Космические хроники. 56

                Курсы выживания.

   Он с детства любил небо. Еще маленьким вглядывался в облака, когда другие дети играли в песке. Они строили домики, а он высматривал в белых скоплениях что-нибудь знакомое. Облака оправдывали ожидания. Чаще всего складывались в какую-нибудь рожицу, и та начинала морщиться, глядя вниз. Черты лица менялись, расплывались, и оно отворачивалось. И пропадало. Но появлялось новое. Было интересно, потому что мальчик узнавал в лицах сказочных героев. Хотелось подняться и присоединиться, хотелось попасть в сказку.
   С возрастом любовь к небу переросла в нечто большее. Юношей он поступил в космическую академию. Закончил. И стал летать, подниматься вверх на огромных кораблях. Облака для них были как деревья за окном поезда: лишь мелькали.
   Тогда появилось новое увлечение – звезды. Но и старое не пропало. И теперь на какой-нибудь планете все смотрели себе под ноги, а инженер сразу же задирал голову вверх: и здесь облака интересовали его в первую очередь.
   Вот и сейчас коллеги разбрелись вокруг челнока, а он сел на последнюю ступеньку трапа и задрал голову. По сиреневому небу плыли фиолетовые скопления. Облака на этой планете были огромными, темными и походили больше на тучи. И складывались в фигуры большие и злые. Где-то за ними притаился корабль: командир не решился опускаться на планету на нем.
   Огромный фиолетовый монстр закрыл местное светило, и тень накрыла челнок и людей. И тогда все, не только инженер, посмотрели вверх.
   - Дожди здесь, наверное, как у нас шторм, – чей-то голос заставил мужчину очнуться.
   - И дождевые капли величиной с ведро, – кто-то согласился с предположением.
   Инженер вновь задрал голову. Облака приняли уже другую форму, и что-то в ней показалось знакомым. Пришлось напрячь память. Вдруг он поднялся и вернулся на борт летательного аппарата. Вывел на компьютер карту планеты, которую составили недавно, облетев звездное тело несколько раз. Память не подвела: облака повторили ее и что-то хотели показать.
   Мужчина перенес изображение на бумагу и рванулся наружу.
   - Вот! - сказал он и протянул листок капитану. – Посмотрите карту и на облака.
   Командир понял, почему-то пошутил:
   - Масштаб уменьшить не пробовал? Вдруг и корабль, что ищем, увидим?
   Он шутил, но глаза оставались серьезными. Этот рейс был особенным. Где-то здесь пропала экспедиция. Предыдущий корабль связался с землянами, вышел на связь в контрольное время, сообщил, что все нормально, и пропал. Информации передал мало – ее только предстояло собрать. Больше он не вышел на связь.

  Капитан сфотографировал облака и вернулся на челнок. А инженер опять уставился в небо, дожидаясь, когда картинка изменится. Не дождался, потому что всех на борт вызвал командир, и челнок сразу же взлетел.
   Капитан понимал, что от него ждут объяснений. Сказал:
   - На облаке выделен участок. Сразу видно, если сравнивать с картой. Нас приглашают куда-то.
   Лучик от электронной указки скользнул по экрану монитора и уткнулся в темное пятно на фотографии облака. Правильной формы, оно смотрелось инородным телом. Такого на созданной ими карте не было.
   - Выбирать не приходится, - продолжал говорить офицер. – Похоже, какой-то разум на планете всё же есть, и с нами хотят встретиться. Или какая-то аномалия наблюдается. Она привлекла наше внимание, но с таким же успехом могла заинтересовать предыдущую экспедицию. В любом случае нам нужно найти это место.

