Подопытная

Наконец-то прошло головокружение, и тело снова может нормально функционировать. Открыла глаза и, как уже много дней подряд, уставилась в потолок. Тот же самый подвесной потолок. Тот же самый рисунок. Снова принялась считать дырочки, лампочки, искать мелкие недостатки. Она уже совсем потеряла счет времени, она не знала, где находится, не помнила, как сюда попала, не понимала, что от нее хотят. Периодически в комнату входит молчаливая женщина, приносит ей еду, вытирает пыль, приносит воду, чтоб помыться. Периодически заходят какие-то люди, очень внимательно на нее смотрят, исследуют глаза и опять что-то колят.  После этих уколов она теряет сознание. По крайней мере, ей так кажется. Может ОНИ что-то удаляют из ее памяти, вносят туда свою информацию, что-то делают с ее мозгом. Одно она понимала точно – над ней ставят какой-то эксперимент.
Сейчас время действия укола прошло, и она снова может себя ощущать, контролировать, думать. И каждый день одно и то же. И каждое осознанное состояние приходит с изучения подвесного потолка. Вот он, родной. Она уже с ним подружилась. Она ему уже рада. Если явился потолок, значит, явилось сознание.
Попробовала пошевелить рукой, головой. Вроде бы все в порядке. Села. Спустила ноги на пол. Она чувствовала себя хорошо, ничего нигде не болело. Посмотрела на свою подружку – кровать. Вот она. Железная, прочная и, кажется, очень старая кровать с красивыми ажурными спинками. Ее уже давно перестали привязывать к кровати, она это честно заслужила. Встала. Потянулась. Сделала несколько упражнений, разминающих спину. Она не подошла к двери, не стала дергать за ручку, в надежде, что та окажется не запертой. Она знала, что все это бесполезно.
Как же приятно стоять на ногах. Как приятно делать шаги. Шаг. Еще шаг. Еще. Интересно, сколько времени после укола она находится без движения? Судя по физическому состоянию – очень долго. А может это только такое действие препарата. Она давно уже перестала даже пытаться понять, что с ней делают, и просто наслаждалась редкой возможностью двигаться.
Обстановка комнаты представляла собой кровать, стол и стул. Больше ничего. И большие широкие окна. Она подошла к окну, пальцами слегка раздвинула жалюзи и посмотрела на улицу. Как же красиво! Была ночь. Она смотрела сверху на город. По всему было понятно, что она находится в каком-то многоэтажном здании. Очень высоко. Но это и хорошо – отсюда открывается восхитительный вид ночного города! Яркие мигающие вывески шикарных заведений, дома интересной архитектуры, широкие улицы с миллионами фонарей. Вот он, город ее мечты. Когда-то она мечтала жить именно в таком месте. Чтоб из окна ее квартиры открывался именно такой вид. Когда это было? Давно. Сейчас она мечтает только об одном – оказаться дома, в своем городе, пусть не таком красивом, но там, где не будет этих непонятных людей, этих уколов и этого потолка.
В душу закрался слабый призыв – надо что-то делать. Надо как-то от сюда выбираться. Она отрицательно покачала головой. Лучше ИХ не злить, все равно ничего не получится. А так она хотя бы имеет возможность двигаться. Если ОНИ заметят, что она хочет покинуть это место, ОНИ снова привяжут ее к кровати. Она уже давно решила быть покорной. Пусть делают, что хотят. Когда-нибудь ведь это все закончится. Когда?
Открылась дверь. Опять эта молчаливая женщина, в аккуратном белом передничке и с каменным выражением лица, на котором ясно читалось: даже не думай со мной заговорить. Поставила на стол тарелки с какими-то блюдами, напитки. Поправила постель и молча удалилась, щелкнув дверным замком. Эта женщина напоминала ей горничную из зарубежных фильмов. Скорее всего, когда она выходит из этой комнаты лицо ее приобретает мягкое выражение, готовое во всем угодить клиенту ради чаевых.
