О сущности и причине социальной болезни

       Мы живём в информационном обществе и знаем, что информация может вызывать болезни – ятрогения тому пример – и может служить лекарством, когда известно в чём состоит болезнь и как её лечить.

       В перестройку модно было с экрана телевизора заявлять: наше общество больно. Дальше этого заявления оратор, как правило, не шёл. Вместе с тем в литературе существовала разноречивая информация о том, что такое социальная болезнь. Одни люди относили к социальным болезням венерические болезни, туберкулёз, алкоголизм и наркоманию, другие считали революцию и отчуждение человека от труда социальной болезнью. Разброс мнений по вопросу о социальной патологии не способствовал его прояснению. Поэтому лучше всего начать размышление о сущности и причине социальной болезни издалека,используя информационный подход.
      
       Информация (от лат. informatio, разъяснение, изложение, осведомленность) — сведения (веды) о чем-либо независимо от формы их представления.
      
       Подробнее изучая вопрос о том, что такое информация и подходя к нему философски, следует заметить, что у информации  есть вещная, предметная и понятийная стороны. На неё можно смотреть то как на предмет, вещь,(объективную реальность, не данную в ощущении - вещь в себе) то как на понятие (объективную реальность данную в ощущении). То есть она, информация, двойственна по своей природе. При этом, считая, что информация существует в любом материальном объекте, предмете и передается от предмета к предмету в процессе их взаимодействия, то до взаимодействия объектов и передачи информации, не отрывая информации от предмета, можно принимать её за сам предмет, вещь (природу).
      
       Считается, что любой материальный объект может служить первичным источником информации. Все возможные состояния составляют его код. Значения состояний принимаются за символы этого кода. Для передачи информации от одного объекта другому как от источника к приемнику часто нужен промежуточный материальный носитель, взаимодействующий с источником. Такими переносчиками в частности могут служить световые и звуковые волны. Опосредованный перенос информации связан с кодированием-декодированием. Информация может передаваться и без посредника, при механическом и химическом взаимодействии источника и приёмника информации, например, при осязании,  обонянии и вкусовом распознавании объектов. В этом случае не опосредованно, а непосредственно кодирование приёмника связано с декодированием источника информации.
        У человека пять органов чувств и отвечающих им путей приёма идущей от внешних источников информации. Понимание, что сенсорное кодирование принимаемой информации органами чувств, превращение её в чувственные образы посредством сенсорного синтеза позволяет не решать проблему, объективна сенсорная информация, принимаемая от объектов, или субъективна. Тем не менее, интроверты, в отличие от экстравертов, считают её субъективной.
      
       Перейдя от такого материалистического освещения информации к тому материализму, который застрял на решении так называемого «основного вопроса философии», можно информацию подразделить на первичную и вторичную.  При этом первичной считать информацию источника - естественную, связанную с вещами информацию, а вторичной  - информацию приёмника, ту, что дана в ощущении  при восприятии  и затем передана мышлению.
       
       Не соглашаясь с данной материалистической установкой, идущей от материалистического сенсуализма, некогда сравнивавшего данность объективной реальности в ощущении (вторичную информацию) с отпечатком на чистой доске, следует перейти на позицию идеалистического сенсуализма. Благодаря данному переходу необходимо будет  совершить переворот в своём представлении и согласиться  с мыслью, что информация, называемая материалистами первичной является проекцией во вне той информации, что есть в ощущении – вторичной, в материалистическом понимании.
      
       При этом, принимая ощущение за источник информации, легко скатиться к субъективному идеализму и агностицизму, заявив: «вещь в себе» непознаваема и не несёт, не даёт никакой информация о себе. Поскольку «весь мир во мне», то и соответствующая информация тоже.
      
       Не полностью соглашаясь с выше обозначенной позицией идеализма мы должны сказать: да, мы не знаем, каков мир вне наших ощущений и представлений, когда нет приёмо-передачи информации. Подлинный, аутентичный мир как материальный источник информации отличатся от информационной копии - сенсорно-идеаторного своего образа. Он,подлинный мир, иной, можно сказать, чужой себе, как копии, но не настолько, чтобы это отчуждение (инобытие мира) было абсолютным. Для преодоления данного не абсолютного, а относительного отличия мира от самого себя или инобытия мира в сенсорно-идеаторном образе, необходимо так называемое «возвращение к себе». Нужно вернуть назад информацию путём возвратного действия, используя возвратно-поступательное движение.

       Увы, на уровне взаимодействия неживой природы с живой одушевлённой природой это невозможно. В живых телах сигналы идут по чувствительному и двигательному путям рефлекторной дуги в одном направлении: от приёмника внешней информации – рецептора - к двигательному органу. Результат – рефлекторное приспособительное поведение. Оно пассивно, так как направлено, отнюдь, не на преобразование первой природы во вторую.
      
