Пять частей света продолжение 5

       Вернув в своё законное владение утраченные было территории, я поспешил выбраться из «очень удобного» тяжёлого скафандра и с удовольствием вытер со лба пот, крупные капли которого, то и дело, скатывались вниз, заливая мне глаза и доставляя массу не очень приятных ощущений. Устройство для сбора пота, предусмотрительно размещённое конструкторами в верхней части шлема, явно не было рассчитано на столь длительную и столь интенсивную работу пилота, в чём я имел возможность убедиться лично ещё полчаса назад. Мысленно пообещав себе, если вернусь конечно, очень подробно рассказать конструкторам всё, что я о них думаю, я выскользнул из нижней части скафандра и облегчённо вздохнул. Прогулок, подобных сегодняшней, в ближайшее время не предвиделось, и это радовало.
       Почувствовав крайнюю усталость и дрожь в ногах (всё-таки тяжёлый скафандр – это тяжёлый скафандр, а не парадно-выходной костюм) я решил не откладывать в долгий ящик такое важное дело, как отдых. Даже не доложив Компу об успешном окончании работ, я направился в свою комнату и сразу же завалился спать, твёрдо намереваясь, чтобы там не случилось, не покидать своё ложе раньше, чем через сутки. Ну, или около того. Проснулся я, однако, через свои обычные восемь часов, даже чуть раньше, и первое, что услышал, это недовольное и достаточно громкое урчание собственного живота. Прямо скажем, та ещё музыка. Какой уж тут сон. Я открыл глаза, пару раз зевнул и как-то там выругался.
       Поднявшись и навестив туалетную комнату, дабы убедиться, что с нею всё в порядке, я взял новую, до неприличия, наворочанную бритву, которую я купил по случаю, перед самым вылетом, и убрал с лица немодную двухдневную щетину. Правда, это только сказка скоро сказывается, в какой-то момент, я даже задумался о том, чтобы отпустить бороду. Иными словами, избавление лица от покрывшей его растительности прошло не совсем гладко. Ни с того ни с сего, моя ничем непримечательная щетина, которая никогда не доставляла мне особых хлопот, решила показать, что с её мнением тоже нужно считаться, особенно в таком щекотливом вопросе, как выбор бритвы. По непонятным мне причинам, она, крайне пренебрежительно, отнеслась и к самой бритве, и к её наворотам. Чтобы добиться хоть какого-то приемлемого результата, мне пришлось долго тереть щёки и подбородок никелированной поверхностью плавающих головок, скрывающей, как было написано в инструкции, сверх острые ножи. Но, всё когда-нибудь кончается, даже такое «приятное» времяпрепровождение, как борьба с собственной щетиной. Ещё раз оценив полученный результат и пожалев о старой бритве, которую я так неразумно оставил дома, на базе, я невольно вздохнул и направился в душ, намереваясь смыть с себя не только остатки сна, но и весь тот негатив, который я получил во время бритья. К счастью, те времена, когда душ на разведывательных катерах считался непозволительной роскошью, а пилоты, вместо нормальных водных процедур, довольствовались влажными салфетками, ушли в прошлое. И хотя, вместе с душем, на катерах появилась и ограничительная инструкция – пользоваться не чаще, чем раз в три дня – с нею мало кто считался. А учитывая моё разбитое состояние, доставшееся в наследство от вчерашней прогулки, душ был мне просто необходим, можно даже прохладный, для бодрости.
       Но и здесь всё прошло не совсем так, как я думал. Видимо, судьба решила, что моих мучений с бритьём, как-то недостаточно для начала нового дня и приготовила мне ещё один сюрприз. Да ещё какой! Вместо упругих и приятно-бодрящих струй, на меня обрушился поток ледяной воды. От неожиданности у меня даже дыхание перехватило. Отпрыгнув в сторону и поскользнувшись (благо, душевая кабина не отличалась гигантскими размерами, и упасть в ней было просто невозможно) я больно ударился плечом о крючок, на котором висело полотенце, и вспомнил Компа самыми «ласковыми» словами, которые только знал. Видите ли, он до сих пор не удосужился включить аппарат подогрева воды, который, дабы исключить всякую возможность несанкционированного возгорания, он отключил сразу после аварии. Впрочем, упрекать Компа в лени или нерасторопности, у меня не было никаких оснований. Поэтому, немного успокоившись, то есть перестав материться, я задумался над тем, как такое могло случиться. Забыть, конечно же, он не мог, Комп, вообще, ничего не забывает. Выходит, он не включил аппарат намеренно - эдакая невинная шутка, например, за моё вчерашнее поведение. Я невольно усмехнулся и даже покачал головой, когда ко мне пришла эта мысль, вот тебе и искусственный интеллект. Хорошо. Разберёмся. Я включил аппарат и принял душ, на этот раз тёплый.
