Интервью с Денисом Мацуевым

                ОЧИЩЕНИЕ МУЗЫКОЙ

В Денисе Мацуеве есть основательность сибиряка: могучий рост, косая сажень в плечах, прямодушие и неиссякаемое жизнелюбие. Его талант – как горячие источники Байкала, способен исцелить любого.  Его яркие эмоциональные выступления не один десяток зрителей обратили в новую веру: веру в классическую музыку…

Денис, Вы часто бываете в Петербурге, есть ли у вас любимые места?

Большой зал и малый зал Петербургской филармонии, Мариинский Театр. Почему эти залы? Потому что, когда я приезжаю в Петербург, то бываю только в этих местах хотя знаю Питер вдоль и поперек, естественно есть любимые места, связанные с личными мотивами в разные периоды жизни.

Что такое для Вас белые ночи?

В первую очередь фестиваль Валерия Гергиева, во-вторых, несравнимое ни с чем какое-то особое внутреннее состояние, я сова,  это мое время, и, конечно же, когда мой приезд совпадает с белыми ночами в Петербурге, я стараюсь не спать.
 
А  фестиваль «Звезды белых ночей», несколько слов о нем…

В масштабном смысле «Звезды Белых ночей» - фестиваль легендарный, на него съезжаются зрители со всего мира, программа его уникальна - великие премьеры, великие люди, великие произведения. Да и сама задумка, которую так талантливо смог осуществить Валерий Гергиев, великолепна. Москва завидует, поверьте мне. Атмосфера Петербурга усиливает это волшебство.

С каким бы музыкальным произведение вы сравнили бы Санкт-Петербург?

Это зависит от того,  в каком месте я нахожусь, если это Филармония, то, конечно, Чайковский или Прокофьев, Мравинский, Темирканов, когда я вхожу в Мариинский театр, я ощущаю все то великое из мира музыки, что рождалось здесь, звучало. Здесь потрясающая акустика.

Что такое для вас светское общество?

По долгу службы мне приходится часто бывать на светских мероприятиях, скажу честно, это не всегда приятно. Когда я выхожу играть концерт, я не задумываюсь, кто сидит в зале – Королева или простой инженер. Я выкладываюсь одинаково, играю для всех на 150 процентов.

Бывает так, что вы остаетесь недовольны своим выступлением?

Бывает, усталость сказывается, 170 концертов в год, согласитесь, плотный график. С другой стороны,  этот график я придумал себе сам, и пока я могу выдержать этот темп, хорошо. Но если я пойму, что страдает качество исполнения или это сказывается на моем здоровье, физическом, душевном, конечно я буду сокращать количество концертов. Очень желательно, чтобы всякий раз, когда я сажусь к инструменту, меня посещало чувство полета, но, увы, предсказать это невозможно.

Изменился ли ваш слушатель?

Для меня очень важно, чтобы каждый год на концерты приходила новая публика. С молодыми слушателями сложно, это совсем другой тип мышления, другие пристрастия, понимание музыки.  Когда в зале новая публика, ты это чувствуешь сразу. Поход на концерт классической музыки – это очищение от всех тягот и невзгод нашей повседневности.

Для вас как для музыканта существует понятие «удача»?

Для классического музыканта важны и талант, и характер, и умение подать себя, но более 50% это все-таки удача, особенно в наше время. Я знаю много примеров, когда бесспорно талантливый человек не может никуда пробиться, он весь в музыке, даже пойти дать заявку на конкурс он не может, а если дал, то у него на сам конкурс нервов не хватает. Я думаю, что ни Шопен, ни Горовиц, ни Сафроницкий не сумели бы пройти конкурс, они бы слетели с первого тура.

Но ведь есть среди наших музыкантов те, кто еще обладает крепкими нервами и талантом менеджера.

Есть те, кто пытается делать деньги на музыке, что, на мой взгляд,  непозволительно.  А есть те, кто талантлив в организации новых фестивалей, как менеджер и создатель новых проектов. Например, Валерий Александрович Гергиев, возглавивший «стройку века» - новое здание Мариинского Театра. Это ж какие силы надо иметь, чтобы поднять такую махину, человек ночей не спал, контролировал каждую ступень этого процесса. Диву даешься, как у него времени хватало на музыку.

Есть в планах желание создать собственную школу? 

После всех наших «реформ» в сфере среднего и высшего образования очень хочется создать школу, но не имени себя, а некий масштабный международный проект. У меня уже есть фестиваль «Крещендо», мощное предприятие, которое дало много сильных музыкантов, чьи имена известны не только в России, но и за рубежом. Я вот подумал, может создать Академию «Крещендо» чтобы туда приезжали великие музыканты со всего мира, преподаватели-теоретики, и проводили мастер-классы,  длительные, на год - на два.

Как вы отдыхаете?

Самый лучший отдых – возвращение на родину, в Иркутск, в квартиру, которую я не продал в 90-е  годы. Там я погружаюсь в атмосферу детства и юности, мне это очень дорого, я даже сам не подозревал, насколько я сентиментальный человек. Для меня отдых -  пройти по знакомым улочкам, встретиться с друзьями, поиграть в футбол, окунуться в Байкал, сходить в баньку с веничком – все это восстанавливает, дает заряд энергии, который ты не получишь даже за месяц пребывания на каком-нибудь диковинном курорте.

А дома, вдали от концертных площадок, что-то играете для себя?

Свободные вариации, по сути, джаз, хотя ни в коем случае не решусь причислить себя к джазовым музыкантам. Иногда открываю новые, неигранные ноты. Всякое бывает, зависит от настроения. Но бывают ситуации, когда совсем не хочется играть.

Как вы относитесь к благотворительности?

Что касается меня,  это фонд «Новые имена», который я возглавляю. Я  часто вспоминаю, когда я приехал в Москву, меня очень многие поддерживали, были мастер-классы, стипендии, среда определенная, я начал концертировать сразу, как приехал в Москву, мне это очень помогло. Поэтому благотворительность по отношению к музыкантам для меня важна, культура, в частности классическая музыка, изначально убыточна, на ней невозможно зарабатывать, но Россия всегда славилась меценатами, они есть и их нужно убеждать, что классическая музыка нужна. Меня многому в этом смысле научил Гергиев, и я ему за это благодарен. Благотворительность необходима, жаль, что закон о меценатстве никак не рождает, хотя и обсуждается уже несколько лет.

Заграницей вся культура существует на средства меценатов…

Совершенно верно, все американские оркестры содержатся на частные деньги.  Государство не принимает участия в поддержке культуры, в связи с этим в этом году один из самых знаменитых мировых оркестров - Филадельфийский – обанкротился. Другой пример – оркестр Цинциннати, входящий в десятку лучших оркестров Америки, не обанкротился благодаря тому, что внучка основателя Procter&Gambl дала $115 миллионов, чтобы они не пропали. В конце любого буклета – программы оркестрового концерта – список пожертвований, кто, сколько дал, там есть суммы от $50 до миллионов. На этом все держится, не самая плохая модель. Не только Гергиев и Мацуев понимают, что культуре надо помогать, надо искать тех, кто также это понимает.