Параплан-робот для спасательных и транспортных опе

Юий Акопджанян, мастер спорта СССР по альпинизму, кандидат технических наук
ПАРАПЛАН-РОБОТ ДЛЯ СПАСАТЕЛЬНЫХ И ТРАНСПОРТНЫХ ОПЕРАЦИЙ В ВЫСОКИХ ГОРАХ

Конечно каждому, взошедшему на гору, хочется обрести крылья, чтобы не мучиться на спуске назад, не попасть в лавину, а после 15-20 минут полета очутиться в базовом лагере. Это мечта любого, особенно возрастного спортсмена-альпиниста. Так-то это так, но риск все же огромный. Да и параплан (2,5-3 кг) нужно тащить на себе. Таково бытующее мнение многих восходителей.
Но есть ситуации, когда только немедленный спуск гарантирует жизнь. Это необходимость спасательных операций в горах без спасотрядов. Технические вопросы старта и полета на параплане в этой книге мы рассматривать не будем, хотя они представляют безусловный интерес. Обсудим морально-этические вопросы свободного полета в горах, да и история работ по параплану-роботу может быть поучительна.
Какое место займет купол-крыло на восхождениях? Вряд ли при массовых спортивных восхождениях, первопроходах альпинист будет тащить эту ношу ради конечного удовольствия. Да еще не факт, что улетишь, тогда все лишения и усилия – коту под хвост. Погодой заведуют ведь не на земле, а там – выше. Склоняюсь к тому, что этот вид – экстрим пока для одиночек.
Трудно себе представить команду «параальпа», имеющую равноценных спортсменов. Кто-то сильнее и подготовленнее к полетам, он улетел, ему повезло. А куда на горе деться остальным – неулетевшим. Им придется спускаться ногами в условиях ослабленной стартовавшими команды. Для того, чтобы не произошло дисбаланса, нужно иметь в составе резерв по людям и резерв по снаряжению. Вырисовывается на сегодня оптимальное и безопасное: спортсмен в «параальпе» – это альпинист с сопровождением из 1-го или 2-х шерпов для груза-резерва.
Вспомним, как на скальных маршрутах может быть «свободное лазание» и лазание с классической крючьевой страховкой и слесарными приспособлениями. Выбирай для восхождения на свой вкус. И в горных лыжах появились же «пара-ски», вид развивается. Может быть, в наше время мы находимся в начале пути нового вида спорта – «ПАРААЛЬПА», и на наших глазах рождается этот новый вид экстрим-спорта. Этот забег-полет смогут успешно выполнить только технические интеллектуалы.
Нужны специальные знания. Гора и ее аэродинамические характеристики, ветер и его направления, крупномасштабные вихри, динамики и термики, «лифты» вверх и вниз, поведение передней кромки крыла в этих условиях. Все эти знания для «соло-параальпа» дает только специальная подготовка и опыт полетов.
Далее, о более прозаичном и земном – о «параплане-роботе» («п-р»).
Толчком к созданию в ГосНИИ Авиационных Систем технологии «п-р» были неудачи морских спасательных операций при авариях подлодок. По инициативе В.Божукова в 1988 г. был создан творческий коллектив, в который под его руководством вошли авиа- и ракетомоделисты из нашего института: Анатолий Леонтьев – м.с.м.к. по авиамоделизму, Владимир Хохлов – м.с. по ракетомоделизму. Затем в коллектив влились Виктор Пеков, Юрий Алейников – специалисты по САУ, Александр Федотов – специалист по приводам, спортсмен парапланерист, Анатолий Фоменко – инженер-механик, авиаинженер и альпинист Юрий Акопджанян. В коллектив был приглашен сотрудник ЦАГИ (г. Жуковский) Леонид Мартынов, м.с. по альпинизму и скалолазанию, спортсмен-парапланерист, конструктор спортивных горных парапланов собственной серии М1;М4.
