Повод для размышлений. Размышления по поводу

                Фото автора


                Винница, Винница, Винница,
                смотришься ты именинницей!
                Живёшь шесть столетий с гаком
                с Южным Бугом счастливым браком!

Эта строфа из «Памятника языку идиш» стала уже крылатой. Чему я, конечно, рад.

А теперь – о поводе для не совсем радостных размышлений.
Им явилось, на первый взгляд, весомое (и к тому же, можно сказать, юбилейное) число читателей моей страницы, перевалившее за ДЕСЯТЬ ТЫСЯЧ. Казалось бы, случай для чистой, ничем не замутнённой радости! Ведь не так уж и много времени прошло с открытия страницы, не столь уж обилен список произведений на ней – и, всё же, уже более 10 000 раз был проявлен интерес к моим сочинениям.

Наибольшее число «читателей» – так я себе представляю – просто полюбопытствовало: чтО, мол, там, в «Моей Виннице» – о городе, в котором они проживают, который они знают или о котором, по крайней мере, слышали. Оказалось, что всего-то – воспоминания о далёких уже годах.  Не актуально, с их точки зрения – и они понеслись далее по волнам интернета в поисках сами не знают чего. Наткнулись они на «Мою Винницу» случайно, набрав в поиске слово «Винница» или же какое-то другое, связанное с городом.

Значительно меньшее число читателей (без кавычек) начало знакомиться с воспоминаниями и даже – не всегда, конечно – бегло пробежав по некоторым мало интересным для них разделам, добралось до конца. Кому понравилось больше, кому –  меньше, кому – совсем не понравилось. Кто – умилился, кто – задумался, кто – возмутился. Но, свои мнения и чувства они, за единичными исключениями, не выплеснули на мою страницу, а оставили при себе.
Не все, правда – при себе. Многие из них рассказали о прочитанном друзьям и знакомым – и те тоже щёлкнули «мышкой» по «Моей Виннице». О подобном пути к моей странице на «Прозе.ру» мне сообщали в личной переписке, в телефонных разговорах неоднократно.

И, наконец, самая малая доля читателей «Моей Винницы» перенеслась, погружаясь в мемуары, в свою молодость, в свой родной город (почти все эти читатели – далеко от Винницы), в свои школы, институты, учреждения, на «наши улицы», в «наши дворы», в «наш парк», на «наши пляжи», и так далее. Возникло душевное томление, охватила тоска, защемило сердце, выступили слёзы… И кто мог – имел доступ к интернету – откликнулся, поблагодарил, поправил, дополнил. Как я этим читателям благодарен! Словами не передать!

Читатели подтвердили, в целом и главном, что «Моя Винница» правдиво отражает те пятнадцать послевоенных винницких лет, о которых я решился рассказать. И постепенно, знакомясь с письмами этих бывших, в основном, винничан, стало ясно мне самому, что «Моя Винница» – фактически единственный обстоятельный очерк об этой короткой «эпохе» в многостолетней истории города.
Подобного повествования о любом другом периоде винницкой жизни не найти. 
Пожалуйста, можете снисходительно улыбаться (от скромности, мол, автор не умрёт), но это – действительно так.
Я в предыдущих дневниках сообщил обо всех мне известных описаниях Винницы тех лет. Они изложены в другом ключе, представляют собой отдельно выхваченные из полузабвения эпизоды, не подкреплены ссылками на документальные материалы.
А новых воспоминаний не будет по очень простой причине: более молодые, чем я, в это время не жили, а более старые, чем я, в наше время или уже не живут, или их возраст, состояние здоровья или ещё что-то не позволяют им сесть за мемуары. Так что, пожалуйста, верьте мне или нет: не только что-то лучшее, но и даже приближающееся к написанному мною уже не предвидится.

