Рассеянный в израиле колено левия

                Продолжение следует

                ИЕРАРХИЯ

   Во времена Моисея отношения между ним, священниками и левитами были отношениями вождя и подданных. Моисей назначал, определял функции, устанавливал законы, которыми следует руководствоваться, и не только им, но и всему обществу.
  Хотя многих такой диктаторский стиль руководства возмущал, однако священники принимали это как должное. Будучи старше Моисея на три года, Аарон явно чувствовал себя младшим, признавая своего брата "господином".
  Этот стиль отношений сохранил и Иисус Навин. Последнее слово всегда оставалось за ним:как он решит, так и будет, хотя, вероятно, при нем всегда присутствовал Елеазар, а затем и сын его Финеес, кому после смерти отца перешло священство.
  Однако после перехода Иордана Финеес по сути проявил себя только раз, когда вместе с главами колен пришел инспектировать жертвенник, построенный коленами Рувима, Гада и половиной колена Манассии. Потом он как-то "теряется", что неудивительно, поскольку у разошедшихся по своим уделам племенам не было общего вождя:меняющие друг друга судьи эту роль в полной мере выполнять не могли.
  Так было до появления Самуила, который в силу своего характера и уверенности, что призван выполнять волю Господа, взял на себя эти функции. И весьма неохотно подчинился, хотя и сам Бог на этом настаивал, "дать" народу царя.
  Но как в данном случае строились отношения между обоими? Не царь указывает священнику (он же по совместительству судья), что надо делать, а Самуил настойчиво пытается руководить им.
  Вначале Саул принимает это "руководство" как нечто, само собой разумеющееся, ведь именно Самуил выбрал его из самого малого израильского племени и помазал в цари. Но по мере того, как Саул укреплялся, он стал все больше проявлять самостоятельности. И это властолюбивому Самуилу не понравилось. Он стал придираться к Саулу, что тот все делает не так и не то:то не дождался его распоряжения, то рано (или поздно) выступил против врага, то не все трофеи правильно распределил.
  Кульминация наступила, когда Саул поразил Амалика, но "Саул и народ пощадили Агага (царя Амаликитян) и лучших из овец и волов и откормленных ягнят, и все хорошее, и не хотели истребить, а все вещи маловажные и худые истребили".
  Такое решение Самуилу не понравилось, он усмотрел в нем очередное непослушание Саула и заявил, что жалеет о том, что помазал его царем над Израилем. И напугал Саула:"Ныне отторг Господь царство Израильское от тебя, и отдал его ближнему твоему, лучшему тебя".
  Зная мнительность Саула (а Самуил наверняка был неплохим психологом), нетрудно представить, с какой новой силой разгорелась в нем ревность по отношению к Давиду. Ибо о том, что он помазал на царство Давида, Самуил тоже успел сообщить Саулу.
  Но в воцарении Давида на трон священники никакой роли играть не будут:его возведут главы колен Израилевых, придя в Хеврон, где Давид царствовал только над коленом Иуды. Не было уже в живых ни Самуила, ни Саула, и выбор Израильтян сделали сами, без подсказки священника. И отношения Давида-царя со священниками и левитами вернулись в то русло, в котором они пребывали во времена Моисея.
  Любое царство - как государственная система - должно иметь общую столицу, а также духовную основу, которая бы объединяла и сплачивала народ.
  Давид обе эти задач последовательно решил. Столицей он сделал Иерусалим, и сюда же решил перенести ковчег завета.
  Ковчег завета к этому времени уже лет двадцать или около того находился в доме Аминадава, левита из Кириафиарима. Попал он сюда, когда Филистимляне, захватившие ковчег, решили от него избавиться, поскольку считали, что беды, посыпавшиеся на них после этого, связаны именно с захватом ковчега. Они запрягли волов и отправили их без конкретного "адреса", а куда они сами вывезут.
  Они вывезли в город Кириафиарим, люди, которые работали на поле, увидели ковчег и бросились к нему и стали, вероятно, ощупывать его. Но, оказывается, столь фамильярное отношение к Божьему дому несло в себе гибель, все испугались, и только у Аминадава Бог, наконец, сменил свой гнев на милость.
  Сам по себе этот факт,- что ковчег почти два десятка лет простоял в часьном доме как обычная вещь,- показывает, насколько равнодушны были в тот период Израильтяне к религии отцов.
  Перенесение ковчега в Иерусалим тоже не обошлось без трагедии:погиб сын Аминадава Оза, так что Давид на три месяца оставил ковчег в доме  Аведдара Гефянина.
  Потом скинию с ковчегом перенесли на высоту в Гаваоне, где был и жертвенник всесожжения, и, наконец, Бог обрел свой дом на гумне Орны Иевусисянина, которое Давид купил.
  Перенесение ковчега в Иерусалим Давид превратил в праздничное торжество, на котором играл главную роль, облачившись в льняной ефод.
  "Когда Давид окончил приношение всесожжений и жертв мирных, то благословил он народ именем Господа Саваофа. И раздал всему народу, всему множеству Израильтян, как мужчинам, так и женщинам, по одному хлебу, и по куску жареного мяса, и по одной лепешке каждому. И пошел весь народ, каждый в дом свой".
  Непосредственно ковчег завета во всех случаях носили левиты, и Давид даже счел нужным заявить по этому поводу:"Никто не должен носить ковчега Божия, кроме левитов, потому что их избрал Господь на то, чтобы носить ковчег Божий и служить Ему во веки".
  Несли на плечах, на шестах. А еще приказал Давид "начальникам левитов поставить братьев своих певцов с музыкальными орудиями, с псалтирями и цитрами и кимвалами, чтобы они громко возвещали  глас радования".
  Даже незадолго до смерти Давид вновь вернулся к судьбе левитов, которых велел сосчитать - от тридцати и выше. Их оказалось тридцать восемь тысяч человек.
  Он назначил их "для дела в доме Господнем", а также привратниками, писцами, судьями, певцами, музыкантами.
  Давид исчислил и левитов от двадцати и выше. "Чтобы они были при сынах Аароновых, для служения дому Господню, во дворе и в пристройках, для соблюдения чистоты всего святилища и для исполнения всякой службы при доме Божием, - для наблюдения за хлебами предложения и пшеничною мукою для хлебного приношения, и пресными лепешками, за печеным, жареным и за всякою мерою и весом.
  И чтобы становились каждое утро благодарить и славословить Господа, также и вечером. И при всех всесожжениях, возносимых Господу в субботы, в новомесячия и в праздники по числу, как предписано о них,- постоянно пред лицем Господа.
  И чтобы охраняли скинию откровения и святилище и сынов Аароновых, братьев своих, при службах дому Господню".
  Потомки же сыновей Моисея были  среди тех, кто смотрел за сокровищницами дома Божия. "Шевуил, сын Гирсона, сына Моисеева, был главным смотрителем за сокровищницами.
  У брата его Елиезера, сын Рехавия, у него сын Исаия, у него сын Иорам, у него сын Зихрий, у него сын Шеломиф.
  Шеломиф и братья его смотрели за всеми сокровищницами посвященных вещей, которые посвятил царь Давид и главы семейств и тысяченачальники, стоначальники и предводители войска. Из завоеваний из добыч они посвящали на поддержание дома Господня.
  И все, что посвятил Самуил пророк, и Саул, сын Киса, и Авенир, сын Нира, и Иоав, сын Саруи, все посвященное было на руках у Шеломифа и братьев его".

                Продолжение следует