Зарисовки из повседневности или СМСки самому себе

Предисловие.
Просмотрев записки, претендующие на звание дневника, я обнаружил, как из года в год все повторяется. Проблемы, «дела», ощущения, заботы, долги и даже…. фамилии врачей. В Москве мы консультировались у врача по фамилии Тараканов, в Чебоксарах  нашли врача по тем же вопросам и тоже с фамилией Тараканов. И советы их были одинаковы и одинаково бесполезны и подношения за свои советы они принимали одинаково благосклонно.
Подобное этому и есть повседневность.
«Зарисовки из повседневности» - яркие пятна, которые сохранила память. Общее у всех рассказов (зарисовок) то, что это случаи, чему был сам свидетель и, что многие зарисовки могут претендовать на «короткий рассказ».

Короткий рассказ, как мне кажется, особый жанр и к этой форме повествования у меня особое пристрастие.
Как одного фотографа привлекает портрет, а другого пейзаж, так меня привлекает форма короткого рассказа.
Тому есть две причины.
Материал литератора человек.
Человек же равно творит чудеса, проявляет отвратительную жадность и великолепное умение плевать на самого себя. Человек постоянно делает «шаг от великого до смешного». Человек удобно размещается  в пространстве от притчи до анекдота. 
В таком разе короткий рассказ набирает силу, ибо содержит в себе, как основательность притчи, так и блеск анекдота.
Пристрастие к короткому рассказу появилось у меня давно.
В свое время существовали издания «рассчитанные на иностранцев». В одном футляре помещались две книги. Одна на русском, другая на английском. Темы: рассказы о Ленине, рассказы о революции, папанинцы на льдине и др. В таком издании попался мне рассказ очевидца, участника кавалерийской атаки о том, как натекает кавалерийская лава.
Мало того, что, прочитав рассказ, я почувствовал себя участником атаки, в тот момент я знал, что и как я должен действовать! 

А весь – то рассказ с ладонь! 


Приветствие.

« И будет праздник большой, большой …
…И мы поедем домой в Россию….» И. Северянин
- Здорово, Сохатый!
- Здравствуй, Умка!
- Вижу, вижу, шкура клочьями, копыта рассохлись. Опять загнали тебя?




- Однако ушел. А, как там белые медведи? Только в зоопарке остались? А, золотишка сколь намыл?   
- Что медведям будет? А, золотишко? Пусть там лежит, где лежит.
- А, чем кончилось…..?
- Все когда – нибудь кончается… .
- Тогда «грянем» «Все разрешающую». (Разрешающую все сомнения). На раз, два, три.
- «По реке плывет топор (медленно, прислушиваясь)
  С города Чугуева (торжественно и значительно)
  Ну, и пусть себе плывет (пауза ехидная)
Железяка тра - та – та…..».
Как псы при встрече обнюхивают друг друга и узнают друг о друге все, так и мы, после разлуки, глядя друг на друга, знали, что с другом произошло за время, пока не виделись.   
Потом мы отправлялись «пробовать» «на случай, припасенную чачу», или чем –то иным отметить встречу, а потом отправлялись ходить, бродить, шататься по Москве, потому, что встреча с Москвой каждый раз – Праздник. Большой Праздник!
Праздник хочется продлить.
Человеку хочется, чтобы Праздник был всегда.
И теперь, через много лет, когда отпала «возможность – необходимость» покидать и возвращаться в Москву это ощущение Праздника хочется испытать опять.


Прикол.

На двери морга карандашом - «Потусторонним вход воспрещен».

Война никогда не кончалась.

1945 год. 9 мая. По радио объявили об окончании Войны. Взрыв всеобщего ликования. Люди плакали и смеялись. Люди танцевали и обнимались. В том году я заканчивал первый класс, и  хорошо помню ощущения в тот момент. Кончилось огромное, страшное. Кончилось, сдохло. Никогда больше не повториться!
Много лет я взрослел, пока понял, что война никогда не кончается.

Жизнь после смерти.

Очень удивился, узнав, что друг мой Володя экзамен по физике сдал, да еще с первого захода!
???? !!!!
И он поведал.
«Накануне мы пили. Хорошо пили! Опускаю подробности. Упал и уснул. Сниться мне кошмарный сон. Лечу я по бесконечной трубе и страшный голос слышу. В а а а н дер В а а л ь с. Вскочил весь в поту, но кое как успокоился и опять спать завалился и засыпать стал, и опять труба и страшный голос. Вскочил и скорей смотреть кто и что этот Ван – дер - Ваальс. На экзамене вытаскиваю билет, а там Ван - дер - Ваальс.

1959






В праздничный день

У церкви «Воскресения», на Ваганькове. День праздничный. Кто зайдет в церковь, кто мимо пройдет. На асфальте лужи. На дороге вдоль церковной стены стоят нищие.
-Подайте, Христа ради.
Слышу «торг».
-Так ты мне милая, дай сдачи. Значит вот тебе 15 копеек, а мне, значит 3 копейки на трамвай и пятак на метро. Вот и ладно.
-Благослови, Господи.

1962
Перед новым годом.

В клубе им.Чкалова, что на улице «Правды», детский утренник.
На углу женщина в пуховом платке и в настоящей каракулевой шубе торгует мячиками – это такая игрушка. Шарик, набитый опилками и на тонкой резинке.
-Почем?
-20 копеек.
Торговля идет бойко. Мужчина покупает игрушку девочке.
-Надо же, всегда они стоили гривенник.
Из очереди голоса.
-Жизнь дорожает.
Торговка не остается равнодушной к их беседе.
-А вы думаете, что я сама их, что ли делаю? Я их сама покупаю по 8 копеек.
1966 год.



А если серьезно.

-Почему Вы не идете на выборы?
-Я ушел на пенсию.
Шутка. Но. У нас в деревне было – Маша перестала платить членские взносы и ходить на комсомольские собрания.
-Почему? Что случилось?
-Как!? Вы не знаете? Я вышла замуж!


Краткий курс истории Государства

Специалисты русского языка пишут, что в русском языке мысль, выраженную словом можно произнести с разными интонациями, меняя таким образом смысл. И таких вариантов насчитывается 125.


-Горе от ума


-Что делать?
-Кто виноват?
-А деньги где?

Как не пой – результат один.


Москва гостеприимна.

У китайского посольства проходила планово – стихийная демонстрация. Толпа, состоявшая из студентов и не студентов, скандировала лозунги, размахивала транспарантами. Из толпы через ограду летели пузырьки с чернилами.
Проходила акция протеста.
В это самое время, в центре Москвы, у Дома Журналиста гулял такой цивильный, симпатично улыбающийся китаец. И значок у него такой крупный лучистый. И такими большими буквами по всему полю «Г О С Т Ь». 
1959 г

Юбилей.

Событие кратное 50 годам именуется – юбилеем.
У меня было уже несколько юбилеев.
В 1995 году исполнилось 50 лет, как я впервые закурил.



На обмылках.

В «казенных учреждениях» будь то школа или  дом престарелых, там, где есть кухня и повар, стоит специфический запах. 
Я поинтересовался у товарища сына:
-На каких комбижирах готовят в этих столовых?
Товарищ учился в поварском училище. Он мне объяснил.
- Это не комбижиры, это «обмылки». Жир после варки мяса надлежит выбрасывать, но повара используют этот жир. Это называется «жарить на обмылках».


Выбор жизненного пути

Мать пришла из «диспансера». Так в нашем городе называют поликлинику.
- Ты не хочешь быть врачом, когда вырастишь?
- Мать, что ты такое говоришь? Раньше подобных разговоров не было. 
Мать в задумчивости продолжила.
- Если захочешь быть врачом, то лучше будь ветеринаром.
- Это еще, что такое?
- Они молчат.







Оказывается, она присутствовала при разговоре доктора и старушки. Старушке нужен был другой специалист, а не этот доктор. Старушка была глуховата и говорлива, а доктор излишне нетерпелив.
1950


Поводырь

На автобусной остановке стоял человек, тщедушный и невзрачный. Обращал на себя внимание не человек, а предмет, рядом с которым он стоял. Старая железная кровать. Две железные «спинки» с круглыми набалдашниками и железными колесиками, две металлические «рельсы» и металлическая сетка. Все это  было увязано веревками и
составляло единый предмет, возвышающийся над этим  человечком и казавшийся совершенно неподъемным. И было непонятно, как эту махину дотащили до остановки, и каким образом  эту кровать  втиснуть в автобус? Так и стояли эти два предмета, привлекая внимание. Подошел один автобус, второй. Картина не менялась. Наконец очередной автобус выпустил из передней дверцы дородного мужчину в сером  костюме. Мужчина улыбался, и раскрытый ворот рубахи обнажал волосатую грудь. Прибывший был слеп. Ожидающий и вновь прибывший обнялись, а затем слепой богатырь подхватил все это железо, тщедушный поводырь ухватил его за полу пиджака и повел через дорогу.
1970


Шутка (свечка в печке)

Отряд работал в Якутии, под Мирным. Заканчивался сезон, когда вдруг навалилась зима. Снега выпало «на метр». Мороз ударил нешуточный. По утрам багровое солнце вставало в морозной дымке. Кстати сказать, такая зима продержалась недолго. Ветер переменился на южный, снег сошел ручьями, и запахло весной. Постепенно установилась 
 пасмурная погода, с лиственниц полетели иголки и морозец, крепчая, сковал мокрую землю. Потом пришла настоящая зима. Но это было потом.
Палатки срочно утеплили. Сверху натянули вторую, снаружи устроили завалинку, сколотили нары, частично полы настелили.
Температура в палатке, если не топиться печка такая же, как за «бортом». Утром перед подъемом обычно кочегарил конюх. Он жил отдельно, при лошадях, вставал рано. Просыпаясь, геологи ждали тепла, подглядывая из спальных мешков, на слух отмечая, передвижения истопника.
В тот раз было как обычно. Стук принесенных поленьев, открывание печной дверцы, шевеление кочерги, чирканье спички. Потом истопник, невнятно пробурчал, закрыл печурку, поднялся и вышел, задернув вход. Тем, кто ожидал тепла, было видно, как печка бросает световые блики на стенки палатки, но тепла не наступало.   
  Наконец самый нетерпеливый выскочил из мешка, бросился к выходу и по пути заглянул в печку. Обман раскрылся! В печке стояла одинокая свеча.
В иной раз такая шутка могла вызвать взрыв ругани, но в тот раз всех развеселила.
И днем, вспоминая «свечку в печке» я улыбался.
Я и теперь улыбаюсь, вспоминая разные проделки. Правду сказать, не все проделки вызывают улыбку.

1964



Ворона мяукающая

Шли из леса к лагерю. Уже темнело. Вышли на поляну. Вдруг замяукала кошка. Я успел заметить на фоне вечереющего неба пролетавших ворон. Мяукала одна из них.



Мюллербек.

Мюллербек математик. Забавно наблюдать, когда он двигался от метро до института. Переставляя ноги на широком шагу, он так нес свой разбухший портфель, что иной раз казалось, что в портфеле хрупкое стекло, а в другой раз, что там «фаянс – фарфор». Необъятная в «мелких кольцах» копна сухих волос, что хвост кометы, только направленный в другую, чем у кометы сторону, сосредоточенный взгляд, создавали впечатление, что он преодолевает напор ветра. Казалось, что он неотступно преследует, решая какую – то задачу.
В тот раз было видно, что задача абсолютно неразрешима.
Мы двигались в одном направлении.
-Об чем мысли?
- Понимаешь. Я перелопатил всего Пушкина, нет у него ни «положительного», ни «отрицательного» героя.
(В школе литературу «препарировали» на положительных и отрицательных героев).   
- Да. У Пушкина, как у Создателя, народу не счесть и все живые.


Это было время, когда только, только появились в Самиздате «Прогулки с Пушкиным» А. Синявского.


Старушка и арбуз.

Арбузы казались огромными. Очередь небольшая. Продавец, сказочный богатырь, перегибаясь через стол с весами, старался рассмотреть старушку.
Старушка, совсем сказочная, спина колесом, нос в землю, из – под стола смотрела на продавца.
Наконец, продавец понял, что старушка указывает ему на арбуз. Продавец арбуз взвесил, взял в руки, обошел стол и стоял перед старушкой, не зная, что дальше делать с этим арбузом.
Старушка указала ему на место перед собой. Продавец положил арбуз на асфальт тротуара, старушка толкнула арбуз и покатила его.
Продавец и вся очередь смотрели ей вслед.   
1965









Русская смекалка

Сотрудников московского НИИ выгнали на колхозные поля убирать картошку. Выдали 20 новых оцинкованных ведер.
- Следите, чтоб не растащили.
- ??????
Тут появился председатель колхоза и проблему решил напористо и мгновенно. При помощи молотка и зубила он пробил в каждом ведре по три дыры.
- Теперь не растащат.

1973

Эх вы, городские.

Экспедиция стояла в тайге, сотрудники жили в палатках. Среди палаток, как водится, крутились собаки. Одна сука ощенилась. Появились щенки и уже через неделю превратились в веселые, подвижные колобки. Щенки резвились. Кроме одного. Внешне  не отличаясь от своих братьев и сестер, он постоянно скулил, жался к земле, вызывая к себе жалость.
Сердобольные девицы и в платок его заворачивали и на руках баюкали, с рук кормили, на ночь в коробку от макарон укладывали.   
Щенок на ласки не отвечал, продолжал скулить.
Вечером на тепло костра вышел из тайги охотник. Заинтересовал он нас. Об одной руке, он, тем не менее, бегал по тайге с «Тозовкой», добывая пропитание для четверых детей.
Щенок скулил, охотник осмотрел щенка.
- Э, да он слепой! Его следует пристрелить. Чего ему мучиться? Все одно в тайге погибнет. Кто?
Все молчали. Охотник поднялся, унес щенка за куст. Раздался щелчок выстрела. Охотник вернулся к костру. Оглядел всех.
- Эх вы, городские.


2009 г.- Год равных возможностей (для инвалидов).

Равно – да, равно – нет.

 

Мудрость

Взрослые обсуждали кого – то и осуждали их поведение. Вдруг Бабушка моя сказала, как припечатала:
 - У них не умирали дети.

У Солоухина.  Поднимают стаканы по окончании строительства дома.
- За то, чтобы сгнил.
- ????
- А вы хотите, чтоб сгорел?



Что же тогда желать молодым на свадьбе? Чтобы они умерли раньше своих детей?
Не заставляй дурака Богу молиться.


Мудрость – 2

….то обещают конец Света, то всеобщее потепление, то, не менее, всеобщее, похолодание. То грипп птичий, то «свинячий»…. и как правило с опровержением.
Куда деваться простому телеслушателю?
- А ты вводи в любую информацию коэффициент  ш и ш н а ц а т ь.
 Совет мне дал друг. Врун, болтун и хохотун.
- А это как? Делить, умножать?
- А вот это уж, как сам решишь.



Исторические вехи.

В городе К. пустили трамвайную линию. Последние остановки, перед тем, как сделав круг трамвай шел в обратном направлении, назывались так: «Пионерская», 
 «Комсомольская», «Площадь двух революций» (она же «Райком») и «Тюрьма». Спустя время остановку «Тюрьма» переименовали  в «Музей», а остановку «Площадь двух революций» - в остановку «Ш Интернационал». Музей располагался в храме, и когда храм вернули Церкви, музей выселили, остановка стала называться «Конькобежный центр».               
Костя Шаншиев.

Костя Шаншиев ассистировал профессору Тушинскому. Профессор вел курс лекций на географическом факультете МГУ им. Ломоносова и кроме знаний по гляциологии старался привить студентам культуру экспедиций.
Костя Шаншиев альпинист, стройный и гибкий, как рыболовное удилище, сдержанный и спокойный был для меня, студента первого курса, неким эталоном.
Познакомились мы позднее, и мне было приятно знать, что мы живем на параллельных улицах .
Потом были экспедиции, разъезды, но несколько раз мы встречались. Разговаривали. Костя Шаншиев всегда был неизменно подтянут и спортивен, и казалось, что в жизни ничего не меняется.
Но однажды, при встрече он выглядел суровым и удрученным.
-У меня умерла мама.
Что говорить в таких случаях?

Прошло еще несколько лет, настало время, когда и геология, и география, и Наука вообще «прекратили свое существование». И чтобы «выжить», «мы со товарищи» открыли «свое дело» и, связанные с объектами и заказчиками, «носились» по Москве и Подмосковью, как прежде колесили в экспедициях по Союзу.





Однажды из окна машины я увидел Костю Шаншиева. Он брел вдоль домов, заложив руки на поясницу. Так бредут глубокие старики.
Больше мы не встречались.
1995


«В тему»

Барри Хоукинс, исследователь в области «генерирования идей» пишет, « мы выбирает некий предмет и думаем, сколько идей о его полезном использовании мы можем привести» и далее «я часто использую для этого упражнения обычный кирпич».
Идей с кирпичом по его наблюдениям генерируется от единиц до сотни!
Я хотел бы к этому числу добавить еще.
У писателя Войновича есть рассказ, как он подрабатывал на стройках в то время, когда официально «мы строили социализм». При разгрузке кирпича нужно было так бросить кирпич, что бы он там не просто раскололся, но и другой кирпич зацепил.
 И еще. Я вспомнил рассказ Бориса, соседа, про академика Янгеля.
Увидев валявшийся кирпич, Янгель поднял его, и положил в портфель.
Я представил себе академика в шляпе, в кожаном китайском пальто со школьным портфелем.
На удивленный вопрос:
 – У тебя что, денег нет купить кирпича хоть тонну?
Ответил
– Его же люди делали.

