До Конца

До Конца.




    …Она осталась без родителей. Братьев или сестер у нее никогда не было, других родственников она не знала. Совершенно одна в нашем жестоком мире. Всю свою жизнь она боялась потерять нас. Меня и нашу дочь. Ее страхи были напрасны. Она нас не потеряла, мы потеряли ее. Я не хотел отнимать у нее жизнь. Так получилось…             

                06.06.06.

         Выйти за пределы сознания. Дать ответы тому, что всегда было признано необъяснимым. Нет ничего невозможного, нужно только включить фантазию. Нет ничего ненормального. Ничего дефиантного в плане мироощущения человека. Люди бояться того, чего не понимают. То, что полезно для одних, может быть совершенно губительным для другого. Поэтому, если человек выглядит психически неадекватным, не таким, как все, выглядит непохожим – это не значит, что он нездоровый. Люди просто не понимают его, а значит – боятся. Для себя он вполне здравомыслящий, хотя это его субъективное мнение, но, что в этом мире не субъективно? Несколько человек не могут мыслить совершенно одинаково, ведь мы все разные. У каждого рождается своя, не похожая на другие, оригинальная идея, поэтому все, что мы имеем, все толкования и рассуждения по поводу чего – либо – это лишь мнения одних, конкретных людей, остальные же просто проявили конформизм. Именно так все приплетается, как заслуга общества. Мы можем видеть иллюзии. Видеть того, чего нет на самом деле. Многие привыкли считать это странным. Люди видят сны, в их воображении всплывают воспоминания или несуществующие персонажи. Это мы считаем нормальным. А в чем разница? Первые видят несуществующее в пространстве, другие лишь в воображении, но предмет их видения одинаково несущественен. Так почему же, одни видят иллюзии и клеймятся обществом, как асоциалы, а другие лишь создают для себя эти иллюзии по собственной воле, и вправе причислять других к числу ненормальных. И, вообще, не задумывались ли вы, что вы сами чья-то иллюзия? Что вас нет, ваших родных нет, ничего вообще нет. И все, что окружает вас, лишь плод воображения какого-то писаки, или человека с нездоровой психикой? Что все мы, лишь чья-то мыслишка, которая развивается втайне от своего создателя и иногда дает о себе знать, создавая тем самым повод для того, чтобы собратья порицали его безумцем…
Ну вот, опять, опять все начинается заново.

- Дорогой, я прошу тебя…
- Ну, почему, почему каждый день одно и тоже?
- Точно такой же вопрос я бы хотела задать тебе.
- Чего ты хочешь? Что я должен сделать?
- Просто ты должен понять, что кроме работы есть еще и семья. Есть я.
- Я это понимаю, но я должен работать, может быть когда-то я смогу помочь обществу. Милая, мне нужно время, дай мне еще часок.
 - Я волнуюсь за тебя.
- Это совсем не обязательно.
- Милый, ты становишься совсем другой, на тебе лица нет.
- У меня нет на это времени, я выслушиваю от тебя это целыми днями.
- Я не могу понять, почему… почему все время работаешь, у тебя есть мы, но в то же время ты живешь обособленно, прибывая все свое время в полном одиночестве.
- Милая, это же совсем не так…
- Ну да, конечно, сейчас-то ты открыл свою дверь, и я могу зайти в твою комнату, как настоящая жена…
- Ты и так настоящая, ты единственное, что есть настоящего.
- Тогда почему дверь в твою комнату всегда заперта, и я тебя не вижу в течение дня?
- Мне нужно работать, я почти доказал это.
- Что?
- Нет ничего ненормального, нет ничего невозможного, нет ничего реального, нет вообще ничего.
- Ты пугаешь меня. Есть я. Я перед тобой. Есть дочь. Мы все любим тебя. Ты нам нужен, пожалуйста, оставь это, мне оно совершенно не нравится.
- Ты не понимаешь, мы не существуем, нет ничего, что могло бы иметь смысл. Не могло все просто так взять и начать существовать. Собраться из составляющих веществ. Откуда взялись эти вещества? Мы существуем лишь в чьем-то воображении. Если разобраться во всем, то мы сможем творить невозможное. Мы сможем все исправить. Я смогу все исправить, я смогу стать подобным Господу. Нет ничего… Как мне еще, по-твоему, объяснить это, как все образовалось и стало существовать. Мне нужны ответы. Я должен во всем разобраться. Я должен все объяснить для себя, меня убивает эта неизвестность.
- Милый, не нужно, прошу тебя. Если пытаться дать ответы необъяснимым вещам и проводить все время над их решением, может случиться непоправимое.
- Ага, как же.
- Когда ты последний раз ел?
- Это не имеет значения. Мой мозг не нуждается пока в еде. Мы привыкли употреблять пищу в качестве развлечения, чтобы усладить свои вкусы. У меня нет на это времени. Мой организм еще насыщен теми необходимыми питательными веществами, которые позволяют ему функционировать.
- Но…
- Не нужно... Каждая секунда бежит вперед, приближая нас к смерти. И каждая секунда становится прошлой, и ее уже не вернуть. Я не могу себе позволить зря терять время.
- Тебе нужно отдохнуть, дорогой, поспи чуть-чуть.
- Мозгу нужно для отдыха четыре часа, моему хватает два.
- Я не могу так дальше жить, ты совершенно не считаешься со мной.


