Легенда о страннике. Звёздный учитель

  Побратимы.

Стояло оглушающе жаркое лето 753 года новой эры... Вся местность у самой южной оконечности Уральских гор изнывала от иссушающего зноя.

Жизнь в лесистой, горной местности шла по своим канонам. Всё живое, в самое немилосердное, дневное время пряталось как могло, от прямых лучей солнца. Но даже сень плотной завесы леса, не спасала от влажной духоты.

Только странное дело, на склонах одной небольшой гряды, густо заросшей ельником, воздух даже у верхушек деревьев был гораздо прохладнее, чем в округе.

Здесь везде из под скал били прозрачные холодные ключи, образуя сбегающие вниз животворные ручьи с кристально чистой водой.

В этих местах всегда можно было наблюдать необычную скученность животных, упрямо не желающих покидать склоны гряды. В изобилии разнотравья, другого, обильного лесного корма, бродили не обращая внимания друг на друга, нагуливая жир, олени, парочка лосей, и остальная лесная живность помельче.

Здесь же, исполнившись равнодушия к потенциальной добыче, лакомился ягодами, вкусными корешками, огромный бурый, в черных подпалинах медведь.

Периодически, сюда торопливо забегали волки, лисицы, и как будто не видя снующих рядом зайчишек, бурундуков и мышей, деловито окунались в прохладу журчащих ручьев у самого их истока.

Давно, в течение многих сотен лет, обитающие в районе этой горной гряды животные, птицы, мир насекомых, растения инстинктивно осознавали, что здесь на небольшом участке земной поверхности, господствует аномалия, дарующая живым организмам умиротворение, безопасность, исцеление от недугов и ран.

Причина этих странных явлений, располагаясь глубоко внизу под поверхностью этой скалистой гряды, представляла собой огромный шарообразный объект искусственного происхождения, из которого на поверхность вел небольшой, как будто аккуратно выплавленный туннель с хорошо устроенным, скрытым в изломах поверхности выходом-клапаном.

Этот загадочный объект, прозванный её позднейшими открывателями Станцией, был внедрен в толщу скальных пород в незапамятные времена кем-то могущественным, остававшимся возможно не случайно, неизвестным.

В одном из небольших помещений Станции, переоборудованном под жилой отсек, сейчас блаженно отдыхал Наблюдатель, только что вернувшийся, из своего очередного, дальнего, одиночного похода по отдаленным районам планеты.

Наблюдатель представлял здесь на Земле интересы сверхразвитой звездной цивилизации, открывателей этой Станции, называвшей себя детьми Орла.

Собственно, Наблюдатель не был никогда занят на Станции, какой либо конкретной работой. Весь контрольно-измерительный комплекс наблюдавший за Станцией, работал в автоматическом режиме и все сведения о состоянии Станции сразу передавались в онлайн-режиме в метрополию, то есть материнскую планетную систему, где располагался Центр цивилизации детей Орла.

Наблюдатель, вальяжно разместившийся на удобном ложе, в официальных документах своей цивилизации именовался как Влекомый светом из клана Янтарного мыса.

Господин Влекомый светом, так же как и его соплеменники был гуманоидной сущностью ростом порядка трех метров, имел очень выразительную, привлекательную даже по меркам капризной земной эстетики внешность.

На Наблюдателя официально возлагались всего лишь две функции. Во первых, он должен был как можно больше находиться на самой Станции, на гипотетически возможный случай, если потребуется его личное вмешательство, и во вторых, он должен был поддерживать, минимально-необходимые контакты с населением планеты по узкому перечню вопросов.

То есть, земляне, расу детей Орла практически не интересовали. Главной жизненной важной целью для далеко ушедшей от землян в развитии звездной расы детей Орла, было наконец-то, хотя бы в ближайшие века разгадать предназначение, функции, устройство и принцип действия Станции.

Такие Станции обнаружились на многих планетных системах в разведанной части вселенной.

На данный момент удалось установить лишь, что предназначались Станции для внесения нужных, стабилизирующих коррекций в первичные поля планет и окружающего пространства.

Разгадка хотя бы еще небольшой дозы тайн Станции могли дать расе детей Орла преимущества стратегических масштабов перед конкурирующими цивилизациями.

Наблюдатель, проводивший на станции долгие часы между своими краткими вылазками к аборигенам, точно знал, что Станция является живым существом.

Кроме того, он знал также, что находясь внутри станции и на поверхности земли рядом со станцией, живые существа ощущают особую приподнятость настроения, бодрость, свежесть восприятия. У них, поблизости от Станции, почти мгновенно затягивались глубокие раны, проходили бесследно недомогания.

Несмотря на запреты, все сменявшие друг друга Наблюдатели все таки изучали планету Земля. Так-как на планете, попросту нечем было заняться. В результате, были выявлены несколько объектов, тайну которых так и не удалось разгадать ни одному из Наблюдателей.

Самый ближний от Станции, один из таких объектов, все называли Ареной. Таинственная и беспощадная Арена доставляла сильное беспокойство, теми явлениями которые там наблюдались...

Неслучайно Наблюдателям прямо запрещалось вмешиваться во что либо, происходящее на планете. И для этого были веские основания.

На планете Земля ощущалось незримое даже для расы детей Орла, но явственное присутствие других, могущественных цивилизаций. Самой мощным считалось влияние сущности, создавшей на Земле Станцию.

Не было никакого секрета в том, что Наблюдатели на всех планетах со Станциями, назначались метрополией детей Орла, из числа персон, наказанных за нарушение многочисленных кодексов и правил поведения.

Действующий Наблюдатель Станции на планете Земля, также как и все его предшественники, в грубое нарушение правил, с удовольствием путешествовал по планете, заводил себе друзей, врагов и с сосредоточенностью и изощренностью искушенного мага участвовал в их судьбах.

В результате своих вылазок, сын звездного Орла получал не только ушибы, порезы, раны в ходе своих ритуальных поединков с личными врагами, но и оставлял на планете живые следы своего пребывания.

Именно о таких как он любвеобильных авантюристах, в писаниях говорилось, что они «входили к дочерям человеческим»...

Но самые таинственные вещи происходили в самой Станции. Она навевала своим одиноким постояльцам вещие сны. Дарила наяву, осеняющие в сложных ситуациях образы.

Почти все Наблюдатели уверяли, что в их представлениях Станция являлась мудрой, прекрасной женщиной. А Сущность, создавшая в незапамятные времена эту Станцию ощущалась им могущественным, наделенным сверхспособностями божеством, мужчиной.

Внутри Станция была устроена довольно просто. Её внутренний объем пронизывали однотипные помещения, напоминающие пчелиные соты, соединенные сообщающимися коридорами. И никакого силового, и иного оборудования и механизмов. Воздух в сотах, коридорах, стены помещений мерцали разноцветьем бессистемных вспышек или светились мягким матовым белым цветом.

В жилом отсеке станции, на столе, странным образом, иногда появлялись ниоткуда, очень красивые, самопроизвольно подстраивающиеся под палец владельца, магические перстни с изумрудом.

Эти перстни все дежурные Наблюдатели почему-то единодушно, по какому-то посещавшему их одинаковому наитию, дарили аборигенам, которым так или иначе симпатизировали.

Все перстни, «подаренные» Станцией, служили средством сильной, активной магической защиты их обладателя со стороны силы, сотворившей Станцию. С помощью перстней можно было также легко связаться с дежурящим на Станции Наблюдателем.

Историю про магические перстни знали многие в метрополии. Но начальство Наблюдателей предпочитало не вмешиваться в эти непонятные явления.

Известно было также, что все Наблюдатели ощущали, будучи на Станции отрешенное, подчас холодно-отстраненное внимание к себе со стороны какого-то невероятно могущественного существа. Был ли это создатель Станции или кто-то иной, оставалось тайной.

И лишь нынешний Наблюдатель, мог бы отметить в противовес своим предшественникам, живое, теплое, симпатизирующее ему внимание этого существа, по мнению Наблюдателя являвшегося все таки, создателем Станции.

Чтобы как-то ослабить бдительность инспекторов по отношению к своим шалостям на планете, Наблюдатель как и все его предшественники, баловал их разными сувенирами с Земли. Благо, что коллекционеров хватало и в метрополии.

Поэтому Наблюдатель иногда «облегчал» свое постоянно пополнявшееся собрание раритетов в виде диковинных представителей фауны, флоры, красивых камней, отсылая их с дежурным крейсером своим знакомым и друзьям.

Впрочем, у инспекторов была и иная причина, чтобы снисходительно относиться к Наблюдателю, так как еще до своей ссылки на Землю, он был известен как прекрасный поэт.

Наблюдатель впрочем и сам знал, что его новые, чувственные баллады о мире Земли, приобрели ему еще большую популярность на его далекой родине.

