Не шутка! В нашей квартире реально проживает 8 женщин. Я самая молодая, так что реально являюсь восьмой. Постоянно ощущаю себя, словно в сериале, или какой пьесе. Всё вокруг постановочно и в нафталине. Самая старшая, это мама моей свекрови. Никто не знает, сколько ей лет в реале. Когда-то, она, ощутив приближение зрелой поры, замаскировала свои данные, и теперь инфа поступает, как из калькулятора, в котором сломана не одна цифра, а штук пять! Целыми днями она ходит из комнаты в комнату и пилит всех зазевавшихся. На работу выезжают только трое. Это родная сестра свекрови и две её дочери близняшки. Работают они в одной конторе, просиживая в ней по целому дню. Двигаются мало, все три толсты и отличаются склочными характерами. Из их комнаты постоянно воняет не пойми чем. Замужем никто не был. А гражданский мужик тётушки, сбежал ещё до рождения дочек. Свекруха, так это главный деспот в бабьем доме. Её слушается даже родная мама. Есть ещё собственная свекровь, но та скромная и без права голоса. Особенно после того, как её сын, покинул этот мир. Вот так и живём, своим бабьим мирком, в котором склоки и скандалы, как само собой разумеющееся явление. Ещё не поведала про восьмую из нас, вернее восьмая это я сама, та скорее седьмая. Обязательно расскажу, но не сейчас, так как срочно отбываю в магазин за чайной снедью для всего семейства.
Простите, назовусь этим именем - Эйт. Ужас, что видела возле магазина. Дрались молодые люди. Очень жестоко дрались, и никакой милиции поблизости. Я так разволновалась, что купила совсем не то, что заказывали мои компаньонки. Уже получила нагоняй от супер свекрови, да и от самой мадам тоже досталось. Однако чаю попили, чашки я уже помыла и присела, чтобы наконец-то выговориться. Просто не могу больше держать в себе этот "Мадридский двор" с его тайнами и интригами. Ах да, обещала рассказать про седьмую женщину нашего семейства. Она не связана ни каковым родством, ни какими другими родственными отношениями. Она соседка по коммуналке. Из-за этой коммуны, наверное, и случились все беды. Когда-то давным-давно, жила одна женщина. Перед самой войной, она повстречала молодого милиционера. Они полюбили друг друга и вступили в законный комсомольский брак. В это самое время, был репрессирован один большой начальник НКВД. Его не то расстреляли, не то сослали навечно в ГУЛАГ. Семью так же выслали за 101 километр, а занимала она, немого ни мало, а большущую квартиру в самом центре города. На квартиру сразу же нашлось много желающих, но кто-то сверху, решил отдать её под комсомольское общежитие. Так и вселились в её восемь комнат, шесть молодых семейств и один холостяк одиночка. Одна семья была уже с ребёнком, поэтому им досталось две комнаты. Потом пришла война. Некоторые молодые чекисты ушли на фронт. Извините меня зовёт супер свекровь.
Всего лишь попросила поменять ей пастельное бельё. Это в порядке вещей. Меняет раза два в неделю. Привыкла к стерильности. Ей уж под сто, наверное, а духи регулярно новые заказывает. Просит только «Красную Москву». Приходится заказывать у всяких кустарей и перекупщиков. Главный критерий, это тот флакон и тот запах. Теперь продолжу. Прошла война. Коммуналка жила своей жизнью. Холостяк женился на соседке-вдове, но вскоре умер от ранений. Дважды вдова запила и тоже отправилась вслед за мужьями, употребив однажды метиловый спирт в компании любовника. Обе их комнаты прибрала к рукам супер свекровь, которая к тому времени уже родила мою будущую свекруху. Муж выписал из деревни свою маму и стали они жить поживать в целых трёх комнатах. В 52 родилась сестра свекрови. А через год, съехало ещё одно семейство и комната перешла к нашим. Оставалось только двое соседей. Ещё одна вдова в одной, и семейство с ребёнком в двух. Тот семьянин хаживал к вдове и однажды крупно погорел. Жена застала и рубанула его топором. Тётку тоже, но не насмерть, лишь покалечила. Судили вдову и дали большой срок. Никакое состояние аффекта не помогло, так как тот был майором органов. Ребёнок отправился в детский дом, двушка освободилась. В неё вселили новых жильцов. Спросите, почему я так подробно об истории квартиры, не обессудьте, но это один из главных моментов моей исповеди!
Миновала полночь. Квартира уснула. Теперь могу ещё написать. Я остановилась на новых жильцах. Это был офицер госбезопасности с женой и родителями жены. Детей не было. Как они вселились, с того самого момента в квартире начались проблемные трения. Женщины не ужились в одной кухне и под одной крышей. Мужчины ладили по началу, но затем жёны разругали и их. Так они жили до начала 60х. Потом сняли Хрущёва и вместе с ним погорел тот гэбист. Его убрали со службы в Москве и отправили в дремучую провинцию. В комнатах оставались старики жены. Но не долго. Умер дед, а бабку отправили в дом для престарелых. За комнаты хлопотал дед моего мужа. К тому времени, как раз его карьера пошла в крутую гору. Комнаты он выбил. Таким образом в квартире оставалась только одна посторонняя женщина. Не знаю, до сей поры, каким образом освободилась ещё одна комната, но там какая-то совсем тёмная история, и про неё никто никогда не рассказывает. Она возле самой кухни, и в ней сейчас никто не живёт. Используется, как подсобка и кладовая. Что связало недобитую топором соседку и супер свекруху, тоже затрудняюсь сказать. Но бабушки больше чем подруги, они даже выше сестринских отношений. Просто друг без друга жить не могут. Их комнаты, ранее были расположены рядом и между ними, даже прорублена дверь. Всё своё свободное время, от пилки других, супер свекровь проводит с подругой за светской беседой. Под это дело они пьют коньяк рюмками и закусывают его чёрным шоколадом с дольками лимона. Не знаю, кто и когда их к этому приучил, но за те годы, что я живу с ними под одной крышей, ритуал не менялся. Это в двух словах об истории квартиры.
Теперь об истории моего появления в данной квартире. Я всегда знала, что буду жить именно здесь. С самого своего раннего осознания, моими первыми мечтами, были мечты об этой квартире. Бабушкины сказки и рассказы, всё неизменно приводило меня сюда. Я выросла в скромном сибирском городе. Закончила швейное училище, и отправилась в столицу на поиски своей квартиры. Во сне, я не раз видела и улицу и дом. Я даже немного знала окрестности этого квартала. Я знала, что на углу есть булочная, а через дорогу от неё аптека. Во дворе дома каток, а возле подъезда отдельный вход в котельную. Всё это отпечаталось в моём мозгу, не хуже чем неправильные английские глаголы заодно с правилами дорожного движения. Первый год в столице, скоротала в общежитии Текстильного, куда и поступила с первой же попытки на очное обучение. Поиск «моей» квартиры вела в свободное время и в выходные дни. Я бороздила улицу за улицей, переулок за переулком и двор за двором, пока одним зимним месяцем не обнаружила её. Меня будто дёрнуло током от десяти электрических стульев. Я нашла её, мою квартиру! Я ходила, как пьяная возле подъезда и знала точно, как он расположен внутри. Я знала как выглядит парадное и ведала, как пройти на чёрный ход. Воспользовавшись моментом открытой двери, я шмыгнула внутрь подъезда и поднялась на заветный этаж. Массивные железные двери, с различной отделкой смотрели на меня амбразурами глазков. Но я остановилась перед единственной для меня, на все времена. Я позвонила и дождалась шаркающих шагов изнутри…
Открыла свекровь свекрови. Такая милая и тихая бабушка. На её немой вопрос, я ответила, что студентка и готова за не значительную плату выполнять мелки поручения пожилых людей, которые могут оказаться в данной квартире. Она кивнула и запустила меня внутрь. О, сколько раз я уже здесь бывала в моих мечтах и снах, и вот наконец-то ступила в самом настоящем реале. На тот момент в квартире была только свекровь свекрови. Она дала мне деньги и попросила купить всякой снеди к вечернему чаю. Я вышла в булочную, и прошла по маршруту так, как будто ходила всю жизнь. Купив сладкого вернулась назад. За это время, будущая свекровь со своей мамой и её подругой соседкой, вернулись с прогулки по бульвару. Они обратили на меня внимания ровно столько, сколько обратили бы на случайно выбежавшего из-под стола таракана. Но я не навязывалась. Я сговорилась со свекровью свекрови и стала работать на неё. Всё первое время, меня не покидало ощущение, что в квартире витает некая тайна и её всячески от меня маскируют. Затем, по некоторым признакам и полу намёкам, я вычислила, что тайна заключается в потомстве будущей свекрови. А именно в её сыне.
Он был настоящим олигофреном. Внешне вполне себе, но его мозг был развит на уровне выпускника дошкольного учреждения. В то время, когда я появилась в квартире, он находился в стационаре на комплексном обследовании. Затем его выписали, и я как зарекомендовавшая себя перед семьёй, была допущена к тайне, а следовательно к телу. Мне поручили его гулять и всем видом, перед соседями и прочими, показывать, что я его девушка. За это мне выделили комнату и даже не стали брать никакой платы. Этот взрослый ребёнок интересовался исключительно мультфильмами, чупа чупсами, примитивными компьютерными играми, а так же своим большущим органом. Его он доставал при каждом удобном случае и обращался, как с самой любимой игрушкой. Пришлось, ради дела, поиграть с ним вместе. С того самого момента, я стала его самым лучшим другом, даже гораздо большим, чем все бабушки и мама, вместе взятые. Конечно же игры не прошли незамеченными для свекровиного ока. Я имела с ней очень напряженную беседу, в ходе которой сумела доказать свою жизненную необходимость в деле поправки здоровья её отпрыска.
И так, главная цель была достигнута. Я вошла в квартиру, и более того, сумела в ней зацементировать местечко. Правда, в процессе цементирования возникли достаточно серьёзные проблемы. А именно та самая пресловутая московская прописка. Свекрови, обе и старая и реальная, отказали мне наотрез, мотивируя тем, что я украду их квартирные метры. Свекровь свекрови ничего не мола решить, хотя и была на моей стороне. Муж мог бы, но только в случае чудесного исцеления, а пока пускал слюни, играл в игрушки и уламывал супругу… на предмет, сводить его в Макдональдс. Но внезапно у меня появился союзник в лице соседки. Та долго присматривалась, и однажды вызвала меня на откровенность. Это случилось примерно через полгода, после того, как я вселилась в апартаменты. Старая свекровь, в то время прилегла в Первую Градскую больничку. Там у неё были обширные связи, и клали по любому пустяку во вполне себе приличную палату, без соседей, но с сиделкой. Мы пересеклись в поздний час на кухне. Мой милый уже давно сопел в своей кроватке, остальные спали тоже. Я вышла сварить себе кофе, так как не спалось и тут-то наши взгляды скрестились…
Смотрела она долго и пристально, потом пригласила к себе. Я вошла в её комнату впервые. Обстановка была подобрана с большим вкусом и сплошь антиквариат. Она указала мне на роскошный диван, а сама присела в кресло. Пауза долго висела над чайным столиком. Наконец она сказала, что пропишет меня к себе, если я на это соглашусь. Конечно же, можно было не спрашивать согласия, но бабулька была воспитана временем. Она налила коньяк, и мы выпили по рюмке. Затем старуха стала расспрашивать меня о родителях. Я рассказывала всё без утайки, и как только перешла к судьбе моей бабушки, она вся переменилась в лице и чуть ли не подбежала к полочке, где у неё лежала шкатулка с лекарствами. Я поняла, что попала в точку, и она, как мне показалось, тоже это поняла. Когда разговор возобновился, соседка сказала, что знала мою бабушку. Знала её тогда, когда она ребёнком проживала в данной квартире. Знала её отца, который будучи мужем другой, являлся её любимым человеком. На этих словах, она потеряла сознание, и откинулась на спинку кресла в обморочном состоянии…
Очнулась бывшая любовница моего прадеда уже под утро. Всё это время провела подле неё, прислушиваясь к прерывистому дыханию, и более всего опасаясь за жизнь ценной свидетельницы. Луч надежды, назначенный судьбой, чтобы узнать всю правду о событиях ночи с 30 апреля на 1 мая 1955 года, зарябил передо мной в режиме стробоскопа. Однако сильный организм соседки взял своё, и она совсем оклемалась. Придя в себя окончательно, она и виду не подала, что помнит о нашем ночном диалоге. С другой стороны, она прекрасно помнила о собственном обещании заняться моей пропиской в квартиру. Чем мы и увлеклись с того самого утра. Свекрови, на этот раз, возражать не стали, но выступила сестричка. В свойственной ей быдловатой манере, она намекнула, что если будут ущемлены права её крошек, то она неприменёт принять адекватные меры. Просто вылитой мачехой Золушки из одноимённого кино, в этот момент выглядела. Между тем, здоровье моего подопечного явно пошло на поправку. Я имею ввиду душевное здоровье и оживление мозговых функций мужа. Если удавалось заставить его помолчать на протяжении пары часов, то вполне было возможно сходить в кино, театр, или даже в приличный ресторан. Есть ножом и вилкой, его успешно обучили бабушки. В одну из таких прогулок, мы посетили Кунцевское кладбище, где после непродолжительных поисков нашли могилу моего прадеда. Знал бы он, каким символичным будет этот поминальный визит на погост…
Памятник старой конструкции был в идеальном состоянии. Звезда на маковке покрашена свежей и яркой краской. Оградка и всё остальное содержались почти в стерильной чистоте. Дата захоронения стояла 05.05.55. Был и портрет. Я впервые видела моего прадеда, у бабушки и мамы фотографий не было. Как ни странно, но мой суженый, удивительным образом, был на него похож, словно брат близнец. Я погнала прочь навязчивую мысль, тут же нарисовавшуюся в моём воспалённом воображении, но она усердно там окапывалась и занимала долгосрочные позиции. Поздним вечером тех же суток, я отловила соседку и потребовала комментариев к моим домыслам. Та замахала руками, и опять рыпнулась в обморок. Перепугавшись не на шутку, я до поры от неё отстала, лишь бы пожила ещё, до окончательного разбирательства в этом тёмном деле. Сексуальные аппетиты муженька всё возрастали, и моя скромная ручка, уже не могла с ними справиться без мозолей. Я пыталась найти выход, но он продолжал домогаться. Да и умнел с каждым днём всё больше. Его лечащий доктор предупреждал о возможном прорыве в сознании, вот он, судя по всему, и случился. Мамаша была вне себя от радости. Она буквально носила меня в те дни на руках. Однажды мы сидели в её будуаре, и пили кофе с ликёром. Она взахлёб рассказывала о консилиуме докторов, на котором её реально обнадёжили на предмет полнейшего выздоровления сынка. Налегая на ликёр, свекровь отдавала должное мне и обещала исполнять все желания и прихоти. С самого первого дня в квартире, я не видела её такой доброй и радостной. Я скромно попросила показать семейные фото альбомы, если таковые имелись в наличии.
Свекровь не стала возражать и с охотой стала комментировать семейные хроники. Вот её мать в молодости. Вот её отец. Вот новоселье в квартире. Групповой снимок жильцов. Все такие молодые и весёлые, стоят со стаканами в руках, на фоне портрета Сталина. Вот снимок прадеда с супер свёкром. О, ужас! Свекровь тоже похожа на прадеда, словно сестра на брата, или дочь на отца… Я пребываю в реальном шоке. Стараясь не подать вида, и продолжаю её расспрашивать. Тут она взяла и рассказала мне эту страшную историю, по её версии. Жена соседа (прадеда), то бишь моя прабабушка, работала в ночную. Она была фельдшерицей на скорой помощи. Прадед благополучно, уложив бабушку спать, отправился праздновать начинающийся Первомай к соседке. Свекрови тогда было семь лет, и как она говорит, что всё помнит до мельчайших подробностей. Супер свекровь вернулась очень поздно и разбудила её. Супер Свёкор тоже проснулся и начал на неё орать шёпотом, дескать, где она ходит по ночам, да под самый светлый праздник трудящихся. Та отвечала, что была у врача, хотя какой врач во втором часу ночи… Потом раздался дикий женский крик, который навек отзывается леденящим эхом в сердце Свекрови. Это с её слов, а не с моих. Все выскочили в коридор. По нему шла в белом халате и с окровавленным топором в руках, моя прабабушка. Брызги крови покрывали её всю. Из комнаты соседки доносились жуткие хрипы и стоны. Там билась в конвульсиях недорубленная соседка. Прадед уже не дёргался. Она почти сразу отрубила ему голову с одно удара. Любовницу же шандарахнула по груди, перебив грудину, рёбра и ключицу. Везде была кровь. Я реально представила эту картину и чуть не сошла с ума…
Дождь. Он идёт уже третий день. Третий день я не отхожу от постели моего штампика. С ним очень плохо, никто не знает в чём причина и нет никакого вразумительного диагноза. Врачей было множество, как из Боткинской, так из Градской и даже из бывшей гэбэшной. Никто ничего не понимает. Делали множество процедур, снимков и анализов. Всё бесполезно. Он угасает прямо на глазах. Один знакомый профессор, часто захаживающий к супер свекрови, посоветовал везти в Женеву. Там, говорит, есть реалии к положительным тенденциям, посредством участия в спасении его хорошего друга, швейцарского профессора. Конечно же дело обращалось в солидную копеечку. Вижу, что мои бабки пытаются принять какое-то важное решение, но никак не примут. Старая Свекруха было слегла, но это позиционировалось, как явный предлог. Ночью она вызвала меня к себе, якобы для помощи в поправления здоровья. Выдав ей какие-то капли, ею же себе назначенные, уловила просьбу на тему, чтобы присесть к ней на кровать. Разговор полился издалека. Она рассказывала о своей грешной молодости, о своём муже, о дочерях. Неожиданно, сказала, что её муж не мог иметь детей, так как у него было всего одно яичко. На мой вопросительно - недоумевающий взгляд, она промолвила, что обе дочери не его! Я спросила, зачем она мне это говорит? На что получила ответ, что теперь являюсь участницей семьи, и вправе знать правду! Отцом дочек, как и ожидалось, явился мой неугомонный прадед. Я едва не заржала в голос. Теперь она перешла к самому главному…
Ещё совсем недавно, мы с милым, ходили на ретроспективный показ фильмов Франсуа Озона, что давали в Иллюзионе. Потом анализируя всю подборку, я, ноленс воленс, спроецировала её на нашу обывательскую ситуацию. Получилось очень забавно. И «Крысятник», и «Криминальные любовники», не говоря уже о «8 женщинах», в отдельных эпизодах, буквально были списаны с нас. Восьмая женщина, так я называла себя, после того просмотра. Всё это промелькнуло в голове, буквально за одну секунду. За ту самую, за которую Супер Свекровь переходила к главным пассажам. Я готова была услышать всё что угодно, о зарытых в могилах кладах, о тайных архивах бериевскх застенков, о подземном ходе, ведущим из под её огромной кровати, прямиком в Спасскую башню Кремля… Но всё оказалось гораздо прозаичнее и банальнее. Мне предлагалось стать суррогатной мамашей, дабы выносить наследника от её внука. Она дала понять, что не верит в мои привязанности к мальчику, не верит ни в какие светлые помыслы. Сейчас он уходит, и единственное, чего она хочет, так чтобы его семя успело прорасти, до того как род прервётся окончательно. Я попыталась перевести стрелу на близняшек, но, она так посмотрела, что язык
автоматически ретировался в диаметрально противоположное отверстие. Платой за труды, будет право собственности на две комнаты в квартире. И тут я подумала, что она в бреду, так как далее…
Было сказано о том, что я имею полное право на комнату своей родни, а вторую они дают за ребёнка. Не давая мне вставить даже полслова, она продолжала. Тут я и узнала, что справки они навели уже в самые первые дни после моего появления в квартире. По каким источникам, она не донесла, но мне стало не по себе от вероятной догадки. Во-вторых, как оказалось, я очень похожа на свою прабабку, которая тоже осталась на многих фотографиях. Фотографом был мой прадед. Он даже руководил какой-то там экспертной лабораторией в самих органах. Он постоянно фотографировал всё, что попадалось, и регулярно дарил эти снимки соседям и друзьям. После убийства, весь архив забрала Супер Свекровь. Она мне сказала, что имела на это право! Подойдя к секретеру, она достала большой альбом и стала демонстрировать его содержимое. Опять я окунулась в живую историю. Вот моя прабабушка нянчится с бабушкой. Вот Супер Свёкор делает зарядку в коридоре. Вот… Супер Свекровь в объятиях моего прадеда. Как она пояснила, у него был маленький автоматический аппаратик, которым он снимал себя на расстоянии. Тут я не выдержала и спросила, зачем же она его убила?