                09.11.06.
          Это следовало ожидать. Как и вчера, она уходит в свою комнату, обижается на меня. Она ничего не понимает…
         Становится все труднее. Все сложнее подобраться к истине. Я так близко, что иногда мне кажется, что я обладаю уже тем, к чему так долго шел. После таких моментов слишком горько от того, что потерял нечто, что так и не успел обрести. Но я это сделаю. Я должен это сделать. Нет ничего невозможного, нужно лишь подобрать оригинальную идею, которая послужит ключом.
Ольга беспокоится за меня. Она говорит, что мы справимся с этим. Говорит, что, на самом деле, их не существует, и мне нужно начать принимать эти чертовы таблетки. Мне нужно лечь в больницу и начать терапию. Она ничего не понимает. Ничего…

                10.11.06.

         Каждый день дается все труднее. Иногда я понимаю, что она просто невыносима, но ловлю себя на мысли о долге. Это ее, прямо таки материнская опека, убивает во мне всю терпимость. Если бы она оставила меня в покое, я бы стал самым счастливым человеком на свете. Ничто не должно отвлекать меня от работы, думать о себе и семье – слишком эгоистично. Сегодня она опять уверяла меня съесть желтые таблетки. Бедная Ольга. Она не может понять, что я в них не нуждаюсь. Я совершенно здоров и не чувствую недомогания или психических расстройств. Разговоры про них стали уже обыденной темой для вечерних споров. Ольга меня уверяет, что доктор Картман сможет мне помочь. Что после знакомства с ним, они перестанут меня преследовать.  Мой давний друг Оливер, с которым я поддерживал долгие отношения вплоть до свадьбы с Ольгой, плохо на меня влияет, по ее мнению. Эти странные люди в черных одеждах, которые копаются в нашем мусоре и подслушивают около наших окон. Все это оставит меня, а мне же нужно лишь меньше работать, избавиться от любви к одиночеству и довериться доктору Картману. Она ничего не понимает. Я страшно удручен своим бессилием, она просто отказывается поверить мне.

                11.11.06.

        Когда я пришел с ночной прогулки, которая помогает мне привести мысли в порядок, я обнаружил отсутствие Ольги. Искать долго не пришлось, она была в своей комнате. Опять беседовала с доктором Картманом. В последнее время он все чаще навещает ее. Она пытается навязать его мне. Каждый день она уверяет, что разговор с ним поможет мне, прольет свет, прояснит обратную сторону той реальности, к которой привык я. Господи, я ненавижу доктора Картмана. После его ухода, она обычно плачет. Ее сильно огорчает, что я до сих пор не удосужился даже поздороваться с ним.

                12.11.06.

          Много работал. Очень много. Почти не выходил из своей комнаты. Ко мне приходил Оливер. Мне не хотелось с ним говорить, мне никогда с ним не хочется говорить. И вообще, у меня нет на все это времени, мне нужно продолжать работу. Как всегда Ольга ругала Оливера. Она долга порицала его, сидя в гостиной. Наверное, он ушел, потому что я перестал слышать ее обиженный голос. Ольги не было. Перепугавшись, я вышел на улицу. Она сидела на нашем крыльце и тихо плакала. Мне стало ее жаль. Справившись со слезами, она тихонько обняла меня. Ей надоели, все эти люди в черных одеждах, которые были слишком опасны для меня, ей надоело то, что Оливер пытается меня забрать от нее, она опять завела разговор о таблетках. Впервые за все это время, она назвала меня сумасшедшим, сказала, что этих таинственных преследователей не существует, что все это лишь плод моего воображения, что, если не предпринять мер, - она меня потеряет. Иногда она меня удивляет, но удивление очень быстро сменяется отчаянием, из-за того,  что она отказывается мне верить.

                13.11.06.

           Доктора Картмана уже давно не было. Это очень хорошо, можно спокойно вздохнуть и поработать. Если бы это было возможно, я бы, не раздумывая, убил бы этого ублюдка, лишь бы он не мешал жить спокойно мне и Ольге, но здравый смысл заставляет меня расстаться с этой идеей.

                14.11.06.