 

Средство от кашля

Рецепт. «Большое количество багульника
(четверть объема воды) заварить в кастрюле
и в горячем виде как можно больше пить.
Хорошо помогает при кашле после
простуды и кашле курильщика».
-Жена! Ты бы полечила свой кашель.
-Да, надо бы багульника попить…
-Поехали в Забайкалье. Ах! Как там по весне цветет багульник!
-Мне бы до аптеки бы дойти…
Мы посмотрели друг на друга и стали смеяться. Дожили, однако
-Я бы с удовольствием поехала.
-Я тоже.
Как молоды мы были….так недавно.

15.01.1999










Ну, надо же!
-Мы живем, себя не замечая. И вдруг. Бывает такое. Не нагнуться, не согнуть.
Так жаловалась мне баба Шура, наша нянька.
- Люда, я тебе рассказывал.
- И не один раз рассказывал.
- Да, да, рассказывал. Но почему повторяюсь? Понимаешь? Не было ничего, а шея, вдруг, не поворачивается!
Был я мальчишка и был у меня велосипед. И колесил я на нем и так, и этак, и далеко и близко. И сестренку катал. Однажды так далеко укатили, что обратно уже сил не осталось, и возвращались на попутном грузовике. Водитель нас подобрал.

Время катит, как подаренный велосипед. И уже сын у меня старшеклассник и уже я ему подарил велосипед. Он на нем раскатывает, а я смотрел, смотрел и не вытерпел.
– Дай, прокачусь. 
Сын передал мне велосипед, и я полетел. По шоссе. Как раньше было. Кручу педали, ощущаю ветер и хочу посмотреть назад (где машины?)
А для этого надо повернуть голову. А она не поворачивается! В первый момент ничего не мог понять. Потом понял в чем причин. Несколько раз постарался назад оглянуться, но, сколько не пытался – ничего не получалось! Не поворачивалась голова!
И ощущение это осталось, как предупреждение, как холодный порыв ветра среди жаркого дня.
И вот я почувствовал, с чем сравнимо это ощущение «ничего не болит, а нагнуться не могу».
В 97 году, по пути на Кавказ завернули мы под Харьков. Жила там знакомая тетка водителя. Такие тетки имелись у него не только под Харьковом. Не столько конечно тетка, но, рассказывал он, что «в прошлом году в тех местах провалилась, «ушла под землю» буровая вышка во время пожара и образовалось озеро».

Глубина озера – по слухам то ли 600, то ли 800 метров. И вода такая соленая, что по ней можно ходить, как по суше и не утонешь. Не знаю, какая связь между пожаром и тем, что вышка провалилась, но озеро образовалось. Круглое. Метров 50 – 70 в диаметре
Мы были на этом озере, и если так можно сказать «купались» в том рассоле, проступившим на поверхность с почти километровой глубины. Купались, то есть ходили по воде и ложились на воду. И вот ощущение: хочешь нырнуть, подпрыгиваешь, что бы погрузиться в воду, но ничего не получается. Ну, надо же!
Рассказал я эту историю товарищу. И про велосипед и про озеро. Он мне говорит.
-Тренировать надо.
-Да, что тренировать? Тренируй, не тренируй, а все одно в такую воду не нырнешь.
-Да, не воду. Шею надо тренировать.
1965


Необыкновенный стрелок.

Я уселся на песок и смотрел, как он целится.
Соревнование возникло само собой. День выдался на загляденье, солнечный и тихий. Геологи не разбрелись по маршрутам, а каюры не перебазировали лагерь на новое


место. Все собрались у озера. Озеро открывалось вдруг. Почти круглое. Зеркало воды
казалось застывшим. Дальний берег окаймлен кустами. Северный берег песчаный, на западном берегу стеной стоял лес. Расстояние до противоположного берега что-нибудь с пол километра. Вода со дна казалась черной. И блеск воды и солнца, синева неба, деревья и кусты, и тени от них (солнце уже перевалило зенит) - все это вмещала в себя чаша озера. На противоположной от нас стороне озера плавали утки. Подчиняясь тишине дня и спокойствию озера, утки сидели на воде и казались подсадными.
У каждого, кто был тогда на берегу, имелась «Тозовка» («мелкашка», мелкокалиберное ружье). Ружья - однозарядные и снабженные магазинами на пять патронов, у некоторых винтовок имелись прицельные рамки.
 Началась стрельба по уткам. Ни в одну утку никто не попал. Выстрелы не производили много шума и утки продолжали мирно прибывать, не обращая внимания на старания стрелков.
 После нескольких выстрелов, произведенных стрелками, настала очередь каюра. Он стоял в стороне, наблюдая. Коренной житель Севера он жил, как и его сородичи, оленеводством и охотой и имел русскую фамилию и имя. Звали его Иван. Экспедиция обследовала территорию в западных отрогах Верхоянского хребта.
В экспедиции он работал каюром. Необычным в нем было то, что его правый глаз был с бельмом. Иван был правша и винтовку держал правой рукой. Высмотрев дичь, он зажимал приклад винтовки правой подмышкой, как если бы прижимал к правому плечу и наводил ствол на цель, левым глазом совмещая мушку ружья и цель.
В этот раз он уселся на берегу, как всегда зажал приклад, поводил стволом, прицеливаясь, и выстрелил. Одна утка забилась, покрутилась на месте и уронила шею в воду. (Остальных уток это не смутило). Тогда стрелки решили определить расстояние до убитой утки. Хорошо было видно, как пули буравят воду. Наконец один из стрелков попал в неподвижную мишень. Планка его прицела была поднята почти вертикально, а ползунок стоял на отметке 350. Попавший не сказал, сколько он потратил патронов.
Каюр стрелял постоянно, И когда шел или сидел верхом, ведя караван. И вечером,   лежа у костра и отдыхая от дневного перехода. Испытывая блаженство после сытной еды,
 впитывая тепло костра, он глядел на звездное, ночное небо, на фоне которого, хорошо видны еще более черные ветви елей и шишки на ветвях, подсвеченные костром, Иван, уперев приклад неразлучной «тозовки» в землю под правой подмышкой, неторопливо водя стволом, отстреливал эти шишки.
За четыре месяца полевых работ я ни от кого не слышал, чтобы Иван хоть раз промахнулся.


Все течет, все забывается.

В свое время оканчивал я в городе К. школу № 9, имени Вани Маркова.
Был такой партизан.
Теперь уже не школа. Теперь гимназия им. Адмирала Горшкова



Школа жизни.

Это, когда - «Бьют, и плакать не велят». 




Как отца вызывали

- Вы не могли бы зайти?
- Могу. Я заходил к вам. Вас не было.
- Вот, на вас пришла жалоба. Вы давали читать Солженицына?
- А от кого же поступила жалоба?
- Это, в данном случае, неважно. Впрочем, не буду скрывать, обратный адрес, указанный в письме не существует, дом ушел на снос. В общем, книжечку придется сдать. Кстати, откуда она у вас?
- Я член Союза писателей.
- Так, так. А книжечку придется сдать.
- Ну и что, пришлось сдать?
- Пришлось.
- Надо знать, кому давать.


Кафтан Петра Великого.

Когда, в первый раз я открыл для себя роман Булгакова «Мастер и Маргарита», напечатанный в журнале «Москва» (1970 г.), я ощутил прилив восторга, как от первых победных салютов над Москвой.
Должен признаться, прочитав роман в первый раз, я ничего не понял!
Это, как принять полстакана чистого спирта.
Потом, перечитывал я этот роман много раз
Не читая исследований по Булгакову, тем не менее, так или иначе, я натыкался на биографические сведения и мнения о творчестве писателя. Было написано, например, что для понимания романа «Мастер и Маргарита» необходимо знать Библию, старые немецкие сказки, творчество Гёте, и, как выяснилось, еще разбираться в астрологии, и еще знать много литературных источников, что входят в состав мировой культуры.
Опять же  промелькнуло, что вроде бы все тайны и образы романа раскрыты и установлены, то есть определены прототипы, но один остался не «разъясненным». Это – фиолетовый рыцарь в свите Воланда, тот, которого звали Фагот, он же Коровьев.
Фагот – Коровьев появляется в романе, как «гражданин ростом в сажень, но в плечах узок и худ неимоверно».
В музейной экспозиции, если не ошибаюсь, Исторического Музея, был выставлен кафтан Петра 1. Кафтан желтого цвета, видно, что длинный. Петр был высокого роста. Когда я пригляделся, то стало мне не то, что не по себе, а просто страшно. Пугала узость плеч! Потом я вспомнил портрет Петра 1 в рыцарских латах из Третьяковской Галереи и, что Воланд, обращаясь к Коровьеву, называл его – рыцарь.
Для себя я решил, что и Петра Первого Булгаков причислил к свите Волонда.
Я чувствую, что суждение мое поверхностно и спорить не берусь, но в чем я абсолютно уверен, так это в том, что каменное кресло для Понтия Пилата Булгаков «позаимствовал»  у Николая Васильевича Гоголя.       











Почти по Достоевскому.

«Достоевский шел за рабочими,
которые говорили между собой о чем – то, употребляя минимум слов, а точнее совсем минимум и выражали свои мысли не столько минимум этих слов, сколько интонацией».

Я бежал за автобусом. Мне навстречу спешили двое. Видно сразу - из винного магазина. И я, и они очень, очень торопились. Я догонял отходивший автобус. Они двигались целенаправленно и целеустремленно. В карманах у них было! В руках у них тоже было!
И в тот момент, когда мы поравнялись, и разминулись – я услышал их разговор.
- Нет, ты ни *** не знаешь этого человека, а я до хуя знаю этого человека. Хуевый человек!
Можно определить с какой скоростью мы стремились навстречу друг другу.


Дожили до Светлого Воскресения.

Нынче музеем В.И.Ленина и прилегающими угодьями усадьбы «Горки Ленинские» руководят бывшие очень активные комсомольцы.
Вчера на производственном собрании за рюмкой виски обсуждали возможность строительства на территории заповедника часовни.
- Для привлечения в музей публики.

2000
Напиться до изумления

Были в деревне под Шатурой. Механик МТС так с вечера «набрался», что по утру не сразу разобрался, где у его «Москвича» мотор, а где багажник. Когда понял, то лицо его выражало полное изумление.


«Цифра два»

Суеверные люди верят в «цифру два».
Ремонтники варили в котле на костре  гудрон. Котел установили между торцами четырехэтажных домов. Кто-то,  зачем - то плеснул в котел с горячей смолой холодной воды. Оба торца до самой крыши были заляпаны черными пятнами.
На армейской кухне в котел, где варилась подлива, повар, решив разбавить содержимое, плеснул воды. Выстрелило в потолок. Сделался пожар.








Из речи мэра Москвы Лужкова Ю.М.

…. (спокойно). «Поступило много жалоб на строителей. На плохое качество сдаваемого жилья». …
(гневно): «Надо наказывать их рублем!» (строителей). «Чтобы все недостатки были исправлены за их счет». Второе! (так же гневно)… вплоть до лишения их лицензии.
…(на тон ниже) – «и лишать их з а к а з о в».

Как же, как же. Лицензию на любой вид деятельности купить – не проблема. «Заказы» тоже продаются. По тендеру. Продаются тем, кто платит. Любая смета на строительство «раздута» как минимум на треть!
А то, как бы возникали сказочные дворцы в Подмосковье.



 Не реальная цифра.

Где-то в году 1960 в ГУМе у входа в парфюмерный отдел, что у Центрального фонтана была выставлена стеклянная горка. Все полки пусты, а на средней полке выставлен маленький флакончик французских духов, и рядом карточка с цифрой 50.
Мой товарищ, увидев такое, остолбенел. (В то время стипендия ровнялась 30 – 35 рублям).



«Наш национальный гений»

- Ты знаешь, кто такой «гений»?
- А я знаю!
Был у меня один знакомец. Повар из местной столовой. Мы тогда разведку вели под Самаркандом. Повар этот очень напоминал карикатуру из журнала «Крокодил». Идет казах. Тащит мешок. Сам круглый и мешок круглый. Жил повар в самом городе, на воскресенье в гости  меня пригласил.
По Самарканду ходим,  достопримечательности  разглядываем. У газетного ларька листаю книжки, взял томик Навои. Открыл.
-Ты знаешь, кто это? - строго спрашивает меня мой провожатый.
-Да. Это поэт.
- Нет. Это наш национальный гений. Говорит мой хозяин.
- А что такое «Национальный гений?»
Спрашиваю серьезно. И получаю великолепный по своей наивной убежденности ответ:
-Как? Вот у вас, Пушкин - гений? Да. Толстой - гений? Да. Горький – национальный гений?
-Ну, да. Говорю твердо. А кто определил – кто гений, а кто не гений?
- Как кто? (Восклицает мой хозяин и делается еще круглее). Собираются академики и говорят: - Вот этот и будет наш Национальный Гений»!!!
Что - то непробудно вечное повеяло под знойным солнцем  Средней Азии.






Вязание на спицах в Америке.

27 февраля было сообщение – « Как следствие гибели «Близнецов……  вся Америка вяжет на спицах». Я этот урок проходил. Смерть нашего первенца выбила меня из колеи и надолго.
Как раз в этот момент «принесли шерсть». Позвонили в дверь и предложили купить шерсть. Шерсть в рулонах с фабрики денег. Шерсть верблюжья. Коричневая «рублевая», зеленая – «трехрублевая», синяя – «пятирублевая».
 В эти ленты заворачивали бумажные деньги для просушки. Эти ленты с первоначала следовало распустить и смотать клубки.
Потом я научился вязать на спицах и связал целых две вещи. Потом я забыл, как держать спицы в руках, как забыл и то, как вяжут сети, что показывал мне мой Дед, когда мне было три, или четыре года.
Америке после 11 сентября долго придется заниматься подобной трудотерапией.


Макулатура. 

В Москве в одном дворе стояло два министерства. Министерство геологии СССР и министерство геологии РСФСР.
Было решено министерство геологи  РСФСР ликвидировать.
В полуподвальном сводчатом помещении стояли стеллажи, на которых пылились толстенные тома геологических отчетов. Отчетов за много лет.
Была дана команда, и молодые специалисты бросились команду выполнять.
Опять же «чтобы враг не догадался», велено было отдирать обложки.
Обезглавленные отчеты с приложениями карт и графиков, отволокли на тележках до ближайшего пункта сбора макулатуры. В обмен. На «Королеву Ма«У каждого писателя есть свой читатель».

У каждого читателя свой писатель

Чтение «про себя» и «вслух» подразумевает чтение громкое и неслышное. Есть и другие значения этих слов. Чтение «вслух» то есть в слух, в другие уши, для других. Чтение неслышное «про себя» - чтение про себя, то, что мое, обо мне.
Читающий подсознательно ищет то, что его, про него, так либо иначе, о нем,


Секрет.

Когда Ефимова известного художника карикатуриста (брата не менее известного журналиста Кольцова) спросили, в чем секрет его долголетия, он ответил так:
- Если я вам скажу, то секрета не будет.
Смысл ответа в том, что каждый должен искать свой собственный секрет.









Среди литературных героев.

Когда я встречаю человека, который как – то меня затронул, не симпатичен мне, имеющий какие –то отличительные черты или совершивший поступок я начинаю прикидывать, а как бы он подошел на роль… Например на роль проф. Преображенского, или на роль пациента профессора в кальсонах с кошками.



Вопросы  литературной викторины.

1) Первое, что сделал Шарик, начиная произносить слова и превращаясь в Шарикова?
2) Какой знак препинания стоит после слов… «Ведь ты не знаешь, что такое жизнь, не знаешь ты, что жить на свете стоит    (?) в стихотворении С.Есенина «Собаке Качалова».


О Чкалове.

Лекцию по метеорологии читал полковник Северов, потучневший и полысевший любитель рассказать анекдот.
Содержание лекции: как следует оформлять документы метеосводок, предполетные и другие документы.
Не вспомню теперь в какой связи было затронуто имя Валерия Чкалова, но помню, как  добродушный на вид полковник  прямо на глазах превратился в желчного и злого.
Какая - то застарелая обида, помимо его воли вдруг вылезла наружу, и прозвучало совершенно неожиданно:
- Дурак ваш Чкалов!
Слушатели насторожились, а полковник продолжал.
- Я тогда был молодым лейтенантом, а Чкалов в чине генерала. Чкалов ко мне приходит – «давай полетное разрешение». Я пишу – Высота облаков…, Видимость…, Ветер.. . Погода не летная! И красным подчеркиваю – Вылет запрещаю.
Чкалов лейтенанта обозвал, не читая, сунул листок в планшетку и ушел.

Через два часа за лейтенантом пришли и до особого разбирательства заперли в камеру. Когда через некоторое время в планшете Чкалова нашли документ, запрещающий вылет, выданный лейтенантом метеослужбы, да еще подчеркнутый красным его не только освободили из – под стражи.
- Мне повышение по службе. Денежная премия и отпуск.
В его последних словах не было  полного торжества. Что –то он не дорассказал. И это что – то оставалось в нем, не давало покоя.










На «ученом совете» (институт ВИЭМС).

-Вы Маркса не читали.
-Нет, я читал. Это Вы Маркса не читали.
-Если Маркса читали, то ничего не поняли.
-Нет, это Вы ничего не поняли!
-Нет, я понял, что Вы неправильно  интерпретируете.


Стакан компота. 

На острове под Вологдой собрали научных сотрудников и обезьян. И никто никуда не бежит. Научные сотрудники заняты научным экспериментом, а обезьяны соображают, что – «Африка где? а Вологда вот она!»