Любовь! Эта древняя старуха, преобразившись в лице и помолодев лет на 50,говорила страстно о любви. Она любила его больше жизни, больше своих дочерей, рождённых от него же. Больше страсти к захвату всей квартиры. Но он, выбрал другую. Эта другая, теперь её лучшая подруга, и перед уходом в иной мир, она желает исповедаться именно мне. Убийство чужими руками, она спланировала заранее, всё тщательно обдумав. Она учла взрывную вспыльчивость моей прабабушки. Постепенно раз за разом, она подвигала её к этому поступку. В ту роковую ночь, проследив за тем, как прадед исчез в соседской комнате с бутылкой вина и коробкой конфет, она понеслась на таксомоторе в сторону станции скорой помощи. Найдя прабабку, она рассказала ей об увиденном и дала выпить для храбрости чекушку белой. Прабабушка повелась и на автомобиле скорой же они вернулись к квартире. Топор лежал в гардеробной и Супер Свекровь указала ей на него, дескать зайди и напугай, чтобы впредь было неповадно озорничать! Сама же она отправилась в свои апартаменты, где и была встречена проснувшимся Супер Свёкром. Потом были крики и весь тот ужас. Я встала против неё, мои руки сжались в кулаки. Как же мне хотелось размозжить её старушечий череп! Она кивнула в знак согласия, что понимает мои чувства по отношению к ней. Сказала, что если хочу, то могу убить их всех, но только умаляет выполнить просьбу, о ребёнке…
И так, есть уходящий в дальние дали почти муж. Задача забеременеть от него. В то же самое время, он является двоюродным братом мамы. Полный и звёздный атас! Ото всех этих мыслей, как-то всё меньше хотелось вступать в интимную связь с ним. Рассматривала варианты с добычей семени традиционным ручным способом, с дальнейшей заморозкой и оплодотворением яйцеклетки в более поздние сроки. Но сильно это не грело. За столь грустными раздумьями меня застала Свекровь Свекрови. Она предложила сопроводить её на прогулку. Я согласилась, и вот, мы уже доковыляли до бульварного кольца. Разговор пошёл сразу о проблемах с беременностью, которые могли возникнуть. Она говорила быстро и чётко. Между тем, истинный смысл я уловила не сразу. Но всё же, кое-что дошло. У её покойного мужа есть ещё один сын. Она предлагала мне влететь от него и родить здорового ребёнка. Проверка на ДНК, если что, будет за нас. Я машинально кивала и обещала подумать. Круг сужался, меня с этой беременностью обкладывали, как медведицу на пасеке. В институте подошла пора защиты диплома. Моя тема, это «Проектирование интерьера». На преддипломной практике, я так отделала свою комнату, а заодно и кухню нашей квартиры, что всё население, несмотря на грядущую трагедию, восхищённо цокало сухими языками. Сестра Свекрови, даже сделала мне интересное предложение, на предмет чудесного видоизменения интерьера её собственной комнаты. Я согласилась и была впущена в это вонючее осиное гнездо для ознакомления с объектом…
Вот оно! Комод на месте! Я узнала бы его из сотни тысяч подобных. Бабушка описала его мне во всех подробностях, вплоть до царапин на поверхности. Комод, это было то, что она осознала самым первым элементом в жизни. Он стоял возле её кроватки и по мере своего детского взросления, она изучала всё новые и новые его грани и особенности. Главное же хранилось внутри, в потаённом ящичке, изготовленным искусным мастером позапрошлого века. Мебель досталась прадеду с прабабушкой, ещё от предыдущего собственника квартиры. Тот унаследовал её от дореволюционного хозяина. Клад же нашла бабушка в голодном и холодном 44 году. Прабабушка захворала, и топить печку буржуйку довелось пятилетней малышке. Вначале она жгла старинные книги, потом этажерку и стулья. И вот когда ничего достойного не осталось, девочка решилась на причинение травм, несовместимых с дальнейшим существованием, своему другу, комоду. Достав тяжёлые ящики, она стала изучать внутреннее пространство и случайно обнаружила маленький рычажок. Потянув, к собственному удивлению, увидела открывшуюся сбоку панель умело замаскированную мастером. Там в плоском ящичке лежала миниатюрная шкатулка из зеленоватого камня в форме яйца, украшенная золотыми змейками и каменьями. При нажатии на потайную пружинку, крышка откидывалась и взору открывалась содержимое. Это были двенадцать красивых камушков различной окраски, переливавшиеся всеми возможными цветами. Они оказались почти одного размера и одинаковой огранки. Слово огранка, бабушка узнала много позже, уже проживая в далёкой Сибири. Тогда же… сделав это чудесное открытие, она передумала казнить своего «друга» и ещё поизучав содержимое тайника, вернула все ящики на свои места. Кроме необыкновенной шкатулки, там лежала плотная пачка каких-то бумаг, имевших очень важный вид, с гербами, орлами и печатями. Ещё находились два миниатюрных портрета, в золотых рамках. На одном была изображена очень красивая молодая женщина, а на втором девочка, примерная ровесница тогдашней бабушки. И ещё очень большой перстень с огромным ярко красным камнем. В те часы, когда родителей не было дома, их дочь доставала свои любимые игрушки и любовалась ими. Кстати сказать, прабабушка излечилась от своего недуга, на следующий же день, после чудесной находки. Это уже потом, бабушка, сопоставив факты, вспомнила, что она играла со шкатулкой, возле самого изголовья пастели больной… И вот я вижу этот самый комод, в пещере этой зловонной тётки, которая вдобавок является младшей сводной сестрой моей любимой бабушки. Нашли ли они её сокровище? Теперь этот вопрос волновал меня не менее, чем угасающее здоровье любимого!
Теперь, если позволите, небольшое лирическое отступление. Наверное, будет интересно узнать, как я жила все эти годы в плане интимном? Так вот, я готова поделиться и этим. Первым моим мужчиной был соседский мальчик ещё в сибирской глуши. Мы с ним вместе росли, вместе ходили в школу, вместе давили возрастные угри. Однажды летом, мы отдыхали в лагере. Там уже многие занимались этим, а мы всё не решались. Потом случился поход. Был сильный дождь. Все вымокли просто насквозь. Затем мы оказались в одном спальном мешке, с надуманной легендой, чтобы было теплее. Там, в мешке, всё и случилось. Особого удовольствия не получила, но зато избавилась от проблемы. В дальнейшем мы иногда занимались этим, как говорилось от прыщиков, но чувств с моей стороны не было. Я была всецело во власти мести, и смысл моей жизни сводился к одному, к квартире в далёком большом городе. Ещё на первом курсе, до того, как была обнаружена квартира, у меня завязался романчик с одним преподавателем. Он был с кафедры ХТВМ, если кому интересно, то это химические технологии волокнистых материалов. Жуть мрачнейшая, покруче сопромата будет. Был у меня хвост по этому делу. Ну, пошла поговорить к нему, а он такой добрый оказался. Позанимались с ним немного, потом кафе, то да сё. Парень холостой и не противный. Одним словом сладилось, но не слюбилось. Про квартиру, когда она реально появилась в моей жизни, он даже не знал. Связывались по мобилам, встречались у него на съёмной, или просто в городе. Ходили в музеи, иногда в театры. Короче, культурно проводили время. Потом для него был настоящий шок, это когда узнал о внезапном замужестве. Мне было жалко его, но цель выше сиюминутных похотливых настроек! Так что с момента бракосочетания, я была верна только мужу. Конечно же, по началу, всё это выглядело, как настоящий фарс, но потом дело пошло на поправку. А когда я увидела фотографию прадеда, тогда на кладбище, вместе с мужем, то подспудно, на генном уровне, поняла, что любила этого человека всегда. Он унаследовал внешность своего деда. Для меня же этот миф о предке, был смыслом жизни, всех чаяний и надежд. И вот я обрела того и другого. Злой недуг, навалившийся на моё сокровище и желающий забрать его в небытие, явно противоречил моим нынешним настроениям. Хотя ранее его уход из жизни мог трактоваться, как облегчение сверх задачи. Теперь задачи сменились!С Сестрой Свекрови мы сговорились следующим образом. На время дизайнерского ремонта в их комнате, а она не много ни мало, а целых тридцать квадратов с небольшим хвостиком, они переселяются в ту, что возле кухни. Она не большая, всего-то двадцать метров, но уж, если хочешь жить красиво, то терпи! Теперь немного о планировке квартиры, чтобы мой читатель мог составить небольшое представление о ней. Представьте себе дверь на лестничную клетку. Представили? Теперь Вы звоните и входите в распахнувшийся створ. Первое, на что обратите внимание, так это на длиннющий коридор, уходящий в перспективу. Коридор украшен декоративными деревьями, растущими в большущих кадушках. Кроны у некоторых подрезаются, и они разрастаются вширь. Впечатление, что находишься в тропическом лесу, и не хватает только мартышек и бананов. Перед моим появлением сад сильно зачах, но потом, он неизменно оживал, и, размахнувшись ветвями, стал дышать по полному циклу. Если проследовать по этому коридору до самого его завершения, то справа будут обнаружены две двери, за которыми скрываются места общего пользования. Вначале туалет, а следом шикарная ванная с джакузи и прочей качественной сантехникой. Левая стена этого коридора глуха, так как не наша, а примерно посередине, перпендикулярно вправо отходит другой коридор, ещё более длинный, чем первый. Отправляемся далее по нему. Почти сразу же по левой стороне дверка прачечной. Здесь стоят стиральная и сушильная машина в разных флаконах. По правой стороне почти напротив дверь в комнату Соседки. Здесь всё незыблемо с того самого момента, как она въехала в неё со своим молодым мужем, павшим на фронте. Здесь и нашёл свой конец мой легендарный Прадедушка. При дальнейшем продвижении вперёд мы достигаем основных квартирных покоев. Направо апартаменты свекрови, тут сейчас угасает мой самый дорогой человек на этом свете. Комнат две в ряд. Ранее же они были одной огромной и её успели занять при вселении Супер Свекровь со своим однояйцовым мужем. Напротив комната Сестры Свекрови, которая наоборот трансформировалась из двушки, что занимала моя семья с маленькой бабушкой. Далее мы выходим в большущую кухню. С правой стороны вход в ещё одну комнату. Это та, что сейчас подсобка, и в которую переселяется сестринский триумвират. Тут же и лестница на второй этаж.
Да, да… Я просто не успела сообщить, что квартира двух ярусная. Второй этаж, однако, по общему метражу меньше, чем первый. Поднявшись по лестнице с тремя загибами, мы попадаем в небольшой холл. Отсюда ведут три дороги. Первая в комнату, где в данный момент проживаю я, то есть Восьмая Женщина . При заселении коммуналки, её оккупировал бравый Холостяк, умерший потом от ран, но в ранге счастливого и женатого мужчины. Вторая в совмещённый санузел, в котором тоже крутая сантехника, но не настолько, как на первом уровне. И третий путь в коридор, который удаляется от лестницы в противоположном направлении, нежели второй коридор внизу. Там уже мало интересного. Сего-то пара комнат по левой стороне движения. Правая глухая. В тех комнатах ранее обитали дважды вдова, почившая от соблазнения некачественного зелёного змия, и наконец та семья, что съехала в год смерти вождя всех народов и лучшего друга всей советской детворы! Сейчас в этих комнатах царит патриархальное уныние. Там коротают свой век моя Супер Свекровь и Собственная Свекровь Свекрови. Кстати жить наверху, это их осознанный выбор, так как обе считают, что путешествие по лестнице, есть необходимый набор, входящий в их ежедневный фитнес. Добавлю, что этот коридор с его глухой стороны весь заставлен книжными шкафами и подспудно является семейной библиотекой. А Свекровь Свекрови, как бывшая учительница литературы, над всем этим делом чахнет. Если кто чего не понял, то извините, более к этому вопросу не вернусь!
Незаметно опять подошло лето. Милому стало ещё хуже. Положение балансировало на самом краю. В один из июньских дней, в нашей квартире состоялся уникальный виртуально – реальный консилиум медицинских светил в области нейрохирургии, кардиологии и психиатрии. В квартиру пожаловало человек пять, и на связи было трое. Один товарищ из Женевы, из Санкт-Петербурга и из США. Который из Швейцарии, тот и был друг, хорошего знакомого семьи. Из штатов пригласили для консультации мировое светило в области психиатрии. Он тоже бывший наш и уже лет двадцать пять, как там. Когда-то для выезда, ему не хватало определённых документов из всесильной конторы. Вот «квартира» и помогла. Теперь он добро вспомнил. Кардиолог из Питера, тоже была знаменитостью. Такая же древняя, как Супер Свекровь, но вполне состоятельная, как профессионал своего дела. Местные не уступали тем, что общались через сеть. Нас попросили очистить помещение, а сами активно что-то обсуждали. Стоить таковое мероприятие, даже по самым скромным подсчётам, должно было не менее десятки евро. Свекровь поражала своим размахом, и что очевидно, так это объёмом пенсионных поступлений. Вердиктом врачей было скорейшее и неотвратимое перемещение моего мужа в женевскую клинику. Именно там были условия для проведения супер тончайшей операции на головном мозге. В двух словах это выглядит так. После неожиданного импульса, в его мозге случился некий процесс расторможения. Доброкачественная опухоль, которая до того момента находилась в состоянии покоя, стала разрастаться и перекрывать некоторые сосуды. Нависла крайняя степень угрозы кровоизлияния. Помимо этого была нарушена деятельность сердечной мышцы, и никто не знал, сможет ли оно само выдержать медикаментозное вмешательство, необходимое при операции. С точки зрения психиатров, пациент находился на пути к полнейшему преодолении умственной отсталости. И только проблемы с этой самой опухолью, могут свести все успехи к нулю. Часть расходов швейцарский друг брал на себя. Какой-то бонус обещал предоставить медицинский друг семьи, но всё равно это были капли в огромном финансовом море, необходимом даже для маленькой надежды...