Если не произойдёт чудо. И кто-то в семейном архиве обнаружит написанные предком воспоминания о том времени, перепечатает их и выложит в интернете. Или даже издаст книгой. Однако, надо помнить, что чудеса случаются редко. Очень даже редко.
Одним из них была для меня публикация в интернете воспоминаний профессора Бориса Соломоновича Шкляра, о чём я дописал в соответствующем разделе (о врачах) «Моей Винницы». Сколько нового я узнал из этих воспоминаний, насколько понятнее стала для меня сложная личность знаменитого винницкого врача, учёного, педагога!
Точно так же, надеюсь, большинство из прочитавших мои воспоминания, поймёт, КАК и ЧЕМ винничане в те годы жили, почему по-другому и иным жить не могли  (не смели) и отчего многие из них, любя всем сердцем Винницу, решились – ранее или позднее – покинуть этот город.

Что по-настоящему  п о р а д о в а л о,  так это то, что меня нашли (более, чем через полвека!) несколько моих одноклассников, разбросанных по миру. Что они сочли воспоминания трогательными, пробуждающими тёплые чувства. Что, внимательно ознакомившись с текстом,  обнаружили мои однолетки неточности в некоторых детальках, которые я тут же, конечно, исправил. У нас наладились контакты и частые встречи в интернете.

Что меня по-настоящему  о п е ч а л и л о,  так это то, что несколько моих одноклассников, ознакомившихся с «Моей Винницей», не сочли необходимым хотя бы парой слов дать о себе знать. Все они – без исключения – никогда со мной не были во вражде. Среди них – даже когда-то хорошие друзья, о родителях которых я упомянул в мемуарах. Но, повторяю, им почему-то было не до отправки мне короткой весточки электронной почтой. Все они, как мне сообщили, здоровы (некоторые, как и я, ещё работают), в здравом, вроде бы, уме… Фамилии не называю, так как всех обстоятельств не знаю. Не исключено, что были серьёзные причины, помешавшие откликнуться. Надежду вступить и с этими моими читателями в контакт не теряю.

Вот и всё о «Моей Виннице» – главном моём труде, который я не раз дополнял, поправлял после первой публикации. И в который совсем недавно вставил ещё одну главку о прессе того времени.

Теперь о моих других произведениях о Виннице, которые также способствовали достижению этого числа – 10 000. Они, эти произведения (я опять стал скромным) – не эпохальны. Тут и рассуждать, вроде бы, не о чём.
Но, они все (куда скромность опять запропастилась?) ОРИГИНАЛЬНЫ. И – взгляд на Винницу 2010-го года, и – отношение к переименованиям улиц, и – анализ представления Винницы в интернете, и – предложения о памятниках, и – краткая зарифмованная история еврейства Винницы, и – оценка списков винницких, так сказать, знаменитостей, и – на сочинение чего я решился после долгих сомнений – рассказ о Виннице 1911-го года. Кто писал об этом, вообще? Насколько мне известно, практически – никто. Да, да – никто! Сообщения об единичных фактах – не в счёт.

Несколько откликов – это всё, что я получил в ответ от читателей (а было их много сотен) этих произведений. Почти никого ничто не задело. Ни простое обсуждение, ни, тем более, горячая дискуссия даже и не начинались. Промолчали и руководители еврейской общины города, хотя в моей «Поминальной молитве»   в п е р в ы е  отражена, как я уже упоминал выше, история винницкого еврейства. И в «Моей Виннице» «еврейскому вопросу» уделена целая глава. Кто-то читал ещё где-нибудь об этом? Сообщите тогда, пожалуйста, где… Тема – пройдитесь по форумам в интернете – остаётся щекотливой до сих пор.

На этом фоне меня уже не удивляет молчание нынешних винницких властей, у которых свои заботы о городе, работников винницкого архива, многих краеведов (часть из них имеет собственные страницы в интернете). Ни у кого из перечисленных лиц я материалы не уворовал, все заимствованные данные (и даже непроработанные идеи) сопроводил ссылками на первоавторство. Причины сего умолчания я могу только предполагать. Однако, обнародовать их не решаюсь.
В конце концов, никто из ознакомившихся с моими статьями, в первую очередь, работники винницкой мэрии, не обязан  п е ч а т н о  реагировать на публикации на российском литературном сайте. Тем более, на публикации неизвестно ещё кого. Имела ли место их «непечатная» реакция – не знаю, но – не исключаю. Чего, мол, он суётся со своими предложениями? Снова, что ли, улицы переименовывать? Знает ли он, в какую копеечку сие обойдётся? А цену сооружения памятника он себе представляет? А что дома, по его мнению, уродуют, то «на вкус и на цвет…»… И синагога на Краснокрестовской уже без малого сто лет – не синагога: чего же далась ему эта замурованная звезда Давида?! И – в том же духе.

