Ленин в Разливе

Всю ночь лило как из ведра. Крыша шалаша из прошлогодней соломы протекала.

 - Ведь просил товарища Емельянова распорядиться, чтоб солому заменили...

Володя Ильин лежал на отсыревшем тюфяке и чесал в паху. Спал он плохо, снился вечный спор с политической проституткой ренегатом Каутским. Чесание в паху привело к тому, к чему этот благословенный процесс и должен приводить - рука наткнулась на что-то твёрдое.

 - Товарищ Рахья! Эйно Абрамович!

В дальнем углу шалаша кто-то зашевелился. Затем на свет божий явилось одутловатое заспанное лицо чухонца.

- А что, батенька, выпить у нас найдётся?

- Самогонки на донышке осталось, Владимир Ильич.

- Непорядок. Надо будет попросить товарища Кобу выписать из партийных запасов ящик "Вдовы Клико". Ну что ж, разливайте пока самогонку.

Выпили, закусили, помолчали. Ещё выпили. Сладостные воспоминания о любезной его сердцу Инессе заполонили Володины мысли. Тоскливо вспомнилась пучеглазая жена, с которой только и можно было поговорить по душам о школах, да о рабочем движении.

- А что, товарищ Рахья, девочки в деревне есть?

- Знамо дело, девки завсегда есть.

- Для Вас, Эйно Абрамович, есть важное революционное поручение. Не доставите ли Вы сюда молодицу какую, посисястей да посговорчивей?

- Девку конечно можно. А как же с этой..., как ее,.. с канспирацией?

- Не волнуйтесь, ЦК возражать не будет. Здоровье вождя - на первом месте. Только Вы, товарищ, отмойте её как следует. Мы, хоть и рабоче-крестьянская партия, но говно нюхать - кому же хочется...