143. Обаяние тайны

Положительный герой одной советской книжки для подростков говорил, что не любит книг с тайнами: настолько, что если такая книга ему попадётся,  сразу заглянет в конец, так что всякий интерес немедленно пропадает.  Мне такая позиция показалась странноватой, а сейчас – так и вовсе ущербной, как и весь тот слишком правильный персонаж: по-моему, тяга к таинственному естественна в юном возрасте, да и потом многие ей отнюдь не чужды.
Как раз тех, кого влечёт загадочное, должно заинтересовать содержание свежего  номера журнала «22». Вот, например,  статья  Нины Воронель «Секрет Дон-Жуана». В чём секрет заключается, читатель может узнать из самой статья, мы же лишь заметим, что на материале романа Людмилы Улицкой «Искренне ваш Шурик» продемонстрирована совершенно новая, неожиданная интерпретация знаменитого образа «обаятельного бабника» Дон-Жуана, который, по словам Н. Воронель, «угодил в объятия воинствующего феминизма».  И выяснилось, что он… Впрочем, читайте статью.

Раздел, в котором помещён упомянутый материал, называется «О странностях любви». А любовь – всегда загадка. Как это вдруг получается, что «Двоим лучше, нежели одному»? Именно так называется эссе Александра Дорошенко. Речь в нём, правда, о паре «человек и собака», но, как заметил автор, в таких парах «всё, как и в обычной земной жизни».
Загадкам другого рода – литературным – посвящён раздел «Заметки книгочея». Влияние Франца Кафки на своё творчество знаменитый русский писатель Владимир Набоков, оказывается, категорически отрицал, даже незнание немецкого языка себе приписывал. Почему? И наблюдалось ли такое влияние в самом деле? На эти вопросы постарался ответить Леонид Пекарский в небольшом исследовании «Неразгаданная тайна Владимира Набокова», которое наверняка привлечёт внимание поклонников этого незаурядного писателя. А Эли Корман публикует свою работу «В постановке Воланда», где уже не  впервые  обращается к знаменитому  роману М.А. Булгакова. На этот раз объект рассмотрения – московские главы романа, представляющие собой, по мнению Кормана, «пародийно-глумливое (дьявольское) прочтение Нового Завета и вообще христианской традиции». Чему приводится целый ряд доказательств на основе текста романа – пусть и не бесспорных, но интересных. Вроде, например, того, что численность правления МАССОЛИТа -12 – иронически намекает на количество апостолов, а путешествие Ивана Бездомного по вечерней Москве в кальсонах, с иконкой и свечечкой – пародия на крестный ход. Кому и зачем это понадобилось, Корман и старается ответить, и лично для меня его вывод оказался довольно неожиданным.
    
Самое время поговорить о дьявольщине – и на этот раз отнюдь не литературной, а вполне реальной, с которой – увы! – человечеству приходится сталкиваться всё чаще, и больше всего – нам, в наших палестинах. Я имею в виду терроризм – исламистский, прежде всего.

Примечательно, что раздел, в котором содержится посвящённая этому предмету работа, называется «Психологический тупик». «Почему во имя господства ислама над всем миром десятки, если не сотни, тысяч мусульман, в особенности молодых, готовы стать террористами-самоубийцами? Что надо сделать с людьми, чтобы толкнуть их на двойное, пятерное и т. д. злодеяние: самоубийство – ради убийства и увечья как можно большего числа безоружных неверных?..Как могло случиться, что в недрах почтенной мировой религии вызрело отождествление убийства непричастных – с праведностью?..» От этих и подобных вопросов и впрямь в тупик встать можно. Однако в статье «Джихад - психологические корни» психолог и писатель Анатолий Добрович старается дать ответы. Хочется отметить, что при этом он не стесняется изрядно потеснить модную – и, вероятно, не всегда уместную – «политкорректность», стремясь проанализировать, «что такое уязвлённая душа мусульманина», чем именно она так уязвлена и обижена и нет ли в самом исламе, как выражается автор, «фундаментального этического порока», позволяющего считать убийство невинных людей добродетелью. Такие предположения могут, конечно, очень не понравиться тем, кто – искренне или нет – настаивает на той точке зрения, что-де ислам вообще-то -  религия мира, добра и терпимости, а те, кто таранит небоскрёбы, палит по автомобилям или лезет под кровать, чтобы  добить прячущегося там ребёнка, – отступники от истинного учения... Когда-то в другой стране мы уже нечто подобное слыхали, вы не находите?

Можно ли всё же добиться, чтобы люди и народы «друг друга хотя бы терпели»? Как это сделать? Над разгадыванием этой загадки размышляет санкт-петербургский писатель Александр Мелихов в эссе «Терпимость – этический минимум или недосягаемая мечта?» Проблема рассматривается, конечно, на российском материале, но, как заметил в послесловии к обеим вышеупомянутым работам главный редактор журнала  А.Воронель, предлагаемое А.Мелиховым описание механизма групповой нетерпимости «годится для объяснения чуть ли не всех социальных конфликтов». Возможно, и к нашей местной ситуации приложимо что-либо в данном описании, как и в рецептах лечения болезни. Скажем: «терпимость несут в мир победители, желающие спокойно наслаждаться плодами своих побед». Кто бы возражал!? Дело за малым: победить – и наступит у нас тут сплошная терпимость. Или вот: «людей объединяет в нацию, прежде всего, стремление обрести или сохранить достоинство, то есть чувство причастности к чему-то прекрасному, почитаемому и бессмертному...» Стоит, пожалуй, задуматься: ведь у нас тут,  кажется, стремятся  объединить прежних бесприютных изгнанников в полноценную нацию...

Ну и на закуску – художественная часть. Уже в самом названии нового романа Якова Шехтера – «Астроном» - звучит нотка тайны: такова сама материя, с которой имеет дело обладатель этой профессии. До планет и звёзд, впрочем, дело пока не дошло – в журнале опубликованы только несколько глав из романа, - но и они будоражат воображение. Один только намёк. Помните знаменитую легенду о драконе, в качестве дани забиравшем у города девушек. Он их, как утверждал адаптированный для детей вариант, съедал. А на самом деле... Вот почитайте и узнаете.

В заключение не могу не упомянуть замечательные стихи Ольги Бешенковской – к сожалению, скончавшейся в 2006 г. в Германии.       Вот отрывок из одного –  «Невнятен мне иврита иероглиф...»: в нём тоже попытка разгадать загадку – историческую загадку целого народа, который:

 Растёт себе, штудируя науки,
забыв о главной, брошенной в пыли:
что избран был он Господом на муки,
а вовсе не в Президиум Земли...
Вот потому и вязнем в бездорожье
(куда ни глянешь – слёзы по щеке),
вдруг вспоминая всуе имя Божье
на непонятном вещем языке.
               
               
                -----