1. сумасшедшая

- Целуй, - твердо произнесла она и протянула запястье к моему лицу.

Я не понимал ее жестов. Меня вгоняли в ступор ее слова. Я тихо поражался ее действиям.

Но не подавал вида. Я не знал, что меня держит рядом с ней. Казалось бы, она простая молодая женщина, но я не мог отвести от нее взгляда. Ее мутные синие глаза-пропасти были магнитом для меня. А каждое ее желание вопросом жизни и смерти. Я не мог не сделать то, что она просила. Иначе меня ждала бы неминуемая смерть. Ну, или сумасшествие.

Хотя единственным безумным человеком в этом кафе была она. Именно она! Самое же абсурдное было то, что все, кто ее знал, находили ее выходки забавными, милыми и невообразимо очаровательными! И, наверно, я один понимал как все это нелепо. Но все равно меня тянуло к ней как можно ближе. И она допускала это. Неотрывно смотрела на меня, заставляя тонуть в синих озерах ее глаз, теряя остатки разума. И приказывала целовать. Она считала поцелуи в запястья самыми откровенными. Даже интимными. И никто, кроме меня не целовал ее в них.

Я прижался губами к ее руке, чувствуя жуткий холод. То ли у меня жар, то ли она мертвенно-холодная. Впрочем, я заранее знал ответ на этот вопрос.

И то, и другое.

Я болен ею, а она умирает от собственного непостоянства. Она противится всему, что происходит вокруг. Выбрасывает свой зонт в ближайшую урну при первых признаках дождя и покупает шапки летом. Непрерывно пьет кофе, только ночью, и кормит бродячих собак капустой.

Почувствовав мое прикосновение, она одернула руку. Испуганно посмотрела на меня и произнесла:

- Нужно срочно купить шампанское и полить им мою герань.
Вы спросите, зачем поливать цветок алкоголем? О, нет, она вовсе не собирается это делать. Когда она хочет выпить, она говорит, что надо полить герань. Где здесь логика? Ее нет и не было никогда.

Я махнул официанту и заказал игристое. Через минуту перед ней стоял шипящий бокал. Она подняла его ровно на уровень глаз. Через кремовую жидкость ее глаза отливали зеленым.

- Знаешь, я должна была родиться пузырьком в бокале шампанского, - ее голос звучал пресно и без какой-либо интонации. Сухо и скучно. Но это говорила она, а значит в самой нудой речи будет самое важное. А в самой эмоциональной ни звука правды.

- Я бы возникла на самом дне, медленно выросла до нужных размеров. Потом бы меня неумолимо потянуло вверх, а потом разорвало в клочья. В микроскопические брызги. И никто не предал бы этому значения. И никто не заметил бы. А, родившись человечком, приходится что-то делать. За что-то отвечать. – Она вздохнула. – А еще мне кажется, что все вокруг сумасшедшие.

Она поднесла бокал к губам и уже почти сделала глоток, но вместо этого резко вылила жидкость на меня и прокричала:

- Ненавижу шампанское!

Она стала яростно рыться в своей зеленой сумке. Не найдя то, что искала она взяла салфетки со стола, подошла ко мне и принялась вытирать мои забрызганные лицо и одежду. Закончив, она поцеловала меня в щеку и прошептала одно-единственное, давно ожидаемое мною слово:
 
- Убирайся.

Я встал и вышел из кафе. Так заканчивался очередной мой вечер с этой сумасшедшей девочкой. Но я знал, что мы еще увидимся сегодня. Впереди ночь. Она как всегда придет ко мне домой уставшая и мокрая, из-за того что выбросила зонт. А на утро о ней напомнит еле уловимый запах кофе.