Связист

                Фантастика

               
     Они обсыхали, сидя верхом на толстом шершавом стволе берёзы, давным- давно подмытой паводком.  Но берёза прочно вцепилась корнями в склон и росла теперь почти горизонтально, свешивая тонкие ветки к воде. Под этим стволом на берегу у ребят был построен шалаш, да так, что, не зная, не найдёшь: ивовые кусты скрывали его с боков. В своё убежище они натащили самое необходимое: походные раскладушки, старую тумбочку, корзины для грибов...
     Сегодня  прощались с лесом, с тёмной грустной рекой, с шалашом - весной его подмоет, поэтому вещи были  собраны и готовы к эвакуации в сарай.
     На ветвях берёзы трепетали мокрые трусы. Солнце, уже багровое, спускалось за лес, резкие тени легли от стволов, расчерчивая обрывистый берег тёмными полосами.
     - Холодно! - вздрогнул Фёдор. - Может, наденем мокрое? Всё равно не сохнет! Домой пора.
     -  Ну да! - возразил Петька. - Бабушка мне такое устроит! «После Ильина дня — купаться?!» - старческим голосом продребезжал он. Фёдор засмеялся. Ну очень похоже на Петькину бабушку. Она у него совсем старенькая. Не то, что бабушка Фёдора. Та ещё вполне молодец!
     - Тогда штаны на голый зад надевай! - велел он. - Поздно. А трусы на раскладушках досохнут, пока дойдём.
     Они соединили раскладушки, водрузили на них тумбочку, как на носилки, привесили трусы и вскарабкались по обрыву. Фёдор шёл сзади, потому что Петька обязательно тумбочку уронит. Теперь полчаса идти по полям — и дома.
     Над ними, тихо ворча, медленно пролетел одиночный эйрборд. Ага! То агроном, отец Петьки, с вечерней инспекцией полей. Хорошая это работа: летай себе, роботов по полю гоняй... Фёдор помахал. Петькин отец помахал в ответ и сделал над ними круг.
     - Во дурень! - рассердился на Фёдора Петька. - Теперь уж отец точно увидел мои трусы!
     - Да не на трусы он смотрел, а отзывал с поля стрекоталок!
     И верно, жучки-агророботы потянулись к селу забавными вереницами: скошенный лобик почти упирается в крутой задик идущего впереди, а тот ещё не опустил надкрыльев, спешно убирает под них членистые ноги-манипуляторы, всяк со своим приспособлением: серпиками, мотыжками, грабельками, секаторами и лейками. Иные присасываются к колонкам, возобновляют запас воды или растворов удобрений, а  другие становятся в очередь на мойку, смешно растопырив манипуляторы. Никогда не наскучит на это смотреть! И ведь они не путаются, не наезжают друг на друга, знают, что каждому нужно делать. В кабинете Петькиного отца система управления ого-го! Там каждый шаг учтён. Зачем тогда мёрзнуть по вечерам на эйрборде? Конечно, это весело, Фёдора разок покатали, но прихоть же!
     - Зачем их сгонять, когда система управления всё делает сама? - пробурчал Фёдор.
     - Надзор человека никогда не помешает, - покровительственно ответил Петька. - И отец не жуков гоняет, а осматривает поля. Много жуки в растениях понимают! Система всё пишет: температуру, влажность, фотосинтез - в пробах, а поле не проба. Что, везде датчики ставить? А урожай тогда какой будет? Зерно пополам с датчиками! Вечером отец даёт вводную системе на следующий день.
     - А если жукам - датчики?
     - Ими командовать надо - и так лишний радиофон на поля. Зато программа «Цветная Земля»...
     Точно! Как забыл? Датчики же передают информацию цветом! Фёдор рассердился на себя. Были ведь на практике, показывали им картинку с сельскохозяйственного спутника: разноцветные пятна вместо полей. Система Петькиного отца её анализирует и даёт указания роботам... Ай-яй-яй! Совсем перестал думать о чём-либо ином, всё о своём проекте! Нельзя так.
     Фёдор тащил раскладушки, слегка подталкивая друга, а то Петька не умеет  идти и говорить вместе, так они до ночи домой не вернутся... Каково это — жить с родителями и старенькой бабушкой, видеть отца каждый день, разговаривать с ним?
     У Фёдора - только молодые дедушка и бабушка. Маленьким, он пытался называть их «папа» и «мама», но ему запретили: мол, папа и мама у тебя тоже есть, а ещё — дедушка и бабушка. У всех людей они есть.  У Петьки даже две бабушки и дед, только другая бабушка живёт далеко — на Марсе, он её только раз всего видел. А Фёдор своих других предков не видел, они в иной звёздной системе, не доехать не дойти. То есть, конечно, он их видел - по дальней связи. «Ой, каким ты большим стал! Глаза отцовские! Как ты учишься?». Всё за три минуты. Фёдор их и не знает вовсе...
     - Ты чего такой злой? - неожиданно обернулся Петька. - К бою готовишься? Не страшно? Я, например, боюсь.
     - «Глаза боятся, руки делают», - голосом Петькиной бабушки ответил Фёдор.
     - Ты куратору говорил? - в который раз спросил друг.
     Говорил он куратору. Тот велел представить доклад по всей форме с расчётами и рабочей моделью... к будущей весне! Тогда как раз случится выставка детского творчества. А у Фёдора оно взрослое, творчество, и ждать до весны оно не может.
     - Ты, Петька, не трусь, - предложил Фёдор. - Если что, всю вину на себя возьму. Или ты уже не только реальных кораблей, ты и симулятора боишься?
     - Зачем ты тренажёр так называешь? - полюбопытствовал Петька.
     - Затем, что он всё симулирует — и тебе рубку, и корабль, и звёзды... Взгляни вот! Разве эти наши звёзды похожи на те? Наши добрые, а те яркие, колючие.
     Петька согласился.
     - Наши лучше! Выйди в полночь, погляди! Сейчас ведь самое красивое небо... Жаль уезжать.
     Жаль. И не жаль, потому что симулятор его ждёт.
     - А почему ты, Петька, агрономом не хочешь?
… Вот ведь как. Они, по-видимому, душой уже уехали — вот только что, под тёмными небесами над родным селом. Тело всё ещё здесь, а душа там: разговоры как в школе — о планах, о звёздах, о будущем... За лето о том ни разу — всё о речке, рыбалке, грибах, футболе...
     Петька поёжился.
     - Хочу. Только не агрономом, а пошире — терраформистом.
     - Как-как? - удивился Фёдор. - Такой специальности нет!
     - Будет, - уверил его Петька. - Я всё решил. Хочу осваивать планеты, создавать ещё одну Землю. Хватит людям на Станциях мучиться! Надо готовить жилые планеты.
     - Чего там мучиться? Под куполом же всё есть. Хотя, наверное, жилая планета лучше. А что? Это — задача, Петька! Молоток! То-то, смотрю, ты в астрофизику с планетологией погрузился.
     Фёдор погрустнел.
     - А я думал и дальше с тобой, на одном потоке...
     - Ну какой я инженер, Фёдор? Это как ты — терраформист. Помнишь, ты подарил мне Тобика? Она прошлой зимой щенков родила, а Тобик, как ты назвал. Ты жизни почти не замечаешь — всё звёзды да звёзды. В голове ракеты да звёзды, даже картины твои — сплошь Космос!  Разве только «Красные пески» у тебя про Марс.
     Действительно! А Петька бьётся с цветопередачей и злится на уроках рисования. Потому, что пейзажи творит земные, и врать в них не хочет...
     Пришли, наконец. Свалили имущество в Петькин сарай. Завтра в авиетку — и в школу.
               
