Да вы торгуйтесь!

«Да вы торгуйтесь!»

        Однажды я, едучи на своем позорище отечественного автопрома, именуемом «Соболь», случайно проскочил под «кирпич». Поскольку он висел на столбе примерно на высоте третьего этажа, я его естественно не заметил, т.к. я автомобилист, а не летчик, и смотрел, соответственно, на дорогу, а не в небо.
Вообще-то я многократно проскакивал под него и раньше, т.к. часто посещал автосервис, расположенный как раз на той самой улице, с которой  выезжал и на этот раз.
И вот именно тогда, когда я в очередной раз, выезжал на перекресток под запрещающий знак, меня и застукал гаишный патруль. Если бы не этот случай, я и дальше бы пребывал в счастливом неведении, относительно  существования этого знака.
Меня, как водится, посадили  в милицейскую машину и начали классически «разводить» насчет лишения прав.
- Ладно, - не стал я спорить, - готов дать тысячу рублей.
Дело в том, что именно такую сумму я отдал год назад за  точно такое же нарушение в другом районе Москвы.
Но мое предложение вызвало только смех стражей порядка.
- Нет, брат, это несерьезная сумма. Ты что, не знаешь, что с этого лета штрафы ужесточились, так что теперь за это с тебя не менее десятки!
Мне хотелось сказать: «Так повысили-то штрафы, а вы берете взятку, а это, согласитесь, не одно и то же!»
Но почему-то не сказал. Почему-то перед представителем власти, даже если это закоренелый вор, у нас немеет язык. Я просто сказал, что у меня с собой нет таких денег. Да и то: не всякий же день возишь с собой 10 тысяч рублей наличными!
Тогда один из милиционеров предложил мне дыхнуть в свою гадючью трубочку.
- О! – обрадовался он. – Да у тебя тут вдобавок еще и остаточные явления! Придется проехать на освидетельствование.
Мне опять захотелось сказать, чтоб он выбросил свой прибор на помойку, раз он показывает то, чего нет, ведь я-то знал, что не брал спиртного в рот как минимум месяц, но почему-то снова промолчал.
- Ну, ладно, восемь, - смилостивился второй милиционер.
Я ответил, что, учитывая тот моральный ущерб, который нанес им своим вождением, согласен на две.
Милиционеры только горько усмехнулись: Вот, мол, какой несговорчивый нарушитель пошел!
- Да это несерьезно! – возмутился мой собеседник в форме. Он был возмущен тем, что я не понимаю, с кем разговариваю, не чувствую, так сказать, должного почтения перед его званием, за которое он, видимо, сам заплатил немалые деньги.
Тут я понес околесицу о том, что плохо знаю этот район, что недавно, всего лишь год назад, в него переехал (что, кстати, было правдой).
- А по какой категории ты тут получил квартиру? – спросил  милиционер, сразу показывая недюжинную хватку сыщика. Он с первого взгляда по одному моему виду определил, что на покупателя недвижимости я явно не тяну.
-  По многодетности, - промямлил я.
- А, так ты готовишь нам в районе демографический взрыв? – возмутился гаишник так, будто уличил меня в том, что я как минимум готовлю теракт.
Я ответил в том смысле, что не могу состязаться с государством в вопросах демографии. Слишком разные весовые категории: с его стороны - 2 миллиона абортов в год, с моей – рождение всего нескольких человек.
Видя, что беседа приняла отвлеченный характер, не имеющий прямого отношения к правилам дорожного движения, один из моих собеседников вновь перевел разговор на деловые рельсы.
- Шесть тысяч, и ни рубля меньше! (Надо ведь было учитывать, что все взимаемые суммы им приходилось делить на двоих!).
- Ну, что ж, сдаюсь, - ответил я, - поехали на освидетельствование. - Я-то знал, что оно им ничего не даст. – Забирайте права!
- Да ты не понимаешь, что говоришь! Ты как-то слишком легко к этому относишься! – заметили мне спереди. – Ты не представляешь, что значит полгода быть без прав! Ты торгуйся, назначай настоящую цену!
- Ишь ты! – подумал я. – Прямо два каких-то Собакевича! Ну, да ладно, была - не была!
- Так уж и быть, четыре, - сообщил я. – Больше не могу. Дети не поймут.
- Ладно, давай и проваливай! Да не тряси ты деньгами перед всеми, сложи и передай аккуратно! – милиционеры были явно раздосадованы, что им пришлось потратить столько времени ради такой мизерной суммы.
- Ничего, - подумал я. – Еще нагребете за день! Вон, какие ряхи наели на чужих нарушениях, небось, у вас вся служба под этим кирпичом и проходит.
Самое обидное, что этот знак через 2 недели сняли вовсе, и не попадись мне в тот день злополучный патруль, я бы так и не узнал о его существовании, тем более, что никакими соображениями безопасности он продиктован и не был. Просто одна широкая улица упиралась в другую Широкую (это ее название). Почему туда было можно, а обратно нельзя, могли бы объяснить только стражи порядка, но я забыл спросить их об этом.

* * *

Фраза милиционеров, о том, что не нужно трясти деньгами, напомнила мне другой сходный случай в парке. Машины тогда не было, но милиция была та же, Московская.
Я сидел на лавке с бутылкой пива, когда ко мне подошел милицейский патруль.
- Младший сержант Бр-бр-ыков, - нечленораздельно представился сержант. - По постановлению правительства Москвы номер ср-ср-ср вяносто пять запрещено распивать пиво в неположенных  для этого местах.
- Ладно, - сказал я благодушно, - возьми 100 рублей и успокойся.
Мой тон не понравился сержанту.
- Я не имею права вас штрафовать, т.к. вообще не из этого района, а я вас сейчас отведу к местному патрулю, и он разберется.
Мне вовсе не улыбалось, чтоб со мной разбирался местный патруль, т.к. у меня в кармане лежала довольно внушительная сумма, и я не хотел, чтоб при обыске мне пришлось объяснять, откуда она. К тому же, было опасение, что, в отсутствие оправдательных документов, мне ее просто не вернут, сказав, что раз документов нет, значит, и суммы тоже нет.
- Ну, возьми двести, сержант, - предложил я.
Мне совсем не хотелось из-за бутылки пива рисковать такими деньгами. 
- Нет! – казалось, сержанта оскорбляют мои нечистые предложения. Он сложил губы бантиком, долженствующим, видимо, свидетельствовать о чистоте его нравственных идеалов.
- Что же делать? – лихорадочно думал я.
На помощь пришел сам сержант.
-  Ладно, давайте триста и идите по -  добру,  по - здорову.
Я  с радостью протянул ему деньги.
- Да не показывайте вы их всем! – прошипел сержант, пряча деньги в карман.
После этого он сказал фразу, которую можно назвать исторической:
- Молодой человек, в следующий раз, когда будете давать деньги милиционеру, не трясите ими перед всей улицей!
 Этой фразой он афористично очертил весь круг своих основных обязанностей.






2.12.2009 г.