       Человек как живой одухотворённый объект (система) владеет второй сигнальной системой (устной и письменной речью) и активным приспособлением - способен преобразовывать первую природу во вторую. Он умеет моделировать и проектировать - воплощать идеаторную продукцию, образы синтезированные в представлении. Данная деятельность позволяет сличать принимаемую за образец идею с её реальной (воплощённой)конструкцией - изготовленным объектом, принявшим значение образа при восприятии и таким путём обнаруживать меру их соответствия, совпадения.
      
       Называя проектирование практикой, можно вспомнить выражение: практика – критерий истинности. Истина указывает на то, что при совпадении кодовых параметров реального образа и идеаторного образца искусственного творения происходит его узнавание. Примерно также после долгого отлучения от семьи мы узнаём при встрече своего родственника, не смотря на его возрастные изменения. При узнавании в нашем сознании производиться сличение референтного образа (информации), что храниться в памяти с вновь полученной информацией при восприятии.
      
       Думается, можно сказать, что при преобразовании первой природы во вторую (мира в себя иного), при проектно-практическом «возвращении к себе» мир не полностью снимает, сбрасывает с себя свой прежний образ. Данный факт позволяет согласиться с заключением, что  «информация  является динамическим объектом, образующимся в момент взаимодействия объективных данных и субъективных методов» [1], можно сказать при функциональном взаимодействии субъекта с объектом как предметом труда.
      
       Не вдаваясь в подробности выше упомянутого взаимодействия, раскрывающего то, что изменения ведущего начала ведут к реактивному изменению ведомого начала, можно отнести данную функциональную модель к эпистемологии, теории познания. Ну а забыв о познавательном угле освещения текущей действительности, легко представить то, что  на разных уровнях природы информационные процессы текут без участия человека, то есть вполне объективно. Просто мы, люди, пытаемся воспринимать их так, чтобы составленные из сенсорных и идеаторных образов представления были более-менее достоверными: чтобы образ, полученный при восприятии  в общем и частном более-менее совпадала с референтным образцом, существующим в представлении. Это даёт адекватную ориентацию в окружающем и такую же адаптацию к нему, или его к нам, людям при активном приспособлении.
      
        В общем, следует согласиться с тем, что информационные процессы, или нечто им подобное идут на разных уровнях мироздания. Так, например, редупликацию дезоксирибонуклеиновой кислоты (ДНК), можно представить как информационный процесс. С точки зрения информатики, ДНК – источник наследственной, генетической информации, первичный материальный её носитель. Наследственная информация в ДНК закодирована. Код информации обнаруживается в специфике чередования (последовательности) нуклеотидов молекулярной цепи ДНК (источника). Для того чтобы информация могла передаваться от источника к приемнику, необходим какой-то промежуточный материальный носитель, взаимодействующий с источником – переносчик информации. Роль, функцию переносчика -  промежуточного материального носителя – в данном случае выполняют информационная и транспортная РНК. Перенос информации источника (ДНК) на структуру носителя (информационную РНК) – транскрибция - называется кодированием. Промежуточный носитель с перенесенным на него кодом источника в виде кода носителя - информационная РНК - называется сигналом.
      
       В физике приемник сигнала имеет свой набор возможных состояний, который называется кодом приемника. Сигнал, взаимодействуя с объектом-приемником, изменяет его состояния. Процесс преобразования кода сигнала в код приёмника называется декодированием.
      
       Относительно воспроизведения ДНК приёмника первоначально нет: он  в качестве дочерней ДНК формируется в процессе редупликации материнской ДНК. Процесс редупликации – это раскручивание спирали двухцепочечной молекулы материнской ДНК: воздействие фермента ДНК-полимеразы на молекулу, разъединение цепей молекулы, присоединение к каждой цепи ДНК комплементарных нуклеотидов — образование из одной двух молекул ДНК. В результате такого практического копирования, удвоения (а по материалистическим представлениям, удвоение мира, объекта - это отражение) появляется две молекулы, каждая из которых состоит из одной цепи исходной родительской молекулы (материального образца)и одной вновь синтезированной цепи (материальной копии). Такой механизм репликации называется полуконсервативным. В настоящее время этот механизм считается доказанным благодаря опытам Мэтью Мезельсона и Франклина Сталя (1958 г.) [2]. В результате считается доказанным факт существования материального (а не только психического) отражения, которое не принято называть сознанием (мышлением). Сознание - высшая или психическая форма отражения, сенсорная и идеаторная.
      
       Нуклеотиды - природные соединения, из которых, как из звеньев, построены цепочки нуклеиновых кислот. Молекула каждого нуклеотида ДНК состоит из трёх частей: азотистого основания (аденин, тимин, гуанин  или цитозин), углевода дезоксирибозы  и остатка фосфорной кислоты. Нуклеотиды принято обозначать начальными буквами (латинскими или русскими) их названий: аденин – А(А), гуанин – G(Г), цитозин – С(Ц), тимин – Т(Т).    
      
