Чукча

                ЧУКЧА                Николай Ерёмин
                рассказ
               
      - Ну, колись, - сказал следователь.
      - Что?
      - Пиши, говорю.
      - Чукча не писатель, чукча читатель.
      - Ладно, я сам буду писать, а ты потом подпишешь. Так за что ты районного военкома ударил?
      - За то, что он меня козлом обозвал.
      - Так, так, понимаю… Только давай всё по порядку.
      - Что по порядку? У вас же все про меня на компьютере есть. Тюрягин Иван Петрович. Чукча по национальности. Образование семь классов. Служил в Афгане. Работаю шофёром. Всё.
      - У кого работаешь?
      - Вожу хозяина автосалона «Наш выбор», он официальный дилер «Автоваза».
      - Хорошо, что не киллер, агент Березовского, значит?
      - Не знаю, чей он агент, а платит за работу  исправно,  вот я его и вожу.
      - Ладно, ближе к делу, Иван Петрович!
      - Хорошо. Получил я,  значит, из военкомата повестку, а там написано - явиться в течение 24-х часов, добровольно, иначе будете доставлены насильственно… Как это, думаю, насильственно меня могут в военкомат доставить? День жду, два жду, на работу не выхожу. На третий день подъезжает экипаж, а в нём омоновцы в камуфляже. Пришлось подчиниться, так как силы неравные. Почему на повестку не реагируешь? Военком спрашивает. А чего на неё реагировать? Отвечаю. А то, что долги Родине надо отдавать! Я свой долг в Афгане отдал, говорю. А теперь в Чечне отдать  должен, военком заявляет.
 Это кто кому должен? Говорю. И ему военный билет показываю. Вот, написано: «Не годен в мирное время. Годен в военное к нестроевой». И печать, и подписи. По-моему, никто войну с Чечней не объявлял, а если бы и объявили – всё равно, не годен.
       Ах, не годен? Я научу тебя Родину любить! Закричал военком. Статьёй прикрываешься? Увильнуть хочешь! Да я тебя, козёл, на чистую воду выведу и всё равно под чеченские пули отправлю!
     Тут уж я не стерпел. Кто из нас, говорю, козёл? Я? И как вмажу ему промеж глаз! Тут он с копытков и повалился.
       Вот, собственно, и всё.
      - А ты знаешь, что теперь тебе за удар твой от двух лет до пяти лишения свободы грозит? - спросил следователь.
      - Ничего мне не грозит.
      - Почему?
      - Потому что я после Афгана сумасшедшим признан и списан из Армии. И статья у меня психиатрическая!
      - Как так?
      - А так. Военный билет перед вами. Там всё четко и ясно.
      - И в чём же твоё сумасшествие проявляется?
      - А в том, что, когда рядом со мной снаряд разорвался, я был тяжело контужен, и сна лишился, и голоса своих и чужих мыслей слышать стал, и теперь уже - невменяемый. Только в это никто верить не хочет, вот и военком тоже.
      - Как, совсем и не спишь?
      - Да, много лет. Не сплю и не хочу.
      - И голоса слышишь?
      - Слышу.
      - И прямо сейчас?
      - И сейчас СЛЫШУ.
      - Что же они говорят?
      - А вмажь-ка ты следователю тоже промеж глаз! Чтобы не досаждал тебе.
      - А ты что?
      - А я мысленно отвечаю. За что же ему-то? Он ведь меня в Чечню послать не хочет, он мне, можно сказать, добра желает.
      - Какого добра?
      - На повторную судебно-психиатрическуя экспертизу направить хочет, то есть, взять меня под медицинскую защиту, чтобы я, Тюрягин Иван Петрович, в тюрьме родившийся и в детском доме воспитанный, ни два, ни пять лет в тюрьме не сидел ни за что.
      - Точно! - сказал следователь. - Выходит, ты и мои мысли читать можешь?
      - Выходит, так.
      - Экстрасенса вроде?
      - Вроде экстрасенса.
      - И можешь сказать, о чём я думаю последние дни?
      - Могу.
      - О чём же?
      - О том, что вам жена изменяет с вашим соседом.
      - Ну, ты, блин, и даёшь! - воскликнул следователь. - Однако, этого записывать я не буду.
      - Не надо ничего записывать. Отпустите меня домой с миром! У меня мама престарелая, жена в интересном положении, рожать скоро будет, мне никак нельзя - ни в тюрьму, ни в психобольницу. Работать надо, шоферить, деньги зарабатывать, семью содержать. Единственный я в семье кормилец. Что они без меня делать будут?
      - Хорошо, - сказал следователь. - Извинишься перед военкомом - и я закрою дело за отсутствием состава преступления.
      - Не смогу я перед ним извиниться.
      - Почему?    
      - Голоса говорят, что позавчера он подписал контракт, желая получить много-много долларов, и уже летит в самолете в Ичкерию, в Чечню  то есть, где через две недели фугасный снаряд взорвется под его машиной и разнесет в мелкие клочья…
      - Да? И ничего нельзя изменить?
      - Ничего. 
 
                Николай Ерёмин г Красноярск