В этот беспокойный год, истекал срок ссылки нынешнего Наблюдателя и в течение нескольких земных месяцев, на орбите Земли должен был появиться из подпространства дежурный крейсер, для плановой замены Наблюдателя.

Но у Наблюдателя в последнее время, возникали какие-то смутные, очень неприятные предчувствия.

А если учитывать, что все без исключения представители расы детей Орла с рождения являлись сильными магами, это навевало на печальные размышления...

Вот и сегодня, предчувствие опасности подтвердилось. Наблюдатель взяв наугад из особого мешочка горсть рун, в очередной раз бросил их на плоскую поверхность стола.

Выпало сочетание рун, которое трактовалось Наблюдателем как «встреча со смертельным врагом». Это сочетание выпадало уже несколько раз подряд...

У Наблюдателя заломило в висках, изумруд в перстне на пальце вспыхнул ярким светом и перед его мысленным взором возникло лицо одного хорошо знакомого ему жителя земли с аккуратно, коротко постриженными, седоватыми волосами и бородкой.

«Сосед» или побратим, как его называл Наблюдатель, давал ему знать, что уже прибыл на место встречи, что пора идти на заранее обусловленное рандеву с ним. Они встречались друг с другом изредка, для обсуждения накопившихся проблем.

«Сосед» происходил из одного из земных, закрытых духовных сообществ. Он курировал по линии своего клана окрестные земли, занятые в этот исторический период времени, родственными между собой, чрезвычайно воинственными кочевыми тюркскими племенами.

Настроившись на вызванную из памяти картинку традиционного места встречи, Наблюдатель буднично, едва уловимым усилием воли совершил пространственный переход.

Условленное место находилось на северо-западе большого песчаного массива под названием Тайсойган, на прикаспийской низменности.

Землянин ждал его у огромного памятного валуна на большом барханном пригорке, густо поросшем кустарником.

Наблюдатель, уважая традиции, присел рядом с земным своим побратимом, на заботливо расстеленный небольшой тканый коврик из овечьей шерсти.

Учитывая комплекцию звездного гостя, смотрелись они вместе, со стороны немного комично, хотя землянин был далеко не тщедушен и был достаточно высок ростом.

После радушных приветствий, они какое-то время обменивались новостями, советовались по конкретным вопросам.

Только после этого, земной побратим инопланетянина, поведал о том, что его волновало:

-Я призвал тебя, мой достопочтенный брат, чтобы поведать, через несколько дней я ожидаю вместе с очередным караваном, прибытия ко мне с юго-востока, по Большому Шелковому Пути, одного юноши. Юноша этот происходит, так совпало, из моего рода.

Ты знаешь, я тебе уже рассказывал о моем происхождении. Но не это стало причиной возможного появления этого человека здесь.

Мне передано от моих высокочтимых собратьев по вере, пожелание в отношении этого юноши, продлить его обучение здесь, всему тому, что знаю я сам.

Наши побратимы там далеко на юго-востоке, предрекают юноше очень необычную судьбу. Я привык доверять им, и кроме того, уже сам предчувствую, что прибытие этого юноши станет значительным событием даже в нашей с тобой нескучной жизни.

После прибытия этого юноши, я бы попросил тебя, мой светлейший собрат, побеседовать с ним. Быть может, совместными усилиями, у нас откроются глаза на замыслы Вечности в отношении моего предполагаемого ученика.

Есть еще один вопрос к тебе, брат мой. Я уже ощущаю, что завтра здесь, в месте которое ты называешь Ареной, состоятся очередные пляски Духа войны. На этот раз, все говорит о том, что воины недоброго Духа могут прорваться сквозь защитную завесу и будут убивать мой народ...

Нам с тобой известно, что они обычно делает со всем живым, находящимся здесь в округе. Их ничего не останавливает.

Мы могли бы подумать, что можно с этим сделать, -землянин замолчал, отрешенно смотря перед собой, полагая, что Наблюдатель получил вполне достаточную информацию.

Наблюдатель, услышав слова землянина помрачнел. Но сразу-же горделиво выпрямился, расправив плечи.

Да уж, информация землянина была очень впечатляющая и касалась щекотливой и болезненной для Наблюдателя темы. Вот к чему, оказывается у Наблюдателя было тревожно на душе.

Речь шла об объекте, являвшемся аномальной зоной и который все Наблюдатели называли Ареной. Слова землянина означали, что со стороны Арены могли последовать очередные крупные неприятности для местного населения.

Поэтому, Наблюдатель хладнокровно, дабы успокоить земного побратима промолвил:

-Ну, мы с тобой брат всегда знаем, что нам делать в этом случае! Мы как в лучшие наши дни, придем завтра сюда с нашими мечами и вдвоем, как настоящие воины будем смотреть смерти в глаза. Даже если, это будет наш последний день.- Наблюдатель был далек от иллюзий. Угроза исходившая от Арены, была такова, что всё могло закончиться трагично.

Личная честь Наблюдателя требовала, чтобы он был рядом с земным побратимом до конца. А Кодексу чести у детей Орла во все времена отдавалось предпочтение перед всем остальным!

Землянин с достоинством склонил слегка голову в ответ на слова своего звездного побратима, произнеся:

-Значит завтра всё будет у нас с тобой как и всегда! Я ничего другого не ожидал от тебя. Хотя, знаю, что твои соплеменники строго запрещают тебе вмешиваться в наши земные дела.

Мы до последней возможности должны выступать только надежным щитом, а не бежать в бой с оружием в руках.

Так что наша главная задача, не допустить, чтобы враг вырвался за пределы очерченного круга. Помни, брат мой, ты обещал мне это! –сказав это, землянин повернул свой перстень с изумрудом камнем вовнутрь ладони, сжал пальцы в кулак и тихо произнес короткую молитву.

На этом они расстались, до следующего утра.

 

 

Вызов врага.

Утро следующего дня застало землянина и Наблюдателя у незримой границы купола Арены.

Они оба имея дар видеть в тонком пространстве, четко видели сейчас серовато-голубой, прозрачный силовой купол, накрывший поросший кустарником небольшой участок песков.

Все пространство внутри купола и называлось у Наблюдателей Ареной.

Арена по сути действительно являлась аномальной зоной неустановленного происхождения.

В обычном режиме внутри купола ничего особенного не происходило, если не считать неспешно дрейфующих воронок пространственных искажений, а также возникающих в разных местах под куполом мягкого белого свечения и сполохов. Звуковым фоном была глухая тишина, иногда прерываемая каким-то мерным ровным рокотом.

Купол иногда взрывался феерическими картинами непонятных представлений, с участием неких совершенно разноплановых существ или их полупрозрачных проекций. Это походило на некие шествия триумфаторов или же церемониальные сценки.

Но больше и чаще всего под куполом разыгрывались жесточайшие поединки, яростные сражения неожиданно возникающих из ниоткуда бойцов самого устрашающего или нелепого вида, визуально относимых к самым разным видам живых существ, от гуманоидов до насекомообразных.

Купол тогда взрывался ослепительными зелеными, фиолетовыми вспышками и такими же гигантскими, ветвистыми молниями.

Тишина сменялась невыносимо громким воинственным рёвом невидимых болельщиков, яростными криками поединщиков.

Представления также внезапно завершались, победой одной из сторон и гибелью проигравших. После этого, внутри купола невозможно было обнаружить ни малейших следов от всех этих странных явлений и их участников.

Удивительным фактом было то, что все бойцы выходили на Арену только с холодным оружием, никакого огнестрельного, и прочего «не благородного» вооружения никто здесь не применял.

В связи с существованием невидимой защиты, снаружи ничего из этих спектаклей, окрестные жители случайно оказавшиеся здесь не видели и не слышали. Сам купол они также не могли наблюдать.

Но по сведениям, оставленным предыдущими Наблюдателями, иногда защита купола не срабатывала. Тогда пески вокруг ревущей аномальной зоны буквально ходили ходуном, многократно усилившиеся вспышки и молнии озаряли небеса планеты.

Проживающее рядом население затем с ужасом вспоминало о возникающих из ниоткуда полупрозрачных страшных существах, и как следствие таких визитов, своих многочисленных растерзанных сородичей, преимущественно мужчин.

Наблюдатели и местные, «видящие» аборигены, обычно заранее предчувствовали приближение «гладиаторских» схваток в Арене, и присутствовали на них в качестве зрителей, уютно располагаясь у самой границы купола.

А внутри купола была смерть. Вошедшие вовнутрь купола смельчаки моментально исчезали притянутые ближайшей пространственной воронкой имевших вид сгустков белесого тумана.

Одна из таких воронок, сейчас кружила за прозрачной стенкой купола прямо перед устроившимися на песке Наблюдателем и его земным побратимом. Из подкравшейся к ним воронки то и дело выстреливали в их стороны белесые щупальца тумана, но натыкаясь на край купола, неохотно возвращались обратно.

Еще в течение получаса ничего существенного не происходило. Но двое зрителей уже ощущали приближение каких-то событий внутри купола.