       Считается, что для биологов "информация" отождествляется с теми сигналами, импульсами,  которые наблюдаются в биологических системах, а для генетиков – с наследуемыми кодами. Поскольку кибернетики обнаруживают информацию в упорядоченности структур, в организации, можно, подойдя к проблеме кодирования – декодирования наследственности кибернетически, именно в особенности строения той или иной ДНК видеть код информации. Знаково-символически (семиотически) в каждом отдельном случае данный код будет заключаться в неповторимом чередовании букв А,Г,Ц,Т в цепях ДНК. В целом же информация о наследственности касается не только частных особенностей отдельных ДНК, но и общего их строения: общих особенностей ДНК, присущих всем живым организмам.
      
       Теперь следует особо остановиться на явлении транскрибции – списывании кодовой информации при переносе её от источника к приёмнику. Дело в том, что списывание кодовой информации необходимо для распознавания своего и чужого, инородного. Так  синтез иммунных белков (антител), в котором участвует ДНК, невозможен без снятия кодовых «слепков» с антигенной структуры возбудителей инфекционных болезней. А копирование чужого, инородного генетического материала (ведь и микроорганизмы воспроизводятся, размножаются) указывает на существование диагностики на клеточно-молекулярном уровне. Наследственные коды позволяют организму отличать своё тело от чужого, чужеродного и затем отчуждать его. В отчуждении иного , таким образом, видится цель – самосохранение: сохранение особенности организма, постоянства внутренней среды.
      
        Ну и конечно современное учение об иммунитете позволяет рассматривать заражение инфекционным заболеванием как внедрение в организм человека чужеродной информации, а возбудителя заболевания - в качестве враждебного генетического кода. Вирусная теория рака о встраивании генома вируса в геном человека основывается на данных о патологическом (болезненном) изменении – перерождении - наследственного кода человека. В данном случае кодовая вирусная информация имеет патогенное (болезнетворное) значение. Появление вследствие генной инженерии модифицированных сортов растений, устойчивых к тем или иным возбудителям болезней указывает на возможность позитивного значения изменения наследственной информации растений.
      
       Перейдя от инфекционных заболеваний к аутоиммунным, следует обратить внимание на то, что иногда собственные ткани человека вызывают иммунную агрессию и воспринимаются как чужеродные. Так, известно, что при ревматизме внедрение в организм стрептококка, кодовая антигенная структура которого имеет сродство с кодовой структурой соединительной ткани суставов и эндокарда человеческого организма, сопровождается формированием аутоиммунной агрессии. При этом собственные ткани принимают значение чужеродного агента. Возможно, на молекулярно – тканевом уровне происходит извращение не наследственного кода, а его значения. Собственные кодовые знаки диагностируются, расцениваются (списываются, транскрибируются) как чужеродные. И если действительно аутоагрессия – результат патологической (ошибочной) транскрибции, транскодирования вследствие недостаточной диагностической дифференциации  кодовой информации, то следует провести специальные исследования в данном направлении, чтобы опровергнуть, или подтвердить данное предположение.
      
       Теперь нужно сказать, что вышеприведённое рассуждение касалось информационного подхода к исследованию экзогенных инфекционных заболеваний. Ну и конечно же существование эндогенной патологии требует, чтобы её не обошли стороной. Нужно решить, может ли имеющая эндогенное происхождение информация приобретать патогенное значение, вызывать патологию в организме. Отвечая на поставленный вопрос положительно, необходимо для доказательства привести случаи так называемой эндогенной шизофрении, имеющей не совсем ясное внутреннее происхождение.
      
       Эндогенная шизофрения – психическое заболевание, нозология «большой психиатрии». Появлению понятия «большая психиатрия» мы обязаны русскому психиатру П.Б. Ганнушкину, введшему в научный оборот понятие «малой психиатрии». "Малая психиатрия, сутью которой и являются пограничные психические расстройства, – писал П.Б.Ганнушкин, – отображает в миниатюре "большую клиническую психиатрию" и должна быть предметом особого исследования" [3]. Не перечисляя всего богатства симптоматики данного заболевания, хочется обратить внимание на так называемое психическое отчуждение.
      
       Психическое отчуждение (син.: абалиенация — лат. ab — от, alienus — чужой) — расстройство самосознания с отчуждением психических функций (некоторых или всех) и утратой единства Я [Блейхер В. М., Крук И. В., 1996]. Включает феномены деперсонализации (лат. de — приставка отрицания, persona — личность), относящиеся к восприятию внешнего мира (аллопсихическая десперсонализация), собственного тела (соматопсихическая десперсонализация), психической деятельности (аутопсихическая десперсонализация) [Dugas L1898].
       Согласно других данных, деперсонализация (от де... и лат. persona — личность, лицо), расстройство самосознания, чувство изменения своего "я". Симптом некоторых психических заболеваний (шизофрении и др.). Проявляется чувством отчуждения собственных мыслей и действий [4].