            Ольга ушла за покупками. Такое случается лишь раз в неделю. Она боится оставить меня наедине с моими преследователями. Я привык к ним, они не выходят со мной на прямой контакт, держатся на  расстоянии, господи, да они вообще ничто, пора забыть о них, главное лишь работа.

                15.11.06.

          Сегодня случилось нечто совсем странное. Это было не похоже на нее. Она впервые сказала, что верит мне. По ее словам, она видела этих людей сегодня. Людей в черном. Она сказала, что глупо было считать меня сумасшедшим. Извинилась за то, что не верила мне. Я ничего не мог сказать, я просто смотрел на нее. Я ведь и сам начал временами допускать эту абсурдную мысль, что я могу быть сумасшедшим, а теперь. Я продолжал безмолвно слушать. Она говорила, что во времена тоталитарных режимов в некоторых странах, где действовали репрессии, и вся власть над людьми, основывалась на запугивании, работали тайные организации. Эти организации следили за теми, кто мыслил иначе, за теми, кто мог быть опасен. Она расплакалась, порицала себя, что была так безучастна ко мне, так легкомысленна, что смогла допустить мысль о том, что у меня психическое расстройство. Не говоря ни слова, я обнял ее. Мы стояли совершенно одни в пустой гостиной и плакали.
 
                16.11.06.

         Ольга ругалась с доктором Картманом. Она прогоняла его из нашего дома. Я не выходил из своей комнаты. Я знал, почему я стал работать еще больше, но не хотел себе признаваться в этом. Я просто работал.
               
                17.11.06.

          Она волнуется за меня еще больше. Но теперь она в них верит, я перестал быть сумасшедшим в ее глазах. Еще чуть-чуть, и я бы поверил сам, что я… господи, что за глупые мысли, нельзя попусту отвлекаться на все, время не терпит этого…

                18.11.06.

           Сегодня приехала наша дочь. Вернее ее привезла подруга Ольги. Я страшно скучал по дочери. Теперь я для нее не опасен, так считает Ольга. Пожалуй, все-таки есть кое-что, способное отвлечь меня от работы, но ненадолго.

- Дорогой, не волнуйся, мы вместе, я рядом, я всегда буду рядом…
- Ольга, спасибо тебе родная, все в порядке.
- Ты знаешь, я видела их сегодня. Только я вышла на задний двор вывесить белье, как тут же двое из них спешно скрылись. Я плохо их разглядела, кусты их спасли.
- Милая, оставь эти проблемы для меня, ты печешься обо мне, словно я беспомощный младенец.
- Да, ты мой любимый младенец, иди к своей мамочке.
- Ну чего ты, малышка еще не спит, я тут немного занят…
- Опять ты за свое. Ну ладно, но ночью ты от меня не отвертишься.
   
                18.11.06.      

           Ольга вышла из моей комнаты, оставив меня в тишине. В последние дни, она словно чувствует вину, не докучает мне ничем, не ругает за то, что я уделяю ей мало времени.  Но теперь настал мой черед, теперь вину начинаю испытывать и я... Она приводит в порядок нашу спальню, потом пойдет укладывать дочь. Настало время поговорить с ней.

- Ты здесь…
- А где мне еще, по-твоему, быть, глупый.
- Милая, мне нужно тебе кое-что сказать.
- Ты знаешь мне тоже.
- Выслушай меня, пожалуйста, ты должна попытаться понять и довериться мне.
- Дорогой, я с тобой должна поговорить. Эти люди. Я придумала выход. И знаешь что, Оливер, у меня насчет него опасения. Мы должны срочно уехать, только не говори Оливеру…
- Пожалуйста, просто послушай, помолчи секунду…
- Ты не должен ему говорить, куда мы именно отправимся. Он их тайный агент, он всегда был их тайным агентом. Ты ведь не знал его до университета? Он не знакомил тебя с родственниками? А ты проверял, действительно ли он работает школьным учителем?
 - Не нужно, не говори ничего…
- Я уверена, что учитель, частые поездки к родственникам в Шотландию, - все это легенда…
- Господи, Ольга! Нам не нужно никуда уезжать. Нет никаких людей в черном и не было никогда.
- Милый я верю тебе, ты не сумасшедший, они есть, теперь я тебе верю.
- О боже, за что мне все это. Ты пила сегодня таблетки? Я же сказал тебе их пить каждый день перед принятием пищи.
- Нет, милый, я уже совсем здорова. Я начала этот курс, еще, когда мы познакомились, чтобы повысить свою иммунную систему. Ты сам меня заставил по наказу доктора Кристофа. Но теперь, теперь я чувствую себя гораздо лучше!
- Нет, только не это, сколько дней ты их уже не пьешь?
- Шесть дней, со мной уже все в порядке, иммунная система здорова!
- Ольга, что ты наделала, ты ничего не понимаешь. Эти таблетки совсем от другого, и ты просто не имела права прекращать их пить.
- Но люди в черных одеждах, я должна быть сильная, чтобы защитить тебя от них!
- Господи, нет никаких преследователей, бедная ты моя… А Оливер, его не было никогда, ты выдумала его, Оливера не существует, он – лишь твоя злая иллюзия.
- Ты прав, это не Оливер, он действовал другими руками.
- О чем ты говоришь?
- Это Миранда…
- Ольга, послушай.
- Миранда… она сегодня привезла нашу… господи, Мила в опасности, моя бедная малышка, ее подменили, это не она…
- Нет, Ольга постой!..
- Милая, нет!!!
- Что случилось? Что со мной? Почему на мои глаза стекает кровь, я ничего не вижу…
- Прости меня, родная…
- Доктор Картман, смотри, дорогой, он пришел, он вылечит тебя, ты перестанешь их видеть.
- Родная, здесь нет никого, только мы, нет никакого доктора, родная ты моя.
- Они идут…
- Я люблю тебя… Там тебе будет лучше чем здесь…

