Есть ли в россии средний класс? 1999

 ЕСТЬ ЛИ В РОССИИ СРЕДНИЙ КЛАСС?

Начавшийся в августе 1998г. кризис породил широко распространившую-ся и в среде профессиональных социологов, и среди широкой общественности точку зрения об исчезновении среднего класса. В то же время отсутствие сколь-ко-нибудь заметных форм протеста со стороны этой наиболее активной и дея-тельной части населения заставляет по меньшей степени задуматься о причи-нах столь странной реакции. Что это - результат отсутствия институтов граждан-ского общества, через которые она могла бы отстаивать свои интересы? След-ствие пассивного отчаяния? Или просто слухи о преждевременной смерти сред-него класса сильно преувеличены?
Чтобы ответить на эти вопросы, необходимо прежде всего уточнить, кого мы подразумеваем под «средним классом». Не уходя в обсуждение методоло-гических аспектов этой проблемы, отметим лишь, что в странах Западной Евро-пы и Северной Америки под средним классом подразумевают ту часть общест-ва, которая занимает «средние», т.е. между верхами и низами статусные пози-ции, составляет наибольшую по численности группу в социальной структуре общества и выполняет ряд социальных функций, важнейшими из которых явля-ются функции «стабилизатора» общества и  «поставщика» квалифицированной рабочей силы. Если (используя наиболее широко применяемый для анализа статусных позиций в социологических исследованиях во всем мире и самый ав-торитетный тест интегральной самооценки своего социального статуса по деся-тибалльной шкале) посмотреть как выглядит типичная социальная структура в странах этих регионов, то мы увидим, что средний класс в таком понимании - это те, кто занимает статусные позиции с 4 по 6 включительно (см. Рисунок 1). Именно эта группа не только занимает четко «срединное» положение, но и со-ставляет самую многочисленную часть общества. При этом 7-8 статусные пози-ции соответствуют «нижнему среднему» классу, 9-10 - относительно немного-численному «низшему классу», а позиции с 1 по 3 включительно - также доста-точно немногочисленному «верхнему среднему» классу. «Острие» фигуры, представляющее элиту любого общества, в массовые стратификационные ис-следования  обычно просто не попадает.

Рисунок 1

Типичная социальная структура (по данным обследования в 1991-1993гг. в 17 странах Европы и Северной Америки)
 
Вариации представленной на рисунке 1 типичной социальной структуры, хотя и имеют место, в подавляющем большинстве стран этих регионов очень невелики. На рисунках 2 и 3 представлена, например, социальная структура за-падных и восточных земель в Германии в 1992-1993гг., т.е. в тот период, когда Восточная Германия, как и современная Россия, также уже несколько лет нахо-дилась в стадии рыночной трансформации.

               Рисунок 2



Социальная структура Западной Германии в 1992г.

 
 Рисунок 3

Социальная структура Восточной Германии в 1992г.
 
Социальная структура России в 1992г., несмотря на начало рыночных реформ, также в целом воспроизводила тогда общий тип социальной структуры (см. Рисунок 4). 


Рисунок 4

Социальная структура России в 1992г.
 
Однако годы реформ сильно изменили эту структуру. «Крылья» ее, в ко-торых и концентрировался средний класс, как бы опустились, и те слои населе-ния, которые относили себя раньше к среднему классу, перешли в состав низ-ших слоев (см. Рисунок 5). Это, разумеется, не означало исчезновения среднего класса как такового, но привело к существенным сдвигам как в его численности, так и в составе.

Рисунок 5

Социальная структура России летом 1998г.
 
Чтобы определить, кто же реально остался в составе среднего класса России, из каких подгрупп он состоит и что собой представляет, выборка нашего исследования была составлена таким образом, чтобы заведомо «отсечь» наи-более неблагополучные слои, а из оставшихся слоев попытаться выделить ре-альный средний класс. Если графически представить социальную структуру тех социальных слоев, которые попали в нашу выборку, то можно сказать, что зада-ча эта, по крайней мере в части «обнаружения» среднего класса, была решена. Как видно из рисунка 6, социальная структура массива была как бы перевернута по отношению к структуре российского общества в целом и действительно вклю-чала в себя в основном представителей высших статусных позиций. Кроме того, она довольно близко воспроизвела типичную социальную структуру развитых стран, представленную на рисунке 1, что позволило с достаточной степенью уверенности выделить собственно средний класс, идентифицировав его с 4-6 статусными позициями, и отграничить его от «верхнего среднего» (1-3 позиции) и «нижнего среднего» (в терминологии Т.И.Заславской - «базового») слоев (7-8 позиции), а также от низшего класса (9-10 позиции). При этом она очень заметно отличалась от социальной структуры российского общества в целом, представ-ленной на рисунке 5.

Рисунок 6

Социальная структура выборки в феврале 1999г.
 

Чем же руководствовались люди, определяя тем или иным образом свою статусную позицию в обществе? Как показала математическая обработка мас-сива, среди пяти переменных, имевших наиболее тесные корреляционные связи с самооценкой социального статуса, в порядке убывания значимости были: 1) самооценка своего материального положения по сравнению с положени-ем окружающих, 2) удовлетворенность своим положением в обществе, 3) представление о том, каким оно будет через 2-3 года, отражающее реальный уровень уверенности в завтрашнем дне, 4) изменение уровня своего материального благосостояния по отношению к окружающим за период реформ и 5) интегральная самооценка уровня своего материаль-ного благосостояния по отношению к индивидуальному представлению о том, каким оно должно быть. Таким образом, интуитивно определяя свое место в социальной иерархии, люди сознательно или бессознательно руководствова-лись действительно наиболее важными для оценки их социального статуса при-знаками.
Причем для каждой из выделенных четырех социальных групп (классов), набор этих признаков характеризовал действительно качественно различные социальный статус и социальное самочувствие (см. Таблицы 1-5).

