Спираль судьбы

 - Готов? – Коля тепло улыбнулся.
    - Спасибо, что согласился подвезти, - я со вздохом приподнял сумку и засунул в багажник.
    Опять жена что-то нагрузила. Просил же: только самое нужное. Хотя в её понимании нужным мог оказаться и электрический чайник.
    Я улыбнулся. Надо было собираться самому. Правда, появилась лень и беспардонно вмешалась в планы. Я боролся с ней как мог и почти одолел. Но… Всегда эти но.
    -Ну что, друг, поехали? – Коля, хлопнув меня по плечу, вывел из раздумий.
    Я поднял голову. На третьем этаже около окна стояла Полина, опёршись о подоконник. Едва заметив, что смотрю на неё, радостно улыбнулась и замахала руками так, словно делала гимнастические упражнения.
    Шутливо поклонившись, я отдал честь двумя пальцами, будто говоря: «Да, мадам, буду строго следовать плану и не буду безобразничать». Полина зашлась смехом и, махнув рукой, несильно ударила по стеклу. Неподвижно застыла, но, увидев, что оно не разбилось, облегченно вздохнула. Ухмыльнувшись, я залез в машину.
    Хорошее настроение по дороге в аэропорт улетучивалось, как спагетти с тарелки голодного итальянца. Глядя на пролетающие мимо машины, похожие на гигантских муравьёв, я думал о наших с Полиной отношениях. Некогда страстные, они остывали, как забытый на столе кофе. Возможно, виной тому было время. Семь лет, проведённых вместе, могут изъесть ржавчиной даже самую крепкую любовь.
    Если это так, то я даже рад. Ржавчину можно очистить.
    Нет, волновало другое. Всё шло хорошо до определённого момента. До какого?
    Буквально год назад в меня словно чёрт вселился. Отлично помню тот вечер. Я тогда работал аналитиком в одной небольшой конторке. Заканчивалась очередная рабочая неделя, и я устало собирал документы в портфель, когда в голове прозвучал отчётливый мужской голос: « Хватит сидеть на одном месте. Ты можешь больше, ищи, пробивайся!» Я горько усмехнулся: «Опыт. Без опыта я никому не нужен.…». Но голос в голове (в честь дерзких и наглых я назвал его Парнишей), перебив меня, прогремел: «Пробуй! Можно быть вечно прячущейся крысой, а можно… львом. Лучше жрать, чем быть сожранным».
    Начиная с того момента, начал другую жизнь.
    Привирал в резюме насчёт опыта, работал по двенадцать часов и постоянно искал, искал, искал. Когда думал, что уже не хватит сил, появлялась злость. Не моя, такой у меня никогда не было. Скорее всего, здесь в роль вступал Парниша. Его бас больше не звучал в голове, но казалось, что он всегда рядом.
    Именно тогда и пошёл разлад. Я мало проводил времени с Полиной, раздражался по пустякам и иногда кричал на неё. Она в слезах убегала на кухню и включала телевизор на полную громкость. Виновато поднявшись, я хотел подойти и извиниться. Но опять появлялась злость.
    Она хочет и одеваться хорошо, и по за границам кататься, думал я, и лицо искажала кривая ухмылка. Пусть терпит! Садился за стол и работал до изнеможения.
    Теперь я начальник аналитического отдела одной крупной инвестиционной компании, и это далеко не предел. Радость от стремительного взлёта по карьерной лестнице омрачалась взглядами Полины. Любовь и безграничное доверие в её карих глазах сменились горечью и… чем-то похожим на страх.
    Я надеялся, что всё можно поправить. Чёрт! И желал этого. После командировки отправимся путешествовать. На Сейшелы, например. Говорят, там хорошо.
    - С тобой всё нормально? – Коля обеспокоено взглянул на меня и переключился на дорогу.
    - Пока не очень. Но всё будет пучком.
    - Это из-за жены?
    - Видно, что ли? – отрывисто спросил я.
    - Конечно, - Коля фыркнул. – Я ж помню, как вы раньше общались, и вижу, что сейчас происходит. Разница огромная.
    - Значит, всё-таки заметно? – я вздохнул. – Да, всё катится к чертям собачьим. Это из-за работы. Ничего. Скоро разгребусь, и всё пойдёт как по маслу.
    - Смотри. А то загуляет с кем-нибудь…
    Я раздражённо махнул рукой.
    - Пошёл-ка нафиг. Следи лучше за дорогой.