Если бы кто-нибудь только знал, как ей все это надоело! Эта еда, которую она проглатывала без аппетита, совсем не ощущая ее вкуса. Просто проглатывает и борется потом с приступом тошноты, чтобы, когда ОНИ снова придут, вид пустых тарелок вызвал у НИХ одобрительные улыбки. Надоела эта женщина, которую очень хочется ударить и прокричать ей в ее физиономию – я и не собираюсь с тобой разговаривать! Надоели эти уколы. Вытянула руки и посмотрела на свои вены. Следов от игл почти не было видно. Наверно, они колят ее не так часто, как ей это кажется. Опять где-то в глубине сердца возникло желание бороться. Не смело подняла жалюзи, взялась за ручку окна (первый раз, за все время своего здесь пребывания) и без особой надежды повернула. Окно открылось. Открылось! Словно теплой волной ее захлестнуло шумом улицы. Шумом жизни. Некоторое время она стояла, словно оглушенная. Она никак не могла поверить, что окно открыто. Не может быть! Неужели ОНИ забыли? Забыли закрыть окно! Оперлась о подоконник, высунула голову наружу. Прекрасно! Огни, звуки проезжающих машин. Если хорошо прислушаться, можно услышать музыку и даже различить голоса. Посмотрела вниз. Да, действительно она находилась в многоэтажном здании. На самом верхнем этаже. Примерно на семнадцатом. Слабо проникла в голову мысль, что окно – это дверь, которая выпустит ее из заточения. Осмотрелась. Конечно же, никаких карнизов или выступов не было ни под окном, ни где-то рядом. Иначе ОНИ бы не оставили окно не запертым. Красиво! Безумно красиво. Почему-то было ощущение, что она находится в гостинице. По крайней мере, это точно не жилой дом. И вряд ли это было здание для офисов – слишком огромное, яркое, привлекающее. Она так и стояла, на половину высунувшись из окна, когда ОНИ вошли в комнату. Она даже ИХ не услышала, только почувствовала за спиной движение и обернулась. Испугалась - сейчас ее накажут за открытое окно. Но, увидев на ИХ лицах мягкое выражение,  успокоилась – в том, что она выглянула на улицу, опасности для НИХ нет. Значит, ей это делать можно. К ней подошел мужчина с металлическим подносом в руках, накрытым белой салфеткой. Она прекрасно знала, что это такое. Послушно протянула руку. Опять поймала на себе одобрительные взгляды. А зачем ей сопротивляться? Что она может? Ничего. Пусть она будет кричать, царапаться, вырываться. Они же все равно сделают ей этот укол, только очнется она привязанной к кровати, как это было в начале. А так она имеет возможность двигаться. Ей разрешили открыть окно. Может быть, когда-нибудь ее даже отпустят. Поэтому она просто протянула руку. Едва заметно вздрогнула, когда игла зашла в вену. Опять ОНИ внимательно на нее смотрят. Один из НИХ что-то отмечает в своем мини-компьютере. Она чувствует, как сначала отказывают ноги, мышцы начинают слабеть, подкашиваются колени. ОНИ подхватывают ее под руки, помогают дойти до кровати. Осторожно усаживают. Позвоночник становится как будто мягким, она не может удержаться в сидячем положении. Голова наливается чем-то тяжелым. Пропасть. Темнота.


Потолок. Некоторое время она внимательно его рассматривает. Она знает его уже наизусть, но все равно смотрит очень внимательно – вдруг найдется что-то новое. Осторожно встает с кровати. Разминается. Ходит по комнате. Просто ходит. В голове пустота. В голове ничего. Входит женщина с каменным лицом, ставит на стол тарелки, поправляет кровать и уходит. Щелчок замка. Она села за стол. Посмотрела в окно. Окно! Она может его открыть! Встает со стула, дергает за ручку окна, открывает его. Наслаждается панорамой. А что если еду выбросить в окно? Ну конечно же! Если она сама не может покинуть комнату через окно, пусть это сделают безвкусно приготовленные продукты. Вдруг они тоже хотят свободы? Взяла со стола одну тарелку. ОНИ разозлятся. ОНИ, конечно же, будут недовольны. ОНИ больше не разрешат ей открывать окно. Вернулась с тарелкой к столу. Стала мучительно наполнять свой желудок. Тошнота. Свежий воздух из окна. Движения тела. Изучение стен, углов, пола.
Укол.
Пропасть.
Темнота.
Потолок.
Когда же закончится это бесконечный круг? Она как будто перестала двигаться во времени. Всегда одно и то же. Одно и то же! Ну здравствуй, потолок. Рада тебя видеть! Вздрогнула. Кто-то к ней прикоснулся. Повернула голову вправо. Ну надо же! Сегодня все было по-другому, наступило хоть какое-то разнообразие – сегодня она не одна. Сегодня ОНИ находятся рядом с ней. Чуть приподняла голову. Посмотрела на свои руки. Какие-то датчики на запястьях, присоски на предплечьях. ОНИ опять внимательно на нее смотрят, опять этот мини-компьютер. Да пусть делают, что хотят! Положила голову на подушку. Закрыла глаза. ОНИ стали приподнимать ей веки, что-то искать у нее в зрачках, во рту. Наконец, ОНИ оставили ее в покое. Сняли с ее рук датчики, присоски. Собрались все возле стола, стали что-то обсуждать на непонятном ей языке. Открывалась дверь, входи еще люди. Что-то приносили, что-то уносили. Ей было это неинтересно. Она безучастно разглядывала потолок, иногда осторожно шевелила руками и ногами, пытаясь не привлекать к себе внимания. Приступ тошноты. Желание со всем этим покончить. Желание бороться. Блуждала взглядом по комнате, по стенам.