   Челнок вернулся на корабль, и уже тот сделал полвитка на орбите и завис на противоположной стороне планеты. Космонавты собрались в рубке.
   - И опять на челноке спускаться будем! - объявил командир. – Велика вероятность, что наши коллеги погибли на этой планете. Нам предстоит совершать свои ошибки, их ляпов повторять не собираюсь. Понимаете, о чем я? С сегодняшнего дня объявляю боевую готовность. На планету со мной полетят… – мужчина оглядел присутствующих и ткнул пальцем в двоих. – Ты, лейтенант. И ты, штурман. Если через два дня не вернемся и не подадим весточки, действуйте по обстановке. Одна задача у нас: должны вернуться домой с теми, за кем прилетели!

   Капитан понимал, что не имеет права покидать корабль, но ничего поделать с собой не мог. Его недавно повысили, присвоили очередное звание и перевели на это судно. Были еще свежи знания, полученные при переэкзаменовке, но данный пункт инструкции почти всегда нарушался не только им. Расчет был прост: победителей не судят, а с погибшего какой спрос? Донимали нехорошие предчувствия, и он посчитал нужным лететь сам.

   Челнок планировал и выбирал место для посадки. Хотелось сесть как можно ближе к месту на карте, что пометило облако. Вечерело, и нужно было быстрее устроиться на новом месте и хотя бы оглядеться.
   Аппарат сделал круг и мягко опустился на почву. Космонавты не успели выбраться наружу. Вдруг образовалась воронка, и челнок провалился. Еще через минуту она затянулась, словно летательный аппарат сел в болото.
   На корабле следили за посадкой и все видели. Кто-то закричал, но скоро мертвая тишина воцарилась в рубке. Нарушил ее заместитель. Теперь ему предстояло принимать решение.
   - Со мной полетят инженер и доктор. Кто знает, может, ты, Авиценна, нужнее сейчас там? Стрелять, надеюсь, не разучился? – вопрос был задан врачу, но тот не ответил, посчитал неуместным.
   У старшего лейтенанта не было выбора – ему предстояло спасать коллег, о предыдущей экспедиции думать не приходилось.
   - Утром полетим. Что можно сделать в темноте на незнакомой планете? Это было ошибкой опускаться на планету вечером. У них запас воздуха на трое суток, должны успеть.

   Утром второй челнок повторил маршрут и замер над поверхностью. Анализ почвы удивил: не должно здесь быть зыби, и даже корабль сажать безопасно. И все же сели в стороне, подальше от места гибели первого челнока.
   На этот раз посадка завершилась благополучно. Люди вышли в скафандрах. Так распорядился заместитель, и все согласились. В облачении работать было неудобно, но относительно безопасно: амуниция обеспечивала индивидуальную автономию на сутки.
   Соблюдая осторожность, люди добрались до намеченной цели и поразились: и тут почва оказалась плотной.
   План спасения продуман был ещё корабле, предстояло воплотить его в жизнь.
   С челнока выгрузили бур, установили его в нужном месте и приступили к бурению. Все понимали, что главное, это подать вниз воздух. Лишь потом можно не спешить.
   Бурение шло тяжело, и всё равно через пару часов казалось, еще чуть-чуть и металл заскребет о металл. Время шло, а этого не происходило.
   Сумерки подкрались неожиданно. Бурение решили не останавливать.
   Дежурные на корабле и челноке продолжили следить за работающими на буровой установке людьми, а остальные отправились спать – все нуждались в отдыхе.
   Под утро дежурный на корабле поднял тревогу. Приборы показывали, что бур работает, но самого на поверхности не было, как не оказалось и челнока.
   Все, как по команде, уставились на программиста. Заместитель командира вместе с инженером находились на челноке, и теперь он оказался старшим не только по штатному расписанию, но и по возрасту. Мужчина понял это, но выглядел потерянным не меньше коллег. Выручила память.
   - Нам приказано в таком случае сообщить домой о случившемся и ждать. Так и сделаем.
   Самое простое решение показалось и самым правильным: там решат, они подскажут.
   Но всех ждало разочарование: связаться с Землёй не удалось. Помехи как туманом окутали корабль.
   - Нужно отлететь от планеты и попробовать вновь, - предложил кто-то.
   - На первом челноке воздуха осталось всего ничего, в скафандрах, правда, ещё на сутки, – программист уже пришел в себя. – Садиться нужно.
   - Два – ноль, не в нашу пользу, – отметил кто-то. – Для чего? Бур-то один!
   - Направленными взрывами котлован рыть будем. Челноки крепкие, выдержат.
   - А инженер, что был около бура, где он?
   - Считаешь, жив? Скафандр хорош, но не настолько.
   Всеобщее молчание подтвердило согласие с мрачными выводами программиста, но стремительно убывающее время заставило принимать решение.
   - Челноков больше нет. Недалеко море. Опустимся на воду. Выбирать не приходится, как любил говорить капитан. Сдается мне, что наш поплавок не проглотит суша - водой подавится.