Сначала решили опробовать все идеи по дистанционному управлению полетом мягкого крыла на макете «п-робота». Для него купол-крыло сшил В.Хохлов. Элементы бортовой системы и радиоканал использовали из авиамоделизма. Первые полеты проводились на Тушинском аэродроме, на склонах Крылатского и близ платформы ж/д «Трикотажная». Результаты полетов вдохновили на дальнейшую деятельность. Был задуман и выполнен уже полноразмерный вариант системы управления ПАП-03 под базовый купол «ПО-16», разработанный НИИПС для десантных операций. Параллельно были опробованы для управления и существовавшие на то время (1990 г.) спортивные парапланы. Их было 6 вариантов исполнения. С помощью Мартынова в трубе ЦАГИ были проведены продувки полноразмерных парапланов. Главным было получить реальные нагрузки для блоков приводов клевант купола и создать малогабаритную систему радиоуправления. К работе по радиоканалу были привлечены радиоинженеры из НИЭМИ МРП (Кунцево) Евгений Войсковский и Аркадий Яковлев. Выполнение всей точной кинематики приводных блоков было поручено киевским специалистам из ККБ «Луч» и с завода им. Артема – Ю.Кондратьеву и И.Дядушке. В Киеве нам активно помогал известный альпинист д.т.н. Владимир Черевко.
В ГосНИИАС на нагрузочных стендах приводов «п-р» активно трудились инженеры Николай Воробьев, А.Федотов и Ю.Алейников. Была проведена отработка приводов в полном объеме военных заказов. Вся техника была подготовлена к первым серьезным летным испытаниям. Система получила название «Автоматическая система доставки грузов» – АСДГ-125 (125 – максимальная масса груза, кг). По договоренности с ЦАГИ для испытаний была выбрана летная база ЦАГИ на горе Клементьева в окрестностях г.Феодосии (Планерское). Первые сбросы в 1989 году проводились с высот 250-1200 м с легких спортивных самолетов и с вертолетов. Впервые были получены результаты по точности приземления. Без ветра купола приземлялись точно в крест. При ветре разброс не превышал 5-10 метров. Результаты управляемого десантирования радовали. Удручало только несовершенство открытого радиоканала (РК) управления. РК был выполнен на базе штатной авиационной поисковой радиостанции РС855-УМ с аккумуляторной батареей Прибой-2с. Рация работала на общедоступной частоте и вблизи аэродромов и ж/д станций давала наводки в канале управления, приводящие к самопроизвольным движениям строп управления. Но к тому времени радисты Войсковский-Яковлев нашли решение, позаимствованное из сотовой связи формы Panasonic. Удалось сделать радиоканал закрытым и с фильтрацией. Дела пошли лучше. Система получила технически надежное воплощение.
Само собой, альпинисты начали думать как бы АСДГ использовать с пользой в горах. К тому времени Мартынов перешел на работу в МЧС-ЦентроСпас. Руководство ЦентроСпаса заинтересовалось нашей разработкой. В период 1990-1994 гг. коллектив разработчиков одновременно выполнял заказ для «Авиалесоохраны» по поставке 20-ти экземпляров ПАП-03 под купол «Лесник-2» и для МЧС РФ по поставке 4-х экземпляров АСДГ-125 с куполом «Avis-16 Cargo» фирмы «ПАРААВИС». Эти системы десантируются со всех типов самолетов и вертолетов. Наводятся оператором «на себя» или в нужную зону на прямой видимости до 6 км.
Но в горах, для спасения, требуется старт с земли с гарантированным подъемом купола «на ветер» и с последующей раскаткой «Иван Иваныча» (так парашютисты называют полезную нагрузку) по склону до скорости отрыва от земли купола с грузом.
 
Старт с земли АСДГ в условиях сильного бокового ветра. Гора Клементьева, п. Планерское, Крым, 1989 г.

Ю.Акопджанян со своей группой начал заниматься разработкой стартовой системы для горных склонов. В стартовую испытательную группу в горах входили альпинисты из ГосНИИАС, выпускники МАИ: Юрий Коленкин и Юрий Солодков, альпинист-высотник из ВНИИЧермета Евгений Захаров, горные туристы: физик Дмитрий Рубцов и математик Николай Тюрин, а также парапланеристы Александр Федотов, Александр Богданов и Виктор Барке. Для отработки системы старта АСДГ были выбраны склоны пиков Ленина и Коммунизма. Здесь хочется сказать теплые слова благодарности в адрес руководства ГосНИИ Авиационных Систем за поддержку данной работы в тяжелые смутные времена перестройки и за помощь в выделении летных часов вертолета МИ-8МТ. А их было немало.