    Коля хохотнул и сделал погромче радио. Из динамиков вырывался высокий голосок вокалистки «The Cranberries». Она пела про звериный инстинкт, а я подумал, что, несомненно, почувствовал, если бы Полина изменила.
    - Серёг, надеюсь, ты пистолет дома оставил?
    Я беспокойно пошарил по рёбрам и облегчённо вздохнул. Хоть и пришлось собрать кучу бумаг, чтобы получить разрешение на травматику, дело того стоило. До сих пор вспоминаю момент, когда, возвращаясь из ресторана пешком, мы с женой наткнулись на двух здоровяков. Те попросили денег, но, увидев «Осу», решили, что обойдутся, и быстренько смылись. После этого случая с пистолетом редко расставался.
   
    Где-то через час добрались до «Шереметьево». У входа в терминал длинной цепочкой выстроились люди, ожидая своей очереди на проверку.
    Я вытащил сумку, поставил на потёртые от путешествий колёсики и повернулся к другу.
    - Прости. Совсем замотался. Как дочка?
    Коля, как всегда, когда заводили разговор о дочери, грустнел и тяжело вздыхал.
    - Всё хорошо. Вчера ходили в цирк.
    Я поморщился.
    - Ну и молодец. Слушай, когда ты, наконец, отходить начнёшь? Что случилось, то случилось…
    Взгляд друга помутнел, он ткнул в меня пальцем и прошептал:
    - Ты не понимаешь… Она всегда здорово водила машину. Могла уйти от столкновения. Должна была.
    Похоже, в голове проснулся Парниша. Прозвучало его пренебрежительное: «Слюнтяй». Вскоре почувствовал вскипающую злость. Раньше я занимался вольной борьбой, но почти всегда проигрывал. Отец, глядя на это, лишь сердито сплевывал и говорил, что мне не хватает спортивной злости. Она-то сейчас и бурлила. Злость соревновательного духа, призывающая к борьбе. К борьбе за друга. Я уже один раз поймал его на краю, когда он смотрел на мир через полупустые стеклянные бутылки.
    Вот и сейчас начинал подозрительно ностальгировать.
    Я схватил Колю, как следует встряхнул и прошипел:
    - Давай заканчивай с этим, ладно?
    Взгляд друга прояснялся.
    - Надо жить, правда? Ради дочки, правда? Нельзя, нельзя губить её жизнь, правда?
    На каждый вопрос я легонько кивал. Наконец, друг слабо улыбнулся.
    - Блин, извини. Нашло что-то. Прости.
    Я шлепнул его по руке чуть ниже локтя.
    – Не раскисай.
    Не поворачиваясь, зашагал к терминалу. Парниша снова спрятался в тёмном углу сознания.
   
    В столице Дании оказалось на редкость тихо. После шумной Москвы мощеные улочки выглядели абсолютно безлюдными.
    Вскоре я добрался до трёхэтажного отеля с серыми стенами. Внутри оказалось чуть уютнее, но раздражала позолота. Она была везде: на дверной ручке, на ножках журнального столика в конце холла, обволакивала стойку ресепшн, словно масло. Дешёвка.
    Я поговорил с администратором, и он выдал ключ. Швейцар, вызвавшийся помочь с багажом и показать комнату, сначала бодро схватил сумку, но вскоре недовольно на неё покосился. Я мысленно усмехнулся.
    Добравшись до нужной двери, дал чаевые и вошёл в номер. Что ж, неплохо! Одноместная кровать по ширине тянула на двухместную. По бокам, словно крылья самолёта, покоились две тумбочки. Напротив висело большое овальное зеркало, под ним находился небольшой деревянный стол. Я включил свет в ванной. Чисто, уютно и пахнет мужским лосьоном.
    Единственный минус – номер. Он располагался на первом этаже, а окна выходили во внутренний двор прямо на мусорные баки. Но это не самое страшное.
    Я уставился на ворону, сидевшую на краю контейнера. Та, повернув голову, взлетела и направилась прямиком ко мне. Планируя, медленно опустилась на подоконник и каркнула.
    Несильно ударив по раме, я надеялся отогнать птицу, но не получилось. Она сидела и пялилась на меня черным глазом. Ещё раз каркнула, будто о чём-то предупреждая. И тут начала молотить клювом по стеклу, словно отбивала азбуку Морзе. Всё вокруг потемнело. Я сначала подумал, что случайно задел ладонью ручку управления светом. Но нет, она в другом конце комнаты. Однако тьма сгущалась. Дохнуло вонью. Наверное, с улицы. Почему ворона так странно стучит?
