20 лет реформам

Раздел 1. Восприятие современным поколением россиян преобразований последнего двадцатилетия в экономической, социальной и политической сферах

В нынешнем 2011 году исполняется двадцать лет с того момента, когда независимая Российская Федерация, сразу после распада СССР начала проведение радикальных реформ, коснувшихся, в первую очередь, экономической сферы,  но затронувших также и все остальные сферы – государственного устройства, безопасности, культуры и многих других. Точную дату начала реформ можно назвать достаточно условно. Можно вспомнить четыре события, ознаменовавшие начало реформ – подавление «путча» ГКЧП в конце августа 1991 г., что привело к фактическому развалу Союза, параличу союзных органов власти и, соответственно, переходу почти всей полноты ответственности к «суверенному» руководству РФ;  Пятый съезд народных депутатов РФ, состоявшийся в конце октября - начале декабря 1991 г., одобривший планы радикального реформирования и давший Президенту РФ Б. Ельцину чрезвычайные полномочия для реализации этих реформ; назначение «правительства реформ» с экономическим блоком во главе с Е. Гайдаром в середине ноября 1991 г.; фактическое начало реформ, либерализация цен в начале января 1992 г.
Начало реформ стало, наряду с распадом СССР в том же году, самым важным, знаковым событием новейшей российской истории, на многие годы определившим траекторию ее развития. И сегодня, спустя двадцать лет, не прекращаются споры о необходимости этих реформ, их причинах и последствиях. Уже ушли из жизни самые главные инициаторы реформ – Б. Ельцин и Е. Гайдар, но и сегодня обсуждение их политического наследия продолжает раскалывать общество, особенно в контексте современной эпохи, в чем-то наследующей курс, проложенный реформаторами, а в чем-то противоположный ему. Значительная часть наиболее активных политиков начала 90-х находится сегодня в оппозиции к российским властям, обвиняя их в отказе от наследия реформ, в первую очередь, от принципов политической демократии и экономических свобод. С другой стороны, не менее значительная часть общества полагает, что сохранившаяся преемственность нынешнего курса реформам 90-х, в первую очередь, «олигархическая» форма власти, является главной проблемой и тормозом развития страны.  Однако более основательный анализ показывает, что очень многие события и решения минувшего двадцатилетия определялись не столько волей отдельных политиков, сколько подчинялись общей логике процессов, запущенных еще раньше, в период «горбачевской перестройки», когда начался активный демонтаж основных политических и экономических конструкций государства. И реформы начала 90-х были во многом вынужденными в условиях тотального системного кризиса в агонизирующем СССР,  когда исторического времени на поиск более «щадящих», постепенных путей реформирования уже не оставалось. В то же время массовое сознание склонно забывать контекст времени, многое мифологизировать, упрощать. 
Необходимость проведения реформ начала 90-х, методы, какими они проводились, а также их последствия, краткосрочные и долгосрочные, до сих пор являются предметом дискуссий в обществе, несмотря на сформировавшееся в целом негативное к ним отношение. Эти реформы стали началом социально-экономической и политической траектории развития страны, в которой происходили значительные перемены, менялись власти, официальная риторика, настроения людей, однако, во многом, и сегодня, несмотря на прошедшие годы, экономика и политика остаются «заложниками» процессов, начатых двадцать лет назад. Сменившаяся на рубеже веков «эпоха», приход к власти людей с иным опытом и иными политическими взглядами, как это сегодня видно, лишь отчасти привели к кардинальным переменам в социально-политическом строе страны, были частично устранены наиболее очевидные негативные последствия реформ, в то же время основные противоречия – неэффективное государственное управление, коррупция, расслоение граждан, неработающие законы, отсталая социальная сфера, - все это продолжает оставаться серьезнейшими проблемами, пока не поддающимися решению. В ряде вопросов произошел откат назад – практически исчезли