 
Команда альпинистов ГосНИИАС, слева направо: Юрий Солодков, Юрий Коленкин, Валентин Божуков, Юрий Акопджанян, Владимир Живленев, Вячеслав Ванин; п. Ленина, л. Ю.Саук-дара, 1969 г.
В 1990 году экспедиция «ПАРААЛЬПА-1» выехала на Памир под пик Ленина. Параллельно с работами по «п-р» наши «летуны» В.Божуков, Л.Мартынов, А.Богданов и В.Барке проводили испытания новых спортивных куполов для высокогорных полетов, в том числе и «в тандеме».
Первый самостоятельный, в автономном режиме взлет системы АСДГ-125 был выполнен со снежного склона п.Ленина на высоте 5200 м (путь подъема через «сковородку») в августе 1990 года. Стартовая система в виде резиновой катапульты запустила АСДГ с грузом на куполе «Лесник-2» в условиях спутного, сливавшегося с верхних склонов п.Ленина, ветрового потока скоростью 2-2,5 м/с (попытки Мартынова одновременно с «п-р» стартовать ногами успеха не имели). Груз при этом скользил по снегу на паре укороченных лыж. Используемые для старта замки, блокировки, блоки задержки времени, чековки, силовые фалы и шпаговка были из арсенала парашютной техники. Груз, стартовав на 5200 м, пролетел в управляемом режиме над снежными склонами и ледовыми трещинами и сел на вертолетную площадку морены на 4200 м. Это была маленькая победа, убедившая нас в реальности старта и полетов на пике Коммунизма.
На 1991 г. планировалась транспортировочная операция со склонов п.Коммунизма. В 1972 г. на гребне за п.Душанбе на высоте 7040 м погибла польская альпинистка Ева Айзеншмидт. Намечали снять открытое ветрам тело погибшей. К этому готовили технику и группу высотников. Одновременно с транспортировочной акцией двойка наших пилотов В.Божуков-Л.Мартынов готовилась совершить полет с п.Коммунизма (7495 м).
По этическим соображениям связались с Польской федерацией альпинизма и сообщили о наших планах спуска тела на морену с тем, чтобы там тело захоронить или обеспечить отправку на родину. Тут началось неожиданное для нас. Польские альпинисты не одобрили нашу, с нашей точки зрения, гуманную и экологически необходимую акцию. Они считали, что погибшему альпинисту гора – лучшая могила. Мне сейчас вспоминается 1986 год. Тогда на северной стене Хан-Тенгри под вершиной на высоте 6900 м погибли, сброшенные снежной доской, ребята – цвет и надежда нашей маевскай альпсекции, высотники: Александр Щербаков, Анвар Алпаров, Юрий Филимонов. Сразу же мы вместе с фотооператором, альпинистом МАИ еще послевоенной поры Юрием Альфредовичем Мачем на вертолете МИ-8МТ (расходы оплатил ГосНИИАС, где работал А.Щербаков) облетели и сфотографировали участки стены и место, куда, по-нашему предположению, ссыпались тела погибших. Независимо от нас на это же место указала экстрасенс. На следующий год я собирал специальную поисковую экспедицию к месту падения. Узнав о наших планах, отец Юры, з.м.с. Лев Филимонов тогда сказал мне: «Тела с горы снимать не нужно. Альпинисту горы – лучшая могила, в горах – вечный покой. Сама гора – лучший памятник.» Тогда он этими философскими словами поколебал мои дружеские и тренерские побуждения, экспедиция не состоялась.
В те годы наши взоры были обращены к пику Победы (7439). Самый северный и самый непредсказуемый семитысячник мира. Все, кто погибли на нем, лежат там. За исключением Володи Ворожищева – его унесли товарищи. Слухами земля полнится. И в альпинистском мире так же. И вот Валентин (Божуков) получает письмо. Письмо из Сванетии. Место для альпинистов – священное. Пишут жена, сын и дочь Илико Гварлиани, известного альпиниста, погибшего на Победе в 1961 году. Его тело лежит на западном вершинном гребне, под «обелиском». Семья пригласила Валентина приехать в г.Местиа для уточнения деталей всей акции. Задача на Победе не из простых, почти невыполнимая. Но семья просит. Сван должен быть похоронен на родине. Сын Илико – Бондо, говорит, что грузинские альпинисты готовы участвовать в экспедиции.
