Женщина на корабле

XVII век.  Средиземное море.
Ветер, дождь, клочья водорослей, щепки, молнии. Вода! Край мокро-го паруса, хлестнувший по лицу, горький вкус морской воды, холод. Волны  внизу, кругом, впереди, сверху. Месяц мелькнул, как призрак, грохот, скрип...
Бланка была в ужасе. Она уцепилась за какой-то толстенный канат и замерла, не в состоянии ни мыслить, ни действовать. Матросы рубили грот-мачту с ошмётьями парусов. Корабль бешено раскачивало, волны вставали над ними немыслимыми чудовищами и рушились с таким грохотом, что было больно ушам. Мачта накренилась, медленно стала падать, но жуткий вал грохнул по кораблю и смял мачту, обломки мусора и лю¬дей. В свете молний предстала мертвенно голая, голубоватая палуба. Стена воды встала из тьмы, поднимая оторванную мачту. Мгновение, и море ударило ею как стенобит-ным орудием в борт.
Совсем  рядом искажённое лицо.
- Пробоина! Тонем - поняла Бланка по губам, в грохоте моря слов не было.
Матросы суетились возле уцелевшей шлюпки. Бланка как во сне двинулась к ним. Все уже в лодке, но она не может идти быстрее. Её замети-ли. Человек совсем близко, но он оттолкнул её.
- Убирайся! Всё из-за тебя!
Волна грубо толкнула её в спину, подняла, бросила и накрыла с го-ловой. Бланка не умела плавать, юбки сковали ноги, тянули вниз, воздуха не было...
Уже было хорошо. Очень хорошо, но кто-то схватил её за волосы и стал тянуть, тянуть. Она пришла в себя от холода. Её всю трясло, зубы стучали, из глаз текли слёзы. Кто-то хлопал её по щекам.
- Кажись, очухалась.
Голоса звучали странно, издалека.
- Лучше б сдохла, чёртова баба! Из-за неё потонули.
- Баба на корабле хуже чёрта. "Святой Патрик" такой корабль был!
- На что она вам, капитан?
- Придурок, она знатная дама, её богатая родня будет так благодарна за её спасение, что мы вернём корабль,  и ещё останется.
- Если не потонем вместе с ней.
- Заткнись, корабельная крыса! Шторм стихает, скоро будет светло, нас подберут. А баба мне нужна живой.
Бланка решилась открыть глаза и увидела только небо. Она лежала на дне шлюпки. Капитан укрыл её куском почти сухой парусины и влил в рот рому из фляги. Бланка начала согреваться и тут же тучей набежали мыс¬ли.
"Зачем только муж отправил меня домой во Францию. Я могла пре-красно родить первенца и на острове. Там тепло, фрукты. И вообще, я ещё не уверена, будет ли ребёнок. А если да?! Боже! Что с ним теперь! 3ачем, зачем я согласилась!"
Но она не могла больше переживать и уснула.
Их действительно подобрали, уже вечером Бланка сидела на узкой койке в крохотной чистенькой комнатке на борту большого торгового судна. Её одолевали насморк и кашель. Забравшись в сухую тёплую постель, она почувствовала себя в раю. Только чего-то не хватало. Дверь открылась и в Рай вплыл ангел. Это была огромная, улыбающаяся Марта, в белом переднике и с миской в руках. Бланка поняла - она ужасно голодна. Марта при¬села на край койки, достала из кармана передника ложку и стала кормить больную, как ребёнка. Бланка покорно глотала горячие кусочки мяса с бобами.
- Так-то лучше, - приговаривала Марта, - тебе, голубушка, сейчас самое лучшее поесть горяченького. Вот ещё, выпей отвару из трав. Завтра всё как рукой снимет. День будет хороший, выйдешь, погреешься на солнышке.
Покончив с едой, Бланка принялась расспрашивать Марту:
- Откуда ты здесь, в море? Я слышала, что женщина на корабле только к несчастью.
- Это, смотря какая женщина, - рассмеялась Марта, - ты на меня по-смотри, ну какое же я несчастье?
И, правда. Марта была ходячим воплощением добродушия и благо-получия. Толстая, розовощёкая, улыбающаяся, в ярко красной юбке и белой, как парус, рубахе.
- Куда они без меня денутся, кто же их всех кормить будет? Нет, ни один мужик так, как я не сготовит. Вкусно?
- Очень.