    Сзади заработал кондиционер. Я точно не трогал пульт, он на тумбочке.
    Страх сдавил шею. По вискам ручейками заструился пот, остужая и без того похолодевшую кожу.
    Я уловил сзади слабый звук. Словно кто-то шлёпает по воде. Но побоялся поворачиваться. Вместо этого, сжимая и разжимая кулаки, смотрел во все глаза на птицу, отбивающую непонятное послание.
    Кондиционер гудел, как сумасшедший. В комнате становилось душно. Я попытался поднять руку, чтобы ослабить петлю галстука, но тщетно. Звук приближался.
    Шлёп-шлёп-шлёп.
    Совсем близко.
    Шлёп-шлёп-шлёп.
    Прекратился.
    Я чувствовал, что сзади кто-то стоит. Чувствовал спиной, но не мог пошевелить даже пальцем. В воздухе запахло металлом. Наконец-то, удалось чуть повернуть голову, но я всё равно ничего не увидел.
    Внезапно услышал шёпот.
    - Испо-о-о-о-о-лни, - «о» тянули так, словно зажевало магнитофонную ленту.
    Я вскрикнул и развернулся.
    Никого. Никого! Кондиционер молчал, как мертвец.
    За спиной каркнула ворона, затем послышалось хлопанье крыльев. Я оглянулся. Птица по спирали поднималась ввысь.
    Что это было? Кое-как доковыляв до кровати, обессилено плюхнулся.
    Видение или что-то вроде этого? Просто перетрудился. Очень много работал.
    Вытер пот, затем встал, дрожащими руками открыл холодильник и достал две бутылки. Маленькую, с этикеткой «Jack Daniels», и двухлитровую Кока-Колу. Выплеснул виски в стеклянный стакан, стоявший на столе перед зеркалом, и разбавил колой.
    Отхлебнул. Немного полегчало.
    Захотелось с кем-нибудь поговорить. Рассказать историю, которая только что произошла. Может, жене? Я подошёл к телефону, но решительно махнул рукой. О безумии лучше рассказать безумному. Или порождению безумия.
    В голову пришла мысль. Я щёлкнул пальцами и снова сел на кровать. Она чуть скрипнула.
    - Парниша, ты тут? – спросил вслух.
    Тишина.
    - Эй, алло!
    «Да, тут», - голос звучал сконфуженно.
    - Ты видел что-нибудь?
    «Я смотрю твоими глазами, но картинка в тот момент смазалась. Знаешь, словно встряхнули в банке разные цвета и выплеснули в лицо... с каких пор ты со мной разговариваешь?»
    - С тех пор, как это произошло. Мне надо это с кем-то обсудить, - развёл руками.
    «Вторая безумная личность, да?» - Парниша хмыкнул.
    -Так точно, босс.
    Уверен, увидь меня кто-нибудь сейчас, я сразу оказался бы в психушке.
    «Ну, по крайней мере, замогильным голосом тебе не шепчу. Как тот, что я слышал. Очень чёткий. Есть мысли по этому поводу?»
    - Хотел у тебя спросить то же самое.
    «Может, видение? Ты, помнится, недавно смотрел передачу… как её… “Необъяснимо, но факт”, да. Там про такое рассказывали…»
    - К чёрту передачу! Глупости какие-то.
    «Будь моя воля, вообще переключил бы. Так что не кипятись. Но другого объяснения у меня нет».
    - И у меня.
    Скинув ботинки, я поставил наполовину пустой стакан на тумбочку, лёг на кровать и неожиданно уснул.
   
    За десять минут до начала конференции я пробрался к своему месту. Зал ярко освещали лампы дневного света, почти все кресла были заняты управляющими, аналитиками и репортёрами. Первым выступал Ларссон из Саксобанка.
    Заняв место за трибуной, он принялся вдохновенно рассказывать о своём видении рынка, не забывая лучом лазерной указки скакать по непрерывно меняющимся графикам и цифрам на огромном проекционном экране.
    Для меня главными были цели, которые Ларссон ставил. И они, как и ожидалось, впечатляли. Плюс восемьдесят процентов по банкам! Здорово. Я видел много недоверчивых взглядов, но все, похоже, понимали: в этом есть смысл.
    Расслабленно откинувшись на стул, заметил, что рядом сидит симпатичная девушка. Длинные каштановые волосы распластались по серо-зелёной блузке, обтягивающая юбка чуть выше колен открывала стройные ноги. Девушка держала блокнот и ручку.
    «Хороша попка, да?» - хохотнул Парниша.