Дверь! Не может быть? Она осталась приоткрытой! Видимо кто-то зашел и оставил ее не запертой. Надежда молнией обожгла сознание. Дверь открыта. Ее кровать напротив двери. ОНИ стоят к ней спиной, занятые чем-то очень важным. ОНИ не заметили! Интересно, хватит ли сил? Снова едва заметно пошевелила ногами, попыталась определить, насколько устойчив сейчас ее позвоночник. Показалось, что все в порядке. Сейчас! Или никогда. Сгруппировалась. Раз, два, три! Рванула к двери. Прыжок. Шаг. Еще шаг! Вот уже она рядом с дверью. Вот сейчас раздадутся сзади крики, и ОНИ бросятся ее ловить. Но она будет бороться до конца! Она будет драться! В эту секунду она ожидала все, что угодно. Но только не это. Смех. ОНИ не пытались ее догнать, ОНИ смеялись. Громко и весело. Смеялись!
Она выбежала в холл. Стены. Двери. Заперты. Стены. Стены. Ага! Вот лестничный пролет! Но он под охраной. Небольшой темный коридор, который ведет никуда. Ну конечно же! Все понятно. Понятно, почему ОНИ смеялись. Еще раз окинула взглядом холл, посмотрела на тех, кто стоял у лестницы, и покорно вернулась обратно в комнату. Ну как она могла подумать? Неужели ОНИ бы оставили дверь открытой, без каких-либо для себя гарантий? Неужели ей было мало времени, чтоб убедиться – ОНИ предусмотрели все! Все понятно. Она бы тоже рассмеялась. Села на кровать, стала изучать свои ногти. Скоро ОНИ стали покидать комнату. Последний из НИХ уходя обернулся, улыбнулся и демонстративно вышел, оставив дверь открытой. Подошла. Захлопнула дверь. Оперлась об нее спиной. Итак! Значит, теперь ей можно выходить в холл. Ну что ж? Вот уже хоть какое-то разнообразие. Уже между появлением потолка и уколом она могла ходить по холлу. Он большой, светлый, чистый. Из его окон открывается еще боле прекрасный вид на город. Здесь можно даже бегать.
Она никогда не подходила близко к лестнице. Зачем? Даже если она прорвется через охрану пролета… Сколько там еще таких пролетов?
Она никогда не подходила к другим дверям.
Укол. Потолок.
Укол. Потолок.


Сегодня она была мрачнее, чем обычно. Ей надоел уже и этот холл. Она уже не выбегала из комнаты с легким возбуждением, не бегала и не прыгала по нему, как это было в начале. Ведь в принципе не изменилось ничего. Только места стало чуть больше. И от этого стало еще тоскливей, еще невыносимее. Вышла из комнаты. Вот он, ее новый друг Холл, который, так же, как и комната, не может ее выпустить. Посмотрела в сторону лестницы. Отвернулась. Пошла в обратном направлении. Холл заканчивался небольшим узким коридором, в конце которого, несомненно, был тупик. Она шла, ведя пальцами руки по стене, словно пыталась нащупать заветную кнопочку, которая вернет ее в нормальный мир, мир жизни и свободы. Проходя мимо закрытых дверей, легонько нажимала на ручки. Она совсем не ждала, что двери откроются. Просто нажимала. Без особых мыслей и надежд. Может за этими дверьми тоже кто-то лежит в кровати под действием непонятных уколов, так же изучает потолок. Она никогда никого здесь не видела, кроме НИХ. Не слышала никаких посторонних звуков. Вошла в коридор, прошла в конец. Посмотрела в окно. Развернулась. Обратно. Опять обратно. Как же не хочется! Вот еще одна дверь. Почти не заметная. Проходя мимо нее, так же автоматически нажала на ручку. Дверь поддалась. Подняла глаза на тех, кто охранял пролет. Ничье внимание она сейчас не привлекала. Прислушалась и не услышала за приоткрывшейся дверью никаких звуков. Она колебалась всего секунду. Всего один рывок и она ступила в открытую дверь. Подождала, пока глаза привыкнут к темноте. Лестница. Здесь была лестница! Полусгнившие деревянные ступеньки вели вниз. Туда, где она не была, казалось, тысячу лет. Темно, никого нет. Она осторожно стала спускаться. Никого! Здание, в котором она находилась, было довольно старым, почти раритетным. Оно пережило грандиозную реконструкцию, однако, старая деревянная лестница все еще дожидалась своей участи. Здесь совсем не было света, только едва заметные светлые полоски из-под закрытых дверей. Пахло сыростью, разлагающейся древесиной. Кое-где к ногам прилипала паутина. Это ее радовало. Значит, здесь давно уже никто не появлялся. Значит, ОНИ этой лестницей не пользуются.
Ступенька. Еще ступенька.
Вниз.
Вниз.
