Записки на полях забытой войны - I

Революционные перевороты 1917 г. и последовавшая за ними Гражданская война 1917 – 1923 гг. принесли России не только беспрецедентный в истории России геноцид, голод, разруху, исход лучших представителей русского мыслящего и военных классов, но и забвение о целых периодах её истории, ярких личностях, событиях. В СССР взрывали не только храмы, но и сносили памятники об отдельных неугодных большевикам периодах и событиях русской истории. Одним из таких преданных забвению событий является история участия русского государства в Первой мировой войне, прозванной в русском народе Великой, и Второй Отечественной.
В 1929 г. русский военный врач К.Н. Финне писал в предисловии к книге воспоминаний «Русские воздушные богатыри И.И. Сикорского»: «Революция принесла своим пробуждением гражданскую войну, террор и массовую эмиграцию. Помимо того, что миллионы русских стали жертвами кровожадного и ненасытного Молоха, Россия потеряла бесчисленные культурные сокровища, включая многочисленные исторические материалы, которые еще ожидают своего изучения специалистами. Документы, относящиеся к войне 1914–1918 гг. будет трудно — в некоторых случаях невозможно — восстановить, поэтому те, кто был очевидцем тех событий и пережил это трудное время, должны проследить за тем, чтобы сохранившиеся материалы были собраны, изучены и сохранены для будущего. Это следует сделать, пока очевидцы и свидетели того времени все еще живы. Кроме того, все еще есть возможность исправить ошибки и обнаруженные неточности. Воспоминания отдельных людей, как правило, субъективны и отражают характер их авторов, но и официальные документы также могут содержать ошибки. Как только эти материалы будут откорректированы и собраны воедино, он приобретут ценность для тех, кому придется восстанавливать историческую справедливость по отношению к вопросам, касающимся Российской жизни в довоенное и послевоенное время»[1]. Слова эти звучат как никогда актуально и в наше время, в 2014 г. исполнится 100 лет со дня начала Великой войны. В своём докладе хотелось бы коснутся событий той Великой и забытой войны, рассказать о малоизвестных страничках боевой летописи как в общем русской императорской армии, флота и авиации, так и степень вклада в войну Кубани и кубанского казачества.
В той далёкой войне в которой погибло до одного миллиона лучших сынов России, дворян, офицеров, солдат, матросов, казаков, русская армия и флот широко применяла не только сухопутные и военно-морские надводные войска, но и авиацию, и подводный флот.
  В Русской армии того времени применяли как истребительную, так и бомбардировочную авиацию. Одним из выдающихся асов истребительной авиации, первым награждённым Георгиевским крестом 4 – й степени от русской авиации был выходец из казаков и дворян Кубанского казачьего войска Вячеслав Матвеевич Ткачёв. В приказе о награждении говорилось: «за то что 12 – го августа 1914 г. произвёл смелую и решительную воздушную разведку в районе проник в тыл и фланги неприятельского расположения и, не смотря на действительный огонь противника по аппарату, сопровождавший его в течение всего полёта и повредивший жизненные части аппарата, с исключительной находчивостью, доблестным присутствием духа и беззаветным мужеством выполнил возложенную на него задачу по раскрытию сил и определению направления движения колонн противника, вовремя доставил добытые разведкой сведения первостепенной важности и тем способствовал принятию стратегических решений, приведших к одержанию решительного успеха над противником»[2]. Нужно так же отметить что Вячеслав Матвеевич стал первым из русских авиаторов сбившим немецкий аэроплан выстрелом из револьвера. В дальнейшем 9 июня 1917 г. Вячеслав Матвеевич будет назначен  исправляющим должность начальника полевого управления авиации и воздухоплавания при штабе верховного главнокомандующего. То есть фактически первым командующим авиацией в русской армии. В годы гражданской войны он будет командовать авиацией и в русской армии генерала П.Н. Врангеля где сможет одержать ряд блестящих побед. Пройдёт через эмиграцию, в 1944 г. его арестуют за «сочувствие мировой буржуазии» и дадут срок в 10 лет лагерей, после отбывания которого Вячеслав Матвеевич будет жить на Кубани, в Краснодаре (Екатеринодаре), и уйдёт из жизни 25 марта 1965 г. Отрадно, что память о выдающимся кубанском казаке и дворянине увековечена, на доме где он проживал в течение 6 лет с 1959 по 1965 гг. по улице Рашпилевской  82 висит памятная доска, его отреставрированная могила на Славянском кладбище находится в прекрасном состоянии.
