Ленин в Разливе II

Проводил Володя молодицу сисястую и сел писать Апрельские тезисы. Писалось тяжело. Никак он не мог сформулировать, что во что должно перерастать - война империалистическая в гражданскую или революция буржуазная в пролетарскую.

За шалашом кто-то кашлянул.

- Марфуша, это ты? Экая ты страстная... Я ж сказал - завтра к вечеру приходи.

- Никакая я не Марфуша. Я Володя.

- Тёзка, значит. А по батюшке как?

- Владимирович.

- А я Ильич. Будем знакомы. Тебе налить?

- Не употребляю. Я ж спортсмен.

- А я, пожалуй, приму грамм 100 для вдохновения. Ну что там в Питере?

- Да много чего было. Сперва Собчак, потом Матвиенко. Теперь вот думаю, кого там главным поставить из органов.

- ВЧК?

- ФСБ.

- Не знаю такого.

- Так в Ваше время такого и не было. Впрочем, это всё одно - ВЧК, ГПУ, КГБ, ФСБ.

- Ну, раз так, это верное решение, товарищ. Главное, чтобы руки были чистые, а голова холодная.

- Нет, Ильич, главное - это управляемая демократия и вертикаль власти.

- Очень интересно, батенька, очень. Включу-ка я эту мысль в свои тезисы.

- Рановато, товарищ вождь. Ваше общество еще не созрело. С Зиновьевыми-Каменевыми-Бухариными каши не сваришь.

- А когда созреет?

- Да году этак к 2000. А в качестве идеолога могу порекомендовать гражданина Суркова.

- Что ж, придётся кооптировать..

- Ну мне, пожалуй, пора.

Владимир Владимирович уселся за руль Лады-Калины и умчался в даль светлую.

А Владимир Ильич сморгнул и подумал: "Это Руссо-Балт, что ли, у него? Или Испано-Сюиза? Привидится же такое... Надо с выпивкой завязывать".