Три эЛ одного уравнения

 ТРИ эЛ ОДНОГО УРАВНЕНИЯ
Покружившись вдоволь в облаках, и сделав напоследок  пару  головкружительных пируэтов, Ангел  произвел мягкую посадку на зеленый луг. В отличии от неба, где он был ас, Ангел с недоверием относился к земле. Все еще молодое творение казалось ему и хрупкой и грубой материей одновременно. Ангел внимательно осмотрелся по сторонам и сделал осторожный шаг.  Но уже через минуту, он беззаботно бегал по цветущему  лугу и гонялся за бабочками. Наигравшись,  Ангел вспомнил о цели своего визита и сел в тень оливкового дерева, стоящего на выступе стройной горы. Посланник неба свесил ноги вниз и некоторое время любовался движением горной реки, воды который еще не успели познакомиться с океаном. Налюбовавшись, он порылся в траве и извлек из нее свои принадлежности. Ручку и тетрадь. Учитель задал ему сложную задачу, над решением которой Ангел уже долгое время ломал свою нежную голову. При виде двух неизвестных, которые надо было уравнять, Ангел приуныл. Альфа и Бета вновь напомнили ему о том, что манна небесная и райские сады бывает только на выходные.
 Альфа и Бета, – эти две буквы доведут меня до истерики. Как я могу их уравнять, если я не вижу ни тени намека на доступ к базису. Абсолютно  не от чего оттолкнуться.
Минуту спустя, Ангел вновь поймал себя на мысли, что он щиплет перье из своих пышных крыльев.  Дурная привычка возвращалась к нему  всегда во время занятий математикой. Ангел закрыл тетрадь и прикусил губу. В этот момент он услышал голоса. Две группы новоиспеченных людей, едва научившихся носить верхнию одежду, вышли к реке. Та группа людей, что пришла  со стороны великих пустынь, имела темный цвет кожи и черные кудри. Другая группа, что пришла со стороны безкрайних лесов, отличалась нездоровой бледностью . От такого контраста у Ангела  защимило в глазах.  Ангел видел реакцию и той и другой стороны. И тут и там при виде несебеподобных  люди сжали до боли в костях рукоятки своих нелепых орудий.
И эта агресивная масса - есть надежда нашего Учителя, - подумал Ангел при виде воинствующих гримас.
Через некоторое время, неузрев прямой опасности друг от друга, новоиспеченные люди расслабились и разбили два лагеря на берегу реки. Взгляд Ангела бесцельно гулял по диким  лицам.
Продукт великого эксперемента в зачаточной стадии, - размышлял Ангел, как вдруг его взгляд остановился на светлой девушки, наполняшей безформленный сосуд речной водой.               
Альфа, - тотчас мелькнула мысль в голове Ангела, - эта же и есть Альфа. Интуиция никогда  не подводила Ангела. Не отрывая взгляда от девушки, он нащупал тетрадь. Раскрыв ее, Ангел поспешно сделал в ней записи. В нескольких метрах от Альфы Ангел увидел следующие неизвестное своего уравнения. Ангел был равнодушен к мужскому полу и поэтому темнокожий парень был вырван им из толпы его соплеменников произвольно. Как единица, требуемая для построения. Ангел сделал очередную запись.
-Есть! – сказал он и потер руки.
Уравнение начинало приобритать форму. Символы на листе выстроились в стройный ряд.
Бета, как ошпаренный оглянулся по сторонам. Увидев Альфу, он застыл на месте, выпучил свои черные глаза наружу и уронил нижнию челюсть. Помимо знакомого ему ощущению, непроизвольному поднятию маленького копья меж худых ляжек, Бету захлестнуло другое, незнакомое ему до сих пор чувство.  Приятное волнение  закружило голову темнокожему парню. Альфа тоже  не могла понять, что с ней произошло. Промежность увлажнилась, что в принципе еще не о чем не говорило ,  но по мимо этого факта Альфой овладело   непонятное ей чувство. При виде Бэты ее лицо начало гореть, удары в груди участились. Она уранила безформенныый  сосуд на камни.  Кто- то толкает меня в спину?- подумала  Альфа, и идя на поводу у непонятного, сделала шаг навстречу инородному существу.
Ангел поставил жирную точку.
Учитель останется мной доволен и вновь скажет, что я его лучший ученик.
То  обстоятельство, что Ангела обрадовала честлавная мысль, абсолютно его не смутила.  Учитель давно смирился с мыслью, что тщестлавия неотъемленная часть движения вперед.