Началась «Переделка» в комнате Свекровиной Сестры. Они спланировали свои отпуска, таким образом, чтобы кто-то постоянно был дома. Это я о самой Сестре и её паре «Сиамских» толстух. Первой выпало оказывать мне помощь самой «вонючей» из них. Отношения у нас были очень сложными, вернее просто никакими. Она, по честному, не могла терпеть «некую персону» ворвавшуюся в квартиру. Я платила той же монетой, но скорее машинально, как бы по умолчанию. Дочки, кстати, не отставали от мамаши. Делая ремонт на общей кухне и в своей комнате, я не заимствовала никаких средств из бюджета «Семьи». Там мне помогали однокурсники и некий спонсор, который арендовал торговые площади в нашем ВУЗе. Главное, что было достаточно материалов. Всякая же техника и без того пребывала в избытке и очень хорошего качества. Единственное на что я расколола Свекровь, так это на новый и большой обеденный стол. Супер Свекровь, как-то проговорилась, что таковой был в квартире при их вселении, но потом безвозвратно сгинул в коммунальных войнах. Теперь новый красовался во всю длину кухни. За ним, без особых проблем помещалось всё семейство, включая даже редких гостей. На этот раз помогать мне вызвался мой бывший любовник. Он очень подсобил с защитой диплома, и отказать в таком пустяке, было просто выше моих сил. Я представила его семейству. Сказала, что это лучший дизайнер и если они, включая Сестру Свекрови, хотят качественных работ, то лучшего исполнителя и не сыскать! С этим все согласились… А именно, согласились с бюджетным финансированием. Я предоставила точную смету, и получила под неё большую часть денег. Откуда они брались в семье, это для меня, так и оставалось величайшей загадкой…
Состоялся большой семейный совет, на котором было принято окончательное решение, об отправке Сына Свекрови в далёкую Швейцарию. Посторонних денег хватало только на транспортировку. С ним отправлялась сама Мать. На мой тихий протестующий возглас, она отреагировала, как всегда, тоном, не терпящим возражений! Было сказано, что если я буду нужна, то она меня вызовет в срочном порядке. На том и порешили. О дальнейшем финансировании будем заботиться позже! Фразой, с примерно таким смыслом, она закончила семейный брифинг. Началась деятельная подготовка к переезду. Но... Однажды поздним вечером я дежурила возле его кровати. В комнате было темно, и только свет ночника да мигание приборных индикаторов, нарушали это постоянство. Внезапно он вышел из забытья, и попросил дать ему сок. Я протянула поильник, он принял его, но при этом задержал мою ладонь в своей руке. Я не стала её отдёргивать, и мы остались в таком положении минут на десять. Он гладил руку своей жены, и шептал какие-то слова, смысла которых я не могла разобрать. Потом он стал шептать громче и до меня дошёл подтекст его призывов… Он витиевато предлагал мне заняться с ним... этим самым делом. Вот, думаю, ещё недавно солдатиков двигал, а теперь стал совсем серьёзным мужчиной. Шутливые измышления тут же прервались, едва я вспомнила о постигшей его головной беде. Как-то машинально, я разделась и прилегла рядом. Его дыхание сделалось порывистым. Он явно пребывал в возбуждении, в чём легко было убедиться по приподнятому бугорку над ровной гладью одеяла. Краем глаза я следила за приборами. Там особых изменений не наблюдалось, разве что частота сердечных сокращений, явно зачастила. Я предложила принять лекарство, на что он лишь отмахнулся. И далее произошло то, что в конечном итоге должно было случиться…
Калейдоскоп дальнейших событий закрутился со скоростью хорошо смазанного беличьего колеса. Сестра Свекрови, отдежурив свои десять дней по надзору за «Переделкой» , отбыла в южном направлении. Ремонт ремонтом, а отдых у моря – это святое. Старшая из Близняшек, вступила в права надзирательницы. Разница у них минут в пять с половиной, а в интеллекте примерно на четверть, младшая будет светиться с более выгодного ракурса. Мы трудились вчетвером. В качестве подсобного работника присоединился, на добровольных началах, внебрачный сынок покойного Свёкра моей Свекрови. Это бы великовозрастный недотёпа изрядно побитый ногами жизни. На вид ему были все 60, хотя на самом деле ещё не сравнялось и пятидесяти. Как я узнала позже, где-то в самом начале 60-х годов, в их семье был большой кризис. Свекровины, тогда ещё не Свёкры – развелись! У Будущего Свёкра обнаружилась любовная связь на стороне. Он сбежал из тогдашнего их дома, оставив жену с Будущим Мужем Моей Свекрови на иждивении. Вскоре, у беглецов появилось потомство. Но, буквально сразу, вслед этому событию, Свекровин Свёкор покаялся, и вернулся в квартиру к жене, которая едва не приобрела статус бывшей. Про того ребёнка в Семье знали, но судя по всему, далеко не все. Сейчас он появился сразу же после отбытия Свекрови с Сыном в швейцарском направлении. Мой Бывший Любовник, всячески прикалывался над Сыном Старого Свёкра, аж до такой степени, что я сделала ему замечание. Старшая же Близняшка, просто покатывалась от смеха, при каждом его приколе. Вообще, как я заметила, у них установился вполне полярный контакт, в смысле взаимно притягивающий. Меня это несколько насторожило…
Звонок из Женевы раздался, само собой внезапно и ночью. Первой отозвалась Супер Секровь. Потом она забарабанила ко мне в дверь. Я подскочила, моля про себя, чтобы это было не ужасное известие. Бог миловал! Свекровь, на том конце трубы, говорила быстро и чётко. Всё сводилось к тому, что необходимы срочные финансовые вливания и весьма крупные. Для этого я должна связаться с одним большим человеком. Далее был продиктован телефон и позывные клиента. Утром я уже звонила. Ответил некто, назвавшийся пресс секретарём того, кого я позвала к телефону. Я сообщила от кого, и сразу же была соединена. Голос был густой и низкий. Такие случаются у старых актёров, а так же дикторов радио и телевидения. Он выслушал моё изложение, и сказал, чтобы я через полчаса стояла возле дороги напротив дома. Я вышла минут на десять раньше и пока бежали секунды ожидания, представляла себе того, с кем предстояла встреча. У меня выходил благообразный мужчина с усами и бородой, которому лет от пятидесяти пяти от роду. Он не пьёт спиртного, и курит трубку, набивая её ароматным и дорогим табаком. За размышлениями, я не заметила, как поодаль притормозила большая белая махина, я бы сказала машина, но она была просто огромна! Так как не было возможности припарковаться, из-за великого количества стоящих вдоль дороги автомобилей, водитель включил аварийку. А тот, что сидел рядом с ним, вышел и поравнявшись со мной, окликнул по имени. Я кивнула. Он жестом пригласил отправиться на заднее сиденье, услужливо распахнув дверцу. Я уселась, он же прыгнул на переднее сиденье рядом с водителем, и мы стартанули на встречу с новыми обстоятельствами этой Коммунальной Саги.
Машина остановилась возле старинного особняка, в одном из переулков, почти в самом центре города. Ворота медленно открылись, и махина в таком же темпе заползла внутрь. Из гаража мы прошли по переходу, поднялись по лестнице, пару раз повернули и остановились перед массивной дверью. Нигде не было ни вывесок, ни табличек указывающих на имя и род занятий обитателей кабинетов. Пресс атташе нырнул во внутренние покои, охраняемые дубовым массивом. Я осталась ждать присев на шикарный кожаный диванчик стоящий поодаль. Из бокового коридора вынырнула девушка такой артистичной внешности, которую в обычной жизни мне просто не доводилось встречать. Она прошла мимо меня походкой королевы после собственного выступления в парламенте, который принял историческое решение о сокращении финансирования её гардероба. Девушка так же скрылась за той дверью. Единственное, что я успела запомнить, так это туфли и сумочку… Они, наверное стоили чуть меньше автомобиля, доставившего меня сюда. Спустя ещё одну мхатовскую паузу, наконец-то появился секретарь. Он пригласил пройти внутрь. И предупредил, чтобы не сильно волновалась… Лучше бы мальчик, этого не говорил. Давление подскочило, а может наоборот упало. Мне вдруг стало не хватать кислорода. Тем не менее, я справилась с волнением, и, миновав ещё один предбанник, наконец-то достигла основной резиденции таинственного знакомца Свекрови. Он сидел в огромном кресле. Из моего представления, на первый взгляд, сохранились только усы. На вид ему было лет сорок с небольшим. Как потом, оказалось, ошибались глаза, но не интуиция. Реальных лет было почти столько, сколько я и прогнозировала изначально. Просто мужчина хорошо сохранился. Сбоку от него стоял столик с кучей различных бутылок, ну там ещё лёд, сок, короче как в кино, перед фразой о том, что вы предпочитаете пить в это время суток. Я предпочла мартини с соком. Секретарь мигом намутил это дело в большом стакане. Главный продолжал сидеть и пристально меня разглядывать. Ощущение дежавю, как-то само собой вплыло в мой напряжённый разум и более не покидало его. Свет падал таким образом, что я видела только абрис его лица и контур усов. Глаз и всего прочего невозможно было разобрать с тех десяти метров, на которых я находилась от хозяина заведения. Прерывая затянувшееся молчание, он спросил – не желаю ли сигару? Вот чего я в этот момент никак не могла пожелать, так это именно сигару. Я прокашлялась и максимально вежливо отказалась. Он усмехнулся и занялся раскуриванием большущей сигары. Огонь от гигантской спички осветил его лик, и я едва не вскрикнула от неожиданности. Это был почти двойник прадеда и мужа…
Заметив перемены в моём выражении лица, он усмехнулся в усы и выпустил под потолок струю сигарного дыма. Её терпкий аромат докатился до моего кресла. Вспомнила свою фантазию про ароматный импортный табак и поставила себе ещё один плюсик. Он первым прервал молчание:
- Это, конечно не моё дело, хотя кто знает, но очень хочу знать, почему Вы вышли замуж именно за него? - Разлился мягкий и в то же время звучный бас.
- Это должно волновать кого-то кроме меня, его самого и его мамы? – отвечала я, скромно притупив свои объективы.
- Некоторым образом, да! Именно меня! В силу целого ряда причин, одну из которых Вы заметили, уловив портретное сходство!
- Вы правы, я действительно заметила, как Вы похожи на моего мужа. И… ещё… на одного человека, которого я видела только на фотографии.
- Не сомневался в Вашей наблюдательности! Тот человек на фотографии, Ваш Прадед?
- Да, именно так.
- В таковом случае, сударыня, рад познакомиться с внучатой племянницей!
- ???
- Ваша прабабушка, отправляясь в заключение, унесла с собой семя моего отца, которое благополучно проросло и взошло уже там. Ну, как благополучно, скорее сие только для меня.
- Это слишком фантастично, чтобы быть правдой!
- Согласен, но у Вас не должно быть оснований мне не верить, так как я никогда не говорю неправды!
- Да я… собственно… верю! Конечно же верю! Здравствуй дорогой дедушка! Где же ты был, и почему ни разу не навестил свою брошенную всеми сестру?
- Да... я слишком поздно узнал о том, что она вообще есть на этом свете, вместе с тобой и её дочерью! Моя мама не рассказывала о своей прежней жизни, почти до самого смертного часа. Перед своим уходом она просила одного, заботиться обо всех прежних жильцах той квартиры, как о ней и самом себе. С того момента, я и соблюдаю эту традицию.
- Как же Вы узнали мою историю? Ах… да… Свекровь…
- Точно так! Она рассказала мне о твоём появлении в Квартире, почти сразу же после оного. По своим каналам я навёл справки, и был очень удивлён результатом. Ты точно в свою прабабушку, такая же устремленная и пробивная.
- Спасибо!
- Познакомься пожалуйста с моей дочерью! – с этими словами он протянул руку в сторону глубин зала и оттуда вышла девушка с королевской походкой. Я встала и сделала несколько шагов навстречу. Затем мы расшаркались, и, натянув на лица кислые улыбки, обменялись взаимопроникающими комплементами…
Новый родственник предложил остаться к обеду. Я не возражала, так как от всех волнений и переживаний, ужасно разыгрался аппетит. Столовая оказалась под боком. Мы просто перешли в другой зал. Стол уже был сервирован и должна признаться, ничего подобного в жизни не видела. Антикварное серебро, какой-то крутой фаянс, изысканные фужеры и т.д. Мне показалось, что я попала в позапрошлый век, на приём к какому-то графу, или удачливому купцу-олигарху. Еда тоже была себе в порядке. Пара салатиков, один овощной, другой с брынзой и креветками. Супчик из море продуктов, это который я выбрала, а другой был из области овощного пюре. Жаркое возлежало на огромных серебряных блюдах. На первом баранина под красным винным соусом, на втором банальная осетрина уже под белым вином. Вообще, как я заметила, мой Новый Родственник, всем земным радостям предпочитал длинные сигары и доброе вино. Конечно же для целого часа знакомства, это было более чем смелое наблюдение, но я привыкла доверять шёпоту собственной интуиции. За десертом, на который были поданы сваренные в изысканном сиропе фрукты с мороженным, он завёл разговор о моей дальнейшей карьере. Я, было, открыла рот, чтобы сказать о своих планах, но он вежливо пригасил сей порыв. Намекнул, что всё знает обо мне и как раз хочет сделать предложение в тему. У него открывается новая ветвь в бизнесе, а именно сеть мини-отелей на курортах в Индийском океане. И ему нужен дизайнер с незамыленным евроремонтами глазом, который смог бы адаптировать те апартаменты под вкусы наших туристов от среднего достатка и выше. Одним словом нужен именно свой человек, а не какой другой. Готова ли я стать этим самым «Своим человеком»? Смутившись, я попросила времени на раздумье. На что получила рекомендацию, определиться к пятому дню недели. Дело было во вторник. На том я откланялась, поймав при прощании высокомерно-презрительный взгляд дочки Нового Родственника…
Была Среда. Работа по «Переделке» сестринских апартаментов находилась в самом разгаре, переходящем в завершающую стадию ремонта. Бывший Любовник и Старшая Близняшка уже не маскировали своих физических привязанностей. И временами подолгу пропадали в комнате, что возле кухни. В этот день, я дождалась их очередного уединения. Кстати, это был последний день дежурств этой отпускницы. В четверг они были должны поменяться с Младшенькой. Так что милым оставалось не долго заниматься пожиранием запретного плода в данной квартире. Пусть потом подыскивают новую точку для утех. Я отослала Сына Старого Свёкра на закупку материалов и приступила к ревизии клада спрятанного в комоде. Комод был настолько велик и тяжёл, что мы даже не думали о его перемещении в другую комнату. Он так и стоял на своём месте, лишь закутанный большим слоем плёнки. Во время циклёвки дубового паркета, мы его едва сдвинули на собственную ширину, а потом, после покрытия лаком, так же с огромными усилиями вернули на место. Отодрав плёнку, я приступила к вскрытию внутреннего пространства. Огромные и тяжеленные ящики, никак не хотели покидать свои осёдланные рельсы. Я выдвинула их до конца по порядку, и приподняла переднюю часть, самого, выше всех расположенного, максимально вверх. Только после этого, наконец, удалось порушить этот стройный прядок. Следом был вынут второй, затем третий и наконец, последний четвёртый. Теперь следуя бабушкиным инструкциям, я нащупала заветный рычажок. Одно нажатие и панелька отодвигается в правильном направлении. Какие же умельцы были эти старые мастера! Однако в дальнейшем меня постигло горькое разочарование. Тайник был абсолютно пуст…
