Евгений червоненко - кусок Виктора Ющенко

Евгений Червоненко: «Я – кусок Ющенко»

http://obkom.net.ua/articles/2009-06/29.1353.shtml

Рассказ о криминальном негодяе, который протягивает интересы криминального торговца оружием Вадима Рабиновчиа, под видом интересов евреев, то есть еврейских интересов.....

Единственный из «любих друзів», сохранивший верность Президенту, о том, почему гниет «Наша Украина», за что его ненавидит Роман Бессмертный, и почему Черновецкий не принял отставку Червоненко.


В отличие от погоды, атмосферу, в которой проходил субботний съезд «Нашей Украины», трудно было назвать накаленной. Все шло по сценарию: в зале доминировало серо-конформистское большинство, а в президиуме, по обе руки от Президента Украины, сидели мастера подковерной интриги – Вера Ульянченко и Роман Бессмертный. За их спинами висела огромная конструкция со словами: «Наша Україна». Партія Віктора Ющенко».

 В зале, во втором ряду, спокойно переговаривались «нашеукраинские» министры. Вообще-то, на съезде их должны были выводить из состава правительства, но уходить министрам не хотелось, и по их безмятежным лицам было видно, что ничего страшного им сегодня не грозит.

 Неподалеку сидел Петр Ющенко. В руках у него было два блокнота: в первый он записывал отрывки из вступительной речи своего брата, а во втором, насмотревшись на празднично убранную сцену, - печатными буквами делал заметки религиозно-дизайнерского свойства. Подобравшись к Ющенко-старшему поближе, корреспондент «Обкома» рассмотрел такую надпись:

ІКОНИ

 КВІТИ, ВХІД+АП, СЦЕНА

 КАРТИНА (неразборчиво)

 БАНЕРИ ХРАМ

 СОФІЯ

 Не понять было, какие мысли блуждают в этой мудреной голове.

 На таком фоне заместитель киевского мэра Евгений Червоненко выглядел прямодушным Гаргантюа с сильно потрепанными нервами. Его речь на съезде изобиловала острой критикой, и неудивительно, что финал этой речи сопровождался возгласами Веры Ивановны «Женя, регламент!». Более того, сказанное спровоцировало Виктора Андреевича на длинный монолог о том, как некоторые «шмагають партію батогом» и в тяжелую минуту не умеют подставить Президенту плечо. А чтобы всем было понятно, о ком речь, Гарант то и дело обращался к Червоненко на «ты» и публично упрекал «Женю» в плохом финансировании Запорожской организации «НУ». «Да уж, завел Президента Червоненко», - говорили потом друг другу довольные делегаты.

 Пока Президент разорялся, Червоненко не проронил ни слова, и только лицо его багровело. Таким образом, первый вопрос в нашей беседе напрашивался сам собой.

- Почему вы не уходите из партии? Да, вы считаете себя другом Президента, не хотите бросать его в трудной ситуации – но на съезде все увидели, что Президенту с вами некомфортно…

 - Со мной?

- Да.

 - Нет, ну у нас очень теплые отношения; видимо, я не устраиваю его своей позицией по отношению к Васюнику и Павленко. Они, в моем понимании, делают преступление. Это моя личная оценка, оценка менеджера, человека, у которого куча орденов за заводы, а не за политику. Понимаете?.. И он должен или разрубить этот узел, или нет, но то, что я отвечаю за Евро-2012 в столице, а меня не допускают на совещания с участием Президента… (перескакивая на другую мысль) а я не знаю, что значит комфортно или некомфортно. Со мной в оппозиции тоже было некомфортно. Понимаете, меня не зовут на сладкое. Когда беда – я рядом.





Арбитр нации и два «боковых»: когда один из ответственных за проведение Евро-2012 увидит в их руках не желтые карточки, а красные? (27 июня 2009 г., съезд «Нашей Украины», фото с официального сайта Президента)

 Я задам ему этот вопрос. Я хотел перед съездом встретиться с Президентом. Вера Ивановна сказала, что это невозможно. Звонить лично я не посчитал нужным. С Петром Андреевичем у меня разговор был.

- И что сказал старший брат Президента?

 - Ну, он сказал то, что я сказал в речи. И я, кстати, принял решение не выходить из партии.

- А может, вы поторопились с этим решением? Нет, я понимаю, что вы все взвесили, но…

 - …Я не выходил из партии, потому что я реаниматор по своей природе. Я – спецназовец.

- А есть ли что реанимировать в этой партии?

 - Послушайте, на этот вопрос ответят выборы. Я же предложил единственный шаг. И вы видите, как чутко часть зала реагирует на генеральную линию партии? Вы видите, что нормальные партийцы против того, чтобы работники исполкомов, то есть зависимые люди, были в членах политсовета, и т. д.?

- Во что-то осязаемое это «против» не вылилось…

 - Послушайте, в этой жизни у меня есть принцип: я должен драться до конца. Когда я окончательно увижу, что это бесполезно… Я внес очень важное предложение. Президент выступил на всю страну инициатором открытых списков? Так давай начнем со своей партии!