Ну что мне пора,-сказал Ангел Алфе и Бэте, которые конечно не могли его услышать, но как по команде посмотрели туда, где  два невидимых крыла без труда справились с законами гравитации и унесли посланика неба в другое измерение.
Десять земных весен намотала на ось голубой планеты безпрерывное движение универсума. Движение в никуда.
Ангел плавно опустился на землю. Оглядевшись по сторонам, он тот час нашел нужное ему строение. Шагом делового человека, непривыкшего отвлекатся по пустякам, Ангел двинуся в нужном ему направлении. Жители поселения не видели Ангела, но как по команде остались стоять на своих местах. Их захлестнул прилив  безграничного благополучия.
Ангел зашел в хижину и успокоил своим появлением смуглого ребенка, плачещего на руках у Альфы.      
-Он уснул,-шепнула Альфа мужчине, который сидел в центре  хижины и точил каменный топор. Альфа уложила младенца, и подсев к Бете, положила свою голову на его могучие плечи.             - Я уже давно хотела спросить тебя, как ты думаешь, что свело нас вместе?                Бета несразу понял ее вопрос. Они все еще думали на разных языках, а говорили на смешаном. Ангел подобрал свои крылья, так чтобы он хорошо мог видеть обоих. После  своего последнего визита на земле, Ангел был занят только одной вещью. Он дорабатывал свое уравнение. В поцессе работы из уравнения вытекли множество теорем и аксиом. Доказательств и тезисов. Ангел выполнил свою дипломную работу на отлично и сейчас с умилением вспоминал о том, что даже самые ведущие специалисты утверждали вначале, что тема работы безперспективна и является  пустой тратой времени. Ангел доказал обратное и утер нос всем этим консервативным деятелям неумеящим мыслить по новому.  Труду Ангела не было аналогов. Маленькие нюансы не срастались. Неточности присутсвовали. Но все эти неточности Ангел вывел в такую ничтожную сумму, что даже самые злобные критики не смогли базировать на них линию атаки.  Теория была практически безукоризненной. Что скажет практика?               
-Что свело нас вместе?-повторила Альфа и потерлось щекой о волосатое плечо Беты, который  с трудом подбирал нужные слова.
- Нас свела... нас свела...
-Ну что же?- поторопила его с ответом Альфа.               
Бета подарил Альфе нахмуренный взгляд. После которого нетерпение сразу же отступило на второе место. На первое встал страх.
- Нас свела Ллл... ЛУ-БОВ...- больше отрыгнул, чем сказал Бета.               
Альфа улыбнулась. Ей сразу же понравилось это слово. Улыбнулся и Ангел.
-Что ж, Лубов так лубов,- сказал он и потер руки. Его труд получил наконец то имя.
-Аминь!

Маленького мальчика с ангельской внешностью звали по разному. Отец по-пацанячи кликал его «Вовчик», мать размериным  голосом звала его  «Вольдемар».
Маленькиий мальчик принадлежал к малочисленному числу  детей,  любящих делать уроки. Однажды в гимназии на уроке алгебры, уровень которой, очень утомлял Вову своей примитивностью, его посетила сумашедшая вещь. Он решил вывести свой собственный закон. Уравнять невозмозжное!
Госодин Х  работал чиновником в одной из многочисленных контор большого города.  За исключнием того, что он по вечерам любил выкуривать трубку первоклассного табака, господин Х не имел вредных привычек. Чтобы добраться до службы, господин Х часто пользовался услугами одного извощика. Извозчик У любил свое незамысловатое ремесло. Любил старую клячу по имени Зойка, любил грязные улочки, лежащие на берегу холодной реки, иногда он еще любил свою жену, но больше всего У любил пить водку. Господин Х, от тонкого нюха которого не мог ускользнуть резкий перегар, исходящий от У-ка, зачастую грозил ему  аккуратным пальцем и объяснял : «Алкоголь съедает не только печень. Алкоголь также  разрушает духовный облик человека и еще ломает семью.» Извозчик  смотрел на господина виноватым взглядом и смущенно кивал головой, дергая от волнения левой бровью. Господин Х гладил Зойку и давал У-ку хорошие чаевые.
Все шло своим чередом.
В голове Вовы, знавшего и Х-са и У-ка, родилась идея.  Х-са Вова не взлюбил после того, как тот отругал его за издевательство над бездомной кошкой. У-ка не любил просто так. Зато, что любить его он не был обязан. Улавнять! -крикнул маленький мальчик и взялся за  задачу,  за решение которой не взялся бы даже  самый гениальный академик. Им двигала не желание добиться справедливости. Его тяготило равенство, которое как известно отрицает братство. Занятие так захватило маленького Вову, что по ходу склада позитивных и негативных чисел, он не замечал, как выдергивает светлые кудряшки из своей воспаленной головки.