Сегодня в Четверг звонила Свекровь. Деньги от Нового Родственника, поступили на счёт. Так что завтра будет операция, это первое, что я услышала от неё. Во вторую очередь она посоветовала не манкировать предложением Нового Родственника. Из чего я автоматически сделала вывод, что меня хотят отправить, куда подальше из Квартиры. Близняшки махнулись местами. Младшая вышла в отпуск и внедрилась в ряды бригады. Старшая взяла билет на самолёт, и утром в пятницу её ждал перелёт в южные края. Их мамаша тоже была на подлёте, но в обратном направлении. Жизнь в Квартире, и вне неё, продолжалась. На следующий день мне предстояло давать ответ Новому Родственнику. Это решение, пожалуй, было самым сложным в жизни, если не считать того, когда я решилась на переезд в столицу. Где-то в середине дня, когда я как раз собиралась пойти пообедать в любимое кафе, распложенное неподалёку, ко мне подошёл Бывший Любовник и напросился в спутники. Я не стала возражать, хотя желала побыть в одиночестве и ещё раз обдумать мой завтрашний ответ. Мы заказали ланч, и в процессе ожидания втянулись в беседу. Он стал рассказывать про то, что после моего замужества не находил себе места, до той поры, пока не познакомился со Старшей Близняшкой. Она настолько оказалась не испорченной и соответствующей его вкусовым запросам, что теперь он просто счастлив. У меня сок, едва не вылился обратно… И с этим человеком мне доводилось гулять по городу, посещать выставки и даже… иногда… заниматься любовью! Может я тогда была сумасшедшей, или стала ею сейчас? Однозначного ответа не было. А он, как с белого лебедя серенький пух, продолжал своё. Общий смысл свёлся к тому, что жить без неё не может и просит отпустить из бригады, чтобы составить компанию своей любезной на дальних пляжах лазурного взморья. Для этого ему необходимы средства, а они у меня. Короче, Бывший Любовник требовал расчёта по факту проделанной работы на сегодняшний день. Хорошо устроился, подумала я про себя. Зачем горбатиться дальше самому, если в ремонтируемом жилье твоей потенциальной жены, будут вкалывать другие. А ты въедешь на белом мерине в законченные покои, после весёлого отдыха на югах. Я пообещала дать ответ завтра. Он настаивал на сиюминутном моменте, дабы успеть взять билет на тот же рейс. Наивный…
Самая длинная, и бессонная ночь пришлась на середину Июня. Чудеса, да и только. Пью уже третий литр кофе, плюс минус двести граммов. Кофемолка и кофеварка, коротающие свой век в моей комнатке, трудятся почти без перерывов. Представила, что если курила, то, сколько обожжённых трупиков сигарет лежало бы сейчас в пепельнице. Из комнаты не выхожу, не хочу ни с кем встречаться из этого паноптикума. То, что у Нового Родственника есть свой интерес к Квартире, у меня даже не вызывает ни каких сомнений. Но в каком виде он её хочет? Если судить по тому особняку, в котором я побывала, то у мужчины денег хватит на покупку Беломоро - Балтийского канала, заодно с частью акватории Баренцева моря в районе Териберки. Почему свет сошёлся клином для него именно на этом уголке московского жилья? Может он желает её для дочери? Похоже на то… Не зря она кидала на меня такие взгляды. Если бы я являлась простой просительницей у её папеньки, то вряд ли она стала бы так волноваться и переживать. А её последний взгляд выдал душевные терзания и неравнодушие к моей скромной персоне. Теперь прикинем вероятность моего отъезда надолго. Квартира не контролируется, Свекровь в Швейцарии, и сколько там пробудет, известно только на небесах. Супер Свекровь уже не боец! Сестра Свекрови, с её быдляческим интеллектом, тоже не Добрыня, супротив Змия. Нельзя сейчас оставлять это гнездо. Его быстро захватят чужие кукушата. В процессе этих раздумий, я лишний раз подтвердила своё первоначальное решение по поводу сделанного предложения. Тут физиология взяла своё, и я выпорхнула из гнёздышка, чтобы преодолев четыре метра, скрыться в прохладе туалетной комнаты второго яруса нашей квартиры. На какое-то мгновение оказалась рядом с лестницей ведущей виз, но этого мгновения мне хватило, чтобы уловить тихие звуки, исходящие из кухни. Я замерла на полушаге и прислушалась самым внимательнейшим образом. На кухне, находились люди, и явно более одного человека. Правда, принадлежали они к разным полам. Мужчина предлагал, что-то сделать прямо сейчас, и не мешкая. Женщина этому противилась и просила подождать. Мне стало ещё интереснее. Выскользнув из тапочек, я на самых цыпочках спустилась на несколько ступенек. Затем присела и заглянула в отверстие образованное между потолочным перекрытием и лестничным пролётом. Вначале я увидела силуэт мужчины, зафиксированный в стоячем положении, и ко мне спиной, затем разглядела и Младшую Близняшку. Она вновь сказала, что пока рано и нужно ещё подождать. Приглядевшись внимательнее, я, всё же распознала в силуэте Сына Старого Свёкра. О, и этому бес в ребро… А эти-то толстухи, то вообще никому не нужны, а то нарасхват, словно горячие пирожки с собачьими сердцами…
Вновь отступление. По данным БТИ, наша квартира насчитывает 330 метров и 71 сантиметр. Из них на первый этаж приходятся 202 метра 69 сантиметров. На второй оставшиеся 128 м. и 2. Далее переходим к учёту жилой площади. На её долю выпадает 192 метра и всего 1 сантиметр. По этажно это такое соотношение 117м. 34 см – 1-й этаж, и соответственно 74,67 – 2-й. Если кому интересно, то продолжу покомнатно. Начнём по порядку от главного входа и по мере удаления от него. Комната Соседки содержит в себе 21,33. Бывшая комната Супер Свекрови, а ныне Свекровина, не так давно по историческим меркам, разделённая на две, вместила в себя в сумме 42, 67. Перегородку справка БТИ – не учитывает. Теперь те апартаменты, что раньше заселяла моя семья, а сейчас Сестра Свекрови с дочерьми. И где я, корячилась над дизайнерским ремонтом. В её объёме, набегает целых 32 квадратных метра. Согласно справке, тут ранее было две комнаты. Первая по ходу - 17,07, а вторая 14,93. Не так уж и много выпало на Прабабушку вместе с Прадедушкой, имеющих на руках малышку Бабушку. Супер Свекровь со своим Однояйцевым Мужем, их явно перещеголяли по общему метражу. Комната, что при кухне, не отличается оригинальностью и имеет равный размер с комнатой Соседки, а именно 21 метр и 33 сантиметра. Всё остальное пространство первого этажа, есть места общего пользования. А именно… Коридор – сад равен 19 метрам двадцати сантиметрам. Продольно перпендикулярный коридор 23,46. Кухня, и весьма приличная для одной семьи. Это тридцать квадратов, без каких-то 13 сантиметров. Что ещё… Ах, да! Ванная комната площадью 6 и 4. Туалет и прачечная по 3 и 2. Теперь переместимся наверх. Моя комната почти целых 15 метров. Конечно же, если учеть недостающие 7 сантиметров. Свекровь Свекрови заселяет 25,60, а переселённая Супер Свекровь и вовсе 29,87, что целиком совпадает с кухней! К чему бы это? Ещё стоит добавить холл второго этажа размером в 21,33 и коридор-библиотеку, прямиком ведущие в тупик! Они насчитывают 25 метров 60 сантиметров. Лестница ведёт из кухни в холл второго, и скорее всего, входит в их размеры, так как в справке не указана отдельным пунктом. Наверное - экономили! Балкон один и застеклён самым изысканным образом. Он расположен углом и огибает две стороны кухни, которые выходят на улицу. Вот, вроде бы и всё отступление…
Наконец, до меня дошёл смысл их препирательств. Он элементарно собирался придушить вдову своего отца, а Младшая Близняшка пыталась оттянуть это мероприятие. Сын Старого Свёкра, был явно перевозбуждён, и судя по всему после доброй дозы спиртного. Близняшка, похоже, так же приняла на грудь, но её вес победил условную дозу на каждый отдельный килограмм. Вдруг я ощутила какую-то энергетику справа от себя. Осторожно повернув голову, я встретилась взглядом с приведением… Дикий крик, вырвавшийся из моей глотки, заставил содрогнуться всю округу. Внизу, в кухне, что-то грохнулось на пол. Теперь уже раздался визг Близняшки. Потом мелко-торопливые шаги и хлопок дверью. Протеже Свекровиной Свекрови ринулся по коридору в сторону входной двери. Очевидно на повороте, он не вписался в прямой угол и до меня, даже находящуюся в шоке, донёсся звук падающих деревьев, или дерева… Ещё через несколько секунд, в коридор выскочила Сестра Свекрови. Она уже прилетела, и спала в комнате, что при кухне. В руках у неё была настоящая сабля… Ей ещё усы, и на майдан права качать! Однако ирония, пришла ко мне несколько позже, а в тот момент, челюсти мелко дрожали. Мочевой пузырь судорожно взывал к действию, и оно уже готово было непроизвольно начаться… На меня смотрел скелет, с обтянутым выбеленной кожей черепом и светящимися глазами…
Лицом, весь данный ужас, можно было назвать с огромной натяжкой. Однако при вторичном осмотре, я с величайшим трудом признала в этом ужасном пугале, Супер Свекровинушку, во всей своей красе! Она была в шёлковом халате, который на чёрном фоне был инкрустирован белыми бликующими скелетными костями. Её лицо оказалось смачно намазано белой ночной косметической маской, и на него падали отблески уличной неоновой рекламы. Ещё один такой шок, и я стала бы полностью невменяемой! Старуха приложила палец к губам и растворилась в коридорной тьме, хотя косточки на спине ещё немного помаячили. Я, наконец-то добралась до туалета. Сердце бешено колотилось. Только беспредела с удушением бабок, мне не хватало в этой Квартире! Утром, никто не подавал никаких признаков на предмет разборок ночного происшествия. Чья-то заботливая рука навела прядок в «Зимнем саду», и только черенки обломанных веток, укоризненно торчали от пары стволов, расположенных, как раз по вероятному пути следования пьяного беглеца. Я пила кофе на кухне и готовилась к встрече с Новым Родственником. Младшая Близняшка отпросилась на выставку квартирных интерьеров и дизайна. Старух не было видно, и только Сестра Свекрови ошивалась в пределах видимости. От былой запорожской решимости не осталось и следа. Она тщательно обжаривала какую-то еду на огромной сковороде. Масла, если судить по шипению и шкварчанию, было вылито не менее половины одной американской жидкой пинты. Но, похоже, что рядом ещё лежала пачка сливочного «Вологодского». Хорошо, что она догадалась включить на полную мощность вытяжной привод, и вся эта вонь исчезала в трубе, лишь за самым малым исключением. Неожиданно она подошла ко мне, и положила на стол увесистый конверт со словами: «Если тебе мало, то получишь ещё столько же… Но только, чтобы тебя не было в этой Квартире уже сегодня!» После произнесения сей речи, она развернулась, подхватила сковороду, и ретировалась во временное пристанище. Я гипнотизировала конверт… По объёму в нём было примерно две сотни купюр. Иначе говоря, две стандартные пачки. Только интересно, в какой валюте размер их достоинства?
Секретарь Нового Родственника позвонил строго по расписанию, но сразу же попытался меня обломить! Он сказал, что шеф срочно покинул пределы страны и будет неизвестно когда. Предложение остаётся в силе, но времени на раздумье прибавилось в избытке. Если мне будет нужна машина для передвижения по городу, или стране, то я могу позвонить ему в любое время суток, он в городе и никуда не отъезжает. Вот и поговорили… Квартира опустела… бабки уползли на любимый бульвар. Соседка тоже куда-то отправилась, но отдельно от них. Оставались только мы с Свекровиной Сестрой и конвертом на громадном кухонном столе. Я постучала к ней в дверь. Никто не отозвался. Тогда я дёрнула ручку, дверь поддалась и распахнулась. Сестра лежала на полу, широко разбросав руки. Крови не было видно, поэтому я не стала орать, как обычно бывает в кино, в подобных случаях. Вообще, после событий минувшей ночи, меня было сложно чем-то испугать на вдруг! Я подошла и аккуратно потрогала руку, на которой должен был биться пульс. Рука была не холодна и пульс едва прощупывался. Выбежав обратно в пределы кухни, я открыла дверцу шкафчика, в котором располагалась общая аптечка. Взяла ватку, ампулу с нашатырём, нитроглицерин и валидол. Потом вернулась и вскрыла ампулу. Провела ваткой смоченной этим дурно пахнущим снадобьем перед её носом. Сестра глубоко и судорожно вздохнула, а затем задышала часто, но вполне себе ровно. Я всунула ей в ротовую полость таблеточку валидола, и присела поодаль в ожидании результата. Нитроглицерин лежал у меня на колене и был готов к употреблению в любой момент. В этот момент она начала натурально бредить: « Я не хочу в этом участвовать… я же мать… мне плохо… убирайтесь отсюда на…(ругательство)!» Ну, думаю, ничего себе тётку колбасит… А она, между тем продолжала: «Я не знаю где это кольцо… я не понимаю чего от меня хотят… уходите или позвоню в органы… я не отвечаю за эту дрянь… убирайтесь на…(ругательство)!» Да… думаю, что-то здесь начинают сгущаться запоздалые торнадо… Как бы не было красного предупреждающего сигнала. Наконец она пришла в себя окончательно и перешла на нормальный язык. Первое, что она попыталась узнать, так что с нею было? На это я заметила, что тоже отношусь к этому вопросу с пиететом. «А он уже ушёл?» – Последовал ещё один вопрос. Отвечаю: «Судя по всему да, но кто он?» Она, глядя на меня с нескрываемой ненавистью, ответила: «Тот, кто тоже родился от твоего проклятого Прадеда, мой братец!»
Ни себе чего… Тут надо было плотно разобраться во всех хитросплетениях. Во-первых, я поинтересовалась в себе ли она, и отдаёт ли отчёт собственным речам? Получив утвердительный ответ, и в качестве подтверждения дату, день и год происходящих событий, я перешла к дальнейшему допросу пленной. Вначале я поинтересовалась, как он проник в эту комнату, в то самое время, когда я сидела в паре метров от двери за своим утренним литром кофе? Во-вторых, входная дверь под надёжными замками, и никто в неё не звонил. Третье, что она знает о перстне с большим красным камнем и дюжине разноцветных камушков с оригинальной огранкой? Сестра Свекрови уже совсем оклемалась. Она выпила, какое-то своё лекарство, и совсем порозовела, как ярмарочный поросёночек. Потом она углубилась в комнату. Напомню, что всё происходило в той комнатушке, которая примыкала к кухне и последнее время служила подсобкой. В настоящее же время, в ней проживали Сестра Свекрови вместе с Младшей Близняшкой. Старшая Близняшка укатила на юг с моим же Бывшим Любовником. Так вот, подошла она к платяному шкафу, что стоял у левой стены от двери, распахнула створки, потом чем-то там щёлкнула и поманила меня рукой. Подойдя, я даже взвизгнула от неожиданности. Моему взору открылся небольшой коридорчик и лестничная клетка с пролётами вверх и вниз. Это был чёрный ход. Мы прошли к лестнице. Нижний пролёт был замурован кирпичной стеной и не представлял возможности для спуска. В то время, как в верх, вполне можно было подняться. Проделав этот путь, я заметила ещё одну дверь. На мой вопросительный взгляд Сестра отвечала примерно так, за точный смысл не ручаюсь, потому что всё сказанное мне показалось продолжением её недавнего бреда…
Как оказалось, на том этаже, где расположен второй этаж Квартиры, есть и другие жилища. А одно из них, расположено как раз над нашими кухней, комнатой Сестры Свекрови, ванной, туалетом, прачечной и частью входного коридора (Зимнего Сада). Самое интересное заключалось в том, что собственником этой, сравнительно небольшой квартирки, был Братец Свекрови, её Сестры и моей Бабушки, иначе говоря - сам Новый Родственник. Часть его апартаментов располагалась углом над нашим балконом, и завершалась дверью чёрного хода. Лёгкое головокружение, дало мне понять, что я успешно перевариваю эту свежую информацию. Итак, Братец имеет доступ в Квартиру, более того, он прикупил себе жильё, прямо граничащее с ней. Правильно говорят, что у богатых, свои отдельные тараканы на содержании. Мы вернулись на кухню. Я налила себе стакан кофе, и выпила почти залпом. Конверт, по-прежнему, лежал там, где Сестра оставила его. Я кивнула на это дело, и попросила убрать. Если мне суждено отсюда убраться, то я это сделаю и без её подачек, подобный лейтмотив, я попыталась ей внушить раз и навсегда. Теперь пора перейти к кладу в утробе комода. Сестра Свекрови тут же свалилась в полнейшую «несознанку». Ничего не знаю, не ведаю и слыхом не слыхивала. По бегающим глазкам, вижу, что врёт подлое парнокопытное животное, но ведь не придерёшься и настольной лампой в глаз не засветишь. На упоминание о её бреде, она лишь засмеялась и откровенно меня послала. На том разговор закончился… Хотя нет, конверт она всё же всучила, сказав, что это плата за ремонт, и больше она в моих услугах не нуждается. Её дочери доделают всё сами, тем более, что им теперь есть, кому в этом помочь!