Некоторые ступени были совсем разрушены. Ей приходилось надеяться на свои трясущиеся руки. Она подтягивалась, прыгала, где-то просто падала. Вставала, не обращая внимания на ушибы, и двигалась дальше. В голове лихорадочно мелькало одно только слово – вниз. Вниз! Ступенька. Еще ступенька. Еще. Пролет. Еще пролет. Что, если дальше лестница будет разрушена совсем? Что, если эта лестница не приведет ее никуда? Да все равно! Только не назад! Она останется здесь. Здесь ее никто не найдет. Лучше она умрет от жажды. Лучше ее съедят крысы. Только не уколы. Только не потолок.
Вдруг в голову пришла другая мысль. Она остановилась возле двери. Сколько этажей она преодолела? Семь? Десять? Дверь оказалась заперта. Ступенька. Еще ступенька. Пролет. Еще пролет. Еще одна дверь. Заперта. Дальше. Еще несколько этажей спустя дверь оказалась не запертой. Она приоткрыла ее, прислушалась. Никого. Выглянула в коридор. Такой же темный и незаметный, в котором она обнаружила эту лестницу. Она осторожно вышла из-за двери, прижалась к стене. Стала двигаться в сторону холла. Вот он. Светлый чистый холл. Да, она была права – это гостиница. Вот горничные, в таких же передниках, как та молчаливая женщина, приносившая ей еду, чистили ковры на полу. Поддерживали порядок. А вот и люди. Люди! Обычные люди, не одни из НИХ. Она увидела лысеющего полноватого мужчину. А что, если она обратится к нему за помощью? Если она попросит ее спасти? Нет! Ну как она это сделает? Как только она выйдет в холл, как только с кем-нибудь заговорит, ОНИ сразу же ее найдут. ОНИ опять затащат ее на самый верх. Опять уколы. Опять потолок. Нет! Только не так! Она двинулась обратно к гниющей лестнице. Вниз. Только вниз. А там уже она решит, что ей делать дальше.
Ступени. Пролет.
Ступени. Пролет.
Все! Дальше хода нет. Ниже уже некуда. Значит, это самый последний этаж. Значит, здесь есть дверь на улицу. Значит, здесь свобода. Она попыталась представить себе, как выглядят первые этажи модных гостиниц. Там должно быть много людей. Много туристов или просто ожидающих, постояльцев. Она сможет затеряться среди них. Она должна.
Села на пол перед дверью. А вдруг она будет заперта? Может ей просто остаться здесь? Насовсем. Нет! Остаться означает сдаться. Это не для нее. Она сидела, ждала, когда успокоится дыхание, перестанет так бешено биться сердце. Встала. Протянула руку к двери. Стоп! А как она выглядит? Она очень давно не видела свое отражение в зеркале. Вдруг эти уколы изуродовали ей лицо? Стала ощупывать лицо подушечками пальцев. Кажется, все нормально. Сейчас ей меньше всего хотелось привлекать к себе внимание. Посмотрела на свою одежду. Бледненькое платьице, рукава, прикрывающие плечи. Наверно испачкано, но вроде выглядит довольно прилично. Ноги в тапках, которые вполне можно принять за сабо. Сойдет! Пальцами провела по волосам, на всякий случай вытерла лицо подолом платья.
Итак, дверь. Не заперта! Открыла. Ну, теперь вперед. В омут. Теперь ей терять нечего! Теперь она будет биться до последнего! Стой! А может надо не так? Может нужно сейчас все хорошенько обдумать? Может нужно составить хоть какой-то план? Какое-то время пересидеть. Дождаться сумерек… Нет. Не медлить. Ни секунды! Нервы уже совсем на пределе, больше она ждать не может.
Глубокий медленный вдох. Выдох. Отворила дверь. Неслышно вышла в коридор. На нее нахлынули потоки голосов. Она прошла этот маленький незаметный коридор и вошла в холл. А здесь люди! Очень много людей! Очень много разных голосов. Смех, детский плач, разговоры, крики, музыка. Она никак не могла понять, где же она оказалась. Она окунулась в это море людей. Обычных, настоящих людей. Она так по ним скучала. На какую-то долю секунды она почувствовала себя в безопасности. Потоки людей двигались в разные стороны, озабоченные своими делами и никто на нее не смотрел. Она уже забыла это ощущение – когда на тебя не смотрят, когда тебя не изучают. Повинуясь некому инстинкту, она окунулась в эту толпу и превратилась в одну из блуждающих. И тут нестерпимой тяжестью навалился страх. ОНИ уже наверняка заметили ее отсутствие. И наверняка ОНИ тоже бродят среди этих людей. ОНИ ищут ее.
Где же она все-таки находится? Прошла несколько шагов. Заставила себя оглядеться по сторонам. Нет, это не похоже на вестибюль отеля.  Совсем не похоже. Да это же торговый центр! Ну конечно! Множество маленьких бутиков, рекламные вывески, манекены. Поэтому здесь столько много людей. Поэтому здесь такое возбуждение.
Но как? Как она оказалась здесь? Видимо она спустилась слишком низко. Она спустилась в подвал. Конечно! Когда-то в одном из модных журналов она видела проекты таких зданий. Где в подвальных помещениях находятся торговые центры.