                *  *  *
     Дома Фёдор тщательно уложил в футляр свою драгоценность — кристалл с рассчитанными свойствами. Этот его адаптер — контрабанда, он пронесёт его на тренажёр тайком. Больше и брать с собой нечего, всё есть в школе.
     - Петька хочет стать терраформистом, - сказал он за ужином.
     - Гены! В отца пошёл! - восхитился дед. - А ты что решил?
     - Я пока в пилоты, - уклонился от ответа Фёдор. Но бабушка тотчас почуяла фальшь. «А потом?», - с нажимом спросила она.
     Что же. Надо заранее подготовить предков, если куратор будет ругать...
     - Хочу связью заняться. Вот если бы была связь с фотонными кораблями, мы бы хоть из Центра Галактики увидели бы маму и отца!
     - Знаешь, когда-то давным-давно связь была проводная. Тогда шла большая война, и связисты ползли под пулями — ну как у тебя пугач был, с шариками, помнишь? А тогда этими пулями убивали людей. Связисты тащили бобину — катушку такую, с проводом, вдоль фронта, чтобы войска имели прямую, мгновенную и тайную связь. Разведчики чужой стороны подползали и подключались к проводам подслушивать. Так что нужно было не только прокладывать кабель, но и охранять его.
     Бабушка была историком и знала множество интересных вещей.
     - Так ты у нас собрался прокладывать кабель к родителям? - улыбнулся дед.
     - Под пулями! - резко ответил Фёдор и надулся. Да, именно связь с родными — его мечта, но она породила уже иную мечту — мечту о мгновенной связи в пространстве. Быстрее света. Сразу. Да, кабель бабушкин, только не провод, а нить, извечно существующая во Вселенной, абсолютно упругая... Ладно. Эти детали предкам не важны.