Многодумные дяди и тети в одинаковых халатах и их подопечные в своих природных костюмах, кажется, занимаются общим делом. Первые проявляют выдержку и заботу (и очень озабочены), вторые принимают эти заботы и неизвестно о чем думают.
Люди стараются выявить умственные способности подопечных, обезьяны (шимпанзе) кажется, уже определили умственные возможности людей и не ждут ничего большего. Обезьяны неторопливо и грациозно выполняют все хитроумные задачи людей, доставая стакан компота.
Цель эксперимента научно показать главное различие между человеком и приматами.
Надо понимать, стакан компота есть награда за сообразительность, и, следовательно, является единицей измерения. Вот только чего?
Научные ученые задачи придумывают «сложнее сложного».
Вот одна. Стакан компота находится в шкафчике за стеклом. Чтобы шкафчик открыть обезьяна должна задней конечностью натянуть веревочку, привязанную к ручке шкафчика и шкафчик приоткрыть. Затем, вытянувшись во всю длину, передней лапой всунуть в образовавшуюся щель палку, чтобы шкафчик не  захлопнулся. Палку, соответствующей длины  обезьяне следовало подобрать заранее.
Подобных заданий было много. И вот последнее.
В углубление поставили пресловутый стакан компота и привалили тяжелый камень. Вес камня рассчитан так, что отвалить его могут  только четыре обезьяны, взявшись дружно.
Обезьяны у камня передрались. Камень остался на месте.
Вывод. У обезьян высокий «коэффициент интеллектуальности», но они (обезьяны) не умеют работать коллективно. Это главное отличие обезьян от людей!
Следует заметить, что эксперимент проведен «не чисто».

А, как повели бы себя подопытные, если бы под камнем было четыре стакана компот?
Так же отмечалось, что «умственные способности у разных особей (читай у разных обезьян) различны. Самым умным считался обезьян по имени Тарасик. Умный Тарасик уморительно одновременно почесывал одной лапой (рукой) пониже выпуклого животика, а другой выдающийся затылок





Говорят, что начальник «не может быть человеком».
Начальник нашего отдела считался очень умным человеком (иначе как бы он стал начальником). Он постоянно почесывал одной рукой потылицу, а другой где – то  пониже пупка. Этот жест как бы  подчеркивал «сход – развал» между человекообразными и  «человекоподобными».


Шанс имеется.

Третьего дня прозвучала информация (из телевизора), что летит себе, кувыркается в далеком Космосе глыба, и в 2029 году пролетать будет в  30000  километрах от Земли. И дальше сообщалось самое интересное! Траектория полета этого объекта рассчитали и определили точку, где этот камушек может изменить направление своего полета. Если он пролетит так, то и полетит себе дальше. Космос беспределен. А вот если на метр ниже, то есть к Земле ближе, то начнет на него действовать Земли притяжение!
И тогда в уже определенный день, час, минуту и секунду в уже определенной точке врежется этот шатун в старушку Землю! И оплакать бабулю не будет кому.
 Да, еще, произойдет это ровно через 7 лет после 2029 года. И еще сообщили, что если собраться с силами всем землянам, то до 29 года можно, общими усилиями отвести от Земли угрозу, а после 29, когда начнет действовать земное притяжение, поздно будет.
Я быстро сообразил, что 29 плюс 7, итого 36! Событие ожидается в 2036 году!  В 2о36 году мне исполнится 100 лет, и я могу быть свидетелем Конца Света! Для этого  должно прожить до 100 лет. Всего - то.
Впрочем, в этом мире никто ни в чем не дает гарантии.
И кто может поручиться, что Конец Света опять не отменят?

А, быть может, мне повезет? Перед общей угрозой народы объединяться. И тогда кончится война. Кончится раз и навсегда. Такое увидеть куда привлекательнее, чем конец Света.



Как растет хрен

Я знаю, как хрен  захватывает территорию. На участке, проросшем хреном, ничего уже произрастать не может. Если вы видите листья хрена и в этом месте выкапываете корень, то это не значит, что вы удалили хрен с вашего участка.
Если внимательно рассматривать пленку образовавшейся плесени, то убеждаешься, что это не «сплошная» пленка, а «островки», соединенные между собой.
Хрен прорастает занимаемую  площадь, где – то на глубину до метра. Выглядит эта подземная сеть так. Если аккуратно обнажить корень, то можно заметить тоненький, как  нить корень, уходящий в сторону.





Следуя за этим корешком, аккуратно вынимая почву, вы наткнетесь на образование, толстое, как сосиска, не выпускающее на поверхность листьев, а имеющему такой же тонкий волосок, следующий к другому подобному образованию.

 

Положительные эмоции.

Посвящается Райхлину
Александру Исаичу
Случайно столкнулся с Александром в метро. Ранее вместе работали в одном институте. Теперь перезваниваемся и все собираемся «скучиться».
Александр блестящий специалист и умница. Не всякий геолог может сказать, что там, где он вел разведку, потом вырос город. Разговорились.
- Ты знаешь, я на прошлой неделе был на рыбалке..

- Саша, когда и где ты не был на рыбалке?.......
- Так вот, понимаешь! Пятьдесят окуньков надергал. Это пятьдесят положительных эмоций!
Когда он говорил, глаза его светились. Наверное, так  они загорелись тогда, когда он выдернул из воды свою  первую рыбку. А той, первой рыбке, считай, уже полных семьдесят лет исполнилось.
Вот чему следует позавидовать, умей я завидовать.

«На буднях» внук навестил (положительная эмоция).
- Дед, анекдот хочешь?
- Спрашиваешь! Только без бороды, не пошлый и не обидный.
- Без бороды это ясно, не пошлый догадываюсь. А не обидный, это как?
- Не знаю. Был у меня друг. Он побегал по Северу и очень проникся уважением к чукчам. И обижался за них, когда пошла серия анекдотов «про чукчу». И успокоился, когда услышал, «что чукча это не национальность, а диагноз».
- Тогда слушай. Сколько будет «до и больше»?
- Очень примерно представляю. Когда - то бытовало такое выражение, но потом из употребления вышло.
Содержание анекдота: - Заинтересовался один товарищ, сколько же это будет «до и больше» и отправился ответ искать.
Видит мужичок сидит, железку о железку бьет – «работу обозначает».
- Мужик, а мужик ты знаешь, сколько будет «до и больше»?
- Все знают.
-Тогда объясни.
- Хорошо. Вот видишь, идут железные рельсы, а по ним шпалы? Иди и считай. И когда это занятие тебе осточертеет (возможны и другие выражения), это будет ровно половина.






«Сам старик не смог сдержаться, чтоб до слез не рассмеяться….».

И тут мне приносят другую историю.
Зашла на огонек матушка Нина, и рассказала, что когда ее старшая дочь была маленькая, трапезовали они по случаю Праздника. За столом были и другие священники. Следует сказать, что девочка не любила сливочное масло. И вот, она видит, как батюшка пододвигает к себе масленочку, ложечкой соскребает маслице, на хлебушек и закусывает!
- Мама, посмотри какой подвижник отец Арсений!

«Хоть смеяться так, оно старикам уж и грешно».
Сплошь положительные эмоции. 

Дань времени.

Недавно разговор был. Молодой человек прочитал «Москва – Петушки» и утверждал, что столько выпить нельзя.
Можно, но суть книги не в этом.


Час Волка.

«А поутру они проснулись».
- Осталось что?
- Сплошной сушняк. Гонца надо снарядить.
Гонец, тот, кто побежит в магазин, «бьет копытом землю» и балагурит.
- Алканавты вперед! Жизнь зовет. Час Волка настает! (С 11 часов утра начинается торговля водкой. В этот час, на часах театра Образцова, появляется волк).
- «От каждого по возможности». Давайте, у кого сколько есть.
Гонец получает железный рубль, где вождь указывает путь в светло будущее.
- Вот и Ильич на 11 показывает. «Время не ждет».
Гонцу передают очередной железный рубль с профилем Ленина. Гонец пересчитывает собранные деньги.
- У нас, Володя не в мавзолее, не залежишься. Еще 26 копеек. Ищите.


Обидно.

Володя С. внушительных габаритов, отменной смелости, но обидчив, как ребенок. За все про все у него прозвище Кроха. Володя занимается в секции борьбы. Недавно пошли соревнования самбистов, на которых присваивались звания и разряды.
Три месяца Володя тренировался, соревнования в своей весовой категории выиграл, и ему было присвоено звание Мастера Спорта. Выдали удостоверение и Значок. По тем временам человек с таким значком смотрелся, как Герой Советского Союза!
Целый месяц Володя ходит, сияя значком, чокается с каждым встречным и поперечным и как бы ненароком демонстрирует корочки. Особенно девицам.







- Володя, пора  просохнуть.
- Обидно.
- Что обидно?
- Обидно. Пока тренировался не пил.


Факт есть факт.

Экспедиция работала на одном месте три года, т.е. одну территорию отрабатывала, начиная с ранней весны и заканчивая поздней осенью. Накопилось порядочно бутылок. На третий год договорились с магазином  о сдаче посуды. Госцена за бутылку 20 копеек. Договорились – по гривеннику. Отгрузили грузовик и получили 800 рублей!
Это сколько же бутылок? 800 умножаем на 100, делим на 10, по 0 зачеркиваем. Это сколько же получается? Нет, это ошибка в вычислениях.
Но, 800 рублей – это факт.



Без комментариев

Навестил товарища. Он указал на календарь, где были отмечены дни в феврале, когда он не брал бутылки водки.
В те времена пили коллективно, нынче пьют корпоративно, но во все времена спивались в одиночку.



Здесь были  люди.

На фотографии пирамида из бутылок. Пирамида примерно в рост человека. Бутылки из – под спирта и из – под водки. Фотография сделана так, что кажется, что пирамида стоит посреди тундры.
- Это же надо столько усердия приложить. Сначала выпили, а потом пирамиду сложили.

По данным Международного фонда защиты Природы от загрязнения бутылка стеклянная сохраняется (саморазрушается) миллион лет.




Деньги, о деньгах, про деньги.

Жалкие копейки.
Бешенные деньги.
Деньги счет любят.
Сто рублей – не деньги.
Копейка рубль бережет, а рубль жизнь.
То деньги есть, то денег нет.



Денег нет, а то денег нет совсем.
Деньги обладают свойством прилипать
 к рукам и утекать между пальцев.
Деньги – тень богатства.
За деньгами не гонись.


Раз на раз не приходится.

Когда наш старший сын имел, как говорится невинный возраст, однажды, во время праздничного застолья, глядя на взрослых, потребовал рюмку.
Ему налили в рюмку водку. Он понюхал, обозвал всех дураками, обиделся и ушел.
История повторилась, когда младший подрос.
Уже «имея опыт» налил в чашку пива.
Малец чашку выпил, и потребовал еще.



Наставник.

Великий доктор Сперанский пошутил однажды, сказав, что он бросил курить 95 лет тому назад.

Леня Б-н говорил, что он бросил курить в 7 лет.
Он жил в деревне и гонял с ребятами лошадей в ночное. В табуне был конь, которым каждый мечтал владеть. Однажды приходит конюх и говорит мальчишкам
- Кто выкурит эту «козью ножку», тот и будет хозяином коня и еще тому дам пачку «Бокса» (были такие папироски, назывались «гвоздики).
Леня вырвался вперед. Скорей, скорей.
После пары затяжек Леня потерял сознание, и никогда потом к табаку не прикасался.


Сила внушения.
В школе, начиная с пятого класса, установилась традиция, которая продержалась три года, начинать купальный сезон  1-го Мая. Прямо с демонстрации мы бежали на Москва реку (до Оки бежать дольше).

Лиха беда – начало.
Однажды, когда мы так купались, с нами была Юкина мама.
Когда я выскочил из воды посиневший, весь в мурашках, двумя руками удерживая прыгающую челюсть, Юкина мама строго на меня посмотрела и не менее строго сказала
- Не дрожи.
Я не расслышал, что она сказала, и она повторила, строго и раздельно
- Не дрожи.
Я посмотрел на нее, понял и перестал дрожать.







Примелькался

Была у нас с товарищем игра. Мы встречались в Третьяковской галерее и общались. Володя мой млел перед именами и искал в искусстве Бога. Мне было интересно его понимание, я бывал рад встречам и легкомысленно впитывал краски и нечто, создаваемое духом картин и самой галереей.
Служба, работа в экспедициях, книги выработали во мне «прием первого впечатления». Посещая выставку, я быстрым шагом обходил (оббегал) все залы выставки по периметру нигде не задерживаясь, выхватывая яркие места и краски и при этом механически запоминая расположение картин.

Потом уже можно ходить медленно, задерживаясь у отдельных полотен. Такие остановки только прорисовывают общее впечатление.
  Посещения художников дарят неожиданными открытиями, сродни тем, что бывают, когда в разное время и в разном возрасте перечитываешь книги, и тебе открываются новые повороты и свежие силы.
Так, если в зале, который начинается сразу от двери с надписью «начало осмотра», и в котором висят портреты знатных людей прежних веков, двигаться быстро, вглядываясь в лица на портретах, то начинает казаться, что люди на портретах оживают, и провожают тебя благосклонным взглядом.
В те годы мы были легки, наивны. В силу своей наивности я невольно задавался вопросом, почему в глазах на этих портретах читается мысль, а на портретах передовиков производства у проходной паровозостроительного завода нет никаких мыслей? 

Однажды, устав от впечатлений мы уселись на диванчике в углу зала и оказались лицом к картинам, прямо перед глазам, и справа.
Прямо перед глазами – «Вечерний звон». Чуть повернул голову вправо – «Владимирка». Сосны и кусок песчаной дороги. Смотришь прямо – слышится: «Вечерний звон, вечерний звон…..». Вправо – «Динь - бом, динь – бом слышен звон кандальный…».
В другой раз была другая игра. Мы ходили по залам и спрашивали посетителей обоего пола и разных возрастов, а также студентов художественных училищ, усердно постигавших секреты мастеров и посещавших Третьяковку неоднократно.
- Скажите, пожалуйста, Вы видели здесь Ленина?
Ответы сплошь отрицательные…. Кроме двух. Нам удалось «поймать» двух мальчишек, что устроили беготню в догонялки и задать им тот же вопрос.
- Он там стоит, при входе.
Выставка начинается с парадной лестницы. Мраморная широкая лестница заканчивается тесной площадкой, на которую выходят две двери. На правой двери табличка «начало осмотра». Между этими дверьми фигура Ленина на пьедестале. Высота пьедестала приходится как раз на уровень глаз, поднявшегося на площадку человека.
На стенах, вдоль лестницы висят картины, и посетитель выставки поднимается по лестнице зигзагом, рассматривая картины на противоположной стене. Поднявшись, наконец, на площадку, человек упирается взглядом в пьедестал, видит справа табличку «начало осмотра» и четко делает поворот «направо» и таким образом скульптура начисто выпадает из его поля зрения.






Наш вежливый вопрос мы задали и «белой мышке», смотрительнице. Она обиделась, посчитав наш вопрос провокационным. Поняв, что мы ни в коей мере не собирались ее обидеть, сказала, что когда она пришла сюда работать 14 лет назад, фигура там уже стояла.
1960


Открытие.

Мы купались и загорали, резвились, как могли, когда закапал дождь. Дождь усиливался. Решили спрятаться от дождя в воде. Попрыгали в реку, из воды торчали глаза и носы. Ливень усилился.
И вдруг вокруг выросли ландыши. Ландыши, ландыши необъятная поляна ландышей, только ландыши.
  В старших классах на уроке физики я узнал, что вода имеет поверхностное натяжение. Капли дождя, ударяясь о поверхность воды, подскакивали, и уже потом, опадая, растворялись в воде реки. 


Свидетельствую.

Наблюдали за движением НЛО.
Заполярье. Поселок Тазовский. Месяц август. Год 1965.  Наблюдали бригадой. Бригада 15 человек. Время около 17 часов.
Из – за горизонта появился «спутник».
Стоял полярный день. Небо безоблачное, но не бездонное, а как бы залитое молоком, поэтому высоту «спутника» определить можно приблизительно. Средняя высота из названых – 3000 метров. Движение «спутника» ровное. Появился «спутник» с С- СЗ.
Когда «спутник» был на полпути до воображаемой точки у нас над головой оттуда же, откуда появился первый, появился второй «спутник». Их курсы были параллельны, но второй двигался выше первого и светился менее ярко. Было интересно наблюдать за движением двух «спутников», но еще интереснее было движение второго «спутника».
Он двигался рывками. Проходя отрезок пути (отрезки были равные) он останавливался и замирал на месте (время остановок тоже равны между собой)! и продолжал движение (без разгона!), постепенно нагоняя и перегоняя первый «спутник». И так они двигались в Ю-ЮВ направлении, причем за горизонтом первым исчез второй «спутник», тот, что шел рывками.

«Свидетельство второе»

Запах растений. По наблюдениям натуралистов роль запахов у растений двоякая: привлекать и отпугивать. Источая запах, цветы привлекают насекомых. Например, пчел – опылять растения, цветы хищники – питаются насекомыми. Запах цветов растений отпугивают другие растения от занимаемой территории.
Как цветы вырабатывают запах?
Почему розы «пахнут розами», а ландыши пахнут «ландышами»?
Я был свидетелем явления, как мне кажется уникального.





Северная Осетия. 1974, конец лета. Где–то на треть пути от поселка Унал до Фиагдонского перевала нашел я цветы. Обыкновенные гвоздики. Бледно – розовые лепестки, какие бывают у полевых гвоздик. Необычным был запах. Гвоздики источали сильнейший запах гиацинтов!   
Через пару дней я должен был лететь в Москву.
Цветы я завернул в три слоя газеты (корни во влажных бинтах, в целлофане), пакет уместил в заплечную сумку.
Запах гиацинта был на столько силен, что за мной выстроился табунок девчат, пока стояли в очереди на посадку в самолет в Минводах, в аэропорту. 




В районной больнице.

