16. Пионерия

На фотографии: Пионер и отличник Валя Берестов сфотографирован возле бюста Сталина, на шее которого тоже повязан пионерский галстук. Калуга, 10 ж.д.школа, 5 класс, 1941 г.

16. Пионерия

            Пришло время, и по установленному ритуалу и Валю, и меня, каждого в своей школе, скопом, то есть всем классом, приняли в пионеры. На торжественных линейках с нас взяли «торжественное обещание» и повязали на шеи красные галстуки. Теперь на призыв «К борьбе за дело Ленина-Сталина будь готов!» мы должны были, вскидывая руку над головой, отвечать: «Всегда готов!»  Вообще-то галстуки не завязывались узлом, узлом их завязывали кокетливые пионервожатые из старших классов. Мы же скрепляли концы галстука специальным зажимом, на котором был изображен костер из пяти поленьев, с пятью языками пламени:

                С зажимом галстук был на мне.
                А на зажиме пять поленьев
                И пламени пять языков –
                Эмблема пионерских звеньев,
                Пожар пяти материков.

            Мы стали пионерами, и пионерская песня двадцатых годов «Картошка» (ее певал мой дядя Коля, мамин брат, от него мы впервые и услышали эту песню) стала теперь и нашей песней:

                Эх, милая картошка, -тошка, -тошка, -тошка –
                Пионеров идеал, -ал, -ал, -ал.
                Тот не знает наслажденья, -денья, -денья, -денья,
                Кто картошки не едал, -дал, -дал, -дал.


           Хорошая, весёлая песня. Так и представляешь пионерский костер и сидящую вокруг него ребятню, с аппетитом поедающую испеченную на углях картошку. Но когда мы стали пионерами, ни на пионерских сборах, ни в пионерском лагере «Картошку» уже не пели. Песня стала историей, как и пионерский гимн "Взвейтесь кострами синие ночи! Мы - пионеры дети рабочих!" Пели новые, советские песни, которые не оставили следа в моей памяти. А «Картошку», как и песню про Уверлея и Доротею, мы с Валей частенько распевали во все горло, шагая куда-нибудь – в лес или на речку.
    
           Вокальные способности Валя унаследовал от отца, и не удивительно, что со временем у него проявился еще один талант - талант барда: он стал петь песни на свои стихи, причём исполнял их превосходно. А я, с возрастом, звонкость голоса потерял, да и слуха у меня не было, хотя, при прохождении срочной службы в армии, приходилось иногда быть запевалой.               
      
          Любил Валя не только песню, но  и классическую музыку, и неплохо в ней разбирался. Когда он, уже после войны, осядет в Москве, то станет частым посетителем Концертного зала имени Чайковского. А, будучи в 1949 году  в Ленинграде, где он работал в этнографическом музее,  находил время, чтобы послушать классику. Так, он писал мне,  что слушал там «Хованщину», «Фауста», 57 симфонию Чайковского. Мы не единожды вели с ним разговоры о серьезной музыке. Валя рассказывал, как не сразу, а постепенно, стал её понимать, говорил, что для того, чтобы полюбить классику, прежде всего, надо научиться её слушать.
      
          Вскоре, после того как Валю приняли в пионеры, он похвастался, что его избрали звеньевым:

                Вот жизнь! Куда ни заявись,
                И сразу видно: активист!
                Бывало, в лагерь попадешь,
                Со всеми встанешь в ряд.
                День-два, и ты уже ведешь
                Свой пионеротряд.

          Став пионерами, мы получили право записаться в какой-нибудь кружок в Доме пионеров, что мы и поспешили сделать. Дом пионеров располагался в красивом здании бывшего Дома дворянского собрания, стоявшего над Окой у Березуйского оврага. На второй этаж вела широкая чугунная лестница, по бокам которой стояли чучела бурых медведей. Поскольку у меня была склонность к рисованию, я записался в изокружок.

                Был и я художником когда-то,
                Хоть поверить в это трудновато.

 Валя же должен был записаться в литературный кружок – так считал я, но к моему удивлению, он записался в драматический. Потом я понял, что причиной этого была Валина мама, которая в молодости участвовала в спектаклях:

                Пулеметчицу мама играла,
                А у сына душа замирала.

          Занятия в изокружке были интересными. Мы рисовали с натуры, ходили на этюды, устраивали выставки рисунков, на которые приглашались родители. Валя же разучивал роли. Их кружок готовил спектакль, но получилось так, что я на его просмотр почему-то не попал, и игру Вали  не видел.
      
          Занятия в кружках были в разное время, и эти занятия нас с Валей разлучали.

          В те годы существовал лозунг-призыв: «Будь готов к труду и обороне!» и, если сдать все установленные нормы, можно было получить специальный значок. До значка мы еще не доросли, а вот в осоавиахимовский кружок, в котором изучались отравляющие вещества, устройство противогаза и правила пользования им, мы с Валей записались и на эти занятия ходили уже вместе. Дом пионеров мы посещали до самой войны.

Продолжение:http://www.proza.ru/2011/08/24/454