- То-то. И муженёк мой здесь, и сын матросом бегает. Я здесь - как дома. А ты поспи, тебе полезно.
Бланка устроилась поудобнее и мгновенно уснула. Утром она чувст-вовала себя уже совсем здоровой и бодрой, охотно согласилась  пойти с Мартой наверх. Только её одежда всё ещё не вы¬сохла, и ей ничего не оставалось, как примерить Мартины наряды. Она при¬несла Бланке свою лучшую юбку и самую маленькую блузку, но та всё равно в них утонула. Женщины долго колдовали с костюмом, пока не при¬дали ему приличный вид. Тогда Марта с гордостью подала Бланке большой осколок зеркала. Из глубины стекла на неё глянуло незнакомое лицо. Без привычной косметики и украшений она показалась себе страшной. Бледная, с припухшим от насморка носом, с грустными голубыми  глазами. Тёмные,  гладко зачёсанные волосы только подчеркнули её болезненный вид.
- Да  будет тебе, ведь не на бал идём, - увещевала её Марта,
- И точно, идём быстрее.
Солнце ослепила Бланку своим золотом. Она долго стояла, зажму-рившись, наслаждаясь тёплым ветром. Они с Мартой уселись на скамеечку на корме. Вчера Бланка не поняла, что их подобрала галера, она никогда не бывала на таких судах и принялась с интересом рассматривать, как всё уст-роено. Марта с удовольствием рассказывала ей, что знала, а что не знала, привирала очень убедительно, но вдруг спохватилась, что пора кормить ка-торжников.
 К Бланке подошёл капитан галеры, галантно поклонился, предста-вился капитаном Жозефом Дож, словно и не посреди моря, а в парадной гос-тиной. Хорошо одет, чисто выбрит,  даже парик нацепил. Он явно проводил на берегу больше времени, чем на судне, и очень любил женщин.
- Мадам, разрешите Вам предложить руку для небольшой прогулки по мое¬му кораблю? - не спросил - пропел.
- С величайшим удовольствием, сударь, - ответила Бланка.
Капитан Дож обожал свою галеру. Он любовно оглаживал малень-кую пушечку, с гордостью показывал, как велик якорь и даже каторжников своих предъявлял, как заморские диковины. Он повёл Бланку между рядами греб¬цов, указывая то на одного, то на другого.
- Вот этот убил семерых, силища бешенная, но тих, как ягнёнок.
Рыжий детина весело оскалился и подмигнул Бланке.
- Эта мрачная личность - всего лишь мелкий жулик. А вот этот спёр миллион, представляете, миллион! О, вот он особенно хорош - его господин был настолько несносен, что он скинул его в реку, и тот утонул.
Пожилой мужчина хмуро глянул на Бланку.
- Но меня он любит, правда, Люк?
- Да, сударь. Вас я топить не стану, - заверил Люк.
- Обратите внимание, - продолжал капитан. - Этот молодец укоко-шил благо¬родную даму.
Бланка повернулась направо, куда указывал её экскурсовод. И столкнулась с откровенно насмешливым взглядом чёрных глаз.
- Кажется, Вы были графом, Шарни?
- Кажется, - каторжник широко улыбнулся Бланке, он глаз с неё не сводил, смело её разглядывал.
Бланке уже начало казаться, что это её всем показывают, а не наоборот. Это смутило её, но она заставила себя надменно посмотреть на гребца. Лицо и широкие, загорелые плечи понравились ей. Она отметила, что он красив, и тут же запретила себе такие мысли об убийце.
- Как можно убить женщину?! - возмущенно обратилась она к Дожу.
- Отвечай, - потребовал он, - зачем ты убил даму?
- Она была некрасива, - бросил убийца.
Гребцы захохотали, а Бланке показалось, что все смеются над ней. Капитан хотел продолжить экскурсию, но подошедший матрос отвлек его. Он раскланялся и спустился в трюм. А Бланке пришлось одной возвра¬щаться на корму. Гребцы привычно двигали веслами, но едва скрылся парик капита-на, все стали откровенно её рассматривать и громко обсуждать.
- Ребята, я знаю эту юбку!
- Точно!
- А это не Марта?
- Не, у этой зад меньше.
- Эй, красавица, посиди со мной!
Бланка почти бежала по проходу, уворачиваясь от протянутых рук. Вслед громко засвистели, она была уверена, что это тот бывший граф.
