Роза

Зима в тот год наступила рано. В ноябре уже лежал снег.

Немцы были под Москвой. 7 ноября 1941 года на Красной площади состоялся военный парад, части прямо с площади отправлялись на передовую. Военный парад в тот день прошёл, лишь, в Воронеже, Куйбышеве и Москве.

Оборонные заводы Воронежа эвакуировались на Восток. Город находился на военном положение, по ночам действовал комендантский час. Авиационный завод, где работал Александр, тоже готовился к эвакуации. Демонтаж станков и оборудования шёл круглые сутки.

Вера с полуторагодовалой дочкой в квартирке на Бестужева готовила обед. В плите потрескивали дрова, давая тепло и уютный свет. Вдруг, у калитки дома извозчик притормозил лошадь, впряженную в санки.  Александр вбежал в кухню и произнёс:
- Вера, собирайся. Эшелон подали.

Александр залил огонь в печке водой, сразу стало холодно и неуютно. На сборы было полчаса. Знали, что придётся уезжать, но, как всегда, собирались в спешке, в последний момент. Маленькая дочка прижимала к себе куклу и никак не хотела укладывать её в чемодан, так и сели в санки с чемоданами и дочкой, прижимавшей куклу маленькими ручками в варежках.

Лошадка легко покатила санки вниз, в сторону реки, по заснеженной улице. Вера последний раз взглянула на двухэтажный дом, где родились и она, и дочка Инесса, где её семья жила с 1893 года. Она не знала, что дом будет уничтожен прямым попаданием бомбы летом 1942. Санки мчались по набережной к мосту, через мост, мимо ВОГРЭС, по левому берегу к станции Придача, куда подан был эшелон. Оборудование завода было погружено, людей разместили в вагонах «теплушках», с печкой и нарами в два яруса. Когда состав тронулся, в это же время, с взлётной полосы авиационного завода поднялись самолеты, и двинулись в сторону движения поезда, сопровождая состав. Людей и технику надо было сберечь от налётов немецких бомбардировщиков.

По дороге состав подвергался налётам немецкой авиации несколько раз. Поезд шёл медленно, часто останавливался и по долгу стоял, пропуская эшелоны с солдатами и техникой, идущие из Сибири на фронт. В мирное время поезд доехал бы до Куйбышева меньше чем за сутки.

Вера с мужем и дочкой были в пути почти месяц. Наконец состав остановился в поле.
- Выходите! Приехали! – объявил кто-то.
Люди стали выбираться из вагонов прямо в глубокий снег, было ещё светло. Вера выбралась на насыпь, с чемоданами, дочку она тащила за руку. Александр не мог помочь жене, отвечал за разгрузку оборудования завода. Члены семей работников завода выбирались из вагонов, попадая в глубокий снег. Надо было двигаться через поле, в сторону бани.

Вере было трудно идти с чемоданами и дочкой, дело осложнялось тем, что она ждала второго ребёнка, который должен был родиться со дня на день. Инесса с трудом вытаскивала маленькие  ножки, обутые в валенки, из глубокого снега, торопилась за матерью. Девочка замёрзла, и начала громко плакать, как любой маленький ребёнок, испытывающий крайние неудобства и усталость. Тащить на себе чемоданы и маленького, плачущего ребёнка у Веры не было сил.

Какой-то мальчик, лет пятнадцати, увидев бедственное положение молодой женщины, взял девочку на руки. Девочка продолжала громко плакать, тогда парень расстегнул свою фуфайку и закутал в неё ребёнка, прижав к себе. Наконец путники преодолели снежное поле. Оказались в тепле бани, из двери валил пар.

Когда Вера сняла с дочки валенки и варежки, то оказалось, что девочка обморозила ручки и ножки. Кто-то предложил растереть маленькие ноги снегом, кто-то согрел воды. Люди согревались кипятком и теплом хорошо натопленного помещения. Вера вспоминала, спустя много лет, что так и не успела спросить имя мальчика, нёсшего её дочку по снежному полю.

Александру с женой и дочкой предоставили комнату в полуподвале гостиницы на набережной, окна под потолком комнаты выходили на Волгу. Сталин дал задание наладить производство штурмовиков ИЛ-2 за считанные месяцы. Необходимо было наладить работу станков на новом месте. Первые дни в Куйбышеве домой Александр приходить не мог, был очень занят, спал в цехе по три часа в сутки. Людям говорили, что Сталин звонит на завод каждый день.

В ветреный морозный день Вера с дочкой вышла из гостиницы и пошла за хлебом. Пройдя несколько кварталов, увидела продуктовый магазин. Из дверей магазина тянулась огромная очередь, конец очереди терялся в переулке. Женщины, укутанные в тёплые  пуховые платки поверх полушубков и тулупов, обутые в валенки  переминались с ноги на ногу от пронизывающего холода и ледяного ветра.

На Вере были короткие ботики и маленькое пальтишко с меховым воротником. В таких ботиках было хорошо прогуливаться по Большой Дворянской в Воронеже, в солнечные зимние дни с лёгким морозцем. Сейчас же, Вера ощутила всю нелепость своего наряда, не подходящего ни для эвакуации,  ни для холодного морозного дня в чужом городе на Волге.

- Беженка, беженка, - услышала Вера перешёптывание в очереди, обращённое в её сторону.
Дыхание перехватывало от морозного воздуха, маленькая дочка тянула за руку, не сегодня – завтра должен был родиться на свет второй ребёнок. Стоять в очереди несколько часов, беременной женщине, легко одетой для суровой зимы, с  маленьким ребёнком, только недавно обморозившим ноги, было невозможно. Хлеба дома не было совсем.

- Роза! Роза! Где ты ходишь?! Я за тобой занимала!, - услышала она незнакомый голос. В самом начале очереди Вера увидела устремлённые на себя глаза немолодой женщины. Вера подошла к ней и стала впереди.  Они стояли молча, ни о чём не спрашивая друг друга.

На следующий день у Веры родился мальчик. После этого случая Вера больше не встречала ту женщину, может быть, и она вспоминала эту мимолётную встречу через много лет.  Так и остался в памяти чужой застывший город, бесконечная очередь за хлебом и женщина с печальными глазами, такими же пронзительными, как у нее самой.