Период 1990-1991 гг. мы посвятили подготовке к акции на п.Победы. В.Божуков взял на себя организаторские проблемы. Ю.Акопджанян с помощниками разрабатывал технологию посадки и старта для Победы. Красноярцы тоже захотели снять с северного склона тела Беззубкиных. Все тела погибших находятся выше 7200 м.
Метеоусловия на п.Победы такие, что ветер постоянно дует с юга на север, особенно он силен в ясную погоду. Стартовать нужно в направлении л.Звездочка на север. Без хорошего стартового ускорения при разгоне АСДГ проблему спуска не решить. Я обсудил данную техническую задачу с заместителем Главного конструктора ММЗ «Искра» (Москва, МАП СССР), альпинистом Станиславом Чубом, знакомым мне еще по совместным спортивным сборам от МВТУ. Стас обещал помочь. И выполнил обещание. Он разработал и изготовил на заводе небольшой стартовый ускоритель на твердом топливе с автономным воспламенителем. Стартовик за 4 секунды обеспечивал нужную скорость для старта и полета АСДГ в условиях быстрого спутного потока. После старта и отрыва от склона нужно быстро уходить как можно дальше от стены, чтобы не «схватить» возвратные течения. Направляющие и платформы для разгона делались из углепластика на ракетном заводе.
Весь груз для спуска, а это около 30 кг, на западный гребень нужно доставлять ногами. Предполагалось для конечного успеха операции весь груз на высоту забрасывать с использованием кислорода. Обученная группа западного гребня должна была состоять из 6-ти опытных высотников. На северный склон в мульду 7200 м грузовая АСДГ должна была десантироваться с МИ-8МТ. Для страховки-фиксации сброшенного груза на снежно-ледовом склоне использовались ледовые шипы, как на старых шекльтонах. Группа северного склона могла состоять из 4-х человек. Такие были планы.
Но этим планам не суждено было сбыться. В.Божуков слетал в Тбилиси, оговорил сроки, квалификацию участников. Оттуда через Кутаиси прибыл в Местиа. Наметили все на 1992 год. Потом из семьи Гварлиани сообщили, что мать Илико в таком состоянии, что родные опасаются, как бы ожидание и известия из будущей экспедиции, что волнительно само по себе, особенно для матери и старого человека, не погубили бы ее. Надо пока отложить до благоприятных времен. А времена дальше настали такие, что Грузия стала другой страной. И вся деятельность проекта «Экология и нравственность» стала окрашиваться в политические тона. При этом я все время вспоминаю эпизод на леднике Москвина в 1991 г., тогда во время испытаний АСДГ залетела в базовый лагерь грузин. Из палаток выскочили парни с горящими глазами. Инцидент был исчерпан, когда они узнали, что виновник события – Акопджанян. Армянин и грузин всегда найдут общий язык. Весь вечер я провел в гостях у гостеприимных грузин с рассказами о подготовке к будущему спуску Илико.
Все это было потом. А сейчас, спортивно-технический состав в 18 человек экспедиции «ПАРААЛЬПА-2» высаживается на стоянку Н.Крыленко на леднике Москвина, на дворе начало июля 1991 года. С нами прилетел Стас Покровский – редактор из телевизионной программы «Клуба путешественников» Ю.Сенкевича. Его задача – телерассказ о полете с п.Коммунизма. К нему в помощь альпинист-кинооператор Иван Бринк (Ростов на Дону). В составе экспедиции специалист по кислороду из МАП’а альпинист Василий Барсуков, он привез два комплекта кислородного оборудования. Есть у нас и два парашютиста, один из них з.м.с., рекордсмен мира Юрий Баранов (Душанбе), в его активе 8000 прыжков. За ним в экспедиции вся парашютная техника. В качестве консультантов по району и для группы обеспечения полета в экспедицию приглашены мастера горного туризма Леонид Директор (Москва) и Вячеслав Берсон (Ленинград). Они хорошо знали все высокогорные переулки и закоулки района нашей работы. В дальнейшем это выручало, когда мы проводили испытания АСДГ на дальность радиоуправления. Бывали сбои управления и система улетала бог знает куда. В экспедиции у нас они были впервые, затем мы сдружились и неоднократно работали в горах вместе. А здесь, на Москвина, Леонид и Слава впервые «встали на крыло» и научились летать. Группа альпинистов ГосНИИАС из экспедиции 1990 года и здесь была в полном составе: В.Божуков, Ю.Акопджанян, Ю.Солодков, Ю.Коленкин, А.Федотов, с ними Е.Захаров и парапланеристы А.Богданов, В.Барке и Л.Мартынов. В экспедицию в качестве координатора и радиста выехал близкий друг и напарник Валентина в горах и на лыжне – Андантин Константинович Белопухов. К этому времени у него после тяжелой травмы на тренировке ногами были колеса инвалидной коляски. Советы Адика трудно было не услышать.