Таблица 1

Самооценка своего материального положения по сравнению с
положением окружающих в группах с разной самиоценкой своего
социального статуса
Положение в настоя-щее время верхний средний класс средний класс нижний средний (базовый) низший класс всего
Значительно лучше 45,8 7,8 0,8 1,3 6,7
Несколько лучше 39,6 49,0 20,9 9,7 34,6
Такое же 12,5 39,2 58,9 42,2 45,3
Несколько хуже 1,0 4,0 17,1 34,4 11,3
Значительно хуже 1,0 0,1 2,3 12,3 2,0

Таблица 2

Удовлетворенность своим положением в обществе в группах с
разной самооценкой своего социального статуса

Удовлетво-ренность верхний средний класс средний класс нижний средний (базовый) низший класс всего
удовлетворены 60,4 19,7 3,8 1,9 14,5
скорее удовле-творены 35,4 40,5 19,1 9,7 29,6
скорее не удовлетворены 2,1 23,4 41,9 27,9 29,5
не удовлетво-рены 1,0 8,1 25,2 51,3 17,9
затруднились с ответом 1,0 8,4 10,0 9,1 8,7

Таблица 3

Представления о том, каким будет их материальное положение по отношению к окружающим через 2-3 года, в группах с разной самооценкой своего социального статуса

Положение через 2-3 года верхний средний класс средний класс нижний средний (базовый) низший класс всего
Значительно лучше 43,8 11,9 1,4 1,3 8,8
Несколько лучше 39,6 38,8 16,7 8,4 28,0
Такое же 14,6 44,5 62,8 42,9 49,5
Несколько хуже 2,1 3,6 13,5 24,7 9,0
Значительно хуже 0 1,2 5,7 22,7 4,6

Как видно из таблиц 1-3, представители верхнего среднего класса не только живут заметно лучше окружающих и в значительно большей степени удовлетворены своей жизнью, но и на будущее их отличает гораздо больший социальный оптимизм. Что же касается среднего класса, то он не столь оптими-стичен, хотя большинство (50,7%) все же рассчитывает на сохранение доста-точно высоких статусных позиций. Низший средний рассчитывает в основном не более чем на сохранение своих и без того не слишком высоких позиций, а пред-ставители низшего класса в значительной своей массе (47,4%) ожидают, что по-прежнему будут находиться «внизу», в лучшем случае - сумев подняться до низшего среднего класса.
Что же касается четвертой из пяти наиболее значимых для самооценки социального статуса переменных - изменения положения по отношению к окру-жающим за годы реформ, - то о нем надо сказать особо. Динамика этого поло-жения рассчитывалась с помощью специального индекса, введение которого было связано с необходимостью снивелировать при анализе изменения уровня благосостояния в ходе рыночных реформ общее ухудшение материального по-ложения большинства населения России.
В соответствии с этим индексом были выделены шесть групп. Первая включала тех, у кого за годы рынка материальное положение улучшилось, и была условно названа «новые богатые». Вторая, условно названная «старые богатые», включала тех, кто и до реформ жил, и в настоящее время живет луч-ше окружающих. Третья объединяла тех, у кого все это время было относитель-но стабильное среднее материальное положение, и была названа нами «ста-бильные». Четвертая группа включала россиян, материальное положение кото-рых по отношению к окружающим в период реформ ухудшилось, поэтому мы назвали ее «потерпевшие». К пятой группе относились те, чьи жизненные стан-дарты в этот период катастрофически упали, в связи с чем она получила назва-ние «новые бедные». Наконец, последняя группа («старые бедные») объедини-ла тех, чье положение и раньше, и сейчас было хуже, чем у окружающих. Из таблицы 4 видно, каково примерное соотношение этих групп в верхнем сред-нем, среднем, нижнем среднем и низшем классе российского общества.

Таблица 4

Изменение уровня своего материального благосостояния
по отношению к окружающим за период реформ
в группах с разной оценкой своего социального статуса


Группа верхний средний класс средний класс нижний средний (базовый) низший класс
всего
Новые богатые 38,5 34,4 16,4 2,6 25,2
Старые богатые 49,0 24,5 9,0 8,4 18,7
Стабильные 5,2 24,0 35,8 24,0 27,3
Потерпевшие 6,3 15,6 30,3 40,9 22,7
Новые бедные 1,0 1,3 6,9 18,2 4,8
Старые бедные 0 0,2 1,7 5,8 1,2