ростки политической демократии, пробивавшие себе дорогу в 90-е, огромные проблемы испытывает бизнес, особенно мелкий и средний, снижена вертикальная мобильность граждан, что свидетельствует об элементах социально-политического застоя. Сегодня страна во многом находится перед очередной политической развилкой, которая может определить ее судьбу еще на многие годы вперед. Тем важнее оглянуться на события 20-летней давности, посмотреть на них глазами современных поколений россиян, подвести предварительные итоги последних двух десятилетий и оценить наиболее вероятные и возможные пути дальнейшей траектории социально-политического развития.
Возвращаясь к состоянию массового сознания во второй половине 1991 года,  следует отметить его противоречивость. Разочаровавшись в способности союзного руководства во главе с М. Горбачевым вывести страну из кризиса или хотя бы затормозить катастрофический ход процессов, особенно в социально-экономической сфере, общественное мнение в РФ сделало ставку на сильного и харизматического лидера – Б. Ельцина, однозначно поддержав его и на президентских выборах в июне 1991 г., и во время борьбы с «путчистами» в августе того же года. Среди массы сторонников Б. Ельцина были не только «демократы по убеждению» и сторонники радикальных рыночных преобразований, но и те, кто просто увидел в российском президенте ту силу, которая способна восстановить работу разрушенных государственных институтов, сплотить вокруг себя общество. Поддержавшая в этот период Б. Ельцина политическая сила – «Демократическая Россия» - также представляла собой широкое и аморфное движение, напоминающее скорее  «народный фронт», чем политическую партию, и включавшее в себя людей с самыми разными взглядами, объединенными общей установкой на проведение масштабных реформ. Необходимость жестких и непопулярных мер в области экономики, включающих резкое повышение и либерализацию цен, приватизацию государственной собственности, формирование основных институтов рыночной экономики – не вызывала сомнений у большей части сторонников новой власти РФ, дискутировалась лишь скорость и конкретные формы рыночных преобразований. Не случайно Пятый съезд народных депутатов РФ, где значительную роль играли и представители оппозиции, без серьезных колебаний утвердил в ноябре 1991 г. общую программу рыночных преобразований. В то же время политическая составляющая рыночного реформирования была предметом значительных дискуссий. Выбор Б. Ельцина в пользу «команды Гайдара» - молодых экономистов, не имевших ни политического, ни управленческого опыта, неизвестных никому, кроме узкого круга специалистов, во многом предопределил процесс рыночного  реформирования «сверху», без учета мнения и общества, и депутатского корпуса (т.н. «вертикали советов»), во многом носившего насильственный, авторитарный характер. Как результат, с началом реформ, общество стало постепенно отстраняться от влияния на процесс принятия решений, а попытки представительной власти как-то скорректировать ход реформ, стали восприниматься все более враждебно, что уже в 92 г. значительно сузило социальную базу реформ, а в 1993 г. привели к известным событиям «черного октября». «Лишним» для «правительства реформ» стало и народное представительство в виде системы Советов всех уровней, и оно взяло курс на свертывание их деятельности. Новый слой бизнесменов, вставший у руля процессов перераспределения собственности, сформировался не снизу, не из среды наиболее эффективных представителей малого и среднего бизнеса, а был фактически «назначен» сверху, органами государственной власти, что надолго предопределило олигархический характер российского капитализма. Общество, лишившись рычагов влияния на власть, постепенно становилось все более пассивным и инертным, замыкаясь на решении лишь своих личных проблем. А власть, лишенная эффективного контроля снизу, все сильнее погрязала в коррупции, бюрократической неэффективности, безответственности. Все эти проблемы, порожденные решениями, принятыми в начале 90-х, до сих пор остаются нерешенными, а во многом продолжают усугубляться.
