Евгений Леонов

Грани и кадры

2 сентября 1926 - 29 января 1994
Народный артист СССР (1978). Лауреат Государственной премии СССР (1976, фильм «Премия»), Государственной премии РСФСР имени братьев Васильевых (1981, фильм «Осенний марафон»), Государственной премии России (1992, спектакль «Поминальная молитва»).

Всегда удивляло таинство явления. Да, теперь это лицо знают все, и уже непросто представить, что его когда-то не было. Еще труднее поверить, что это лицо было «всенародным» лишь последние лет 20 жизни актера.

Сейчас его бы обозвали брендом советского кино. И кто-то едва не сбрендил оттого, что в свое время на бренде не поживился. Бог с ними, меня волнует всего лишь: откуда такое доброе лицо? В юности я был уверен, что на мировом конкурсе добряков быть бы Леонову первым. Мультяшный голос Вини-Пуха усиливал впечатление, претендуя на самый любимый «детский голос» в паре с Кларой Румяновой.
 
Леонов мог быть параллельно и злым, как рецидивист «Доцент» из «Джентльменов удачи». Но редко. Евгений Павлович понимал корни своей популярности, источники народной любви. И пользовался этим сокровищем умело, а в приращении к грандиозному таланту достигал поразительных результатов.

Иначе как еще объяснить феноменальный успех его «коварного и вероломного» короля-отравителя-интригана («Обыкновенное чудо» или «Снежная королева»), в густо замешенные – им самим - козни коего ну никак не веришь? И опять же из-за лица с голосом.
 
Евгений Леонов, пожалуй, самый универсальный и не менее востребованный толстяк нашего кинематографа. Он переиграл все социальные слои вплоть до августейших персон и… тираноборцев. Правда, заметьте, все его «стихийные революционеры» - Ламма Гудзак из «Легенды о Тиле», артист Бубенцов из «О бедном гусаре замолвите слово» - чуть-чуть (и еще двести раз по чуть-чуть) лакомки с уклоном в обжоры, лежебоки и даже лентяи. Где, где та грань, что отделяет их от неприкровенных сибаритов-жизнелюбов из фильмов «Дуэнья», «Полосатый рейс», «Убить дракона», «Совсем пропащий», «За спичками»? Похоже, грани нет. Чего нет точно, так это роли Гаргантюа. Да ему бы тут и не надо было играть.

И вдруг на фоне лодырей и ландырей - «Донская повесть», «Белорусский вокзал», «Старший сын», «Премия», где Леонов – трагик без яких. Или Прохоров («И это все о нем») – следователь, перед которым невозможно не «расколоться»: свой в доску, уютный, мягкий, домашний…

А потом вообще невидаль: в дуэте с Юрием Яковлевым, артист создает образ Уэфа, зомбированного инопланетянина из пророческой антиутопии Георгия Данелия, чья степень социального обобщения только-только начинает раскрываться во весь масштаб. И лишь немногие за завесой юмора проницают скрытый смысл философско-аллегорической притчи об инопланетных «придурках», с космическим размахом клонированных вдруг на планете Земля и, особенно, на 1/6 ее сухой части. Прогресс, однако! В начале 3-го тысячелетия...

В «Доме, который построил Свифт» его Великану Глюму не верят, что он велик, потому что не может быть великан среднего роста. И отчаявшийся великан вынужден имитировать самоубийство: удар в сердце.

В жизни приземистому Леонову очень скоро не пришлось ничего доказывать. Да - великан, да - король. Но удара в сердце избежать не удалось. Не будем гадать, из-за чего? Полагаю, в том числе и из-за ноши. Потому что, судя по всему, он был, был - не совсем земной «33-й» зуб, имя которому каждый подберет в меру своей продвинутости.

"Пятачок, вставай, Медведь пришел"…

Вчера хоронили Пятачка (Ию Саввину). Сегодня - юбилей Винни-Пуха...