Юлька - отрывок из одноименно

Владислав Павлович прильнул к трамвайному окну. Он вглядывался в силуэт своей студентки, исчезающей в толпе. – Да, интересная девчонка. Нужно обязательно убедить ее заниматься в ансамбле. Поют девушки так, что и консерваторские могут позавидовать. Вот тебе и периферия!..
Всего несколько месяцев назад он строил грандиозные планы на будущее, на свою творческую карьеру в самом лучшем на свете городе Ленинграде, не допуская и мысли, что когда-то сможет покинуть его.
 Уезжать из города детства, в котором прошла вся его жизнь, столько друзей, перспектив, где живет любимая девушка, родные, было страшновато. Однако, комната в коммунальной квартире на Загородном проспекте, в которой ютилась их семья, несмотря на полную гармонию и взаимопонимание между близкими и соседями, была слишком мала.
 Романтические отношения с дочерью генерала, Наташей, последнее время вносили в жизнь Владислава странное раздражение - чем больше девушка горела желанием  надеть на любимого обручальное кольцо, чтобы жить с ним  в богатой, просторной папиной квартире, тем сильнее ему хотелось свободы. И в этом с ним был солидарен отец, скромный, мягкий человек. Владислав гордился своим отцом и любил его. Отец был воплощением мальчишеской мечты – он был шофером! 
Однако Елена Николаевна, мама Владика, страстно мечтала об этом браке, - сын был бы под присмотром. Всю жизнь, она проработала воспитателем в детском саду. Дома она будто не выходила из этой должности, а просто переходила в группу постарше, имея троих сыновей и одну дочь. Собственно говоря, присмотр соответствовал ее доброй, но своеобразной натуре, вернее – своенравной.
 Здесь, в Ленинграде, ее гениальный сын Владислав скоро себя проявит при поддержке такого родственника, как папа невестки, – думала она. -  Это тебе не какой-то второй хормейстер Пермского оперного театра, куда приглашал сына  однокашник, однокурсник и, по твердому убеждению Елены Николаевны, шалопай, - Юрка. Там, наверно, медведи по улицам  ходят?!
Владислав Павлович улыбнулся, представляя лицо своей матери. Конечно, Наташа хорошая девушка, любит его, мягкий интеллигентный человек, прекрасная пианистка, но жениться ему все-таки рано. Хорошо, что он послушался Юрку и вырвался, наконец, на свободу.
Юрка Самсонов - закадычный друг детства жил возле «Загородного» на соседней улице, недалеко от «Пяти углов». Симпатяга и озорник – тонкий, звонкий, прозрачный, как большинство ленинградцев, переживших войну. Они вместе закончили «Хоровую капеллу» для мальчиков при Ленинградской Государственной Консерватории им. Римского-Корсакова, где проучились десять лет. Потом стали ее  студентами и закончили дирижерско-хоровое отделение. По окончании, Самсонов был направлен в Пермский театр оперы и балета хормейстером, а Владислав в Оренбургское музыкальное училище. Проторчав там месяц, и не устроившись с жильем, Владислав добился через Москву «свободного диплома» и, к обоюдной радости всех, вернулся домой. Дома его ждали письма Юрки.
Письма друга были наполнены радостью творчества, восхищением: «Владька, приезжай ко мне! Пока вторым хормейстером, а захочешь, возьмешь работу дополнительно в любом из училищ – их здесь три. Главное, - поле деятельности огромное, создавай, что хочешь. Город очень музыкальный. Не раздумывай, приезжай!»
- Мужчина! Конечная, - кондуктор тронула Владислава Павловича за плечо. – Приехали.
Владислав Павлович не заметил, что все пять остановок так и простоял на Юлькином месте, вглядываясь в окно трамвая.
- Вам не плохо? – участливо повторила кондуктор.
- Нет, спасибо. Просто задумался. Извините.
Он приподнял воротник пальто и вышел…