Ради тебя

Была ранняя весна, и море еще бушевало оставшимися после зимы штормами. На горизонте оно раскачивалось огромными холмами, убаюкивая стволы деревьев и мусор,  а ближе к берегу распадалось на тысячи белых гребней, беспорядочно кружащих друг за другом.
По берегу, покрытому  водорослями и мусором, шли трое.

- Принеси! - крикнул парень, бросив теннисный мяч в сторону скал, и овчарка, семенившая у его ног, в ту же секунду помчалась исполнять приказ.

- Какой он преданный! - сказала девушка, всплеснув руками. На вид ей было лет 16, так же, как и ее спутнику.

- Он мне жизнь спас. Вытащил из пруда, когда я провалился под лед на коньках. До сих пор боится воды.

- Хотела бы я, чтобы кто-то ради меня готов был пожертвовать жизнью.... Во ты, Макс, мог бы пожертвовать собой ради кого-то, кого ты действительно любишь?

  Максим понял, что это намек на то, что ему пора высказаться. Какая же все-таки она умная, эта Юля. Всегда знает, как повернуть разговор в нужное русло, не то, что он.
-  Я.... Да я бы.... Ради  тебя...

  В этот момент что-то мокрое ткнулось ему в руку, и он увидел погрызанный обслюнявленный зеленый мяч.

-  Роки, вечно ты не вовремя суешься, - пробормотал он, а Юля засмеялась.

-  Хочешь, я на ту скалу залезу и напишу на ней твое имя? - Макс указал на двадцатиметровый песчаник, изъеденный ветром и морем, но все еще крепкий, словно тот дом из Библейской притчи.

- Нет, Макс... Я сказала, пожертвовать, а не рискнуть. Понимаешь, в чем разница? Пожертвовать, это значит знать, что ты наверняка умрешь ради того, кто тебе дорог.  Больше этого нет ничего. Нет ничего искреннее. Смог бы ты так, Максик?

  Юля села на огромное сухое дерево, обвитое водорослями, и посмотрела на море.
- Но ведь если ты, то есть я, в смысле если умереть - то ведь никогда не узнаешь, ради чего ты умер. Какой в этом смысл?

  Макс сел рядом с ней и почувствовал ее запах, такой знакомый и такой неизвестный, состоящий из тысячи кусочков, образующих вместе самое приятное, что он когда-либо ощущал.
- Эх, Максик-Максик... ты рассуждаешь, как обычный человек, а не как влюбленный.  Вот посмотри на Роки. Ему не нужно знать,  ради чего он умрет. Ему важно лишь ради КОГО. И смысл для него не важен, потому что смысл его жизни - это ты. Как бы я хотела, чтобы у меня был мой Роки.

  Максим понял, что она снова толкает его к нужной тропинке, но как сделать первый шаг - он понятия не имел.

- Юль... ради тебя я бы сделал все что угодно. Я в смысле, если тебе будет что-то угрожать, мы с Роки, то есть я, мы все что угодно сделаем, ты только скажи. Мы мир перевернем.

  Юля рассмеялась, как умела смеяться только она.  Словно маленький ребенок в теле девушки.

-  Как же тебе объяснить… Вот если ты прикажешь Роки прыгнуть в воду за мячиком – он послушается тебя?

Максим посмотрел на белые гребни волн, беснующиеся в море, словно акулы.

- Вряд ли. Он с того самого случая жутко воды боится. Да и кто бы сунулся в такой шторм?

Она подняла мяч, размахнуласт и бросила в пучину, где на него тотчас накинулись белые гребни .

  Роки лежал у ног Макса и лишь удивленно проводил мяч взглядом.

- Попроси его принести мяч, если считаешь, что слова недостаточно, чтобы пожертвовать жизнью.

Макс взглянул на море, на волны, тяжело разбивающиеся о берег и с гулом тянущие за собой огромные скользкие  валуны, из которых состоял берег в этой его части. Потом посмотрел на Рока, тот казался немного удивленным, что его мяч выкинули, но особых признаков заинтересованности не подавал.

- Принеси, - тихо сказал Макс.  Пес дернул ушами, как будто ослышался, и поднял голову, словно попросив повторить.

- Нет, Макс, попроси по-настоящему, попроси искренне. Чтобы он понял, что ты действительно в этом нуждаешься.

- А если он на самом деле прыгнет в воду? - спросил Макс.

- Тогда ты поймешь, что я имела в виду.

