Американские истории. Адреналин

Поль и Мишель
Она долго искала ключи в сумочке. Потом уронила их на пол.
В конце концов, отперла дверь квартиры и вошла.
- Поль? – голос теряется в темноте.
Пахнет чем-то пряным и сладковатым. Она спотыкается о сумку, стоящую прямо у двери и рукой задевает выключатель.
Вспыхивает бра.
 У порога - запылённые башмаки, куртка небрежно брошена сверху. В пепельнице под зеркалом остатки папиросы. От неё же идёт пряный запах.
Это значит, Поль вернулся из очередного своего похода в бездну.
Мишель прислоняется спиной к двери и прикрывает глаза. Накатывает опустошение. Ей кажется, что нервная система истощена полностью и, если сейчас она увидит Поля, то непременно сорвётся на крик.
У них так заведено: он уходит, она – ждёт.
Но с каждым разом ей всё сложнее. От того, что она нормальный человек, оттого, что здоровое чувство страха просто присутствует в её жизни. От того, что она любит его.
Они познакомились в сентябре прошлого года. Случайно, как это обычно и бывает, присели за один столик уличного кафе. Ни он, ни она не посчитали нужным уйти.
Мишель цедила очень крепкий кофе, а потом заказала тост с черничным джемом. Сосед посмотрел на неё весело и внимательно, отложил в сторону газету, протянул левую ладонь и представился:
- Поль.
Мишель так до сих пор и не поняла, чем так развеселил Поля её тост с джемом, а отвечать он категорически отказался.
Тогда они проболтали весь обеденный перерыв и разошлись. Ни телефонов друг у друга не спросили, ни о встрече не договорились.
Но на следующий день он встречал её у работы с букетом фиалок. Был, как будто смущён, нервничал.
- Здравствуйте, Мишель. Я позволил себе навести о Вас справки и вот…
Он пожал плечами и протянул ей фиалки. Мишель пристально посмотрела на неожиданного кавалера, а после приняла его подарок.
- Так что же вы обнаружили, друг мой, Поль? – она взяла его под руку, легонько направляя  вниз по мощёной улочке.
- Обнаружил я много разной любопытной информации. Но это не было слишком сложно, Мишель. Я такой же журналист, как и Вы.
- Вот как? – она улыбнулась и тряхнула головой, от чего на глаза ей упала густая русая чёлка. И отчётливо запахло жасмином.
- Так сложилось, что вы пишете о политических течениях в мире. Я же – о социуме экстремальных увлечений, - он улыбается. Откровенно и обезоруживающе.
Сразу становится видно, что он ещё очень молод. Ямочки на щеках, высокие скулы, чуть раскосые глаза и смоляная шевелюра.
- Сложно писать о чем-то, будучи незнакомым с сутью процесса! – Мишель легко переступает через прозрачную лужицу. В ней плавает жёлтый листок и кусочек неба.
- А я знаком - с сутью. Собственно, Мишель, я не журналист по природе своей. Писать я начал по совету друзей. Точнее же – описывать то, что мне приходилось испытывать на себе.
- Я бы хотела прочитать Ваши статьи, Поль, - Мишель останавливается и вытряхивает из туфельки камешек, - Вас не затруднит одолжить их мне на выходные?
Он принёс их на утро пятницы – аккуратно подшитые в папку. Двадцать восемь статей. Двадцать восемь историй о чистом адреналине, играющем в человеческих жилах. Двадцать восемь рождений заново.
Мишель перечитывала каждую по нескольку раз. Листала. Возвращалась к началу. Что-то черкала карандашом на полях. Пила очень много кофе.
К вечеру воскресенья она вышла на улицу прогуляться. Завернула к табачному киоску и купила длинные тонкие сигареты с вишнёвым табаком. На набережной Сены она закурила одну. Облокотилась о перила и очень долго смотрела, как дымчатые клочки осеннего неба проплывают мимо.
К вечеру воскресенья она поняла, что безоглядно влюблена в совершенно сумасшедшего человека.
Конечно, он был не один такой. Целая компания молодых мужчин и женщин, совершающих странные поступки. У них у всех отсутствовало чувство самосохранения. У некоторых были общие дети. И на всех – одна страсть – риск.