Начало на рубеже 1991-92 гг. рыночных реформ «по Гайдару» ознаменовалось значительным изменением настроений в обществе. Если после подавления путча ГКЧП уровень поддержки российских властей составлял до 2\3 активных россиян, то уже с февраля 92 г. он начал быстро падать, сократившись до 30-35%. В апреле 1993 г. лишь ценой огромных пропагандистских усилий властям РФ удалось добиться благоприятного для себя результата общенационального референдума, включавшего в себя вопрос и об отношении к преобразованиям в социально-экономической сфере. Однако и этот успех оказался временным, он не смог предотвратить дальнейшего роста негативного отношения к действиям властей, что привело к поражению «партии власти» в лице тогдашнего «Демократического выбора» на парламентских выборах в декабре 1993 г. А к моменту ухода Б. Ельцина с поста Президента РФ уровень его поддержи составлял не более 3-4%.
Вспоминая свое тогдашнее отношение к реформам, в самом их начале, опрошенные россияне часто готовы переносить более позднюю оценку на свое отношение к ним рубежа 1991-92 гг. Согласно данным настоящего опроса, лишь 7% тогдашних россиян горячо поддерживали реформы, 27% - сомневались, но скорее поддерживали, 17% - сомневались,  но скорее были против, а 12% - были резко против. Остальные опрошенные либо затруднились с ответом, либо были еще слишком малолетними в то время, чтобы сознательно их оценивать. Даже если сделать скидку на невольную аберрацию памяти, занижающую долю поддержавших реформы, ясно, что в тот период они вызвали ярко выраженный раскол общества на две примерно сопоставимые по своему размеру группы.
Где же проходили на тот момент основные линии раскола? Как это видно из полученных результатов, реформы были поддержаны наиболее образованной, молодой и активной частью российского общества, что, впрочем, характерно для любых перемен подобного типа. Так жители мегаполисов (Москвы, Петербурга) в три-четыре раза активнее поддержали реформы по сравнения с российской «глубинкой». В мегаполисах уровень безусловной поддержки реформ составил около 17%, а сомневающихся, но склоняющихся в пользу реформ – еще около 32%. Резко против реформ были настроены 9% жителей мегаполисов и скорее были против – еще 11%. Таким образом, перевес в пользу «реформаторов» составил 49% против 20%. В райцентрах России доля безусловных сторонников реформ составила около 4%, а колеблющихся – 26%. Безусловные противники реформ составили 14%, а сомневающиеся противники – 15%, таким образом, общее соотношение составило примерно 30% против 29% в пользу реформ. Примерно такие же цифры характерны для жителей сельской местности. Среди тех, кто имеет высшее образование, общее число поддержавших реформы составило 44% (безусловная поддержка – 10-11%) против 28%, а среди не имеющих высшего образования – 34% (безусловная поддержка – 5-6%), против 32%. Среди социальных групп, наиболее активно поддержавших реформы – немногочисленный тогда еще слой предпринимателей (64% против 22%) и специалисты с высшим образованием (42% против 19%). Таким образом, реформы, если посмотреть на них с точки зрения «социального заказа» были в определенной степени навязаны обществу активным меньшинством, которому стало «тесно» в рамках старой системы общественных отношений.
В дальнейшем, по мере реализации реформ, когда становились ясными их последствия,  отношение общества к ним продолжало ухудшаться, причем особенно быстрыми темпами уже в последнее десятилетие, когда «лихие 90-е» стали своего рода антисимволом,  концентрирующим в себе социальный негатив. Как видно из табл. 1, за период с 2001 по 2011 гг, доля «горячо поддерживающих»  реформы снизилась с 14% до 4%, а «скорее поддерживающих» - с 33% до 30%. В то же время не слишком значительно выросла доля противников реформ – решительных противников – с 13% до 17%, а колеблющихся противников – с 21% до 26%. И хотя общее соотношение сегодня не в пользу реформ (34% - за, 43% - против), отношение к ним, как и двадцать лет назад, продолжает раскалывать общество, причем основания для подобного раскола во многом идентичны тому, что наблюдалось 20 лет назад.
Таблица 1. Отношение к радикальным реформам 1991-92 гг. в 2001 и 2011 гг.