Как видим, в верхнем среднем и среднем классах наблюдалась очень высокая социальная мобильность, превышающая треть всей группы. Однако если для верхнего среднего была характерна также очень высокая доля представителей старых высших слоев, т.е. тех, кто и раньше, еще в советские времена, жил лучше окружающих, то собственно средний класс характеризуется разнонаправленными потоками социальной мобильности. Отчасти сюда, види-мо, перешли представители ранее привилегированных слоев, положение кото-рых за годы реформ ухудшилось, но все же не настолько, чтобы «выпасть» из относительно благополучной части общества. Около четверти составляли люди, которые сумели сохранить свой и ранее достаточно высокий уровень благосос-тояния, но руководствуясь различными мотивами к «верхнему среднему классу» себя все же не относят. Еще около четверти - это те, чей уровень благосостоя-ния, хотя и не очень высок, но и не слишком низок, и все же позволяет с учетом многих других факторов, о которых мы будем говорить ниже, отнести эту часть населения к среднему классу.
Нижний средний класс включал в себя значительную группу (37,2%) тех, кто характеризовался нисходящей социальной мобильностью за годы реформ, и это именно та часть «крыльев» в общей модели социальной структуры, кото-рые в результате реформ опустились и превратили модель структуры общества в куполообразную.
Низший же класс более чем наполовину (59,1%) состоял из тех, кто в ре-зультате реформ ухудшил свои жизненные стандарты, давая тем самым клас-сический пример нисходящей социальной мобильности.
То, что такая интерпретация полученных данных верна, подтверждает и анализ динамики социальных статусов за период реформ, если сопоставить са-мооценки принадлежности к тому или иному классу в 1991-1992гг. и в начале 1999г. Оказывается, среди тех, кто в начале 1999г. принадлежал к «верхнему среднему» классу, доля тех, кто при самооценке своего дореформенного стату-са выбрал позиции, свидетельствующие о его принадлежности к верхнему среднему классу, составляла менее половины, при этом 14,5% при характери-стике своего дореформенного статуса выбрали позиции  с 7 по 10 включитель-но,  т.е. вообще не принадлежали в СССР даже к среднему слою! Это, конечно, свидетельство очень интенсивной восходящей социальной мобильности, и не случайно, видимо, в одном из предыдущих исследований РНИСиНП, проходив-шем в июне 1998г., единственным достоинством современного российского об-щества, которое получило действительно массовую положительную оценку у россиян, была возможность быстро сделать карьеру и разбогатеть.
Немаловажно также отметить, что представители верхнего среднего класса - единственная группа, которая выиграла от проведенных за по-следние годы реформ (50,0% этой группы считали, что они выиграли от ре-форм, и только 14,6% - что проиграли). Причем выигрыш этот ощутили не толь-ко те, кто влился в верхний средний класс уже в ходе реформ, перейдя туда из более низких статусных слоев, но и некоторые представители старого верхнего среднего класса. Впрочем, для большинства последних реформы все же не оз-начали улучшения их положения.
Большинство (71,8%) нынешнего среднего класса и в СССР при-надлежали к нему же. Зато среди тех, кто в 1999г. принадлежал к «нижнему» среднему классу, доля относивших себя до реформ к представителям двух высших классов, составляла 64,2%, а в «низшем» классе - 60,8%. Это те самые «новые бедные» которые стали, если говорить о трудоспособном населении, основной жертвой проведенных экономических реформ (см. Рисунок 7).

Рисунок 7

Доли выходцев из различных социальных групп дореформенной России в составе различных классов в феврале 1999г.










Верхний средний класс       Средний класс
  Нижний средний класс Низший класс

синий - верхний средний красный - нижний средний
зеленый - средний желтый - низший

Таким образом, процессы смены социальных статусов за послед-ние семь лет охватили практически все общество, предоставив людям возможность как резко улучшить, так и резко ухудшить свое положение в обществе. Однако если улучшить его смогла относительно неболь-шая часть населения, то ухудшение затронуло основную массу россиян, что, естественно, не могло не вызвать у них внутреннего напряжения.
Осенний кризис 1998г., вопреки широко распространенному мне-нию, не слишком сильно изменил сложившуюся за предыдущие годы картину. Как видно из рисунка 8, в наибольшей степени (с точки зрения социального статуса) кризис ударил по верхнему среднему классу - толь-ко 39,7% тех, кто относил себя к нему до кризиса, смогли после него сохранить этот социальный статус. При этом половина (48,8%) «спустилась» до уровня просто среднего, а 11,5% - даже до уровня нижнего среднего или низшего клас-са. В среднем классе две трети сумели сохранить свои позиции и после осенне-го кризиса, но 33,4% их все же понизили, а в низшем среднем доля понизивших свой социальный статус составляла уже всего 21,5% (см. Рисунок 8).

Рисунок 8

Нынешний социальный статус представителей различных классов
России до августа 1998г.








Верхний средний Средний класс
 
       Нижний средний Низший класс

синий - верхний средний красный - нижний средний
зеленый - средний класс желтый - низший класс

Если от вопроса о динамике социальных статусов вернуться к характери-стике основных факторов, определяющих их самооценку россиянами, то необ-ходимо будет детально охарактеризовать еще одну, пятую переменную из при-веденного выше списка тех факторов, которые определяют самооценку людьми их социального статуса. Речь идет об интегральной самооценке своего матери-ального положения (которая точнее, чем уровень душевого дохода, обычно за-нижаемый россиянами и имеющий разную покупательную способность в разных регионах, позволяет оценить их реальное положение). Итак, как же распреде-ляются в четырех основных социальных группах люди с различным уровнем самооценки своего материального положения?

Таблица 5

Общая самооценка уровня своего материального благосостояния
в группах с разной оценкой своего социального статуса

Самооценка верхний сред-ний класс средний класс нижний сред-ний (базовый) нижний класс всего
Высокообеспеченные 29,2% 2,1% ,2% 2,7%
Среднеобеспеченные 62,5% 78,1% 45,4% 19,5% 60,0%
Низкообеспеченные 3,1% 17,7% 48,3% 67,5% 32,6%
За чертой бедности 2,1% ,2% 1,4% 9,7% 1,6%
Затруднились отве-тить 3,1% 1,9% 4,7% 3,2% 3,1%

Большая доля тех, кто охарактеризовал себя как «среднеобеспеченных» в составе среднего класса связана с традиционным для России стремлением «прибедняться», когда даже среди тех 24 опрошенных, чьи душевые доходы составляли от 10 000 рублей и выше, только 3 сочли себя высокообеспеченны-ми, а остальные отнесли себя к среднеобеспеченным, причем в их числе были и люди, душевой доход которых составлял почти 100 000 рублей на человека в месяц. Учитывая же, что по данным многих социологических исследований рос-сияне склонны занижать уровень своих доходов при ответе на соответствующий вопрос, реальный уровень доходов этой части населения, видимо, еще выше.
Еще ярче тенденция концентрации высокообеспеченного населения именно в верхнем среднем слое становится видна, если посмотреть соотноше-ние представителей четырех выделенных слоев в группах с разной материаль-ной обеспеченностью (см. таблицу 6)

Таблица 6

Интегральная оценка своего социального статуса
в группах с разной материальной обеспеченностью

Само-оценка статуса высоко-обеспечен-ные средне-обеспечен-ные низко-обеспе-ченные за чертой бедности затруднились ответить всего
верхний средний 59,6% 5,7% ,5% 7,1% 5,5% 5,4%
средний 38,3% 63,5% 26,4% 7,1% 29,1% 48,8%
нижний средний (базовый) 2,1% 28,0% 55,0% 32,1% 56,4% 37,1%
нижний 0 2,8% 18,1% 53,6% 9,1% 8,7%

