Позор

У Игоря  было пристрастие активно участвовать в  процессе расставания своих друзей с девушками. Причем, он приходил  к их подругам не  на переговоры, а с целью не допустить  материального ущерба своих подопечных. Обычно это выражалось в том, что он забирал у девушек книги  их молодых людей.

Он хорошо помнил годами, кто и какие книги оставил невостребованными у своих подруг. Не уставал пенять за это.  И часто перечислял их. Шпарил наизусть, перемежая бурными сокрушениями,  где-то 15-18  перечней оставленных  друзьями у подруг книг.  Больше слушатели не выдерживали, а помнил и того больше.
И  горевал о них так, словно это были его собственные.

Увидев Колины книги у меня, он поднял тревогу  задолго до расставания.

- Ты же смотри, много не накапливай, а то мне тяжело потом будет домой тащить!

Я собрала Колины книги  в стопочку, думала, что он  заберет их. Однако, он взял только чужие книги, а свои оставил мне, так как не смог вернуть моих книг. Раздал по друзьям. А также произнес ту роковую фразу, которой так боялся Игорь:

- Тебе же так понравился Фолкнер и…  Дальше шел перечень.

Некоторое время мы перепирались, потом его книги осели у меня.
Игорь приходил пару раз, взирал на стопку, вздыхал, перечислял их по памяти. Но не посмел забрать.

Пришел за ними  Игорь через пару лет. Вскоре после Колиного развода. Почему-то не один. Со Славиком Мостовым, с которым  я прежде была незнакома. Потребовать не потребовал, просто сокрушенно перечислял книги.  Зато хотел взять  акварели и Колины стихи.

Сказала, что это  наше личное с Колей дело. Сами разберемся.  Без него. Тем более, виделись  мы с ним недавно и ничего о книгах он не говорил. Акварели давно пропали.
А стихи с его дарственными надписями… Попробовала вразумить – мои.   

Славик взял мои два тома Куприна, после чего я их больше не видела. Ни их самих, ни книг. Маленькая, но месть.
Сразу спрсила Колю, знает ли он об их визите. Он удивился и спросил зачем. Попросила, чтобы больше они не приходили. 

Этот неприятный визит закончился для меня препозорно. Пес сразу по их приходе оживился и стал намекать, что неплохо бы его прогулять внепланово. Потом все настойчивее. Видел по разговору, что сейчас гости уйдут. Начал накручивать  круги от нас к входной двери.
 А поднявшиеся было гости опять расселись и выразили полную  готовность подождать, пока я его выгуляю. И так повторилась  дважды. 

Я же дожидалась пока те уйдут.  Обманутый в своих лучших надеждах пес начинал подвывать под дверью.   Гости все сидели.  Рекс влетел в комнату, замер посередине  и тут   из него с шумом вылилась  поток воды на коврик.  Сказать, что это преогромная лужа, мало. Целое море.

На меня было жалко смотреть. Я смутилась, растерялась, лишилась дара речи. Побежала было за тряпкой, потом за тазиком…

Это был единственный случай за всю его жизнь у нас. И надо же при чужих.  Правда, ушли они  после этого сразу. Года два я с ужасом вспоминала про этот эпизод, как самое позорный в моей жизни.  Потом забылось. Как и многое другое.