Все произошло внезапно. В центре купола из ниоткуда появился рослый, могучий воин в сверкающих темно-серых доспехах с мечом в одной руке и боевым топором в другой. Голову воина полностью скрывал гребнистый боевой шлем с лицевой частью выполненной в форме черепа какого-то хищного зверя.

Когда появились двое противников воина, зрители не успели заметить, уловив лишь момент их нападения на «темно-серого» воина.

Это были двое, немного превосходивших своего противника по размерам, огромных по размерам насекомообразных существ, очень похожих на жуков-медведок, но с огромными передними хватательными конечностями и мощными острыми жвалами. Двигались они, поразительно быстро для своих габаритов.

Она напали с разных сторон, но воин стремительно уйдя от них, зашел сбоку к одному из противников и молниеносными ударами топора и меча, в две руки, разрубил его головогрудь и брюшко на части.

Тут же воин был сбит с ног, насевшим на него вторым гигантским насекомым, который обездвижив врага передними конечностями, заглотнув голову война в шлеме, усиленно двигал жвалами поверх доспехов, оставляя на них глубокие борозды и какие-то темные пятна и потеки.

Воин оказался между тем не промах. Лежа, мощным ударом ноги в брюшко насекомого, от которого медведка на миг оцепенела, он освободился от захвата и пронзил несколько раз мечом верхнюю часть головогруди противника. Все было кончено. Медведка, судорожно суча конечностями, стала медленно отползать в сторону.

Не торопясь, воин догнал противника, быстрыми движениями отделил от туловища, его голову с еще шевелящимися жвалами, затем проделал то же с головой и другого насекомого-переростка.

Высоко подняв трофеи над собой, воин медленно повернулся на месте, издал несколько протяжных победных воплей, гулко отозвавшихся под куполом.

Сверкая изрядно помятыми доспехами, воин прохаживался под куполом, озираясь в ожидании появления новых врагов.

Но шли минуты, ничего не происходило, а победитель оставался в одиночестве. Желающих выйти из подпространства и сразиться с ним не находилось.

Но Наблюдателя и его побратима-землянина не покидало ощущение, что помимо их двоих за бойцовским рингом очень заинтересованно наблюдают и другие, невидимые зрители.

Двое земных зрителей, впечатлившись, увиденным, уже приподнялись, собираясь уйти, когда случилось то, чего они опасались.

Воин там под куполом, прорычал что-то явно в их адрес. Завеса купола внезапно стала таять на глазах. В следующее мгновение воин стремительно подбежал к ним и угрожающе остановился перед ними, не выходя правда, за пределы истончившейся завесы...

В их сознание пришла мысль бойца-победителя в серых доспехах:

-Вы оба являетесь воинами. Значит должны сразиться со мной. Пусть Боги решат кто сильней!

Земной собрат Наблюдателя, воскликнул взволнованно:

-Мы можем не удержать его в поединке, и тогда он вырвавшись отсюда унесет многие жизни людей. Помни, брат, что обещал мне!

Не сговариваясь, Наблюдатель и землянин мигом подключили к завесе свои энергетические центры и стали накачивать купол своей личной магической силой.

Завеса восстановилась. Воин в темно-серых доспехах еще несколько мгновений постоял перед ними, затем осуждающе покачав головой в боевом шлеме, затрясся от беззвучного смеха. Затем воин, повернувшись к ним спиной исчез...

-Наверное он сильнее нас обоих, но было бы лучше, если мы все таки сразились с ним-задумчиво проронил Наблюдатель, добавив:

-Не знаю как ты, я ощущаю себя опозоренным, уклонившись от схватки!

-На все Воля Свыше-улыбаясь ответил ему его «сосед»-землянин.

 

 

 

На Великом Шелковом Пути.

Солнце ближе к вечеру смягчившись, уже не изливало беспредельно свою лучистую энергию.

Как-то очень быстро, дневное светило начало катиться к краю горизонта. Но всё равно, всё вокруг еще изнывало от жары и сухости.

Передовая группа вооруженных всадников, в которой находились караван-баши и предводители охраны, издали завидев долгожданный колодец посреди поросшей ковылью бугристой степи, пришпорили коней.

Из головы несколько отставшего от них каравана, раздался протяжный, гортанный крик, возвещавший о близости привала.

Через час, караван привычно разместившийся вокруг колодца в заранее обговоренном порядке, обошли слова караван-баши, объявившего, что наконец-то, через пару переходов, караван достигнет северного побережья Каспийского моря, которое местные тюркские племена обычно называли просто-те;із*.

Люди в караване облегченно вздохнули, лица их явно повеселели. Слова караванбаши означали, что позади осталась самая тяжелая часть пути северной ветви Великого Шелкового пути.

Теперь каравану предстояло переправиться через несколько больших и малых рек, чтобы добраться наконец-то до конечного пункта назначения, морского порта на берегу уже другого моря**.

-Ну что ж, Расул, *** скоро нам расставаться, тебя вот уже скоро должны встретить твои новые покровители, -средних лет воин, одетый по тюркски потрепал по родственному за плечо, худощавого, рослого юношу.

- Не вижу жиентай, **** большой радости на твоем лице. Для тебя-то путь завершится, а мне еще идти с караваном дальше, а потом и в обратный путь пора будет собираться. Свидимся ли, еще? -легкая тень промелькнула по лицу бывалого воина.

-Дядя, Вы же знаете что мне предстоит остаться среди людей, которых я вовсе не знаю. Даже не представляю, что меня ждет впереди. Хотя я вверился воле Всевышнего, - Расул смущенно поглаживал крупное родимое пятно на своем подбородке, затем решившись, на виду у всех, благодарно прижался к родственнику.

-Мне немного страшновато, я ведь так привык за эти годы к Вашему покровительству, -тихо добавил Расул, чтобы было слышно только дяде.

История жизни Расула, юноши родом из большого Фарабского оазиса**** была короткой, но типично беспокойной для той эпохи больших перемен.

Старший из двух сыновей, родившихся в результате союза араба-проповедника и матери из влиятельного тюркского племени, Расул рано остался сиротой.

Родители Расула, находившиеся в очередном походе в передовом арабском отряде, погибли в одной из многочисленных стычек с противниками, когда военная компания в центрально-азиатском регионе уже завершалась.

Дядя Расула по матери, профессиональный воин-тюрк, последние годы посвятивший сопровождению караванов по пределам Великой Степи, приютил двух своих «жиен», двух мальчиков в своем доме в Фарабе. Мальчишки росли в одной дружной гурьбе дядиных и соседских детей.

Будучи тенгрианцом, дядя все таки не стал возражать, что Расул и его братишка начали обучаться следуя заветам отца, в недавно открывшемся здесь медресе.

Там, в медресе Расул и встретил человека ставшего его первым наставником, и открывшему юноше таинственный безбрежный мир невидимых сфер.

Еще при жизни своих родителей, к Расулу стали приходить особые состояния сознания, которые первоначально пугали мальчика.

Его охватывала мощная незримая сила, когда внезапно слегка темнело в глазах, бесконечно расширялось восприятие, юноша мгновенно оказывался буквально вплетенным вместе с другими людьми, животными, домами и даже синим небом в одно безмерно огромное, мудрое и любящее Живое.

Сам Расул тоже в эти минуты исполнялся обожания всего сущего.

Когда приходила сила, он как-то удивительно, по родственному воспринимал даже гончара Айбека со своей улицы, про которого вся ребятня знала о его вредной привычке украдкой тискать женщин, и даже поговаривали, что Айбек является осведомителем на службе правителя оазиса.

Гончар к тому же не скрывал своей неприязни к Расулу и его младшему брату, иногда высказываясь, так чтобы братья услышали, о коварстве непрошенных завоевателей из Аравии и их зловредных отпрысков...

Расула это не заботило. Он давно уже научился легко воспринимать невзгоды и несправедливость.

Когда он впадал в состояние связанное с посещением силы, он мог прорицать, пугая своих родителей, соседей, предвещая те или иные события, которые так или иначе сбывались.

Юноше становились под силу еще и другие небольшие чудеса. Он мог в такие минуты, усилием воли читать мысли окружающих, сдвигать с места предметы. Расул всегда ощущал, что находится под защитой этой очень влиятельной, могущественной силы.

Кроме дяди приютившего их, у двоих братьев был еще один опекун. Им был араб по имени Хамид, приятель отца Расула, возглавляюший сотню йеменской конницы, расквартированной в одном из лежащих к югу оазисов. При жизни Хамид и отец Расула дали клятву заботиться о детях друг друга.

Хамид, тоже часто сопровождавший в пределах ближайших оазисов, торговые караваны, при малейшей возможности навещал мальчиков, чтобы лично удостовериться, все ли у них идет как надо и не ущемляет ли кто интересов братьев.