Наконец врач вышел из операционной. Забрызганный кровью, измочаленный четырехчасовой операцией он безразлично сел на стул и привалился к столу. К нему подкатилась, покачивая формами, медсестра. В это время привезли мужика с открытым переломом. Мужик ставил избу и неудачно свалился.
- Что будем колоть?
- А что у нас есть?
- Анальгин и …. . 
- Хули спрашиваешь?

Через несколько дней оперируемого перевели из реанимации в общую палату, и мы сутками дежурили около него.

Утром в палату приходит медсестра и делает лежащим в палате уколы…..через одного.
- Ты поворачивайся, и ты поворачивайся, а тебе укол делали вчера.
Попозже появляется уборщица с ведром и тряпкой.
- Новенький из реанимации. У нас из реанимации никто не спускается.

Хоть стой, хоть падай.




Партийное собрание по - китайски

Я стал студентом Университета! Не просто Университета, а Московского Университета им. М. Ломоносова. В просторечье МГУ. И обитали в МГУ люди разных народов. Особенно многочисленны были китайцы и вьетнамцы.
Когда китайские и вьетнамские студенты выбегали на утреннюю зарядку они занимали все видимое пространство футбольного поля, а когда начинали делать упражнения, то невольно начинаешь искать глазами, где дирижер? Так ритмично и единодушно все, как один, как под музыку делались движения.







Хорошо жилось студентам МГУ. Язык не поворачивается назвать комнаты, где жили студенты общежитием. Не зря называют МГУ дворцом. И весело жилось во дворце МГУ. На каждые два этажа, где располагались отдельные комнаты для студентов, были еще гостиные. Общим числим девять, по одной на два этажа восемнадцатиэтажной зоны «Б». В гостиных кожаная мебель, цветы, столы.
По субботам и воскресеньям в гостиных и по этажам и в Клубе были танцы, звучала музыка.   
 В одну из суббот в разгар веселья в гостиной семнадцатого восемнадцатого этажей появились китайцы во главе с партийным секретарем и попросили гостиную предоставить в их распоряжение. Китайцы участия в увеселении не принимали. А помещение им необходимо для проведения партийного собрания. Все с пониманием и уважением оставили эту гостиную, где китайцы, члены партийного бюро, числом двенадцать, сдвинув кресла, расположились вокруг стола.
Получилось так, что на утро, в воскресенье, мне надлежало быть за городом, и в шесть часов утра я уже бежал на электричку. В ожидании лифта, я заглянул в гостиную. Там горел свет.
Китайцы сидели вокруг стола так, как они расположились с вечера.
Подошел лифт и я поспешил по своим делам.
Дня через два я, при встрече, а наши комнаты находились на одном этаже, спросил секретаря парторганизации китайцев, что они делали столько времени, целую ночь до утра, сидя за столом. Он отвечал со значением.
- Мы изучали решение нашего Партийного Съезда.
Я был в недоумении.
-Мы тоже изучаем решение наших партийных съездов.
Он отлично видел мое недоумение, и в то же время явно промелькнуло, в том, как посмотрел на меня, его внутреннее превосходство, а может быть и презрение, к этим безалаберным «советским». Может быть его подкупила моя заинтересованность, что – то
в нем изменилось, и совершенно спокойно, даже дружески, в деталях, объяснил он, как протекало такое собрание.

В Китае прошел очередной съезд китайских коммунистов. И китайцы, что учились в Советском Союзе, получили документы съезда: Тезисы и Решения. И вот, на собрании руководителей китайских коммунистов, эти документы необходимо было изучить.
Процесс изучения проходил так. Каждому из собравшихся за столом, были розданы отпечатанные по пунктам документы. Сначала зачитывался весь документ, а потом, начиналось изучение этого документа по пунктам, разделам, и отдельным выражениям. Делалось это так. Председатель зачитывал очередной пункт, и затем, каждый обязан был высказать свое мнение по этому пункту. И так все до последней точки.

С моей стороны, не тактично было спрашивать о возможных разногласиях. Я живо представил себе, что отвечающий, не только на словах, но и всем своим существом, под строгим взглядом, должен был выразить свое единодушие. Председатель мудро посмотрел на меня. А я, почему - то, ни с того ни с сего, подумал об инквизиции.
Отношение к китайцам, у нас, советских, было неоднозначное. Несомненно, вызывало уважение их солидарность и упорство. Но в то же время, наши студенты посмеивались



над ними. Время от времени, китайцы вывешивали, писанные на русском языке тушью листы с лозунгами или призывами. Вот содержание одного.
«Так как отношения Китая с Тайванем напряженные, то каждый китаец, что учится в Советском Союзе, обязан быть готовым встать под ружье, для чего он обязан быть подготовлен физически. И поэтому, каждый китаец МГУ должен на зарядке пробежать расстояние от Москвы до Пекина».
Жили китайские студенты обособленно, коммуной, но какие - то моменты их жизни вдруг выплывали наружу.
Один китайский студент купил велосипед. На общем собрании его обвинили в «обуржуазивании» и постановили, выслать его на родину в Китай. На перевоспитание. И мы, советские студенты, да и сами китайцы отлично понимали, что он прямиком попадет в лагеря.
В Китае свирепствовала, по газетным сообщениям, культурная революция.



Зоосад

Посвящается организаторам игры
«Последний Герой»

Вчера не то что бурно дебатировали, но спорили и говорили, и о прошлом, и о настоящем. Нынче в таких словоизлияниях слышаться мне штампы, где газетные, где телевизионные. И ассоциации возникают.
Время было сразу послевоенное. Я еще в первых классах пребывал. В зоосад меня водили («где детки в клетках»). А там есть занимательное место – Площадка молодняка.
  В тот раз очень плотным кольцом публика окружила эту площадку. Пользуясь своим положением малолетки, пролез я к самому барьеру, прижался к оградительной сетке, стал смотреть.
На площадке шла веселая возня. Медвежата, еноты, кажется, еж, лисенок резвились и кувыркались на потеху публике. И вдруг, как будто всех их ветер сдул. Попрятались зверьки, а народ молча ждет.
И тут из большой собачьей будки, что стояла неприметно в стороне, вылез, потянулся после сна и вышел на самую середину площадки, где только что играли  зверята, огромная псина с бульдожьей мордой. Обвел взглядом толпу вокруг и… навалил дымящуюся кучу! Потом опять оглядел всех и… все это сожрал!!! Потом прошествовал и скрылся в своей будке.

И вновь на площадке закипела жизнь, а публика, потеряв интерес, рассеялась. 
Теперь я думаю, что публика знала заранее и ждала этого момента.
  Это было в Москве. А во Владивостоке, где я окончил первый класс, и откуда мы только вернулись, ходили такие стишки: - «Вышла новая программа – срать не меньше килограмма, а кто насерит пуд – тому премию дадут».
И барбос в Москве и стихи, сложенные на другом конце планеты, по времени  относятся к одному историческому периоду.









Все великие нам по плечо
 
Я тоже был в Эрмитаже. Я совсем недолго был в Эрмитаже, и так давно, что можно сказать, что я был в Эрмитаже проездом. В Эрмитаже, как мне думается, следует бывать так часто, чтобы ощущение было, что ты живешь там. Едва ли такое возможно, и все равно, мне приятно думать, что я был в Эрмитаже.
То было время, когда выполнялось постановление об «окультуривании населения» и приобщении этого населения к искусству. Эрмитажу в этом вопросе отводилось главенствующее место и через его залы шли бесконечные экскурсии. Гуртами. Как перегоняют скот.
-Мама, что это?- спрашивал ребенок
-А, это на Библейские темы...
-А….
Я отбился от стада, устроился у окна в одном из залов и огляделся. В  большой витрине на троне восковой Царь Петр I. У витрины редкая толпа и очередь.
Стоящие в толпе, стараются сквозь витринные блики рассмотреть ощеренные усы и стеклянный взгляд восковой фигуры в ботфортах и совместить с образом, созданным известным кинофильмом и известным романом.
На углу витрины поставленная вертикально указка. Указка не указка, удочка не удочка, но с бантиком. Бантик довольно высоко от пола. Внизу карточка с пояснением. К палочке с пояснением и тянется очередь, но так, чтобы не мешать тем, кто у витрины.
Каждый из очереди, подходя к палочке, нагибается и, прочитав пояснение, как-то вздрогнув спиной, разгибается, понимается на носки, распрямляется, на глаз прикидывает расстояние от бантика до своего плеча, отворачивается и делает шаг в сторону.
Смотреть забавно, но непонятно. Я встал в очередь.
Подошла моя очередь, я нагнулся, прочитал, что бантиком отмечен рост Петра Великого.  "Высота до бантика 2 метра 2 сантиметра". Не желая того, я посмотрел на бантик, сделал шаг в сторону и оглянулся.
 Кто смотрит на меня, кому смешно?       


Цветы к назначенному сроку

В тот год казалось, что весна не придет, никогда. Было по - особому холодно, как когда после долгой зимы ждешь  обещанного тепла, а тепла нет и нет. Но сколь холодным не был апрель, в мае настала жара и держалась прочно. И сразу появились новые силы, и мы почувствовали, что нужно обязательно «вырваться». Так мы тогда говорили.

Мы с женой мечтали, как хорошо нам было в Таллине. Считали, сколько дней праздничных будет в мае и во что обойдется поездка. Я видел, как хочется жене поехать к друзьям в Таллин, поехать вместе, но отлично понимал, что на этот раз вместе - не получиться.
- Куда детей денем? Не с кем их оставить.
Но была весна, и мы любили, старались понимать нашу любовь, у нас были друзья, и нужно было «вырваться». И мы решили, что жена поедет одна без меня, потому что мне предстояла через месяц экспедиция.





Целую неделю я и дети ждали, когда приедет мама, и решили, приготовим мясо, и обязательно будут цветы. В то время все нужно было «доставать». С мясом было проще, я заранее договорился с мясником, но как быть с цветами?
Приобрести цветы, тоже была, как теперь говорят, проблема и она усугублялась ограниченностью временем. Цветы следовало приобретать заранее, но при такой жаре они быстро увянут. Я выбрал время, оставил детей дома и поехал за цветами. В магазине на Смоленской были розы. Я стоял и смотрел на свежие, только что привезенные розы. Получалось, что если я сейчас куплю букет, а другого времени, я знал, у меня не будет, то пройдет три с половиной дня, прежде, чем настанет долгожданный момент. Квелые цветы могут испортить настроение, как может испортить настроение не свежий воротник сорочки.
 Выручила цветочница.
  - Вы сделайте вот что. Купите розы с еще не распустившимися бутонами, заверните  цветы в несколько слоев бумаги, или газет и поставьте этот пакет в воду. А развернете в самый последний момент.
Наконец настал день, которого и я, и дети так ждали. Еще из окна увидали мы, как наша мама вся сияющая, с сумкой через плечо, машет нам рукой и как торопиться домой. Мясо уже было приготовлено и томилось в духовке. Мы развернули цветы и сменили воду.
Эффект был сродни чуду. Бутоны распустились мгновенно. Таких свежих и нежных лепестков можно увидеть нечасто даже у только что срезанных цветов. И аромат! Аромат роз был настолько силен, что перебил запах жареной с чесноком баранины. Это было чудо, и длилось оно почти час, а потом розы осыпались, отдав все силы ради нашего праздника.    



Указ

Позвонила  супруга по телефону, и напомнила, чтобы я по пути домой с работы, прихватил   в магазине пару бутылок водки – друзья будут в гости.
Крутился я на службе до вечера, прибежал в магазин, в очередь втиснулся и стою ни о чем таком не думаю.
И вдруг продавщица так остервенело, орет, что уже семь часов вечера и «водку отпускать» она больше не будет. Указ вышел.
Народ, что в очереди, заволновался, задергался, заворчал – стал просить. Я заныл, очередь моя подходит. Совсем довели бедную женщину.
-Мне этот указ «как серпом…» тоже не нравится, а тут еще эти…
 Обложила она «этих», и они увяли, а меня послала.. к директору магазина. И я побежал к директору. Чуть не в ноги падаю, и убеждаю его, что нужно мне не одна, а целых три бутылки, что для гостей, домой несу, что не «на троих», в подворотне «соображать» будем.
Дядя сидит, глаза прячет.
– Не могу! Да меня, за такое дело, если я тебе выдам!!! Не приведи господи! В общем, если не четвертуют, то кастрируют.
Теперь убеждал он меня. Стою, молчу. И директор молчит. И вдруг говорит:







- А тебе обязательно водку надо?
??? (не портвейн же брать, думаю про себя)
Директор продолжает.
- Ну, например. «Горный дубняк» или «Старорусская» (водка), или «Петровская» (водка), «Перцовая» (водка).
??? А что, можно?
- Можно, можно, это можно.
- На это вы дадите разрешение?
- Да нет, не надо разрешений. «Это» пожалуйста. По указу нельзя только «водку». Все остальное, пожалуйста, берите!
Робко и почтительно приблизился я к прилавку, каждую минуту опасаясь, как собака пинка.
- Мне пожалуйста… Пожалуйста… «Старорусскую»
- Сколько?
- Три… нет, пять…
До самого дома я нес, прижимая к груди сумку с бутылками и, все втягивал голову в плечи, оглядываясь.
- Старый осел! Хвалился, что умеешь читать между строк. А черного от белого не отличаешь.


Автострада-убийца

«На нашей планете существуют места, которые принято называть гибельными. В Чехии, в ФРГ, в Мексике. Такие аномальные участки встречаются на автострадах многих стран. Есть они  и в России. Например, небольшой, около километра участок трассы между подмосковными городами  Озеры  и Коломна, где нередко  разбивается автотранспорт». (Журнал НЛО №41, за октябрь 2002 г.)
Прочитал я эту статью и вспомнил, что когда-то, лет пятьдесят тому назад я был на этой дороге! И в этот  единственный раз видел автомобильную аварию!
В то время отец одним из первых обзавелся участком (в четыре сотки). На этих сотках  соорудил халупу. В то время все было в дефиците. Отцу нужен был кирпич. И мы пешком пошли от Коломны по дороге на Озеры к заводику, где изготовляли кирпич. Мы спокойно разговаривали, идя по обочине. Нас обогнала  легковая машина. «Победа». Легковые машины тогда были «далеко не у всех». В машине было пять человек, молодые парни и девицы, ехали они со свадьбы,  Других машин, на дороге, считай, что и не было.
Через километр дорога делала крутой поворот и, тут, за поворотом увидели мы аварию. Сразу скажу – жертв не было! Слева от дороги в кювете лежал на боку самосвал, голубой ЗИЛ. Справа на обочине – «Победа». У «Победы»,  ровно, как ножом была срезана по самое лобовое стекло вся передняя часть. Лобовое стекло даже не треснуло!
Видимо на повороте «Победа» подрезала ЗИЛ под заднее колесо и завалила его.
Вот такое наглядное подтверждение. Я думаю, что это «то  самое место».
Но запомнилось мне это событие еще и тем, что в тот раз разговор с отцом за много лет был у нас мирный. 1953 г.







Выпьем за Сергея Есенина.

Не любитель я посещать кладбища или совершать походы к памятникам.
Но, прочтешь или услышишь слово Поэта или встретишь картину и вдруг увидишь по-новому, будто в глубину заглянул, тайна открылась. Душа встрепенулась! И, благодаря в душе художника, что сотворил такое чудо, вознамеришься пойти и памятнику поклониться.
И чем невыполнимее в тот момент вдруг возникшее желание, тем тверже себе слово даешь исполнить намерение, но со временем, не постижимым образом намерение это часто забывается.
Но разве открывшееся тебе чудо не есть дань памяти?
Зачастую у памятника чудо не повторяется. Памятник сам может быть замечательным, но это будет совсем другое. Это как в театре. Театр прекрасен. Но если артиста ты не видишь, то начинаешь пересчитывать кресла и никак не отделаться от наваждения, что на сцене не облако, а декорация.
Так сложилось, что образовался у нас участок на Ваганьковском кладбище, который волей-неволей приходится посещать. И каждый раз мы проходим мимо памятника Есенину.
 Странно складывается судьба. Была война, эвакуация, командировки отца, и уже с детства пришлось мне побывать и на Севере и на Дальнем Востоке и на Камчатке.
Детская память удерживает многие годы услышанное и увиденное, а осмысление всего увиденного и услышанного, происходит через много лет. То, что некоторые поэтические строки и песни, слышанные мной в те времена, принадлежат Есенину, понял я много позже.
Тогда мне было неведомо, что такое Поэзия и кто такой Поэт.
Нет, конечно, было известно, что Пушкин поэт, а дедушка Крылов баснописец, а Маяковский пролетарский поэт. И уже в школе нам сказали, что Есенин запрещенный поэт, но что он наш земляк об этом в школе не сказали.
В Коломне, где отец работал на заводе, в доме, где мы жили, нашим соседом был номенклатурный работник. С их девочкой я дружил. Однажды, когда у них собрались гости, они тихо пели на кухне при закрытых окнах.
 - «….не зову, не плачу».
Ощущение глубины поэзии и понимание пришли  позже, и даже примирение с Богом  происходило для меня через есенинскую поэзию.
Раз, другой попадал я на могилу Есенина, когда отмечались какие-то даты. Тогда там бывало особенно многолюдно от всякого народа и многих декламаторов. Но я старательно избегал подобных сборищ.
Было лето. Солнце пробивалось сквозь листву на кладбищенские дорожки, кресты, памятники, оградки. У памятника Есенину лежала женщина, прижимаясь головой к
подножью памятника. Отекшая и бесформенная, не разобрать, во что одетая, избитая, с пугающими синячищами под глазами. И было ясно, что самой ей не подняться, но можно было разобрать, что она пыталась читать стихи Есенина.
 - «….я умру на больничной коечке, похоронют меня кое как…».      
И другой был случай, уже зимой. Настала очередная годовщина, как мы похоронили нашего сына и в это день мы с женой сговорились пойти на Ваганьково после работы.