Деперсонализационный симптомокомплекс может включать в себя следующие ощущения больного:
 
• Ощущение частичного или полного исчезновения (стирания) черт своей личности
• Ощущение своего тела как автомата, свои действия кажутся автоматическими (при объективном понимании того, что это только кажется)
• Притупление или отсутствие болевой, тактильной, температурной, вкусовой, проприоцептивной чувствительности, ощущения веса, чувств сна, голода и насыщения (так называемая соматопсихическая деперсонализация)

Разновидности деперсонализации:

• Первая разновидность — Больные оценивают свои собственные действия, как автоматические, совершаемые как бы против их воли, или вообще другим лицом. При достаточной выраженности этого расстройства, больным может казаться, что они вообще перестают существовать, что они ничтожны. 
• Вторая разновидность — Больные жалуются, что они будто полностью лишаются собственного мировоззрения, взглядов, суждений, становятся безликими людьми.
• Третья разновидность («анестетическая депрессия») — у больных притупляется способность испытывать эмоции (радоваться, горевать), иногда, вплоть до эмоциональной тупости  — почти полной невозможности испытывать эмоции, при этом причиняющей, однако, большие страдания пациентам. Истинного эмоционального обеднения у больных с психической анестезией, как правило, не наступает, а имеется лишь субъективно переживаемое чувство бесчувствия [5].
      
       В целом, как можно видеть, деперсонализационный симптомокомплекс касается извращения оценки собственных ощущений, мыслей и действий, когда собственное, родное принимается за чужеродное, плюс – за минус. Поэтому мы можем назвать данное психическое явление оценочной перверзией.
      
       Считается, что извращение или перверзия (лат. perversi; «переворачивание») — это в высшей степени неестественное поведение, полное искажение, уход от нормы, постановка «с ног на голову» [6]. Принято различать половое, нравственное извращения и извращение вкуса. О непроизвольной перверзии системы ценностей  мы говорим впервые. Ну и поскольку собственные ощущения, мысли и действия оцениваются субъектом в качестве информации полученной в процессе рефлексии, основанного на обратной связи самоанализа, то речь может вестись о самопроизвольном извращении самоотражения, самосознания, относимого вместе с предметным сознанием к сознанию.

         Теперь, называя аллопсихическую десперсонализацию извращением восприятия внешнего мира, предметного сознания - рефлекса, а аутопсихическую десперсонализацию - извращением психической деятельности, самосознания - рефлексии, можно понять, в чём состоит извращение психической формы отражения - сознания.   
      
       Если при возбуждении при маниакльно-депрессивном психозе (МДП) наблюдается повышенное настроение, ускорение  мышления и активизация деятельности – психомоторное возбуждение как количественное изменение психического процесса, то при шизофреническом отчуждении наблюдается его качественное изменение.
      
       Принято считать, что оно связано с утратой воли (апатоабулией). Поскольку безволие сопряжено с  описанными выше переживаниями навязанности, «сделанности» ощущений мыслей и действий, то не исключено, что оно призвано характеризовать их суть.  Дело в том, что проще всего навязанность ассоциируется с неволей типа рабства или плена, когда человек вынужден безоговорочно выполнять волеизъявления сильной стороны. На деле же при шизофренической апато-абулии воля оценивается знаком минус, а не плюс: имеет место та же самая перверзия самосознания.
      
       Возможно, говоря о психической абалиенации (отчуждении) следует иметь в виду изменение кода самосознания, я-концепции, смену положительного знака психических функций на противоположный. В результате изменяется оринтация в себе и Я-концепция человека. В сущности, такой человек сенсорно, идеаторно и моторно дезориентирован в себе, дезинформирован.
      
       Итак, следует сказать, что информация о себе, своём «я», может эндогенно извращаться, приобретать патогенные свойства и вызывать психопатологию. Информация может играть роль или выполнять функцию патогенного (болезнетворного)фактора. При этом не важно происхождение информации: эндогенна она, или экзогенна. Известно, например, что существуют шизофреноподобные реактивные состояния, относимые к реактивным психозам или психическим болезням, вызываемым не эндогенными, а экзогенными, в том числе, социальными травмирующими психику факторами или условиями существования. Социогенные, вызываемые патогенными социальными условиями (факторами) шизофреноподобные реакции у людей названы мной социальной шизофренией.
      