Сказать, что я обижен, так – НЕТ. Все мои «личные рекорды» этого плана я уже давно установил. Это – пять научных книг и более двух сотен журнальных публикаций. Были по ним и информация в специальной и общей прессе (в том числе, дважды в «Известиях»), и жаркая полемика… Пытаться улучшить «личные рекорды», находясь уже немало лет, по выражению Шолом-Алейхема, «в дороге с ярмарки» – дело пропащее.
 
Скорее, я – в  глубокой   р а с т е р я н н о с т и.
Или  я  так  плохо  пишу?  Не  о  том  пишу?  И читательскую  аудиторию  затронутые  мною  темы  просто,  как  говорили  в  наше  время,  «не колышут» ?
А ежели – и первое, и второе, и третье вместе?!.. Тогда, не обладая большой долей самоиронии, и удавиться можно. Но, я не из таких: всякой иронии во мне, сами видите – через край.

Что же касается – используем определение М. Ю. Лермонтова – «нашей публики», то она   с о в с е м   н е   «так еще молода и простодушна, что не понимает басни, если в конце её не находит нравоучения», –  как утверждал М. Ю. в предисловии к роману «Герой нашего времени».  И, вопреки высказанному опальным поэтом мнению о том, что публика «… не угадывает шутки, не чувствует иронии; она просто дурно воспитана»,  публика   н а ш е г о  в р е м е н и   всё «усекает».
 
Да, сейчас, что ни говори, другие времена и разительно иная публика.
Посему не оставляю надежды и на то, что доставшиеся в наследие от недавнего прошлого  р а в н о д у ш и е   и   п а с с и в н о с т ь  также уйдут в небытие.

Окончательно выбравшись из теснины означенного недалёкого прошлого, даже на камнях, навороченных десятилетиями минувшего столетия (мощность нового культурного слоя ещё незначительна), расправятся, словно широкие кроны деревьев, души всех винничан. Винничан – по месту рождения, винничан – по месту бывшего и нынешнего проживания.
А город наш станет ещё лучше, поистине всемирно знаменитым не только своей историей, но и сегодняшними достижениями, изменениями, … сохранением неизменным (!), возрождением напрасно когда-то изменённого (!!)...

Своеобразным свидетельством движения в этом направлении является, как мне представляется, и неиссякаемый, вот, уже более двух лет поток читателей моей страницы. Со дня первой публикации о Виннице. Непонятно почему, но в последнее время читателей стало ещё больше, чем ранее. Хотя я нигде свои статьи о Виннице не рекламирую…

В заключение, вспомнив строки поэта-трибуна, подстроюсь-ка я под его убеждённость («Я знаю – город будет…») следующей оптимистически-иронической строфой:
 
В любом случае, знаю – 
                моей славы
                приБУДЕТ,
моей известности
                в любое время года
                ЦВЕСТЬ,
когда такие ищущие,
                как «неизвестный читатель»,
                ЛЮДИ
в «Списке прочтений»
                меня как автора
                ЕСТЬ!


P. S. Так как литературные дневники на «Прозе.ру» держатся «на поверхности» лишь один месяц, а потом уходят в недоступные читателям «запасники», я решил свои заметки, в частности, о других авторах, писавших о Виннице, выставить на постоянное обозрение. А то, кто знает, или я ещё раз найду тему для записи в дневнике.
Читайте о других авторах ниже.