Зимой рано и быстро темнеет, около памятника Есенину толпился народ и выступал кто-то. Мы протиснулись сквозь стоявших на дорожке, и остановились, находясь в общей толпе. Сумерки сгущались быстро, и я вдруг почувствовал, что рядом со мной кто-то стоит. Стояли двое. Один высокий, другой низкий. Сразу они не привлекли моего внимания, и я подумал, что они выросли вдруг, как грибы. Я поглядел на большего.
Мне пришлось дважды запрокинуть голову, прежде чем я разглядел его лицо. Представьте себе месяц и бегущие по небу тучи. Такой серповидной была у него голова, и нижняя челюсть выдавалась далеко вперед.
-Такого встретишь в лесу… .
Пока я стоял так, я почувствовал, что меня трогают за рукав, и мне пришлось дважды повторить движение головой, только в обратном порядке, чтобы разглядеть меньшего. Нет, маленьким он не был, но все познается в сравнении. Он стоял, не делая ни пол шага вперед, и протягивал мне полный стакан водки.
- Выпей за Серегу.
Я принял стакан и поклонился в сторону памятника. Не того, который в сгустившихся сумерках, окрашенных уличным освещением, напоминал бокал  или большую рюмку. А тому, который был здесь прежде, где Есенин в зимнем пальто, был похож на конторского служащего, в книгах у которого все правильно и крепко записано.
 Мы отошли несколько шагов. Я оглянулся. Мне все казалось, что на мужиках армяки, онучи, лапти. Нет. Куртка. Пальтишко. Обувь не по сезону. Больший стоял, возвышаясь, меньший наливал кому-то очередной стакан, странно нагибаясь, протягивая руку и не делая при этом ни пол шага, казалось, его ноги вросли в землю.
Мы продолжили  путь к нашим могилкам.


Доходное место

Это было… Когда это было? Это было давно. Очень давно. Мы были молоды, мы были веселы, мы были…
О море Черное! И ничего более. И ничего не надо…Но – нет…!
- Пошли осматривать Воронцовский дворец - сказала мне моя будущая жена.
- Вот оно… И никуда не денешься.
Жара и очередь, очередь и жара.
- Впускают!!!
В крохотной прихожей (отстойник), где набивается очередная группа и где заставляют одеть бахилы. Воздуха не более чем в той самой бочке. Все стоят в ожидании и, обливаясь потом и задрав головы, как рыбы хватающие ртом воздух. Дверь открывается и появляется молодой экскурсовод. Студент, - подумал я.
- Прежде чем вас запустят
Начинает он, а меня начинает трясти смех. И мне становится все хуже.
-…этот дворец построил граф Воронцов… И обошелся он ему в 125000 золотых рублей. Не знаю, как перевести это на деньги современные, но в те временя килограмм
сала стоил пятачок. Во время Ялтинской конференции здесь жили Сталин, Черчилль, Рузвельт…, а теперь показывают вам. В этом здании двести комнат. Вам покажут семь, и оранжерею. И хватит с вас!






На днях приехал с югов наш сын. Ему уже тридцать пять лет, и он рассказывал о своем посещении того же Воронцовского дворца, и о том, что ему пришлось выслушать ту же лекцию. Но в его рассказе фигурировал уже не килограмм сала, а стоимость одного барана.


«Ничего в мясе не понимают…»

- Завтра приезжают Сергеевы.
После такого известия, я запел:
- «Сегодня праздник у девчат, сегодня будут танцы…»
Сергеевы Петр Иванович и Мария Анисимовна чистокровные якуты из далекого теперь  Якутска. Петр Иванович уже на пенсии, Мария Анисимовна тоже. Когда я начинал работать в Якутском Геологическом Управлении, Петр Иванович в то время собирался на пенсию. Тогда и подружились. В этот раз, как и в предыдущие, они, собираясь в Европу, летели через Москву и останавливались у нас на день – другой, третий. Ритуал этих посещений оставался неизменным. Утром Петр Иванович просил, чтобы в доме были сливки. К утреннему чаю. К обеду, после походов по магазинам, за столом полагалась бутылка белого (водка) и бутылка красного (вина). «Красное» предназначалось женам. Мне в приказном порядке надлежало быть дома к обеду, что мною и исполнялось. Гостей нельзя обижать. Вечером все повторялось. Поскольку наши «дамы» только пригубливали вино, то все остальное Петру Ивановичу и мне приходилось «доедать». Что мы и делали под неизменный тост Петра Ивановича
- Чтобы ночью не приползла.
Первое, что делалось при встрече после долгой разлуки мы бежали в магазин. В продуктовый – за мясом, в винный за вином. Принесенное мясо помещалось в гусятницу. Через четверть часа, как мясо закипало, оно считалось готовым
В этот приезд Петр Иванович повел себя необычно.
- Не будем водку пить. Что – то мотор застучал.
  В душе я возликовал, но я поспешил. Петр Иванович нерешительно оглядывал ряды бутылок.
- А это, что?
Петр Иванович указал на венгерский «Мискет». Вино в праздничных бутылках привлекало внимание. Я начал объяснять, какое это вкусное и полезное вино.
- Это не водка?
- Нет. Нет.
- Восемь бутылок.
В мясном отделе очередь, но небольшая. Мы пристроились в конец очереди и приготовились ждать. В магазин завезли мясо из Австралии. Очень красивое с виду мясо. Мясники в грязных передниках, не спешно рубили в подсобке туши на куски, укладывали на лотки, выносили эти лотки, выкладывали мясо на прилавок, глядя поверх голов стоящих в очереди. Отпускали мясо, принимали деньги. Отправлялись в подсобку за следующим лотком. Очередь терпеливо скучала. 
Рядом с мясом из Австралии лежало «наше», отечественное. Но какой оно имело вид! Рубленые куски красные с кровью, с жилами и сухожильями, с костями. Нарубленное это мясо было сложено кучей, чтобы не занимать много места на прилавке.






Петр Иванович внимательно, оглядел очередь, продавцов, мясо на прилавке. Обратил внимание, что «наше мясо» никто не берет, и, тронув меня за плечо, 
деликатно указал на прилавок.
- Это, что?
Я стал объяснять, что это «наше» мясо, что вид у него «не очень», что поэтому все хотят купить австралийское, и поэтому стоят очередь. Я старался говорить негромко, но люди в очереди слышали и обратили внимание на Петра Ивановича.
- Это Вы можете взять без очереди.
Петр Иванович с недоверием обошел очередь, и подошел к прилавку, где лежало мясо. Оглянулся на людей, опасаясь возражений, и поглядел на продавца. Продавец безразлично поглядел на Петра Ивановича.
- Сколько Вам?
Петр Иванович жестом показал, что «все». Продавец водрузил мясо на весы. Весы показали 6 кило. Мясо перекочевало в сумку. Мы с Петром Ивановичем стали пробираться к выходу из магазина. Петр Иванович шел, прислушиваясь, не последует ли протестов из очереди. Уже в дверях он остановился, и еще раз оглядел скучающую очередь.
- Ничего в мясе не понимают.
В его словах звучали неподдельная жалость к людям и недоумение.

Со слов Петра Ивановича  -  он «за всю жизнь не сгрыз ни одной морковки».


      
Рассказ провинциала.

Даже в те суровые и бестолковые времена, когда газеты были заполнены проклятьями и гневными призывами изгнать и уничтожить того и тех, на кого было указано официально свыше, книги существовали, существовали даже развалы, и
библиотеки и читальные залы. В те времена литература была больше, чем литература и запрещенную или просто редкую книгу достать можно было у знакомых, которые тебе доверяли, и даже купить в каком – нибудь сельмаге.
Приехал мой товарищ в Москву из ближайшей провинции. Ближайшая провинция находится в радиусе ста километров от Москвы. И пошел по книжным магазинам и попутным книжным развалам. Очень ему хотелось приобрести кажется «Таинственный остров».
Спрашивал он и в магазинах и у книгопродавцев на улице, но нужной книги не находилось, и уже мой провинциал решил оставить свои попытки, как один лотошник подмигнул, кивнул другому, они пошушукались между собой, и один из них показал моему товарищу к кому подойти. Книголюб воспользовался советом и пошел к указанному лицу. У них состоялся разговор.
  – Завтра приходи. Завтра здесь. Я тебя сам увижу.
Провинциал поблагодарил и пошел себе с радостным чувством.







На другой день, уважающий порядок, он был уже на условленном месте и выглядывал своего благодетеля. Вдруг подходит к нему малозаметная личность, сует ему завернутую в газеты книгу.
- Дома смотри.
- Сколько? (стоит).
- Пятьдесят.
Такая цена удивила провинциала. Но вида он не подал. Не будучи столичным жителем, удивления своего не высказал и деньги, сколько сказали, отдал.
Дома он развернул газеты. На обложке значилось
«Архипелаг ГУЛАГ». А.Солженицын.


Урок естествознания

Сын пришел из школы не один. Когда я открыл  дверь, ввалилась целая ватага
После шести уроков настроены они были буйно, и я сразу же погнал их умываться, а сам поставил на огонь чайник и стал доставать чашки.
Когда мальчишки расселись, я задал им не самый глупый вопрос, который задают все взрослые детям.
- А что сегодня было в школе?
Ребятки мои слегка «потускнели» и отвечали, что было «естествознание». Бодрым голосом я продолжил:
 – А, что проходили на «естествознании»?
И они в разнобой сказали, что «проходили полезные ископаемые». И тогда я задал гениальный вопрос.
- А, что означают слова «полезные ископаемые»?
 В ответ прозвучали неуверенные голоса.
 - Ну, уголь. Ну, нефть.
 Я продолжил.
- А, что означает слово «ископаемые»?
Ответа не последовало и я начал объяснять, что в основе слова «ископаемые», слово копать, что полезные ископаемые это все то, что выкопано, взято из земли….
Бог ты мой! Как загорелись у них глазенки! Оказывается, как все просто!
Сорок пять минут они со скукой, слушали про какую то нефть, про какой - то уголь. А учителю, стершемуся от повторения одних и тех же параграфов, стало невдомек, что значат самые обыкновенные вещи, такие, как смысл слов.
Да скажи он ученикам, сколько земли перелопачивает и перемещает  человек, добывая эти самые полезные ископаемые.
И может быть он, учитель разбудит мысль этих мальчишек! Цифры в миллионы кубических километров и осознание этих цифр их окрылит. А человек, окрыленный мыслью…
Но, тут засвистел чайник и прервал мою разгулявшуюся фантазию.
- Ну вот, что, полезайте в холодильник и «ископайте» там полезные вкусности. И будем пить чай.







« А, что было в 37 году?»

В 1945 году закончилась Великая Отечественная Война. В 1953 году скончался Вождь. В 1956 на ХХ съезде выступил Н.С.Хрущев с «разоблачением культа личности
И.В. Сталина». Все эти события, неразрывно связанные друг с другом, не давали единого ответа и вызывали различные чувства и различные суждения.
1958 год. Первые лекции на первом курсе Университета. Очередная лекция  – «Культ личности».
На кафедру прошел, прихрамывая, невысокий худой человек в костюмчике фабрики «Большевичка», за 83 рубля. Человек поднял голову, охватывая глазами всю  аудиторию, расположенную амфитеатром. Говорить он начал не сразу.
Через четверть часа, как он, почти не меняя позы, говорил, не выпуская из поля зрения всех сто пятьдесят человек, сидящих в зале, словно ожидая удара, или нападения, мне передалось его напряжение. И напряжение это, я видел, нарастало. Он ждал каверзных вопросов, может быть выкриков. Но, и это тоже бросалось в глаза, аудитория вела себя нарочито безразлично, как человек «себе на уме», мол, ты говори, говори, а я то знаю.
Кончился первый час лекции. Все повалили из аудитории. Лектора я увидел, стоящего в сторонке. Никто к нему не подошел, не заговорил. Я помнил, что фамилия его Потапенко, но имени отчества не запомнил. Скорее всего, только из чувства внутреннего протеста, я решил нарушить его отчужденность, и, доставая из кармана сигареты, направился в его сторону.   
- А, скажите, что было в 37 году?
Быть может, вопрос мой прозвучал несколько развязно. Он посмотрел на меня, понял, что за этим вопросом не стоит злой умысел, и совершенно неожиданно сказал:
- Дай закурить.
- О чем разговор. Пожалуйста.
Он затянулся, посмотрел на сигарету, отстранив руку с сигаретой в сторону, потом взглянул на меня.
- Ты знаешь, когда я курил последний раз?
Он опять замолчал. Мне сказать было нечего.
- В сорок первом.
У меня в голове, как барабанчики в арифмометре, крутанулись цифры 41, минус, 58. А он продолжил, затягиваясь и каждый раз разглядывая сигарету.
- Мы стояли под Москвой. Немец, вот он. Сейчас пойдет в наступление. Наши солдатики в траншее. Через сто метров. С трехлинейками. И тогда мы с командиром полка. Я был политруком. Зашли в блиндаж, разлили остатки спирта и закурили.
Ждать было нечего. И тогда я сказал себе, что если живым останусь, курить брошу.
Он пять затянулся и если бы не фильтр, то окурок обжег бы ему пальцы.
- И вдруг мы слышим. Громовое «ура!». Мы с командиром вылезли из блиндажа. По снежному полю со стороны Москвы идут цепи наших солдат в валенках, белых полушубках, с новенькими ППШа. Перепрыгнули через нас и пошли вперед. Мы только
вслед им смотрели.
Прозвенел звонок. Все потянулись в аудиторию.
- Что было в 37, я знаю, а тебе пока рано.
У меня не было намерений рассказывать, что вопрос этот для меня не праздный. Продолжение лекции слушал я рассеянно. Я находился под действием рассказа бывшего политрука




Бурундуки

Дочь сказала, что на Арбате продавали бурундуков по 640 рублей за штуку.

Однажды, я брел маршрутом по тайге и вдруг повстречал бурундучка. Он сидел на огромном стволе поваленного дерева, принимал солнечные ванны и смотрел на меня вопросительно, не пугаясь и не убегая. Такие встречи остаются в памяти и не забываются, как помнишь некоторые найденные грибы.

Тем же летом повадились на кухню, к костру, где хозяйничал повар, аж пятеро бурундуков!
В солнечный день после обеда, вернувшись с профилей, лежа на солнцепеке с набитым брюхом, мы лениво наблюдали их суету. К тому времени мы их уже узнавали по мордочкам и называли каждого по имени. Самым активным был бурундучишка с рваным  ухом. Бурундуки были заразительно шебутные. Мы долго наблюдали, лениво комментируя их действия. Наконец один из рабочих поднялся, принес ящик от посылки, поставил его наклонно, подперев  палочкой, насыпал зерна, протянул веревочку и опять улегся на прежнее место.
Бурундуки побегали вокруг и не оставили западню без внимания, пока по очереди все не переловились. И тут же были отпущены.
Во второй раз они так же переловились, но были посажены в клетку.
Клетку изготовили «умельцы» из фанерок и алюминиевых прутиков.
На утро клетка оказалась опустевшей.
Как бурундуки выбрались из клетки, осталось загадкой.
И в третий раз они были переловлены и опять помещены в клетку. Клетку установили на столе и я, стоя в сторонке, стал наблюдать. Бурундуки деловито копошились в клетке, обнюхивая прутики, становились на задние лапки, исследуя клетку.
Клетка получилась высокая в два бурундучьих роста и, когда зверьки, становясь на задние лапки, обнюхивали каждый прутик клетки своими подвижными носами, они дотягивались только до середины. И вдруг!
Вдруг Рваное Ухо совершил молниеносный трюк!
Он взял разгон, пролетел по вертикальной стенке почти полный круг, то есть по периметру клетки под самой крышкой, как мотоциклист в цирке носится внутри полого шара, и где-то, где прутики стояли чуть шире или были слабее, точным ударом головой вперед вылетел наружу! За ним последовали и остальные.
Больше ловить мы их не стали.



Гении смеются по - разному

В свое время попала мне в руки книга воспоминаний Н. К. Крупской о Ленине.
Одно из первых изданий. Крупская пишет, как жили они с Владимиром Ильичом в  Цюрихе. Ленин мыслил, а она вела хозяйство. Ходила на рынок за продуктами и стряпала (если позволено так говорить о сподвижнице великого революционера).
И вот, вспоминает Н. К., пошла она в мясную лавку и узнает от лавочника, что сегодня мяса не покупают. Что вышло указание от правительства: в связи с напряжением поставок мяса день-другой мяса никто не должен покупать, чтобы не создавать дефицита мяса.
\


Поскольку Н.К. относилась к «иностранцам», то ей это не указ, и мясо она может купить. На ее вопрос: - «Кто же следит за выполнением этого постановления?» - ей разъяснили, что следить специально никому не приходится, т.к. правительство выбиралось народом, а, следовательно, народ слушается «своего правительства».
Вот это и рассказала Надежда Константиновна Ильичу, когда вернулась с покупками.
И заканчивается это воспоминание так: Владимир Ильич «очень смеялся».

Днями отмечалась очередная годовщина Александра Сергеевича Пушкина.
Вот эпизод из воспоминаний.
Поехал А.С.по местам мятежным, Пугачевским. В одной деревне была у него встреча с древней старухой, которая видела самого Пугачева и память имела отменную.
Долго слушал ее рассказы А. С. и так был доволен её рассказом, что, прощаясь, подарил ей червонец!
И много смеялся А.С., когда узнал, что местные мужики «отволокли» старуху и червонец полицейским властям, говоря, что тут был маленький, кучерявый, черный, что смуту затевал, и деньги на бунт давал.