       Прежде чем решить, какие социальные факторы или информация относятся к патогенным, следует подробнее остановиться на отличительных признаках социальной шизофрении. Сравнивая экзогенную, социальную шизофрению с эндогенной, особо следует выделить преходящий характер первой. Шизофреноподобная реакция имеет наклонность к обратному развитию и бесследно исчезает при изменении социальных условий в лучшую сторону - при исчезновении вызвавшей информации. При эндогенной шизофрении образуется стойкий дефект личности. Симптоматология социальной шизофрении, так же как и эндогенной шизофрении, довольно разнообразна и заключается в проявлениях нарушения мышления, воли, эмоций, сознания, поведения в целом. Однако, в силу социальной, а не биологической природы болезни, эти симптомы самим страдающим данной патологей человеком часто не осознаются. Он не ощущает, например, что у него нет воли, хотя, допустим, работает по найму и делает на работе то, что ему скажут. Не ощущая, человек не понимает своей абулии, деперсонализации, апатии. Завуалированность социальной шизофрении, ее замаскированность объясняется так же тем, что возникающая у потерявших работу людей «реактивная депрессия» [7] не расценивается психиатрами как социально-шизофреническая, т.к. такой нозологии в международной классификации болезней (МКБ) нет.
      
       Между тем, когда человек исполняет свою «трудовую повинность», так сказать, заглаживает свою трудовую вину, все его действия, мысли, чувства, сознание, воля прикованы к труду, вещная форма которого ему не принадлежит. В акте труда он имманентен труду, по завершении акта – трансцендентен, отчужден от него. Во время труда он осознает себя творцом, после него – нет, т.к. всё, что он создает не принадлежит ему,  является собственность работодателя. Это обстоятельство раскрывает истинное положение такого человека в системе условий общественного производства. Не имея ничего, кроме «своих цепей», он становится орудием чужой воли, перестает быть субъектом, теряет свое я, свою личность. Эта деперсонализация не носит характера эндогенной психической дезинтеграции, когда нарушение единства психических процессов приводит к распаду и исчезновению личности, к появлению так называемого патологического автоматизма. Здесь, в этой социально-психической болезни нет биологических корней. Автоматизм носит социальный характер и состоит в той части стереотипа поведения, образа жизни, который относится к материальному производству. Крайним выражением данной социальной и психической патологии является то, что человеку не принадлежит создаваемый им товарный мир и он как бы пребывает в социальном небытие, социально ничтожен. Положение рабов в Древнем Риме раскрывает именно эту крайность человеческой жизни.
      
       В рабовладельческой системе раб бесправен (даже его жизнь не принадлежит ему) и поэтому социально деперсонализирован, абуличен, апатичен. У него нет ни настроения, ни желания, воли продолжать такую жизнь. Поэтому раб, в конце концов, бросает работу и становится асоциальным элементом: начинает «грабить награбленное». Объясняется это социально-психическим негативизмом, сопротивлением социальному принуждению к рабскому труду и упорной изоляции рабов от семьи, создаваемых ими благ, социального мира.
      
       В отличие от пациентов психиатрии, рабы не жалуются на то, что они не свободны, что не могут выполнять того, чего хотят, на потерю собственной воли или воздействие на их волю. Поскольку при восстании на вооруженное насилие элиты рабы отвечают вооруженным насилием, негативизм их не касается биологических корней воли и психики. У рабов нет общего понижения психической активности, как это бывает у лиц, страдающих эндогенной шизофренией. У них есть только снижение активности трудовой, т.к. при экзогенной шизофрении, в отличие от эндогенной, нарушение превращения биологической энергии в психическую и социальную связано не с каким-то, допустим, ферментативным дефицитом, а с дефицитом алиментарным, пищевым. Рабы начинают так себя вести, потому что во время экономического кризиса им попросту стало нечего есть, продукты необходимого труда, по праву принадлежащие им перестали им доставаться.
      
       Нечто подобное было в России во время восстания 1905 года, начавшегося с «кровавого воскресенья». «Кровавое воскресенье» - расстрел императорскими войсками и полицией мирной демонстрации в Санкт-Петербурге 9 января 1905. Как известно, в этот день на улицы Петербурга вышли около 140 тысяч рабочих. Колонны во главе с попом Г. Гапоном направились к Зимнему дворцу. Рабочие несли портреты царя, иконы, кресты, пели молитвы. Они несли петицию, обращение к Николаю II.
      
       Один из организаторов мирного шествия поп Гапон полагал, что наёмные рабочие бесправны, что полное отсутствие прав, как личных, так и общественных ожесточает рабочих. Особенно безнадёжно было положение безработных. В городах России того времени можно было видеть толпы безработных ранним утром у заводских ворот. Там они стояли и ждали, пока не выйдет мастер и не наймет некоторых из них, если есть свободные места. Плохо одетые и голодные, стоящие на ужасном морозе, они представляли собой зрелище, от которого можно только содрогаться.
      