    «Заткнись», - я представил, как моего сожителя по голове жарят на костре.
    Но тот лишь рассмеялся.
    «Познакомься с ней, не теряйся!»
    «Ладно, давай попробуем. Но только знакомство».
    Я решил, что могу исполнить этот небольшой каприз. Ведь в некотором роде обязан Парнише карьерой. Его напористость и наглость вывели меня в лидеры.
    Легонько дотронувшись до плеча девушки, протянул руку и улыбнулся:
    - Hello. My name is Sergey.
    Она повернулась и уставилась на меня изумрудными глазами. Смотрела так пронзительно, будто хотела вынуть душу. Я невольно отстранился.
    Девушка, не опуская взгляда, принялась стучать ручкой по блокноту.
    Тук-тук-тук.
    Мне это что-то напоминало. Конечно. Стук клюва о стекло.
    Тук-тук-тук.
    Другие звуки испарились. Перед глазами поплыло. Всё вокруг закрутилось, как одежда в стиральной машине. Громом звучало в ушах: «Тук-тук-тук». Словно капли по доске. Словно стук сердца. Словно…
    Почему вокруг так темно? Картинка стала проявляться.
    Без сомнений, это была моя спальня. Что за чертовщина?..
    Полуобнажённая Полина сидела на кровати и плакала. Тёмные волосы закрыли лицо, бретелька лифчика съехала. А сзади неё что-то происходило. Я не мог сфокусироваться, разглядеть. Но этот звук…
    Шлёп-шлёп-шлёп.
    И хруст. Словно ломаются кости.
    В свете луны я увидел, как что-то мерно поднимается и опускается. Прут, дубинка… скорее рука с чем-то... камень?
    Полина начала медленно вставать. Вместо её лица зиял кровавый провал. Часть волос прилипла к тому месту, где должны быть глаза. Кровь стекала по шее и подбиралась к груди.
    Мои колени задрожали. Казалось, я вот-вот рухну бурдюком на пол. По позвоночнику двигался поезд изо льда.
    Вдруг Полина заговорила. Лицо сжималось и разжималось, как огромный чудовищный рот.
    Исполни.
    Шлёп…
    Сделай.
    Шлёп…
    Убей!
    Шлёп.
    Я хотел закричать, но от страха лишь запищал, как мышь в мышеловке. А она шла, шла, раскинув руки. Мелькнула мысль, что сейчас схватит и сожрёт. Я из последних сил пополз назад и уткнулся в стену. Сейчас. Всё…
    Заорав, я свалился со стула. На меня уставились десятки удивлённых глаз. Я поднял руку, извинился и снова сел.
    Выступающий (уже не Ларссон) потерял дар речи, но вскоре продолжил, изредка бросая на меня косые взгляды.
    Сон. Или?..
    В голове вспыхнула картинка. Полина. Полина! Ещё не понимая, что делаю, встал и пулей выскочил из зала.
    «Вернись!» - заорал Парниша.
    «Ты сам говорил про видение, помнишь? А вдруг что-то с Полиной?»
    «Что с ней может случиться?» - голос звучал неуверенно.
    «Лучше проверить».
    «Проверяй, но не теряй головы. Ты в отель собрался?»
    «Да».
    «У тебя мобила в кармане».
    Парниша замолчал.
    Я хлопнул себя по голове и достал телефон. Так… вот номер Полины. Нажал вызов.
    Каждый гудок казался длинней предыдущего на целую вечность. Ответь, ну же!
    Телефон пикнул, сбой вызова.
    - Да отвечай же!- я прикрикнул на телефон, чем немедленно привлёк внимание стоявших в холле.
    «Как говорили в «Охотниках за привидениями»: «Спокуха, Уинстон!» Ищи телефон Коляна».
    Я быстро заработал джойстиком.
    Гудок. Ещё один. Сняли трубку!
    Я чуть было не подпрыгнул от радости, но услышал послание автоответчика, которое показалось дурным предзнаменованием: «Привет. Если вы слышите это, то я либо забыл, как пользоваться телефоном, либо оглох, либо умер. Ха! Никогда не выпускаю телефон из рук, знаете ли. Но не в этот раз. Говорите после звукового сигнала. Пииип».
    Бросил трубку. Сполз по стене и уставился в одну точку. Чувствовал, как по щеке катится слеза и зависает на подбородке.
    Я сходил с ума.
    «Слышишь, не скисай, друг! У Коляна есть домашний телефон?»
    - Нет, - прошептал я.