       Натянув на себя свежее бельё и избавив от скуки стиральный автомат, я расчесался и направился в столовую, которая находилась всего в двух шагах от моих спальных апартаментов. Конечно, тот, кто назвал этот уголок для приёма пищи – столовой, самым бессовестным образом, польстил конструкторам, но, как говорится, и за то – спасибо. Выполнив набор стандартных движений, необходимых для приготовления завтрака, я основательно наполнил желудок и залил в него две большие кружки кофе, после чего почувствовал приятную усталость и желание выкурить одну-другую сигарету. Что я и сделал, попутно анализируя события последних суток и выстраивая план дальнейших действий. Правда, со строительством дело не заладилось, явно не хватало строительного материала, да и сведения, которыми я располагал, не отличались особой свежестью, надо было срочно пополнить свой багаж самой последней информацией. Поэтому я не стал лишать кухонный автомат его законной работы. Нажав пару кнопок и щедро предоставив ему право самому заниматься уборкой посуды, я оставил столовую и, пройдя к пульту управления, развалился в кресле, при этом сохраняя на лице самый невозмутимый вид. Устроившись поудобнее, я, предварительно тщательно размяв сигарету, не спеша, закурил, выждал пару секунд, наблюдая за поднимающимся вверх облачком дыма и только после этого соизволил таки повернуться к экрану, который, по своему обыкновению, мигнул.
       «С добрым утром», - поприветствовал меня очень воспитанный Комп.
       - И тебя тоже. Надеюсь, оно будет именно таким, - отозвался я и, зная, что он ждёт от меня именно этого вопроса, спросил. – Ну и что нового? Как наши дела? Есть ли что-нибудь хорошее?
       «Всё хорошо. (Ответ ещё тот.) Через один час двадцать восемь минут начнём торможение. Через шесть часов выйдем на орбиту третьей».
       - А что планета? – поинтересовался я и попросил вывести её увеличенное изображение на верхний экран, который отличался от облюбованного Компом более внушительными размерами.
       «Как видишь, - ответил Комп, мгновенно выполнив мою просьбу. – Пока ещё рано что-то говорить, тем более делать какие-то выводы, расстояние для телескопа всё ещё является слишком большим».
       - Ладно, подождём, - согласился я, понимая, что ничего нового больше не услышу. – Да, чуть не забыл, спасибо за душ. Сон, как рукой сняло.
       «Ты не сообщил мне результат ремонтных работ», - невозмутимо ответил Комп, даже экраном не мигнул.
       Вот так вот! Выходит, я ещё и виноват.
       - Ладно, - снова сказал я, стараясь успокоить клокочущее во мне возмущение. – Если я тебе больше не нужен, то я, пожалуй, пойду, отдохну. Или есть что-нибудь ещё? – вспомнив привычку Компа выкладывать информацию малыми частями, на всякий случай спросил я.
       И Комп не разочаровал меня.
       «Да, - ответил он и выдал такое, от чего я мгновенно забыл про отдых. – В эфире присутствует какое-то аномальное напряжение схожее по своим параметрам с тем, которое возникает во время сеансов подпространственной связи».
       - Так, может это…
       «Нет, - не дал мне закончить, как я уже говорил, очень воспитанный Комп. – Это напряжение не является следствием работы блока подпространственной связи, оно слишком слабо и рассеянно, хотя и составляет единое целое».
       - Тогда, откуда оно взялось?
       «На вопрос, откуда взялось это напряжение, я не могу ответить, но исходит оно с поверхности третьей».
       - Что? – подпрыгнул я. – И ты молчал?