Для подъема на Памирское фирновое плато (ПФП) был избран маршрут Юрия Бородкина – нашего друга из МВТУ. Предварительные ознакомительные полеты вдоль ледника Москвина проводились на парапланах со склонов правого борта ледника со стартом на высотах 4000-4500 м, напротив ледовых сбросов ПФП. Цели: отработка технологии ручного безкатапультного старта АСДГ одним оператором и знакомство с условиями полетов вокруг п.Коммунизма ниже 6000 м. Затем велась отработка полетов на спортивном параплане «в тандеме». А.Богданов отработал режим старта и полетов вдвоем с разнокалиберными пассажирами со снежных склонов пика Четырех (5600 м).
Подробнее о работах на маршруте Ю.Бородкина. Маршрут объективно безопасный и не очень крутой. Но «чистых» парапланеристов вести на 6000 м ПФП после прошлогоднего опыта п.Ленина мы все же не решились. Хотя Александры (Богданов и Федотов) рвутся в бой. Это значительно ослабило возможности нашей технической группы, но прежде всего – безопасность.
Для отработки ручного старта АСДГ на высоте 6000 м был выбран снежный склон с 30-ти градусным наклоном недалеко от «грудей». По направлению к п.Хохлова, где начинается подъем с плато на п.Коммунизма рядом с кем-то обжитой пещерой в бергрунде поставили две палатки. И начались наши ежедневные челноки в 500 метров по снежной траншее плато от палаток до места старта. Снегу в том году было много, поэтому пришлось тщательно готовить площадку старта. Утаптывать снег помогли бы лыжи, но пришлось с меньшим эффектом это делать ногами. У нас было два комплекта АСДГ. Один мы принесли с собой, а второй был от грузовой АСДГ-125, сброшенной нам с грузом на ПФП с вертолета МИ-8МТ.
Первые попытки взлететь с мягкого снега не получились. Оператор, вскидывающий развернутый на снегу купол в поток, самостоятельно (без кислорода) не достигал в конце разбега нужной скорости, и груз, без лыж, тормозил. Для большего скольжения груз упаковали в полиэтилен. И использовали разгонный фал, которым мы в Феодосии на горе Клементьева, разгоняли параплан. Для этого вдоль 20-метрового фала располагалось три разгонника (как в бобслее). Правда бежал только один – нижний, а двое, стоя, быстро-быстро вытягивали фал, помогая нижнему. Дело пошло, купол с грузом стал отрываться от снежного склона. Тут же мы его сажали в снег. Эти, лётанные АСДГ, 150-200 метров мы бороздили вверх-вниз неоднократно, до тех пор, пока все не стало работать, как часы. Вот есть полная готовность для пуска АСДГ со склона в долину. Связались по рации с базовым лагерем. Вызвали двойку В.Барсуков-А.Федотов в выбранное ранее место для управления АСДГ с радиопульта на дальности примерно 2 км.
И вот на горе настало наше время. Небольшой ветерок 0,5;1 м/с вверх по склону. Ясно. Под ногами перепаханный склон. Время около 11 часов. Даем ракету. Старт. Все идет как по нотам. Купол, проседая, постепенно удаляется от склона. Но не далеко. Прошла минута полета. Вдруг он накреняется вправо и грузом цепляется за склон. Еще немного летит, но купол уже начинает гаснуть. Все. Купол с грузом выскочил на неглубокие снежно-ледовые кулуары склона, левее пути Бородкина, и затем груз на куполе заскользил вниз.
Наверху полное недоумение. А внизу сразу поняли, что произошло. А.Федотов раньше времени включил пульт управления, и прошла на борт стартовая посылка, дернувшая клеванту управления, запас высоты оказался еще недостаточным.