Итак, она в подвале. И здесь она тоже не сможет найти заветную дверь, ведущую на улицу. Она слилась с одним из потоков людей и двигалась вместе с ними, пытаясь сообразить, что ей делать дальше. Ей нужно подняться. Ей нужно подняться на первый этаж. Там она найдет выход. Нужно снова вернуться к разрушенной лестнице и подняться в вестибюль гостиницы. Остановилась. Огляделась по сторонам. Люди. Везде были люди. Она уже отвыкла от такого количества людей. В глазах рябило от ярких мелькающих одежд. Уши закладывало от навалившегося шума толпы. Она совсем потеряла ориентацию в пространстве. Она никак не могла найти тот заветный темный коридорчик, даже не представляла, в какой стороне он находится. Страх парализовывал движения, мысли, чувства. Он концентрировался, превращался в панику. Каждую секунду она ожидала, что ОНИ ее найдут. Страх. Шум. Люди. Паника. Выход! Где выход? Где лестница?
Огромным усилием воли заставила взять себя в руки. Надо успокоиться. Она же не в лабиринте. Она всего лишь в огромном торговом центре. Как-то все эти люди сюда попали, и они как-то отсюда выйдут. И она выйдет. Она должна. Пришла идея присоединиться к какой-нибудь парочке покупателей и следовать за ними. Вместе с ними пройти по бутикам и, в конце концов, они выйдут отсюда на улицу, и она выйдет вместе с ними. Паника все сильней наваливалась на нее, сбивала с ног, душила. Она все еще металась из стороны в сторону, она никак не могла определиться, она почти теряла сознание. Вдруг очень крепкие пальцы обхватили ее руку чуть выше локтя. Она вскрикнула от ужаса. Ей показалось, что сейчас она умрет. Да, именно так умирают от страха, ужаса и бессилия. Очень низкий мужской голос спокойно произнес:
- Пойдем. Я выведу тебя отсюда.
Очень сильная рука стала двигать ее за собой, заставляя делать шаги. Неужели? Неужели она наконец-то услышала речь на знакомом языке? На ее родном, на русском языке. Что он сказал? Что? Кто это? Она подняла глаза и посмотрела на своего спутника. Высокий плечистый мужчина со спокойным ничего не выражающим лицом. Он крепко держал ее за руку и куда-то вел, глядя прямо перед собой. Куда? Из-за шока она никак не могла понять смысл услышанных слов. Выведу… Он сказал – я тебя выведу! Но это же один из НИХ! Она точно знала, что это один из НИХ. Она сделала слабое движение, чтобы вырвать руку. Скорее это просто был рефлекс, нежели желание вырваться. Он заметил это:
- Не бойся, я выведу тебя в безопасное место. Сама ты это сделать не сможешь. Никогда.
Он завел ее в один из цветочных магазинов, где было не слишком много покупателей, и никто не обратил на них внимание. Провел в самый дальний угол помещения, наклонился над одной из корзин с цветами, как будто рассматривает букеты, и жестом пригласил ее сделать то же самое.
- Слушай меня внимательно. Ты попала в руки очень серьезной организации. Мы многочисленны. Каждый пятнадцатый житель города – член нашей организации. Со мной тебя никто не тронет. Я постараюсь посадить тебя в машину, незаметно от них и ты поедешь в аэропорт. В аэропорту нас нет, нам туда нельзя, это не наша территория. Ты получишь свои вещи и документы. И улетишь от сюда. Поняла меня? Поняла?
Она кивнула.
Он потрогал руками несколько лепестков и снова повел ее по направлению к выходу. Встали на эскалатор. Она не произносила ни звука. Она боялась. До нее очень медленно доходил смысл сказанных слов. Что, если он ее обманывает? Для того чтобы она вела себя спокойно при таком количестве людей. Что, если он сейчас опять запрет ее в комнате с этим мерзким подвесным потолком? Страх проникся в каждую клеточку ее тела. Она не могла доверять этому человеку. Она не могла поверить себе – вдруг этот человек ей только кажется. Вдруг и эта, наполовину сгнившая лестница, и эти люди, и ее спутник – это всего лишь игра воображения. Вдруг это только действие укола и сейчас она снова очнется в компании подвесного потолка.
Тем временем они вышли в вестибюль отеля, и она увидела, что мужчина ведет ее к огромным красивым автоматическим дверям. А за дверью улица. Долгожданная, желанная улица. Значит, он не обманул. Он действительно ее выведет.
Дверь открылась. Шаг. Другой. Звук закрывающейся двери. Шаг. Еще шаг. Мужские пальцы, сомкнувшиеся на ее руке. Улица! Вот она. Воздух. Небо. Тротуар. Посмотрела вокруг себя и тело ее конвульсивно вздрогнуло – ОНИ были везде! Она узнавала ИХ по тому, как ОНИ на нее смотрели. Водитель такси, пассажир, человек в форме, прохожий, дворик – это были ОНИ. И ОНИ ее узнавали. ОНИ изучали ее, провожали взглядом. Она вся напряглась, сжалась. Она ждала криков, она ждала, что сейчас ее будут хватать, ее будут возвращать в гостиницу.
