Часть 13-я. Мои увлечения

 
Так сложилось, что фотоматериалы мне приходилось покупать самому. И я не только не жаловался на это, но с большим удовольствием ходил за покупками в станичный универмаг. Конечно, одинокое хождение по станице было довольно тоскливым делом, но оно было всё же лучше любого «наряда».

А когда моего друга Сашку Терещенко назначили писарем при штабе и он ходил за почтой в станицу, мы старались уходить одновременно. Зимой много не походишь, а в тёплое время мы бродили вдоль небольшой речушки, где было много зелени и деревья склонялись к воде. Много разговаривали о прошлом и будущем. А иногда забредали к одному деду, который торговал домашним вином.

У деда было два вида вина: натуральное сухое и сладкое. За один стаканчик сухого он с солдат денег не брал. При этом, когда у него во дворе за столиком были в «гостях» офицеры, он предлагал погулять минут пятнадцать, пока они уйдут. Вино у него было хорошее и стоило недорого. Но при нашем месячном «довольствии» в 4 рубля 80 копеек, мы предпочитали бесплатное сухое вино.

Дед заводил нас во двор, усаживал в беседке под навесом, приносил нам по стаканчику вина и с удовольствием расспрашивал нас «о доме, о службе».
Однако, за это удовольствие приходилось расплачиваться тем, что в увольнение в выходные дни, когда были танцы, кино и другие развлечения меня не пускали. За два года службы я был в таких, обычных увольнениях всего один раз. Естественно, закрутить роман, с какой либо местной девицей,  мне не удалось.

Но меня брали на различные мероприятия, для фотографирования. Например, на одной из комсомольских конференций я ходил по залу и фотографировал во время выступлений докладчиков, когда мне из рядов сунули в руки записку. В ней был адрес и имя. Я посмотрел в ряды и увидел невдалеке большие глаза, смотрящие на меня в упор и улыбку. Я сразу понял, что это от неё. Миловидная девушка взглядом взывала ко мне. Конечно, я сфотографировал её.

 Но после двадцати минут съёмок я, чуть ли не бегом «рванул» в часть. Нужно было срочно проявить плёнку, сделать фотографии, наклеить их на лист ватмана, подписать, сделать заголовок. И всё так быстро, чтобы вывесить этот репортаж в перерыве конференции.

 Я надеялся успеть к перерыву, чтобы познакомиться с симпатичной, улыбчивой девушкой. Но не успел. Когда я прибежал с фотогазетой, перерыв закончился, доклады продолжались. Я хотел задержаться до следующего перерыва, но меня отправили в часть. Позже я написал по этому адресу. Самое интересное то,  что спустя много лет, когда я разбирал старые письма, я долго не мог вспомнить, кто такая Касьян Тамара?  Оказалось, что даже после армии мы ещё переписывались. Но больше никогда не встречались.

 Директор местного рисоводческого совхоза был очень умным и практичным мужиком. Он способствовал встречам солдат с местными девчонками. Да и сам дважды приезжал к нам в часть агитировать за то, чтобы мы оставались работать в совхозе. Обещал устроить на такие работы, где зарплаты были в двое, в трое больше городских. Помочь с жильём и с невестами. Некоторые оставались и не жалели. Совхоз был богатый.

Так вот, устраивали вечера – посиделки. С чаем, пирогами, семечками. Бывали различные аттракционы, игры, развлечения, чтение стихов, местные артисты пели песни, танцевальный ансамбль затягивал нас в танцы. Теперь я понимаю, что все это делалось для того, чтобы мы, солдаты, поближе знакомились с местными девчонками, влюблялись и оставались бы здесь жить и работать.

Был «Вечер русской старины». Был вечер посвящённый Есенину.
Есенинский вечер у меня только в памяти. А вот старинные «посиделки» я запечатлел на многих фотографиях. Здесь я познакомился с необыкновенной девушкой. Она работала на местном конезаводе и была влюблена в лошадей. Окончив Ленинградский ветеринарный институт, она приехала сюда работать по специальности. Но увлёкшись верховой ездой, стала жокеем. Очень красивая, стройная девушка, к тому же голубоглазая блондинка. Моя голова так и сворачивалась в её сторону, хотя на этом вечере были и другие симпатичные девушки.

Но как только начались танцы, я дважды приглашал её танцевать и расспрашивал, как она оказалась здесь. Когда в танце я обнял её за талию, меня поразила упругость её тела, состоявшего из сплошных мышц. Я понял, что она действительно серьёзно занимается конным спортом. Я удивился её открытости и приветливости. Мне хотелось думать, что это относится только ко мне. И я хотел продолжить знакомство. Но мои обязанности фотографа везде участвовать и всё снимать отвлекли меня и, когда я перестал видеть её в зале, я не придал этому значения, надеясь, что она вышла куда-то на минутку. 

Эти посиделки проходили в одной из станиц, куда привезли гостей из разных других  станиц, как и нас. И оказалось, что она со своими уехала, и так неожиданно, что я даже не заметил, как это произошло. К сожалению, я успел спросить только её имя, а фамилию и
адрес не успел.  Позже она прислала мне два письма с просьбой прислать ей фотографии того вечера. Но вместо обратного адреса поставила только свою роспись. И все мои попытки найти её не увенчались успехом.

    «Зарница»
В советское время молодёжь старались привлечь к участию в военно-патриотических мероприятиях.  В конце 60-х в городах на такие мероприятия молодёжь смотрела уже с ухмылкой, мол опять обязаловка, а в сельской местности, где молодёжь не была избалована различными развлечениями, такие мероприятия увлекали. Особенно тех, кому было менее 15-ти лет.

Поэтому с наступлением весны, когда солнце уже пригревало так, что можно было днём уже ходить без пальто и шинели, а земля подсохла, нас привлекали к организации военной игры совместно с местными мальчишками и девчонками под названием «Зарница».

Итак, однажды утром местные школьники пришли к нашей части. Мальчишки были вооружены деревянными автоматами. Девчонки сумками медсестёр с красными крестами. Нам выдали холостые патроны, карабины, взрывпакеты. Руководил игрой капитан Смолин.
Общим строем мы прошли по улицам станицы, и вышли в поле перемежающееся лесополосами.

Солдаты и дети были поделены на два войска. И игра началась. Она была похожа на «Казаки – разбойники» или «Пионерское знамя». На пол дня все куда-то разбежались. Периодически слышались сухие выстрелы холостых патронов, бабахали взрывпакеты. Я не бегал с карабином, моей задачей было фотографирование. Я бродил по полю около лесополосы и ждал, когда все набегаются и соберутся.

Уже подвезли с нашей столовой термоса с солдатским обедом. Это была гречневая каша с котлетами, которые наш повар Миша Гугулян готовил лучше, чем в местном ресторане.
Когда всё закончилось и начали подходить мои сослуживцы, я взял у кого-то каску и карабин, и меня сфотографировали впервые в военном снаряжении. После окончания игры был организован совместный обед на природе. Здесь я тоже попросил сфотографировать меня в группе участников. Я и сам сделал много снимков солдат с детворой.
Фотогазета получилась интересной, все остались довольны.