Варианты ответа 2001 2011
1.  Горячо поддерживают 14 4
2. Скорее поддерживают 33 30
3. Скорее не поддерживают 21 26
4. Резко против них 13 17
5. Затруднились ответить на этот вопрос 20 23

Так в крупных городах, особенно мегаполисах, несмотря на ухудшившееся отношение к реформам, отношение к ним остается значительно более позитивным, чем в российской глубинке. В мегаполисах общее соотношение сторонников и противников реформ (с учетом колеблющихся) сегодня составляет 38% против 44%, в райцентрах – 33% против 42%, в селе – 30% против 46%. Достаточно равномерно распределены сторонники реформ в различных возрастных группах: доля «горячих» сторонников незначительно варьируется от 6% у молодежи до 25 лет до 3% у тех, кому сегодня больше 60 лет, а общая доля сторонников, с учетом колеблющихся – от 33% до 24% в тех же группах. Зато доля противников реформ у представителей старшего поколения значительно выше, превышая в старшей группе уровень в 60%, а у молодежи она составляет около 25%, при том, что более 40% опрошенной молодежи затрудняются в оценке реформ 90-х.
Еще более значительные различия в восприятии реформ 90-х годов выявляются в группах с различным уровнем образования. Если число тех, кто продолжает «горячо поддерживать» реформы не столь велико во всех группах и колеблется от 2-3% среди имеющих среднее образование до 5-6%  в группах  высшим образованием, то общий уровень поддержки за счет тех, кто поддерживает реформы с оговорками, различается уже гораздо значительнее. Так среди тех, кто имеет среднее образование, уровень поддержки реформ составляет около 29% (при 45% относящихся негативно), то среди имеющих высшее гуманитарное образование – 46% (при 33% относящихся негативно). Но наиболее сильные различия в отношениях к реформам выявлены в группах с различным уровнем материального обеспечения: наиболее состоятельная часть россиян сохраняет позитивное отношение к реформам – 52% против 27%, а наименее состоятельная – негативное (22% против 55%). И это неудивительно, так как первые выиграли от проведенных реформ, а вторые, напротив, проиграли. 
Как видно из табл. 2, наиболее высок уровень поддержки реформ среди тех, кто причисляет себя к сторонникам либеральной идеологии – 64% против 28%. Правда, и в этой группе безусловных сторонников реформ тоже не столь много – всего 4,5%. Напротив, так и не приняли реформы те, кто остался сторонником коммунистических взглядов – около 12% - за и более 72% - против. Правда, сегодня обе эти группы, что называется, «не делают погоды», они довольно малочисленны. А в остальных группах – среди сторонников обновленного социализма, среди сторонников «особого русского пути» или центристов, стремящихся сочетать разные идеи, отношение к реформам близкое к среднему по всему числу опрошенных, где преобладают более взвешенные, средние оценки.

Таблица 2. Отношение к реформам 90-х годов в группах с различными идейно-политическими ориентациями
либералы коммунисты Обновленный социализм Русский путь Сочетание различных идей
Поддерживают 4,5 1,4 6,4 9,3 5,7
Скорее поддерживают 59,6 10,4 34,9 33,6 44,4
Скорее не поддерживают 20,2 34,1 32,1 31,8 26,6
Не поддерживают 7,9 41,2 15,6 15,0 9,4
Затрудняются оценить 7,9 12,8 11,0 10,3 13,8

