Тебе мой стих, любовь моя...

Надежда Павловна вязала свитер в горнице. Дочь её Вера читала стихи в соседней комнате.
- Ты - жизнь моя! - негромко и напевно звучал в тишине дома ломкий девичий голос. - Сомкнём же руки...
Надежда Павловна прислушалась.
- В кольцо... И в срок... Забуду горести разлуки. И даль дорог...
Строки стихотворения неожиданно взволновали её."Боже! - подумала она с болью и нежностью в сердце. - Это же... д - да... Отложив рукоделье в сторону, Надежда Петровна легко и проворно встала с тахты, на ходу поправляя платок на голове, двинулась к двери. Тихонько приоткрыв её, вошла в комнату дочери. Та сидела с раскрытой книгой в руках в кресле за столом. Свет, падающий из окон, очерчивал её лицо, круглое, миловидное, с тонким носом, упрямым ртом, с густой золотистой прядкой на правом виске.
- Не помешаю? - сдерживая волнения, спросила Надежда Петровна дочь. Вера подняла глаза, ясные, чистые, глубокие.
- Н - нет, - подумав секунду, сказала она.
- Стихи читаешь?
- Да.
- Классику, поди?
- Нет, местного автора.
- Ну - ка, дай взглянуть.
Надежда Павловна взяла из рук дочери книгу. На твёрдой глянцевой обложке прочитала:" Тебе мой стих, любовь моя..." Лирика воина - миротворца. Медленно и неуверенно раскрыла книгу. На первой странице она увидела фотографию. Ладный, широкоплечий парень с автоматом в руках стоит у дерева. Листва оттеняет его мужественное лицо, в глазах, строгих и чуть - чуть печальных расплескалась яркая весенняя синева.
- Ох! - чувствуя, как тёплая и радостная волна подкатывает к сердце, громко и взволнованно воскликнула Надежда Павловна. - Миша?!
Вера удивлённо взглянула на мать.
- Кто? - спросила она.
- Ну, - смутилась Надежда Павловна. - Карасёв.
- Почему же ты его по имени назвала?
Надежда Павловна замялась.
- Ну - у, - протянула она неопределённо. - т - ак...
Вера не поверила.
- Мам,  -  сказала она. - Ты что - то скрываешь от меня. Так?
- Ну что ты? - мягко возразила Надежда Павловна. - Ничего.
- Точно?
- Да, наверное...
- А - а, перебила Вера. - Я догадалась. Ты знала автора. Так?
Надежда Павловна вконец растерялась.
- Не знаю, - неуверенно протянула она. - Как бы тебе это объяснить...
- Значит, я права, - с ясной улыбкой заявила Вера. - Это так, мам?
И Надежде Павловне пришлось сознаться.
- В общем - то, да.
- И где же вы познакомились? - продолжала допытываться Вера.
- В школе мы вместе учились, в одном классе.
- Ой, как интересно! - воскликнула Вера. - Расскажи об этом.
Просьба дочери застала Надежду Павловну врасплох. "Как так? - мелькнуло в её голове. - Рассказать? Думает, что это просто." И о другом с грустью на сердце подумала она."Может, действительно, рассказать." Прежде она никогда не посвящала Веру в свои тайны. Считала дочь маленькой. Вдруг не так поймёт, осудит напрасно. Ныне же этот довод звучал неубедительно. Дочери уже семнадцать, студентка, учится на очном отделении в пединституте. Как же быть? Недолго Надежда Павловна боролась с сомнениями. Решилась.
- Да, - положив книгу на краешек стола, сказала она. - Миша - мой давний знакомый. Друг со школьной скамьи.
- И что? - поторопила мать Вера. - Продолжай.
- Я это и делаю. Слушай.
Рассказ Надежды Павловны был коротким. С детства Надя с Мишей были неразлучны. В школе, на улице всегда были вместе. Все называли их женихом и невестой. За дружбой, детскими играми и мечтами они и сами не заметили, как выросли, как перешла их взаимная привязанность в большое и светлое чувство. На выпускном вечере Михаил подошёл и протянул ей лист бумаги.
- Что это? - спросила Надя.
- Ну, - замялся он. - Так.
Помедлив, смущённо попросил.
- Прочти.
Когда Михаил, тихий, загадочный, с лёгкой рассеянной улыбкой удалился из зала, Надя развернула бумагу. В глаза бросилось: Пановой Н. Далее шли строки, те, которые только что читала её дочь Вера. На этом Надежда Павловна умолкла.
- И что дальше было? - спросила Вера.
- Обычное дело. После выпуска мы расстались. Он в военное училище поехал поступать. А я в селе осталась, работать на птицефабрику определилась.
- Так и не встретились?
- Только один раз. Он в отпуск приезжал. В военной форме, ладный, красивый. Увидел меня в клубе, подошёл. До самого утра мы тогда бродили по селу, о многом поговорили. Утром он уехал. А потом... Из Дагестана похоронка на него пришла. Вот и вся история.
В комнате установилась хрупкая и робкая тишина. Поблёскивало солнце в окне, в трубе тихо и осторожно похрустывал ветер.
- Мам, - первой нарушила молчание Вера. - И как стихотворение называлось?
- Объяснение в любви.
Вера раскрыла книгу, пробежала глазами по оглавлению.
- Есть, - тихо и задумчиво сказала она. - В самом начале.
Ясными, широко раскрытыми глазами взглянула на мать.
- Прочитать вслух? - спросила просто, бесхитростно.
- Нет, - сразу же отказалась Надежда Павловна. - Я помню его наизусть.
Коротко и глубоко вздохнула.
- Ладно. Пойду я.
Мягко и бесшумно ступая по полу, двинулась к двери. В памяти её тихо, светло и проникновенно звучало" Ты - доброта! Ты - ожиданье! Судьба моя!" Грустная улыбка блуждала по её лицу. В глазах таилось выражение горечи, боли и нерастраченной женской нежности.