Абсурдец

Устроились два мужика в разэдакий  театр прожектор стопудовый с морды на морду передвигать. Двинули раз —вопят актеры, двинули два — рольками в мужиков кидаются. Протянули мужики грабли в темноту таинственную, нашарили шершавые бумажки, а там меридианы написаны, где клад зарыт. Смастерили мужики плот из двух дощечек, оттолкнулись от стеночки и приплыли куда написано. И стали клад из открытого моря баграми тянуть. Взорвался клад, а там золота видимо-невидимо. Стали мужики золото по карманам совать. Суют, суют, а оно не помещается. Стали за пазуху напихивать. Суют, суют, а оно не помещается. Стали в море бросать. Суют, суют, а оно не помещается. Махнули мужики грабельями, плюнули, дали друг другу клятву верности, сделали в море, где отметка была, зарубочку топориком и поплыли назад.
Плывут, плывут, а поговорить не о чем. Стали друг на друга волком смотреть. Взял один мужик нож острый и вонзил его по самую рукоятку в самый плот. Обиделся плот, вырос из него пулемет и пошел на мужиков войной. Обрадовались мужики, вырыли окопы — стали с пулеметом воевать. Победили пулемет, успокоились и поплыли дальше.
Плывут, видят на волнах дева лежит, книжку увлеченно почитывает. Угадали мужики море Мертвое и — бултых! —  в воду мертвую, да ну нырять и кувыркаться. Набухло золото, напиталось солью морское, стало тяжелее Мертвого моря по своей изначальной плотности — нечего делать, начали мужики тонуть. Стали они кричать, деву на помощь зазывать. Не слышит дева — книжку увлеченно почитывает. Кричали мужики, кричали, успокоились и дальше воодушевленно поплыли.
Плывут, плывут и решительно проплыли свой город родной. Причаливают к дереву сказочному, глядь! — а это ихняя хворостиночка пальму необыкновенную дала. Поели мужики плодов невиданных, подакали, покрякали, покривились,  глядь на глобус! — а он круглый. Поняли мужики, как  им дальше плыть, расплатились по две монеты золотые и, сдачи не взявши, дальше поплыли. Услышали стоны сценические, декоративные, приплыли на голоса и осветили стопудовой софиткой зуб золоченый “во рте” у главной героини — находку режиссера и персонально писателя Зощенко, и каждому зрителю по золоченой монете раздали. Искупали благодарные зрители весь театральный коллектив в овациях и еще раз вызывали показать неактуальный теперь золоченый зуб во рте. Хотел режиссер отругать нерадивых мужиков за отлучку, наткнулся на грабли, и пожалел сокрушенно, на пол падая, что не деспот он, мол, а вот такой необыкновенный демократ. Все!