                *  *  *

     Белые вихри, мерцание, облака на экране — где вы, звёзды? Вас нет, потому что сейчас начат скачок для последующей стыковки с «кораблём» Петьки. Официальное задание — одновременный выход «кораблей» по координатам и стыковка. Это если без адаптера. Но Фёдор — с адаптером за ухом, и уже ничего нельзя ни сделать, ни вернуть. В обычных условиях они бы вышли в заданную точку на небольшом расстоянии друг от друга. Адаптер приведёт их в одну точку. Или... чем, собственно, рискуют? Это же симулятор, а не реальные корабли!
     Туманные облака начинают просвечивать чернотой Космоса. «Корабль» Петьки идёт прямо в лоб — но какой-то не такой корабль — он просвечивает, словно схема, и  Фёдору ясно теперь, в чём заключена ошибка, потому что «корабли» въезжают друг в друга до середины и застывают странной двухвостой рыбой, словно оба проглотили друг друга. Рубки практически рядом, и Фёдору виден полупрозрачный Петька, что стучит себя пальцем по лбу. Ага! Значит, и он виден Петьке.
     Резко мигает свет, и Фёдор теряет сознание.

     Выйдя из суточного искусственного сна, навязанного им для приведения в порядок мозгов после неожиданного для куратора сбоя в программе тренажёра, они узнали, что тренажёр закрыт на ремонт.
     Ну и что? Собственно, Петька свою роль уже сыграл, ошибка ясна, а одноместный «корабль» тренажёра теперь не годится. Нужна модель Ф-21, та, что подарена недавно школе тренировочной базой пилотов со словами «Чем бы дитя ни тешилось...». На этой модели пока только учителя развлекаются, школьников не пускают. Зато и охраняют её исключительно простым замком, Фёдор такой одним гвоздиком откроет...  Остаётся поменять полярность и чуть довести адаптер, и можно продолжить его испытания.

     Они добрались до запертой комнаты недели через три — не такой уж лёгкой оказалась задача подстройки адаптера. Пришлось учитывать смену габаритов: Ф-21 большой звездолёт, и суметь «расширить плечи» - ощутить корабль во всём объёме — после тренировок на маленьком одноместном Р-615 не так-то просто. Однако решаемо. «Глаза боятся — руки делают».
     Петька остался сторожить у двери. Подумали ли мальчики о том, что резкий скачок энергопотребления приведёт к этой двери весь учительский состав? - Нет, конечно, но победителей не судят... почти. А пока...
     Тело Фёдора расслоилось на два: одно раздуло до размеров звездолёта, и оно точно знало, что, где и как в нём устроено; другое — самого Фёдора — снова парило в мерцающих облаках, совершая прыжок. Но теперь этот «прыжок» был не в заданных координатах, а к точке притяжения всей мальчишечьей души — к родителям, что на звездолёте Ф-21 летели куда-то к Центру Галактики.
     Нет! Не почернели облака, не заструился на экране чёрный мир Космоса — просто Фёдор оказался в рубке хрустально-прозрачного Ф-21 при ярком свете миллионов огромных звёзд. Туманная тень пилота повернула голову...
     - Папа! Почему ты — лысый? - успел спросить Фёдор, и время, отведённое им на эксперимент, кончилось.
     Он очнулся в кресле симулятора, окружённый толпой восторженных учителей. Петька испуганно сидел в сторонке.
     - Эй! Терраформист! Тебе задание — разработать тренажёр для нашего шалаша! Будем там родителей встречать! -  бесстрашно хихикнул Фёдор.

     Так Фёдором Степановым была доказана и использована пси-связь. Он нашёл абсолютно упругую нить мгновенной связи. Что может быть быстрее чёткого образа, сформированного нашей мыслью? Ну,  ещё и с адаптером за ухом...
     Информация — вот то, что не зависит от расстояний.