       К  вышеизложенному описанию практического отчуждения пролетариата, рабочего класса того времени необходимо добавить следующее. Отчуждение – многосторонний процесс. Обычно наемный работник начинает ощущать социальное отчуждение, когда теряет работу. До этого момента отчуждение частично или полностью скрыто. Ситуация усугубляется, если у безработного не оказывается в личной собственности подсобного (натурального) хозяйства. В то же время лидеры современного правового или социального государства говорят, что патернализм закончился, в современном обществе каждый должен быть хозяином своей личной жизни.
      
       Оказавшись на улице, безработный, вдруг, осознает, что без собственных средств производства он не  может по своей воле производить средства существования для себя, что он социально безволен, апато-абуличен. Кроме того, он обнаруживает, что в одиночку не в силах что-либо изменить и начинает понимать, что его бессилие - завуалированное бесправие. Просто общество, лишая его  работы во время кризиса, таким образом изолируется от него, или изгоняет его, как ставшую относительно лишней рабочую силу. При этом оно обрекает безработного на голодную смерть, так как кроме трудоспособности бывший наемный работник ничего не имеет. Менять своего отношения к явно (манифестно) отчужденному  человеку  крупнотоварное общество не желает в силу того, что отчуждение от средств производства рабочей силы – главное условие его существования. Без массового отчуждения трудящихся нет крупно-товарного производства,  крупного капитала, цивилизованного общества и государства.
       
       Другим, неполным проявлением отчуждения наемного работника (раба, крепостного)  является тенденция постоянного уменьшения доли присвоения им продукта его труда. От наёмного работника начинает отчуждаться не только продукт прибавочного труда, но и часть продукта необходимого труда. Труд для него лишается не только выгоды, но и смысла. На современном этапе завуалировано эта тенденция удешевления рабочей силы выражается в систематической инфляции, удешевлении денег и удорожании товаров. 
      
       А между тем предприниматели сами не лишены страданий, вызываемых психопатогенными условиями товарного производства. Как ни странно, они зависимы. Законы товарного производства, общества диктуют им то, как следует вести бизнес. Товарные законы, по которым осуществляется общественное воспроизводство наводят на них  определенные психические состояния, посредством которых вынуждают строго определенным образом мыслить и действовать.  Конечно, никто из них никогда не признается в том, что эти мысли и действия не принадлежат им. Однако и трудно отрицать, что это не совсем так. Ведь мысли о прибыли и конкурентах навязчиво преследуют всех их, напоминая, как минимум, о неврозе навязчивых состояний, то есть о мягкой форме социогенного реактивного  состояния. Однако поскольку каждый предприниматель  борется не с идеей, а за идею  сверхприбыли,  за максимальную прибыль, то диагноз смещается в сторону паранойи. Паранойя прибыли захватывает сознание предпринимателей и зомбирует их.
      
       Итак, диагноз социальной шизофрении расшифровывается следующим образом. Она есть шизофреноподбное реактивное состояние противоположно настроенных классов. Это состояние наводится не просто социальными условиями – внешней информацией, – но имеющим сущностное (кодовое) значение товарным способом производства. На определенной стадии развития товарный - рабовладельческий, феодальный и капиталистический - способ производства (код общественного воспроизводства) извращается, становится патогенным и вызывает патологию (кризис перепроизводства) всей товарной системы вместе с её классами. Социальная шизофрения манифестирует, прявляется.
      
       Способ производства – кодовое понятие, раскрывающее не только производственные отношения, то, кому принадлежат, в чьей собственности находятся такие факторы производства как рабочая сила, орудия труда и предмет труда. Со способом производства связаны уклад общественной жизни, формируемые социальные условия.  Вступая в производственные отношения, люди кодируются и действуют в соответствии с получаемым классовым кодом: один класс гоняется за прибылью, богатством другой помогает ему в этом деле. Никакой патологии в этом как бы и нет, пока не возникает кризис товарного перепроизводства. Он заставляет задуматься, искать корни кризиса, для его искоренения.
      
       В общем надо сказать, что кризис перепроизводства создаёт проблему, решение которой осложняется периодичностью его появления, указывающей на закономерность. Закономерность эта не будет раскрыта, если не будет понята скрытая сущность (нумен) данного явления (феномена), для чего потребуется научный анализ, перевод проблемной ситуации в научную проблему посредством использования понятийного аппарата тех наук, в рамках  которых станет производиться исследование. Думается, сложность проблемы обусловит использование комбинированного подхода для её изучения и операционализацию понятий разных наук – погружение в семиотико-семантическую информационную реальность.
      