                20.11.06.

    Я остался сидеть в комнате Ольги, когда она выбежала. И тут в одну секунду я все понял. Я бросился в комнату Милы. Ольга держала нашу малышку в руках, поднося ее к перилам балкона. В тот момент я ничего не думал. Я просто сделал то, что сделал. Я столкнул Ольгу так, что малышка выпала из ее рук на пол, она расплакалась и принялась ползти в комнату. Сама же Ольга ударилась головой об… господи, она прошла прямо сквозь ее череп… Она была уже обречена, но, пребывая в шоке, все еще говорила, так и оставшись в таком положении. Я ничего не мог поделать. Единственное, что было в моих силах -  не оставить ее в одиночестве…
     Она осталась без родителей. Братьев или сестер у нее никогда не было, других родственников она не знала. Совершенно одна в нашем жестоком мире. Всю свою жизнь она боялась потерять нас. Меня и нашу дочь. Ее страхи были напрасны. Она нас не потеряла, мы потеряли ее. Я не хотел отнимать у нее жизнь. Так получилось…             

                06.05.99.
   
       Обычно они говорят, что не понимают того, как я все еще остался в здравом рассудке. Потом начинается привычная болтовня о том, как я смог ее полюбить. Каждый раз я отвечаю, что полюбил в ней все, и каждый раз, когда я осознаю, что жизнь с ней сплошное мучение, я вспоминаю ту девушку, в которую я влюбился когда-то. Я тешу себя надеждой, что смогу ее вернуть. Врачи говорят, что виной всему детство. На ее глазах смерть отняла у нее всех, кто был ей дорог. Теперь же, она панически боится потерять меня, боится вновь быть наедине с одиночеством.
       Это случилось впервые спустя два года, после нашей свадьбы. Именно поэтому, проведя целый год в кабинетах врачей, я решил начать вести этот дневник. Никто ей не сможет помочь кроме меня.
       Тогда я в первый раз услышал, что она разговаривает в совершенно безлюдной комнате. Я вошел к ней и спросил, с кем она говорит. Ничуть не смутившись, она представила мне доктора Картмана. Взглянув на меня с тягостной грустью в глазах, Ольга пожаловалась ему, что очень боится за мое здоровье, боится, что я могу подхватить вирус и умереть.
      Со временем я свыкся с воображаемым доктором Картманом. Я стал много работать. Я пытался найти ответы на вопросы, мучавшие меня. Пытался найти ответ, почему это происходит с Ольгой, я хотел, во что бы то ни стало вернуть ее к жизни. Я слишком долго засиживался совершенно один, запираясь в своей комнате. Один раз Ольга зашла ко мне и сказала, что я должен начать пить эти таблетки, которые ей дал Доктор Картман. Я повернулся к ней и посмотрел на ее протянутую пустую ладонь. «Ты должен принимать эти желтые таблетки», - она твердила мне это целыми днями. Теперь она боялась того, что я сошел с ума. Именно так она объяснила то, что я целыми днями проводил свое время запертый в комнате.
      Потом появился Оливер. Она говорила, что это мой друг. Я не пытался разубедить ее в этом, я боялся признаться ей во всем. Он был причиной всех моих бед, он плохо влиял на меня, это из-за него я стал таким. Ольга ненавидела Оливера.
     Недавно она подошла ко мне и сказала «Я все знаю» . «О чем ты?», - спросил я. «Ты не выходишь из-за своей комнаты, потому что боишься их, этих людей в черных одеждах, но они не настоящие, они лишь иллюзии», - с этими словами она опять протянула мне пустую ладонь и попросила выпить желтые таблетки.
     Я все исправлю. Это всего лишь болезнь, а болезни лечатся…