Противоречивость результатов экономических реформ, их во многом негативные последствия заставляют задуматься об их истинных целях. Являются ли неудачи реформирования результатом искреннего заблуждения молодых и недостаточно опытных реформаторов, или же были изначально запрограммированы стремлением «получить то, что получили», то есть поделить основные богатства и собственность страны в узком кругу, не допустив или отстранив большую часть общества от контроля за этим процессом? Или «негатив», связанный с реформами, являл собой неизбежное зло, обусловленное катастрофическим развитием событий, угрозой голода и экономического коллапса? История не может дать однозначного ответа на данный вопрос, поскольку, как это обычно бывает, имело место сочетание и того, и другого, и третьего. И вопрос о том, были ли менее болезненные альтернативы в 1991 году, навсегда останется риторическим, не имеющим однозначного ответа. На вопрос об истинных целях реформ, участники опроса склоняются к наименее комплиментарному для реформаторов ответу, 69% участников опроса полагают, что истинной целью реформ был захват власти вторым эшелоном советской номенклатуры и перераспределение в их пользу общенародной собственности. Лишь 30% респондентов готовы согласиться с точкой зрения, отстаиваемой «реформаторами», в частности самим Егором Гайдаром в его книгах и публичных выступлениях, о том, что целью реформ было спасение страны от экономического краха, голода, распада. Понятно, что по своему составу эта группа опрошенных примерно соответствует тем, кто продолжает полностью или частично позитивно к проведенным в 90-е годы реформам.
Среди возможных альтернатив «гайдаровским реформам» обычно называют реформирование с сохранением основ социалистического строя, без масштабной приватизации и рыночной либерализации; развитие рыночных отношений без торопливого введения политической демократии (часто этот вариант характеризуют как «китайский»); есть и те, кто полагает, что гайдаровские реформы были недостаточно радикальными и последовательными. Сторонникам подобных альтернатив следовало бы заметить, что попытка экономического реформирования без разрушения социалистического строя была осуществлена М. Горбачевым в предшествующее пятилетие и дала противоположный эффект, что команда «реформаторов» во главе с Б. Ельциным и Е. Гайдаром и так не только не торопилась с введением политической демократии, но во многом пустила вспять тот процесс демократизации, который развивался в стране в 1989-91 гг., что и тот уровень радикализма, который связывают с гайдаровской «шокотерапией» привел население страны, особенно в первые два года реформ, к гуманитарной катастрофе, деградации практически во всех жизненно важных сферах общества. Как видно из табл. 3, опрошенные с самыми различными взглядами и ориентациями едины в том, что проводить реформы надо было иначе, лишь 6% полагают, что «надо было делать именно так, как они и проводились». Сторонники либеральных взглядов чаще других называют такие альтернативы как более решительное продвижение к демократии и рынку (30%) и развитие рыночных отношений без введения политической демократии (28%). 51% сторонников коммунистических взглядов полагают, что при реформировании экономики не следовало разрушать социалистического строя. Сторонники обновленного социализма отчасти поддерживают эту точку зрения (29%), но еще чаще высказываются в пользу альтернативы «рынок без демократии» (40%). Эти же альтернативы выдвигают сторонники «русского пути» (соответственно, 29% и 34%), а также центристы, сторонники сочетания разных идей (соответственно, 42% и 19%). Таким образом, наиболее распространенной является точка зрения о большей перспективности «китайской» модели реформирования, с сохранением сильного государства, без спешки с введением политической демократии (29% ото всех опрошенных). Правда, данный совет по своей логики больше адресован к предшествующей, «горбачевской» команде реформаторов, в начале своей деятельности располагавшей всеми инструментами сильного и авторитарного государства, чем уже не имели возможности воспользоваться Б. Ельцин и Е. Гайдар.

Таблица 3. Альтернативные варианты реформирования среди сторонников различных идеологий
Варианты ответа либералы коммунисты Обновленный социализм Русский путь Сочетание различных идей Всего
1.  Не разрушая социалистического строя 14,6 50,7 29,4 29,0 19,2 25
2. Более решительно продвигаться к демократии и рынку 30,3 2,8 16,5 9,3 13,5 11
3. Развивать рыночные отношения в экономике, но не торопиться с введением демократии 28,1 17,1 40,4 33,6 42,1 29
4. Так как и проводилась 11,2 2,8 4,6 5,6 5,4 6
5. Вообще не следовало проводить 2,2 13,7 5,5 6,5 5,1 8
6. Затруднились ответить 13,5 12,8 3,7 15,9 14,8 21

В результате ошибок, неверно выбранной модели экономического и социального реформирования в 90-е годы, по мнению нынешнего поколения россиян, произошло ухудшение практически всех основных сфер общества и государства (табл. 5). Наиболее очевидная негативная динамика характерна для уровня жизни населения (77% опрошенных фиксируют ухудшение), моральное состояние общества (76%), состояние экономики страны в целом (73%), социальной сферы – здравоохранения,  образования, культуры – 71%, межнациональных отношений (70%). Менее явное, но тоже значительное ухудшение коснулось таких направлений как борьба с коррупцией, законность и правопорядок – 68% фиксируют ухудшение, борьба с терроризмом, обстановка на Северном Кавказе -  62%, международное положение страны  - 50%. Пожалуй, единственным направлением, на котором опрошенные отмечают не только минусы, но и плюсы, стала ситуация в области прав и свобод, развитие демократии, на котором 28% респондентов фиксируют улучшение, а 34% - ухудшение.
Таблица 4. Динамика основных сфер общества и государства в 90-е годы
Улучшалось Не изменялось Ухудшалось Не ответили
1. Состояние экономики страны в целом 11 15 73 1
2. Уровень жизни населения 8 13 77 1
3. Моральное состояние общества 5 18 76 1
4. Межнациональные отношения 6 23 70 1
5. Международное положение страны 17 32 50 1
6. Ситуация в области прав и свобод, развитие демократии 28 36 34 1
7. Борьба с коррупций, законность и правопорядок 6 25 68 1
8. Ситуация в социальной сфере (здравоохранение, образование, культура) 6 22 71 1
9. Борьба с терроризмом, ситуация на Северном Кавказе 10 27 62 1

