Трудно быть...

   И вот ты идёшь по брусчатой улице Котельщиков. А там стоит дом номер восемь, такой старый и очень родной, в который всегда так тяжело и, вместе с тем, так приятно возвращаться. И несмотря на то, что вечера в этом доме бывают для тебя столь мучительны, ты с каким-то мазохистским рвением стремишься сюда.
   Старый лакей, с вечно растрёпанной седой головой, открывает тебе дверь, такую большую, скрипучую дубовую дверь, окованную изнутри железом. В прихожей и на лестнице темно. Он принимает у тебя плащ, и ты тихо, стараясь не громыхать мечами, поднимаешься наверх. А там сидит человек, которого тебе больше всего хотелось бы видеть.

   Она в кресле, поджав ноги и укрывшись пледом, смотрит на огонь в камине. Потрескивание горящих дров и мерцающий полумрак создавали удивительно приятную и манящую атмосферу. В таком освещении её лицо было сказочно красивым, а отблеск пламени в изумрудных глазах делал их магически завораживающими. В это мгновение в ней сочетались какая-то божественная красота с подкупающей простотой обыкновенной женщины. И глядя на неё, ты готов был свернуть горы, чтобы стать её хранителем и уберегать от всех бед. Ведь тебе хорошо известно, что этот мир делает с чистыми людьми.

   Но на этом сказка заканчивается, и ты входишь в комнату, закрывая за собой скрипучую дверь. Она смотрит на тебя и сама не подозревает, что этим безразличным взглядом пронзает тебя сильнее, чем вид изуродованных, обугленных и подвешенных вверх ногами книгочеев на улицах этого проклятого города. Ты как всегда молчаливый и угрюмый подходишь к окну и долго смотришь на творящиеся там ничего.

   Ты уверен, что она считает тебя дураком, тугодумом и ничтожеством, с заплетающемся языком и не способным связать двух слов. Ты для неё пустой молчаливый истукан с детскими представлениями о жизни. Удивительно, как поверхностно люди мыслят! Вот поэтому мы и одни во вселенной, так как не видим дальше собственного носа, да и не хотим искать.

   И вот ты стоишь и молча смотришь в пустоту, как полный идиот и не потому, что тебе нечего сказать, как раз наоборот, тебя разрывает на тысячу маленьких кусочков от желания сказать. Эти мысли и чувства, как бездонный колодец, который переполнен. И ты, наверное, мог бы ей всё это высказать, но она всё равно не поймёт, ведь если бы переданные чувства понимались, а мысли воспринимались, то опыт поколений, переданный потомкам, ускорил бы процесс эволюции до невообразимых темпов и люди были бы необычайно мудры и прекрасны, но это не так, и поэтому каждое поколение начинает познавать себя и мир заново. Она не понимает тех открытий, которые ты для себя сделал, не может мыслить так, как ты, да и, учитывая твою запутанную манеру мыслить, как бы ты ей не объяснял, она тебе не поверит. Это не мудрено, ведь тебе самому понадобились годы, чтобы понять то, что вдалбливалось в твою голову умными людьми, так что же требовать от неё.
   Хотя кое-какие чувства, самые главные чувства, которые тебя переполняют, ты мог бы ей сформулировать, но высказать не было сил. Ты понимал, что твоё признание - это самоубийство! Как только ты закончишь свой монолог, тут же окажешься на её полке для трофеев: ты для неё мёртвый зверь! И теперь не представляешь никакого интереса. Глупая смерть, правда?

   Ты отходишь от окна и садишься в кресло напротив неё - её взгляд по-прежнему равнодушен. Ты спокойно дышишь, но твоё сердце медленно сжимает боль разочарования. Ты понимаешь, что у тебя нет тех нечеловеческих сил, которые нужны, чтобы разрушить крепостную стену, разделяющую настоящего тебя от неё.

   В комнате нарастает напряжённое молчание. Ты чувствуешь себя лишним в её диалоге с тишиной и пламенем камина, и тогда ты встаёшь и уходишь.

   Ещё один вечер закончившийся ничем. А не пойти ли к старому другу выпить?! Хотя в последнее время сердечную боль с тем же успехом утоляет музыка, поэтому пойти к другу-книгочею вдвойне полезнее. Он отвлечёт тебя своими остротами и рассказами о новых необычайных лютнях, которые он видел у лучших менестрелей и на которых обязательно научиться играть. Единственное от чего он не сможет тебя отвлечь, это волшебный блеск изумрудов, запавший глубоко в твой колодец.

А.С.С.

28 июня 2007г.