       «Я сообщил об этом в порядке очереди».
       - Какой ещё очереди? – меня просто распирало от возмущения. – А ты не подумал о том, что от этого может зависеть наша жизнь?
       «Не больше, чем от результата ремонтных работ, - незамедлительно парировал Комп. - Который, должен напомнить, мне до сих пор не известен».
       - Ладно, хватит считаться – примирительно сказал я, признавая правоту Компа. – С ремонтом всё хорошо. Насколько это возможно, разумеется, - и не желая больше возвращаться к этому вопросу, спросил. – И что ты думаешь по поводу этого напряжения?
       «Я пытаюсь разобраться в его происхождении».
       - Тогда, давай будем пытаться вместе, - сказал я то, что и должен был сказать и придвинулся к клавиатуре.
       В таких случаях, как этот, мы не мешаем друг другу умными советами, каждый идёт своим путём и ищет решение задачи сам. Кстати, очень полезная и действенная практика.
       Стараясь доказать преимущество человеческого разума, я честно взялся за работу, во время которой сжевал пару бутербродов, выпил несколько кружек кофе и выкурил энное количество сигарет. Надо же было чем-то разбавлять все эти цифры и неизвестные, тем более что мои отношения с ними не заладились с самого начала, причём, не заладились совсем. Короче, дела мои шли не лучшим образом.
       Полностью выбившись из сил, но так и не найдя происходящему никакого разумного объяснения, я убрал с экрана тёмный лес графиков и цифр и, с самым безразличным видом, поинтересовался, как обстоят, на этот счёт, дела у Компа. С радостью узнав, что он не оказался умнее меня, я, уже с гораздо большей заинтересованностью, спросил, как обстоят дела вообще. Комп, как и в прошлый раз, ответил, что всё хорошо, что мы, как и планировалось ранее, благополучно достигли третьей, что, в данный момент, делаем вокруг неё второй виток, высыпал мне на голову целую кучу абсолютно ненужных мне данных, типа нашей скорости и продолжительности витка, и в заключении добавил, что мне, прямо сейчас, предстоит вплотную подойти к починке телескопа, который, в силу неведомых Компу причин, сразу же, после нашего последнего разговора, то есть около десяти часов назад, полностью отказался выполнять возложенные на него обязанности. Внимательно выслушав в ответ то, что я думаю обо всех метеоритах, авариях и поломках на свете, а также, узнав точные координаты того места, где я видел последующие ремонты, Комп полностью признал право каждого иметь, поэтому поводу, своё собственное мнение, после чего выдал на экран то, с чего, по моему скромному разумению, следовало бы начать. Причём, как выдал! Явно сказывалось моё влияние, поскольку поначалу Комп изъяснялся исключительно стандартными фразами.
       «То, что планета живая, практически не вызывает сомнений. Это видно, что называется, даже невооружённым глазом, достаточно взглянуть на исходящие с её поверхности энергетические потоки. Осталось только уточнить степень её развития. Но если тебе это сейчас неинтересно, то мы можем отказаться от немедленного ремонта, время у нас ещё есть. И даже много».
       Сначала я хотел, пользуясь моментом, высказать Компу, как признавшему право, своё мнение лично о нём и о его умении оставлять главное блюдо на десерт, но потом передумал и послушно побрёл туда, где расположен телескоп, невольно вспоминая тяжёлый скафандр и всё, что с ним связано.
       К счастью, снова облачаться в скафандр мне не пришлось, поломка оказалась незначительной, мне всего лишь надо было заменить не выдержавшую последних событий микросхему, что я и сделал.
       С честью выполнив поставленную Компом задачу, я вернулся на своё законное командирское место.
       Комп тут же, безо всяких предисловий, вывел на верхний экран картинку горящей деревни, вдоль которой скакали вооружённые всадники, я даже растерялся от неожиданности. Возможно, решив меня полностью ошеломить, Комп, не давая мне опомниться и даже не давая рассмотреть всё, как следует, заменил пылающие дома видом средневекового замка, правда, в не очень хорошем состоянии, вокруг которого расположились согнувшиеся под тяжестью лет лачуги. Потом, отводя на каждую новую картинку не больше нескольких секунд, он заполнил экран пасущимися стадами, растянувшимися на многие километры полями, на которых трудились согнувшиеся до самой земли крестьяне, редкими лесами, степью, предгорьями, нашёл там троих путешественников, а затем приблизил изображение и показал мне их крупным планом.