Как видим, те, кто все-таки рискнул назвать себя высокообеспеченными, в большинстве относятся именно к верхнему среднему классу.
Вопрос о том, какие доходы имеют представители четырех основных классов российского общества, несмотря на несомненную условность получен-ных данных, связанную с естественным нежеланием людей полностью «прояв-лять» свои доходы, представляет безусловный самостоятельный интерес. Как показал специальный анализ, к низкообеспеченным и находящихся за чертой бедности относили себя в основном те, чей доход составлял менее 1500 рублей в месяц (среди низкообеспеченных 55,2% имели доход менее 1500 рублей в месяц), при этом среди тех, чей доход составлял 1000 и менее рублей в месяц, их было абсолютное большинство. В группе с душевым доходом от 1000 до 1500 рублей большинство начинало характеризовать себя как среднеобеспе-ченных, но все же в большей степени такая самооценка была характерна для тех, чей доход превышал 1500 рублей (см. Таблицу 7 и 8).  3000 рублей душе-вого дохода в месяц выступали тем рубежом, на котором начинали массово по-являться те, кто считал себя высокообеспеченным.

Таблица 7

Уровень душевого дохода в группах с различной самооценкой сво-его материального статуса

Доход высоко-обеспечен-ные средне-обеспечен-ные низко-обеспе-ченные за чертой бедности затрудни-лись с ответом всего
до 1000 руб. 4,4% 13,7% 27,4% 35,7% 12,7% 18,2%
от 1000 до 1500 руб. 4,4% 25,7% 37,8% 57,1% 38,2% 30,0%
от 1500 до 3000 руб. 11,1% 35,7% 32,1% 3,6% 34,5% 33,3%
от 3000 руб. 80,0% 24,9% 2,8% 3,6% 14,5% 18,4%

Таблица 8

Самооценка своего материального статуса в группах
с различных уровнем душевого дохода

Самооценка матери-ального положения до 1000 руб. от 1000 до 1500 руб. от 1500 до 3000 руб. от 3000 руб. всего
высокообеспеченные 0,6% 0,4% 0,9% 11,1% 2,6%
среднеобеспеченные 45,0% 51,4% 64,3% 81,1% 60,0%
низкообеспеченные 49,1% 41,2% 31,5% 5,0% 32,7%
за чертой бедности 3,1% 3,0% 0,2% 0,3% 1,6%
затруднились с отве-том 2,2% 4,0% 3,2% 2,5% 3,1%

Если же рассмотреть уровень дохода четырех основных социальных групп (не забывая, тем не менее, о тенденции занижения доходов), то она будет выглядеть следующим образом:

Таблица 9

Уровень душевого дохода в группах с разной оценкой своего соци-ального статуса

Доход верхний средний класс средний класс нижний средний (базовый) нижний класс всего
до 1000 руб. 6,4% 12,1% 25,2% 30,1% 18,2%
от 1000 до 1500 руб. 12,8% 25,1% 36,3% 41,8% 30,0%
от 1500 до 3000 руб. 26,6% 37,9% 30,1% 25,5% 33,3%
от 3000 до 5000 руб. 26,6% 18,1% 6,8% 2,0% 12,9%
свыше 5000 руб. 27,7% 6,8% 1,7% 0,7% 5,5%

Учитывая данные таблицы 9, с некоторой условностью мы можем считать реальной границей среднего класса по душевому доходу в России в це-лом порог в 1500 рублей, поскольку 62,8% его имеют от 1500 рублей и выше на каждого члена семьи в месяц (т.е. около 200$ на семью из трех человек). При этом в отдельных регионах с низкой стоимостью жизни эта граница для «нижне-го среднего» класса может спускаться до уровня в 1000 рублей, а в других, на-пример в Москве, наоборот возрастать, но при характеристике общероссийской ситуации наиболее репрезентативным является все-таки показатель в 1500 рублей и выше. Душевой доход в 3000 рублей и более является, видимо, той гранью, которая характеризует границу между «просто средним» и «верхним средним» классом, который в прессе ошибочно отождествляется со средним классом вообще.
Еще нагляднее проявлялась связь совокупного дохода семьи с само-оценкой социального статуса при их сопоставлении не по укрупненной в 4 ос-новных класса, а по исходной десятибалльной «статусной» шкале (см. Рисунок 9). Как видим, между нижней и верхней статусными позициями, судя по величи-не их семейного бюджета, “расстояние” десятикратное.
Рисунок 9

Среднемесячный семейный бюджет представителей различных
статусных позиций (в $)
 

Напомним, что 1-3 позиции, это представители верхнего среднего класса, 4-6 - среднего, 7-8 - нижнего среднего и 9-10 - низшего класса. При этом пред-ставители весьма немногочисленной в нашей выборке 1 позиции (их насчиты-валось всего 0,4%) имеют внутри себя такой большой разброс, что их целесооб-разно разделить еще на две группы. В этом случает среднемесячный потреби-тельский бюджет первой половины составит 580$, а второй - 1675$. И если пер-вых еще можно отнести к «верхнему среднему», то вторые, учитывая глубину образовывающегося разрыва, явно относятся уже к элитным слоям населения.
Как видим, в социальной структуре России достаточно четко выделяются верхний средний и средний классы. Объективной же осно-вой для отнесения к тому или другому классу является самооценка сво-его материального положения по отношению к положению окружающих.



1. 2. КОГО РОССИЯНЕ  ОТНОСЯТ К СРЕДНЕМУ КЛАССУ?