Работать и заработать

Сложилась традиция – после поля, после экспедиции, отмечать возвращение в «Сандунах»!
«Ходить в Сандуны» для многих москвичей считалось модным. Спортсмены отмечали там победы. Торгаши свой день имели. Научные работники тоже заходили сюда «в свободные от занятий окна». И мы, когда подолгу сидели в экспедициях, мечтали о том, как, приехав в Москву, пойдем в «Сандуны». И, так выработался у нас свой порядок посещения знаменитых московских бань.
Многоритуальны и веселы бывали такие походы!
Попадали в баню с открытием и уходили не ранее двух часов дня. Бывали в «Сандунах» не часто, раза два в год. Первый раз обязательно по возвращении. Вторично, когда от долгого пребывания в Москве появлялась потребность «обновиться».
В тот раз в «Сандунах» мы были вдвоем с тезкой. Поле выдалось нелегким, но все когда - нибудь кончается. И опять мы были в «Сандунах»! И уже парились и ныряли в ледяную воду, и друг друга массировали, терли и обливали по очереди горячей и холодной водой. И «впадали в нирвану». И, где - то, уже к концу, совсем собравшись уходить, сидели и с силами собирались, чтобы подняться. Как подходит к нам дядечка.
 - Ребята, а вы не из физкультурного института?
- Нет, а что?
- Да вот, смотрю, как вы грамотно массировали друг друга. Не могли бы вы и меня уважить?
У нас, правду сказать, сил уже не осталось даже на то, чтобы отказать. Разложили мы его на лавке, пену сделали и обработали в четыре руки.
Узнали его историю. Он регулярно, и не один уже десяток лет бывает в «Сандунах», и пропускал посещения эти только, когда уезжал в командировки, и у него здесь постоянный банщик, но вот сегодня его нет. Закончили мы работу. Уважили дядьку!






И уже последний раз попарились, под душем постояли, окунулись, и уже совсем было собрались уходить, и видим: «клиент» наш стоит, озирается. Нас увидел и к нам направляется. И дает два железных рубля!
Мы, честно говоря, ничего подобного не ожидали, но мужик стал нас уговаривать, сказав, что деньги эти «целевые», приготовленные специально для банщика (который не пришел). Так и уговорил.

Март 1994 г

Свобода

Мы с женой ехали в отпуск!
- В поезде ты прямо расцвел.
- Как та мышь.
Когда это было? Кто-то из детей принес с «Птичьего рынка» этих мышей. И как же мы тогда не понимали, как обращаться с ними нужно!

Две белые мышки. Принесли их в маленькой с решеткой коробочке. Коробочка маленькая, мышам было тесно. Мы не понимали, что их нужно выпустить, поместить в просторный ящик или аквариум. Дети насмотрелись и оставили мышек без внимания.
А мышам было явно плохо. Но и сейчас я не сообразил в чем дело. Но клетку приоткрывал, и мышек выпускал и запускал обратно. Одну мышку упустил. Она убежала под тумбочку, там стояло ведро. Вторую я запер в той же клетке.
Как ни прискорбно вспоминать, но шерстка у нее свалялась, глаза потускнели, и она издохла.
Та мышка, что убежала, выглядела не лучше той, которая издохла. Чуть погодя я открыл дверцу тумбочки.
И вдруг я увидел убежавшую мышку. Это был явление! Как чудо. Как прекрасно она выглядела, как двигалась. Проворно и легко. Шерстка гладкая и блестящая и живые, бусинками глаза!
Мышка застыла на краю ведра, когда я открыл дверцу, и юркнула, на мгновение, поглядев на меня, но я успел запомнить этот взгляд.
                1966г


Учитель
Посвящается Льву Вейсману.


В седьмом классе преподавал нам физику учитель по фамилии Константинов, а по прозвищу «Конфетка». Не укладывалось у меня это прозвище с его обликом. Прозвище ему дали за то, что он постоянно держал губы трубочкой. Теперь я думаю, что у него было больное сердце, и он так дышал.
Иной раз он проверял учеников на сообразительность и задавал вопросы не обязательно связанные с физикой. Сообразительность и реакцию при ответе отмечал по - особому внимательным взглядом. И этот взгляд был, как награда. Этот взгляд, выделял тебя из толпы.




Говорили, что «происхождение у него не совсем «пролетарское», и он «имел отношение к старой русской интеллигенции». (Господи, через какие языковые буреломы приходится продираться!).
- Да. Это был русский интеллигент.
В те времена, когда мы учились в школе, была «установка» на приоритет всего русского. Усиленно вбивали в школьное сознание, что первый паровоз – русский, первый изобретатель радио - русский, и помнится, кое - кто искренне считал гитару «русским народным инструментом».
И представление о том, что все это не совсем так, преподал мне учитель по физике Константинов. На уроке, когда «проходили» лучи Рентгена, объясняя урок, он вдруг произнес:
 - «Но еще задолго до Рентгена «рентгеновские лучи» изобрели русские.
Мы навострили уши, а учитель продолжил:
- Еще ста годами раньше старик сказал своей старухе – «Я тебя, старая карга, насквозь вижу».
 И был такой случай. Он пришел в класс и начал урок.
- Так, к доске пойдет огород.
 Это всех оживило. Отвечать пошли Петрушин, Чесноков, Капустин.
- А теперь к доске пойдет зоосад.
 Вышли Волков, Зайцев и Кузнецов по прозвищу - «Крокодил Гена». И вдруг, учитель обратился ко мне:
 - А ты, что сидишь?
???
  - Тебя как зовут?
- Леня…
- Леня – значит Леонид. Что означает в переводе? (И сам же ответил) Леонид– «сын льва», а сын льва – сам лев. Иди к доске.
Я полез из-за парты. К доске шел не Ленька-латыш, а Леонид, сын льва, и, значит, сам лев.
И это сразу все как-то поняли.


Товарищ Тук

Мой сосед по общежитию Университета вьетнамец. Наши комнаты через стенку. Вьетнамца зовут Тук. Все вьетнамцы, и Тук в том числе, первые шесть месяцев, пребывания в Университете учатся русскому языку. Учатся усердно, отводя время только на зарядку, еду и сон. И по мере того, как продвигается усвоение русского языка, укрепляется мое с ним общение. Мне иногда приходиться поправлять построенные им фразы. Недавно объяснял ему русскую народную сказку «Про репку».
- «Дедка за репку, бабка за дедку….».
Совместные занятия незаметно нас сблизили настолько, что он стал иногда рассказывать о себе.
Оказалось, что ему уже тридцать пять лет, у него во Вьетнаме четверо детей. Я уже, общаясь с Туком, начинал различать вьетнамцев по лицам, и чувствовать их настроения.
Мне было интересно узнать, что полное имя моего соседа состоит из тринадцати имен. И что только первое (или последнее) имя его собственное, а остальные были имена




его предков. Должен сказать, что с первых дней нашего знакомства, ощущалось в нем какое то напряжение, скрываемое за вечно прикрытыми веками. Оказалось, что мое
ощущение было небеспочвенно. Как я потом узнал, направляемых на учебу в Советский Союз вьетнамцев беспокоил вопрос, как их будут звать. Это вопрос был для них немаловажен. Им легкомысленно объяснили, что, конечно русские не запомнят вьетнамские имена полностью, но существует интернациональное слово товарищ! И обращаться к вьетнамцам будут так, например, товарищ Тук, товарищ Ван. К их изумлению слово товарищ, в СССР никто не выговаривал, что привело вьетнамцев в полное смущение.
- Ты знаешь, как мы обижались!
  Далеко не сразу они уразумели, что обращение к ним, как Тук, или Ван, а то и просто Ваня не несут в себе ни капли пренебрежения, или еще того хуже унижения.
Времени зря ребята не теряли и уже слушали лекции на русском языке.
Как вдруг, мой Тук приболел. Что – то не то съел и попал в больницу, и пробыл там неделю, полторы. Вернулся из больницы веселый, разговорчивый. Я был рад его возвращению и его оживленную разговорчивость отнес на счет выздоровления и возвращения из больницы.
По прошествии некоторого времени я стал свидетелем такой картины. В окружении сотоварищей Тук что – то рассказывал молодой преподавательнице. Я, дабы не мешать прошел мимо и вдруг остановился. Тук говорил на «общепринятом русском языке», когда сказанное скрепляют словами, именуемые у нас «не печатными».
  Я схватил Тука за рукав и оттащил его в сторону.
- Тук, так говорить нельзя!
Впервые я видел у Тука круглые глаза.
- Как так говорить нельзя? Я был в больнице. Главврач так говорит. Медсестры так говорят. Рабочие так говорят.
- Ну, понимаешь, Тук, есть слова, которые нельзя говорить.
Теперь он смотрел на меня сквозь щелочки, прикрытых глаз. Наконец он произнес
- Ты напиши мне список слов, которые говорить нельзя. Я их выучу, и говорить не буду.
- Тук, а вот этого я сделать никак не смогу.


Поветрие

В старом журнале «Крокодил» была карикатура на входивших тогда в моду  металлистов. Встречаются два уморительных пса, у одного на шее обрывок цепи.
- Ты тоже металлист? - спрашивает другой пес.
- Нет. Просто так, с цепи сорвался.
Открыв дверь, я был оглушен криками, то был разговор на повышенных тонах.
Когда шум схлынул, я узнал, что возмущался мой старший сын.
 Возмутителем оказался мой внук. Внук вернулся из похода в Карелию. Внук уже окончил 9 классов и  уже поступал в училище и повесил себе в левое ухо серьгу.
Эта серьга в левом ухе моего внука и была причиной возмущения.
А вечером того же дня я навестил свояка, а поскольку мы давно не виделись, то поговорили и «об частном и об общем». Коснулись и подрастающего поколения и воспитания.






И я получил удовольствие, слушая и представляя себе то, что рассказывал мне, брызгая слюной и теряя от возмущения слова, свояк.
Его внучка сказала ему, что хочет вставить себе кольцо в пупок (называется  персинг).
!!!!!! – это сказал ее дед, мой свояк.
-А еще, я хочу сделать татуировку.
!!!!!! - это сказал ее дед, мой свояк.
Внучка, полюбовалась на деда и показала ему одно интимное место.
-А я уже сделала.
Тут, как я понял, - мой свояк совсем потерял способность говорить.
 И внучка, умница пожалела своего Деда.
-Деда! Это наклейка.


Человек

Было совсем, совсем рано, солнце еще не успело надоесть. Мы шли тремя машинами на Орджоникижзе. Впереди был Армавир.
Остановились у столовой. Столовая – навес и алюминиевые столики на цементном полу. Есть не хотелось, но нельзя упускать возможность. И толкуя о том, что еще не время, и что потом долго не будет остановки, разминая ноги, мы направились к «едальне».
 Солнечно, воздух над полями в солнечных лучах звенел в ушах.  Еще звучала музыка мотора и хорошо и отвычно после зимней Москвы ступалось босыми ногами по земле.
За столовой среди  кустов, дорога к озеру. В озеро  съезд,  мыть машины. За озером  карьер, и дорога шла от него. Сидя под навесом, мы заказали и шашлык, и гуляш, и томатный сок и накормили пса Гука. Потом, вышли на солнце, залезли в машину и проехали по дороге к озеру, присматривая место,  чтобы искупаться.
Озеро  неглубокое, и вода теплая.  Дно илистое, а берег засыпан галькой. И опять же  приятно ощущать ногами и гальку, и ил, когда купались.
В стороне от того места, где остановилась машина, под зеленой кроной я приметил дымок, шалаш, похожий на чум, и сидящего у костра человек. Его лодка стояла тут же у берега. Плоскодонка. С высокими бортами. С тупой   кормой и тупым носом. В лодке  снасть для раков, «телевизор» из тюля.
Мы рассмотрели человека. Это был старик.  У него не было ног.
Старик расположился под листвой абрикосового дерева. Шалаш – конусообразный, как чум, был накрыт  старым  брезентом с грузовика. Основание шалаша было так узко,  что старик мог заползти в него, но обрубки ног в кожаных чехлах торчали наружу. Из обрезка трубы и кирпичей был сооружен таган. На тагане варились раки. Среди деревьев на поляне пасся ослик. Стояли накрытые два велосипедных прицепа.
Старик заговорил тотчас, как только мы поздоровались. На теле его была, давно не снимаемая рубашка, пиджак, рядом лежал старый плащ с капюшоном. Он подполз к шатру и, достав из пачки «Прибоя», лежавшей под пологом палатки, сигарету, закурил. Спички он держал в кармане. Он сидел прямо. И лицо, и усы, и нос казацкие.







- Вот, раков варю. (Он встряхнул кастрюльку). А  покрупней, я отдал в столовую. Там меня знают и директор и повариха. Завсегда покормят и борща, и второго, и даже пива дадут. Но мне лучше минеральной воды. Язва у меня.
 Говорил он слабо и тихо, но оживленно. Слабые движения рукой  совсем прямая спина,  чуть пригнутая круглая голова. Он  был рад, что можно  поговорить, что кто - то с интересом его слушает.
  - Я сегодня поймал на полтора рубля карасей. Тут мелочь, а у меня есть снасть (на крупную рыбу). С крупной ячеей.  Мне всю снасть порвали – все просили, дай половить. Но, я  другую  сделаю. Один сорвался грамм на 300 и другой ушел. Я сегодня много наловил, на нитку надел и на два пальца взвесил. Нитка в пальцы врезалась. На полтора рубля! А может и больше. Весов то нет».
- Дедусь, а эти прицепы как возишь?
- А ослик у меня есть. Он вон там. Там поляночка есть под тутой. Я подполз, поел ягод. Хорошо. В этом году будет много и абрикосов и слив. Я туда хожу и туда (он показал рукой). Сам я с Мостовой – станица такая.
- И ослик тянет оба прицепа?
- Тянет, тянет.
- Сколько стоит прицеп?
- 28 рублей, с гордостью сказал он. И как будто погладил его взглядом.
- У меня есть хороший дом, - будка на чугунных колесах. Зимой. Но ход у нее тяжелый. Мне бы как у вас. Он оценивающе взглянул на газик.
- Да это машина государственная, и прицеп к ней. У нее ход мягкий мечтательно произнес старик.
Он снял кастрюльку и встряхнул раков, уже красных.
- Я ведь один. Никого нет. Пенсии не получаю. Я хотел в дом инвалидов. А там двор, да кусок хлеба. Хлебушка 600 граммов, да бутылка каши или чаек. Я спросил, а если работать там сапожником, столяром, говорят – то же. Я ушел. А здесь половлю рыбу, ягоды будут, и здесь меня знают, и разрешают жить.
Мы угостили старика, оставили несколько бутылок из - под пива и пошли дальше по трассе, делая до шестидесяти километров в час. А просторы Ставрополья, заливаемые солнцем, шум мотора, пели свою песню. И не хотелось ни о чем думать. А на ум приходило, что  вот так и надо жить, не сдаваться.
Я хотел бы прожить с этим человеком хотя бы сутки. Увидел бы как он встает перед рассветом, как залезает в лодку, как ловит рыбу. Как справляет нужду и копит на черный день. Быть может, этот старик хотел принадлежать кому – то, хотел избежать одиночества. Но меня ждала дорога, ждала работа. Я ехал, меня везли. Я отдыхал, или уставал, и мало принадлежал себе, и это была моя жизнь.
 
Розыгрыш.

В перерыве между лекцией студенты решили подшутить над старым   полковником.
- Товарищ полковник, скажите, в будущей войне ацидофилин будут применять?
Полковник насупил седые брови. - Думаю, что будут.

Кто кого разыграл?





Ассоциация.
  «Я слишком сама любила
Смеяться, когда нельзя!»
Марина Цветаева.

Ассоциация – подлая вещь! Вдруг явится! Со мной такое случалось.

Ельцин. Борис. Первый Президент страны! Я с ним знаком через телевизор, а знакомство посредствам «ящика», все одно, что слушать певца «под фанеру».
Опять же из телевизора, что узнали то и знаем. Узнали, например, что действующий Президент в благодарность и за заслуги присвоил имя Первого Президента библиотеке.

Анекдот вспомнился (вот она подлая ассоциация!). Анекдот из серии «Василий Иванович и Петька».
Крепко отметили выходной день Василий Иванович и Петька, а на утро приходит Фурманов и «по линии борьбы с ликбезом» дает им задание написать сочинение на тему «как я провел выходной день». Ребята попотели и написали, что и как было. Фурманов посмотрел, сказал, что это политически неграмотно и велел все переделать.
Вот что получилось. Весь день Василий Иванович и Петька читали книги, все книги прочитали, и пришлось Петьке в магазин бежать… то бишь в библиотеку.
И вот идет Петька и несет целую авоську….  книг и глаза у него такие начитанные, начитанные.   

Трехэтажная школа

Какие ассоциации возникают, когда слышишь слово «трехэтажный, трехэтажная»?
Я поспрашивал. У всех, кого спросил, слово трехэтажный связывается со словом «мат».
Первое сентября – День знаний, в школах начинается «учебный процесс». На торжественной линейке по этому поводу выступает дородная «директриса» в очках, по фамилии Щукина, по прозвищу Щука. С пафосом и волнением она произносит патриотическую речь, так, чтобы всем было слышно. В конце своего выступления она зачитывает строки из письма бывшего ученика школы, который в настоящий момент служит в армии.
- Я часто вспоминаю нашу трехэтажную школу….. .