Выхожу из дома. В парадном, уже перед самыми дверями, слышу сзади чьё-то дыхание. Потом взрыв в голове и чёрный провал…
Я сидела на чём-то напоминающем детское креслице для купания. Оно висело в воздухе и упруго прогибалось подо мной. Слева и справа были джостики, управляя которыми я приводила в движение эту штуковину. Оба вперёд и полное ощущение свободного полёта. Один чуть в сторону и начинаешь закладывать вираж. Один вперёд, а второй назад и тут же крутой полицейский разворот. Вначале я осваивала технику, и не очень приглядывалась к тому, что было там, внизу… ремень безопасности надёжно пристёгивал мою сущность к этому гаджету. Попривыкнув, и выбрав оптимальную скорость, я плавно полетела вдоль долины, что простиралась подо мной на многие километры. По бокам её начинались горные цепи, уходящие круто вверх к заснеженным шапкам. В середине долины протекала река. Сверху она казалась так себе речушкой, но когда я снизилась до высоты вертолётного полёта, она стала вполне себе. Один из берегов был крут и отвесен. Представила, что на таком хорошо снимать фильмы, в которых злодеи зажимают положительных героев, а те, взявшись за руки, в качестве последней меры к спасению, прыгают с этого обрыва в пучину. Противоположный, напротив, был полог и изобиловал привлекательными пляжами и заманчивыми заводями, украшенными цветастой растительностью. На обрывистом берегу, в каких-то трёх, или четырёх десятков метров начинался лес экзотических деревьев. Даже максимально замедлив ход и снизившись до самых их верхушек, я так и не смогла опознать ни одного из них. Листья отливали всеми цветами радуги. Плоды отвечали тем же. Формы были всевозможные, но в то же время всё подчинялось некому порядку, и я бы даже сказала взаимной подчинённости. Одним словом, это был скорее парк, стилизованный под лес, чем собственно сам лес. Наличие дорожек в нём, подтвердили мои предположения. Выбрав подходящую полянку, я со второго круга, зашла на посадку…
Почва, на первое ощущение была похожа на обычную. Однако присмотревшись, я поняла, что эта масса является единым целым. Сразу же захотелось проделать дырку и посмотреть, что там? Но ничего подручного рядом не было. Из всей одежды, на мне висела лёгкая накидка, перехваченная в двух местах чем-то похожим на фиксирующийся шнурок. В летающих санках, тоже ничего подходящего не нашлось. Деревья напоминали нечто декоративное из дорогого маркета, но в тоже время с натуральным покрытием. Тут я решила проснуться, но как-то сразу не вышло. Ну, и ладно, думаю, чем дольше сон, тем больше радости в нём. Пошла вперёд по близлежащей дорожке. Покрытие тоже было целостным, но от почвы отличалось коренным образом. Если там, был сделан акцент как бы на натуральное происхождение, то у дорожек оказалось всё наоборот. Пластиком, в прямом смысле этого слова, назвать было сложно, но под вариант искусственной пробки на каучуке, вполне себе тянуло. Насекомые не наблюдались кроме огромных бабочек. Это были целые произведения не понятно какого искусства. Их раскраска походила на картины авангардистов 70-х годов прошлого века. Так же, это всё попахивало сюрреализмом. Присмотревшись к отдельным особям, я поняла то, что они ещё могут изменять цвет и конфигурацию рисунка своих огромных крыльев, словно рекламный дисплей. Птички тоже водились, но где-то в верхах. Дорожка отливала желтоватым оттенком, и тут я возомнила себя девочкой Элли в Волшебной стране…
У Элли была конкретная цель, а именно путешествие к Гудвину, который был обязан вернуть её в родной загончик, вернее вагончик. Тоже мне папа у неё образовался. Не мог единственной дочке хороший домик отгрохать! Хотя, тогда бы не было сказки. Тут вспомнилось о своей Квартире и как-то сразу взгрустнулось. У меня в мыслях начиналась какая-то шизофрения с параноидальным оттенком. Уверена, что сплю, но на самом деле нет. Хочу проснуться, но не решаюсь на реальное действие. Тут, прервав моё бредовое состояние, с одного из деревьев свалился некий плод. Был он с выраженным дольчатым характером и имел жёлтый цвет у корненожки. Далее, ближе к середине, переходящий в салатно-зелёный и в радикально фиолетовый к конусному завершению формы. Я разломила этот фрукт, внутри он чем-то напоминал паприку, но зёрен было меньше, размером крупнее и тёмного цвета. Сама мякоть очень сочная, бордовая и стенки намного толще, чем у сладкого перца. Ну, думаю, была не была, рискну, и пусть вырастают уши, или нос… Вкус оказался вполне себе изысканным и сразу же захотелось ещё. Напомнило сразу и манго и папайю с привкусом рамбутана. Дерево трясти было бесполезно, так как оно в обхватите равнялось восьмерым таким, как я. Когда мерила последний раз талию, было 59, и теперь этот сантиметр не давал мне покоя. Тут пришла новая идея, и я торопливо вернулась к летающей ледянке. Поднявшись до кроны дерева, и очень аккуратно лавируя между громадными ветками, я подрулила к одой из них, и сошла на древо. Сняв с себя один из шнурков, я привязала за джостик свою тачку и пошла вдоль ветки, собирать еду прямо в подол накидки. Набрав с десяток плодов, я развернулась и чуть не свалилась вниз, хотя ветка росла параллельно поверхности и была в ширину около метра. Мой бантик развязался, и летающий скутер нарезал плавные круги метрах в пяти от моего местоположения. Вниз было метров сорок, не меньше. Тётка с полным подолом еды, без прочей одежды, да на ветке гигантского дерева. Пожалуй, это было слишком даже для наркотического сна…
Однако сон выдался бесконечный какой-то. Я пожевала экзотики, подумала, посмотрела на гладкий ствол уходящий ярмарочным столбом вниз, и решила что надо что-то менять в данной ситуации, да коренным образом. Летающая штуковина, по прежнему, нарезала круг за кругом и удаляясь от меня через всю поляну, неуклонно приближалась к ветвям другого исполинского фруктового гиганта. Интересно, куда оно направится, после того, как стукнется? Вопрос стоял ребром! В подоле ещё лежали плоды, и я в сердцах стала кидать ими в транспортное средство. Четвёртый попал точно в левый джостик, и санколёт полетел намного прямее, но совсем в противоположную сторону. Через несколько секунд, он скрылся в ветвях, а ещё через мгновение я услышала скрежет и звук падения какого-то предмета. Наверняка это было его крушение, хорошо, что без меня верхом. Тем не менее, жизнь на дереве, мне уже порядком надоела. Не видя реальных средств к спуску, я решила залезть ещё выше, чтобы хотя бы обозреть окрестности более трезвым взглядом. Вверх лезть, для блондинки, было сплошным удовольствием. Кора напоминала громадные рыбьи чешуйки, которые с завидным умением были пригнаны одна к другой. Голова этой рыбки, выходила внизу, в районе корней, а хвостом соответственно являлась крона. Ноги легко опирались на края чешуек, а руки цеплялись за выступы образованные ими. Обползая большие ветви, я метр за метром продвигалась к вершине, как вдруг напоролась на огромное дупло. Интересно, откуда оно взялось в такой здоровой, на первый взгляд конструкции. Ведь наличие дупла, подразумевает внутри полое пространство, или это здесь не так? Я поспешила заглянуть внутрь и тут уже окончательно потеряла рассудок…
Внутри ствола был свет! Он разливался ровным зеленоватым оттенком, как вверх, так и далеко вниз. Внутренне покрытие ствола, явно носило искусственный характер. Это было мягкое полимерное вещество, очень гладкое на ощупь. Я представила, как скользну вниз по этому вертикальному туннелю, и если этот материал при трении выделяет тепло, то благополучно сгорю и отмучаюсь разом. Но не всё так просто под Луной. Внимательно обследовав ближайшую от дупла внутреннюю стенку, я обнаружила нечто похожее на собачью шлейку, которая подошла бы барбосу, никак не меньшему, чем Ирландский терьер. Однако ремешки регулировались и фиксировались до размера Мальтийской болонки. Поводок выходил из-за покрытия, и о его длине мне было сложно судить. Тем не менее, луч явно забрезжил и патовая ситуация стала помалу разруливаться. Я приладила к своему наряду всё это дело. Шлейка в самый аккурат уместилась под грудью, на животе. Два ремешка фиксировались через плечи. Ещё один, широкий, через промежность. Получился натуральный блондинистый парашютист, или прыгунья с тарзанки. Да, но как при спуске фиксируется поводок? Попробовала его немного потравить, а затем резко дёрнуть, примерно, как автомобильный ремень безопасности. Он легко поддался, но стопориться не стал. Это меня озадачило, но вариантов с другим способом спуска с этой бани, у меня не было. Тут ещё стукнула мысль о том, как на искусственном сооружении, растут такие вкусные фрукты? Забираюсь в дупло, повиснув на одних руках над бездной, и… Вновь пытаюсь проснуться…
Не вышло и на этот раз. Пытаясь упираться ногами, я зависла над бездной и стала отпускать руки. Вот край дупла окончательно выскользнул и я полетела вниз с огромной скоростью, ударяясь о мягкое покрытие внутренней полости ствола. Скорость возрастала, а дна всё не было. Как снаряд я продолжала свой смертельный полёт. Края накидки рвались вверх стрекоча, как крылья громадной стрекозы. Поток света слился в одно рябящее пятно. И появился нарастающий вой, от которого лопались перепонки…
Тут я открыла глаза… Скорая неслась с нестерпимым воем не известно куда. Почему скорая, так потому что рядом со мной сидел человек в белом халате, с надписью «Скорая помощь». Надо мной болталась капельница. Голова нестерпимо болела, а перепонки лопались. Заметив изменения в моём состоянии, доктор крикнул кому-то про то, что кажется, клиентка ожила. Слава тебе, думаю, так хоть не в морг отправят, а помучают ещё где. На этом вновь вырубило…
Очнулась в палате реанимации. Надо мной свет, и три пары глаз над масками. «Есть реакция на свет!», - донёсся чей-то возглас. Опять провал… Вспомнила про дерево и полёт в стволе, наверное я там сильно вмазалась и попала в больничку. Или вначале попала, а потом бредила под наркотой. Мысли роились безо всякой системы, и я не очень утруждала себя, чтобы собрать их в кучу…
Свет падал из окна и косил явно под дневной. Лежать было удобно, хотя безумно хотелось бежать и стучать ломом по батареям, почему хотелось именно этого, сказать не могу… Но факт остаётся фактом. Во рту было жутко сухо и язык почти не двигался. Кто-то поднёс к губам поильник, и я с жадностью припала к напитку, похожему на клюквенный морс…
Голова нестерпимо болела, особенно её затылочная часть. Мои движения были скованы и заторможены. Мозг, вроде как отдавал команды, но исполнители не шибко торопились их исполнять. Долгое время пыталась дотянуться до приборного щитка, что находился возле изголовья. Думалось, что если его вырублю, то заодно и с головной болью. Так и не дотянулась. Потом обнаружила, что на мне нет никакой одежды, кроме бинта на голове. Стало как-то не ловко за себя в голом виде. Начала поиск подходящей одежды. Вначале в поле моего зрения попало полотенце, висящее на стуле. От вытянутых кончиков моих пальцев до него, не хватало сантиметров 50. Я попыталась перевалиться на правый бок, но тщетно. Что-то удерживало в статус-кво. Оказалось, что в левую руку впилась иголка от капельницы, а так же к голове были подсоединены датчики. Сама же была зафиксирована какими-то ремнями. Вот, думаю, обложили сволочи! Тут пришла бабушка в белом халате. Стала что-то говорить нараспев, и единственное, что я сумела выудить из её речи, было слово «следователь». Потом она ушла, а её место занял какой-то мешковатый подросток, с едва пробивающими усиками. Он начал меня о чём-то расспрашивать. Я, меланхолично отвечала, не улавливая смысла вопросов. Он делал записи в блокноте, и как мне показалось, ещё и включенным диктофоном. Потом я вырубилась, а когда очнулась вновь, в палате была ночь. На стене горел ночник. На стуле, вместо полотенца сидела, вернее дремала, положив голову на столик, молоденькая врачиха, или медсестрёнка. Из кармана её халатика торчала пачка сигарет. Я поизвивалась и наконец удачно, сумела сдвинуться вправо ладони на две, а то и на три. Максимально вытянув руку, дотронулась до её ноги. Девушка вздрогнула и вскинула голову. Потом проверила всякие там проводки, капельницу, и вновь погрузилась в сладкий сон. Подождав минут пять, я повторила попытку, взяв поправку относительно первой. Теперь мне удалось дотронуться до пачки. С третьего захода, пачка перекочевала в мои пальцы, но те не удержали трофей, и всё полетело на пол. От досады я хлопнула рукой по постели, и девушка вновь проснулась. Осмотрев меня со всех сторон, она кажется, догадалась, что я не сплю…
- Как самочувствие? - Спросила она зевая.
- Спасибо, неплохо! - Ответила я максимально вежливо.
- С такой-то дырой в голове, и неплохо? - Вновь она, и вполне искренне.
- А что, большая дыра? – я взволнованно.
- Я не видела, но «нейрики» сказали, что с орех.
- Какой орех?
- Я не знаю точно, но сказали именно так.
- Зачем же они вводят больную в такие недоразумения? Ведь одно дело грецкий, а совсем другое какой ни будь кедровый, или фисташка…
- Согласна, но я не переспрашивала, а то вдруг сказали бы про кокос. – Она усмехаясь.
- В кокос бы моя голова сама зашла. – Я, тоже смеясь.
- Я пойду, перекурю? – Спросила она.
- Курите здесь! – отвечаю.
- Нельзя по инструкции!
- Да пусть она идёт, куда подальше эта инструкция!
Она стала искать сигареты, но те как в воду канули…
- Может выпали? – Спрашиваю.
Она опускается на колени и ищет под кушеткой. И, наконец, вскакивает с искомой пачкой в руках. Но вот засада, нет зажигалки. Она шарит глазами по сторонам, ничего подходящего не находит, и отправляется на поиски в коридор…
Я отстёгиваю удерживающие ремешки. Выдёргиваю иголку от капельницы. Отрываю от себя липучку с датчиками. Встаю на ноги. Голова болит и кружится. Делаю шаг, затем ещё один. Вроде бы всё в порядке. Начинаю судорожно шарить по всем закуткам в поисках чего-либо тяжёлого. Наконец мне попался увесистый пестик. Я встаю с ним в руке, за дверью и жду шагов. Вскоре они зазвучали. Такие торопливые с акцентом на каблук. Дверь открылась, и сестричка впорхнула в ловушку. Я, изо всей силы, оглоушила её сзади своим орудием, завёрнутым в полотенце. Она рухнула, как подкошенный сноп. С неимоверным трудом, мне удалось её приподнять и завалить на своё тёпленькое местечко. Затем сняла с неё всю одежду, ну как всю, под халатом у неё было только нижнее бельё. Потом я достала пилу… и вновь проснулась…
Ночник по прежнему горел своим малым и ровным светом. Сестрички не было в палате. Толи она приходила и вновь ушла, толи так где-то и запропала, уйдя на поиски огня. Я вспомнила, как было во сне, и точно так же отстегнула ремешки. Затем встала. Полотенце так и висело на спинке стула. Я обмоталась им. Вышло слишком эротично, для передвижения по коридору. Стала искать, чтобы ещё на себя напялить. В небольшом шкафчике, лежал в свёрнутом виде зелёный халат, точно такой же, какие носят люди в операционных. Он даже завязывался с тыльной стороны. Я приложила его к себе, накинула одну полу на другую, и изловчившись с выворотом рук, стала завязывать его у себя на спине. Покончив с этой сложной процедурой, я, как была босиком, так и выскользнула в коридор. Свет был везде приглушен. За стационарным постом, ни кого из дежурных не было. Из одной не то палаты, не то ординаторской доносились голоса и девичий смех. Я так поняла, что все из дежурной смены сосредоточились там. Мне же было срочно необходимо домой. Пестик! Вот что не давало покоя моей ушибленной голове. У нас, среди кухонной утвари, была антикварная ступка с подобным пестиком. Не зря мне приснился этот страшный сон… Именно им, меня и саданули по маковке. Теперь было важно, остался ли пестик на своём кухонном месте, или же пропал безвозвратно. И то и другое обстоятельство должно было стать необходимым и достаточным результатом расследования. Повинуясь некому инстинкту, я спустилась на лифте не на первый этаж, а на нулевой, то есть в подвал. Затем я перешла в другой корпус, и поднявшись по лестнице, аккуратно подобралась к выходной двери. Никого из охраны поблизости не было. Дверь оказалась закрыта на обычный засов без замка. Отодвинув его, я наконец-то вырвалась на свободу. Совсем рядом, за углом здания, стояли две машины скорой помощи. Одна совсем без водителя, в кабине же второй маячил сонный мужчина. Я подошла к нему, и сказала через открытое окно: «Пожалуйста, срочно помогите в приёмном, там нужна мужская сила!» Заворчав что-то в ответ, он вышел из кабины и засеменил ко входу. Я тихо приоткрыла дверцу. Затем забралась на водительское сиденье. Ключи болтались в замке зажигания. Недолго думая, я завела машину и выдвинулась в сторону больничных ворот. Сидящий на вахте сторож, даже не взглянув в мою строну, нажал на кнопку. И створки ворот мелено разъехались в стороны. Я выжала сцепление, врубила скорость и поддала газу. Фургончик понёсся по тёмным улицам спящего города…
На светофоры, ни какого внимания! Некоторые из них мигают жёлтым и проскакиваются автоматически, а которые норовят отгородиться красным светом, так сразу же идут в игнор с придавливанием газа. Скорость максимальна для микроавтобуса подобного класса. На поворотах слышен визг тормозов и звуки трущихся боковых поверхностей и бамперов. Припаркованные машины, начинают верещать своими сигнальными фальцетами… Разогнавшись на одной прямой улице, я изо всех сил жму на педаль тормоза, но она проваливается в пол. Жму ещё, но всё бесполезно. Пытаюсь затормозить коробкой передач, и врубаю первую скорость на максимальном разгоне, но она не переключается и автомобиль продолжает лететь на тупиковую часть «Т»-образного перекрёстка. Как последнее средство рву на себя ручной тормоз. Рычаг остаётся в моей правой руке. А стена здания, в каких-то трёх метрах…
Вновь просыпаюсь, на этот раз в реальном холодном поту. Рука сжата в кулак, возможно в ней и должен был быть рычаг ручного тормоза. Лежу на спине, изо всех сил унимая се6рдцебиение, через аутотренинг. Сестрёнка мечется по палате, в панике не зная на какую кнопку нажать и что мне вколоть… Наконец она вызывает дежурного терапевта, и тот начинает её парить на предмет количества разных кубиков для стряпания литической смеси… Мне, как-то всё по фигу… опять почти в отключке, при сильной головной боли. Помню укол и вновь сон… Опять лечу над долиной… Солнце заходит, или восходит, но оно прямо над линией горизонта, ярко фиолетового цвета. Внизу несётся автомобиль скорой. Я чётко вижу красный крест на крыше и вспоминаю про пестик. Срочно домой! Срочно в квартиру! Только там я вскрою все тайны и буду защищена от всех напастей…
Утро в палате, хорошо что не для душевно больных. Кормят какой-то кашкой не то на нафталине, не то с добавкой антифриза. Съела… Бабушка, что меня потчевала, благополучно удалилась. Потом был обход. Вокруг моей головы скопилось человек восемь в белых халатах. Что-то обсуждали с умнейшими физиями, а затем даже спорили. Я так поняла, что дела мои плохи, и если сейчас прямо не дознаюсь до правды, то так и сгину в окружении лжи… Первым визитёром в этот день, оказалась сама Свекровь. Она прибыла из Швейцарии, и сразу же поспешила ко мне. Очевидно, что меня действительно сильно треснули, так как я не сразу вспомнила, кем доводится мне эта тётенька. Врубившись, тут же стала расспрашивать про мужа. Она меня обнадёжила, сказав, что ухудшений пока нет, и кто его знает, как там будет дальше. Она приехала за деньгами, так как всё что было, уже улетело в медицинскую трубу. Я ей сказала, что в моей комнате лежат деньги, полученные за ремонт жилища её сестры. Она может спокойно их взять, хоть и немного, но всё же кое-что. Свекровь поблагодарила, и наконец, поинтересовалась моим мнением на счёт того, кто так нелюбезно обошёлся с её любимой невесткой в подъезде? Я отрицательно поводила шаровыми основами глаз. На том и расстались. Потом меня протирали влажным полотенцем и осуществляли прочие процедуры. Обед был ещё хуже завтрака. Стерпела и затем употребила апельсин принесённый свекровью. Чистить его было сплошным удовольствием, так как руки по-прежнему плохо слушались. После обеда пожаловал Мешок-следователь. Опять что-то говорил, отвечал и писал. Я же его спросила, нашли ли пестик, которым меня стукнули? Парень осёкся на полуслове и сказал, что про пестик, он со мной не говорил, и откуда я знаю такие подробности? Я ответила, что приснилось! Он, явно не поверил. Ещё что-то понаписал, сказал, что пестик лежит у них в вещ доках, и что придёт ещё завтра. За сим откланялся и был таков. Всё оставшееся до ужина время я забавлялась устным счётом. Тренировала, так сказать мозг. Мозг возражал, но тренировался, хотя и без должного рвения. Выводы были неутешительны, я стала овощем, который обездвижен и лишён логического мыслительного процесса. Вот это попала…
Сплю или нет, всё труднее разобраться. Мелькают лица, халаты, тарелки и шприцы. Одно видение сменяет другое. Кто-то меня толкает, а потом берёт за руку. Оказался мужчиной в полном расцвете своей стати. Короткая стрижка, лихие усы. Взгляд открытый и добрый, в тоже время с едва уловимой лукавинкой. Я явно с ним знакома. Виделась и не раз. В тоже время мне как-то не по себе от этого визитёра. Он улыбается и продолжает молчать. Я пытаюсь спросить, но разговорные органы не отвечают посылам из центра управления. Так и молчим глядя в глаза друг другу и тихо улыбаемся оба. Потом он поправляет подо мной подушку ещё раз сжимает ладонь и тихо исчезает за навалившейся пеленой забытья. Однако фотографический портрет я помню очень долго. Начинаю работать методом подбора, подгоняя под его критерии всех знакомых мужского пола. На воспоминании о Прадеде в мозгу случилась вспышка солнечной активности. Батюшки, думаю, так ведь это же он, собственной персоной. Явно хотел что-то сказать, но как-то не сложилось. Помехи блин! Опять всё по кругу. На очередном визите Свекрови, делаю стоп. Пытаюсь войти в связанный речевой контакт. Немного получается. Она нашла деньги, и уже перевела их врачам далёкой горной страны. Мои, кровно заработанные, принесла сюда. Спрашивает, может отдать их местным лекарям, чтобы усерднее трудились над пострадавшей черепной коробочкой? Я киваю, и она уходит действовать на благо её подопечных деток. Опять что-то вкололи, и я ушла в долину искать Прадеда.