       Используя для формирования подхода достижения медицины, социологии, экономики, истории, информатики, кибернетики, семиотики следует обратить внимание на то, что мы живём в информационном обществе и на этом основании информационный подход в составе комбинированного подхода сделать главным. Благодаря данному нюансу избранного подхода следует обратить внимание на существование некоторой аналогии в моделях воспроизведения (редупликации) ДНК и воспроизводства общества. Аналогия заключается в том, что воспроизведение и воспроизводство себе подобного требует хранения и передачи (наследования) информации о живом объекте (системе).
      
       В клетках информация хранится в ДНК, а передача осуществляется при её редупликации. Редупликацию ДНК осуществляет сложный ферментный комплекс, состоящий из 15-20 различных белков.
      
        В древнем обществе хранителем и носителем информации об его устройстве являлся только человек. Когда не было письменности, информация передавалась из уст в уста, путём трансляции. С появлением письменности местом её хранения стали библиотеки. Методом передачи – транскрибция.
      
        В первобытной общине до неолитической революции экономика и экономические связи между её членами были развиты слабо, поэтому общественные отношения носили преимущественно кровно-родственный характер. Все члены родоплеменной общины являлись дальними и близкими родственниками и отчуждения их друг от друга (эксплуатации человека человеком) не наблюдалось.
      
       С появлением производящей экономики и развитием в обществе товарообмена, товарного производства получили усиление экономические связи. С разложением родоплеменного строя и измельчанием семьи рвались и родственные связи между людьми. В новом, товарном обществе появилось отчуждение человека – рабовладение. Способ общественного производства изменился, мутировал, из бестоварного стал товарным. Суть  мутации способа  состояла в том, что на смену родоплеменной, общественной собственности пришла частная собственность. Первоначально, при рабовладении, в частной собственности находились все факторы материального производства – орудия труда, предмет труда и рабочая сила. Отчуждение человека приняло наиболее выраженный характер. Хозяин имел право убить раба.
      
       В феодальном обществе особенностью кода способа производства являлось то, что у феодалов в частной собственности был предмет труда – земля, а у крепостного крестьянина – орудия труда и рабочая сила.  Крестьянин был прикреплён к земле, а его хозяин имел право применять к нему телесные наказания. Крепостное право указывает на уменьшение отчуждения человека в ходе развития товарного способа производства.
      
       В капиталистическом обществе особенность кода способа производства заключается в том, что у рабочего в собственности находится рабочая сила, тогда как средства производства находятся в собственности капиталиста. Поскольку в данных условиях хозяин имеет право применять лишь экономические меры воздействия на рабочего, отчуждение человека оказывается меньше, чем в предыдущих формациях. Мало того, в условиях современного капитализма появился так называемый средний класс – наёмные работники, имеющие в личной собственности средства для ведения домашнего, подсобного хозяйства. Как минимум, это дом (квартира), машина, гараж, дача. Данная личная собственность существенно снижает отчуждение человека, так как предотвращает его гибель в случае потери работы. Важным моментом снижения человеческого отчуждении является пенсионное обеспечение в старости и по инвалидности. Оно в какой-то мере компенсирует разрушенные родоплеменные отношения.  Ведь современная, нуклеарная эгалитарная семья это родители и несовершеннолетние дети. Семья исчезает с достижением детьми совершеннолетия, и повзрослевшие дети имеют право не ухаживать за престарелыми родителями.
      
        Из изложенного выше следует, что появившееся с разложением родоплеменной организации общества отчуждение человека стало главной проблемой человечества. Проблемой отчуждения человека занимались Прудон, Фейербах, Маркс, Фромм и др. выдающиеся мыслители прошлого. Ими освещены экономический, социологический, религиозный, психологический аспекты проблемы. Марксом предложен коммунизм (бестоварное общество) а Фроммом - «здоровое общество» в качестве средств преодоления отчуждения человека. Тем не менее, проблема отчуждения человека окончательно ещё не решена. И это даёт возможность продолжить её исследование, в частности, под медицинским, точнее, психопатологическим углом зрении, который даёт новое видение проблемы, в качестве болезни.
      
       В медицине болезнь описывается по правилам: составляется «история болезни», имеющая, в частности, такие важные  разделы, как этиология и патогенез.  Этиология предполагает установление причины заболевания  как проблемы здоровья, патогенез – установление механизма её развития. Поскольку проблемой было отчуждение человека, и оно не было исследовано с психопатологической стороны, то для восполнения пробела следовало обратиться к данной науке (к психопатологии), что и было сделано. Результат изложен выше.
      
       Психопатологическое исследование социогенного отчуждения человека позволило не только  диагнозтировать проблему, но и выделить психопатологический и социопатологический её аспекты. Если психопатологический аспект открыл раздел социальной (классовой) психопатологии человека, то социопатологический аспект – раздел социальной патологии. Получалось, что общество как социальный организм может болеть. Для описания этой болезни следовало операционализировать понятийный аппарат тех наук, которые занимались исследованием не только кризиса перепроизводства (великой депрессией), но и манифестации отчуждения человека.
      