Наши целители

Сын, четырех лет от роду, заболел. Пиелонефрит! На «скорой» в Морозовскую. Там подлечили и мы скорей его домой забрали. Расставаясь с больницей, получили указание – дома «проделать 20 уколов антибиотиков». Дома жена сказала:
- 20 уколов антибиотиков! Этак мы ребенка искалечим.
Посоветовались с врачом детской поликлиники, уколы отменили, и стали лечить «при помощи гомеопатии и фитатерапии».
Через год пошли в Морозовскую показываться. Такой порядок. Принимала нас врач Артамонова. Сидя на стуле, который ей был явно маловат, она читала историю болезни, приговаривая:



- Очень хорошо. Очень хорошо. Рассказывайте, что вы делали.
Я начал говорить, вспоминая.
- Мы лечили травами, настоя….. Договорить я не успел. Врач Артамонова ругалась. И как ругалась! Я был застигнут врасплох, но успел проникнуться уважением.
- Какие травы! Тут написано 20 уколов антибиотиков! Да после таких уколов …
Я успел пискнуть:
- Мы отменили эти уколы…. .
Мгновенно наступила тишина. И я окончательно зауважал доктора Артамонову. В руках у нее оказался карандаш и блокнот, и меня заставили отвечать, с каким врачем советовались, какой литературой пользовались, какие сборы и настои. Карандаш забегал по бумаге.
Ровно год, пока длилось лечение, соблюдались рецепты, приемы лекарств, строго по времени, не переводились графины с различными морсами, по разным аптекам доставались необходимые травы.
Я никогда не забуду, как по прошествии года жена опустилась на стул, уронила руки и произнесла:
- Я больше не могу.

К этому можно добавить, что сынуля стал любимчиком врача из детской поликлиники.
При встрече она всегда спрашивала:
- Как там наш мальчик?
- Спасибо. Нормально. Как все. С уроков норовит сбежать.
- Пусть он ко мне зайдет. Я ему любую справку напишу.

Далеко не всем своим пациентам она могла полностью снять диагноз пиелонефрит, если таковой имелся, при переводе их в поликлинику для взрослых.




«Около Света»

Мне принесли книгу. Просили переплести. Книга сохранилась отлично, но отсутствует обложка. Я подумал, что это факсимильное издание, но бумага, на которой напечатана книга с водяными знаками. Великолепные гравюры с разворотами на сгибах совершенно не потерты. Гравюры писаны пером. Поля широкие. Текст с «ятями». Книга издана по распоряжению Петра 1. Книге (на тот момент) 253 года. Фолиант! Кажется, эту книгу открывали раз в столетие.
«Путешествие лорда Ансона около Света».
Какие книги есть на свете! Как вкусно звучат старинные обороты речи!

- Книгу я переплету. Денег не беру. Условие одно, верну, когда прочитаю.

Испанский король посылает караван из пяти судов собирать ясак с дикарей. Моряки плывут около света (вокруг света, кругосветное путешествие) и «пишут, что видят, а что не видят, того не пишут».





Вот начало. Корабли стоят готовые к отплытию. Осталось подобрать команду и солдат. Всего необходимо 600 человек. Но, добровольцев не находится.
В те времена в Испании существовали при монастырях богадельни, объединяющие в себе и госпиталь, и дом ветеранов. Так вот, решено было набирать команды по этим монастырям. А далее повествуется, что, когда отобранных, таким образом людей гнали на пристань, то те, кто мог сбежать, сбежали, а кто не мог, отправились в путешествие «Около Света».

Незадолго до того, когда я листал этот фолиант, Гагарин уже слетал в космос, и молодой народ готов был ехать, лететь и плыть куда угодно и как угодно. 


Романтика молодости.

«…. цветы, которые вы послали мне к Новому Году….. посылка где – то путешествовала три месяца и тюльпаны совсем застекленели. Я поместил их на вату между рамами, и они сохранились до июня».
( Так писал мне Юрочка Горбунов, кому адресовалась посылка. В то время он «сидел» оператором на метеостанции, в Заполярье, на мысе Косистом). 


Ученый сосед.

- Училка сказала, что «свет имеет давление».
- Что тут непонятного? Если тебе в носу пощекотать соломинкой, ты чихнешь?
- Да.
- А если на солнце смотреть, тоже чихнешь.
Коротко и ясно.




Звонок с воли.

Посвящается
Лене Филимонову

Крещенские морозы сковали воду Москва – реки и слегка отступили. Солнце и белый снег поманили меня из дома, и я отправился по льду реки от Филевской поймы в сторону Крылатского.
Где – то на уровне усадьбы Солдатенкова (или того, что от усадьбы осталось) есть место, где, если встать соответственно, то берега исчезнут из глаз и на короткий миг покажется, что ты не в Москве, а среди бескрайних снегов тундры. И находясь под впечатлением минуты, я тут же позвонил другу.
- Привет. Звоню с воли.




Друг находился в больнице, и, представляя  мрачные стены палаты, я рассказал и про снег и про солнце. Друг слушал молча, но я знал, что он видит все это моими глазами. 
- Ладно. Не сегодня, завтра буду к тебе.
- Не приходи. Я в реанимации.



Что значит «помочь человеку»

Вчера моя внучка напомнила мне слова своей прабабки, то есть моей матери о том, что значит помочь человеку.
- Это значит, что ты должен придти к этому человеку и сделать часть его работы. И сделать так, чтобы ему потом не пришлось переделывать.


Издержки распределительной системы.

Во дворе магазина Заполярного поселка Тазовский пылал костер. Жгли полные собрания Толстого, Чехова, Гоголя, Горького и др. Горели «списанные по акту» «залежалые товары, не пользующие спросом».
 

Гордость

Я помню к а к говорил мой Дед:
- Я видел самого Поддубного, в цирке !
Теперь я могу так же сказать:
-Я видел самого Стрельцова. На «Динамо». И слышал рассказы о нем в Воркуте.



У памятника Венедикту Ерофееву.

У памятника Венедикту Ерофееву сидел человек. Сразу хочу оговориться этот памятник не совсем Венедикту Ерофееву, а скорее его путешествию «Москва – Петушки», и если не знать, кто такой Венедикт Ерофеев, то памятник можно признать, как напоминание о том, что «пить вредно». 


Вечер густел и свет от луны, и электрическое освещение растворялись друг в друге. И сидящий в тени человек был бы совсем незаметен, но он время от времени поднимал опущенную голову, смотрел на луну сквозь стекло бутылки. Делал мелкий глоток. Вздыхал. Задумывался. Опускал голову сожалея, видя, как понижается уровень содержимого четвертинки.
Он вспоминал женщину. Эту женщину он видел один раз много лет назад в окне проезжающего мимо трамвая. И трамвай увез эту женщину. Но остался мимолетный ее образ. И теперь он вспоминал этот образ.
И по мере того, как пустела бутылка, в человеке крепло чувство утраты.    




Интерес к истории.
Пребывая в школе, историю я «терпеть ненавидел». Мне казалось, что история состоит из дат и «годов правления», а запомнить «голые даты» для меня было «мукой мученической». Признаюсь, что, зная свою неспособность, я особенно и не старался. 
Много ли школьников имели переэкзаменовку на осень по истории?
Я имел такое несчастье.
Но время не просто проходит, время строит и исправляет.

Забрел в гости к Бобу. Шестидесятые годы как теперь пишут время диссидентов и как истинные диссиденты  расположились мы на маленькой кухне и обсудили «ряд проблем»: от «царя земного» до тонкостей самогоноварения. Повосхищались столярным инструментом германского производства, что достался Бобу в наследство от деда. Обсудили кресло, что Боб реставрировал.

Боб достал книжку, что приобрел на развале, («буквально за копейки») и предложил
- Я тебе сейчас почитаю, а ты определи о ком речь.
И зачитал. Некто (очевидец) писал кому – то письмо, где описывал выступление оратора и приводил дословный текст выступления этого оратора. Боб зачитал само выступление. 
После первых же фраз я был уверен, что знаю, кто произносит речь. Немного меня насторожило то, что речь звучала на русском языке, а Боб не предупредил, что это перевод и, что вместо «национал социалистическая» (как я считал, должно было быть) прозвучало «социал  демократическая» партия. Но эти «мелочи» я отбросил, настолько выступление было накалено, истерично, зажигательно, что могло принадлежать только «бесноватому фюреру».
- Это Адольф Гитлер.
Боб тонко улыбнулся и показал открытую книгу.
- Гапон.
Тот самый «поп Гапон» о котором говорили нам в школе, «поп Гапон», который «своей проповедью спровоцировал бедный народ» и народ пошел жаловаться «царю батюшке» и «кровожадный царь расстрелял безоружных людей» и тем «пробудил революционное сознание народных масс»!
И потом много лет на государственном уровне отмечалось «Кровавое Воскресение», день 9 января 1905 года. 
Но если «поп Гапон» совсем не «мирный» проповедник, то приказ стрелять определяется не одной «кровожадностью»?
Где бы узнать?


                «Свои вещи следует беречь с умом»

С детства учат, что вещи следует беречь. Речь, помниться шла о ботинках и штанах. С годами количество вещей увеличилось и понятия изменились. Вещи помогают сохранять здоровье и жизнь. И беречь в первую очередь следует вещи, которые «работают».




Когда я пропел дифирамбы короткому рассказу, Вадим Смиренский  предложил мне сюжет. Он был очевидцем, как собака – поводырь стащила у зеленщицы огурец. И съела его.
Я отказался воспользоваться подарком. Во - первых я сам не видел, а во - вторых я не знаю, что в этом случае было главное. То, что собака стащила огурец или то, что собака огурец съела.
Но вчера городские новости сообщили, что какой – то озлобившийся человек потравил бродячих собак, разбросав отравленное мясо. Домашние собаки так же подверглись опасности, но их уберегли их владельцы, но собака – поводырь погибла.
   


Землетрясение на Гаити.

На Гаити землетрясение. После сообщений о разрушениях и жертвах сообщение о землетрясении в Чили. И опять разрушения и жертвы.
Землю сотрясает постоянно. Катастрофические землетрясения остаются в памяти человечества, те, кто испытал даже малое дрожание Земли, запоминают это на всю жизнь.
Трудом и заботами спасаются жители планеты от мыслей о бездушии и жестокости этого мира. Напоминания о катастрофах притупляют сознание.
Так было, когда землетрясение разрушило город Спитак. Уже в сознании людей сама трагедия, уступая место сообщениям комиссии о том, «что значительность разрушений увеличилось из – за того, что строители воровали цемент».
И вдруг, как лезвием полосонуло. Сообщалось, что уцелевшие жители города просили пилотов не о хлебе, не о воде, одеялах и палатках. Оставшиеся в живых люди просили о том, чтобы больше завозили гробов, хоронить умерших.    



Укоренившиеся словосочетания

Белая смерть (соль),
Сладкая смерть (сахар),
Убийцы в белых халатах (врачи).
Найти свою половинку. (В наше время говорили - найти родственную душу).
      

О грибах

Работу закончили, из тайги вышли, «ждем борта». Погода роскошная, начало осени. Аэродром – огромная луговина, взлетная полоса – она же проезжей дорогой может быть, метеостанция – она же диспетчерская и зал ожидания и гостиница. Ждем не первый день, делать нечего и народ начинает «соображать».
- А чем закусать? Лук да хлеб.
- А грибы?
Грибов, что и говорить, косой коси. Подберезовики, подосиновики. Нашли ведра, «обошли в радиусе двести метров», принесли грибы. Смотрю, мужички ведра высыпали и отбирают маленькие грибки. Самые крупные из отобранных не крупнее фаланги большого пальца и такой мелочи набралось с три пол – литровые банки. Отобранные



грибы в воду побросали, прополоскали. Хвоинки, травинки всплыли, и промытые грибочки кучкой высыпали на газетку, что служила скатертью и где уже стояли
«пузырьки», хлеб, соль, лук, перец. Скорей, скорей содержимое бутылки «разбросали» по кружкам.
- Ну, вперед.
Выпили. Смотрю, сотрапезники мои грибочек шляпкой в соль и хрустят, причмокивают, и уже «по второй» наливают.
Нет, не разыгрывают. «Будь, что будет», и я «последовал» за всеми.   
Ничего не случилось. Очень даже деликатесная закуска. Ароматная и необыкновенная. Всю водку «скушали» и грибочки съели. Я еще на утро ждал «приходу». Никаких последствий, кроме приятных воспоминаний.
Читаю «Третью охоту» В.Солоухина. «Все» о грибах. Читаю «въедливо»: все о грибах знаешь, а что сырыми можно есть и не знаешь! И что же? Нахожу. С. пишет, что
по слухам, можно есть сырыми мелкие грибы. Белые и подосиновики.
    Могу добавить, что «якутский опыт» в подмосковных, рязанских и других местах повторить я побоялся, вспоминая один разговор. Кто – то из геологов рассказывал, что после работы на Дальнем Востоке, где местные жители широко употребляют в пищу папоротник, они (геологи) попробовали папоротник в Подмосковье и «оказались у Склифасовского». 


Сны из детства.

Когда мне не было и пяти лет у меня была компания и я дружил с девочками. Были девочки и постарше меня, Мы жили в одних домах и играли на одном пространстве, которое можно было бы назвать двором, но это был не двор, там стояли сараи. Я точно могу сказать, что мне не было ещё пяти лет, потому, что Война началась в сорок первом.
  И ещё. Были разговоры о войне в Испании. В нашем доме жили испанские дети.
Когда приходила весна, и наступал май, мы дружно ловили майских жуков.
Инициатива происходила от девочек. Мы (каждый) подбирали цветные стекляшки, красивые камешки, осколки фарфоровой посуды. Потом каждый в тайне от других делал свой секрет (этот секрет тогда назывался по другому, но как, вспомнить я так и не смог). Выкапывалась ямка, все собранное    укладывалось в углубление, и накрывалось стеклом, так, чтобы ямка не засыпалась. Потом тайник закрывался дерном.
Время от времени, сняв дерн, можно было взглянуть на эти богатства.      


На Филевской пойме возводят Храм Всех Святых

Сегодня, на семьдесят пятом году жизни, узнал, что Храмы не строят, не возводят, не сооружают, и, даже не воздвигают в честь кого – то. Храм - ПОДНИМАЮТ.


Тоска придёт завтра.

На тротуаре, мешая прохожим, играли две собаки. Занятые друг другом, резвились, не замечали ничего вокруг. Одна собака отскочила, оказалась на проезжей дороге и тут же была сбита машиной. Её товарищ бросился, виляя хвостом к лежащей подруге, и обнюхал её. Понял, что она мертва и побежал прочь, не поднимая головы и не обращая внимания



на машины и на людей, посмотревших ему вслед. Я успел заметить, как погасли глаза собачьи.
  А люди, уже устремляясь по своим делам, стараясь забыть о том, что только сейчас случилось не думали в тот момент, что тоска придет завтра.


На зависть Губерману, который писатель.

В вечеру проходил мимо школы, обходя группу мальчишек. О чем – то они весело галдели, я не прислушивался. Вдруг я уловил слово «макдональдс», а после и целую фразу.
- «… и получится русский бутерброд: хлеб на ***, остальное – сверху».
«Талант! Несомненно, талант». 


Молитва.

Можно рассуждать и так, и этак, но так уж получилось что Библию я открыл впервые (открыл в прямом и переносном смысле), где – то в «возрасте Иисуса Христа». 
Первое, что открылось и, что прочитал глава 6, от Матфея:
9 «Молитесь же так: Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя Твое;
10 Да придет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе;
11 Хлеб наш насущный дай нам днесь;
12 И проси нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим;
13 И не введи нас в искуше ние, но избавь нас от лукавого; ибо Твое есть
Царство и сила и слава во веки. Аминь.

Прочитал, полистал, отложил, другим занялся и вдруг осознал, что молитву запомнил дословно. Тогда я открыл Молитвослов и попытался запомнить и другие молитвы.
Не получилось. Но я узнал, что слова – «Господи, помилуй!», «Слава, Богу!» и другие, являются молитвами и сообразил, что любое обращение к Богу есть молитва.



В России три беды.

«В России три беды – дураки и дороги и
те дураки, которые эти дороги указывают.»

1962 год, поселок Мирный. Это там, «где алмазы роют». «Создалось напряженное положение с продовольствием». «По этому поводу прилетел в поселок Мирный из Москвы «член Правительства» Полянский. Как тогда было принято, собрали народ на митинг. В очередной раз узнал народ о повседневной заботе Партии и Правительства. Но не доволен народ и из толпы несутся  возгласы – «жрать нечего. Всех экспедиционных коней поели. Скоро ржать начнем». Посланец Москвы не растерялся и народ успокоил.
- «Ничего, товарищи! Я вот уже двадцать лет курятину ем, кудахтать не начал».





Плохо стало в Москве с дорогами. «Пробки Москву парализовали». О пробках на дорогах ежечасно с тревогой сообщают, как сообщали когда-то о боевых действиях с военных фронтов.
И вот. И до чего гениально было придумано! Закрыть (на пробу?) одну дорогу. Видимо по принципу – нет дороги и пробок не будет! Стрельнуло так, что аж самолеты в «Домодедово» летать перестали. А один умный так и сказал : «Летайте граждане вертолетами. Я лично летаю вертолетом и никакие пробки мне не страшны».

И уже в двадцать первом веке опять «напряжение» с продовольствием. И одна умнющая дама совет дает – а, вы собирайте грибы». Но, нашлись ещё умнее люди, решившие сэкономить, и упразднили службу по охране леса. И леса сгорели! И грибы сгорели. Те, что потом появились, были объявлены отравленными.
Да, леса сгорели. Но чиновники остались. Нет, они тоже погорели, но совсем немного. И, кажется, их рать растет. Или это так кажется? Жив, жив чиновник! А пока жив чиновник «всегда есть, что сказать».



     Сцена

Очередь в винный отдел.
Времена – бутылка водки стоила 3 рубля 62 копейки.
Время – обеденный перерыв.