Лифтовое дерево было на месте. Только на верх меня не тянуло. Летательного аппарата не было видно ни где, наверное спёрли… подумалось… Неужто и здесь крадут? Вспомнив план долины сверху, двинулась к месту широкого разлива реки. Идти по местному ландшафту, доставляло истинное удовольствие. На мне опять была только одна накидка и никакой обуви. Подошвы ног приятно массировались. Лёгкий ветерок комфортно обдувал со всех сторон. Что-то стрекотало на манер банальных цикад. Да ещё где-то щебетали пернатые. Прадед появился внезапно, и создалось полное впечатление, что из другого стволового лифта. Он вновь замер против меня, пристально глядя в глаза. Ну, уж сейчас точно скажет… Но он продолжал молчать. Я выдавила из себя:
- Я знаю кто ты!
- Я тоже…
- Как тебе здесь?
- Синдромно…
- Это как?
- Местами…
- Ладно, давай, о чём ни будь ином, например о бабушке?
- Она близко…
- Что? Её уже нет?
- Близко, не значит здесь…
- Значит жива?
- Близко…
- Давай дальше, как с моим мужем?
- Был близко…
- Остался там?
- С тобой…
- А я?
- Ты нужна там!
- А в реале?
- Там моё продолжение…
- В моём лице?
- В твоём плоде…
Опять всё исчезло, словно киномеханик действительно натуральный сапожник! Сама мысль, насчёт ребёнка мне понравилась. Прадед не дурик был, царствие ему небесное. Да и детей наделать успел. Теперь разбирайся со всеми. Хорошо хоть обмолвился на тему, что меня пока там не ждут. Здесь, дескать нужнее. Вот ходьбу бы ещё освоить. А может я ходячая, а в глюках только лежачая? Блин, чего же делать то? Наверное это уже шиза… Сама с собою, и не пойму где явь, а где бред. От одного из обедов, умыкнула вилку. Теперь колю себя ей до крови, чтобы определиться с явью. Уколы продолжают ставить и подозреваю, что основная дурь идёт именно оттуда. Я уже не могу без них и если пребываю в реале, то натурально жду, как самого дорогого момента прихода. Сегодня вновь пришла Свекровь, а компашку ей составлял Медицинский Друг Семьи. Я выбрала момент и со всей дури кольнула себя вилкой в бедро. Пришлось даже вскрикнуть от боли, зато удостоверилась в том, что пребываю на этом свете. Свекровь, как обычно зажужжала про деньги, про Швейцарские цены на докторские услуги и так далее и в том же духе. Медик же, пользуясь тем, что в палате никого более не было, тщательно осмотрел мои останки, и остался явно недоволен увиденным. Потом я попросила Свекровь об одной интимной услуге. И когда она вышла, то тут же зашептала Другу Семьи про свою скромную просьбу. Я убеждала его, что не брежу, и если в неё ещё остался хоть грамм совести вызванной Гиппократом, то он просто обязан мне помочь с побегом. Ведь видит же этот Светило, до чего меня доводят местные коновалы? Все три минуты, пока Свекровь выполняла заказанную миссию, я провела в убеждениях и мольбах. И секунд за семь до того, как дверь открылась с той стороны, он согласился! Свекровь не дала нам условиться, но я сказала, что ожидаю перемен в своей судьбе, следующей ночью. В районе полуночи тыква станет каретой! Свекровь крутанула перстнем с крупным брюлликом, что был на её указательном пальце правой руки, возле виска. Медик кивнул, как бы соглашаясь с обеими. Оставив дежурные апельсины с бананами, они удалились. Вошла сестра с приготовленным шприцем. Я с готовностью собрала кисть в напряжённый кулак…
Долго ли, коротко ли, но дождалась я следующей ночи, наконец-то. Вилка наготове, от неё уже пол тела в четырёхкратных дырочках, но помогает в нужный момент. Дежурила та молодая, что курит какую-то гадость в мягкой пачке. Она посидела, посидела, а потом благополучно смылась, сразу же после моего предложения. Я сказала, что если чего, то позвоню. Особенно если будет нужна новая доза. Она понимающе улыбнулась и была такова. Теперь я превратилась в один сплошной слуховой орган. Я улавливала каждый шорох, каждое звяканье и далёкий гул лифта. Часов у меня не было, телефона тоже, поэтому ориентировалась во временном пространстве, либо по периодичности уколов, либо по кормёжке. Ночью было сложнее. Наконец донеслись вкрадчивые шаги, явно не принадлежащие к местной докторской диаспоре. Дверь открылась и ввалился кто-то в форме работника скорой помощи, то есть в синей униформе с надписью на спине и светоотталкивающими полосками, которые сразу же засветились в тусклых лучах ночника. Это был он! Повернувшись ко мне лицом, медицинский Друг Семьи, приложил палец к губам. Затем жестом показал, чтобы я поднялась. В руках у него был пакет, в котором оказалась одежда. Легко сказать – поднимайся! Из всех органов, у меня это смогли сделать только одна рука и голова. Остальное всё лежало почти мёртвым грузом. МДС начал активно помогать. Вначале ему удалось усадить подопечную. Затем, прямо на голое тело он напялил на меня такой же синенький комбез. Поверх ещё белый халат. Попробовал приподнять и поставить на ноги. Оказалось напрасной тратой сил. Ноги не держали совсем. Тогда он вновь выскользнул в коридор и вернулся вместе с креслом каталкой. Пересадил меня туда и мы выехали в коридор. Было пусто и гулко. Каждый его шаг и шелест колёс, отдавались подобно раскатам грома в больной голове. Мы достигли лифта и он надавил на кнопку. Тут я заговорила и вполне себе внятно. Я попыталась рассказать, что есть ход через подвал в другое отделение. На что он закивал, давая понять, что подготовился и знает, что делает. Лифт остановился, двери открылись и на нас уставилась пожилая тётенька в застиранном халате со шваброй в руках. В ногах у неё стояло ведро. Полное, подумала я про себя. МДС, ничтожно сумявшись, достал из кармана бутылку и предложил бабке хлебнуть. Та вытаращила зенки на максимальную орбиту из пределов глазниц. Он заплетающимся голосом сказал, что отмечается день рождения, а эта дурында, указал на меня, не может пить, и теперь он везёт её на вздух, чтобы поворковать наедине. Бабка заржала, сказала что-то про то, что в скорой один разврат и пьянство и пропустив нас в лиф, вышла этажом ниже. Едва двери за ней закрылись, как мой спаситель стал вытирать пот, обильно струившийся у него по вискам и лбу. До подвала добрались без приключений. Далее переехали в другой отсек здания, и поднялись на один уровень. В большом холле был полумрак и совершенно пусто. Из комнатки, где очевидно размещалась охрана, доносилась музыка, отдельные возгласы и нечто похожее на звон стаканов. Мы двинулись ко входу, вернее к выходу. Меня колотило, как будто я пребывала внутри снопомолотилки. Первая дверь была открыта. Вторая оказалась заперта на ключ. Выругавшись в сердцах, но шёпотом Друг Семьи, развернулся на сто восемьдесят градусов. Оставив меня у двери, он с бутылкой в руках отправился в помещение, в котором, как очевидно, на самом деле, что-то праздновали…
Я откинулась в кресле и вновь улетела в свой заповедный лес. На этот раз я оказалась прямо над речным обрывом. Внизу, метрах в тридцати струился водный поток. Он был такой ровный и правильный, что создалось впечатление, что я в бассейне. Ни тебе водоворотов, ни торчащей всякой зелени из воды. До ближайших деревьев было метров сто пятьдесят. Однако их высота, полностью нивелировала это пространство. Падающая тень, почти достигала моего местоположения. Я знала, что Прадед на том берегу, но как переправиться не имела ни малейшего представления. Внезапно раздался лёгкий шелест, и летающие санки оказались совсем рядом. Они вибрировали поставленные на паузу, но я не обратила внимания сразу. Очевидно только адаптация на новом месте – заставляет просекать местные колоритные особенности! Я подошла к ним, приспустила к поверхности, села, и слово летая на них лет уже так восемнадцать, рванула через реку. Скорость была отличной, встречный поток шумел в ушах. Как же здесь здорово! Прадед ждал сидя на старорежимном табурете. Откуда здесь взялось подобное сиденье, я даже не могла себе представить. Тормознула рядом, поставила транспортное средство на щадящий режим плавного кругового движения и подошла к предку. Он вопросительно прищурился? Я нащупала вилку, укололась и оказалась в кресле между дверей терапевтического отделения, хрен его знает, какой больницы. МДСа не было видно. Из комнаты охраны продолжали доноситься весёлые возгласы и звон чокающейся посуды. Внезапно я почувствовала, что меня кто-то повёз в сторону этой комнаты. Я попыталась развернуть голову в диаметрально противоположном направлении, но это было слишком сложно. Единственное, что успела усечь, так это то, что толкатель был в сером балахоне, и лица его не было видно…
Он вывез меня в вестибюль, затем свернул в боковой коридор отгороженный дверью. Он развернулся, своим задом толкнул дверь, и затем вписался во внутрь. Вновь разворот и прогулочное путешествие по первому этажу. Наконец мы достигаем тупика. Он хватает меня на руки и вносит в боковой проход. Там дверь в туалетную комнату, которая открывается толчком ноги. Затем я пристраиваюсь на унитаз, а мой похититель распахивает окно. Далее вообще комар. Он кладёт меня перпендикулярно подоконнику. Сам перебирается наружу и вновь подхватывает тушку на руки. Торопливо несёт за угол, словно паук зазевавшуюся муху. За углом здания стоит вполне себе большой чёрный автомобильчик. За рулём кто-то есть. Дверца открылась, и меня сунули на заднее сиденье, человек в балахоне воткнулся рядом и мы куда-то тихо тронулись… Больничные ворота были открыты, как это ни странно. Выехав на магистраль, машина понеслась во весь свой опор. Куда, зачем и что будет со мной, я уже почти не сильно парилась. Понятно было, что вляпалась по крупному. От вилкиных уколов уже саднило. Боль была нестерпимой. Явно, что не бред! На всякий случай, я сделала вид, что вырубилась. В какой-то момент, уловила, что за задним стеклом происходит какая-то жизнь. Там были заметны синие отблески полицейской мигалки. Очевидно, что привлечённые большой скоростью нашего автомобиля, они решили сесть на колесо. Водитель не собирался тормозить и только притапливал педаль газа. Сидящий рядом, постоянно оглядывался и поторапливал шофёра. Нас стало болтать из стороны в сторону. Меня вначале бросило на дверцу, а затем центробежной силой откинуло на похитителя. Он придержал мою талию рукой, и в этот момент удалось разглядеть его лицо. Это был Новый Родственник…
Он водворил моё беспомощное тело на место, затем приложил палец к губам, обозначая молчание, и полез во внутренний карман. Когда его рука вернулась в статус-кво, в ней были зажаты два предмета. Первый лишь вызвал у меня подобие горькой усмешки, так как это была сигара, а я терпеть не могла курильщиков, что не уважают права прочих жителей Земли. Однако второй гаджит заставил с трепетом забиться все пульсирующие жилки. Это был шприц с содержимым. Наглядно продемонстрировав мне его, и даже немного встряхнув, чтобы было виднее наполнитель, он вновь приложил палец к губам. Потом он дал знак водителю остановиться. Шприц спрятал, а сигару стал раскуривать в приоткрытое окно. Полицаи с опаской приблизились. Один остался возле своей колымаги, а второй медленно подошёл держа автомат наперевес. Мне это было хорошо видно в боковое окно. Водитель, в котором я сумела узнать Секретаря, вышел и засеменил навстречу стражу порядка. Они о чём то заговорили, и секретарь что-то дал в руки полицейскому. Я ждала момента, когда они приблизятся с целью досмотра автомобиля. Так оно и вышло. Первый встал на место второго, а второй оказался возле самого окошка. Родственник извинился и сказал то, что повергло меня в шок. Дескать, он везёт свою тяжело больную жену из больницы домой, и просто элементарно торопится, так как жене необходимо принимать лекарства строго по расписанию. Полицай уставился на меня… Очевидно вид полностью совпал с определением - тяжело больная. Но тут же последовал вопрос на тему, почему она в костюме сестры со скорой помощи? На что Родственник ответил, что это выдали доктора, так как её, в смысле моя одежда на складе, а сейчас ночь. Представитель закона вновь недоверчиво уставился на меня… Я попыталась заговорить, но горловые звуки не вошли в единую тональность с конфигурациями языка и губ. Вырвались какие-то стенания и подвывания. Вот видите, с прискорбием сказал мой новоявленный муж. Ей осталось совсем недолго, и я вынужден забрать её в домашнюю обстановку, в которой ей будет комфортнее провести остаток дней. При этом он натурально всхлипнул и затянулся сигарой. После секундной паузы, этот Наглый тип, попросил патрульных сопроводить нас через центр города, чтобы никто более не покушался на суверенитет данного конвоя. Услуга будет оплачена и он с готовностью похлопал себя по карману, в котором лежало самое дорогое для меня, на тот самый момент…
Судя по всему, сам он «колоть» не мог, и лишь демонстрировал мне инструмент с его содержимым. Усмехаясь, повторял: «Потерпи любимая, ещё совсем немного осталось». Мы проскочили центр и выехали на шоссе, ведущее в область на другом конце мегаполиса. Тут мы остановились вновь, и Родственник расплатился с полицейскими. Те с благодарностью развернулись, и были таковы. Снова автомобиль нёсся почти по пустой дороге. Мне было очень плохо. Безумно болела голова, и общее состояние подходило под определение «прибитая и раздавленная». Так как укола в ближайшие минуты не предвиделось, то я решила попытаться отправиться в долину, без помощи снадобий. Очевидно, что в долине что-то произошло. Всё было залито непонятным фиолетовым оттенком. Птиц не было слышно, а дальние края скрывало подобие тумана. Прадеда в ней не было, я ощущало это совершенно внятно. Но был кто-то другой, которого я наверняка знала. Он находился далеко от того места, в котором я оказалась на этот раз. Но по ощущениям, явно приближался и на приличной скорости. На всякий случай, я спряталась за ближайший лифт и стала ждать. Наконец, прямо с самой верхотуры, метрах в пяти от моего убежища, спикировали огромные санки. Вы бы их оценили как «вип»! Крытые каким-то пластиковым тентом, с блестящими наворотами. «Не иначе, как кто-то из местных богатеев», - подумалось мне. Аппарат завис в метре от поверхности и из него вывалился, как мне показалось пьяный в конечное состояние человек. «Вот это да! Даже сюда докатилась алкогольная зараза!», - это были мысли вслух. Он повернулся на мой голос, улыбнулся, и взялся за флягу. Отхлебнув приличную дозу, мужчина сделал два шага в мою сторону и рухнул словно подкошенный.
Пить бы научился, а потом и за фляги хватался, что-то схожее по смыслу промелькнул в моём сознании. Затем я вышла из-за дерева и с видимым удовольствием сделала несколько шагов к распростёртому телу. Я настолько давно находилась в обездвиженном состоянии там, что здесь просто наслаждалась свежим воздухом, движением и прочими прелестями местной флоры. Мужчина лежал головой вниз, а рука с флягой была вытянута вперёд. При этом фляга находилась в вертикальном положении и ни единого грамма из неё не вылилось. Меня разобрало элементарное любопытство, это что же там за пойло, если валит с ног, вполне себе здорового мужика, причём навзничь. Однако произвести исследование оказалось делом почти неблагодарным. Вырвать флягу, из его стиснутой мёртвой хваткой длани, оказалось просто невозможным для моих скромных физических сил. Тогда я решила действовать хитростью. Я зашла с боку и потянулась рукой к его половой стати. Рефлекторно, он попытался прикрыть достоинство левой, но той мешала его распростёртая тушка. Тогда он ослабил хватку в правой. Я тут же воспользовалась и перехватила сосуд. Он в холостую пошамкал пальцами и, судя по всему, смирился с судьбой. Заполучив трофей, я отошла от греха на несколько метров, и отхлебнула из горлышка. Меня насквозь пронизало током, вольт, эдак в тысяч пять. Напиток мгновенно проник во все клетки и растворил мозг. Состояние вечного блаженства воцарилось во всём организме. Я плавно перетекла в новое естество, и этим состоянием оказалось пребывание в клинической смерти. Я парила где-то вверху, а внизу на огромной кровати покоилось моё тело. Собственными глазами, рассматривала своё лицо с полу прикрытыми веками, такое трагически прекрасное в этот скорбный миг. Мне захотелось хлебнуть ещё содержимого из фляги, но в руках было пусто. Вспомнила про заветную вилку. Она, замаскированная под тампон, хранилась в самом надёжном месте. Я извлекла, помогла второй рукой освободить зубцы, от намотанного бинта и вколола себе в ногу. Боль ощутилась вполне себе настоящая. К тому же я кольнула по старой ранке от той же вилки. Однако с болью, вернулось и некое подобие настоящего жизненно ощущения. Я поняла, что вновь лежу в постели, но вполне себе горизонтально и лицом вверх. Потолок надо мной полностью зеркальный и я наблюдаю самою себя же в это огромное зеркало. Укол, похоже, только что был сделан. От этого и присутствует ощущение прихода во всём плотском комплексе. Укол сделал, очевидно, Медицинский Друг Семьи. Его лысина отчетливо отливает в зеркале, а для прямого визуального контакта, необходимо повернуть голову, но делать этого не хочется. Собираю всю силу с волей в мощный кулак и выдыхаю единственное слово: «Иуда!»