Арабские военные гарнизоны находились от Фараба неблизко, но все равно с военной мощью арабов в здешних краях считались, особенно после победы коалиционных войск арабов и тюркских племен, одержанной не столь давно над китайскими войсками.

В медресе братьям было скучновато, ведь благодаря стараниям покойного отца они намного опережали в знаниях своих сверстников.

Но вскоре наставник стал заниматься с Расулом инвидуально, заметив что мальчик обладает некоторыми способностями, недоступными обычным людям.

А вокруг была яркая жизнь шумного, пестрого, живущего земледелием и торговлей Фарабского оазиса, возникшего когда-то при слиянии Сырдарьи и Арыси.

Здесь было привычное разноязычие, терпимость к культуре, вере, обычаям представителей множества племен и народов, одинаковое уважение к миру оседлых людей и традициям номадов.

Были увлекательные детские, мальчишеские игры и шалости, робкие влюбленности в соседских девочек и взрослых женщин, первые уроки страсти, тайно полученные Расулом от молодой вдовой соседки, давно заглядывавшейся на большеглазого, статного, не по годам рослого Расула...

Иногда дядя устраивал ребятне райские дни пребывания в кочевье на джайляу, ***** на лугах ближних предгорий, где можно было насладиться полным слиянием с природой и раздольем кочевой жизни.

Прошло три года и наставник с горечью и одновременно с гордостью признал, что он дал Расулу все что мог, развил по мере своих возможностей, скрытые в нем мистические способности, и пора ученику искать другого, более продвинутого учителя.

Как-то наставник сказал, что отправил весточку его дяде и опекуну, для того чтобы обсудить дальнейшую судьбу Расула.

Расул хорошо запомнил, как вечером, в гостевой комнате дома у дяди, трое вышеперечисленных достойных мужей собравшись за дастарханом, о чем-то долго разговаривали наедине. Судя по иногда громко звучавшим голосам Хамида и дяди, они не во всем были согласны с наставником Расула.

Наконец они пригласили юношу к себе и объявили свое решение. Точнее, объявлял дядя Расула. Сказал, посмотрев уважительно на наставника, что Расул достойно продолжает путь которым следовал его покойный отец-проповедник.

Что Расулу уготована необычная судьба, ответственность и испытания. Теперь, далеко, на самом западе Великой степи, Расула ожидает новый наставник. Где Расул и ознакомится с тем, что ему суждено постичь дальше в своей жизни. Что люди и особенно мужчины не принадлежат себе лично и должны следовать избранному пути.

Затем слово взял опекун, араб Хамид, необычно волнуясь, то и дело поправляя идеально пристроенный за кушаком, великолепный кинжал в ножнах, он пояснил, что примерно в течение месяца, через Фарабский оазис должен пройти торговый караван, следуя на северо-запад. С караваном следует дипломатическая миссия и скорее всего Хамид с десятком воинов будет при этой миссии. Предполагается, что Расул последует на запад именно с этим караваном.

Выяснилось, что дядя Расула тоже наймется со своими тюркскими воинами в охрану каравана, так как караван будет всё время идти по территории занятой тюркскими племенами и у дяди есть успешный опыт проведения караванов по этой ветви Шелкового пути.

Завершил, было видно заранее согласованную, официальную часть совещания, сам наставник, сказавший торжественно, что настоящие искатели духовной пищи, странствуют по дорогам жизни без охраны в одиночку, пешим порядком. Но раз Расулу так повезло с двумя испытанными в битвах покровителями, то значит такова воля Всевышнего.

Наставник также намекнул, что уверен, присутствие Расула в караване будет способствовать благополучию людей и груза, учитывая таинственные мистические способности юноши дарованные ему свыше.

Весть об отъезде Расула в далекий край мгновенно стала достоянием всего квартала.

Наступил день, когда Расул стоял обнявшись с младшим братом у ворот большого караван-сарая. Казалось никакая сила не сможет их раъединить сейчас. Но настало время прощаться.

На улице собрались ребятня, соседи. Здесь были друзья и подруги его босоногого детства.Здесь же стояла соседская вдовушка, не скрывавшая опухшего от слез лица. С удивлением увидел Расул среди провожающих и человека, считавшегося недоброжелателем юноши.

Гончар Айбек, молча погладив братьев по голове, вручил Расулу стопку знаменитых вкуснейших тандырных лепешек, с большим искусством выпекавшихся женой Айбека. Эти душистые лепешки, как известно, даже спустя много лет, можно было размочить водой и наслаждаться ими, как свежими.

Вот при таких обстоятельствах Расул впервые в жизни и был вырван из своего маленького и тесного обжитого мира, оказавшись под немилосердно палящим солнцем, на пронизываемых безжалостными суховеями безводных степных и песчаных просторах караванного пути, усеянного скелетами незадачливых путешественников, павших животных, на всем протяжении которого путников поджидали опасности и лишения.

Караван был большой, купцы везли в западные страны шелковые ткани, шелк-сырец, ковры, фарфоровую посуду, пряности, красители.

С караваном ехало посольство арабов, небольшую охрану которого возглавлял йеменский сотник Хамид. С посольством следовали двое пленных китайцев-ремесленников. Охрану же самого каравана, как и следовало ожидать, возглавлял дядя Расула.

Может действительно небо хранило странствующего юношу из оазиса, но несмотря на неимоверные лишения, караван прошел большую часть пути благополучно, не понеся потерь, что было редкостной удачей.

На границах местностей, контролируемых тем или иным кочевым союзом, их уже терпеливо поджидали сборщики подати.

Караван-баши передавал положенную оплату и их до границ следующих владений сопровождал вооруженный отряд.

Хотя, Расулу доводилось много раз слышать, что и это никогда не гарантировало спокойствия. Так-как местные воины могли при возникновении реальной опасности попросту сбежать, оставив караванщиков на произвол судьбы.

Во время привалов и длительных стоянок у редких колодцев, воины арабы из посольства, и воины тюрки из охраны каравана, неустанно и последовательно оттачивали мастерство владения оружием и воинские навыки в пешем порядке и на боевых лошадях.

Поочередно Хамид и дядя Расула мягко но настойчиво, вовлекали юношу в эти занятия.

Вскоре Расул радуя воинов своей отличной обучаемостью, прекрасно сидел в седле, хорошо орудовал мечом и копьем, успешно метал стрелы, мог пользоваться кинжалом и хорошо разбирался в тонкостях ближнего боя в группе и в единоборстве.

Но самые свои лучшие часы, несмотря на зной и жажду, юноша проводил во время следования в составе каравана, в седле, специально обученного, боевого арабского скакуна.

Иногда казалось, что цепочка вьючных животных является неотъемлемой частью безводного, засушливого пространства, которое они пересекали день за днем.

Бескрайний, жаркий горизонт мерно покачивался перед взором Расула, отдаляясь с каждым шагом благородного животного.

Внутренняя и внешняя тишина совпадая в течение многих часов, придавали долгим, проникновенным молитвам Расула особую возвышенность.

Чувственные всплески, озарения, влекли подключение к силе. Это стало самопроизвольно происходить с юношей, всё чаще, внезапно. Беспредельная слитность, родство со вселенной охватывали Расула таким восторгом, что он забыв о благоразумии допускал шалости.

Едва заметным усилием воли, юноша шутя вздыбливал на ближайшем бархане протуберанец песчаных брызг или же «снимал» головной убор кого-то из купцов, перенося его движением мысли в руки своего хозяина.

Эти проделки первоначально вызывали панику, испуг спутников Расула. Потом дядя и опекун, разобравшись в ситуации, мягко но настойчиво попросили его экспериментировать как можно более незаметно для людей, не пугая еще и вьючных животных и лошадей.

На караванной дороге, Расула впервые в его жизни посетили стихи. Точнее, Расул вообще-то знакомый с настоящей поэзией, не воспринимал первоначально всерьез строки приходившие к нему откуда-то.

Продолжал расслабляюще покачиваться далеко впереди горизонт. Приходили мысли, облекавшиеся в строки. К вечеру строки складывались в мелодичную форму. В течение нескольких дней строки постепенно оформлялись уже в страстную, ритмичную призывную песню.

Как-то вечером у костра, не выдержав внутреннего натиска рвущейся наружу песни, Расул взяв бережно плоский походный барабан начал, аккомпанируя себе тихо напевать ставшие родными, сладостные строки. Это вызвало нешуточный интерес сидящих рядом воинов и погонщиков.

Начиная с этого вечера, на привалах, рядом с Расулом то и дело оказывалась группа любителей послушать песни и любителей спеть самим.

Соратники Расула, с удовольствием слушали его авторские песни, сперва на арабском, а потом и общими усилиями переведенные на один из основных тюрских диалектов.

Песни у ночного костра сближали путников. Строки юноши повествовали о путниках вверившихся Великому пути, о том что сердце человека не смиряясь с отодвигающимся, убегающим горизонтом, несмотря на испытываемые муки и страдания стремится вперед, в надежде обрести счастье познания мира.

