Не тот возраст

Погода сегодня волшебная! Зима разгулялась не на шутку. Снега выше колена намело. Дома сидеть нет никакого желания. Вот Виктор Себастьянович, и предложил внуку:
— Рустик, айда на санках кататься!
А он ему на то:
— Вы, что Виктор Себастьянович! Я уже не в том возрасте.
Тот так и опешил:
— Это, как понимать?! Что это за возраст такой, который запрещает на санках кататься?!!
— Смею заметить, мне две недели назад за первый десяток перевалило. И вообще, вы видели хоть одного моего возраста мальчика в нашем дворе, катающегося на санках?
Виктора Себастьяновича, словно кипятком обдало. Он, хмуря свои кое-где взявшиеся сединой брови, сказал:
— То, что в наши дни ребенок во дворе — это большая редкость ты Рустик прав, но вопрос в другом: А ничего, что твоему дедушке уже скоро седьмой десяток стукнет! И нормалек, только свистни, я хоть сейчас готов в хоккей посостязаться на лучшую клюшку района или на лыжах дать марш бросок.
— Эх, Виктор Себастьянович, Виктор Себастьянович, — вздохнул Рустик, выключая компьютер и поднимаясь с рабочего стула — Ох, уж мне эти ваши капризы, взяли бы Веронику Павловну, да погуляли бы вместе, коль нужда такая.
— Так они уже полчаса назад с Маргаритой Николаевной на улицу ушились снеговиков лепить, — парировал он в сердцах.
— Ну, так с ними бы пошли, — сказал внук, нехотя натягивая теплые штаны на свои худенькие ножки.
— Да ну их! Мне с ними не интересно.  Опять слушать эти бабские разговоры.
— Тогда бы друга вашего по работе, Игоря Петровича пригласили бы.
— Куда ему, у него горло третий день воспаленное.
— Мороженое меньше бы ел на морозе, — буркнул Рустик.
Но Виктор Себастьянович не услышал последней реплики внука, так как уже помчался в свою комнату одеваться. Через полчаса они уже спускались с санками на лифте. Рустик поправил дедушке шарф и строго сказал:
— Только не нужно, как ошалелый забегать в гору, а то вы когда-нибудь доноситесь до инфаркта.
— Есть, внучок! — отчеканил Виктор Себастьянович, по-солдатски выпрямившись и приставив руку к голове.
— И если как в прошлый раз будете валяться в снегу, перестану вам сказки читать на ночь и, не узнаете, чем же про Гарри Поттера все дело закончилось.
— Ну, Рустик, я бы и сам почитал, но ты же знаешь, как у дедушки глаза устают к вечеру.
— Да, но я же не жалуюсь на то, как устаю за зимние каникулы, нянчась с вами.
— Но…, — начал Виктор Себастьянович, с чувством легкой вины, и жалобными глазами посмотрев на внука.
— Ладно, ладно, — смягчив тон, сказал Рустик, и став на цыпочки поцеловал дедушку в небритую щеку, — сейчас мы на горках, ух как прокатимся. У Виктора Себастьяновича моментально улетучилась вся серьезность с лица и он, рассмеявшись, потрепал внука за выглядывающую из-под вязаной шапки мочку уха. Они вышли из лифта.
Открыли подъездную дверь, и их взору предстала вся зимняя прелесть. Снег кружился медленно, словно под неслышную музыку вальса, укрывая белым одеялом все вокруг. Вдруг Рустика, что-то резко ударило в плечо. Он осмотрелся и увидел, как дедушка, находясь от него не небольшом расстоянии пританцовывая, лепит очередную снежку с улыбкой сытого кота.
 — Рустька! Лови гранату!!! — крикнул Виктор Себастьянович и пущенный снежный комок угодил мальчику прям в лоб. Снежка разлетелась во все стороны, а часть ее попала Рустику за шиворот.
После таких дедушкиных извинений как: «Я же думал, ты пригнешься!», «Ну, не обижайся» и самого банального «Я больше так не буду». Рустик сел на санки, и дедушка покатил его на горку. По дороге Виктор Себастьянович без умолку щебетал о том, как он любит Новый год и, что к нему до сих пор приходит Дедушка Мороз, а Рустик тихо вздыхал и мечтал лишь о том, чтобы поскорее закончились зимние каникулы. Он с каким-то Энштэйновским упоением представлял, как заходит в свою любимую школу, где сможет полноценно окунуться во взрослую жизнь.
Виктор же Себастьянович время от времени возвращался к одной самой основной своей мысли: «Слава богу, хоть удалось Рустика оторвать от этой чертовой машины — компьютера».