«Можешь считать меня кем угодно, хоть Брутом, хоть Иудой, да хоть Анри Петэном в день его радио обращения к французам тридцатого октября сорокового года. Называй как угодно, сути это не изменит. Но если изволишь выслушать меня, то вполне возможно извлечёшь пользу для своего жалкого положения!» - конкретно это я услышала от совсем недавнего Медицинского Друга Семьи. Именно он, а никто другой стоял поодаль от моего нового пастельного пристанища. Вновь пришлось долго собираться с силами для достойного ответа. Наконец, сконцентрировав остатки всей воли, я опять выдохнула: «Гандон!»
После оной фразы вновь в забытье и концы в воду! Опять долина. Пьяного мужика уже нет и его навороченных летательных салазок тоже. Всё опять в своём цветовом режиме. Птички заливаются особенными голосами. Прадед должен быть на своём обычном месте. Собственно там я и оказалась. Он сидел на пеньке, не понятно от какого дерева. На нём был военный френч, по моему разумению, образца конца тридцатых годов. Примерно такой же, наблюдала на его фотографии, что дошла до моего созерцания. Я сразу же перешла к мысленной атаке, почему это всё со мной, в чём вина несчастной девчонки, которая посмела положить глаз на семейную собственность?
- Готовься к испытанию! - последовал ответ.
- Оно будет самым крайним?
- Будет ещё сложнее!
- Я, и так уже на грани…
- Соберись, я с тобой!
- Кто главный враг?
- Он рядом, но с ним пока ты не встречалась!
- Можно мне выругаться?
- Имеешь силу!
- Есть хоть один друг, кроме тебя?
- Спроси у третьего вошедшего!
- Типа, конец связи?
- Спроси ещё…
- Где перстень с красным камнем?
- То тайна не моя, прощай пока…
Опять лежу под зеркалом. Медик сидит в кресле. Кресло стоит по мою правую руку. У него в руках шприц. Он усмехается, и кивает на мою изголодавшуюся руку. Я понимаю, что за каждый укол, буду вынуждена отрабатывать, пока неизвестно как и чем. Скорее всего, как женщина, я их не интересую. Наверное, как собственница части квартиры и потенциальная наследница.
Бывший медицинский друг Семьи, терпеливо дожидался аудиенции с моим воспалённым сознанием. Нужно отдать ему должное, так как я была совсем не против потолковать с ним, о том и даже, о сём. Наблюдая в моих глазах полную отзывчивость и своеобразную покорность свалившемуся, не весть, откуда року, он взял инициативу за талию.
- Хочешь получить информацию о своей дальнейшей участи?
- Не против!
- Я так и думал, что этот вопрос будет первым.
- Нет, первым был вопрос о лекарстве, но «ты» (именно такую форму общения с ним я избрала), удачно с ним справился!
- Вот и славно, должно быть мы отыщем точки прикосновений и сумеем отыскать тот самый консенсус?
- Soigne-toi bien!* (франц.) – вырвалось у меня в сердцах, давно заученная скрытая угроза на иностранном языке. Однако он не подал вида, что понял тайный смысл и продолжал, как ни в чём не бывало:
- Я буду говорить по делу, а ты только слушай и запоминай. Перебивай исключительно в случае крайней необходимости. Так вот, здесь ты исключительно в силу сложившихся обстоятельств. Иначе, в больничном морге, уже сегодня произвелось бы вскрытие очередного трупа. Если думаешь, что твоя доля в квартирном вопросе кого-то ещё интересует, то глубоко заблуждаешься. Вся твоя беда в родственных корнях с шефом! Это и должно было стоить жизни, но повторяю, что вмешались неожиданные обстоятельства. У шефа, ещё совсем недавно была жена, не та, что мать его дочери, а новая и молодая. Примерно твоего возраста и комплекции. Не догадываешься, к чему я веду?
- Пока нет, но гадость уже ощущаю…
- Вот и славно. Насчёт гадости спорить не буду, но то, что она вполне съедобна и даже со вкусом икры, так то, такой же факт, как то, что мы разговариваем в данный момент.
Я аккуратно кольнула себя вилкой, факт подтвердился. А он, входя в раж оратора с большой трибуны, продолжил речь:
- Эта молодая, каким-то образом подсела на иглу, и за каких-то пару лет, так извела свою психику и физическое состояние, что стала похожа на собственную тень, вдобавок вывернутую на изнанку. Однако почти всё движимое и недвижимое имущество шефа, было записано на неё. Об этом знали только четыре человека. Он, она, его личный адвокат и я, как семейный доктор. Теперь нас осталось опять четверо.
- Она умерла?
- Да… Выбросилась из окна третьего этажа этого дома. Упала вниз головой, если тебе интересно. В результате шеф попал в очень пикантную ситуацию. Выходило, что в случае огласки данной смерти, он лишался всего, или почти всего. Да и вступить в наследство, было бы очень проблематично. Брак регистрировался в Ватикане, и шефу пришлось сказать тамошнему священнику, что женится он впервые. Здесь этот брак не идёт в зачёт. Посему, в дело могли бы вмешаться родственники погибшей, а это очень деловые и активные люди. Идея про тебя родилась спонтанно. Просто две фотографии оказались рядом. Так и решили, что ты, к счастью оставшись в живых, после черепно-мозговой, замечу тяжёлой травмы. Оказалась вовремя на его столе, так как уже был заготовлен «приказ», о полнейшем твоём вычёркивании из списка жильцов этого света.
- Спасибо, утешил… Раз уж такой откровенный разговор пошёл, то сказал бы, чем я не угодила твоему хозяину?
- То не моя тайна, а его. Так понимаю, что замешаны ваши сокровенные семейные скелеты, в которых я копошусь последние лет эдак… цать… Знакомство с семейкой, началось ещё до встречи с ним. Потом уже за честь навещать твою новую родню (сказано было со злой иронией), мне стали прилично доплачивать. Пойми меня правильно. Я не задаю много вопросов, а делаю только то, о чём просят и за что платят. Основная суета из-за какого-то талисмана мирового оккультного значения. И этот талисман, каким-то образом связан с вашей семейкой…
Солнечный свет, пробивающийся сквозь жалюзи, раскрасил мою обитель в полосатые оттенки. Где-то началось утро и граждане, что уже проснулись, приступили к своим первым чашкам добротного крепкого кофе. Ту гадость, что носили мне, даже близко не напоминала любимый напиток. Скоро припрётся Большая Берта. Эту мымру приставил ко мне Бывший медицинский друг Семьи. Тётка была огромного размера и абсолютно чёрная. Она ни слова не понимала на языке Пушкина и Даля, но зато отменно балабола на непонятом наречии, не пойми какого народа. Её Английский был много посредственнее моего. Французский подавал надежды, так как на мой набор из сотни, или полутораста, заученных рефлекторно фраз, она обязательно отвечала с отменным грассирующим проносом. После чего вопросительно смотрела на меня, а я мучительно подбирала в памяти новую реплику, хоть немного схожую по смыслу с предыдущей. Так и общались… Если учесть, что говорить я могла не всегда, да ещё очень тихо. Берта помогала и при этом очень старалась. Было заметно, что она очень дорожит поручением и скорее прыгнет в доменный котёл, ежели ослушается того самого работодателя. Медицинский недруг заходил исключительно для инъекций. Но взамен, я должна была отрабатывать… Передо мной появлялся лист, а в слабую руку вкладывалось перо. И битый час, я должна была делать только один и тот же росчерк, которым обладала та, кем теперь стала я! Первые дни было очень тяжело, так как завитушки подбирались со вкусом. Но потом дела пошли веселее, и отдельные попытки заканчивались полным триумфом. Факсимиле отпечатанное в моём мозге, воспроизводило изображение запрограммированной рукой. Это нельзя было отличить от оригинала! Нового мужа ещё не видела, брезгует сволочь…
В это утро, было как-то особенно спокойно и хорошо на душе. Наверное, впервые после того, как меня съездили по башке семейным пестиком. Чем это объяснялось, я понять не могла, но подобное ощущение есть плод интуиции, спаренный с инстинктом сытого дикого зверя. Ведь только тогда, когда у него удовлетворён основной инстинкт, он вспоминает об остальном наборе самопроизвольных функций. Моё ощущение покоя, было венцом той трапезы разума, который не выключался ни когда. Ни здесь, ни там в долине.
- Bonjour!», - пророкотало огромное темнокожее существо, ввалившись в мой шизоидный барак.
- Il fait un temps superbe! – отвечаю с любезной улыбкой на искусанных губах.
- Il fait chaud? – тоже с широченной улыбкой, обнажившей белейший арсенал голубой акулы.
- C’est sympa! – и жестом показываю на то, что хочу сменить свой ночной туалет.
- Je vous habillerai comme une maman, pas comme une vendeuse! – что это означало узнала много позже… но тогда по кивкам поняла, что она въехала в моё желание.
Берта отодвинула одеяло и легко перевернула меня на бок. Потом стянула шёлковую скользкую ночнушку и стала обтирать мою тушку влажной губкой, которую эпизодически смачивала в ароматной ванночке. После такого сказочного душа она натянула на меня достаточно свободные трусики и длинную до самого неприличия толстовку. Я сразу же ощутила себя в гостях у любовника, когда после бурной ночи, героиня цепляет на себя мужскую рубаху, едва прикрывающую её главный накаченный мускул, и чешет в утренних солнечных лучах на кухню. Что бы вдосталь порыться в холодильнике и нарыть чего ни будь лакомого. Аппетит у меня был отменный. Я навернула миску беконного омлета. Потом круассанчик с лимонным джемом. Самым большим разочарованием был их кофе. Какой-то гадкий и слабый вариант растворимого.
Немного отпив, чтобы загасить вкус сладкого, я поморщилась и отодвинула чашку. Биг Берта уловила моё недовольство…
- Il arrive parfois de ne pas s’aimer assez pour pouvoir aimer caf;! – сказала она как-то так свысока…
Фраза показалась мне знакомой. Я напрягла память и почти сразу же вспомнила её. Но там, в правильном варианте не было ничего про кофе. Получается, что она тоже использовала методику изучения языка по фразам, но опередила меня в том, что уже может заменять отдельные слова, частично искажая смысл. Изначально это звучало, как: Il arrive parfois de ne pas s’aimer assez pour pouvoir aimer l’autre! Вот это память у меня! - Сама себя одарила похвалой. Перевод я произнесла вслух: «Порой достаточно не любить себя, чтобы любить другого!» Милая Берта заулыбалас, словно понимая мою родную речь, а ведь это она, чернозадая стерва, поменяла «другого» на «кофе»! Вернее это я готова поменять всех на чашку настоящего кофе, будь они все, три раза Гуимпленами по вертикали! Вот я типичный представитель тех, кто не любит себя регулярно, про любовь к ближнему, тоже речи не ведётся, так как её элементарно вышибли из меня, можно сказать с мозгами. Осталась ли во мне любовь к первому мужу? И тут я поймала себя на мысли, как будто я на самом деле изменила ему, потом произошла сцена расставания, и теперь я жена другого. Который ещё и не спит со мной… Ни себе чего поворотики… Он там, мой любимый, угасает в районе Альпийских лугов, а я тут по французски шпрехаю и уже мечтаю о случке с другим? Срочно от сюда мотать, и как можно быстрее! Однако, что-то меня здесь необъяснимо удерживает, и даже ОЧЕНЬ удерживает! Утренний визит Бывшего медицинского друга Семьи, брутально напомнил мне этот факт удержания. В его руках красовался поднос со всем необходимым ритуалом. Я сразу же ощутила порхание бабочек внизу живота. И сказала вслух:
«Il arrive parfois de ne pas s’aimer assez pour pouvoir aimer l’autre!»
Мамочка Берта насторожилась… Медик, очевидно, ничего не понял, и вопросительно уставился на меня. Я протянула руку, накачивая вену сжатием кулака… Гигантская Берта занялась уборкой и стала напевать себе под нос. Слова мне тоже были знакомы, когда-то я переводила эту песенку…
Avec le temps,
Avec le temps, va, tout s'en va,
Meme les plus chouettes souvenirs,
;a t'a une de ces gueules,
A la galerie j'farfouille dans les rayons d'la mort,
Le samedi soir quand la tendresse s'en va toute seule.
Этот куплет я даже смогла перевести, ещё перед тем, как улететь в долину встреч с предками…
Со временем,
Со временем всё проходит,
Даже самая дорогая память
Оборачивается одной из своих гримас
В подземелье, где я рою в пространстве смерти
Субботним вечером, когда нежность умирает в одиночестве.
В долине было спокойно и безмятежно. Прадед мирно сидел на берегу и ловил рыбу. У него в руках была какая-то трубка, похожая на обычный тубус. Он держал её на манер базуки, из которой подбивают танки и броне автомобили. Выбрав соответствующее настроению, или интуиции направление, он нажимал на кнопку и из «тубуса» что-то вылетало. Оно, это «что-то» долетало до поверхности воды и скрывалось в её толще практически без брызг. Затем длилась рыбацкая пауза. Минут через пять, замигал индикатор, и на дисплее обозначился сорт рыбы, её вес и ещё какая-то статистика. Прадед ещё раз нажал и «удочка» стала самосматытваться. Вскоре на поверхности появилась здоровенная рыбина, упирающаяся изо всех своих рыбьих сил. Однако супротив прогресса у неё не было никаких шансов. Упрямый механизм, вытягивал её метр за метром в хитрое рыбацкое приспособление, и вскоре она сдалась. Прадед подставил край своей трубы к самой воде и улов, уже почти добровольно, был засосан внутрь. После этой процедуры, он сделал несколько шагов вверх по пологому склону берега, и направил противоположный конец своей «штуки» прямо на садок оригинальной овальной формы. Вновь нажатие и рыбина плюхается к своим разноплемённым собратьям, толерантно разместившимся в последнем пристанище. С ощущением полнейшего удовлетворения на своих усах, он благодушно потянулся, положил «штуковину» прямо на покрытие, и присел на специальный маленький рыбацкий стульчик. Мне жестом указал на другой, который в сложенном виде лежал поодаль. Неужели он меня ждал? Прадед пододвинул к себе приличного размера кофр, и, приподняв крышку, извлёк оттуда салфетку, которую и расстелил на пространстве между нами. Затем появился круг копчёной колбаски, аппетитный запах которой, сразу же шибанул в нос. Потом были, шмоток сальца, с постными прожилками на три четверти. Пластиковая баночка, как я догадалась, маринованной сельди, чёрный хлебушек, зелёный лучок, огурчики, и что-то ещё в баночках и ванночках. Наконец, из специального морозильного отсека, была извлечена классическая поллитровка. Чуть ли не с довоенной этикеткой. Я слабо в этом разбираюсь, но надпись, к моему удивлению, гласила «трипсвалГ» и большими буквами «АКДОВ»! Ну, думаю, это что же за гадость он здесь употребляет? Потом пригляделась, и оказалось, что я читаю с противоположной стороны. Этикетка элементарно была очень просто исполнена, да ещё в чёрно белом виде. Прадед, рукояткой ножа, аккуратно отбил сургуч, который прикрывал верхушку горлышка, затем он стукнул по донышку здоровенной ладонью, и пробка выскочила с такой скоростью, что жидкость за ней не успела. Умелой рукой, вернув ёмкость в вертикальное положение, Прадед налил в две гранёные стопки, одну из которых протянул мне.
- За что выпьем? – Спросила я.
- За твою бабушку, и мою дочь, сегодня она родилась! – последовал ответ.
- Вот те и на, как же это я забыла?
- Ничего, бывает… Я тоже не всегда вспоминал о своей бабушке…
- А кем она была?
- Дворянкой!
- Настоящей, столбовой? – так нескладно я попыталась пошутить.
- Самой настоящей, потомственной. Всю жизнь прожила в Санкт Петербурге, на Невском.
- Ничего себе… А что с ней стало в Революцию и после?
- Она уехала из России.
- Должно быть в Париж? – это я уже с искренней надеждой.
- Я не знаю. Я вырос в детдоме, а до того беспризорничал в том же Питере.
- Тогда как узнал о происхождении бабушки?
- По этому… - С этими словами, он встал, снял лёгкую ветровку, потом спортивную куртку, классическую белую майку не стал, и «похваставшись» полу обнажённым мускулистым торсом, поднял левую руку вверх. Мне открылась мужская подмышка, которая к счастью ни чем таким отталкивающем не пахла. Напротив запах был такой приятный и родной. Примерно на одной линии с соском, но на боковой поверхности, у него было овальное родимое пятно, заключённое в своеобразный не то вензель, не то орнамент, не то герб.
- Вот это да… - вырвалось у меня… Я просто физически ощутила, как воспламенилось моё собственное пятнышко примерно на том же самом месте. И я едва удержалась, чтобы не продемонстрировать его Предку. Я вопросительно уставилась на него, ожидая захватывающего рассказа.
- Понимай, как можешь, и как хочешь, но ты первая услышишь это от меня. Однажды, когда мне было лет 16, я участвовал в представлении физкультурников. Готовясь к выступлению на Первомайском параде, мы тренировались на одном стадионе. Была жара, и занимались в одних трусах. Как только закончили, один из инструкторов по физической гимнастике, отозвал меня в сторону и попросил показать ему знак. Мне было немного стыдно, но я подчинился. Потом мы договорились о встрече в городе. Он рассказал, что в прошлом служил с моим отцом. И если я хочу его сдать в НКВД, то могу это сделать в тот же миг. Но вначале он расскажет о моей семье, так как это его офицерский долг. После этого я стал шпионом Антанты!