Они шли Великим Шелковым Путем уже так давно, что вся прошлая жизнь отодвинулась очень далеко. Где-то в нереальном мире остался оазис, где юноша родился и вырос.

Большая караванная дорога превратила Расула в молодого, закаленного, готового к серьезным испытаниям молодого воина и поэта. Многократно увеличив при этом скрытые в нем мистические начала.

Итак, близился час расставания с караваном и двумя людьми ставшими ему опорой. Первую встреченную ими небольшую степную реку, впадающую чуть южнее в Каспийское море, караван без каких либо трудностей преодолел, через мелкий песчаный брод.

Дальше местность на глазах стала преображаться, все чаще среди ковыльной степи попадались пышные, заливные луга, рощи и перелески по краям старых русел рек.

Ближе к вечеру, караван достиг небольшой речки, с подтопленными, поросшими тальником и камышом низкими берегами.

После короткого совещания с военачальником небольшого отряда местного племени, сопровождавшего караван, караван-баши выбрал удобное место для перехода вброд реки. Перебравшись через реку, караван дожен был расположиться на привал.

Это случилось, когда голова каравана уже начала осторожно продвигаться по подтопленному прибрежному участку, поросшему камышом и тальником. Глубина воды достигала уже подбрюшья коней, но дно было твердым, не топким.

Кони и верблюды вдруг замерли, тревожно захрапели, стали отказываться идти дальше в сторону основного русла реки.

Независимо от состояния животных, Расула охватило острое ощущение опасности идущее с левой стороны коридора по которому продвигался караван. Но почему-то, Расул не мог распознать, как бы мысленно не сканировал прилегающую местность, что является источником этой опасности, живое сушество или же какой-то иной природный фактор.

По команде караван-баши, приостановившийся караван, опять начал продвигаться среди тальника в сторону реки.

Животные тем временем никак не успокаивались, стараясь идти в воде компактно, прижимаясь друг к другу.

Расул теперь явственно ощущал что опасность исходит от двух гигантских живых существ, находившихся в тальнике и камышах по левой стороне от каравана. Что оба центра распространяющих сигналы опасности медленно следуют под водой, вдоль кромки зарослей повторяя движение каравана. Эти живые существа несомненно были охотниками за живой плотью. И они не были людьми!

Затем почти сразу, Расул обнаружил, теперь уже справа от себя в зарослях присутствие еще одного, большого, тоже передвигающегося паралельно каравану существа, похожего по излучению на человеческое существо, но чем-то все таки отличающееся от людей.

Когда вдоль левой кромки зарослей из под воды медленно показалась огромная, темная, блестящая змеиная голова с немигающим взглядом больших глаз, все в этой части каравана замерли от неожиданности и ужаса.

Сплющенная у широкой, зловещей пасти голова гигантской змеи еще немного поднялась из воды и теперь раскачивалась, завораживая свои потенциальные жертвы.

В это же время, к погонщику сидевшему на верблюде, следовавшем впереди Расула метнулось слева из под воды что-то большое, темное. Раздался крик погонщика, которого будто слизнуло с рванувшегося в панике вправо обезумевшего верблюда.

Вода забурлила яростно в том месте где только что находился верблюд и куда упав, исчез бедолага погонщик.

Расул уже давно вызвавший состояние силы, пытался сковать, нейтрализовать хотя бы на время находившихся рядом гигантских змей, четко уже понимая, что их тут может быть даже больше, чем две увиденные ими только что особи.

Пока усилия Расула увенчались успехом, змеи больше не осмеливались напасть, но Расул понимал что долго не сможет выдержать такого напряжения, а животные и люди скованные ужасом, впавшие в транс не помышляли о бегстве.

Спасение пришло неожиданно. Та, третья большая сущность которую Расул ощущал справа от себя в зарослях проявила себя, включив невероятно мощную, останавливающую любую агрессию завесу силы.

Устрашающая большая змеиная голова раскачивающаяся на бревнообразном туловище на уровне высоты головы всадника медленно исчезла под водой и вскоре Расул по своим ощущениям понял, что громадные змеи стали удаляться, оставаясь невидимыми от каравана.

Тут опомнившиеся погонщики стали лихорадочно понукать животных и догонять ушедшую вперед головную часть каравана.

Вспотевший от волнения и затраченных усилий Расул, продвигаясь вперед со своим конем, осознавал, что их спаситель остававшийся по прежнему невидимым, продолжает паралельно им продвигаться справа в зарослях и теперь уже изучает внимательно, немного иронично, но дружелюбно, самого Расула.

Союзник все таки на миг показался среди зарослей, приведя Расула своим видом в трепет.

Было от чего замереть юноше. Это было высокое, ростом гораздо выше даже очень рослого мужчины, одетое в непонятный, облегающий, переливающийся темными цветами балахон, человекообразное существо.

Особенно впечатлили Расула необычная форма головы этого существа, на котором выделялись обрамленные пушистыми ресницами, огромные миндалевидные ярко-синие очи.

Существо приветливо махнуло Расулу рукой и мгновенно исчезло в зарослях. Юноше показалось, что нежданный союзник на прощание улыбнулся ему.

Напуганный происшествием, потерей одного из погонщиков, караван в рекордные сроки преодолел реку и не останавливаясь шел дальше еще полночи по открытой местности, пока караван-баши выбрав место повыше и посуше, не объявил спасительный для утомленных животных и людей привал.

Утром когда караван уже выстраивался в цепочку выдвигаясь дальше, издалека впереди показался одинокий путник. Это и был новый наставник Расула, который решил встретить ученика гораздо раньше, чем планировалось.

Времени на прощание у них не было. Последними с Расулом оставались его многолетние покровители, дядя и сотник Хамид.

Особых проникновенных слов для прощания не нашлось. Они молчали, поглядывая друг на друга, смущаясь выступивших слез.

Трудно в такие минуты привыкшим к тяготам суровой жизни мужчинам находить нужные слова. Да и разве нужны они людям понимающим друг друга с полуслова. Троим мужчинам, которые вдруг поняли, что расстаются навсегда.

Расул долго, ощущая боль у сердца смотрел, как скрывается за перелеском хвост каравана. Как его почти уже догнали двое всадников, только-что расставшиеся с ним.

На плечо Расула мягко легла рука нового наставника.

-Ну что ж, сын мой, я рад тебе! Тебе надо открыть свое сердце для твоей новой жизни. Мы с тобой происходим из особенного рода. Это нас обязывает ко многому.

А теперь сын мой, мне пора представить тебе нашего друга и союзника. Но о его существовании, кроме нас двоих не должен знать никто.

Следуя приглашающему жесту наставника, Расул обернулся назад, замер от изумления и неожиданности, встретившись с дружелюбным пронзительным синим взглядом из под завесы ресниц, еще вчера вечером увиденного им огромного, могучего обликом существа, оказавшегося рядом с ними.

-Приветствую тебя мой юный друг! Я думаю, что ты вскоре привыкнешь к моему необычному виду!

Я сам в свое время быстро освоился с весьма безобразным видом людей.-большое синеглазое существо оказывается, могло разговаривать, причем прекрасно изъясняться, на одном из распространенных тюркских диалектов и даже могло обезоруживающе, широко улыбаться, показывая мощные, острые передние резцы

-А еще, я влезал в твою юную голову, еще там у реки, где ты напугал своим видом двух маленьких змеек.

Признаюсь, никогда раньше не видел среди учеников моего побратима, человека слагающего баллады! В этом мы близки с тобой. Мне понравились твои баллады.

Еще я вижу, что ты уже успел расстаться с собственными страхами. Да и чувство собственной важности у тебя очень небольшое, что похвально!

Так что, нам есть о чем будет поговорить, сын мой! - «успокоил» Расула инопланетянин.

 

 

 

Завершение ученичества.

Незаметно стала подкрадываться осень. По утрам уже было ощутимо прохладно, хотя днем по прежнему, было жарковато.

Прошло около двух месяцев, с тех пор как Расул завершив свой длительный путь в составе каравана, оказался в распоряжении своего нового наставника.

За это, в общем-то короткое время, юноша прозрел во многом, увидев то, что ранее было сокрыто от него.

Новый наставник жил уединенно. В живописном уголке, на окраине поросшего кустарником песчаного массива разместились четыре скромных юрты.

В одной юрте размещался сам наставник, в другой орте обитала молодая семья, которая выпасала поблизости свой личный скот и снабжала наставника и его гостей продуктами питания и всем необходимым.

Третья юрта предназначалась для гостей, навещавших наставника, чаще всего, чтобы получить от него ценный совет, предсказание, или же в надежде избавиться от хворей и недугов.

Наставник пользовался среди окрестных родов кочевого племени уважением и репутацией святого-целителя. Расул был очевидцем того, что к наставнику даже привезли как-то, связанного по рукам и ногам человека с очевидными признаками буйного помешательства.