       Что тут можно сказать, на меня смотрели самые обыкновенные человеческие лица – ничего нового. Лица представителей более сильной половины человечества не вызвали у меня каких-либо эмоций, парни, как парни, таких девятьсот девяносто девять на тысячу. А вот лицо той, которая путешествовала вместе с ними, произвело на меня, должен признать, неизгладимое впечатление. Я был полностью сражён её зелёными глазами и попросил Компа вернуть картинку, когда он, следуя непонятной мне логике, переключился на что-то там ещё.
       «Что скажешь?» - спросил он, возвращая изображение путешественников, увеличивая и оставляя на экране только лицо девушки.
       По-моему, я покраснел в этот момент, надо было думать прежде, чем просить. Комп, конечно же, сразу догадался, что меня там так заинтересовало. Вот вам и бездушная машина, попробуй от него что-нибудь скрыть.
       - Скажу, что это очень красивая девушка, - ответил я, как можно более спокойно. – Правда ведь?
       «К сожалению, понятие красоты мне недоступно. Но если ты находишь, что она красива, значит, так оно и есть».
       - Ладно, прости, - извинился я, осознав свою неправоту. – Я не хотел тебя обидеть. Что же касается остального то, похоже, нам повезло. И непросто повезло, а сказочно. Я думаю, мы нашли тех, кого называют потерянными.
       «Других версий нет?»
       - А чем тебя эта не устраивает?
       «Слишком низкий уровень развития».
       - Так бывает, Комп. Люди, время от времени, впадают в детство. Кстати, вот тебе и ответ на вопрос о напряжении в эфире.
       «Предполагаешь, это потомки тех, кто ушёл на корабле номер сто двадцать восемь?»
       - На других кораблях блока подпространственной связи не было, - напомнил я, продолжая рассматривать девушку.
       «Допустим, - согласился Комп. – Чем тогда ты объяснишь подобную слабость напряжения?»
       - Чем? Да хотя бы тем, что самого блока не существует и, скорее всего, уже давным-давно. Кристаллы же, как тебе хорошо известно, лишённые магнитного замка, не в состоянии удержать в себе всю накопленную энергию, происходит её постоянная утечка. Рассеянность же поля можно объяснить большой удалённостью камней друг от друга, и я готов спорить, что так оно и есть. Люди, отойдя назад в своём развитии, полностью забыли первоначальное назначение кристаллов и видят в них лишь драгоценные камни, невероятно больших размеров. Или, возможно, если им открылись их побочные эффекты, они видят в них магические кристаллы. А такие вещи, как правило, не хранят в одном месте. Не исключено, что из-за них даже воевали.
       «Согласен. Такое возможно. Я принимаю твою версию».
       - Премного благодарен, - не удержался я и изобразил что-то там, насколько позволяло кресло.
       «Твои планы?» - коротко поинтересовался Комп, сделав вид, что не заметил моих кривляний.
       - Я должен их найти.
       «Разве это необходимо?»
       - А разве нет?
       «Прямой угрозы нет. Мы можем подождать».
       - Возможно. Но лично я не намерен торчать здесь, как минимум, полтора года.
       «Это может быть опасно».
       - Опасно может быть всё.
       «Тебя могут убить».
       - Меня мог убить и тот кирпич. Помнишь?
       «Да. Но если тебя убьют…»
       - То ты узнаешь об этом первым.
       «Вряд ли я буду рад такому знанию».
       - Не трусь. Твои микросхемы не расплавятся, маяк будет продолжать работать, рано или поздно, катер найдут, тебе заменят блок памяти и всё.
       «Это буду уже не я, - коротко ответил Комп и тут же сменил тему. – Ты уже выбрал место для посадки?»
       - Давай, в горах.
       «В горах? Это может вызвать дополнительные трудности. Почему?»
       - Иногда мне нравится попрыгать с камня на камень, - решив не говорить правду, ушёл я от прямого ответа.
       Экран мигнул, но Комп больше не возражал и не задавал вопросов.