Отходняк, на этот раз был особенно болезнен. Меня жутко крючило и выгибало. Ноги превращались в бетонные столбы, которые не сгибались и не разгибались. Позвоночник выгибался, как у отчаянной гимнастки. Во рту было так сухо, что Иранская печь, в сравнении с этим, просто фонтан «Каменный цветок», работающий на полную мощность. Едва нащупала на кроваткиной полочке бутылку с минералкой. Туда её заботливо пристроила Берта. Спасибо ей «маленькой»… Жадные глотки обдирали горло выбросами углекислоты. Ощутив небольшое облегчение, я попыталась сориентироваться во времени. Ни чего из этого не вышло, но скорее всего, была ночь, так как из-под жалюзи ничего не пробивалось. Хотя, какие жалюзи, приглядевшись, я обнаружила на окнах плотные шторы. Но за ними, скорее всего, была тьма. Самое время для встречи с Медицинским гадом, но он приходит по утрам. Есть кнопка, но не хочется будить милую Берту Биговну. Тут меня дёрнуло на подвиги, один хрен погибать, так уж лучше в движении. Я встала, и на прямых ногах, по пять сантиметров вперёд, стала продвигаться к выходу. На мне была шёлковая ночнушка, и само собой вилка в заветном месте. Доковыляв до двери, обнаружила, что она закрыта снаружи. Ругнувшись, отправилась к окну. Не прошло и получаса, как я достигла цели. Шторы поддались легко, по ту сторону жалюзи брезжил рассвет. Поискала ручку для открывания и обманулась. Потом вспомнила, что Берта регулировала открытие и закрытие жалюзи обычным дистанционным пультом, но не тем, что я щёлкала телек. Так как в комнате стало светлее после отодвигания штор, поиск пульта заметно упростился. Он лежал на стеллаже, что раскинулся вдоль противоположной от окна стены. Пришлось изощряться в скоростном перемещении туда. Как ни странно, но было уже легче, и я затратила намного меньше времени. Пульт дораздвинул шторы. Потом поупражнялся с жалюзи и наконец щёлкнула открывающаяся створка верхней форточки. Ура! Понажимав ещё всё подряд, я добилась открытия центрального из трёх окон. Теперь обратный путь. Вид из окна меня совсем не обрадовал. Внизу был двор, мощёный, по всей видимости, природным булыжником, или таким оригинальным искусственным камнем. В сумраке было не разобрать, но если прикинуть на него, последствия прыжка с третьего этажа, то сразу же вспомнилась судьба моей предшественницы. Разбивать свою многострадальную голову подобным образом, никак не вязалось с близь лежащими планами на жизнь. Главная задача, это единая, правда, во всей этой мистической истории. И я её добьюсь, чего бы ни стоило! Посмотрев левее, я увидела рядом с другим окном, небольшую лесенку, ведущую на крышу. Открываю то окошко и прикидываю расстояние до ступенек. Примерно полтора метра. То есть длина распахнутых рук. Если я буду держаться одной рукой, то вытянув вторую, получу свой шанс. Немного поразминав ноги и руки, я приступила к операции. На подоконник удалось забраться без особых приключений. Выйти за окно на карниз тоже. Дальше пришлось сложнее, так как карниз был скользким от утренней росы, а держаться практически было не за что. Я превратилась в рыбу прилипалу. Уцепившись правой рукой за край окна, я стала перемещаться по направлению к лесенке, стоя при этом лицом к дворовому колодцу. Оказалось, что так совсем неудобно. С огромным трудом, вернувшись на исходную точку, несмотря ни на что, развернулась вокруг оси. На этот раз, лицом к стене и держусь левой. Правая рука тянется к заветной перекладине. Ноги смещаются буквально по сантиметру. Начинаю скользить, но, каким-то чудом удерживаюсь, и ещё больше прилипаю к стене. Наконец пальцы касаются холодного металла. Ещё усилие и держусь уже совсем плотно. В этот момент, своё убежище покинуло моё единственное оружие. Вилка выскользнула из «тайника», звякнула о карниз и полетела вниз…
Подниматься по металлическим ступеням, к тому же ещё имеющим грани, было просто запредельной мукой. Мои босые ноги протестовали изо всех сил, но шаг за шагом возносили меня вверх, к скату крыши. Наконец я достигла того места, где лесенка заканчивалась. Далее следовал крутой скат крыши. Приглядевшись, я обнаружила торчащие из кровли шипы, очевидно для того, чтобы упираться в них ногами, но эти ноги наверняка бывали обуты в башмаки. Собравшись с силами, я начала ползковое движение по крыше. Конечной цели у меня не было, причём не было с самого начала моего побега. Сейчас я осознавала всю тупиковость этой затеи, но возвращаться в тёплую спальню было выше всех вместе взятых сил. Осознание того, что вот я, в данный момент своей активной жизнедеятельности, сижу в одной ночнушке на крыше, хрен его знает где, ввергло меня в состояние истерического смеха. Поржав от души, я, наконец то, добралась до большущей каминной тубы. Резюме данного похода заключалось в следующем, раз куда-то меня несёт, то должно в конечном итоге и вынести! Отдохнув, удобно к трубе притулившись, я заглянула внутрь. Колодец спускался отвесно. И будучи чем-то подсвечен снизу, не производил ужасающего впечатления. Напротив, он до боли напомнил мне ствол дерева лифта, что я осваивала в долине. Привычно поискав сбоку, я нашла верёвку и сиденье, похожее на детские качели. Ну, если это не специально для меня, то должно быть забыли какие-то там трубочисты. С этой мыслью, я устроилась на сиденье, перебралась внутрь трубы и начала спуск, на своих измученных иголками руках. Где-то на середине трубы, верёвка кончилась. Я несколько раз подёргала её, но всё было тщетно. Положение усугубилось. Теперь, подумалось, ещё какой доброхот, запалил бы внизу камин и натюрморт, можно будет считать завершённым. К счастью стояла жаркая погода, несмотря на раннее утро, и камин пока не разжигали. До дна этого вертикального тоннеля было ещё метра три с половиной. Я решила прыгать, не смотря ни на что. Вытянуть себя вверх, было просто невыполнимым прожектом. Повиснув на руках, я разжала пальцы. Полёт был не долгим, но при приземлении, меня качнуло в сторону, и стукнувшись головой, успела осознать то, что сознание вновь уплыло в неизвестном направлении. Сколько я лежала на том месте, где очевидно, порой жарили плоть убиенных животных, доподлинно не известно. Огромный вертел, подтверждающий это предположение, первым попался мне на глаза, после того, как сознание вновь встретилось с измученным телом. Я попробовала взять эту железяку в руки, в качестве оружия. Она оказалась слишком тяжёлой, так что пришлось расстаться с незатейливой идеей. Я осмотрелась. Комната напоминала картинки из охотничьих замков. Чучела и головы различных животных украшали стены этой кунсткамеры. Посередине стоял огромный стол с гигантскими креслами по периметру. Перед самым камином, стояло ещё одно, но это была качалка. Далее в полумраке утопали шкафы со стеклянными витринами и ещё какая-то обстановка. Очевидно, что окна были зашторены, так как в зале царил полумрак, растопить который утреннему солнцу, было не под силу. Я выбралась из камина и пошла вдоль правой от меня стены. И как-то так буднично, в одном из шкафов, обнаружила то, что я узнала бы из миллиона схожих предметов. Это было яйцо из бабушкиных рассказов!
Створки плотного с дымкой стекла были замкнуты на хитроумный замок. Изнутри шла светодиодная подсветка. Яйцо оказалось волшебной, трёхмерной голографической картинкой. В этом я убедилась, расквасив витрину тем самым вертелом, что был обнаружен возле камина. Грохот от разбиваемого, какого-то там особо прочного стекла, стоял просто жуткий. Я хотела побыстрее спереть яйцо и продолжить бегство, однако досада от случившейся подставы со спецэффектами, совсем выбила из колеи. Я опустилась на пол и горько зарыдала. В это время в зале вспыхнул свет, и прямо передо мной выросла громадная фигура Берты. Она вопросительно уставилась на «блудную дочь»:
- Ou vis-tu?
- Je crois que je me suis perdе – отвечаю то, что первым пришло в голову.
- C’est sympa!
- Je veux revenir au lit!
- S'appuie sur moi –
С этими словами она подхватила меня под мышку и потащила вон из этого не радостного зала. В моей комнате всё было по-прежнему. Окно нараспашку, кровать в разобранном виде. Берта аккуратно уложила меня, укрыла одеялом и задраила люки. Потом повернулась ко мне, улыбнулась во весь арсенал огромных белоснежных зубов и послала воздушный поцелуй. Развернулась, сделала несколько шагов к двери, бросив на ходу:«Je t'aime comme la fille»,- и вышла вон из помещения. Медленно соображая, я перевела то, что она относиться ко мне как-то по-матерински. Пожалуй это было то, чего мне, не доставало все эти последние годы, с того самого момента, как я покинула сибирские просторы. Вот чего ради… Я ввязалась во все эти квартирно-кладовые авантюры, которые едва не стоили мне самой жизни. Погоня за пресловутой правдой? А нужна ли она кому в этом сложном и завёрнутом мирке? Я влезла и чуть не сломала какую-то сложную систему. И во имя чего, во имя того чтобы стать овощем с правом подписи в чужой и холодной постели? Из-за двери донеслись плотные шаги, которые прервали отток моих размышлений. Дверь открылась и вошёл Новый Муж…
Он остановился на том самом месте, где буквально пол минуты тому назад стояла милая Берта. Сколько же разнообразия и противоположности было в выражении их глаз. Понимание и любовь в первых, и раздражённое пренебрежение во вторых. Он созерцал мою тушку где-то с пару минут, в глубочайшем молчании. Но после того, как открыл рот, я сразу же поняла, что ночь он провёл крайне весело. Новый муж был пьян, как сапожник пропивший своё последнее шило.
- Мне рассказали о тво… ваших путешествиях по каминам и крышам. Я вижу, что пребывание здесь, ****о… благотворно сказалось на здоровье?
- Спасибо не жалуюсь!
- Ага… тогда и не жалуйся… пришло время превысить супружеские обязанности!
С этими словами он реально полез на меня с целью произведения брачного полового акта. Я была настолько ослабевшей после своего неудавшегося побега, что даже не попыталась сопротивляться. Он, практически не раздеваясь, а, только расстегнув и приспустив свои штаны, достаточно быстро добился своей цели. Как ни странно, я не испытывала особого отвращения. Скорее даже получала удовольствие, такое ностальгическое, давно, давно позабытое. Удовлетворив свою похоть, «супруг» привалился рядом и заснул сном праведного младенца. Я лежала рядом и разглядывала его лицо. Сходство с прадедом было поразительным. Получается, что переспала с его живым воплощением… В нагрудном кармане тенниски, я обнаружила пластиковую карту – ключ. Она тут же была реквизирована. Потом перешла к джинсам. В заднем кармане сыскала его паспорт. В брачной графе была вписана я, то есть моя новая ипостась. В детском разделе значились два ребёнка. Дочку я уже видела. Был ещё и сынок в возрасте десяти лет, о существовании которого я только что узнала. В другом кармане лежали ключи от какого-то автомобиля. Поразмыслив, все добытые трофеи разложила обратно по карманам. Спал он часа два. За это время никто даже не приблизился к двери. Наконец Новый муж открыл глаза. Некоторое время он озирался по сторонам. Потом остановил свой полубезумный взор на мне. Было видно, что он мучительно что-то вспоминает. Наконец вспомнил… и опять полез на меня сверху. На этот раз всё проходило более бурно, и я даже испытала самое настоящее верхнее блаженство. Он полежал со мной рядом, отдыхая и набираясь сил. Потом поцеловал и вышел вон. Вот так состоялось моё новое брачное крещение!
В дальнейшем день пошёл своим чередом. Припёрся Медик и вколол какой-то ерунды, которая хоть и спасла от ломки, но совсем не забрала и путешествие в долину не состоялось. Оно наверное к лучшему, так как не знаю, как бы общалась с Прадедом на столь пикантную тему интимного свойства. Через непонятно какое время Берта принесла еды, при этом явно старалась отвести глаза от моего взгляда. Наконец всё угомонилось, и тут вновь я уловила звуки его шагов. Он шёл не спеша и уверенно. Так подходят хозяева дорогих машин к своим любимцам на всеобщем обозрении. Потом они медленно достают ключи и сладострастно жмут на кнопку пульта. Дверь открылась и Новый Муж вошёл. На нём был стёганый халат барина из ХIХ века. Как оказалось, под халатом больше ничего не было. В руке у него пребывала большая бутылка вина, и он смачно приложился к ней, будучи уже без халата. Зрелище предстало весьма забавным. Его рука вместе с бутылкой протянулась в мою сторону. Пленница сей дар приняла с благодарностью и отхлебнула вслед за ним. Он отбросил одеяло и пристроился рядом, словно занимался этим последние лет пять с половиной. Так мы и лежали, временами отхлёбывая прекрасное вино из горлышка. Первым нарушил молчание мужчина.
- Ты хочешь отсюда уехать?
- Назад в больницу, или ещё дальше?
- Куда захочешь. Любая точка Земного шара достижима в течении нескольких часов.
- Я хочу в долину…
- Там есть пасущиеся лошади?
- Нет, но там есть твой отец!
- Ты шутишь, или это следствие укола?
- Кстати, почему ты пересадил меня на другую дрянь?
- Я очень сожалею, что вообще имел отношение к игле проникшей в тебя. С сегодняшнего дня ты будешь лечиться у самого лучшего специалиста, которого только можно найти.
- Чтобы он отключил мне центр удовольствий?
- Я хочу тебя вытащить из этого. Прости если можешь!
- Ба, какие мы стали сантиментальные и жалостливые. У тебя опять поменялись планы в отношении меня?
- Считай, как хочешь, только не иронизируй, я этого не люблю!
- Есть! Мой генерал!
- Так куда ты хочешь?
- В долину…
- Хорошо…
С эхом этого слова в ушах, мы вновь соединились…
Он не уходил всю ночь. Вновь забрезжило утро. У меня было ощущение того, что я нашла нечто такое, что безуспешно искала все эти годы. Общение с Новым Мужем замкнуло систему. Прадед в молодости явился мне в образе Первого Мужа. В долине он был в том возрасте, в котором расстался с жизнью на этом свете. И вот новое воплощение в самом зрелом виде. Как это всё романтично и сказочно. Как мелко выглядит суета вокруг жилых метров, квартирных переделок, и наносных романов с преподавателями. Жизнь, это совсем другое. Жизнь это познание сущности смерти и преодоление этого барьера внутри себя. Я ни грамма не боюсь смерти, так как знаю, что там есть долина, и множество других долин, наполнение которых зависит от собственного нравственного мира. Мне многое открылось в ту ночь и в то утро. Наконец проснулся и он. Очень странным взглядом отметился на мне. Затем попытался вновь заснуть, но ничего не вышло. Он сел в постели и сказал то, чего я от него почти ждала:
- Мне приснился мой отец!
- Он ловил рыбу?
- Откуда ты это знаешь?
- Тоже была у него на рыбалке…
- Он говорил мне про тебя…
- Видишь, я это не придумала.
- Так сходят с ума?
- Так вершатся судьбы!
- Интересно на небе, или ещё где?
- В долине…
- Она прекрасна, я её видел.
- Я же говорила, кстати, где твой Доктор, а то меня уже начинает колотить!
- Да, да… сейчас он будет, и сразу же пошлю за другим!
Он вскочил, и накинув халат, поспешил за дверь. Я осталась со своим сушняком во рту. Нащупала, было, бутылку, но вина в ней уже не было. За ночь, как-то всё рассосалось. Вошла Берта:
- Bon matin!
- Salut Berthe!
- Si bien tu dormais?
Этот вопрос заставил меня покраснеть… Я ведь действительно «хорошо спала»! Однако Берте ответила скромно и вежливо:
- Merci parfaitement bien!
- Que tu souhaites au petit d;jeuner ?
Вот это меня порадовало, насколько поняла, она интересуется тем, что я желаю на завтрак. Ранее ставили перед фактом, вернее перед тарелкой. Ветер перемен добрался и сюда… Сейчас бы музыку какую, а то совсем невыносимо слышать стук в ушах… Ах да, нужно ответить Берте:
- La nourriture pour ton jugement. Mais l'absolument bon caf;! – Про кофе, как мне показалось она особенно поняла! Берта ушла исполнять заказ. Меня буквально стало выгибать и выворачивать. Наконец явился Медицинский Друг Семьи. В конце концов, если бы не он, то не суждено мне было бы испытать удовлетворение от супружеских привязанностей. Он кивнул, и сделал укол с особым почтением. Сразу подумала, что ему накинули жалованье, и мужчина теперь его отрабатывает. Стало легче, но долина опять оказалась закрыта. У нового средства не хватало пикселей, или чего ещё, в чём это дело измеряется. Вернулась Берта. Принесла икру, масло, взбитые сливки, фруктовое ассорти, и конечно же кофе. Проигнорировав всё остальное, я жадно схватила чашку. Берта плеснула в неё из кофейника. Напиток был очень даже себе ничего, или так мне показалось после кофейной засухи. Я выпила одну, потом ещё и ещё одну, пока кофейник не выдал сплошную гущу. Я перевернула чашку на блюдце и дала гуще сползти вниз. Берте показала жестом, чтобы не трогала. Пока чашка подсыхала, я уже с удовольствием обрадовалась здоровенным плодом манго. Он был таким сочным, что я просто вся им уделалась и Берта с материнской заботой вытерла меня салфеткой. Я села и взяла в руки чашку. Образовавшиеся «зеркала» сулили, что всё будет хорошо. Рядом со мной фигурировали две женщины. Одна светлая, а вторая чёрная. Но светлая, была, скорее всего, душой, и именно её я приняла за Берту. Вторая же будучи светлой, но с тёмной душой, как бы уравновешивала доброту, но с явной угрозой её опрокинуть. Освещённая и прямая дорога открывалась в случае преодоления какого-то мощного барьера, который выступал в паре с вредной тёткой. Короче гадание, чего с него взять?
Коммунальная сага. часть 1
© Copyright: Вадим Басков, 2011
Свидетельство о публикации №211083001055
Свидетельство о публикации №211083001055
Рецензии