28. Своя квартира

На фотографии Валентин Берестов с дочерью Мариной во время проживания в бывшем Зачатьевском монастыре, прозванным ЗачМо.


28. Своя квартира
   
      
          Валя очень долго не имел нормального жилья. После студенческого общежития на Стромынке где он только не жил! Вот несколько его московских адресов из моих записных книжек:

      Стромынка, 32, комн. 588, затем 365;
      Химки, Пионерская, 7-а;
      2-й Зачатьевский пер., д. 2, корп. 7, кв. 13;
      пр. Вернадского, 22, кв. 42;
      ул. Ново-Черемушкинская, 48, корп. 2, кв. 14.

    
           Наконец, Валиной рукой в моей записной книжке вписан его последний  адрес (очевидно, это было сделано при встрече в Калуге): Берестов В.Д. Москва, В-485, ул. Волгина, 19, кв. 32. Число 32 мною зачеркнуто и вписано новое – 96.

          Почти по всем, указанным выше пяти адресам я у Вали бывал и видел все неудобства  этих временных пристанищ для творческой работы. Больше всего мне запомнилось Валино жилище в бывшем Зачатьевском женском монастыре, запомнилось длинным, мрачным, неприветливым коридором, уставленным газовыми плитами, детскими колясками, велосипедами, разным  хламом, другими вещами - приметами коммуналок. Этим коридором, опасливо озираясь, мы с супругой пробирались к комнате, в которой жили Валя с  Ларисой и маленькой дочкой Маринкой. Но Валя  жил по этим адресам, Валя там творил, принимал там своих многочисленных друзей, и все эти адреса следовало бы увековечить мемориальными досками – он того достоин.
    
           Вале было необходимо не только нормальное жилье, был необходим  и нормальный быт. Последнее лучше всего могла обеспечить его мама. И Валя, и его родители всерьез вынашивали идею их переезда  в Москву, конечно, если Валя получит большую квартиру. В 1961 году Зинаида Федоровна вышла на пенсию, и вопрос о переезде встал еще более остро.  Весной 1961 года я находился в Москве в составе парадной группы нашего полка. Апрельским днем я вырвался на денёк в Калугу, чтобы повидаться с мамой и другими  близкими, конечно, навестил и родителей Вали, о чём  уже упоминал выше. Они были очень обрадованы встречей со мной. Вот во время неё Зинаида Федоровна и Дмитрий Матвеевич и поделилась со мной своим желанием перебраться  в Москву, чтобы с Валей жить одной семьей: и мы долго обсуждали эту тему. Итак, была нужна большая квартира, и её получение стало для Вали заветной мечтой. Но в 1964 году умер Дмитрий Матвеевич, квартирный вопрос оставался нерешенным, и идея переезда затухла сама собой.
            И всё же наступил тот день, когда заветная мечта Вали осуществилась - он смог, в конце концов, купить  квартиру на ул. Волгина недалеко от Университета дружбы народов имени Патриса Лумумбы, и не какую-нибудь, а трехкомнатную.

            Кстати, проезжая на улицу Волгина мимо этого, ничем не привлекательного в архитектурном отношении здания, я всегда вспоминал слышанный от Вали каламбурный стишок:
               
                Был бы ум бы
                У Лумумбы,
                Нам бы Чомбе
                Нипочём бы.

          Имя борца за освобождение Африки Лумумбы и его идеологического противника Чомбе знали тогда все.
      
          Но о Валиной квартире. Когда я приехал в Москву, и Валя с вокзала привез меня к себе, оказалось, что квартира у него двухкомнатная. Я был в недоумении.  Две комнаты для Москвы, конечно, хорошо, но Валя и Таня – творческие люди, им необходимы места для работы, а  работать негде, поскольку почти всю квартиру занимают Валин архив, рукописи, книги, Танины художественные принадлежности. Одна из комнат превращена в художественную мастерскую, в ней работала Таня, посередине комнаты стоял станок для печатания офортов, мольберт, холсты, в общем, её царство. В другой - проходной комнате - рабочее место Вали. Тут его стол с пишущей машинкой, горы  книг, журналов, бумаг. В обеих комнатах теснота, беспорядок и никаких признаков уюта.  «Как тебе тут работается?» – интересуюсь я, в ответ Валя только пожимает плечами. Позже он признался мне, что поменялся квартирами с Таниной дочерью Галей: ей он отдал свою трехкомнатную в этом же доме, а себе взял её двухкомнатную. Поменял светлую квартиру на 9 этаже на темную и непрестижную на первом.Увидев недоумение на моем лице, пояснил, как бы оправдываясь, что Галя и её муж – художники, и им  нужна дополнительная площадь под мастерскую (им нужна, а Вале – писателю и Тане – художнику – нет). Уверен, что этот обмен не обошёлся без воздействия Тани.  Валя - добрая душа - нашел обмену оправдание, заявляя: «Смотреть на деревья сверху про-ти-во-ес-тес-ствен-но!» Тогда-то я и исправил в своей записной книжке число 32 на 96.
      
         Квартира № 96 по ул. Волгина стала последним пристанищем Вали в этой жизни.

Продолжение:http://www.proza.ru/2011/08/24/394