Через несколько дней, этот человек обретя заново ясный рассудок, вместе со своими родичами, сердечно благодарил наставника, отбывая к своему кочевью.

Гости к наставнику приезжали часто. Поэтому для Расула поставили немного в отдалении, еще одну небольшую юрту.

Вскоре Расул с благословения наставника уже сам принимал желающих излечиться и обращаясь к умениям, полученным от обоих своих наставников, успешно справлялся с их болезнями.

При этом Расул в течение всего процесса общения беседовал с пациентами, обязательно объясняя «увиденные» им физические или ментальные, эмоциональные причины возникновения болезни и стараясь наставить человека на путь очищения мыслей и чувств.

Постигая премудрости мистической стороны жизни, прилежный ученик не мог отказаться и от других радостей бытия. Одна из исцелившихся у Расула мирянок, красивая родственница местного владыки, долго не хотела покидать его скромную юрту, подробно и нежно расспрашивая юношу о способах духовного очищения личности.

Через несколько дней, вечером в юрту Расула заглянул её телохранитель, объяснив, что госпожа ждет его неподалеку на берегу степной речки и желает продолжить общение.

В эту ночь и почти до самого утра, тишина на берегу тихой речки иногда прерывалась умиротворенным, серебристым смехом женщины.

Только прибыв сюда, Расул узнал, что его прежний наставник в далеком среднеазиатском оазисе, а также наставник нынешний входят братство людей древней духовной традиции, история которой уходит в глубь веков.

Что представители братства активно странствуют или же останавливаются на какой-то срок среди определенного племени или народа, перемещаясь на огромные расстояния.

Основным призванием людей традиции являлось проповедничество, духовное просвещение, целительство, обучение грамоте представителей племен и народов, в среде которых они проживали.

Новый наставник еще раз строго предупредил Расула, что их знакомство и союз с инопланетным существом является не подлежащей разглашению тайной.

Первый месяц Расул находился всецело в распоряжении наставника, только изредка и урывками общаясь с инопланетянином.

Затем, по инициативе и согласно просьб своего внеземного побратима, новый наставник стал чаще отпускать Расула в ученичество к инопланетянину.

Вскоре, пользуясь любой возможностью Расул сам стал стремиться к общению с учителем-инопланетянином, который тоже неожиданно увлекся, понравившейся ему, новой ролью наставника.

Инопланетянин, видимо исходя из каких-то своих личных соображений, в нарушении существующих инструкций, допустил Расула на Станцию.

Находясь на Станции, а также во время совместных походов по окрестностям он обучал Расула многим магическим премудростям и навыкам, которыми владел сам.

Горная гряда, в недрах которой покоилась Станция, навсегда врезалась в память Расула, во время занятий на выработку выносливости и стремительности, с периодическими подключениями к силе.

Тем более, что широкая спина и длинные ноги инопланетянина неутомимо мелькали всё время, далеко впереди от задыхающегося, умирающего от прилагаемых усилий юноши.

Звездный учитель системно, изобретательно и последовательно обучал Расула, активно развивал в нем стороны его личности, способствующие быстрой её трансформации в нужном направлении.

В результате, вскоре Расул стал ощущать себя как бы заново родившимся человеком. Мир неожиданно засиял в его восприятии новыми бесконечно радующими сердце гранями. Стало нормой постоянно ощущать в себе огромные, как физические так и другие, чудесные возможности.

Немалое время они посвящали, конечно стихам. Они переводили друг для друга самые прекрасные, известные им образцы творчества каждой из цивилизации.

Периодически инопланетянин исчезал на несколько дней, уклоняясь от расспросов о цели своей отлучки. Но по его выражению глаз, и улыбке, юноша догадывался, что звездного учителя призывают дела сердечные...

В ходе очередного посещения Расулом Станции, он удостоился посвящения в один из секретов своего звездного учителя, который рассказал ему следующее:

-За долгие годы нахождения внутри Станции, я или же сошел с ума, или же все таки действительно эта махина относится ко мне как к своему сыну, одаривая меня щедро материнской любовью. А я опять таки, не стесняюсь тебе об этом сказать, испытываю к ней сыновние чувства.

А ведь это, неслыханно, прежние наблюдатели всегда говорили в своих отчетах о какой-то атмосфере отчужденности внутри Станции.

Мои предшественники могут похвастаться только тем, что в особо сложных ситуациях, в их голове раздавался какой-то сухой, немного насмешливый голос, который правда давал им очень полезные и ценные советы как себя повести в сложившихся обстоятельствах.

Этот голос Станции иногда слышит и твой местный земной наставник, можешь поинтересоваться у него при случае об этом.

Мы, люди со звезд, жесткие, прагматические существа. Поэтому меня потрясло такое теплое, материнское отношение Станции ко мне и сокровенный подарок, который мне сделала Станция.-инопланетянин, испытующе, выжидательно посмотрел на Расула.

Но Расул сохраняя спокойствие, не стал переспрашивать его, о каком подарке идёт речь.

Выждав паузу, инопланетянин вздохнул и как будто решившись на что-то очень важное, продолжил:

-Ну что ж, я долго размышлял. Сейчас я пришел к выводу, что я за прошедшие годы стал гораздо ближе к этой планете и людям. Причем ближе, чем к своей собственной, далекой родине.

Можешь не опасаться, моя цивилизация весьма гуманна к землянам. Но может быть и жесткой при случае.

Но все таки советую тебе, когда на станцию прибудет новый Наблюдатель, не торопись идти с ним контакт. Ты и так, получишь от меня все то, что будет тебе нужно для самостоятельного развития.

Ты знаешь, мы все маги, чувствуем время своего ухода. Уже близок день, когда я уйду из жизни. Поэтому, я уже давно думал о наследнике. Моя цивилизация не заслуживает этого. Если не испугаешься, моим наследником станешь ты. Сегодня я покажу тебе свой главный дар.

Я приведу тебя, в одно чудесное место, которое находится вне времени и пространства. Там ты всегда будешь в безопасности. Там сможешь всегда отлежаться, исцелиться от ран, помолодеть телом и душой. Ты сможешь, как и я попадать в это таинственное место одним только усилием воли.

Но помни, что дар этот исходит от Станции, которая собственно и внедрила когда-то в мое сознание своеобразный пульт управления доступа к этому месту.

Это мое тайное убежище я называю Ореховой лощиной, -вспомнив видимо о моментах своего первого знакомства с Лощиной, инопланетянин улыбнулся.

-А сейчас, мы сразу же и перейдем к знакомству с моим убежищем-воскликнул он.

Они вышли на поверхность из Станции через замаскированный выход в склоне горы. Перед ними внизу открылась великолепная панорама долины реки. Они немного постояли под лучами вечернего солнца.

Затем инопланетянин взял Расула за руку, и... юноша не заметил, как всё произошло.

В мгновение ока они оказались в совершенно незнакомом месте, на небольшой, покрытой великолепным разнотравьем поляне у прозрачного родника. Поляну обрамляли заросли боярышника, виднелись одинокие березы. У родника, охраняя его с трех сторон, высились три больших, раскидистых, в пышной кроне, ореховых дерева.

-Добро пожаловать, к себе домой. Отныне это твой дом, который будет всегда ожидать своего хозяина, ведь у тебя не будет обязанности дежурить на Станции.

Лощина приняла тебя, иначе бы ты не смог сейчас попасть сюда даже со мной.- произнес удовлетворенный инопланетянин, с удовольствием устраиваясь на траве.

Они провели в лощине несколько часов, наслаждаясь сладостью родниковой воды и разумеется долгими беседами, в которых рассказчиком в большей мере выступал учитель со звезд.

Излишне говорить о радости охватившей Расула, когда он смог в первый раз самостоятельно перенестись самостоятельно в свою Ореховую лощину, которая встречала его тихим шелестом листьев, едва он оказывался у родника.

Теперь, когда его земной наставник был занят гостями, а звездный учитель находился в очередном странствии по планете, Расул устремлялся в Ореховую лощину, где проводил прекрасные часы в молитвах и медитациях, ощущая к себе ласковую приязнь со стороны этого волшебного уголка природы.

Настали дни, когда звездный учитель, решил активно ознакомить Расула с другой, незримой для людей стороной жизни планеты.

Далеко уходить от станции для этого не пришлось. Как-то улучив удобный момент, звездный учитель Расула подвел его к обрывистому берегу речушки неподалеку от места дислокации станции.

Всматриваясь по указанию инопланетянина вниз в воду, юноша сперва ничего кроме темных глубин не видел. Вдруг после странного пасса руки учителя перед своими глазами, Расул похолодев от ужаса, увидел глубоко под водой контуры тела и бледное лицо с горящими от ненависти глазами. Несомненно, это был человек. Звездный учитель увел Расула подальше от обрыва, объяснив, что там под водой он сейчас увидел древнего мага, канувшего в лету народа, который заклинаниями поддерживает многие века, свое сознание и тело в почти законсервированном, нетленном состоянии.