На следующий день Бланка с особенным удовольствием надевала своё голубое платье, она знала, как оно идет к её глазам. Она долго во¬зилась с причёской и, оглядев себя, осталась довольна. И всё же она чувствовала, что боится выходить на палубу. Убедив себя, что это глупо,  она как ни в чём не бывало, заняла свое место на корме. День был солнечный, и она с удо-вольствием проводила время, беседуя с капитаном Дож. Но вскоре, к своему ужасу, она поняла, что ищет взглядом вчерашне¬го обидчика. Она определён-но хотела его видеть, но галера шла под парусами. И гребцы отдыхали в трюме. Бланке  вдруг стало скучно. Дож ушел, и она стала смотреть на волны за бортом.
Сзади послышались крики надсмотрщиков, звон цепей, ругательства. На палубу выводили каторжников. Бланка стояла так, что их проводили мимо неё, но на этот раз её, казалось, никто не замечал. Она повернулась и смотрела на них, гордо подняв голову, и думала о том, какая пропасть от¬деляет её от этих несчастных. Они шли, хмуро ссутулившись, опустив косматые головы. Но один остановился прямо напротив и посмотрел в глаза так, что огромная пропасть вдруг стала одним шагом. Взгляд скользнул ниже, он выгнул бровь.
- Хм.
Бланка покраснела от гнева и ...
А вечером она поняла, что не беременна. С последней надеждой она обратилась с расспросами к Марте, но та окончательно  развеяла её мечты.
- Поверь мне, девочка, всё это тебе показалось. Очень хотела ребе-ночка, вот и напридумала себе. Я-то знаю. Я ведь пока не плавала, сама пятерых сы¬новей  родила и добрую дюжину у других приняла. Все живы, здоровы. У меня рука лёгкая. Как вправду рожать соберешься, меня зови. А пока живи себе спокойно.
- Выходит, я обманула мужа?! - ужаснулась Бланка.
- С кем не бывает. Это дело такое, один Бог знает точно.
Утром Бланка, впервые со дня крушения, встретила капитана "Свя-того Патрика". Он подошел к ней и заговорил, будто они вчера расстались, и никакого кораблекрушения не было.
- Прекрасный день, не правда ли, мадам?
- Да, конечно, - отвечала Бланка не слишком охотно, она  хорошо помнила ту ночь.
- Вы, наверное, часто здесь прогуливаетесь? Странно, что мы до сих пор не встречались.
- Странно, я бываю здесь каждое утро.
- А я больше люблю закат, знаете ли. Вы должны посмотреть на море на закате, это очень красиво. Выходите нынче на палубу вечером, из каюты совсем другой вид.
- Да, пожалуй, я приду, я не видела заката, - торопливо бросила  Бланка, поскорей попрощалась и ушла к себе.
Но вечером ей действительно захотелось увидеть закат, и она подня-лась на палубу.
Капитан "Святого Патрика" уже ждал её. Он выпил и вёл себя как-то странно. Закат, действительно, был великолепен. Огромное розово-оран-жевое солнце медленно сползало в море, и казалось, вода закипит от его жа-ра. Прозрачное облачко проплыло по огненному диску. Барабан, отбивавший ритм гребцам, создавал впечатление чего-то языческого. Бог солнца ложился спать на перину океана. Бланка была поглощена этим зрели¬щем. Вдруг она почувствовала, что капитан пытается обнять её. Бланка отшатнулась, но он прижал её к борту и зашептал, жарко дыша;
- Не бойся, моя сладкая, это же я, ты меня помнишь? Помнишь, я знаю. Ведь я спас тебя от смерти. Ты же знаешь, что это я тебя спас? Ты уже совсем утопла, синяя такая. Ха! А теперь такая розовенькая. Иди ко мне.
Бланка стала отбиваться, он грубо сгреб её в объятия и стал цело-вать.
- Пустите, пусти меня! Я позову на помощь!
- Никто не имеет на тебя права. Я тебя спас, ты мне должна, пойдём в каюту. Ты должна быть благодарна, детка. Должна быть благодарна! Я столько для тебя сделал.
Бланка вырвалась и бросилась от него по проходу между гребцов, ка¬питан почти нагнал её, но Шарни подставил ему подножку, и Бланка, обернувшись, увидела преследователя, лежащего на досках палубы. Тут же сильные руки подхватили его, гребцы передавали орущего капитана "Святого Патрика", пока он не оказался в воде за бортом. Всё произошло с такой быстротой, что никто не успел прийти ему на помощь. Капитан "Святого Патрика" орал за бортом, надсмотрщики стегали каторжников, Бланка смотрела на всё это с удивлением и ужасом. На шум выбежал капитан Дож, он быстро понял, в чём дело и подошёл к Бланке.