Об ещё одной "Моей Виннице"

                Нил Крас: литературный дневник

Дорогие читатели!
В начале мая довелось мне побывать в командировке в Гамбурге. От него до Бремена километров восемьдесят. А в Бремене уже многие годы проживает винничанин по происхождению и по духу – писатель, журналист, педагог Наум Ципис. Я о нём упоминал в рассказе о винницких стилягах.
Проживает – нет! Живёт полноценной жизнью и творит. Благодаря сердечности двух немецких женщин, собравших среди своих сограждан значительную сумму денег для оплаты операции на сердце Наума Циписа – тогдашнего жителя белорусской столицы. Благодаря сердечным (кардиальным) хирургам Бремена, дважды вживлявшим в сердце Наума Циписа новые клапаны и тем самым уже подарившим ему не менее пятнадцати лет жизни.
6-го мая сего года исполнилось Н. Ципису 75 лет. На юбилейные празднества я не попал, но спустя два дня после них приехал на выходные в Бремен. Мы не виделись с Наумом, кажется, лет восемь. А знакомы мы не много, не мало ПЯТЬДЕСЯТ ПЯТЬ ЛЕТ.
Познакомились мы не в Виннице, где наши пути до того не пересекались, а – в России. Случайно оказались квартирантами у одной и той же хозяйки. И был с нами ещё один винничанин – ныне покойный Миша Дробкин. Это – в комнатушке приблизительно на 12 кв. метров. Но, было не тесно. Все мы стали в тот год студентами, получили свободу (родители остались в Виннице) – и упивались ею…
Словом, нам с Наумом в Бремене было о чём поговорить. В том числе – и о его новых книгах. Написал и издал он их немало. Писал он о разном. Но, почти всегда – или непосредственно о Виннице, или же упоминая о ней при всяком удобном случае. Полстолетия, вот, пишет человек «свою бесконечную винницкую книгу» (цитата из книги Н. Циписа «Приближение», изданной А.Н. Вараксиным в 2007 г.).
Экземпляр этой книги Наум подарил мне.
В книге «Приближение» есть страниц на сто с гаком раздел «Моя Винница». Посему я и уговорил Н. Циписа сделать содержание этой книги доступным не только нескольким сотням обладателей сего – книга напечатана на средства друзей автора – не очень-то уж массового издания. Тут же, при нём соорудил его станицу на Прозе.ру ((http://www.proza.ru/avtor/naumtsipis ). Н. Ципис обещал её наполнить содержанием, в первую очередь, «ЕГО Винницей». Электронная версия книги у него, как он мне сообщил, имеется.
Не знаю, что помешало ему выполнить своё обещание. Но, уверен, страница Н. Циписа не будет долго пустовать. Посему представляю эту книгу, которую – в принципе – где-то можно и достать.
Мы по-разному написали об одном и том же времени. Как написал я – сами видите. А Наум Ципис – в форме настоящих литературных произведений, с героями, переходящими довольно часто из одного рассказа во многие другие. В его «винницкой поэме в прозе» (это уже моё определение) представлен истинный винницкий социальный типаж, переданы характерные диалоги простых винничан тех послевоенных лет.
Прямая речь героев «ЕГО Винницы» своеобразна. Это – и городской жаргон Подолья середины ХХ-го столетия. И – местечковый говор региона, когда-то именовавшегося Брацлавщиной. И – идиш-украинский, с вкраплениями слов jezyka polskiego, бытовой суржик, каковой уже многие-многие десятилетия до 40-50-х годов 20-го века слышался в относительно недавно исчезнувшей дореволюционной черте оседлости (1791-1917).
Герои его рассказов – действительно существовавшие в жизни – превратились в яркие литературные персонажи и, по моему твёрдому убеждению, ПРОСЯТСЯ как НА ТЕАТРАЛЬНУЮ СЦЕНУ, так и НА КИНОЭКРАН.
Написать (для знающего толк в этих делах ), основываясь на мыслях и поступках «действующих лиц» «винницкой поэмы в прозе» Наума Циписа, сценарий пьесы или кинофильма, мне кажется, проще простого. Материала предостаточно. Дело за мастерами этих видов искусств. Уверен, что они, взявшись за подобное дело, не прогадают…
То, что я написал выше – не реклама и не рецензия. Просто констатация фактов.
В рекламе «Винница Наума Циписа» не нуждается – любой винничанин - патриот своего города, имея к этому произведению доступ, не оставит его без внимания.
А, если бы я писал рецензию, то, среди прочего, несомненно указал бы на непреходящий пафос повествования. Кому-то, как и мне, это местами может показаться избыточной педализацией. Но, уверяю вас: это пафос не наигранный! Исполненного страстным воодушевлением помню я Циписа двадцатилетнего, таким же он остался и через 55 лет. Высокая идея – оставить в памяти потомков живую (пёструю и многоголосую) картину жизни винницкого Замостья послевоенных лет – воодушевляла его на страстное повествование. По-другому (предугадываю мнение Циписа ), то есть, моим «этосом» (обычностью) изложения нужного эффекта не добиться. А главная цель, как мне не раз вдалбливал в голову Ципис – написать так, чтобы читатель ПОВЕРИЛ.
© Copyright: Нил Крас, 2010 (17 июля).