Мы – Акопджанян, Захаров, Солодков, Коленкин – побежали «по Бородкину» вниз спасать технику. Если не успеем, маленькие снежные лавинки с карнизов плато сделают свое черное дело. Снизу по рации указали, где задержался «Иван Иваныч». Оказалось, что это выше метров на 300 косого траверса с ледника на маршрут Бородкина. Через 3 часа техника уже была на леднике. Непроизвольно получились ударные и климатические испытания материальной части и купола со стропами. Все было цело, только стропы намокли. Решили налегке добежать до базового лагеря, помыться и отдохнуть, а поутру по холодку вернуться к маршруту на плато. Нагруженные продуктами и техникой, мы к вечеру следующего дня вернулись на плато.
К этому времени пилоты Божуков-Мартынов сделали несколько пристрелочных полетов с маршрута на ПФП. Им помогала двойка Директор-Берсон. Так что наша заброска с продуктами и бензином на ПФП им была кстати. Намечался выход на вершину и полет с нее. Для полета были подготовлены купола и комбинезоны. Между пилотами все время шло обсуждение технических тонкостей. И, по-моему, началось еще внизу на плато соревнование. Ведь и тот, и другой были спортсменами-бойцами да мозга костей. В плане отсутствия травм опорно-двигательного аппарата у Лехи на то время было преимущество. Это уже потом он жестоко поломался в Москве на МЧСовском «парамоторе». А Валентин после прошлогоднего серьезного перелома ноги при тренировочных полетах в Лучобе (под Душанбе) функционально полностью еще не восстановился, так мне казалось. То, что творил Мартынов на своем куполе М2 в 1990 году на Ленина, под скалами Липкина, страшно даже вспоминать. Тогда для старта он выбрал на 5000 м более или менее ровную площадку над «бараньими лбами» ледника. И после активного разбега, не хуже Валерия Борзова, подняв купол, кидался в бездну и оставался живым, покачиваясь над ледником под своим бело-голубым куполом. Во время старта слабонервные отворачивались. Вот такой Леха был хулиган.
Техническая группа продолжала работы по технологии старта. Мы решили повторить полет с 6000 м. Для этого договорились с землей включать радиоканал носимого пульта управления по нашей ракете. Повторный старт прошел без сложностей. Склон подморозило и скорость разгона стала выше. Купол с грузом уходил от склона все дальше и дальше. Вот он завис над ледником. Настало время рулить дальше к базовому лагерю. Даем ракету. Купол выходит на разворот и после захвата оператором на радиоуправление потянул от нас к другому борту ледника. Посадка на ледник. Дай бог, чтоб не в трещину. Все, наша работа закончена. Далее время анализа результатов и технические доработки. МЧС будем сдавать уже облётанные образцы. Спускаемся вниз на Москвина, идем в базовый лагерь.
В это время четверка с пилотами вышла на вершинный гребень со стороны п.Хохлова и заночевала, поставив высотную палатку на 7400 м. На утро намечена попытка старта. Заспешив, уходит на вершину Л.Мартынов. Ниже ее есть 30-метровое снежное пятно. На нем он разложил купол. Дождался ровного ветра и стартовал в своей высокоскоростной манере вниз левее гребня в сторону п.Хохлова. Когда старт был обеспечен, и он гарантированно ушел от гребня, Леха запалил приготовленную сигнальную парашютную шашку и таким цветным шлейфом очертил свою траекторию полета победителя. Рекордный полет с вершины пика Коммунизма с высоты в 7,5 км из стратосферы проходил в тонюсеньком комбинезоне. За 15-16 минут полета Леха основательно промерз.
В базовом багере все напряженно ждали. Оптика: трубы и бинокли, фото и киноаппаратура – все было направлено на ПФП. Но Леха, как всегда появился неожиданно и оригинально. Он вдруг оказался прямо над нами, почти спикировал на вертолетную площадку у озерца. Все бросились поздравлять. Закидали вопросами. На мой вопрос, что так легко оделся, он сказал: «Юра, на старте пришлось вертеться. При срыве в одежде я был бы слишком неуклюжим, чтобы вскочить на ноги.» На вопрос: «А где Валя?» – ответил: «Должен прилететь.» Но Валя прилетел не сразу. Его рассказ: «Я вышел из палатки позже Мартынова, когда он уже улетел. Сначала выбрал то же место для старта. Но у меня купол длиннее, чем у Лехи. И при стартовой попытке стропы цеплялись за камни. Решил стартовать ниже по гребню с более широкой площадки. Несколько попыток также неудачны. Что делать, надо отказываться от вершинного гребня. Искать место старта на примыкающем со стороны плато склоне.»