- Что прикажите с ним делать, мадам? Спасти?
- Да, пожалуйста.
- Как Вам угодно. А я, признаться, там бы его и бросил.
Капитана подняли на палубу, он затравленно озирался и ёжился в мокром платье, Бланка подошла к нему.
- Мы квиты, капитан, я только что подарила Вам жизнь. Я вам ниче-го больше не  должна и не желаю Вас знать.
Проходя мимо Шарни, она шепнула:
- Благодарю.
Ночь она спала плохо и проснулась на рассвете от ужасного шума и беготни на верхней палубе. Марта вбежала к ней взволнованная и раскрас-невшаяся.
- Что случилось?
- Каторжники разбежались.
- Как? Куда?
- Говорят, Шарни всё устроил. Мы ночью пристали к крохотному островку, они гвоздём вскрыли замки и бежали.
- Все?
- Нет. Человек пять, троих убили, остальных вернули.
- А...
- Что?
- Нет, ничего.
- Пойдём, поглядим. Ой, что там творится!
Женщины вышли на палубу. Кругом царил хаос. Там и тут продол-жалась экзекуция: бежавших нещадно секли плетьми, заковывали и бросали в трюм. Новые гребцы уже толкали галеру прочь от острова. Марта куда-то умчалась, а Бланка совсем рядом увидела Шарни. Он стоял у мачты, ожидая своей оче¬реди на кандалы. Он был в крови, но подмигнул Бланке. В зубах он держал огненно-алый цветок. Бланка подошла к нему.
- Возьми цветок, - шепнул Шарни, - это тебе.
Она покорно протянула руку, взяла у него резко пахнущую орхидею, но чуть помедлила и оказалась в его объятьях. Ах, как целовал её этот разбойник!
Галера благополучно прибыла в Марсель поздней ночью. Капитан Дож предлагал подождать, но Бланка решила ехать. Её уже ждала карета. Бланка обернулась на галеру последний раз, её силуэт уже почти растворился в темноте, исчез, словно ничего и не было. Бланка посмотрела на рукав платья: на голубом шелке темнело пятно крови каторжника. Скоро всё забудется, дол¬жно забыться. Скоро вернётся муж, и они будут жить тихо и счастливо, как раньше. Экипаж медленно катился по тёмным улицам. Вдруг дверца распахну¬лась, и в карету влетел мужчина. Он зажал ей рот рукой.
- Простите, мадам, но я только что сбежал с каторги, и мне пока не-куда податься...
В карете было абсолютно темно, но она узнала голос.
- Я вынужден воспользоваться вашим экипажем, - говорил Шарни. - Но не вол¬нуйтесь. Я уже ухожу.
Хлопнула дверца, и он исчез. Он не узнал её.
Больше месяца баронесса д’Эстуаль уединённо жила в имении с ма-терью и сёстрами. Муж не писал. Зато его приятель расписывал своей жене многочис¬ленные любовные похождения барона д`Эстуаль. Бланка плакала, и всё чаще вспоминала свое морское путешествие. Она уже давно не прини-мала гостей и была очень удивлена, когда слуга доложил, что в гостиной  её ждет некий господин.
Она направилась в гостиную, да так и застыла на пороге, увидев вы-сокого мужчину в дорогом кафтане и высоких ботфортах.
- Граф Луи де Шарни, - торжественно произнес слуга и удалился.
- Вы?!
- Как видите, мадам.
- Но Вы же...
- Король Солнце простил меня, и всё вернул.
- Но Вы убили женщину.
- Боже мой! Не было никакой женщины. Был маскарад у дофина, де Гиш вырядился девицей, мы поругались и дрались прямо там. Я его тяжело ранил. Принц озверел, отправил меня на галеры, а чтобы уберечь честь сво-его сладкого де Гиша, сочинил эту басню. Но де Гиш выжил. Филипп любит его пуще прежнего, и я прощён, благо сбежал вовремя. Марта помогла. Но о чём мы говорим... Бланка, я с ума без тебя сходил...
Она скрылась от  всего мира в его объятиях. До чего же приятно из-менять мужу...
А месяцев через девять у барона д'Эстуаль родился первенец...