Кровь и песок

Кровь и песок.
- Мне жаль, мне действительно очень жа...
- Просто заткнись,прошу.
-Черт побери, Чарли, прошло столько лет,что ты творишь? Черт! Ты не видишь ,что я весь в крови! Прости,Чарли, я не осознавал...
- Я тоже, я доверял тебе.
- Прекращай этот цирк, я ранен,придурок, кровь, кровь, посмотри сколько тут крови, солнце жжет,невыносимо, Чарли. Ты можешь хотя бы встать рядом,чтобы заслонить солнце,мне больно.
- Больно? Тебе... тебе больно? Ты помнишь меня десять лет назад?
-Тогда добей меня, сукин сын! Добей, вот он я, ты получил меня , ты добрался до меня, стреляй!
- Убить? Ты не видишь, как дрожат мои руки? А этот голос? Голос выдает меня с потрохами, я так и остался тем же бесхребетным слабаком,что и 10 лет назад.
- Я знал,Чарли,братишка,я знал! Ты ведь поможешь мне, да? Поможешь? Почему ты молчишь? Чарли...
Дрожащая , худая рука бросила на багровый песок пистолет.
- Ты предал меня, и я никогда не смогу забыть этого, твой грех будет вписан в летопись этого мира кровавыми чернилами, а эти чернила не смываются, ты знаешь об этом? Все эти годы я ненавидел тебя, проклинал, сжимаясь в комок от злобы,несоразмерной моему слабому телу. Я сотни раз представлял, как я втаптываю тебя в землю, но даже в этих мечтах я никогда не мог тебя добить. Всю жизнь я убегал от тебя , это было моей манией,а ты был моим демоном, а убегая, мне хотелось вернуться. Мы были единым целым, твоя плоть была моей плотью, моя кровь была твоей. А ты просто плюнул мне в лицо. Я никогда не прощу тебя, но не смогу и отомстить. Хоть я тебя и ненавижу, но ты всегда будешь моим другом. Когда через сотни лет меня спросят, кого я могу назвать своим другом, я назову тебя. Ты - тот последний кусочек сердца,который я не смог вырвать из своей груди. Ты - единственный человек,которого я ненавижу, потому,что ты - единственный человек,которого я любил. Люблю. Любить можно только друга, ты знаешь об этом,Иуда?
Я ухожу, оставляя свою спину открытой, как когда-то оставил открытой свою душу. Иуда Искариот, ты сможешь всадить пулю в мою спину, мне уже не будет больно, разве Иисус заметит лишнюю стигмату?