Степной. 1001 частушка. Анька. Время ВОВ

   Наконец, суббота. Мы удобно расселись вокруг стола. Я взяла гитару, глянула на часы и сказала:"Восемь часов, начинаю. Следите, чтоб не повторилась ни одна частушка." Я пела одну частушку, а в голове уже готова была другая. Иногда я знала наперед, какие я подряд буду  петь пять или шесть частушек. Эти частушки по очереди ложились мне на язык и я пела, как песню.
   В двенадцать часов девочки стали зевать. В два часа ночи они уже спали, положив головы на стол. Я стала будить их. Они, не соображая, бухнулись в кровать. Их мама проснулась, глянула на часы:"Два часа! Ого, сколько вытерпели. Ложись и ты скорей."
   Утром я показала их записи. У Нади было 374 частушки, у Таи 392. Когда я пела, у меня сохло в горле, я часто глотала воду, а потому три раза отлучалась, в это время они сличали свои записи. А под конец Надя  раньше заснула, а Тая успела посчитать еще восемнадцать частушек.
   Короче говоря, они проспорили. А спор мне был нужен. Я же каждое воскресенье ездила домой, а их старшая сестра Шура приезжала домой. Она учила сестер танцевать танго под музыку "Утомленное солнце". Мне очень хотелось научиться танцевать танго. Тогда Надя и предложила, чтоб я им пела частушки целый час, а они меня научат танцевать танго. Я за один раз и научилась. Танго мне нравилось. И уже через два дня вся школа знала, что я знаю много частушек и танцую танец "Танго", которому меня научили сестры Лихачевы.
   Аня Сидячко пригласила меня поехать с ней в Ростов-на-Дону, где у нее живут тетки. Мы поехали. Ее родные жили недалеко от вокзала, где протекала речка Темерничка. Мы весело шли вприпрыжку и я на ходу сочиняла стихи, а Аня перебивала и хохотала.
"Есть в Ростове Темерничка,
 В ней холодная водичка.
 Мы ее не испугались,
 В ледяной воде  купались..."
   На улице бабы продавали семечки. Несколько раз я задавала Ане вопрос, почему нашу дружбу с Сашей она охарактеризовала "Фи", но она купила семечки и этим заткнула мне рот, потом общалась со своими тетками и все оттягивала ответ. Потом я об этом забыла, и чтоб не нарваться на Ростовских жуликов,  мы еще до вечера сели в поезд и поздно вечером были дома. Лена встретила нас у подъезда. Она переживала за меня, зная, с кем я поехала в Ростов. Аня в вагоне заигрывала с Ростовскими жуликами и выходила с ними в тамбур. Я не придавала этому никакого значения, зная, что недаром же все в совхозе звали ее "ребятница", значит она любит общество мальчишек. Я по наивности считала ее просто хулиганкой. В учебе она не была старательной. У нее была мать, две старшие сестры и два пятилетних племянника. У нее мама самая умная женщина в совхозе. Когда случается скандал с соседями из-за детей, она спокойно стоит и выслушивает все, что говорит или кричит скандалистка, потом спрашивает:"Все? Вы закончили? Можно мне говорить? Теперь послушайте меня." И она так спокойно, уверенно, внушительно доказывала свою правоту, приводя примеры, что скандалистка ничего не могла сказать, полностью с ней соглашалась и кричала на своих детей, что никогда не будет их больше защищать, а то дерутся, а потом целуются. А Анины племянники такие потeшные, одного звали Вова, а другого Женя. Букву "Ж" произносили "Вз", вместо "Ш" - "Ф", слово "шишка" у них получалось "фыфка"; буква "Р"- у них "В", например, на рыбу говорили "выба". Я как раз попала на их разговор. Вовка говорит Женьке:"Взенька, у тебя кифки на боводе," (показывая на длинные сопли из носа). Женька посмотрел на Вовку, как на врага, и, глядя уничтожающим взглядом, ответил:"В взопе у тебя кифки!"  Я удивилась, что такие маленькие, а уже так выражаются:"Как ты сказал? Надо говорить "в попке". Кто тебя научил?" Они в один голос :"Анька!" Я сказала Ане :"У тебя мама такая образованная и сестры умные, а ты плохой пример подаешь малышам..." "Фи, это что, подумаешь "жопа", они у меня уже матюкаться умеют." Малыши услышали, что Анька сказала и давай  сыпать матюки и на "х" , и на " п", и на "б". и др. Я такого и от мужиков не слыхала. Я не могла дальше слышать и в гневе крикнула на нее:"Бессовестная! И после этого я буду с тобой дружить?"- и ушла, как ошпаренная. В понедельник я не зашла за нею, как обычно было раньше и пошла в Степную сама. После школы меня встретила дочка той хозяйки, у которых на квартире жила Аня. Она спросила у меня:"Это правда, что ты и Аня Сидячко обе из совхоза и учитесь в одном классе? Ты ее хорошо знаешь?" "Да," - сказала я,- "мы из совхоза и учимся в одном классе, но я ее плохо знаю, а что такое?" - "А дело в том, что она хамка, нахалка, бессовестная тварь, как только ее земля держит, мы еще и в школу сообщили обо всем. Мы утром сварили суп с курицей, чтоб в обед всей семьей пообедать. Приходим, а половина еды съедена, а от курицы одна шейка осталась. Мы остались голодные, а она решила не заглядывать к нам, и соседи видели, как она после школы сразу пошла в совхоз домой. Она не платит за квартиру, пропадает где-то по ночам. Ты, пожалуйста, передай ее матери, пусть она рассчитается с нами, а на квартиру мы Аню не пустим низачто."
   Я обещала передать Аниной матери наш разговор. Прошло время. Я не скучала за Аней. Мне было некогда.