   Корабль начал спуск, а инженер в это время продолжал ползти в сторону от провалившейся установки. Он уже понял, что песок превратится под действием света вначале в суспензию, а потом та застынет. Скоро шансов выбраться у него не будет.
  Почва жила по своим правилам: на день песок превращался в монолит. Ему повезло, что находился далеко от бура. Агрегат провалился под собственной тяжестью, зыбун поглотил его, и песок потянулся в образовавшуюся воронку. В нее затянуло бы и его, стой рядом.
   Инженер полз и благодарил заместителя, что заставил облачиться в скафандры. Выбрался он, когда почва позади уже тянулась резиной. Пришлось избавиться от скафандра, подарив его застывающему зыбуну. Он лежал на спине, стараясь не шевелиться, радовался жизни и искал глазами корабль. Увидел его спускающимся и взвыл:
   - Какого черта? Вам же сказали не соваться сюда!
   Голова осторожно развернулась, следя за полетом. Стало понятно, что судно летит на другое место для посадки, и память напряглась, вспоминая карту. В той стороне было море.
   «А что, - подумал инженер, - должно получиться. Ай да умницы! Интуитивно сделали вывод из наших ошибок. Остальным не повезло, но у меня появилась возможность вернуться на корабль».
   Мужчина попробовал приподняться. Удалось, потому что грунт застыл окончательно. Через минуту он уже уверенно шел к кораблю.
   «Они пойдут сюда, а я к ним. Не разминемся. И я должен быть благодарен кому-то, кто ослушался приказа командира», - инженер шел и гадал, кто это мог быть. Он пробирался к ближайшему холму, так как хотел увидеть с него корабль. До возвышенности было далеко, но по пути.
   Холм оказался почти у самого моря. Достаточно близко, чтобы увидеть: в том районе, где должен был качаться на волнах летательный аппарат, разлилось огромное масляное пятно.
   Ужас придавил инженера. Ноги подкосились, и он сел. «Это конец! - пронеслось в голове. – Что же получается? Я один выжил в этой катавасии? Передали они сообщение на Землю? Ведь должны были! Надо же, первый полет после окончания академии, и так вляпаться!»
   Память почему-то вернула в детство. Боль разлилась по телу. Мужчина остался единственным живым человеком на планете и почему-то сидел, вспоминал себя ребенком.
   Его называли ботаником. Мальчик не носил очки, и все равно называли. Он какое-то время ругался, дрался, но потом смирился: называют и пусть называют!
   Но драки не прекратились. Ботаника били все, кому не лень. А он, как оловянный солдатик, отбивался.
   Школьник часами мог смотреть в небо. Днем на облака, а ночью на звезды. Он любил жизнь, а его не понимали. Не понимали, поэтому били. И били потому, что не сдается!
   - Ну что тебе надо?  - спрашивали его, а не он!
   Оловянный солдатик не понимал вопроса, ведь никому не мешал. Отвечал невпопад:
   - Хочу, чтобы звезды были ближе! Хочу, чтобы я был ближе к ним!
   Мальчик знал, что его скоро начнут бить. Опять будут бить. Привык к этому. И пытался объяснить:
   - Будущее и прошлое, сегодня и вчера… Пусть завтрашний день наступит сейчас, так хочется заглянуть вперёд!      
   Ботаника били, потому что не понимали. Как втолковать такое: он смотрит на звезды и гадает, какая из них заселена? Представляет жителей, живущих там.
   Но скоро драки прекратились: он неожиданно окреп. Мало кто знал, что школьник занялся спортом. И никто не знал, что не из-за драк, из-за мечты. Мальчик решил посвятить жизнь космосу. Это оказалось кардинальным решением вопроса: стычки прекратились, и ботаником его перестали называть.
   Он мечтал узнать устройство кораблей, но хотелось и летать. Поступил в космическую академию на инженерное отделение, и удалось совместить оба желания.
   «Всё получилось на свою голову, - инженер подвел итог. – Кто знал, что придется куковать одному на целой планете? Ее не видно с Земли даже через электронный телескоп, расположенном на орбите».
   Оставалась надежда, что на корабле сообщили землянам о бедственном положении. Нужно было лишь выжить, приспособиться и ждать. А для этого необходимо найти место, где почва не превращается в гель. Такая наверняка в лесу.
   Он нарисовал на песке карту планеты. Знал, что нужно сделать это, пока свежа в памяти. Нарисовал и долго заучивал. Потом поднялся и пошел по берегу в противоположную сторону: там находился лес. И действительно с очередного холма увидел его. Идти предстояло долго, но уже к цели. К вечеру мужчина добрался, куда хотел, и у леса решил переночевать. Наломал лапника с ближайшего дерева и устроил ложе. Инженер думал, что долго не сможет заснуть, но прилёг и как провалился в бездну.
   Он проснулся утром от холода и вышел из тени. Хотелось пить. Вода в море оказалась соленой, а жажда уже напоминала о себе. Был шанс найти влагу во мху, и мужчина углубился в лес. Появилась и другая цель - отыскать то, что сможет переварить желудок. Голод тоже был не за горами.
   Ему повезло: после четырехчасовой ходьбы он выбрался к лагуне и увидел реку. Широкая, полноводная, она тоже отыскала лагуну и плавно слилась с ней. Вода в реке оказалась солоноватой из-за близости моря. Мужчина посмотрел вверх по течению и увидел дым. На берегу с его стороны что-то горело.
   «Огонь - это жизнь! – радостно заметались мысли. – А если это костёр, и кто-то его поддерживает?»