    Неожиданно мной овладела злая решимость. Надо во что бы то ни стало отправиться домой. Возможно, Полина мертва, а я здесь, на этой чёртовой конференции!
    «Чтоооо?! Не дури, закончи дела. Если что и случилось, ты уже не поможешь».
    Но я спускался по лестнице, на ходу вытаскивая из заднего кармана номерок. Воротник рубашки полностью пропитался потом и неприятно прилипал к шее.
    Вдруг произошло совершенно невероятное. Реальность искривилась и подёрнулась дымкой, пропали запахи, и я почувствовал, как замедляются мои шаги.
    Сосед по разуму пытался сопротивляться.
    «Вернись. Не губи карьеру! - гремел он. – Всё это строил я, а ты, говённый бесхребетный червяк, так и работал бы аналитиком в занюханной конторке! Вернись!»
    Я увидел его будто наяву. Худющий, черноволосый, нос как у Главнейшего Министра Нушрока из «Королевства кривых зеркал». Мечется, словно загнанный лис.
    Но мне было все равно. Я без труда сломал этот мысленный барьер. Тут же вернулись лёгкость движений и запахи. В нос ударила вонь от пота.
    Надо спешить. Забрать вещи, и в путь.
   
    По дороге в аэропорт попробовал дозвониться до Коляна и Полины ещё раз. Тщетно.
    Убрал телефон в карман и принялся рассчитывать время. Пятнадцать минут до аэропорта. Если очень повезёт, сяду на ближайший до Москвы. Пусть час… Три часа в полёте плюс сорок минут до дома. Опять же, если повезёт. С учётом проверок - больше пяти часов.
    Хлопнул кулаком по ладони: слишком много! Но добраться быстрее просто не мог.
   
    С самолётом повезло, удалось выкупить билет на рейс, отбывающий через полчаса.
    Во время полета мрачные мысли стаей ворон нападали на разум, но я старался отогнать их. И хотя дурное предчувствие набирало обороты, никаких доказательств, что случилось страшное, не было.
    Таксист, как и ожидал, довёз до дома за сорок минут. Расплатившись и забрав сумку, глянул на своё окно. Темнота.
    Это, конечно, ничего не означало, ведь сейчас около двух ночи. Однако сердце гулко застучало, по всему телу пробежала дрожь.
    Проигнорировав лифт, я буквально пролетел четыре лестничных пролёта и остановился около своей квартиры. Бренчание ключей, которые выудил из кармана, прозвучало неожиданно громко.
    Трясущимися руками открыл дверь и залетел внутрь. Из дальней комнаты послышалось шуршание.
    Рванул в спальню, щёлкнул выключателем.
    Нет! Что? Почему? Вопросы, словно гоночные машины, носились в голове, сталкивались и распадались на мелкие запчасти.
    Почувствовал, как дрожит от гнева лицо.
    Полина, подтянув колени к подбородку и обхватив их руками, испуганно уставилась на меня. Справа от неё, сонно потирая глаза, лежал Колян, по пояс укрытый одеялом. Колян-друган.
    Придя в себя, он выставил руки вперёд и замахал.
    -Это не то, что ты думаешь!
    Комедия. Этот сучок решил со мной пошутить! Я оскалился.
    - Серьёзно?
    - Мы сидели, и всё получилось…
    - Чмошник.
    Я покосился на «Осу», висевшую в кобуре на стуле.
    - Не надо, Серёж! – взвизгнула Полина.
    Нет, не пистолетом. Сейчас не пистолетом. Как в видении.
    На тумбочке рядом с двумя небрежно брошенными мобильниками я увидел Хоттэя. Он стоял боком, выпятив толстый живот. То, что надо!
    Схватив фигурку, прыгнул к постели и занёс руку над Коляном.
    Если гладить Хоттэя по пузу и мешку, будет много денег. А если бить им? Будет кровь и сломанные кости. Я скрипнул зубами и хохотнул.
    Время замедлило ход. Оно текло, как смородиновое варенье из банки.
    Сейчас, сейчас я разнесу его сраную башку.
    -Убей его. Убей сейчас, – зашипела красотка с изумрудными глазами в серо-зелёной блузке.
    Откуда она появилась, я не знал. Но точно знал, что её никто не видит.
    Полина рыдала. Волосы закрыли лицо, бретелька лифчика съехала. Колян со смирением смотрел мне в глаза. В глаза зверя.
    «Убьёшь его, тебе конец. Забудь про карьеру, забудь про всё», - на редкость будничным тоном сказал Парниша.
