по крайней мере, мне бы хотелось в это верить). Ты не думаешь обо мне сутки напролёт, я не снюсь тебе по ночам, одно лишь звучание моего имени не заставляет твоё сердце биться чаще.
У меня всё всегда так сложно… И самое ужасное – это осознавать, что я сама создаю себе всякие трудности. Вроде тебя.
Я знаю, что никогда не буду с тобой. Я смирилась с этим, но надежды всё равно не оставляю. Наивная. Но пока ты пишешь, я жива. Я дышу. Ты даже не представляешь, какое это счастье – знать, что ты тоже дышишь этим же воздухом. Такое ощущение, что он делает нас ближе. А еще… я стала с улыбкой просыпаться по утрам. Потому что знаю, что и тебе тоже вставать в 7:00. И мы просыпаемся вместе.
Боже, да я бы что угодно отдала, чтобы проснуться с тобой в одной постели! И не только потому, что на самом деле я – маленькая девочка, которую нужно прятать от ночных кошмаров в твоих объятиях. Я хочу видеть твоё лицо, когда ты спишь. Хочу тихонько выскользнуть из-под одеяла и убежать на кухню, чтобы приготовить тебе долбанный чай и яичницу! И плевать, что я не умею готовить – ради тебя я пойду на всё. Хотя нет, прости, не на всё. Я не хочу за тебя умирать. Я просто хочу отдать тебе свою жизнь. Разделить с твоей и перемешать.
Я поняла, что потеряна окончательно, когда захотела от тебя детей. Ни от кого и никогда я не хотела детей. И вот… Говорят, это один из признаков любви. Не влюбленности или страсти, а именно любви. Вот уж не знаю, честно. Зато точно знаю, что ты будешь хорошим отцом. Я уже вижу, как наша дочка (такая же зеленоглазая, как и ты), путаясь в твоей футболке, которая ей до земли, бежит к нам, сидящим на песке и болтающими ногами в теплой реке, с широко распростёртыми ручками и криком «Мама! Папа! Я лечууу!». Падает в твои объятия и целует в небритую щеку. И как наш сынуля, едва научившийся ходить и говорить, подходит к тебе и дубасит крохотной ладошкой по всё той же небритой щеке, укоризненно напоминая: «Папа! Ааботу!». А на кухне тебя ждет мой поцелуй и… яичница. Прости, шучу. Я научусь готовить.   
Мой вишлист начинается с тебя. И плэйлист тоже. Помнишь, я угадала твою любимую песню моей любимой группы? Я слушала только ее. Изо дня в день, снова и снова. Это было похоже на паранойю. Да нет же, это и была чертова паранойя! И почему это была и моя любимая песня?..
А помнишь наши разговоры про инопланетян, реинкарнацию и смысл жизни?.. Вот бы сохранить нашу историю сообщений и перечитать лет эдак через двадцать… Как же здорово, что мои тараканы избрали именно тебя объектом своих ежедневных массированных атак! Никто никого не понимал лучше, я уверена. Но бесполезно доказывать тебе, что мы созданы друг для друга, особенно теперь, когда ты снова влюблён и снова не в меня. Влюблён. Но ты, я уверена, знаешь, чем отличаются слова «влюбиться» и «полюбить». Тебе бы поосторожнее надо со своим сердцем. Оно у тебя разорвано на части, а те грубые нитки, которыми ты его так упорно штопаешь, уже трещат и скоро лопнут.
А я могла бы вылечить твое сердце… Если бы тебе это было нужно. Но, как говорят, на нет и суда нет. Да и кто я такая, чтобы тебя судить?.. Я же настолько необъективна по отношению к тебе, что просто схожу с ума от счастья, когда произношу твоё имя вслух. И схожу с ума от огорчения, когда осознаю, что в жизни не смогу позвать тебя по имени.
Я буду всегда тебя любить. Вот чёрт, я же хотела никогда, никогда больше не произносить этого слова! Вот видишь, что ты со мной делаешь… Давай так: я буду всегда тебя помнить и помнить с благодарностью. Ты вернул меня к жизни. Я чувствую теперь, что каждый день может быть прекрасен. Если в нем есть ты.