Очередь невелика, но продвигается медленно. Стоящие в очереди, с безразличными лицам  наблюдают двух работяг. Один из работяг в десятый раз пересчитывает, зажатые в кулаке деньги и каждый раз произносит: - «Двух копеек не хватает….Ищи». Второй наклоняясь, приседая, выворачивая карманы, ощупывает себя и даже пуговицы.
В очередной раз эти энергичные действия дают результат. На свет торжественно извлекается копейка. Казначей добавляет копейку к общим деньгам и опять пересчитывает.
- Одной копейки не хватает….Ищи.
Повторяются энергичные поиски, тупой пересчет. Интерес очереди возрастает.
Вдруг радостное восклицание – Нашел!
Тот, у кого в руке деньги, добавляет копейку к имеющимся деньгам, пересчитывает и объявляет:
- Три шестьдесят две. Чего брать – то будем?

Жизнь человека

Друг попросил меня сопровождать его. Он, по случаю какого-то юбилея собрался посетить могилу юбиляра. Потом мы просто бродили среди могильных оград. День стоял солнечный и мягкий, неторопливый разговор шёл о том о сём, и мысли были далеки от городского шума.
- Ты знаешь, чья это могилка?
Я посмотрел на табличку.
- Недавно встречал фамилию.




- У тебя на полке стоит книжечка про лесных птах. Недавно вышла. Он написал.
Эту книжку я читал и помнил, что обратил внимание на то, как хорошо было написано про этих пичуг. Как-то по особому душевно. Я рассматривал могилку, а друг продолжал:
- Всю жизнь птиц любил и ничего в жизни не приобрел. Книжечку составить – друзья настояли. Они же и издали. Говорят, что после него только старое ружьишко осталось. Да и то куда-то делось.
Могилка имела странный вид. Частично провалившийся холмик был обложен по периметру кирпичами, и сама могилка как бы извинялась, что занимает место между двумя солидными надгробьями.
Как-то пришлось мне опять посетить кладбище, но уже одному. Товарищ мой погиб и похоронен был на другом кладбище, но в память о нем я решил разыскать ту могилку. Я пошел на соответствующий участок и долго ходил по дорожкам. На зрительную память пожаловаться я не мог, но могилки не нашел.
Казалось, ее смыли дожди.


Острое чувство стыда.

На воскресенье был назначен спортивный праздник. Сбор на стадионе. Участники спортсмены и судьи из учеников и учителей. Народ стал собираться.

А стыдно мне стало, когда четвертый, подряд подошедший учитель, улыбаясь, произнес одну и ту же фразу
- «А судьи кто»?


Кто у кого учился?

Вот наблюдение натуралиста за стаей обезьян. Обезьяны из рода колобус, никак не числятся в хищниках, но после победной драки, когда была убита обезьяна из враждебной стаи, и враг бежал, победители сели в кружок и каждая оторвала кусок от убитой, и таким образом съели убитую обезьяну в знак общей победы.
Другая фотография. В джунглях встретились две гориллы и в знак добрых намерений, подняв раскрытую правую лапу, спокойно разошлись
Жители подъезда двенадцатиэтажного дома, дружно утверждают, что пернатые, мелкие и покрупнее, усаживаясь на осветительный столб, что стоит напротив подъезда, точно и с наслаждением гадят на автомобиль, припаркованный под этим столбом.



«Кармэн»

 Жаловался мне Саша Садиков. Он переводил с финского на русский. Вся прелесть рассказа, который Саша переводил, заключалась в простом, народном, смачном языке.
Перед переводчиком ставилась задача – при переводе подобрать к финскому «мату» соответственный русский мат, а уже потом, русские нецензурные слова заменить точками и звездочками.
«Нужно быть серьезным, или ненужно быть серьезным?»





Роту ознакомили с приказом по армии. Приказ гласил, что отныне все служащие, независимо от звания, должны обращаться друг к другу и друг с другом только на «Вы».
Конечно, и до этого указа рядовой к офицеру обращался на «Вы». Всегда ли старший по званию обращался так же на «Вы» к рядовым? Могло быть и так и так. Но новый приказ предписывал ещё и рядовым обращаться на «Вы» друг к другу!
Это было смешно и не привилось.
Служил во второй роте рядовой Ашуткин. Образование «два класса с братом на двоих», а в солдатском ларьке кроме сгущенки и пряников продавался одеколон «Кармэн» в таких треугольных пузырьках, с умопомрачительной цыганкой на картинке.
Солдату ежемесячно выдавалось по три рубля для приобретения всякой всячины. Как – то: асидола (пуговицы драить), иголки, нитки (подворотнички подшивать), мыло, паста зубная, гуталин, разные щетки и проч.
Получив три рубля, спешил солдат в ларек. Кто зачем. Так вот в день получки покупал Ашуткин пузырек «Кармэн», выпивал (один или в компании), а будучи уличенным, отправлялся на губу.
Отбыв положенный срок на губе, возвращался товарищ Ашуткин в казарму и как полагается, докладывает дежурному офицеру о своем «появлении» и смотрит при этом на «товарища младшего лейтенанта» голубыми, честными глазами. И видит товарищ лейтенант голубые, голубые и совершенно бездонные глаза, а в них абсолютная пустота. В этих глазах ни усмешки, ни ожидания, ни затаенного призрения («оторвите руки, ноги – я на жопе убегу»). Полное отсутствие. И лейтенант это чувствует! Лейтенанта это задевает, и лейтенант начинает «воспитательной речью».
- Вот вы, товарищ Ашуткин, .. вашу мать… .
И потом было сказано много «правильных» и праведных слов и за Родину и про  Долг, про родителей и заботу Партии и Правительства и про Народ, который товарищ
Ашуткин призван защищать. Каждое почти «правильное» слово, подкреплялось словом «неправильным», но приказ был выполнен, лейтенант ни разу не перешел на «ты».
Выражение глаз рядового Ашуткина ничуть не изменились. С тем же успехом лейтенант мог кричать в синее небо.
  Трудно пришлось тем, кто присутствовал при таком воспитании. Они должны были быть серьезными, но серьезными быть не получалось и они спрятались за вешалку (вешалка – внушительное сооружение, предназначалась для солдатских шинелей), где можно смеяться (беззвучно).
  Заключительная сцена – вешалка упала.



У торговой палатки.

Продавщица, спросив у очередной покупательницы, что та будет брать, поворачивается и  задорно орет тому, кто подает товар:
- Два хрена. В студию!



Мой Дед.
 На буднях, вдруг спросила меня двоюродная племянница Мария, дочь моей двоюродной сестры Вальки:               



-  А ты кто?
Вопроса я не понял сразу.
- А вот я прабабушка, Мария Ивановна.
Так она сказала после того, как задала вопрос на который я ответить сразу не сумел, так как вопроса не понял.
- Так тебя и назвали в честь Бабушки твоей матери.

Но потом вспомнил, что когда мне было лет пять, я жил в гостях у Бабушки, Марии Ивановны и когда укладывались вечером спать, то дрались с Валькой, моей двоюродной сестрой, что была постарше меня. Дрались мы за место около Бабушки. Тогда Бабушка ложилась по середине кровати, на спину и я укладывался головой на ее левую руку, а Валька на правую и так под сказку засыпали. Теперь Валька Валентина Александровна, а Мария также укладывает детишек спать, как это делала ее прабабка.
Помолчав, я подумал, что в таком разе я чувствую себя Дедом.



          Социологические исследования.

Наталья Константиновна показала статью из американского журнала.
Американские социологи исследовали такое явление, как вандализм.
Почему ломают в парках скамейки и разносят телефонные будки?
Выводы: то, что не эстетично вызывает протест и уничтожается.
В Филевском парке цементные скамьи с наборными насестами все переломаны и разбиты. Их заменили на простенькие скамейки, придав им вид, при помощи паяльной лампы, отдаленно напоминающим старину.
За последующий год не только ни одной скамейки не сломали, но даже не было сделано ни одной надписи, ни одной зарубки от ножа.   


Через 20 лет.

Где-то в мае 1974 года мне позвонили из родного города и сообщили, что прошло 20 лет как мы окончили школу и, что по этому поводу намечается «торжественная встреча».
Я собирался в «отъезжие поля», но такое событие пропускать не захотел – меня как-то ошеломила цифра 20.
Собрались почти все, те, кто когда – то окончил 10 «Б». Казалось, что никто не изменился за это время.
К ресторану, где отмечалось торжество, на «козле», из районного совхоза подъехал Витя Жалнин. Вот кто внешне не изменился!

Виктор появился в нашей школе где – то в восьмом классе.
Был слух, что колхоз «запроектировал его в будущем на председателя колхоза» и с этой целью его послали в школу «получать образование».
  Внешне Жалнин резко отличался от городских мальчишек (школа была мужская).   
То был «мужик от земли» и телосложением покрупнее городских. Он сразу занял последнею парту. Его редко вызывали к доске. На переменах он неизменно курил в





туалете папиросы «Север» ни от кого не прячась. Так провел он три года и ему выдали аттестат об  окончании школы. Потом жизнь всех разбросала. И вот, теперь я узнаю, что Виктор Жалнин окончил сельскохозяйственный институт и работает в том же хозяйстве, которое посылало его учиться в школу, зооинженером!
- Витя, трудно было.
- Трудно. Пока не закончил, не женился.     



Диван, как единица измерения.

Я помню наш старый диван. Это было нечто монументальное, что невозможно сдвинуть с места. Так мне казалось. Обтянутый черной кожей, с круглыми валиками, высоченной спинкой, так же обтянутой черной кожей, с зеркальцем и полочкой для слоников. Диван явно не предназначался для лежания. Очень неудобно было лежать, пытаясь использовать валик как подушку. Твердый валик казался деревянным, а выпуклое нутро дивана постоянно напоминало о том, что по нему можно скатиться. И всё одно - диван предполагал улечься на нем. В комнате то было единственное место, куда хотелось «завалиться», но приходилось постоянно помнить о «коварстве» дивана.
Образ старого дивана остался в памяти, но сам диван исчез, как исчезает прежняя жизнь, неизвестно, как и куда. Образ старого дивана сохранился в памяти, как образ чего -то основательного, незыблемого, тверди неколебимой ни временим, ни потрясениями. И со временем образ старого дивана натолкнул на философские размышления, и породил некую единицу измерения ощущений.
Мне приходилось тонуть и уходить от пожара, скакать верхом и падать с лошади, карабкаться по скалам и съезжать по осыпям, блуждать по тайге и заблуждаться, но каждый раз вспоминая пережитое, мне мнится, что все начиналось с того дивана. 


Секрет Страдивари

Днями было  сообщение, что, кажется, раскрыта тайна, открыт секрет, теперь стало понятно, почему так необыкновенно звучат скрипки, изготовленные мастером Страдивари.
На вступительных экзаменах в Университет был такой вопрос – почему в начале индустриализации  на изготовление пропеллеров для самолетов, использовали сибирскую  сосну, как материал особо прочный и в то же время легкий.
Мне рассказывали, что когда ломали старый Арбат в Москве, ходил  среди развален мастер музыкальных инструментов и на слух отбирал бревна старых домов и отправлял на грузовике  в мастерскую Большого театра.
Древесину дерева формирует климат и время.
Лето Сибири коротко и как следствие – древесные кольца тонкие и плотно прижаты друг к другу,  – древесина  прочная и легкая. 
Что касается скрипок Страдивари, то изготовлены они, как теперь выяснили из сосны, пережившей Малый Ледниковый Период.








Самолечение.

Во времена «борьбы «официальной медицины» с «неофициальной» «официальная» внушала согражданам и предупреждала их – не заниматься самолечением, а обращаться к врачу.
Разговорились с товарищем о здоровье:
- Скажи, что тебе врач прописал.
- Зачем тебе?
- У меня тоже самое.
- Да это не врач. Аптекарше пожаловался, она мне эту мазь дала.
- Это не важно.
Воистину, «у нас учат и лечат бесплатно».


Яркое пятно.

Дождь с ветром напополам сутулят идущих, создавая настроение до такой степени серым, что кажется, что даже лужи не отражают бегущих облаков. В такую погоду хочется залезть в берлогу, под одеяло, в спальный мешок. И вдруг! На углу у магазина сооружен ларь. Ларь в виде клетки, склепан из жестяных полос, выкрашен зелёной краской, а в нем желтые дыни. Все краски промыты дождем!
Как солнце среди ненастья. 


Предупреждение.

Позвонил Т.. Я знал его как увлеченного ученого и как жизнерадостного человека. Поздравил с праздником. Когда – то пути экспедиционные пересекались. Поговорили. Вспомнили прошлую работу. После общих слов я спросил:
- Чем нынче дышите? Что читаете? Какое, так сказать хобби имеете?
Он почему – то спросил:
- А сколько вам лет?
- Я с 36 года.
- А, я с 27.
……………
- Ни к чему нет охоты. Всё надоело.


Совершенно не связные воспоминания.

Воспоминания приходят ни с чем не сообразуясь, неожиданно и без всякой видимой причины. Точнее сказать – вспоминания. Вспомниться может, что угодно: человек, море, дерево, вещь, ощущение. Это потом, если задержаться, можно построить воспоминание. 
И я попытаться уловить этот момент, момент, когда возникнет воспоминание.
Коробочки от лекарств и от чаев я не выбрасываю, а разрезаю и использую картонки для записей типа «не забыть купить … ». Очень удобно. И, когда я дербаню




очередную коробку под снисходительные взгляды жены, то каждый раз вспоминаю анекдот про старого еврея, у которого был мешочек для «веревочек не годных к употреблению». И тут же вспоминаю, как говаривала мать, поучая, «что первое начнешь с утра делать, то и весь день делать будешь» (как утро начнешь, так и день проведешь).
В школу, в первый класс, я пошел осенью 1944 года. На Камчатке. У учеников не было ни карандашей, ни тетрадей. Отец находил какую – нибудь книгу, вырывал первый белый лист (что этот лист называется форзац узнал я позже, лет через тридцать, когда увлекся переплетом книг), разлиновывал этот лист, и с этим пособием в кармане я отправлялся в школу.
То, что существуют учебники, я знал. Учебник (сначала букварь) был у учительницы. Много позднее, к середине первого учебного года,  к удивлению своему я узнал, что учебники должны быть у каждого ученика (!) 
Ближе к зиме в Петропавловск прибыл пароход.
Первоклассникам выдали по половинке тетради, ручку (фабрика «Киров – Кутша») и перо «Пионер». Чернил не было. Чернила делались из «химического карандаша».
Много случаев смешных и ужасных я помню я из тех времен. Первый класс начинался для меня на Камчатке, а заканчивал первый класс я во Владивостоке в незабываемый Победный год!
Но, не смотря ни на что, так или иначе, но я отчетливо помню, что отношение к школе было у меня трепетное. И теперь я не смогу сказать, когда это чувство сменилось на прямо противоположное.


  Джентльменский набор.

Отправляясь в путь (до магазина), напевая «Гимн геофака», взять с собою, не забыть:
- Очки, ключи, телефон, документ, зубы, таблетки.



Штрихи к истории.

Сегодня мало кому и мало, что скажут когда – то крылатые слова «и примкнувший к ним». А, кажется, что совсем недавно эта фраза звучала. И народ душой откликался, когда «соображали на троих» и «сбрасывались по рублику», и появлялся вдруг четвертый. Ему не отказывали и обязательно говорили «и примкнувший к ним». И звучало это так, как будто гостя приглашали войти. Раз уж пришел.
Родилось это выражение и стало достоянием народа после очередного (эпохального) Пленума ЦК, летом 1957 года. Я в это время служил в армии, на Дальнем Востоке и полк наш находился в лагерях на летних учениях.
Солдат живет в вечном ожидании обеда, отбоя, почты, газет.
О газете следует упомянуть особо. Солдату без газеты никак нельзя. Как без газеты узнаешь о «текущем моменте»? Как проводить политзанятия? А пока Армия не приняла на вооружение туалетную бумагу, то газета справится и с этой задачей. Ежели солдат махорки не покурит, то, как он сможет «держать высокий моральный уровень»? А в этом







деле без газеты никак невозможно. К слову сказать, если зимой газету к портянке подмотать то «и очень даже способствует».
В тот раз газеты доставили по воздуху.
На зеленую травку вышли полковник, подполковник и майор. Было видно, как они разминаясь поджидали подбегавших ротных и взводных. Было заметно, что какая – то растерянность появилась у подбегавших, после того, как прилетевшие и подбежавшие о чем – то переговорили. Наконец прилетевшие выдали офицерам газеты. Получивший газету, рывком разворачивал её, прочитывал заголовок и по воровски прятал газету за пазуху.
Когда наш капитан возвратился, то газет солдатам не отдал, а сказал, что вот сейчас подойдет товарищ полковник и все объяснит.
И полковник пришел. Солдатики расположились на пригорке, и полковник пересказал содержание газетной статьи о том, что антипартийная группа Маленков, Каганович, Молотов и (ещё кто – то?) и примкнувший к ним Шепилов (кто такой?) «нарушила единство курса партии»….. .
Полковник ещё поговорил, выбирая фразы из газетной статьи, и закончил –
- Все понятно? Вопросы есть?
Поднялась одна рука.
- Я все понимаю, товарищ полковник. Но вот, как же Молотов?
- Садитесь!
  И полковник вновь начал пересказывать содержание газетной статьи, всячески избегая «собственных слов», а закончил по накатанной привычке:
  - Вопросы есть?
Это была ошибка. И опять та же рука:
- Товарищ полковник, но как же Молотов?!
Конец «дискуссии» положил повар. Он с тыла подобрался к сидящим и шёпотом, но так, что все услышали, сообщил, что для второй роты он оставил каши. В этот момент полковник произнес:
- Всё понятно?
В ответ дружное – «понятно, понятно». И все потянулись за кашеваром.