   Мужчина и не заметил, как побежал вдоль берега. Но скоро сбилось дыхание и заболел бок - пришлось перейти на шаг. И все же через час он добрался до костра. В этом месте лес отступил в сторону, и его место заняли руины. Инженер не видел этого, видел только молодую женщину у костра. Голая, она жарила что-то на вертеле. Превозмогая боль, он ускорился.
   Женщина услышала треск веток и оглянулась. Замерла на какое-то время, но вдруг побежала навстречу. Ее не смущала ни нагота, ни то, что мужчина незнаком. Лишь уткнувшись ему в плечо, она подала голос:
   - Как долго я вас ждала. Уже потеряла надежду. Вы ведь нас разыскиваете?
   Инженер понял: ему посчастливилось обнаружить людей с пропавшего корабля. Женщина, словно отвечая на его мысли, сказала:
   - Одна я выжила. Грёбаная планета поглотила корабль. В лес ходила, одна и выжила. Улечу, но этот кошмар никогда не забыть, – женщина говорила быстро, взахлеб, словно боялась не успеть рассказать. – Штурман я, мне выжить помогли профессиональные знания.
   - Ты курсы выживания прослушала, и практические занятия были, – инженер не решился сразу огорчать женщину.
   - Именно, что прослушала! На Земле я бы припеваючи жила на необитаемом острове, – женщина вдруг замолчала, вспомнила, что обнажена. Отстранилась и сказала: - Иди первым. У костра сохнут мои вещи.
   Они так и шли к костру друг за другом, разговаривая.
   - Почти год я тут живу. Представляешь, каково это? А ведь планета была когда-то заселена пришельцами. Здесь есть руины – их поселения. Было у меня время полазить, подумать. Сам убедишься.
   - И куда они делись?
   - Мозгов не хватило понять. Может, теперь разберемся? С приборами-то легче!
   Они уже пришли, и инженер слышал, как женщина одевается. Пришло время объясниться. Он развернулся. Одетая спутница поправляла прическу.
   - Не будет приборов, штурман. Я тоже единственный выжил из экипажа. Ваш корабль поглотил зыбун, а мой - море.
   Женщина села на бревно, не отводя взгляда от мужчины. Глаза ее не мигали, и из них потекли слезы.
   - Я любила одиночество. Надоела суета, спешка. И думать лучше, когда никто не мешает. Но на другой планете, это не для меня, это перебор. Это эрзац! Одиночество возможно только среди людей. Если один на целой планете, это изоляция, это конец!
   - Ты теперь не одна. Я ведь тоже молил Бога, чтобы хоть кто-нибудь…. И появилась ты.
   - Вы летели за нами. Но и за вами прилетят?
   - Если наши успели сообщить. А так вряд ли найдут. Только наш командир со своей дремучей логикой мог свернуть на эту планету. О ней раньше и речи не было. Ты штурман, я – инженер. Почти экипаж без летательного аппарата.
   - Лучше бы соврал.
   - Не в моих правилах. И ты расскажи всё, как есть. Год все же провела здесь.
   - Планета возмутилась. Я видела разрушенные города, догадываюсь, что произошло. Пришельцы выжали из неё, что смогли. А могли они многое! Сами себе вырыли яму. Планета жила своей жизнью, а ей навязали другую. Изранили. Кажется мне, взбрыкнула она, катаклизм какой-то устроила.
   Аномалия непонятная пятном располагается. Обошла я его, карту нарисовала на всякий случай. Оно краем море прихватило - цвет у воды другой. Думаю, отходы производства инопланетяне тут сбрасывали.
   - И земляне к этому идут, – мужчина сделал неожиданный вывод. - Не смогли проконтролировать рождаемость. Вырубили леса, чтобы посадить культурные растения. Кушать-то всем хочется. Планета стала задыхаться, и научились добывать дешевый кислород из воды. Океаны начали мелеть, а берега отступать. Дожди стали редкостью. Как думаешь, сколько осталось землянам издеваться над природой?
   Женщина не ответила, но поддержала мужчину.   
   - Одни люди ели лягушек, другие собак и даже насекомых. У разных наций были свои бзики, но скоро все стали есть всё. Когда-то люди регулировали свою численность войнами, но спонтанно, без задних мыслей. А потом поняли, что воевать глупо, да и невозможно стало из-за оружия огромной мощности, когда «осколками» посечет и тебя, где бы не находился. А трофеи – руины, кому нужны?
   Инженер посмотрел на женщину и почему-то улыбнулся.
   - О грустных вещах говорим, а ты смеешься! Инженер, тоже мне!
   - Как зовут тебя, красавица? Впрочем, не говори. Отныне звать тебя буду Евой.
   Девушка замерла, но смысл сказанного дошел до нее.
   - А тебя, надо думать, Адамом?
   Лицо ее расплылось в улыбке.  И вдруг она прыснула. Засмеялся и мужчина. Это случилось впервые, как он попал на планету. Она показалась не такой уж негостеприимной.
   Девушка жила на окраине разрушенного города в одном из мало пострадавшем здании. Там же поселился инженер.
   Ночью мужчина лежал в соседней комнате и думал о женщине. Вспомнилось обнаженное молодое тело. Она была не только красивой, но и стройной.
   «Не повезло бедолаге! - подумал он почему-то только о ней, забыв про себя. – Так и проживет без второй половинки. Но выбор у нее есть: я или не я, - он всё же вспомнил про себя».
   Мысль показалась смешной. Появились другие, но все почему-то возвращались к обнажённому женскому телу.
   Девушка тоже думала о чем-то своем, потому что вдруг громко спросила:
   - Не спишь? Я завод видела. Тоже в руинах, но есть почти целые здания. Другие города существуют. Такие же, но чем черт не шутит?
   - А когда все это произошло, как думаешь?
   - Лет сорок назад. Завтра оценишь. Едой я запаслась. Местная дрянь, но выбирать не приходится. На какое-то время хватит.
   Больше они не разговаривали, усталость взяла своё.