Ещё о Виннице 40-х годов прошлого столетия

                Нил Крас: литературный дневник

Оказывается, о послевоенной Виннице здесь, на «Прозе.ру», есть ещё кое-что небезынтересное. Например, вот это: http://www.proza.ru/2004/03/21-38.
Семён Тал, автор мемуаров «Вспоминая Винницу» (2004), это – Семён Львович Талейсник, работавший до отъезда в Израиль в Донецке. Он был доцентом-нейрохирургом в тамошнем медицинском институте (подробнее см.: http://zhurnal.lib.ru/t/rasskaz/about.shtml ).
1929-го года рождения автор воспоминаний писал их в возрасте, не гарантирующем надолго ни хотя бы сносное здоровье, ни возможность творчества. Поэтому имеются в воспоминаниях ссылки на произведения автора, которые он, видимо, предполагал написать (опубликовать). Судьбой было не дано, что ли?..
Последние публикации автора в интернете датируется началом 2007-го года:
Впрочем, я нашёл единичные выступления С. Талейсника и в 2009-м году (http://yuriyc.livejournal.com/93387.html?thread=2679755) и, вроде бы, даже в текущем (http://ra1akb.ya.ru/posts.xml?tb=420) .
Всё же и в этих незавершённых воспоминаниях читатель обнаружит неведомые современникам штрихи винницкой жизни первых послевоенных лет.
Приятного чтения!
© Copyright: Нил Крас, 2010 (1 сентября).