 Однажды привычный устой города был нарушен выстрелами винтовок. Власть поменялсь. Гоподина Х-са арестовали, объявив его в буржуазной деятельности, разлагающий быт рабочего класса. Арестовал его У, вид которого радикально изменился. Вместо затертого до дыр тулупа, его худое тело обтягивала кожанная куртка, воротник которой был укашен красной лентой. От извозчика остался только перегар.  У–ик был краток. Зачитал приговор и отправил Х-са в Сибирь валить сосны.
Мужчину в самом расцвете сил звали по разному – и Ильичом, и отцом мировой революции, и немецким шпионом. Больше всего мужчине нравилось когда его называли вождем, но в принципе, по большому счету,  имя ему было до фонаря. Или как он сам любил говорить: «По балабану!» После красочных тирад перед многочисленной публикой и не менее красочных выговоров в кругу своих сподвижников, он спешил закрыться в своем кабинете, где доставал из сейфа потрепанную тетрадь. Уравнение было готово только наполовину.
- Не колосо,- шептал себе под нос Ильич и чесал свою блестящею лысину.
Прошло полгода. Осужденный Х аккуратно повесил пилу на козлы и уселся на бревно, чтобы утолить голод куском черного хлеба.
Во время сей нехитрой трапезы Х увидел новых заключенных, прибывших по видимому  с последним этапом. В их числе Х узнал своего давнего знакомого У-ка. У-ик был определен в бригаду Х-са. Они быстро сработались. Х пилил, У колол. Потом они менялись родом деятельности. Вообщем работали душа в душу и иногда даже выполняли план. Как-то ночью в бараке, перевозбудившись изнурительным трудом, Х иУ не могли забыться сном. Они шепотом вспоминали старые, безмятежные времена, когда один из них писал налоговые ведомости, а другой шлепал по могучему заду официантку из рюмочной.
-Послушай,- вежливо обратился к У-ку Х,- ты не задавал себе вопрос...
-Я че, похож на идиота,- перебил Х-са У, - На кой срашивается мне хер вопросы себе задавать, чтобы у меня от них башка болела. Мне че похмелья мало.
Х не обиделся, он уже давно перестал обижаться и поэтому сразу вернулся к теме.
- Кто же нас все таки уравнял?
- Ха! Ясен пень.
- Ты правда знаешь?- удивился Х.
- Так каждый хер знает.
- Кто?
-Ну этот, как его на Лэ..
-На эЛ?
-Во! Вспомнил. Ленин!
От наплыва удоволствия Вова почесал свою лысину. Не найдя на ней никакой растительности, он вырвал клок волос  из своей скромной бородки.
- Колосо на куй!
В просторном кабинете с высоким потолком и красными обоями, за громадным столом , вальяжно развалившись в кожанном кресле, сидел мужчина. Мало кто из людей решился бы    опрелелить его возраст . Мужчине можно было дать и 20 и 70 лет. Черты его лица менялись взависимости от настроения. Мужчина курил папиросу и пил черный кофе. Его взгляд был обращен к компьютеру, на  белом экране  которого черные цифры,  буквы и всевозможные символы напоминали собой кучу мусора. Ни один математик и лингвист, ни один физик и философ не смог бы увидеть в напечатоном какую либо связь и порядок. На экране царил бардак. Слово бардак, как никакое другое слово обрадовало бы слегка заостренные уши мужчины. Бардак был целью всей его долгой жизни. Зачепившись за неточности в расчетах Ангела и мотивированый амбициозной наглостью Вовочки, мужчина решил уравнять Добро и Зло.
-Дайте мне точку опоры и я переверну землю,- повторил мужчина слова известного физика и глубоко затянулся папиросой. - Точка найденна. Эксперимент земля стоит на пороге фиаско.
Мужчина имел множество фамилий и паспортов. Мог изъяснятся на всех языках мира и в любой точке земного шара чувствовал себя как дома. Звали его везде по разному, но больше всего ему нравилось имя, данное ему в средневековье. Подчас он с горечью вспоминал те времена, когда его имя заставляла бросаться в дрожь эту похотливую массу,  этот глупый продукт, возамнившего о себе черт знает что Учителя.
В ту далекую пору мужчину звали Люцифер.