   Завод оказался большим. Разрушенные здания осматривать было бесполезно, но сохранившиеся стоило. Нашлись станки, назначение которых инженер понял, и которые посчитал возможным восстановить. Не было главного – источника энергии. Это он искал в первую очередь, на это ориентировал и спутницу.
   Обход производили вместе – боялись друг за друга. Лишь через неделю пара обнаружила в полуразвалившемся здании что-то интересное. За одной из запертых дверей лежали полуистлевшие большие ящики. Помещение оказалось складом готовой продукции. Деревянная тара истлела, но внутри находились двухметровые металлические капсулы, обработанные защитной мазью.
   - Ты где-нибудь видела изображение жителей? - спросил инженер.
   - Не попадались, - ответила девушка.
   - Жаль, даже по лицу можно определить степень развития, интеллект. Понимаешь, мы нашли камеры с автономным питанием. Консервация наверняка сохранила содержимое. Вот только, что в них?
   - Проверим твои знания на вшивость.
   - Это же инопланетная продукция! – возмутился инженер.
   - А нам нужно вернуться или найти возможность сообщить о себе.
   - Их много здесь: испортим пару, не убудет. Экспериментировать придётся.
   - Флаг тебе в руки.

   Инженеру понадобился час, чтобы понять: это установки телепортации, на таких инопланетяне осуществляли перелеты. Убыли в свое время, сбежав от апокалипсиса, а лишние остались. Изображения на клавишах давали однозначное толкование их назначения. Даже цвет квадратных пуговичек нёс информацию.
   Первые же испытания прошли успешно. Предметы пропадали, исчезали и грызуны без уменьшения численности, потому что множество их носилось под ногами. Удалось освоить таймер, и срабатывала установка теперь только в назначенное время. Осталось определиться с пунктом назначения. Получилось и это, но радости не принесло.
   На панели управления в доступной форме указывалось, что нужно набрать адрес, показывалось как, но телепортация проводилась в точно такую же капсулу, находящуюся непонятно где.
   - Приехали! - сообщил инженер подруге на следующий день. Она нравилась ему, хотелось обнять, утешить, но пришлось огорчить. – Ева, мы сможем улететь только к инопланетянам!
   - Это лучше, чем стареть в одиночестве. Они помогут. Крыс туда наслали. Уже бесятся, наверное, от таких подарков, и ждут хулиганов.
   - Когда?
   - Хоть сейчас.
   - Куда?
   - В первое место по списку. Это родина их, раз под номером один. Я так понимаю.
   Мужчина не выдержал, притянул девушку к себе. Он не решился поцеловать ее в губы и поцеловал в шею. Она отстранилась, посмотрела в глаза, и сама нашла его губы.