В декабре 1914 г. после вступления Турции в войну во время героической обороны города Саракамыш, на Кавказе, обороной города руководил кубанский офицер Николай Андрианович Букретов. И именно кубанские казачьи сотни первыми ворвались в город на подмогу двум русским батальонам, сражавшимся с двумя турецкими корпусами, и тем ликвидировали опасность захвата  города турками, и дали возможность генералу Н.Н. Юденичу совершить смелый охват турецкой армии полностью разгромить её. На Кавказском фронте отличились и  части 2 - й Кубанской казачьей пластунской бригады во главе со своим командиром, генералом Гулыгой, во время дерзких горных разведок в тылу у турок. Генерал Гулыга говорила врачам про своих пластунов: «Раненого пластуна не переворачивайте без толку, отыскивая входную и выходную рану. Входных ран в спину у пластунов не может быть!»[3]. В феврале 1916 г. во время штурма Эрзурумской укреплённой линии первыми в Эрзурумскую крепость первыми ворвались кубанские казаки, конвойные сотни 1-го Кавказского корпуса во главе с есаулом Медведевым.
Помимо Восточного и Кавказского фронтов. Существовал ещё один фронт Великой войны – Персидский. В 1915 г. ввиду враждебной деятельности германо-турецких агентов Россия и Англия ввели в Персию свои войска для предотвращения предполагаемого выступления Персии на стороне Германии и Турции.  Командовал особым Кавказским кавалерийским корпусом генерал Николай Николаевич Баратов. Корпус действовал не только в Персии, но и на территории Ирака. Так например блестящий рейд в Ирак на соединение с англичанами совершил хорунжий кубанского Уманского полка командир первой сотни Василий Данилович Гамалий родом из кубанской станицы Переяславской. В его отряде было всего  4 обер-офицеров, 107 казаков при 125 лошадях. Двигались Уманцы по незнакомой местности среди враждебных персидских и иракских племён. Сквозь высокие горы и безводную пустыню с малыми запасами воды и провианта. Выступив в поход 27 апреля 1916 г. из Персии, казаки уже 6 мая достигли расположения британской армии в Ираке. Англичане, считавшие, что добраться до русских нет никакой возможности, даже при наличии у них аэропланов и великолепного снабжения, были крайне удивлены появлению казаков и устроили им шумную овацию и теплый приём. Весть об этом беспримерном рейде облетела весь мир. 12 мая 1916 г. из штаба Кавказской армии на имя генерала Н.Н. Баратова поступила телеграмма с поздравлениями и приказами Государя Императора и Великого Князя Николая Николаевича: «Молодецкий поход доблестной Уманской сотни в глубь неприятельской страны и блестящее выполнение его поставленной задачи меня глубоко порадовало. Жалую Сотнику Гамалию орден Св. Георгия 4-й ст. Николай».
«Его Императорское Высочество награждает всех господ младших офицеров сотни орденом Св. Владимира 4-й ст. с мечами и бантом.
Всех казаков доблестной сотни Августейший Главнокомандующий награждает Георгиевскими крестами, тех, кто имеет уже Георгиевские кресты, соответственно высшими степенями этого креста».[4] Первую сотню Уманского полка прозвали в корпусе «Георгиевской сотней».