    - Убей. Закончи сейчас.
    «Запомни раз и навсегда. Сук много, а ты один. Не позволяй секундному импульсу испортить твою жизнь».
    - Я знаю, ты этого хочешь. Так сделай же! - взвизгнула красотка.
    «Начало конца или же конец не самого удачного начинания? Выбирай», - Парниша само спокойствие.
    Рука со статуэткой опустилась. Колян зажмурился.
    Хоттэй упал на пол.
    - Пошли вон, - прошептал я.
    Бывший друг открыл один глаз и не поверил. Так и сидел, пока я не рыкнул:
    -Пошли нахер!
    Оба выпрыгнули из постели и скрылись за дверью. Ноги подкосились, и я свалился на кровать.
    Красотка укоризненно посмотрела на меня и дрожащим голосом произнесла:
    - Для тебя это начало конца.
    И растворилась в воздухе, словно дым. Я махнул рукой и закрыл лицо ладонями. Надеюсь, что она ошибалась. Очень надеюсь.
   
    Прошло три недели. Три чёртовых недели, полных кошмаров. Полина переехала к Коле через пару дней после того, как предательство раскрылось. Я не знал, что делать и куда себя девать. Конечно, можно с головой уйти в работу, но теперь любое упоминание об аналитике вызывало глубокое отвращение. Тем не менее, по настоянию Парниши, не стал увольняться и просто взял отпуск, а срочный отъезд с конференции объяснил проблемой со здоровьем.
    С каждым днём мне становилось хуже. Всё чаще просыпался ночью в холодном поту. Казалось, что Полина вот-вот покажется в дверях и задорно улыбнётся. И ещё казалось, что меня привязали к кровати, а путы невыносимо давят на грудь.
   
    Я сидел с чашкой кофе и невидяще смотрел на монитор. Плейлист давно закончился, но мне было плевать. Прокручивая в голове счастливые годы с Полиной, раз за разом задавался вопросом: когда же произошла фатальная ошибка?
    Голос в голове прозвучал так внезапно, что я подпрыгнул в кресле и чуть не опрокинул чашку.
    «Сходи-ка ты к врачу, брат».
    - Мне не нужен никакой врач!
    «Конечно. Я вижу, что творится у тебя в голове. И мне этого достаточно, чтобы ответственно заявить: у тебя едет крыша! Кстати, едет очень быстро. Того глядишь, обвалится».
    - Плевать.
    «А мне – нет! Найдешь себе ещё тысячу Полин, Малин и Калин. Лучше думай, как будешь отвоёвывать свои деньги».
    - Мы поделим всё пополам.
    «Нет уж! Заберёшь всё до копейки. Кем она была? Сраной училкой? И сколько заработала? Нет и нет! Всё твоё по праву».
    - Пополам.
    «Ну и дурак».
    Парниша обиженно замолчал.
    Через пару минут, а может, через час зазвонил телефон. Я долго смотрел на него, пытаясь силой мысли заставить замолчать. Но тот упорствовал и продолжал тренькать. Пришлось снять трубку.
    - Алло.
    - Привет, это Полина.
    Пол подо мной заходил ходуном, к горлу подкатила тошнота. Хотелось треснуть трубкой о стол, но я сдержался.
    - Привет. Чего звонишь?
    - Забыла кое-какие вещи. Можно приеду и заберу?
    «Выкини, выкини их к чертям».
    - Если хочешь, я привезу.
    «Этого ещё не хватало!»
    - Да? Нууу… - Полина замялась. – Это не будет, ну…
    - Трудно? Нет, увижу двух старых друзей, - я попытался засмеяться, но получился всхлип.
    Парниша нервно хохотнул.
    - Ладно. Спасибо. Приезжай сегодня в девять, хорошо? Мы как раз Колину Катьку уложим спать. Сможем поговорить…
    - Понял. Сегодня в девять. - Сердце бухало так сильно, что, казалось, могло сломать ребра.
    - Угу. Запомнишь, какие вещи привезти?
    - Лучше запишу.
    Я взял ручку и записал всё нужное. Затем попрощался и повесил трубку.
    По лицу тёк пот. Возникло ощущение, что все внутренние органы перемешались и превратились в кашу.
    «Слушай, может, всё-таки, никуда не поедешь?»
    - Нет, я решил.
    Парниша неуверенно хмыкнул и замолк.
    Собрав вещи, я выглянул в окно. У подъезда тёрлась компания и весело хохотала. Натянув на всякий случай кобуру, схватил коробку и вышел.
