2. Старый маразматик и чёрный носок

2.   Старый маразматик и чёрный носок. (эпизод 2 Повести о Ефиме Ильиче)

Старый маразматик Фима потерял правую тапочку. Вечером тапочка  была, а утром её не стало. Фима смотрел везде - в туалете, под кроватью, за шкафом, в помойном ведре, но тапочки  не было. Тут он вспомнил, что в нижнем ящике его письменного стола он видел старый черный носок, который подарила ему первая жена давно-давно. Фима открыл ящик и увидел носок. Носок был один, узкий и тонкий, второго носка не было. Фима сел на кровать и стал натягивать носок на правую ногу. С большим трудом ему удалось расширить пространство носка и втиснуть туда расплывшуюся к старости ступню. Теперь ему было тепло. На левой ноге - тапочка, на правой- черный носок.

Жены дома не было, она спозаранку отправилась в фитнесс-центр исправлять фигуру и поболтать с подружками, которые тоже исправляли фигуры. Фима сел за стол и взялся за ручку. Бумага лежала перед ним белая- белая и тихо просила Фиму начертать на ней письмена. Только хотел было Фима сделать запись-поэму о черном носке, как вспомнил, что не чистил зубы. Фима хоть и был старым маразматиком, но зубы чистил. Он прошел на кухню, достал из потайного места женьшеневую зубную пасту, которую прятал от жены, потому что она обязательно подарила бы её своему возлюбленному, намазал пастой щетку и приступил к ритуалу. Паста приятно щекотала дёсны и восхитительно пахла старой женьшеневой настойкой, которую ему когда-то в молодости подарила первая жена. Зеркала не было, но Фима и без зеркала чувствовал, какими ровными и гладкими стали зубы. И вдруг он вспомнил, что у него не хватает трех зубов на нижней челюсти и что доктор-стоматолог давно-давно изготовил ему протез с крючками и тремя зубами. Фима достал из потайного шкафчика изделие стоматолога, почистил три зуба и вставил челюсть в рот. Теперь можно было писать рассказ про черный носок.

Бумага ждала. Шариковая авторучка вся извертелась, пытаясь вытереть со своего торса вчерашние чернила, которые почему-то вылились из узенькой трубочки. Фима устроился на стуле и посмотрел на ручку. Её тоненькая трубочка внутри прозрачного футляра напомнила Фиме прозрачные шаровары «турке ширази» (танцующего красавца из Шираза), и он с благоговением взял ручку, вытер кончик её краем своего халата и приступил к работе. И тут он вспомнил, что ещё не завтракал. Он посмотрел на холодильник, но открывать его не стал, потому что знал - кроме капусты там ничего не было. Фима подозревал давно, что размеры его живота напрямую связаны с количеством поедаемой им капусты, потому хранил в потайном шкафчике горький шоколад. О, если бы жена узнала про его потайной шкафчик!!!! Она придумала бы кучу новых эпитетов и метафор, среди которых чаще других звучали бы фразы «паршивый алкоголик, алкаш, скотина …». Но Фима не был алкоголиком. Просто он хранил большой флакон с высохшим корнем женьшеня в нем и тонким ароматом духов его первой жены. Да, это была редкая настойка на двоих. Его бывшая жена привезла сувенир из Китая давно-давно, когда по радио распевали китайский гимн «ТУНФАНХУН», а пионеры скандировали на слетах «ХИНДИ- РУСИ БХАЙ-БХАЙ».

Горького шоколада оставалось совсем мало, и его цвет напомнил Фиме цвет его черного носка. Он наконец-то переделал все дела и сел за стол. И тут пришла жена. Она с разбега ринулась к холодильнику, увидала полную тарелку капусты и закричала: « Опять постишься? И кто только тебя научил этому, старый ты маразматик…».