Кубанские казаки доблестно сражались не только на Кавказском, но и на Восточном фронте. Так например получил широкую известность отряд есаула А.Г. Шкуро. Созданный  в декабре 1915 — январе 1916 гг. из казаков-кубанцев он назывался «Кубанский конный отряд особого назначения» для партизанских действий в тылу противника на Восточном фронте, в Минской губернии, и в районе Южных Карпат. Чёрное знамя Кубанского конного отряда особого назначения с изображением волчьей головы, шапки из волчьего меха, боевой клич, подражающий волчьему вою, породили неофициальное название отряда А.Г. Шкуро — «волчья сотня». Отряд есаула А.Г. Шкуро совершал рейды по тылам, взрывал мосты, артиллерийские склады, громил обозы. Этот отряд получил на фронте широкую известность. Немцы оценили голову А.Г. Шкуро в 60 тысяч рублей. Не будет преувеличением сказать, что легендарная Волчья сотня была не просто партизанским отрядом образца Отечественной войны 1812 г. а именно специальным диверсионно-подрывным подразделением особого назначения, одним из первых в русской армии.
Достойно проявили себя на фронтах великой войны и такие достойные кубанские офицеры как В.Г. Науменко, В.Л. Покровский, Н.Г. Бабиев, С.Г. Улагай, М.К. Соломахин, В.Э. Зборовский.
Всего же в годы Великой войны в действующей армии находилось 2264 офицера и 111.868 строевых и не строевых кубанских казаков, из них было награждено 117 офицеров и 30.161 казаков, потери составили 3964 убитыми, 20.886 ранеными и 2269 пропавшими без вести.[5] В кубанской столице нет не одного монумента, памятника, памятной таблички, названия улицы которая бы рассказывала и напомнила кубанцам об подвигах и предков…
Хотелось бы, так же коснутся других забытых эпизодов той далёкой войны.
В русской армии того времени существовала не только истребительная, но и  тяжёлая бомбардировочная авиация. Это знаменитые тяжёлые четырёхмоторные бомбардировщики конструкции И.И. Сикорского «Русский витязь» и «Илья Муромец». Подобные уникальные аппараты были родоначальниками тяжёлой бомбардировочной авиации, тогда они являлись уникальным русским чудо-оружием. На вооружении в воздушных флотах других стран подобные самолёты начнут появляться только с 1917 г. начиная с февраля 1915 г. по лето 1917 г. самолёты класса «Илья Муромец» являлись грозой германской и австрийской армий. Разрушая склады, железнодорожные станции, штабы, они проникали в глубокий тыл неприятеля и производили всегда точную разведку, не мало помогая девствующей армии разведывательными данными. Успешно боролись с авиацией противника, даже когда на один русский самолёт нападало несколько неприятельских аэропланов.  Бомбардировка вражеских объектов всегда сопровождалось меткостью. В связи с тяжёлой авиацией интересна судьба лётчика Георгия Георгиевича Горшкова, его судьба в чём-то схожа с судьбой кубанского лётчика В.М. Ткачёва. Он был так же выходцем из казачества, только из уральских казаков и связал свою судьбу с воздушным флотом только в отличие от В.М. Ткачёва с тяжёлой авиацией. Его бомбардировщик «Илья Муромец-Киевский» очень отличился во время бомбардировок Восточной Пруссии в феврале 1915 г. за что был награждён золотым оружием с надписью «За храбрость», в приказе о награждении, подписанном государем Николаем II говорилось: «Награждён «за то, что 15-го, 24-го и 25-го февраля 1915г., лично управляя вверенным ему кораблем, произвел повреждение авиационных ангаров, железнодорожных путей и сооружений стан. Вилленберг, брошенными с корабля 42-мя бомбами; произвел фотографирование означенной станции и всех укреплений г. Вилленберга и выполнил разведку, доставив своевременно важные сведения о движении неприятельских войск из Единорожец-Прасныш и отсутствии движения войск и переправ у г. Плоцка, вопреки имевшимся агентурным сведениям, чем оказал огромную услугу штабу армии».[6]
Одной из самых героических страниц Великой войны является героическая гибель 20-го корпуса 10 – й русской армии. В ходе немецкого наступления 7 – 8 февраля 1915 г. 20 - му корпусу удалось приковать к себе значительные немецкие силы и прикрыть отход основной части русских войск. Воины 20 корпуса десять дней бились в лесах. Они приковали к себе силы, которые немцы намечали для развития наступления, и своим стойким сопротивлением сорвали его. Потеряв надежду на выручку извне, 20-ый корпус попытался вырваться из кольца и выйти к Гродно. Остатки корпуса, расстреляв все патроны и снаряды, 15 февраля 1915 года бросились в последнюю отчаянную атаку буквально с голыми руками. Волна русских солдат сбив пехоту противника, докатилась до огневых позиций немецких батарей, стрелявших сначала беглым огнем, гранатой на удар и, наконец, картечью. Бойцы 20-го корпуса падали чуть ли не у колес вражеских орудий.
