Под ржавым навесом

В голове снова крутилось что-то непонятное, как сказал бы мой давний друг Стэн, наверное, это мозг. Я любила его как друга за то, что он всегда находил правильные  решения, а мне зачастую не хватало рассудительности, плюс он всегда был готов поддержать и развеселить.
На подоконнике остывал чай, он, наверно, уже стал совсем холодный и мерзкий. Чтобы забрать его, я подошла к окну, выглянув, я увидела Чейси. Неужели будет гроза?! Этот сумасшедший вечно как непогода покупает в магазинчике за углом пару банок прохладной колы, покрывшейся испариной, и направляется к старому ледовому катку на пустыре, садится под ржавым навесом и пережидает непогоду. Чейси проводником работал, может, как его уволили, он умом тронулся, ведь в городе у него  совсем никого нет. Стэн единственный, кто с Чейси общался, говорил, что он интересный собеседник.
И вправду, с запада надвигалась жуткая туча, слышались отдалённые грохочущие раскаты грома, и начинал накрапывать дождь. Он становился все сильнее и постепенно перерастал в ливень. Я закрыла окно и, не включая свет, забралась под одеяло.  Яркие вспышки молнии рассекали тёмное сумрачное небо, освещая мою комнату. Пролистав подряд все девять каналов на стареньком телевизоре и не найдя ничего путного, я зарылась носом в подушку и уснула.
Утренний звонок Стэна разбудил меня, правда заунывная «Just the way you are» звучала совсем как колыбельная. Из трубки послышался взволнованный голос:
-Да, да, я знаю, я разбудил тебя, но давай вставай, через минут пятнадцать за тобой заеду, дело важное.
Я ответила ему сладким протяжным зевком и положила трубку. Перевернувшись на бок, взглянула в окно. От ночной грозы совсем ничего не осталось, яркое солнце освещало пустынный город, а на небе не было ни одного облачка, начинался очередной знойный день. В комнате было душно, встав с кровати, я открыла окно, лёгкий ветерок задел кофейного цвета занавески, впустив в комнату привычный рёв машин.  Сварив себе кофе и налив его в маленькую белую кружку с маками, начала собираться. Глухой стук в дверь заставил меня отвлечься, бросив взгляд на часы, я поняла, что опаздываю, это пришёл Стен, почему-то он никогда не звонил в дверь. Уже пора выходить, а я бегаю по квартире в ночной футболке до колен совсем не собранная. Впустив его в комнату, я побежала собираться. Стэн, не разуваясь, прошёл на кухню, в это время я причёсывалась у зеркала в прихожей, после он одним глотком допил полкружки некогда моего кофе и, подхватив меня за талию, непричёсанную и не накрашенную, вытолкнул из квартиры и закрыл дверь.
Мы не стали дожидаться лифта и пошли по лестнице. Я всё не решалась нарушить смущающее меня молчание Стэнли. Мы куда-то спешили  и быстро в тишине спустились вниз, наши шаги гулким эхом раздавались по всему подъезду.  Его машина стояла прямо у входа, Стэн, ускорив шаг, открыл мне дверь, я села. Закрыв её за мной, он обошёл машину кругом и сел сам. Опустив голову на руль, он выдохнул из себя воздух и тихо всхлипнул. В салоне было душно, приторный запах автомобильного освежителя воздуха раздражал рецепторы, поэтому я опустила стекло. Придвинувшись ближе к Стэнли, я подняла его голову вверх, обхватив руками, сняла солнцезащитные очки и взглянула в красные и немного влажные глаза. Обняв  его, почти как мать ребёнка, я обратилась к нему:
-Стэнли, что случилось, ты сам не свой?! - мой голос звучал робко и тихо, мне никогда ещё не приходилось утешать людей, я вообще не знала, как поступать, в глубине боролись два желания: оставить его в покое,  или расспросить. Да и к тому же я не понимала что с ним.
-Плохо всё, Чейси умер, его вчера хорошенько шибануло током на пустыре, я шёл на стоянку мимо катка, когда увидел его, сложно было не узнать дешёвую китайскую клетчатую рубашку и гору жестяных банок из-под колы. Я вызвал скорую, но было поздно, он умер сразу после удара молнией. Ну а потом я направился к тебе… Поехали, займёмся его похоронами, у него кроме меня и не было никого. Пусть его хоть похоронят как человека, - он рассказывал дрожащим голосом, немного с надрывом, изредка умолкая и закусывая губы, так непривычно было видеть и слышать его таким.
Я достала  из сумочки салфетку и подала ему. Он вытер глаза и снова надел очки. С непривычки я растерялась: что делает несчастье с людьми, в его глазах не сверкали забавные искорки, на щеках не горел румянец, как это было обычно, он совсем не шутил и не подбадривал меня.
Стэн завёл машину, и мы двинулись с места, не проронив ни слова, лишь тихо зажужжал мотор автомобиля, свежий ветерок пронёсся по салону. Стэнли закурил, как я ненавижу эту его привычку, но сейчас решила его не трогать, у него, наверно, нервы на пределе. Я потупила взгляд, вдохнула полной грудью раскалённый воздух и отвернулась к окну. К горлу подступал тяжёлый комок, хотелось заплакать, но я держалась.