Как было показано выше, материальное положение в различных его ас-пектах является решающим критерием для определения населением России своего социального статуса. Однако это далеко не единственное, что оно склон-но при этом учитывать. Более того, материальное положение имеет относи-тельно большее значение для двух «низших» классов - если у верхнего среднего как фактор, который учитывался ими в числе важнейших, его отметили 69,8%, у среднего - 70,8%, то у нижнего среднего - уже 79,2%, а у низшего даже 83,8% (напомним, что выше речь шла о факторах самоотнесения к определенной статусной позиции на основе математически выявленных закономерностей, а сейчас речь пойдет о том, как сами люди сознательно определяли факторы, влияющие на их самооценку своего материального стату-са).
Среди остальных характеристик своего положения, которые учи-тывались при самоопределении своего социального статуса, были такие как:
- по образу жизни (40,2% по массиву в среднем при 44,5% у собственно среднего класса и только 27,3% у низшего класса, что свидетельствует о важно-сти этого признака именно для среднего класса в отличие от остальных),
- по степени престижности своей профессии (22,4% по массиву в целом при 39,6% у верхнего среднего, 23,3% у среднего и только 7,0 и 3,2% у нижнего среднего и низшего соответственно),
- по уровню образования (18,8% в среднем по массиву при 35,4% у верхнего и 22,1% у среднего; относительно менее значим этот признак был для нижнего среднего и низшего класса - 14,4 и 9,1% соответственно),
- по уважению окружающих (16,3% по массиву в целом при 39,6% у верхнего среднего, 23,3% у среднего, 7% у нижнего среднего и 3,2% у низшего классов)
- по уровню квалификации (12,6% по массиву, 18,8% у верхнего сред-него, 16,5% - у среднего, 7,8% у нижнего среднего и 7,1% у низшего классов)
- по тому, какие у них связи и знакомства (11,1% при 15,6% у верхне-го среднего 11,0-11,2% у нижнего среднего и среднего классов и 8,4% у низше-го)
Близкой и относительно небольшой для всех групп была значимость та-кого признака как должность на работе (16,5% - 22,9% в разных группах при 17,5% в среднем по массиву).
Таким образом, наряду с материальным положением, которое было решающим признаком для большинства представителей всех классов при относительно большей значимости его для двух низших, для верх-него среднего особое значение имели престижность профессии, уваже-ние окружающих и уровень образования, а у среднего - образ жизни, пре-стижность профессии и уважение окружающих. Именно эти признаки по-зволяли людям с достаточно заметно различающимся уровнем материального благополучия относить себя к одинаковым статусным позициям. Причем чем выше была, например, квалификация, тем относительно меньшее значение на-чинали играть материальные факторы - среди тех, кто отметил уровень квали-фикации как важный фактор самооценки статуса, на материальное положение как такой фактор указали всего 57,2% опрошенных, а среди тех, для кого она была не значима, материальные факторы имели решающее значение уже для 77,5%.
Как пример «выравнивания» статусов за счет действия одновременно нескольких факторов, а не только материального положения, можно привести гуманитарную интеллигенцию. Ее представители, в основной своей массе отно-сясь к не очень благополучным в материальном отношении слоям населения, за счет других своих характеристик оценивали свой статус достаточно высоко. Прямо обратным образом складывалась ситуацию у рабочих.
Как же видит средний класс, с точки зрения наличия различных социаль-ных и материальных благ, «нормальную», «благополучную» жизнь, какими из этих характеристик он обладает и как это соотносится с тем, чем располагает средний класс западноевропейских стран?
Большинство представителей всех основных классов россиян не испыты-вают потребности только в одной из тех 16 характеристик, отношение к которым замерялось в ходе исследования - в полноценной общественной жизни, т.е. в деятельности различных клубов, ассоциаций по интересам, партий, союзов и т.п. 56,0 - 72,7% представителей различных классов отмечали, что она им не нужна, при этом чем ниже был социальный статус, тем меньшую потребность в ней ощущали опрашиваемые.
Для сравнения отметим, что, например, в Западной Германии в 1993г. на аналогичный вопрос также ответили всего 53,6% опрошенных, а в Великобрита-нии - всего 39,1%. Таким образом, россияне в гораздо большей степени склонны замыкаться в своем микромире, чем западноевропейцы, и это очень существенное отличие, учитывая то значение, которое в рамках западных концепций среднего класса придается роли социального участия, разнообразию его социальных связей. То, что проблема здесь именно в социокультурных раз-личиях, а не в недостатке денег, подтверждает тот факт, что даже в верхнем среднем классе, для которого в наибольшей степени характерна социальная активность, принимают активное участие в общественной жизни всего 22,9%.
Что же касается того, что для россиян очень важно, но чего они не имеют, то это в первую очередь государственные гарантии матери-альной поддержки в случае нужды, безработицы, старости, болезни, ин-валидности и т.п. - от 61,6% у верхнего среднего и 73,7% у среднего отмети-ли, что это именно то, что иметь важно, но чего сейчас они не имеют (у нижнего среднего этот показатель был 75,0%, а у низшего  класса - 86,2%). Разрыв с за-падноевропейскими странами здесь просто колоссален - и в Западной Герма-нии, и в Великобритании в 1993г. ощущали свою незащищенность в этом вопро-се всего по 2,3%. Таким образом, в этой краеугольной сфере, связанной с соци-альной безопасностью человека, даже наиболее благополучные слои россиян ощущают острую депривацию, и это помогает понять суть их претензий к госу-дарству и специфику взглядов на его роль и функции, о чем будет сказано в других разделах.
Второе, в чем ощущают острый дефицит россияне из значимых для них характеристик нормальной жизни - это проведение свободного времени та-ким образом, как им бы того хотелось. Причем качественный перелом здесь наступает между верхним средним и средним классами. Если в верхнем среднем классе 71,9% имеют возможность проводить свой досуг так, как им хо-чется, то в среднем классе могут себе это позволить только 36,9, в нижнем среднем - 18,8, а в низшем - 11,1%. При этом не более 4% во всех классах со-чли, что эта сторона их жизни не очень важна, большинство же считали, что они лишены возможности нормально проводить свой досуг, хотя это для них очень важно. При этом в Западной Германии аналогичные лишения испытывали всего 8,2% населения, а в Великобритании - 3,8%. И даже в Португалии, где этот по-казатель был очень высоким на фоне других обследовавшихся стран, он со-ставлял 23,3%, т.е. был даже ниже, чем у верхнего среднего класса в России, где он составлял 26,0%.
Третье, в чем также практически все классы ощущают дефицит, это дос-туп к бесплатному медицинскому обслуживанию, которое как бы продол-жает тему недостаточности социальных гарантий. Правда, от 31,0% у нижнего среднего до 39,6% у верхнего среднего класса отмечали, что такой доступ у них имеется (у низшего класса, в наименьшей степени пользующегося платными медицинскими услугами, и к бесплатному медицинскому обслуживанию доступ имело минимальное число людей - 24,2%), но даже в верхнем среднем классе число не имеющих к нему доступа превышало число тех, кто мог пользоваться бесплатными медицинскими услугами. Такая парадоксальная, на первый взгляд, ситуация, связана с тем, что при бесплатности, например, посещения врачей многими виды диагностического обследования, а тем более лечение, носят платный характер. А без диагностики и лечения не нужны уже и бесплат-ные консультации врачей и просто невозможна в ряде случаев даже необходи-мая госпитализации в, казалось бы, бесплатные муниципальные больницы.
В западноевропейских странах проблема доступа к бесплатному меди-цинскому обслуживанию, которое как предмет первой необходимости оценива-ли, например, 93,7% населения в Западной Германии, для подавляющего боль-шинства вообще не стояла - лишь 1,5% опрошенных там отметили, что это то, чего они лишены, хотя это для них важно.
Лишения относительно всех остальные характеристик отметили менее половины опрошенных, и они достаточно сильно различались у представителей разных классов.
Пожалуй, главным по значимости были различия в возможности нор-мально питаться. Именно они отделяли все три верхних класса от низшего класса российского общества. Причем между этими тремя классами различия также были достаточно заметны, хотя в каждом из них число тех, кто мог позво-лить себе нормально питаться, составляло большинство. В верхнем среднем таких было 86,5%, в среднем - 77,9%, в нижнем среднем - уже всего 50,3%, а в низшем классе, представляющем тех, кого можно было бы считать бедными - только 21,6%. Для жителей Западных земель Германии этот показатель состав-лял всего 1,5%, и даже в Португалии он не превышал 8%.
Несколько лучше обстояло дело с такой важнейшей для среднего класса западноевропейских стран характеристикой образа жизни как жилищное поло-жение. В среднем и, особенно, верхнем среднем, оно довольно близко прибли-жалось к западноевропейским стандартам. Например, 78,1% верхнего среднего и 56,0% среднего класса имели жилье, где на каждого члена семьи приходилось не менее 1 комнаты (у нижнего среднего и низшего класса эти показатели со-ставляли 43,5% и 33,3%), причем более чем у 90% (т.е. у всех, кроме той части фермеров, которая отнесла себя к высшим статусным позициям), жилье было со всеми коммунальными удобствам. Это, конечно, более низкие показатели, чем в Западной Европе, но все же большинство представителей двух верхних классов имели вполне приличные жилищные условия.
Еще отчетливее связь жилищной обеспеченности с социальным статусом была видна, если рассмотреть количество метров, приходящихся на каждого члена семьи, в группах с различным социальным статусом (см. Рисунок 10).

