Похоже, меня некому убить

Что делать — не пойму.
Дело в том, что мне всё надоело. 
Я не хочу жить по чьему-то сценарию. Дайте мне свободы, ублюдки!


Каждый человек, по сути, желает одного: чтобы всё шло по плану. Чтобы всё шло так, как этого хочет он.


А я, вот, не вышел чем-то.
Не хочу я планов никаких. Странно…
Хочу, вот прямо сейчас, закончить чью-то хитромудрую главу и начать новую. И чтобы автором, той самой, новой главы, был именно я.

Ну право, хватит ломать комедию, лучше, в последствие, напишите обо мне гениальный биографический роман.

Первым делом, я бы выбросил все старые плёнки, уничтожил все записи диктофона и, конечно, сжёг бы все измученные тетрадки.
Мне было бы легче начинать с нового листа.

Да, чуть не забыл, хочу иметь полную свободу, и чтобы не нужно было отчитываться кому-либо и подчиняться кому-либо.

Возможно, и даже очень вероятно, мои запросы слишком высоки. В таком случае, не хочу дальше продолжать заседание и желаю смерти. Ну а как иначе? Надеюсь, хотя бы на это я имею право?

Скорее всего, я просто сбрендил и несу чушь.
Похоже, меня некому убить.

Люди, оглянитесь вокруг. Ведь мы живём в полной свободе и независимости, да?
Как ни как, я сам выбираю нравится ли мне цвет тюремной робы или монашеской рясы.

Похоже, свобода живёт только в моей голове. Только там я есть режиссёр и сценарист, оператор и продюсер, осветитель и зам. по кадрам.
Но кто же даст гарантию, что моя голова останется целой и работоспособной после вот такого текста?

Слишком глубоко думаю.
Это у меня, наверное, уже синдром Трумана развился.

С одной стороны, ему было лучше всех. Не нужно было думать вообще: ему составляли распорядок дня, ему подбирали друзей, он не был обязан слушаться родителей и хорошо учиться в школе.
Но, как же, наверное, гадко « жить под колпаком». Никакой свободы тебе.

Вот и я теперь боюсь, что за мной следят, мной управляют и за меня решают.

Сущий бред.

Уберите от меня камеру. Стоп. Снято.