       И вот, объясняя манифестацию отчуждения человека социально-экономической депрессией, видя в ней причину его, и зная о периодичности,цикличности процесса товарного производства, невольно приходишь к мысли о существовании помимо манифестного, латентного периода болезни и о появлении в производственной системе как бы ниоткуда патогенного фактора. При этом, не найдя чужеродного патогенного фактора в социальном организме, приходиться от второго предположения возвращаться к первому: считать заболевание общественной системы (организма) эндогенным, наследственным или, скорее всего, конституционным. 
      
       Теперь следует сказать, что конституция социального организма формировалась под влиянием развития труда. До появления труда, производящей экономики, можно сказать, не было, а общество больше напоминало первобытное стадо. Разделение труда, появление наряду с общественной конретно-особенной его формы привело к формированию меновой стоимости и эквивалентного товарообмена. Появление неэквивалентного товарно-денежного обмена, основанного на коммерческом расчёте рынка с законом стоимости - погоней за прибылью привело к классовому расслоению общества. Из этого следует, что патогенная социальная конституция формировалась по законам стоимости, конкуренции и анархии производства, которые  способствовали разложению родов и племени на экономические классы, укрупнению товарного производства и появлению перепроизводства – остановке социального воспризводства, грозящей общественному организму (социальной системе) смертью.
      
       Итак мы смогли, как нам кажется, доказать, что современное общество больно и что болезнь носит эндогенный, конституционный характер и имеет исторические корни. Конституция определена социальным кодом-триплетом, в котором экономический код - способ производства, а в нём частная собственность на землю и природные ресурсы  играет ключевое значение. Этот код обеспечивает существование социально обезличенного, лишённого собственности на предмет труда - землю и природные ресурсы класса.

        Хотя появление социальной патологии связано с изобретением ростовщичества, закон стоимости, самовозрастание стоимости указывает на объективный характер этого процесса. Паранойя прибыли, один раз возникнув в одном человеке, заразила всех людей, привела к пандемии. Эта идея подчинила себе волю масс, и массы оказались в положении апато-абулика, а не субъекта истории. Из-за социально-исторической апато-абулии человек отчуждён от собственной истории. Получается, что история делает человека, а не человек историю.

         Поэтому социальную шизофрению можно также назвать социально-исторической шизофренией.
      
       Вместе с тем история ХХ века демонстрирует нам, что человечество пытается преодолеть эту болезненную данности. Оно стремиться «оседлать» законы стоимости, конкуренции и анархии и управлять социально-историческим процессом – быть субъектом истории. Однако провал с затеей строительства коммунизма по рецепту К.Маркса раскрывает беспомощность в борьбе с идеей прибыли. Поэтому лучше не искоренять её, а использовать, определённым образом модифицируя способ производства - экономический код.

       За прибылью можно гонятся всеми вместе и в то же время каждым в отдельности. Для этого необходимо, чтобы средства производства находились в собственности гражданского общества, представленного совокупностью физических лиц одного гражданства. Общегражданскую прибыль, выражаемую в росте ВВП на душу населения, можно централизованно распределять между гражданами в виде дивидендов.
В результате откроется общегражданский (общенародный)капитализм. Самое главное в нём это социальное равенство - признак социализма при погоне за прибылью - признаке капитализма.
         
        Общегражданскую  собственность на предмет труда - землю и природные ресурсы можно сочетать с частной собственностью на средства труда - фабрики и заводы. Это другой вариант конвергенции социализма и капитализма.

         Не исключено, что это когда-нибудь случиться. Вот тогда-то закончиться наша старая история или предыстория  и начнётся новая, настоящая история.
      
       Заканчивая опус, хочется думать, что в нём мы раскодировали исторический процесс.
      
Литература

1.  Информатика. Базовый курс. Учебник для вузов / Симонович С.В. и др. – СПб.: Издательство Питер, 1999. – 640 с.].
2.    Материал из Википедии.
 http://ru.wikipedia.org/wiki/
(Дата запроса 31.08.2011)
3.    Большая и малая психиатрия.
(Дата запроса 04.09.2011)
4.    БСЭ 
http://slovari.yandex.ru/~книги/БСЭ/Деперсонализация/  (Дата запроса 04.09.2011)
5.    Материал из Википедии.
http://ru.wikipedia.org/wiki/ (Дата запроса 04.09.2011)
6.    Извращение. Материал из Википедии.
http://ru.wikipedia.org/wiki/ (Дата запроса 04.09.2011)
7.    Жариков Н.М., Тюльпин Ю.Г. Психиатрия. – М.: Медицина, 2002.