Рисунок  10

Средний показатель кв. м. общей площади жилья, приходящийся на од-ного члена семьи, в группах с различным социальным статусом (кв.м.)

 

Как видим, у представителей среднего класса на каждого члена семьи приходится в среднем около 17 кв.м, а у верхнего среднего - около 25 метров, при этом у представителей самой высокой из трех входящих в верхний средний класс статусных позиций обеспеченность жильем достигает 41,1 кв.м на челове-ка. Также как и в ситуации с семейным бюджетом, по обеспеченности жильем представители верхнего среднего класса отчетливо делятся на две группы, у первой из которых на каждого члена семьи приходится 31,8 кв.м,  а у второй - 47,9 кв.м., что подтверждает сделанный ранее вывод о том, что это часть элит-ных слоев, попавшая в нашу выборку.
К числу важнейших характеристик среднего класса наряду с жильем от-носилось и наличие автомобиля. Если в верхнем среднем классе число тех, кто его имел, составляло 74,7%, а из остальных половина вообще не хотела его иметь (в среднем же классе эти показатели составляли соответственно 59,2 и 15,2%), то в нижнем среднем и низшем классах автомобиль был только у трети опрошенных. По отношению к странам Западной Европы специфика была даже не столько в распространенности, сколько в отношении к автомобилю - в отли-чие от европейцев, для которых в этой роли выступает дом, для россиян именно автомобиль является безусловным символом успеха. И если среди наших рес-пондентов в среднем только 18,8% считали, что автомобиль не является свиде-тельством успеха в жизни, то среди жителей западных земель Германии такой точки зрения придерживались в 1993г. 75,1%. Возможно, именно поэтому мно-гие «новые русские» покупают шикарные автомобили даже проживая иногда в коммунальных квартирах.
Что касается такой характеристики, как «хорошая работа», то, также как и в ситуации с питанием, она делит весь массив на две части - одна включа-ет в себя три верхних класса, а другая состоит из низшего класса. В первых трех более половины (94,8 у верхнего среднего, 80,8% у среднего  и 56,6% у нижнего среднего) считают, что хорошая работа не просто важна для успеха в жизни, но что она у них есть. В то же время 64,7% представителей низшего класса убеж-дены, что, хотя она очень важна, сами они ее не имеют.
Весьма широк разброс соответствующих значений по различным клас-сам, как ни странно, оказался и у такой характеристики успеха в жизни, как об-разование. И хотя в каждом из классов более половины, а в верхнем среднем - даже 81,3% считает, что уже имеют хорошее образование, число считающих, что иметь его очень важно, хотя сами его не имеют,  составляло 15,6% у верх-него среднего, 28,9% - у среднего и 38,3-37,3% у нижнего среднего и низшего классов.  Удовлетворенность западноевропейцев своим образованием значи-тельно выше - только 5,2% жителей Западной Германии в 1993г. считали, на-пример, что не имеют хорошего образования.
Не останавливаясь подробно на других характеристиках, значимых для того, чтобы человек мог считать, что он добился успеха в жизни, отметим лишь, что в вопросе об отпуске, здоровье, возможности выбраться куда-нибудь с семь-ей или друзьями в свободное время между тремя верхними классами и низшим классом проходила достаточно отчетливая грань, хотя по каждому из этих пока-зателей от класса к классу число имеющих соответствующие возможности па-дало.
Возможность поддерживать хорошие отношения с окружающими и быть им нужным во всех классах оценивалась как важная сторона успеха в жизни, но наличие ее практически никак не зависело от принадлежности к тому или иному классу. Зато признание со стороны общества являлось безусловным свидетель-ством успеха только для представителей верхнего среднего класса, где имели его 70,8%. Не имели, но считали важным - 17,7%, и только 11,5% считали, что это неважно. В то же время среди представителей собственно среднего класса считали, что они его имеют 46,0%, зато больше половины (58,0%) из остальной его части считали, что это признание им не нужно. В двух других классах его имели около трети и примерно столько же считали, что иметь его важно, хотя они его не имеют.
Таким образом, в сознании россиян существует определенная модель того, что представляет жизнь человека, о котором можно сказать, что жизнь его сложилась успешно. В сознании представителей разных классов у этой модели есть некоторые незначительные различия, но в целом она достаточно инвари-антна для всех классов. В наибольшей степени ее удалось реализовать представителям верхнего среднего, и в значительной степени - средне-го класса. Представители низшего класса характеризуются отсутст-вием возможности иметь практически все значимые признаки этой мо-дели за исключением таких как возможность поддерживать хорошие отношения с окружающим или быть им нужным. Нижний средний класс занимает промежуточные позиции, в одних признаках сближаясь со сред-ним, а в других - с низшим классом, что не позволяет относить его в полной ме-ре к среднему, т.е. все-таки достаточно «успешному», классу ни в западном, ни в российском понимании. Это еще раз подтверждает сделанный ранее вывод о том, что реальная нижняя граница среднего класса проходит между средним и нижнем средним классами, а грань между нижним средним и низшим - это грань между хотя бы относительно сносной, хотя и неблагополучной жизнью, и бедно-стью.