  Макс посмотрел в море - мяч относило все дальше, в темную, холодную, и словно живую пучину.

- Принеси! - сказал он громче, и пес, поняв, что не ослышался, тут же подскочил, и бросился к морю. Но у берега, встретив волну ледяных брызг, он остановился, пытаясь рассмотреть знакомый предмет в морской стихии. Видимо, не в силах это сделать, он прибежал к Максу и вопросительно на него посмотрел. В его глазах читалось замешательство, словно ему нужна была подсказка. Он не знал, что делать.

Принеси! - крикнул Макс в третий раз, и на этот раз в его голосе был холод уверенности, уверенности в том, что ему это по-настоящему нужно.

  Роки бросился в море, пытаясь перепрыгнуть через волну, но на лету его сбило и ударило о камни. Он сумел подняться и пробежать вслед уходящей волне настолько далеко, что следующая уже  не ударила его, а лишь подняла, и подняла так высоко, что Максу стало страшно, и он понял, что совершил ошибку. Он бросился к берегу.

- Роки! Роки, ко мне! Ко мне!

  Но очередная волна уже накрыла пса с головой, и хотя он смог выплыть на поверхность, он уже ничего не слышал, кроме гула моря, который был УЖЕ в его голове. Он задыхался, и не мог вдохнуть воздух, потому что все вокруг было из брызг, и волн, но продолжал плыть к тому месту, где по его ожиданиям должен был быть мяч. Гребни волн кидали его из стороны в сторону, и он чувствовал, как его тянет все дальше и дальше от берега что-то сильное, холодное и чужое. Он испугался, но не испугался смерти, а испугался, что не сможет выполнить команду хозяина. Он попытался обернуться, чтобы снова увидеть его лицо, увидеть ту уверенность, но вокруг было одно лишь море, бесконечное море волн. Внезапно он увидел какой-то темный предмет и схватил его зубами. Он развернулся и поплыл в обратном направлении, хотя берега уже не было видно. Он сильно замерз, мокрая шерсть потяжелела и обволокла его свинцовым коконом. Мышцы устали и от непривычных движений их стала сводить судорога. Внезапно, он почувствовал, как что-то огромное, и неимоверно сильное, подхватило и понесло его.

  Макс всматривался в море, в надежде увидеть знакомую черную голову с коричневыми ушами, но море показывало ему лишь белые гребни и мусор, и тысячи, сотни тысяч беснующихся волн. Он стянул с себя свитер, и подбежал вплотную к линии прибоя. В глаза попадали соленые брызги, которые он уже не отличал от слез. Главное - не моргать, не упустить Роки, если тот вдруг появится. Он стянул майку, а затем и джинсы, оставшись только в белых трусах.

- Максик? - раздался испуганный тихий голос Юли.

- Роки! Роки... Роки. - бормотал Максим, безуспешно вглядываясь в пучину. Он вдруг понял, что имела ввиду Юля. Понял Юлю. Как будто повзрослел на несколько лет.

  Он бросился в воду, спотыкаясь на валунах, но сильная волна сбила его, повалила на спину, а он уже видел вторую волну, и третью, еще больше, и успел выбежать на берег, когда она с грохотом разбилась о камни. Волна ушла, оставив на валунах мокрый комок шерсти. Макс бросился к нему, и успел подхватить Рока, пока его не настигла следующая волна. Он вынес собаку на берег и положил на холодные камни. В зубах у нее была зажата сосновая шишка. Макс не знал, как делать массаж сердца и начал давить на грудную клетку, но из Рока доносился только странный, неестественный хрип. Потом он закашлял, и из пасти, пузырясь, полилась вода, и только тогда челюсти разжались, и шишка упала на землю. Рок открыл глаза, устало оглядевшись, увидел шишку, понюхал ее, словно не понимая, откуда она взялась, и взглянул на Макса. Макс опустил голову почти вплотную к собаке и старался сдержать слезы.

- Макс... - раздался сзади Юлин голос.

Он оделся, поднял пса, который стал теперь очень  тяжелым, и пошел домой, нашептывая ему какие-то слова. Пес смотрел на хозяина, но слышал лишь шум, голоса моря, которые о чем-то нашептывали ему.

- Максим! - закричала Юля.

  Когда Макс с Роком скрылись из виду, она осталась наедине с морем. Холодным, злым морем, которое бушевало, как зверь, упустивший свою добычу. И это было так ужасно, что она поспешила прочь, стараясь не оборачиваться.