    Только что прошёл дождь, и машина покрылась каплями. Вытерев ладонью ручку дверцы, оглянулся. При одной мысли, что придётся возвращаться в пустующую квартиру, чуть не взвыл. Да уж, от одиночества отвыкаешь быстро.
    Я выехал на Дмитровское шоссе и поставил диск с Гарри Муром. По-моему, верно сказано, что блюз рождается тогда, когда хорошему человеку плохо. От музыки немного полегчало.
    Дом Коляна находился в пятнадцати километрах от МКАД. Я дал газу. Хотелось побыстрее добраться и, наверное, в последний раз увидеть бывшего друга и бывшую жену.
    Вдруг сзади кто-то шепнул:
    - Поворачивай назад.
    Я почувствовал, как кровь отхлынула от лица. Глянул в стекло заднего вида. Никого.
    Опять шёпот. Сбоку.
    - Поворачивай назад.
    Из динамиков, заглушая музыку, донесся старческий визг:
    - Поверни! Поворачивай! Езжай домой!
    Будто у песни без слов появился чудовищный вокал.
    Рубашка, промокшая от пота, прилипла к телу. Я не выдержал и бешено заорал:
    - Что, что, что от меня надо?! Пошли к чёрту, уроды!
    Всё стихло. Из звуков остались едва слышный шум мотора и блюз.
    «Кажется, опять дело рук той красотки, - прокомментировал Парниша. – Приглянулся ты ей, видать. Мне, кстати, тоже тревожно. Может, повернём?»
    - Ты забыл, какие она советы до этого давала? – огрызнулся я, но уже более спокойно. – Адекватными или добрыми их никак не назовёшь.
    Сожитель по разуму промолчал.
    Вскоре я оказался около участка бывшего друга. Остановил машину, вылез и нажал кнопку интеркома.
    - Кто это? – пробасил Колян.
    - Это Серёга. Открывай.
    И услышал, как бывший друг тяжело вздохнул. Наверняка не хотел впускать. Ещё бы, после того, как тебе чуть не продырявили голову, не то что не откроешь – отстреливаться начнёшь. Впрочем, он должен был понять.
    - Ладно, заходи.
    Скрипнула и приоткрылась калитка.
    Вытащив коробку из машины, я направился к дому. Уличный фонарь тускло освещал бетонную лестницу, ведущую к массивной обитой кожей двери.
    Поднялся сильный ветер. Что-то попало в глаз, и я принялся его остервенело тереть. Когда боль поутихла, снова двинулся к дому. Внезапно кто-то схватил за локоть. Я ахнул и развернулся.
    Передо мной стояла старуха с седыми волосами. Серо-зелёная блузка поистрепалась и висела мешком. Лишь изумрудные глаза не утратили своего цвета и смотрели также пронзительно.
    - Не ходи, - тихо сказала она.
    - Почему?
    - Не могу сказать, - прохрипела старуха. Казалось, с каждым словом она теряет год жизни. – Могу подсказать.
    - Так подскажи.
    Волосы, ставшие совсем белоснежными, торчали во все стороны. От блузки остались одни лохмотья.
    - Три смерти вместо одной.
    - Ты о чём?..
    - С кем ты там болтаешь? – спросил Колян. За этим странным разговором я и не заметил, как он вышел во двор.
    - Ни с кем. Думаю вслух, – кисло улыбнулся. Неуловимым движением выдернул локоть из шершавой ладони старухи и медленно пошёл к бывшему другу.
    - Привет, - сзади Коляна, в проёме, появилась Полина и немного устало посмотрела на меня. Всё такая же красивая. Темноволосая, со слегка вздёрнутым носом и карими глазами.
    По всему телу прошла дрожь. Мне захотелось прижать и поцеловать её, захотелось, чтобы она улыбнулась фирменной широкой улыбкой.
    Но Полина не улыбалась и не двигалась.
    - Вот твои вещи, - я твёрдо решил не заходить.
    Поставил коробку на нижнюю ступеньку и сделал шаг назад.
    Колян пристально глядел на меня.
    - Мне жаль. Просто… так получилось.
    - Конечно. Получилось, - я почувствовал, что задрожала левая щека.
    И тут бывший друг обнял Полину. Та слабо улыбнулась, а у меня перед глазами побежали красные круги.
    Значит, мне она не может подарить одну единственную улыбку, а здесь разродилась. Тварюга!
    Злость топила мысли и чувства. Хотелось мстить за предательство, за то, что они такие счастливые, а я остался один.