- Будь добра, возьми себя в руки, - все тот же красивый низкий голос. – Опусти глаза и сделай покорный вид, как ты это умеешь. Пусть все выглядит так, как будто я перевожу тебя в другое место хранения. Они тебя не тронут. Они у меня в подчинении. Они не имеют право задавать мне вопросы. Успокойся.
«Взять себя в руки… Да, нужно взять себя в руки. Мы покинули ненавистный отель. Мы с каждым шагом от него удаляемся. ОНИ меня видят. ОНИ знают, что это я. ОНИ меня не трогают!»
Постепенно она стала успокаиваться. Успокаиваться по-настоящему. Страх стал ослаблять свою хватку. Она ощутила тепло и силу держащей ее руки. Она поняла, что ему  можно верить. Она этого хотела. В голове посветлело, стало легче дышать, движения стали более уверенными, плавными. Кажется, она даже обрела способность говорить. Хм… Надо попробовать. Облизнула пересохшие губы, напрягла голосовые связки:
- Ты здесь самый главный?
Голос! Неужели это ее голос? Неужели она обращается сейчас к настоящему человеку, не придуманному?
- Нет, - был ответ. – Я среднее звено.
- Куда мы идем?
- Придется некоторое время просто походить. Нужно уловить момент, когда мы будем вне поля зрения.
Она ощутила, как его рука осторожно скользит к ее запястью. Ладони коснулось что-то твердое, прохладное. Она сжала кулак, так и не решившись спросить, что это такое. Она уже почти совсем успокоилась. Теперь она могла трезво оценить ситуацию.
- Что это за организация? Чем вы занимаетесь?
- Много чем. Но тебе лучше этого не знать. Если выяснится, что ты владеешь хоть какой-то информацией – тебя уничтожат.
Внутри у нее снова все похолодело. Ну как? Как это могло случится именно с ней?
- Сколько времени я здесь находилась?
- Пять месяцев.
Пять! Месяцев! Она не могла понять, что именно ее так шокировало, что так много, или что так мало. С одной стороны пять месяцев, это почти пол года, это сто пятьдесят дней, бесконечно повторяющихся событий. А с другой стороны, ей казалось, что она провела в заточении не менее пяти лет, или даже тысячелетий. Вдруг ее спутник резко остановился у одной из припаркованных машин такси, открыл дверь и буквально швырнул ее в авто. Это было все так резко и неожиданно, что она вскрикнула. Он сел рядом, закрыл дверь. Что-то ответил на недоуменный вопрос таксиста на незнакомом ей языке, перебросился с водителем еще парой фраз и сказал, уже обращаясь к ней на русском:
- Сейчас он отвезет тебя в аэропорт. Все, что теперь от тебя требуется – это пройти незаметно от машины до здания аэропорта. У тебя в руке ключ от камеры хранения. Там ты найдешь свои вещи, документы, деньги. Виза у тебя еще действует. Купи билет до Москвы и улетай. Никому ничего не рассказывай и никогда об этом не вспоминай. Я сделал для тебя все, что мог.
Он потянулся к ручке двери.
- Постой, - окликнула она. – Уколы. Мне кололи какие-то препараты. Как отразится на мне их действие или их отсутствие?
- Не беспокойся, это не наркотик. Потребности в уколах у тебя не будет. Действие препарата до конца не изучено, возможно, первое время у тебя будут проблемы с памятью, но это пройдет. Главное, постарайся хотя бы пару месяцев обойтись без транквилизаторов и ноотропных средств.
Он открыл дверь и вышел из машины.
- Зачем ты мне помогаешь? Что теперь будет с тобой? – крикнула она в след. Ответом ей послужил хлопок закрывшейся двери и звук включившегося мотора. Такси тронулось с места.
Одна. Она опять осталась одна. Забилась в сиденье. Втянула голову в плечи. Она боялась посмотреть в окно, вдруг ОНИ заметят ее в машине. Она боялась взглянуть на водителя. Она опять стала бояться. Бояться безудержным животным страхом, который выворачивает душу и тело наизнанку. Разжала кулак. На ладони лежал ключ с пластиковой бирочкой, на которой был выбит номер «1823». Номер ячейки с ее вещами. Она не помнила, что представляют из себя ее вещи. Видимо это он имел ввиду, когда говорил о проблемах с памятью.
Сколько же ей еще ехать? Сколько у нее есть времени, чтобы в последний раз взять себя в руки? Чтобы выдержать последний бой!  При одной мысли, что ей одной нужно выйти из машины в город, где ОНИ бродят везде, подкашивались ноги, зашкаливало сердце. Какое расстояние ей нужно будет пройти? Как далеко машина остановится от здания, где ИХ нет? А вдруг ОНИ там все-таки есть?