О Виннице в 1911-м году

                Нил Крас: литературный дневник

Дорогие читатели, с наступающим Новым годом!
Причём, с юбилейным, для вас – читатели-винничане!
С новыми надеждами и с их воплощением в более раннее, чем через сто лет, время!
Моя новая публикация возникла неспроста. В последнее время, если следить за сообщениями в интернете, всё более повышается интерес к истории Винничины.
Особое, и это весьма заметно, увлечение пользователей всемирной сети касается того времени, когда Винница начала разрывать связывающие её развитие уездные путы, постепенно разрастаясь и поднимаясь до размеров и уровня губернского города.
Это – самый конец XIX-го века и предвоенные годы начала века XX-го.
Авторы означенных сообщений весьма молоды или же они представляют среднее поколение. Мало кто из них встречался непосредственно с людьми, родившимися ещё в позапрошлом веке. Мне же винничане, жившие в городе на рубеже указанных веков, были знакомы, некоторые из них – весьма близко. К большому сожалению, мне – тогда юному и молодому – было не до истории дореволюционной Винницы. Тем более, что нам постоянно вбивали в голову, что в царское время ничего хорошего не было, да и быть не могло. А если и случалось, то, как бы сказать, вопреки намерениям существовавшей тогда власти. И, вообще, настоящая и стОящая история Винницы началась со времени установления в городе власти Советов.
Что отличало тех людей? Если сравнивать с нашими современниками, то я бы отметил, прежде всего, степенность, рассудительность, упорядоченность. Нынешняя суетливость, метания от одного дела, занятия, увлечения к другому были им чужды. Они были осторожны и сдержанны в суждениях и осуждениях.
Меня поражала твёрдость, не подвластность времени их знаний: то, что они усвоили в церковно-приходской, начальной и пр. школах (вплоть до гимназии), оставалось в их головах на всю жизнь.
Адвокат, к услугам которого охотно прибегали служители церкви, так как он мог читать их документы, написанные на церковнославянском языке.
Врач, бегло говоривший по-немецки (с гимназического возраста), приглашавшийся на встречи с прибывшими «нашими немецкими – то есть, из ГДР – друзьями», ибо партийно-советская верхушка иностранными языками не владела. Стоматолог, помогавший в решении математических задач соседским школьникам, хотя некоторые родители этих детей имели техническое образование.
Старый бухгалтер, ориентировавшийся в расположении звёзд на небосклоне не хуже, чем – в платёжных системах. Мои же школьные знания, например, той же астрономии, с которой я никогда после школы не имел дела, улетучились уже на следующий год. А ведь учился я неплохо.
Я вспоминаю прямо-таки стоический дух этих людей, что касалось всегда преходящей моды. Их одеяния по стилю были неизменны в течение десятилетий. Не думаю, что в этом консерватизме было что-то плохое.
Они оставались верующими (чаще, по известным обстоятельствам – только в душе), несмотря на воинствующий атеизм, проповедуемый советской властью на каждом углу.
Что творилось в их душах, когда срывали с церквей колокола и превращали храмы божьи в склады и т. п. – трудно даже представить. Или – когда постепенно закрывали одну за другой синагоги и использовали их помещения далеко не по духовному, что ли, назначению.
Я тесно общался с носителя той дореволюционной (внутренней) культуры на различных уровнях.
Это был и крупный, бородатый мужик, соорудивший нам погреб.
И пильщики дров, приглашавшиеся после завоза топлива, полученного по талонам.
И продавцы всякой-всячины на барахолке.
И пожилые селяне, с которыми я иногда подолгу беседовал во время моих велосипедных выездов «на природу».
Это и наша соседка – глубоко верующая православная старушка.
Это и еврейский портной в засаленной жилетке, перешивавший одёжки старших в мои штанишки, а позже – с непонятным для него смыслом этой пустой работы – суживавший штанины (в моде были «дудочки») купленных мною в магазине брюк.
Это, наконец, часть моих школьных и институтских учителей, лечивших меня врачей, и так далее.
И НИ ОТ КОГО из них я не слышал по отношению к власти дореволюционных времён тех бранных слов, какие использовали партийные пропагандисты.
Конечно, царизм не следует идеализировать. Впрочем, он и сам этого не делал. Никто не писал на транспарантах и не выкрикивал на всевозможных собраниях: «Императорская фамилия Романовых – ум, честь и совесть нашей эпохи!». «Боже, Царя храни!» - правда, в государственном гимне Российской Империи значилось. И – пели, пели…По поводу и без оного. Не сохранил, однако. Но, и «союз нерушимый» из другого гимна, как говорится, приказал долго жить. А всё кричали и кричали «Да здравствует…!», «Хай живе…!», «Пусть вечно…!»…
И, что особенно печально, намеренно стиралась память о крупных личностях – больших патриотах нашего города дореволюционного времени. Никто никогда в школе нам не рассказывал о Н. В. Оводове, о Гр. Гр. Артынове, а о Л. И. Малиновском упоминали лишь вскользь, подчёркивая, что улица Малиновского названа НЕ в честь советского маршала…
Этой публикацией я хочу внести и свой посильный вклад в восстановлении исторической справедливости.
С уважением,
Нил Крас
© Copyright: Нил Крас, 2010 (24 декабря).

Рекомендую ещё одного винницкого летописца

                Нил Крас: литературный дневник

Его имя и фамилия Тарас Заричный.
Здесь же, на Прозе.ру, он опубликовал немало добротных рассказов о прошлых винницких временах. Все произведения Тараса Заричного основаны, мне представляется, на реальных событиях и посему могут дать современникам яркое представление о том, ЧТО и КАК тогда было.
А было немало интересного...
© Copyright: Нил Крас, 2011 (31 марта).