Сверху сообщили, что сегодня старта не будет.
Следующий день, опять напряженное ожидание, и вот Валентин летит. Его полет тоже подвиг. Ему 58 лет. В его годы спортсмен уже лакирует мастерство в барах или на тренерском поприще. А он ставит новые цели и достигает их. Мы все рады за него и за Леху. Наши друзья – герои. Леха – лихой герой. Валентин – герой с большой степенью рассудка. Они сделали это. Без финансовых интересов. То, что они совершили за прошедшие двадцать лет еще не повторено. Для этого слишком много должно срастись а одном человеке.

 
Полет с пика Коммунизма, 1991 год. На снимке виден сброс Памирского фирнового плато.

 
После полета с п.Коммунизма. Рассказ друзьям, справа налево: Белопухов, Захаров, Божуков, Акопджанян.

 
Пробные полеты пилотов в районе «грудей» ПФП, 1991 г.
Но мы еще не готовы к Победе. Вылетаем на Ю.Иныльчек. Уже наступил сентябрь, идет его первая неделя. Погода все время солнечная, но холодно. Наверху зима. Решаем совершить пробные броски АСДГ-125 на северный склон п.Победы. Разведывательный полет удовлетворяет. Снежный склон отполирован ветром до льда. Опасности лавины нет. Предварительно на площадку 5600 м высаживаем группу из трех человек, потом делаем сброс АСДГ с высоты 6000 м. Для первого сброса груз упакован традиционно в специальный контейнер в виде куба. Он обвязан ледовыми кошками. Сброс. Внизу ветер 3-5 м/с. Раскрытие идет штатно, крыло под управлением разворачивается к склону против ветра, и АСДГ садится на ледовый панцирь склона. Купол еще не отстегивали автоматически. Пока поднимались к месту посадки груза, задул ветер и купол, выдернув груз, потащил его до первого бергшрунда. Тройка Акопджанян-Мартынов-Захаров подошла к краю трещины. Решили вытащить ПАП-03, снять кошки, а купол с грузом бросить. Вызвали вертолет. Вертолет, не садясь, снял всех с той же площадки.
Рассмотрев в базовом лагере общую обстановку, все мы, еще и Божуков, Федотов, Барсуков – решаем по-другому готовить груз и сделать самоотстежку купола. Груз сделали удлиненным и сплющенным. Сверху и снизу шипами наружу закрепили кошки. В узел подвеса груза установили чековку таким образом, что при приземлении купол отстегивался, груз с ПАП-03 оставался на месте.
Дело осталось за малым – дождаться вертолета. Но его все нет. Толкача на погранзаставе мы не оставили. Базовый лагерь находится несколько выше слияния Звездочки и Ю.Иныльчека. От предыдущих, этого года, экспедиций продуктов много. Есть и бензин. Можно и подождать. Но погода не вечна. Вот уже через гребень Победы пошел фронт. Ситуация резко изменилась. Еще день ожидания, и высадка на 6000 метров станет безумной затеей. Так и вышло. Дождавшись вертолета, мы сняли лагерь.
Результаты и работа по подготовке к полетам 1990-1991 гг. дали пищу для размышлений. Как результаты двигать дальше и кому это все нужно. Союз развалился. С ним в прошлое ушла полнокровная работа по авиаобъектам. Наша работа затратная и с большой долей ответственности за безопасность людей в горах. Есть потенциальный заказчик – ЦентроСпас. Но у них слишком много каждодневных забот. Да и экспедиция МЧС на Лхоцзе не добавила вистов. Военные и служба безопасности? Эти работы случайные и эпизодические.