- И что вы увидели в ответ на свое предложение?

 - Это не ко мне вопрос! Не ко мне, я все сделал! (Пауза) А вы думаете, он услышал?

- По-моему, нет.

 - Открытые списки партии – что ж плохого? Независимые эксперты, Socis-Gallup назвали бы, кого избиратель уважает в «Нашей Украине». И это был бы список, с которым мы пошли бы к победе.

 Я сделал очень серьезный вызов, и партия должна ответить на это. Номенклатуре, особенно той, что больше ничего не умеет делать, я мешаю.

- Евгений Альфредович, во время своего выступления на съезде вы сказали, что год назад предлагали собрать «старую гвардию», забыть все ошибки – и начать все сначала. Как тогда отреагировал на ваше предложение Президент? Вы же ему это предлагали?

 - Задайте этот вопрос Виктору Андреевичу.

- А перед нынешним съездом вы предложили Третьякову, Мартыненко, Порошенко прийти на съезд и держать одну линию?

 - Послушайте, я не в коалиции. Я против коалиции. Юлия Владимирова реабилитировала всех «любих друзів», кроме меня и Президента. Я не в коалиции, не член парламента и вообще не понимаю - я «любый друзь», или нет?

 Я себя считал (и сейчас считаю) куском Виктора Андреевича. Потому что нет будущего у того, кто не помнит прошлого. Я прожил с ним такое…Я потерял предприятие, которое бы стоило, как Sandora, 800 млн долларов. Я готовился не к высоким должностям, а к камере или к смерти… Совесть абсолютно чиста, я не вижу, где поскользнулся или не был мужчиной или честным мужчиной. Остальные вопросы - не ко мне. И я не ушел из партии, чтобы вот эта быдлота, которая колеблется по команде, а не по зову сердца, которой не болит «Наша Украина» (их не было в 2001 году, когда нас убивали и таскали по допросам) – я не ушел, чтобы они мне вслед не начали кидать: «Предатель!».

- Виктор Андреевич на съезде перед всеми упрекнул вас в недофинансировании Запорожской организации «НУ»…

 - Это ж неправда, я же финансировал все! И я это сказал. Все выборы, когда я был губернатором. А исполкомы финансируем не мы. Исполкомы финансирует центральный аппарат. И послушайте, я что, должен рассказывать, сколько я потратил денег на выборы?

- Расскажите.

 - Нет, не буду. Все, что касается денег и моих личных отношений – это никого не должно волновать.

- Вы сказали, что привыкли бороться до конца. Но ведь при этом необходимо, чтобы то, за что борешься, что-то из себя представляло? Вы чувствуете, что эта партия еще что-то из себя представляет? Вы же сами видите, как тишком-нишком ее «реформируют».

 - Вот пока будут тишком-нишком делать, у партии нет будущего. Перечеркнуть свое прошлое и все то, что я прошел с Президентом, я не могу. Я никогда не предавал, и я останусь…Если он меня оскорбит... (не завершает фразы)

- А разве на съезде он вас не оскорблял? Вот это его «Женя, а чому ти не зробив…»? И несколько раз повторенное «Не треба шмагати партію батогом». И то, что он привселюдно говорил в ваш адрес вещи, которые, по вашим словам, не соответствуют действительности?

 - Бог судья. Я говорю правду. А насчет «батогов», так это я его защищал от батогов, а не он меня. И в прямом, и в переносном смысле. Мне через через слово говорят: отрекись от него, он тебя предал миллион раз! А я говорю: все вопросы не ко мне, я не предатель.

- То есть даже если в партии не останется ни одного родного вам лица, кроме Виктора Андреевича, - вы все равно останетесь в «Нашей Украине»…

 - Мое решение быть в партии…Он сегодня очень больно мне сделал. Именно он. Я – очень сдержанный человек, но когда ближайший друг при всех делает тебе больно – ни за что, за правду... И я же не вышел из партии!

- Между прочим, многие в зале ждали, что вы "положите на стол" партбилет. И ждали даже не со злорадством, а как зритель – от героя боевика, с которым себя мысленно идентифицируешь, хотя сам в жизни никогда бы так не поступил…

 - Я боюсь, что мой выход потянул бы со мной массовый выход людей. Второе: я на другом уровне. Поймите, я не ушел, потому что не хотел, чтобы эти мыши, которые ненавидят меня…

- Кто конкретно вас ненавидит?

 - Исполкомовцы, ну, вот, клерки…

- Роман Бессмертный вас ненавидит?

 - Думаю, да. Просто лютой ненавистью. По жизни.

- Почему?

 - Потому что у меня плечи расправлены. И я не могу менять курс вместе с линией партии.

- А Вера Ивановна?