Проголодавшись, этот маг, подкарауливает под водой простаков и утаскивает их на дно, для насильственного лишения их энергетической оболочки, которой маг и питался.

Так что, не следует просто так, бесцельно и наобум скитаться по планете, так как она плотно заселена разнообразными, невидимыми, зачастую злобными и враждебными людям незримыми сущностями.

Один раз инопланетянин взял с собой Расула на один из южных континентов, где в джунглях долго скрадывал, выследил и в коротком, но жестоком единоборстве убил, выглядевшего очень несимпатично и устрашающе, пришельца-охотника чуждой ему расы, прибывшего на очередное сафари за головами аборигенов.

Увидев инопланетянина в настоящем мужском деле, Расул еще раз по достоинству оценил боевые возможности и кошачью пластику своего учителя.

Звездный учитель признался, что охота на охотников, это один из самых любимых видов его досуга.

Еще одним откровением для Расула стали посещения Арены, одной из аномальных зон Земли, где происходили смертельные единоборства то ли неведомых гладиаторов, то ли инициативных, лучших бойцов разных цивилизаций.

Земной наставник не одобрял интереса Расула к Арене, но и запрещать не стал, намекнув ученику, что он разделяет недобрые предчувствия своего звездного побратима и связывает их именно с Ареной...

В первое посещение Расула под прозрачным силовым колпаком Арены было спокойно, ничего заслуживающего внимания не происходило. Под куполом бесшумно перемещались воронкообразные белесые сгустки тумана.

Лишь на мгновение, в течение нескольких секунд перед глазами Расула и его звездного учителя промелькнула и погасла картина, которую они не успели запечатлеть в памяти. Это было похоже на какое-то торжественное шествие, темнокожих человекоподобных существ, в центре которого двигалась высокая платформа с какими-то фигурками под аркой.

В ходе второго визита, Расул все таки застал поединок мощного бойца со звероподобной головой, вооруженного боевой палицей и кинжалом с тремя очень шустрыми сущностями, похожими на велосирапторов, одетых в латы.

Первоначально бой склонялся в пользу одинокого бойца, который на удивление успевал живо маневрируя, уклоняясь в стороны, успешно реагировать на молниеносные выпады разумных рептилий, даже иногда проводя встречные атаки.

Одному из велосирапторов он успел всерьез повредить ударом палицы, левую заднюю, опорную конечность.

Но тут оставшиеся двое прытких рептилий, сумев напасть одновременно, мощными ударами задних конечностей, имевших кинжалоподобные наросты, сперва развалили доспехи врага, и в последующем моментально выпотрошили оставшуюся без защиты его брюшину.

Отскочив в стороны, велосирапторы какое-то время наблюдали за агонией поверженного бойца. Затем один из них спокойно откусил ему голову. Победители пару минут ходили взад и вперед, оглашая своды купола победными воплями.

Оказавшись неподалеку и заметив Расула, велосирапторы подбежали угрожающе к стенке купола, но обнаружив рядом с человеком его звездного покровителя, явно испугались и быстро удалившись от них к центру купола исчезли из виду. Исчезли, кстати и останки поверженного ими противника.

Звездный учитель, снисходительно улыбнувшись, пояснил Расулу, что не зря победители битвы сбежали от них. Расу «велисирапторов» и расу поверженного ими «зверо-гуманоида», ввиду их кровожадности и низких наклонностей, раса детей Орла преследует и уничтожает, где только это возможно.

Анализируя свои последние встречи и беседы со своим звездным учителем, Расул неприятно удивился своей догадке, что инопланетянин, практически прощается с ним, стараясь максимально посвятить его в свои знания и умения.

Но прощается не в связи со своим отбытием на родину, а ввиду какой-то другой, грядущей невеселой причины.

Вероятно, пребывание на Земле, сильно изменило мировоззрение звездного учителя Расула, в чем он, не выдержав признался как-то юноше:

-Мой юный друг, хочу внести ясность, важную для нас. Между тем, что исповедуете Вы со своим наставником и духовной традицией детей Орла есть много схожего, но в главном, между ними лежит глубокая пропасть.

Дети Орла уповают на рассудочную закономерность. Они признавая Единого Духа, смеются над якобы существующей всеобщей любовью. Они признают только рациональность, упорядоченность, законность, порядок и силу.

Признают свое одиночество перед вселенной! Культ гордого, сильного духа есть корни моей цивилизации. Мир моей родины по сути очень жесток. Он не дает никакой надежды слабому духом существу. Но в этом и кроется холодная, беспощадная, сверкающая красота духа моих соплеменников.

Влияние на меня Станции, общение с твоим наставником, его единомышленниками и с тобой, с каждым днем укрепляют меня в изменениях, давно происшедших во мне.

Я на самом деле убежден теперь, что нет одиночества, есть вечное, безграничное единство всего сущего, основанное на тотальной любви всего ко всему.

Может поэтому Станция, а вернее его Владыка, обратили на меня свою милость и стали покровительствовать мне, -инопланетянин был как никогда серьезен, излагая эти свои мысли.

- Так что я убежден теперь, что обособленность живых существ, соперничество, раздельность разумных существ это всегда невежественная иллюзия.

Верно и то, что нас всегда свыше изучают, нам сопереживают, нас пытаются поправить, смягчить наши промахи и останавливают в шаге от погибели. Но мы позволяем овладевать собой, чаще всего, другим, мелкого пошиба силам.

Моя цивилизация прошла страшные битвы, понесла неисчислимые утраты в борьбе, которая всегда сводилась к спору-кто, как правильно или неправильно молится.

Вам, здесь на планете, все эти битвы сумашедших, еще предстоят. Поэтому, держись от всего этого подальше.

Я даже уверен, что Тот, который нас всех сотворил, в принципе непостижим до конца, никому из нас.

Тем более смешно, когда кто-то пытается силой приобщить других, к своим представлениям о Нём...

- такими словами завершил звездный учитель, свою речь. Это опять было похоже на прощальные наставления, что не понравилось Расулу.

По приглашению инопланетянина, они довольно регулярно стали посещать Арену. В каждое посещение Арены, Расул ощущал какую-то неудовлетворенность в состоянии, настроении своего учителя, казалось он ожидал чего-то, что так и не сбывалось.

Кстати звездный учитель запретил Расулу в одиночку появляться поблизости от Арены.

-Любопытство всегда наказуемо. Здесь у Арены, ты можешь столкнуться с противником, заведомо превосходящим тебя по всем параметрам. Тогда тебе останется только одно, умереть с честью как и подобает воину, -мрачно заключил звездный учитель.

Расул поделился со своим земным наставником, своими наблюдениями о неважных настроениях, подчас овладевавших звездным учителем.

Наставник неохотно изложил ему свою точку зрения:

-Наш звездный брат сейчас в мучительном плену своих представлений о чести воина. Мы как-то вдвоем с ним, совершенно разумно с точки зрения логики, воспрепятствовали очень опасному существу проникнуть в наш мир.

Но наш побратим, укоряет себя, за то что не принял вызова на поединок, брошенный нам этим врагом!

Меня эта ситуация сильно тревожит. Враг этот может погубить его. А я опасаюсь, что наш брат активно ищет встречи с ним, и наверняка не будет предупреждать нас, чтобы мы не помешали ему.

 

 

 

Вступление в новую судьбу.

То чего опасаешься, случается чаще всего внезапно. Накануне к наставнику, в их небольшой аул приехала большая представительная делегация гостей.

Земной наставник Расула поведал ему, что это прибыли люди от владыки большого племенного союза, собирающегося в дальний поход на запад. Владыке очень требовался советник, обладавший способностями провидца и проповедника.

Именно на эту роль наставник и будет теперь готовить Расула. На что потребуется еще какое-то время. Но как предупредил его наставник, интересы владык для людей братства второстепенны, так как и владыки и их устремления преходящи.

Настоящей целью странников разбросанных по свету всегда является учиться самим и учить людей любви. Для этого странникам дается только их сердце и слово. Ничего больше не требуется.

-Если мы сможем хотя бы небольшое количество людей спасти от саморазрушения, ненависти и злобы, значит не зря дышим этим воздухом-сказал Расулу, его наставник еще в первый день их знакомства.

Учитывая, что его участие в переговорах не требуется, Расул сам вызвался освободить дополнительно для гостей свою маленькую юрту и отпросился на несколько суток.

На станции инопланетянина не оказалось, юноша предположив, что тот отбыл в свое очередное длительное сафари по планете, с большим удовольствием перенесся в свою уютную, гостеприимную лощину, где долго припав к роднику пил, не насыщаясь сладкую, прохладную воду из родника, хотя особой жажды не ощущал.

Вечер и ночь юноша провел, как и планировал там же в лощине. Под утро ему снова и снова стал сниться один и тот же короткий, тревожный сон.