Последний раз АСДГ-125 летала в горах в 1995 году. Это происходило на Кавказе в а/л «Безенги». Для полетов использовалось изрезанное ущелье «теплого угла». Группа располагалась в верхней хижине. ГосНИИАС проводил испытания устойчивости формы мягкого крыла в условиях крупномасштабных вихревых течений. Это осталось одной из неотработанных проблем горного параплана. Из-за отсутствия целевых средств не удалось подготовить задуманные новые купола для полетов. Летали на старых куполах 1991 года. Для полетов выбирался изрезанный горный рельеф с высоким основным гребнем. Старты проходили с морен, каменистых осыпей и травянистых склонов. Использовался ручной режим запуска. Раскатка груза на поднятом на ветер куполе производилась тройкой операторов на склоне. На стартовой площадке купол поочередно поднимали В.Божуков и А.Федотов. Раскатку осуществляли Акопджанян-Директор-Берсон-Фоменко. Видео и фотоматериал испытаний обеспечивали Владимир Дрынкин и Татьяна Царева.
Горы безмолвно внимали увиденному. Козлы трясли бородой от любопытства. А было на что посмотреть. Вот группа из 6-ти человек поднимается вверх по крупной осыпи. Выйдя на самую крутую часть склона, останавливается и начинает готовить стартовую площадку. Все подозрительные камни сброшены вниз. Красивый купол «Орион-23» раскладывается на камнях вверх воздухозаборниками и вниз стропами. К центральному кольцу системы подвеса груза вщелкивается карабин с раскатным фалом. Три человека встают вдоль фала вниз. Один человек, помощнее (например, Фоменко или Федотов), готовится приподнять «Иван Иваныча» на руки при старте. Купол резким рывком вводится в ветровой поток, и одновременно начинается движение вниз всей бригады раскатчиков. Вот купол с грузом в воздухе и раскатчики бегут еще 5-6 метров и затем бросают фал. Стартовая скорость достаточна, чтобы «п-р» набрал нужную высоту. Но вот купол попадает в поперечный или встречный вихревой поток. Купол сжеван, теряет свою полетную форму. Груз камнем падает вниз. Но набрана достаточная высота, и через 35-40 метров падения вниз купол расправляется и покачивая грузом продолжает полет. Но в начале испытаний блок управления ПАП-03 несколько раз разбивался вдребезги. В основном страдал аккумуляторный блок. Приводы и авионика выдерживали такие приземления. Вечером в хижине все восстанавливалось для следующего дня полетов.
Все замечания и предложения по передней кромке купола были переданы в фирму «ПАРААВИС». Там обещали все учесть в последующих разработках куполов для полетов в горах.
Опять перед нами пока неразрешимый вопрос – что дальше?
1998 год. Идея уборки мусора в горах овладела и политиками. Дмитрий Шпаро готовит молодых путешественников (15-18 лет) своего клуба «Приключение» к акции на Эльбрусе. По рекомендации Владимира Николаевича Шатаева (Спорткомитет РФ, Федерация альпинизма) Шпаро пригласил меня старшим тренером в экологическую экспедицию «Эльбрус'98». Это пиар-акция партии «Яблоко» перед выборами. Но грандиозность задумки Дмитрия увлекает и меня. Это может быть для АСДГ шагом к Эвересту. На Эльбрусе в период с 28 августа по 15 сентября руками молодых собран и упакован в мешки (всего 200 полиэтиленовых черных мешков объемом 200 литров) мусор в 5 тонн. На дальнейшее развитие акции трудно было найти деньги. Потом последовали дефолт и кризис. И это направление загасает.
На следующий год во время традиционного юбилейного (в день рождения) восхождения на Эльбрус я увидел, что семена, посаженные в прошлом году молодежью, проросли. На «бочках», на площадке сгоревшего «приюта одиннадцати», на перемычке между вершинами, везде стояли знакомые черные мешки с мусором для отправки вниз. Действительно, справедлив девиз клуба Шпаро – «Ничто не безнадежно».
О нашей профессиональной деятельности в институте. В 2005 году всколыхнулись армейские спецслужбы России. Пришлось снимать с пыльной полки АСДГ, лежавшую там 10 лет, и с ходу летать. Что удивительно – АСДГ полетела. Хотя были отказы по естественным причинам старения пайки, закисления контактов в электронных схемах.
С подачи России ЮНЕСКО обратило внимание на проблему мусора на Эвересте. Выделили деньги для уборки (по слухам 50 млн дол.). Мы обрадовались – поработаем над АСДГ для Эвереста. Но правительство Непала рассудило по-своему. Зачем деньги отдавать на сторону, в Европу. Шерпы все соберут и снесут вниз. Чиновники Непала думают о рабочих местах для своих жителей, и, наверное, это правильно.
Но надежда не погасла. Параплан-робот ждет своего часа.