    Рука дрогнула и потянулась к кобуре. Я выхватил пистолет. Стреляет он неточно, но с такого расстояния попадёт даже младенец.
    Во взгляде Коляна читалось удивление. Он наверняка думал, что всё закончилось. Сам виноват. Не надо меня провоцировать и обнимать эту суку.
    Прицелился. Стрелять только в голову. Размозжить их вонючие черепа.
    Внезапно виски обожгла страшная боль. Я вскрикнул и, прикусив губу, свалился на траву. Мир передо мной взорвался: цвета и предметы перемешивались, образовывая сюрреалистическую картину, каждый звук бил молотком по барабанным перепонкам.
    Сквозь этот апокалипсис я услышал, как захлопывается дверь. Только бы встать. Я доберусь до них и поубиваю, распотрошу, раздавлю…
    Рука с пистолетом против воли медленно поднималась к виску.
    - Парниша, это ты? – прошептал я. – Что ты делаешь? Не надо. Ты и себя погубишь!
    «Это ты нас погубил».
   
    Пока Серёга неспешно шагал к Коляну, я перебирал варианты. Услышанное очень пугало, хотя эта сумасшедшая бабка могла просто нести чушь. И всё же…
    Три смерти вместо одной. Это как? Что она имела в виду? Если бы тогда, в спальне, он разделался с Коляном… Неужели остановился?
    Наверняка остановился. Статуэткой надо ударить не раз и не два, чтобы убить. Вид мозгов и крови плюс стоны, скорее всего, отрезвили бы. Или, по крайней мере, ввели в ступор.
    Теперь о троих. Полина, Колян и… кто ещё? Ах, ещё дочка… как её… Катя. Или сам Серёга?
    Я не верил, что он может так далеко зайти. Не хватит духу.
    А что сейчас? Состояние у него, конечно, хуже, но мысли об убийстве нет. Если только импульс…
    Этот импульс за рассуждениями я и пропустил. Запоздало понял, что из чувств в Серёге осталось только желание мстить. Лучше бы дома остались. Говорил же!
    Я сосредоточился. В прошлый раз мою атаку играючи отбили, но сейчас просто обязан ударить сильнее. Иначе и на моей совести будут три трупа.
    Он как раз целился, когда я попытался захватить разум. Такого наскока от меня явно не ожидали.
    Закричав, Серёга упал. Удача! Я чувствовал, что приобрёл небольшой контроль над телом. Радость оказалась преждевременной. Преимущество внезапности таяло, как лёд на солнце. Меня снова оттесняли в тёмный угол сознания.
    Остался единственный вариант. Едва я окажусь под контролем, Серёга опять понесётся убивать. Этого нельзя допустить.
    Я сосредоточился на руке с пистолетом. Получалось! Она начала потихоньку подниматься. Выше. Выше… Дуло почти у виска.
    «Парниша, это ты? – прошептал Серёга. – Что ты делаешь? Не надо. Ты и себя погубишь!»
    - Это ты нас погубил.
    Прогремел выстрел.
   
    Я очнулся на больничной койке и попытался повернуться. Голова словно раскололась на несколько частей.
    Медсестра, возившаяся с другим пациентом, увидев, что я зашевелился, подошла, поправила одеяло и строго проговорила:
    - Вам нельзя двигаться, - и тут же, улыбнувшись, добавила: – Мы уж думали, в себя не придёте.
    Я попробовал что-то произнести, но изо рта донеслись лишь хрипы.
    Сестра дала воды и сказала, что позовёт врача. Я поблагодарил осипшим голосом.
    Вскоре появился врач:
    - Как себя чувствуете?
    - Не очень-то. Голова побаливает.
    Он что-то записал и посоветовал не делать резких движений и не вставать.
    - А как я здесь оказался? – спросил я.
    - Ваша бывшая жена вызвала скорую, - доктор помолчал. – Она рассказала очень странную историю…
    - Не сомневаюсь. А она тут появлялась, пока я был без сознания?
    - Нет.
    - Понятно.
    - Что-нибудь ещё?
    - Мне выпишут болеутоляющие?
    - Да, конечно.
    - Спасибо.
    Доктор снова сделал какие-то записи и вышел. А я посмотрел на лениво плывущую тучу за окном и улыбнулся.
    Хрен с ней, с этой Полиной. Сук много, а я один. Серёга, конечно, иного мнения, но мне плевать. Теперь балом правлю я, а он на задворках.
    Надеюсь, это не изменится. Очень надеюсь.