Корпус нашел гибель в Августовских лесах. Германский генерал, руководивший боем, обратился к кучке израненных и контуженных русских офицеров, затащенных в плен: «Все возможное в человеческих руках, Вы, господа, сделали: ведь, несмотря на то, что вы были окружены (руками он показал полный охват), Вы все-таки ринулись в атаку, навстречу смерти. Преклоняюсь, господа русские, перед вашим мужеством». И отдал честь.
Известный тогда немецкий военный корреспондент Р. Брандт писал 2 марта 1915 года в «Шлезише Фолькцайтунг»: «Честь 20-го корпуса была спасена, и цена этого спасения — 7000 убитых, которые пали в атаке в один день битвы на пространстве 2-х километров, найдя здесь геройскую смерть! Попытка прорваться была полнейшее безумие, но святое безумие – геройство, которое показало русского воина в полном его свете, которого мы знаем со времен Скобелева, времен штурма Плевны, битв на Кавказе и штурма Варшавы! Русский солдат умеет сражаться очень хорошо, он переносит всякие лишения и способен быть стойким, даже если неминуема при этом и верная смерть!»[7]
Другой героической страницей Великой войны была оборона крепости Осовец в 1915 г. 6 августа 1915-го для уничтожения осаждённого гарнизона немцы применили отравляющие газы. Газовую атаку они готовили тщательно, терпеливо выжидая нужного ветра. Развернули 30 газовых батарей, несколько тысяч баллонов. 6 августа в 4 утра на русские позиции потек темно-зеленый туман смеси хлора с бромом, достигший их за 5-10 минут. Газовая волна 12-15 метров в высоту и шириной 8 км проникла на глубину до 20 км. Противогазов у защитников крепости не было. «Все живое на открытом воздухе на плацдарме крепости было отравлено насмерть, – вспоминал участник обороны. – Вся зелень в крепости и в ближайшем районе по пути движения газов была уничтожена, листья на деревьях пожелтели, свернулись и опали, трава почернела и легла на землю, лепестки цветов облетели. Все медные предметы на плацдарме крепости – части орудий и снарядов, умывальники, баки и прочее – покрылись толстым зеленым слоем окиси хлора; предметы продовольствия, хранящиеся без герметической укупорки – мясо, масло, сало, овощи, оказались отравленными и непригодными для употребления». «Полуотравленные брели назад, – вспоминает другой участник обороны – и, томимые жаждой, нагибались к источникам воды, но тут на низких местах газы задерживались, и вторичное отравление вело к смерти».