Анализ факторов стратификации подводит нас к вопросу о социально-демографическом портрете четырех основных классов российского общества. Верхний средний класс - в массе своей высокообразованные люди. 14,6% среди них имеют ученую степень или закончили аспирантуру, еще 55,2% - лица с высшим образованием, у 27,1% среднее специальное образование. Средний класс также достаточно высокообразован. И хотя здесь ученую степень имели уже всего 4,2%, зато число лиц со средним специальным образованием возрастало до 31,0%, а со средним и неполным средним составляло всего 9,8%. В нижнем среднем число лиц со средним и специальным средним образовани-ем достигало в общей сложности уже 50,2%. Что же касается низшего класса, то показатели его образованности очень похожи на средний класс, только среди лиц без высшего образования доля лиц со средним образованием относительно выше, а со средним специальным - относительно ниже.
По должностному статусу представители верхнего среднего класса бо-лее чем наполовину (51,1% при 19,1% по массиву в среднем) представляют со-бой руководителей высшего звена на предприятиях и в организациях и пред-принимателей, имеющих наемных работников. Из остальных должностных ста-тусов в их составе можно выделить как достаточно многочисленные только ква-лифицированных специалистов (21,9%).
В собственно среднем классе отчетливо доминируют квалифицирован-ные специалисты (30,1%) и рабочие (22,2%), а доля руководителей составляет всего 12,9%, предпринимателей, имеющих наемных работников - 12,1%. Зато в этой группе в полтора раза выше, чем в среднем по массиву (6,4 против 4,3%) была доля тех, кто имел чисто семейный бизнес.
Состав нижнего среднего и низшего класса имеет много общего. И в том и в другом очень невелика доля всех типов предпринимателей (5,6 - 4,5% в об-щей сложности), руководителей высшего уровня (5,8-6,5%). Отчетливо домини-руют рабочие.
Если от должностных статусов перейти к профессиональным, то можно сказать, что в социально-профессиональном плане 9 обследованных групп мож-но объединить в 5 групп с разной «статусной судьбой». Одна включает рабочих и ИТР. Для них характерны очень низкие показатели доли представителей верх-него среднего класса в группе (по 2,3%), доля нижнего среднего равна или больше доли собственно среднего класса, и достаточно высок процент тех, кто относит себя к низшему классу общества (11,5-14,0%).
Вторая группа объединяет гуманитарную интеллигенцию и военных. Про-цент представителей верхнего среднего класса здесь примерно вдвое выше, а число представителей среднего класса превышает долю представителей ниж-него среднего. Однако удельный вес представителей низшего класса также дос-таточно велик - 11,3-12,6%.
Третью группу составляют работники торговли и сферы услуг, а также служащие. Их характерной особенностью выступает принадлежность более чем половины группы к среднему классу и невысокий (6,5-5,2%) удельный вес пред-ставителей низшего класса.
Четвертую группу, характеризующуюся заметно большим, чем в среднем по массиву, представительством верхнего среднего и среднего класса, состав-ляющего в общей сложности 67,0 - 62,6%, и небольшой численностью низшего класса, составляли фермеры и руководители.
Наконец, пятая группа включала только предпринимателей и характери-зовалась очень высокими статусными позициями: 16,0% - представителей верх-него среднего класса, 67,7% - среднего класса, 14,4% - представителей нижнего среднего и 1,9% - низшего класса.
В целом, пользуясь терминологией, принятой в исследованиях среднего класса западноевропейских стран, можно сказать, что анализ должностных и профессиональных статусов показывает, что костяк верхнего средне-го класса - это менеджеры и бизнесмены, имеющие собственные фирмы с наемными работниками. Отчетливо ощущается в нем также присут-ствие высококвалифицированных специалистов, достаточно равно-мерно представляющих гуманитарную интеллигенцию и военных, и в меньшей степени - ИТР. Присутствие «белых» и «синих воротничков» выражено слабо.
Костяк собственно среднего класса составляют прежде всего квалифи-цированные специалисты, и, в несколько меньшей степени, «синие воротнички» - квалифицированные рабочие. Заметное место в составе среднего класса зани-мают также руководители и предприниматели, включая представителей семей-ного бизнеса и индивидуальной трудовой деятельности, но, учитывая относи-тельно небольшой удельный вес этих групп в составе трудоспособного населе-ния в целом, они все же не доминируют в среднем классе.
Низший средний класс состоит в основном из «синих» воротничков, спе-циалистов и «белых» воротничков - служащих из числа обслуживающего и тех-нического персонала («клерков»).
Низший класс объединяет в основном представителей специалистов (наиболее неблагополучную часть бюджетников), «синих» воротничков (занятых на госпредприятиях) и «белых» воротничков, также занятых в бюджетной сфе-ре.
В этой связи надо отметить, что более половины представителей верхне-го среднего класса работают на частных предприятиях, а работники государст-венных или приватизированных предприятий - это в основном их руководители. В среднем класса основная масса (41,7%) также работает на частных предпри-ятиях. Что же касается нижнего среднего и низшего класса, то доминируют (37,0-37,7%) представители госсектора, далее следуют представители привати-зированных предприятий (29,1-29,9%) и только около четверти - работники ча-стных фирм.
Возрастной состав этих четырех классов также имеет свою специфику (см. Таблицу 10).