Во сне он видел с высоты птичьего полета лесистую горную гряду, в недрах которой покоилась Станция. Отыскав глазами место, где скрывался вход в Станцию, Расул обнаружил рядом с этим местом одинокую фигуру своего звездного учителя.

Но спуститься вниз у него не получалось. Даже отсюда издалека, увиденная юношей картина почему-то навевала глубокую печаль.

Расул понимал, что надо бы проснуться, но обычно легко управлявший своими снами юноша, почему-то снова и снова возвращался в начало этого, оставляющего тяжелые ощущения сна.

В какой-то момент, как будто кто-то легонько коснулся его плеча. Расул мгновенно проснувшись, приподнялся и замер.

Уже рассвело. От него, в сторону края зарослей уходил, оказавшись уже далековато его звездный учитель. Не доходя до кустов, он внезапно, даже не обернувшись, исчез.

Тут же, по всей поляне, окрестным зарослям прошелся сильнейший порыв ветра, срывая ветки и листву. В тихой лощине, таких природных явлений, юноше никогда не приходилось до этого наблюдать!

Щемящая грусть коснулась его сердца, одновременно пришел безмолвный зов инопланетянина, который ранее не был услышан Расулом из за слабости этого зова, но теперь уже голос звездного учителя, ему ретранслировался самой лощиной, в многократно усиленном виде.

Зов пришел не со стороны Станции. Но Расул уже знал, где искать своего учителя.

Юноша перенесся именно в то место песчаной гряды, откуда они обычно наблюдали за происходящим внутри купола Арены. Расул оглядевшись увидел в лучах утреннего солнца, что всё произошло оказывается снаружи, метрах в двадцати от купола!

Он бежал изо всех сил, машинально отмечая подробные детали печального зрелища, к которому он стремительно приближался.

Местность вокруг была сильно изрыта, в месте где песок был буквально перепахан, лежали в обнимку, не подавая признаков жизни двое одетых в латы, сцепившихся друг в друга могучих воинов.

Один из воинов был в сверкающих, темно-серых, теперь уже сильно помятых, местами пробитых латах. Его такого же цвета гребнистый шлем с маской-забралом валялся поодаль от места схватки. Форма головы и лицо этого воина напоминало демона, с кожей пепельно-серого цвета.

Во втором воине, Расул без труда, но с изумлением узнал своего звездного учителя, одетого в двуцветные, темно-синие с алым, матовые доспехи. Доспехи были пробиты сразу в нескольких местах, по бокам туловища.

Самым неприятным однако было то, что лежащих неподвижно противников, обступали еще двое, с мечами в руках воинов, и судя темно-серым доспехам и гребнистым шлемам намерения у них были самые нехорошие в отношении безоружного Расула и его учителя.

Они прекрасно видели быстро приближающегося к ним юношу. Один из них приставил свой длинный, слегка хищно изогнутый меч к шее учителя Расула и угрожающе поднял вторую руку ладонью вперед, запрещая юноше идти дальше.

Расул остановился, в считанные секунды он пронесся сознанием через стадии волнения, растерянности, возмущения, зафиксировавшись на волне поднявшейся в нем волны гнева на незваных пришельцев.

Оружия у него не было. Зато Расул обладал умением подключаться к силе, и за время проведенное у новых своих наставников мощь его многократно возросла. Юноша привычно сосредоточился, представив как обычно себя в центре стремительно набухающей воронки мощи...

Неожиданно, образ этот был кем-то сметен, перед мысленным взором возник никогда не виданный им, совершенно другой, могучий образ грозной неведомой ему ранее сущности.

Всё вокруг ярко, непривычно озарилось. Расул взглянув вверх, обнаружил, что над нависал в самой настоящей реальности, невыразимых размеров, огромный пылающий шар, осветив своим ярким светом, всю местность, а не только купол Арены и кучку бойцов вне его.

Шар тут-же исчез, но в макушку Расула сверху вниз вошла мощная обжигающая холодом невидимая струя силы и пронизав его позвоночник, стала накапливаться в нем бушующей мятежной силой.

Сразу-же это остановилось, но теперь всё изменилось для Расула необратимо и пугающе.

Его буквально распирала невиданной мощи сила. Неосторожное движение пальцев руки юноши вызвало колебание почвы и концентрические расходящиеся от него волны сжатого воздуха.

Дыхание Расула теперь вырывалось из него в виде громоподобного рыка.

Осознав происшедшие с ним метаморфозы, Расул замер, опасаясь повредить своему звездному учителю и начал осторожными мелкими шажками приближаться к нему, все таки вызывая сотрясение поверхности земли.

Потрясенные пережитым, видя теперь уже устрашающее приближение Расула, оба бойца в темно-серых доспехах пали ниц перед Расулом, сняв с себя шлемы и отбросив мечи в сторону.

Юноша, неожиданно для себя повелевающе рыкнув, обратил внимание своих врагов на себя и сделал им красноречивый жест.

Долго себя противник не заставил ждать. Оба воина радостно вскочив, стремглав побежали в сторону купола и забежав вовнутрь, быстро достигли его центра и там исчезли из видимости.

Расул осмотрел мельком врага своего звездного учителя. Поверженный воин в темно-серых доспехах был уже давно мертв. Осторожно двигаясь, из за переполнявшей его мощи, Расул склонился над своим учителем. Но инопланетянин поднял руку в знак запрета. Слабым голосом он изъяснил юноше свою последнюю волю.

- Не пытайся оживлять меня, сын мой. Уже поздно. Моё время вышло. Теперь я вижу, что сумел выполнить все, что суждено было сделать мне при жизни.

Кроме того, я победил в схватке своего врага и ухожу с честью для себя. Я восстановил свою репутацию воина!

Только что, я увидел, как создатель Станции поддержал тебя в трудную для нас двоих минуту, когда мы оба буквально могли лишиться своей головы.

Такой явной помощи в истории планеты никто раньше не удостаивался! -звездный учитель, сжал сильно запястье Расула.

Когда-то, меня называли Влекомый светом из клана Янтарного мыса. Но я стал звездным странником. А теперь,  я передаю свой посох и свой меч странника, тебе...

-Я рад за тебя мой сын. У нашей древней, практически бессмертной расы, есть традиция задать вопрос и преподнести дар своему наследнику! -

Учитель, внимательно смотрел в глаза Расула и спросил:

-Хочешь ли ты, юный воин, обрести бессмертие? Ответь мне искренне!

Юноша ответил сразу же и без колебаний:

-Нет, мой звездный покровитель. Я не готов к вечной жизни. Мне легче было бы пройти свой путь в качестве смертного.-

Звездный покровитель, разочарованно вздохнул:

-Ты ответил неправильно, и ответ не принимается. Ты уже не решаешь ничего. За тебя этот выбор сделал Властелин Станции. Думаю, что его выбор был правильный.

Когда тебя отправили сюда вместе с караваном, мы с моим здешним земным побратимом знали, что над твоей юной головой светятся какие-то очень необычные предзнаменования.

Но я только что увидел, что именно это означало. Только что в тебя вошла мощь, которая не будет уже тобой ощущаться больше. Но подарит тебе бессмертие и еще больше, многократно усилит твои магические способности.

Так что прими это со смирением. Тебя ждет долгая дорога. Может быть, в какую-то минуту над тобой сжалятся и предоставят тебе сделать выбор самому. Но будет это еще не скоро.

Ты обречен быть странником, мой сын! Это звучит печально! Но это звучит и гордо!

А теперь побудь со мной совсем немного, мой друг и странник. Прощай.-

Они пробыли вместе несколько минут. Затем юноша остался совсем один. Инопланетянина не стало.

Лишь утратив навсегда своего звездного учителя, Расул осознал теперь, всё величие его личности.

Остались за незримой, но очень реальной чертой прежняя земная жизнь юноши, где его звали Расулом, где у него имелись детство, юность, наставники и учителя.

Ничего этого в новую жизнь он не мог взять, потому что он был теперь вечным скитальцем, странником.

Солнце тем временем поднялось уже довольно высоко над безупречной, ровной линией горизонта. Из мира только что ушел один из его наиболее ярких, непослушных, но и неравнодушных к нему сыновей.

Лицо Расула было мокрым. Так бывает, с людьми вступающими в новое. С людьми, навсегда оставившими свой прежний, во всем понятный им мир.

Теперь юноша не принадлежал себе больше. Перед ним лежал его путь. Его ждала и манила к себе дорога. Впереди была вечность.

 

 

 

Примечание.

те;із*- во многих тюркских языках, означает –море.

под «другим морем»**-здесь подразумевается Черное море.

Расул***- в переводе с арабского означает представитель, посланник.

жиентай****- от слова жиен, то есть-дети по линии дочери (сестры).

Фарабский оазис****-древнее название Отрарского оазиса.

джайляу*****-летние пастбища на лугах в предгорных и горных зонах.