Она познакомилась с ними позже. В каком-то баре на Монмартре. Слушала о том, кто, откуда прыгнул, с какой скоростью двигался в пространстве и кто где свернул шею.
К одному приятелю Поля они вдвоём заходили в больницу. Двадцатилетний парень лежал, спеленутый гипсовым коконом, а в глазах пламенела бездна. Мишель поняла, что, как только ему удастся встать на ноги, он завершит неудавшееся сумасбродство.
С этого времени у Мишель исчезла её собственная жизнь. Да, она ходила на работу и писала профессиональные статьи и интервью с известными политиками. Прогнозировала события, имеющие отклик у мировой общественности. Но все мысли были с Полем.
Это было как болезнь – тяжёлая, неизлечимая болезнь разума.
Поль оказался человеком лёгким и бесшабашным. Он охотно проводил время с Мишель. Они бродили по Монмартру, Елисейским полям. Поднимались на Эйфелеву башню. Что-то смотрели в кинотеатрах и с жаром обсуждали любые события, попадающиеся им на глаза.
Он дарил ей цветы и поцелуи. А однажды принёс колечко с саламандрами. Просто так. И, правда, чего не сделаешь для любимой женщины?...
Но однажды её оцепенение влюблённостью закончились. Она ожила и поняла, с кем её свела судьба на узеньких улицах полдневного Парижа.
Просто Поль взял её с собой на очередной выезд, после которого должна была появиться ошеломительная статья или новое надгробие на городском кладбище.
Когда Мишель увидела, что он собирается сделать, её сознание просто не выдержало. Кажется, она кричала от ужаса и едва не последовала за ним. Такого страха Мишель не испытывала никогда в жизни.
Именно тогда она поняла, что её влюблённость переросла в сильную любовь. И что она связывает с этим человеком всю свою дальнейшую жизнь.
Он выжил. Она всю обратную дорогу домой не раскрыла рта.
Неделю она старалась не отвечать на его телефонные звонки и сообщения, но потом сломалась.
- Поль, послушай меня, пожалуйста, я не понимаю, как ты до сих пор умудрялся выживать, но однажды твоё везение закончится, и я не хочу стать этому свидетелем. Оставь свои безумные полёты и перебежки. Существуют куда более безопасные способы получать от жизни удовольствие.
- Это буду уже не я, Мишель. Ты просто не понимаешь, о чём просишь меня, - он подумал и добавил с улыбкой, - просто можешь не ездить со мной. И всё.
С тех пор и повелось: он уезжал, она ждала.
Их жизнь была общей. Им было вместе легко. Так случается, когда судьбы едины. Словно само небо придумало их друг для друга.
Но иногда эта жизнь становилась похожей на баррикады.
И тогда она кричала, что он адреналиновый наркоман. И ни один нормальный человек не станет гоняться за его безумными идеалами. Она плакала и говорила, что однажды её сердце просто не выдержит и остановится от страха за его тощую шкуру.
Он целовал её заплаканные глаза и говорил: «Прости меня, родная, но я просто не могу. Ты же знаешь, я не могу», собирал вещи и уезжал.
Пока его не было, она курила много и всё подряд и становилась непохожей сама на себя. Не находя места, слонялась по ночным улицам и кофейням.
Выбрасывала, не глядя, газеты. Не включала телевизор.
Она делала всё, чтобы занять свой мозг. Даже стилистика письма её становилась резкой и отрывистой. Публике это нравилось. Рейтинг журнала, в котором она работала, резко возрос. В конце концов, ей предложили должность главного редактора и предоставили карт-бланш в выборе общей тематики издания.
Всего этого Мишель было даром не нужно. Она ждала.
И вот сегодня, дождавшись в очередной раз своего Поля, поняла, что так больше не может. Она стояла в прихожей, прислонившись спиной к двери, и молча молилась. Потом закурила. Руки дрожали. Пепел падал на светлый плащ.
Она видела себя: как кладёт ключи под зеркало рядом с пепельницей, как тихонько прикрывает дверь и спускается в парадное. Что будет дальше, она не  знала. Кажется, его и не было - этого дальше.
Мишель принимала самое трудное в своей жизни решение и всё никак не могла отслониться от входной двери.
Тогда она прикрыла глаза и стала смотреть - как уходит, на свою удаляющуюся спину.
Раз за разом.
Раз за разом.