Таблица 10

Возрастной состав представителей основных классов

Возраст верхний средний класс средний класс нижний средний (базовый) нижний класс всего
до 21 года 2,1% 2,1% 2,4% 0 2,0%
22-25 лет 4,2% 10,3% 11,6% 5,2% 10,0%
26-30 лет 14,6% 14,3% 13,5% 10,4% 13,7%
31-40 лет 37,5% 31,3% 28,6% 29,9% 30,5%
41-50 лет 29,2% 27,9% 27,5% 37,7% 28,7%
51-60 лет 9,4% 12,6% 15,0% 13,6% 13,4%
свыше 60 лет 3,1% 1,5% 1,4% 3,2% 1,7%

Как видно из таблицы, верхний средний более чем на треть состоит из людей в возрасте 31-40 лет, в целом же люди наиболее трудоспособного воз-раста (от 26 до 50 лет) составляют более 80% всей группы. В составе среднего и нижнего среднего классов относительно больше молодежи до 25 лет, а воз-растная группа 26-50 лет сокращается  соответственно до 73,5% и 69,6%.
Что касается источников дохода, то в верхнем среднем классе, хотя для 53,1% основным источников доходов выступает зарплата по основному месту работы, очень велик удельный вес доходов от собственного бизнеса (38,5% при 17,6% по массиву в целом) и в три раза выше, чем в других группах, роль дохо-дов от собственности (4,2% при 1,6% в среднем по массиву). Для среднего клас-са роль зарплаты возрастает до 64,7%, а доходы от собственного бизнеса со-ставляют основной вид доходов уже только для 24,4%. Что же касается нижнего среднего и низшего классов, то для 81,8 и 87,0% их представителей решающую роль играет именно зарплата на основной работе.
Если учитывая пропорции представителей различных социально-профессиональных групп среди различных классов российского общества, по-смотреть на то, как распределяются разные типы доходов по социально-профессиональным группам, то мы увидим следующую картину (см. Рисунок 11).

Рисунок 11
Основные источники формирования семейного бюджета разных
социально-профессиональных групп, в %

 

Учитывая проблему резкого возрастания женской безработицы, в ходе исследования нами была также предпринята попытка определить возможности, которые рыночные реформы предоставили женщинам, и попытаться понять, ка-кова их роль и место в среднем классе сегодняшней России. Оказалось, что более четверти семей представителей среднего класса - это семьи, где основными «добытчиками» средств к существованию семьи являются женщины. Таким образом, семьи представителей российского среднего класса трудно назвать патриархальными, хотя по различным социально-профессиональным группам различия в роли женщин в семье довольно значи-тельны (см. Рис. 12).
Рисунок 12

Доля “добытчиков”-мужчин и “добытчиков”-женщин в различных социально-профессиональных группах, в %

 

Женщины как основные “добытчики” в семье доминируют в составе гума-нитарной интеллигенции, работников сферы услуг, служащих, т.е. тех групп, где заметно выше, чем, например, среди рабочих или ИТР, удельный вес предста-вителей среднего и верхнего среднего класса. Практически на равных с мужчи-нами представлены они в составе менеджеров, что особенно важно, учитывая, что именно в этой группе 62,6% ее представителей входят в состав среднего и верхнего среднего класса. Более того, даже среди предпринимателей женщин 25,0%. Это позволяет утверждать, что определенная часть наших соотечест-венниц сумела успешно адаптироваться к исключительно сложным новым усло-виям рынка труда и занять на нем достойное место. Более того, в некоторых группах женщины смогли это сделать даже лучше мужчин. Например, среди гу-манитарной интеллигенции почти половина семей - это семьи, где и муж и жена являются представителями гуманитарной интеллигенции. При этом в 62,6% се-мей основными «добытчиками» в семье являются женщины.
Можно также сказать, что вполне успешно, хотя и с точки зрения выпол-нения совсем других социальных ролей, складываются судьбы жен предприни-мателей - 42,5% из них вообще не работает, и тем не менее их семьи имеют достаточно высокий уровень жизни.