Германская артиллерия вновь открыла массированный огонь, вслед за огневым валом и газовым облаком на штурм русских передовых позиций двинулись 14 батальонов ландвера – а это не менее семи тысяч пехотинцев. На передовой после газовой атаки в живых оставалось едва ли больше сотни защитников. Обреченная крепость, казалось, уже была в немецких руках. Но когда германские цепи приблизились к окопам, из густо-зеленого хлорного тумана на них обрушилась... контратакующая русская пехота. Зрелище было ужасающим: бойцы шли в штыковую с лицами, обмотанными тряпками, сотрясаясь от жуткого кашля, буквально выплевывая куски легких на окровавленные гимнастерки. Это были остатки 13-й роты 226-го пехотного Землянского полка, чуть больше 60 человек. Но они ввергли противника в такой ужас, что германские пехотинцы, не приняв боя, ринулись назад, затаптывая друг друга и повисая на собственных проволочных заграждениях. И по ним с окутанных хлорными клубами русских батарей стала бить, казалось, уже погибшая артиллерия. Несколько десятков полуживых русских бойцов обратили в бегство три германских пехотных полка. Ничего подобного мировое военное искусство не знало. Это сражение войдет в историю как «атака мертвецов».[8]
 Подводя итоги, хотелось бы отметить ряд моментов. События Первой мировой войны долгие в России рассматривались лишь как пролог к революционным переворотам 1917 г. и рассматривались не иначе как цепочка бездарных поражений, которые как бы должны были доказать «изжитость царского режима». Российской Империи не суждено было выйти из войны победительницей, русские полки не прошли парадным маршем по Будапешту, Вене, Константинополю, Берлину. Но её не было и в списках проигравших. Российская Империя сгорела в пламене революционных потрясений и смут. Вспоминая подвиги наших предков в той Великой войне, мы вспоминаем и старую Россию, правдивое описание истории которой остаётся в широких массах искажённым и неверным и в наше время. Русское и российское возрождение невозможно без сохранения и приумножения памяти о подвигах русских офицеров, солдат, казаков, матросов свершённых в годы Первой мировой войны. Нельзя забывать отдельные периоды истории только потому, что они не угодны той или иной политической системе. Мудрая пословица гласит «Тот, кто кинет камень в прошлое, получит пушечный выстрел из будущего». Если русский человек, любого ранга и звания хочет уважать свою историю, корни, подвиги своих предков, нужно сделать всё от нас зависящее чтобы в 2014 г. достойно почтить память одного миллиона русских офицеров, солдат, казаков, матросов сложивших головы свои за Веру, Царя и Отечество в годы Великой войны. В заключении хотелось бы привести слова дореволюционного публициста М.О. Меньшикова написанные им о Цусимском подвиге русских моряков, но актуальных и про забвение исторической памяти о героях Первой мировой войны: «Ничего нет постыднее неблагодарности Отечества, и ничто так не возрождает мужества, как пример героев. Неудача войны при нашем естественном могуществе не есть для России смертный приговор. Есть нечто худшее всяких поражений - это упадок духа, когда исчезает даже память о своем прежнем величии. Нельзя собрать костей героев со дна Великого океана, чтобы заключить их в общую братскую могилу, но можно и следует построить храм, где были бы благоговейно погребены имена их, куда приходили бы оплакивать их осиротевшие жены и дети и где Россия могла бы, поминая их, преклонить колени. Где-нибудь на берегу Невы, среди эллингов, в центре вооружения флота, против Морского корпуса, грустный храм над водой напоминал бы многое и вдохновлял бы на многое. Нельзя жить, отрываясь от корней прошлого, а корни у нас целы. Даже в дни величайшего из ужасов нашей истории были явлены свидетельства того бесстрашия, при котором нация не умирает»[9].

Примечания:

1. Финне К.Н. Русские воздушные богатыри И.И. Сикорского М., Мн., 2005. С. 3-4.
2. Шишов А.В. 100 великих казаков. М., 2007. С. 431.
3. Шамбаров В.Е. Казачество спасители России. М., 2010. С. 537.
4. Павел Стрелянов (Калабухов) Иракский рейд казачьей сотни // // на 28 августа 2011 г.
5. Ратушняк В.Н. История Кубани в датах, событиях, фактах. Кр., 2003. С. 138.
6. Шишов А.В. Указ. соч. С. 415.
7. Яковлев Н.Н. 1 августа 1914. М., 2002. С. 116- 117.
8. т
9. Христолюбивое воинство. Православная традиция Русской Армии. М., 2006. С. 139.