   Робинзоны, ставшие такими по воле случая, открыли глаза. Полупрозрачные крышки капсул опрокинулись, и они увидели людей. Незнакомых, но людей.
   - Получилось! - сказал инженер и посмотрел на спутницу.
   Та согласно закивала.
   - Получилось, - подтвердил один из встречающих. – Пока только вы сдали экзамен на выживаемость.
   - То есть? – не понял инженер.
   - То и есть. Это был экзамен. Последний выпускной экзамен!
   - И то, что произошло….
   - Произошло во сне, – оператор ответил уже девушке.
   - Садисты.
   Так думала и девушка:
   - Это же издевательство!
   - Думаете? А вы кроме всего прочего смоделировали причину гибели прожорливого человечества! Забыли, что многие открытия делаются во сне? Что….
   - Такое развитие событий известно и ребенку! - выпускник академии был возмущен, но радость избавления от кошмара заставила улыбаться. – А в этих коконах кто?
   Целый ряд таких же капсул располагался рядом.
   - Тоже выпускники. Еще ищут выход из нештатной ситуации. На одном корабле не могут взлететь из воды и выйти не получается: морские хищники поджидают за бортом. Другим вообще несладко пришлось: затянул зыбун, и борются за жизнь. Но все спят не дольше восьми часов. Через восемь уже мы будим, спасаем, так сказать. Таким назначается переэкзаменовка после повторения теоретического курса.
   - И как тебе нравится такое, Ева? – инженер спросил серьезно, но девушка отреагировала почему-то нервно:
   - Может, меня не так зовут!?
   - Проверка произведена. Обстановка в пределах нормы, – произнес откуда-то сверху металлический монотонный голос.
   - Такое происходит регулярно, – прокомментировал сообщение преподаватель. – Был случай, когда курсант впал в кому. А вы помните, как попали на чужую планету?
   - На корабле. Каждый на своем, - ответила девушка.
   - В которых вас усыпили перед стартом и перевезли в центр подготовки, – продолжил рассказ экзаменатор. - А уже здесь компьютер вставлял палки в колеса. Все выпускники знают, что на какой-то стадии такое происходит, но сон заставляет забыть всё на свете.
   Преподаватель решил, что оператор достаточно объяснил курсантам, и вмешался в разговор:
   - На «Землю» сумели вернуться и домой дорогу найдете. Всего хорошего.

