Дача в снегу

Я проснулась и посмотрела в окошко: всё белым-бело, под утро выпал снег. Двор, деревья, кустарники покрыты снегом. Ещё вчера была поздняя осень, а сегодня - ветки покрыты пушистыми шапками снега. Дача в снегу! Никогда дачный сезон не заканчивался так поздно.

Моя кровать стояла возле печки, ещё тёплой, вчера вечером её топили, но чувствовалось, что становится прохладно. Я встала, вышла на веранду, там оказалось очень холодно, от моего дыхания шёл пар. За окнами веранды лежало зимнее село, а снег падал и падал, небо серое и низкое. Очень тихо, ни души на сельской улице. Утро последней субботы ноября.

Вчера мы ужинали поздно, как всегда. Готовили еду на печке, не в русской печи, а на плите, она топилась дровами и обогревала маленький дом. Печка разгоралась жарко, дрова потрескивали, давали тёплый оранжевый свет, на горящие поленья можно было смотреть бесконечно, смотреть как они превращаются в угли, затем в золу, в пепел.

Каша в кастрюле на печке быстро разваривалась, вода быстро закипала. Чайник долго оставался тёплым. Ужинали в большой комнате за круглым столом, стоящим под абажуром. Потолок в комнатах низкий. Лампа тепло освещала поверхность стола, тарелки, чашки с чаем, ломтики лимона и халву.

В комнате работал радиоприёмник, и маленький домик в Никоново, в три окна на улицу, казался связан радиоволнами со всем миром. За окном темно, деревня погружена во мрак, только бездонный купол звёздного неба с миллиардами звёзд накрывал сельскую улицу, домики с садами, огороды, заливные луга в конце улицы, и лес за рекой. В городе совсем не видно неба, здесь небо являлось неотъемлемой частью пейзажа, большей его таинственной, извечной частью мироздания.

После ужина мы, как всегда, совершали свои «прогулки в пиджаках». Так они назывались летом, когда после жаркого дня и тёплого вечера, наступала прохлада ночи, все обитатели дачи от мала до велика, одевались потеплее и отправлялись на прогулку. Шли по сельской улице до школы, старой школы из красного кирпича, построенной, как говорят местные жители, в 1912 году и, как полагает доктор, земством. Потом поворачивали направо и шли вдоль улицы, прямо до шоссе на Орлово. Там стояли немного и смотрели, как вдалеке, по железной дороге проходил поезд, окна вагонов светились зеленовато-жёлтым светом. Был слышен стук колёс и  звуки гудков электровоза. Мы стояли, смотрели, потом поворачивали домой.

Мы все очень любим наши «прогулки в пиджаках». Так бывает летом. В самом конце августа обитатели дачи перебираются в город. А в этот год, дачный сезон затянулся до конца ноября. Вернее, на даче постоянно оставался жить только доктор. До станции, где расположен его санаторий, от Никоново гораздо ближе, чем от города. Я же только навещала его все эти  осенние месяцы, осень в этом году стояла на редкость тёплая и сухая, после необычайно жаркого лета с пожарами.

Осенью «прогулки в пиджаках» превратились в «прогулки в плащах». Точнее плащ был только на докторе, длинный старый плащ и охотничьи резиновые сапоги. На голову он надевал странную шляпу. В руку он брал тросточку для опоры на неё при ходьбе. Мы выходили на ночную улицу, оставляя гореть свет на веранде, и медленно шли в сторону школы, иногда, осенними вечерами после дождя, ложился туман, он окутывал все вокруг, и тогда наши «прогулки в пиджаках» превращались в «прогулки в тумане».

А в ясные вечера мы разглядывали звёздное небо, галактику Млечного пути, Большую и Малую Медведицы, созвездие Дракона и  другие незнакомые нам созвездия и галактики. Два маленьких нелепо одетых человека, задрав головы вверх, засматривались на звёздное небо и казалось, что все жизненные неприятности, пережитые нами ранее уходят куда-то далеко, вдоль Млечного пути.

Пройдя привычным маршрутом, мы возвращались, тёплый свет веранды ждал нас в глубокой темноте улицы. Мы проходили на веранду, включали радиоприёмник и тогда голоса дикторов связывали нас со всем миром. Из радиоприёмника звучала румынская музыка, напоминающая клезмерские мелодии. Мы пили чай с лимоном. В маленьком домике в Никоново посреди тёмного пространства земли и звёздного космоса мы становились частью огромной вселенной. Два человека, затерянных в пространстве и времени. Так проходил поздний вечер.

 А пока было ещё светло, доктор обрезал сухие ветки в саду, разжигал костёр. Пламя костра успокаивало, становилось тепло от огня. Искры отлетали высоко вверх, а в месте со старыми ветками сгорали  и грустные мысли. Здесь в Никоново, на даче осень превращалась в сказочный мир, существующий параллельно с городским миром суеты и нерешаемых вопросов. Сюда можно было убежать, здесь можно было укрыться. Здесь время шло  иначе. Как говорил доктор, здесь сон равнялся бодрствованию.

Доктор часто читал в слух. В эту осень читал Бунина и Лескова. Удивительно, как будто после ХIХ века не было века ХХ, с его революциями, войнами, катастрофами, техническим прогрессом. Мир персонажей Бунина и Лескова был нашим миром. Я любила сидеть у печки и подбрасывать поленья в огонь. Теплый воздух поднимался вверх, в маленькой комнатке с окошком во двор становилось жарко. Так незаметно пролетела ещё одна осень.

И вот первый, всегда такой желанный снег на деревьях, на земле, на ветках кустарников в саду, на берёзах. Тихо и чисто. Первые шаги по выпавшему снегу, надо набрать воды в колодце и принести дров. За ночь дом остыл. Надо топить вновь. Завтрак в комнате за круглым столом под абажуром, чай в чашке, ломтик лимона, халва, белый хлеб. Как жаль, что кончилось лето.  Вчера было лето, а сегодня — зима.

Мы стояли на перроне  маленькой станции, он был весь в снегу, уже стемнело, лес, поле, домик станционных служащих, дорога - всё было покрыто снегом.  Полустанок освещал один единственный фонарь. Мы уезжали в город, закончился дачный сезон.