Машина остановилась. У нее оборвалось сердце, в висках мучительно застучало.  Она не могла заставить себя пошевелиться. Она не могла выйти из машины. Не могла! Наконец, собралась с духом и посмотрела в окно машины. Вот он, аэропорт. Красивый, шикарный. Вот двери здания, которые обещали спрятать ее от НИХ. Сто метров. Примерно сто метров. Потом высокая лестница, ведущая на красивое крыльцо здания. И дверь. Туда. Ей надо туда! Людей на улице было не много и от этого было еще страшнее. Она все смотрела в окно, она пыталась оттянуть эту ужасную минуту. Пыталась надышаться. Наконец таксист повернул голову и вопросительно взглянул на нее. Пора! Больше ей нельзя оставаться в машине. Трясущимися пальцами не сразу нащупала нужную ей ручку. Открыла дверь. Поставила одну ногу на асфальт. Вторую. Вдох. Выдох. Призвала все свое мужество, вернее все, что от него осталось, и вышла из машины. Бежать. Бежать! Молнией. Стремительно. Нет! Только не так. Этим она только привлечет к себе внимание. Как он сказал? Каждый пятнадцатый в городе – член организации. Сколько же человек на площади? Какова вероятность быть замеченной НИМИ?
Страх настолько был в ней концентрирован, что уничтожил сам себя. Это как в мороз, когда обмораживаешь пальцы – сначала чувствуешь дикий холод, боль, а потом вдруг руки обволакивает жаром, и пальцы становятся нечувствительными.  Так и она перестала что-либо ощущать. Расправила плечи, подняла голову. Медленный спокойный вдох. Выдох. Теперь уже все равно. Теперь все. Если ее схватят, она будет кричать, она будет биться, она будет умирать за свою свободу.
Пошла. Медленно. Спокойно. Уверенно. Глаза неотрывно смотрели на лестницу, ведущую в здание аэропорта. Ступеньки. Опять ступеньки. Не оглядывалась. Не смотрела по сторонам. Шаг за шагом. Она ощущала себя обычным человеком, которого не ищут. За которым не следят. Человеком, свободным в своих действиях.  Половина пути осталась позади. Еще шаг. Еще. Подошла к лестнице. Ступеньки. Последние ступеньки в ее жизни. Кровь стала вырабатывать адреналин. Она снова стала оценивать и ощущать происходящее реально. Она прошла! Она прошла весь этот путь! И ОНИ ее не заметили. Еще чуть-чуть, еще несколько ступенек и все закончится. Опять вернулся страх. Она не могла поверить, что у нее получилось. Что у нее получится до конца. Шагнула на первую ступеньку. Потом сразу на третью. Потом в два прыжка одолела лестницу и подбежала к дверям, которые радостно распахнули ей свои объятья. Вбежала вовнутрь здания. Здания, где ее ждет освобождение. Здания, где ИМ нельзя появляться. Где ИХ нет! А вдруг это обман? Вдруг ОНИ там и ОНИ уже ее ждут? Нет! Нет! Она не хотела допускать даже мысли, что это еще не конец.
Очередная мысль заставила ее застыть прямо напротив входа. Ключ! Где ключ от камеры хранения? Его не было. Не было! Ей нужны документы, ей нужно открыть ячейку. Волна ужаса передавила горло. Ей казалось, что она теряет сознание. Нет. Только не это. Только не сейчас. Пожалуйста, только не поддавайся паники. Еще чуть-чуть. Еще совсем немного. Еще один вдох. Дыши. Дыши! Ее качнуло в сторону. Едва не потеряла равновесие. Так. Ключ. Его надо найти. Где она видела его последний раз? Когда? Все, что она о нем помнила, как мужчина вложил ей ключ в правую руку. Очень осторожно, медленно, поднесла руку к глазам. Пальцы сжаты в кулак с такой силой, что костяшки стали белого цвета. Она совсем не чувствовала своих пальцев, не могла ими управлять. Пожалуйста, ты сильная. Ты сможешь. Вдох. Выдох.
Мышцы руки стали расслабляться. Пальцы открыли ладонь. Ключ лежал на ладони, он как-будто бы сросся с ней. От мощного давления он плотно впечатался в кожу, оставляя на ней рубцы. Но он был. Он был у нее! Туман. Туман застелил глаза, стал набиваться в голову. Кто-то бесцеремонно толкнул ее в плечо. Она упала на пол. Испугалась – это ОНИ! Это ОНИ пришли за ней, ОНИ ее нашли! Вот один из НИХ подходит сейчас к ней, снова делает ей укол, снова запирает ее в комнате. Открыла рот, хотела закричать, но пересохшее горло не выдало ни звука.