   Пара вышла на улицу и замерла. Привычная природа радовала. Радовало все: и прохожие, спешащие по своим делам, и птицы, клюющие что-то в стороне, и даже летняя духота. Инженер решился и развернул девушку к себе.
   - Так как тебя зовут, Адам? – она не дала ему ничего сказать.
   - Юра.
   - Как первого космонавта.
   - Которому лишь предстоит летать. А мне не хочется. Только не сейчас. Как тебя зовут, Ева?
   - Будешь смеяться. Ева. Я очень удивилась, когда там назвал меня по имени. Потом поняла, почему.
   - И рассмеялась.
   - И рассмеялась, - подтвердила девушка.
   - А я видел тебя голой, - вдруг признался не к месту мужчина. – Ладная ты.
   - Во сне, – девушка не смутилась. – Ты тогда мог видеть все, что хотел. И показалась поэтому стройной. В жизни я хуже.
   - Лучше. Я люблю тебя. Уже тогда любил, но не мог сказать, не имел права.
   - На безрыбье и рак сойдёт? Хватило восьми часов сна, чтобы понять это?
   - Мы прожили там полгода, прошли кучу испытаний, и во сне ты была сама собой, уж в нем-то не лицемерят. И так, оказывается, можно пройти огонь, воду и медные трубы.
   Ева ненадолго задумалась.
   - Может быть, ты прав.
   - Уверен. Нам предстоит пройти и другие испытания. Уже вместе, ты не против?
   - Читала когда-то, что удовлетворенная любовь недолговечна.
   - Проверим?
   - Почему нет? – своеобразно согласилась девушка.
   Молодой человек притянул ее, не поцеловал, просто прижал.
   - А наш экзамен на выживаемость плодотворным оказался. Прав преподаватель, хотя другое имел ввиду. Интересно, как прошел экзамен у других? Там тоже смешанные экипажи?
   Ева не ответила, рассмеялась. Улыбнулся и он.
   - Знаешь, что я подумала? Это не экзамен, когда собирают экспедицию как мусор веником. В далёкий космос семьями летать необходимо! Согласен? – спросила она и уточнила: - Экзамен не экзамен, а парами лучше!
   С лица инженера исчезла улыбка. Не сразу, потому что мысли разглаживали кожу сверху вниз, но в итоге он рассмеялся.
   - О-О-О-О! – выдавил он из себя через силу. – Это не ВУЗ, это брачное агентство!
   Мужчина успокоился и признался уже тихо:
   - Согласен!
         
                *****