 - Слушай, Вера Ивановна – прагматичный человек, но я думал, что у нас с ней за 12 лет близкой дружбы есть какие-то вещи, через которые переступить нельзя (и, я надеюсь, что она не переступит). А дружить или не дружить…Я их люблю – и Виктора Андреевича, и Веру. Потому что… Смотрите, 17 января 2010 года Виктор Андреевич опять станет для меня Витей. Точно так же, как в день своей инаугурации он перестал быть Витей. Я не меняюсь. И в Запорожье, куда меня выперли из списка и заткнули…И когда Васюник меня убивал, он (то есть Виктор Ющенко – «Обком») же не заступился! Говорят, это делалось втайне от него. Я не верю, что втайне от него! А сейчас меня, зама по Евро, не приглашают на совещания…

 Я могу вам сказать одно. Я вчера еще не принял решения. Я позвонил Черновецкому и сказал: «Я на капельнице…»

- Почему на капельнице?

 - Вот это все (показывает в сторону зала, где проходил съезд). И я говорю Черновецкому: «Тебе принесут мое заявление на увольнение по собственному желанию. Я это делаю, чтобы тебя не подставить, когда буду уходить из партии».

- То есть вы все-таки собирались уходить?

 - Я ночью принял решение не уходить. И вот эту речь написал. И впервые говорил по бумажке, потому что было больно.

 Я ему сказал: «Я, наверное, выйду из партии. Поэтому, чтобы у тебя не было дискомфорта с Президентом…»

- Не вижу здесь логики. Объясните, какой у него после этого может быть дискомфорт с Президентом?

 - Ну, я человек Президента и при этом работаю в столичной администрации…В общем, я сказал, что готов уйти. Он сказал: ни в коем случае. И добавил: лезь под капельницу, не рви сердце, у тебя маленький сын. Все.

- Завидные отношения. Вот и скажите, Евгений Альфредович, что должен вам сказать Президент, чтобы вы с ним порвали отношения? Мне сегодня один делегат сказал: «Не понимаю, как такой гордый человек, как Червоненко...»

 - …Я думаю, в моем терпении – моя сила. И сила моего народа. Когда я попал к Ющу, очень многие кричали: «Евреи первыми сдадут Президента!». Я им всем докажу, что я уйду с корабля, как уходил – вместе с ним. Вот этих многих дешевых советчиков в реанимации не было. И врачи опустили руки. Не сдавался я и мой друг. (Голос Червоненко начинает дрожать, по лицу текут слезы) И не смотрите на это. Это боль. У меня перебита башка, на гонках. Но у меня не перебит дух. Я не сдам, пусть попробуют! Вплоть до репрессий – не сдам!

 Знаешь, он ведь научил меня любить Украину. Раньше я относился к ней как бизнесмен. Если бы сейчас не так любил, может, был бы богаче. Потому что вот эти все, что демонстрируют лояльность, думают о себе в Украине, а не об Украине в себе. И я пытался донести в своей речи, что это и стало причиной развала в «Нашей Украине». Но я сегодня попытался ее спасти.

- Ну, люди всегда тянутся к лояльности. И Виктор Андреевич – не исключение. Он всегда выбирал тех, с кем ему комфортно…

 - Это его проблема. И в этом, наверное, проблема всех «любих друзів»…И не верьте никогда, что нам якобы раздали по две булки, и что те, кто стоял, - «вот, я им раздал власть» (здесь Червоненко вольно цитирует монолог Президента на съезде – «Обком»). Мы не к власти готовились, мы готовились к смерти. Достойной. За те идеалы, в которые поверили вместе с ним.

- Евгений Альфредович, вас ведь уже приглашали в разные политические команды?

 - Безусловно, но у меня пятое правило жизни звучит так: человек должен жить в уважении к самому себе. И я живу в уважении к самому себе. Мой кодекс делает мне много проблем.

- Вы будете давать деньги на кампанию Ющенко?

 - Я хочу увидеть идею, а не клерков из села. Я хочу увидеть открытые рейтинговые списки. И чтобы тестирование проводил не исполком партии, а Socis-Gallup или три лучшие независимые организации.

- В других кандидатов будете вкладывать деньги?

 - Давай я отвечу так. Я, кроме денег, могу вкладывать, прежде всего, свою веру. У меня нет самоцели остаться. Знаешь, у меня есть товарищ, Петя Авен, который был вице-премьером. И есть жизнь не в политике – тем более, не в нашей, паскудной. Если я увижу, что мое умение быть принципиальным, мои идеалы и мой профессионализм (а я уже 12 лет на госслужбе, высший ранг, высшая категория, то есть: "Поздно, Сара, пить боржоми, почки отвалились") кому-то будут нужны, - я пойду. Но я не умею уходить, не попрощавшись. И в этой связи я Кучме очень благодарен. Когда я уходил к Ющенко, у меня был тяжелый разговор с Кучмой. Я говорил: я тебя не предаю, я иду к идеалам, я не приемлю идеологию Медведчука.

 Поэтому мне сегодня говорить, не переговорив с Ющенко, - не о чем…