Стоп. Нет. Это не ОНИ! Это обычная женщина. Она просто помогает ей подняться, поправляет подол платья, возвращает вылетевший из руки ключ. Смотрит на нее тревожным взглядом, что-то говорит на непонятном языке, но по интонации ясно, что она интересуется, все ли в порядке, не нужна ли помощь. Она жестом поблагодарила женщину, уверяя, что все в норме. Этот удар, это падение сбили с головы туман, вернули осознание и потребность действовать дальше. Еще раз улыбнулась незнакомке и пошла искать камеры хранения.

Объявили посадку на самолет. Прошла регистрацию. Подошла к трапу. Снова ступеньки. Сколько же еще их будет в ее жизни? И каждый раз они будут напоминать ей только об одном, будут рождать в ее сердце неудержимый панический страх. Прошла по салону самолета, заняла свое место. Напряжение уже почти покинуло ее тело. Сидя в аэропорту в ожидании своего рейса она убедилась, что ИХ там действительно нет. Поняла, что теперь она в безопасности. Только поняла, но ощущать и чувствовать себя в безопасности она будет еще не скоро. Закрыла глаза. Провела пальцами по подлокотникам сиденья. Только теперь она ощутила всю степень усталости, заглянула в себя и не нашла внутри ни единой капельки сил. Совсем. Почувствовала боль в желудке, заныло ушибленное бедро, казалось, где-то на плече было содрано изрядное количество кожи. Попыталась вспомнить в какой момент она могла так пораниться, но память выдавала только гонящее чувство страха. От бессилия и пережитого ужаса хотелось плакать. Тело стала бить мелкая дрожь, лоб покрылся испариной.
Подошла стюардесса. Очень профессионально, парой фраз выяснила, на каком языке говорит пассажирка. Она услышала ласковый голос стюардессы, услышала прекрасный русский язык:
- Вы первый раз летите? Вы боитесь летать? Не бойтесь, у нас очень профессиональный экипаж, все полеты, абсолютно все, заканчивались удачно…
Стюардесса достала теплый плед, ласково и бережно укрыла ее дрожащее тело, продолжая говорить что-то успокаивающее.
Да, она первый раз летит на самолете. По крайней мере, припомнить какой-то подобный случай она не могла. Но она не боялась полета, не боялась крушения лайнера – она боялась не взлететь. Она боялась, что ОНИ остановят самолет. Она все еще ИХ боялась.
Самолет тронулся с места. Набрал скорость, затем высоту. Никто не останови полет, никого из НИХ не было в салоне самолета. Все ее существо требовало сна. Нет. Только не спать! Еще на протяжении очень долгого времени она будет бояться засыпать. Вернее, она будет бояться просыпаться, будет бояться открывать глаза, будет бояться, что проснувшись, увидит все тот же подвесной потолок. Очень часто, по ночам, она будет вскрикивать от ужаса – ей будут снится ОНИ, молчаливая женщина, уколы. Ей будет снится, что ей так и не удалось добраться до аэропорта, что ей не удалось взлететь. Поэтому она боролась со сном, она не хотела засыпать, она не могла себе это позволить. Наконец ее мозг нажал на кнопку выключения и она забылась глубоким тревожным сном.
 Но где-то в глубине сознания было спокойно и торжественно – она летела домой!



Эпилог.
Он стоял у окна своей квартиры, наблюдая за периодически взлетающими самолетами. В одном из них летит она. Она сумела добраться до аэропорта, он знал это точно. Иначе, ему бы уже сообщили. Уже третья сигарета в его руке заканчивала свое существование, а он все еще провожал взглядом улетавшие самолеты. Как она сказала? «Что теперь будет с тобой?» Хороший вопрос. Что он мог ответить? Он сам не знал. Завтра ему предстоит ответить за свои действия. У него есть впереди вся ночь, чтоб придумать, что ИМ сказать. Потом он об этом подумает, а сейчас он просто стоит у окна, курит, и наблюдает за самолетами.
Никогда больше он ее не увидит. Никогда! А ему бы хотелось. Ему бы хотелось увидеть ее в нормальной повседневной жизни, когда глаза ее горят веселым огоньком, а не страхом и молчаливым подчинением. Он хотел бы видеть, как она просыпается в своей постели, просыпается спокойная, отдохнувшая, предвкушающая радости нового дня. Он хотел бы видеть, как она смеется, как она танцует. Как она меняет наряды, как рассказывает забавные истории. Он хотел бы еще раз к ней прикоснуться…
Хватит! Нужно гнать такие мысли прочь! Они ему не нужны, они только ему помешают. Все, больше он не будет об этом думать. Затушил окурок, закрыл окно. Завтра ему придется держать ответ. Он не будет оправдываться, он примет любое решение, так же покорно, как и она принимала ИХ действия. Он скажет все, как есть. Может, ОНИ даже его поймут. Лег на кровать, закрыл глаза. Дал себе обещание (и он его выполнит!) никогда больше не вспоминать свою любимую.