Направление реформ, предложенное Е. Гайдаром и продолженное правительством В. Черномырдина, уже к концу 90-х годов во многом себя исчерпало и потребовало корректировки. Примерно с 1998 г., ознаменовавшимся экономическим «дефолтом», подведшим черту под первым этапом реформ, начались попытки корректировки их курса с целью минимизирования их негативных последствий. Курс на корректировку взяло уже правительство Е. Примакова, но в целом новый период развития страны в «нулевые» связан с именем В. Путина. Были предприняты попытки  стабилизировать социально-политические процессы, ввести «управляемую» политическую демократию, усилить роль государства за счет численного роста бюрократического класса, укрепления его влияния, обеспечить экономический рост, развитие социальной сферы и поднять жизненные стандарты россиян, формирования нового «среднего класса». Решив,  хотя и  не до конца, проблему стабилизации, страна заплатила за нее высокую цену: замедлением своего экономического и политического развития. Особенно подчеркнул эти проблемы экономический кризис 2008-09  гг., поставивший под вопрос многие амбициозные планы качественного развития страны.
Таблица 5. Динамика основных сфер общества и государства в 2000-е годы

Улучшалось Не изменялось Ухудшалось Не ответили
1. Состояние экономики страны в целом 45 25 29 1
2. Уровень жизни населения 34 27 39 1
3. Моральное состояние общества 14 34 52 1
4. Межнациональные отношения 20 32 47 1
5. Международное положение страны 43 36 20 1
6. Ситуация в области прав и свобод, развитие демократии 28 48 23 1
7. Борьба с коррупций, законность и правопорядок 14 35 49 1
8. Ситуация в социальной сфере (здравоохранение, образование, культура) 19 30 51 1
9. Борьба с терроризмом, ситуация на Северном Кавказе 26 37 37 1

Отсюда противоречивость эпохи «нулевых», однозначно позитивное отношение к которой, характерное для первой ее половины, сменилось значительным разочарованием. Как видно из табл. 5, в оценках ни одной из позиций нет сколько-нибудь однозначного отношения. В наибольшей степени отмечается улучшение положения дел в отношении состояния экономики страны в целом (45% отмечают улучшение, а 29% - ухудшение), а также в сфере международного положения страны (43% против 20%). Примерный баланс в позитивных и негативных оценках наблюдается в отношении динамики уровня жизни населения – 34% против 29%, а также в отношении прав и свобод граждан, развития демократии  - 28% против 23%. Обращает на себя внимание то, что  оценки динамики уровня жизни, объективно в масштабах прошедшего десятилетия значительно позитивные, учитывают произошедшие в самое последнее время негативные тенденции, связанные со стремительным ростом цен на продукты питания и услуги ЖКХ. Что же касается демократии и прав человека, то при всей неоднозначности тенденций «нулевых», опрошенные видят в них больше позитива, чем в период президентства Б. Ельцина, который сегодня многими политиками навязывается как своего рода эталон демократии в посткоммунистической России. Скорее со знаком минус оценивается развитие ситуации в таком направлении как борьба с терроризмом, обстановка на Северном Кавказе (26% отмечают улучшение и 37% - ухудшение). И, наконец, в наибольшей степени провальными оказались «нулевые» для морального состояния общества (52% отмечают ухудшение при 14% тех, кто видит улучшение), для ситуации с коррупцией, законностью и правопорядком (49%  против 14%), а также социальной сферы, в здравоохранении, образовании и культуре – 51% отмечают ухудшение и 19%  улучшение.

Раздел 2. Отношение к деятельности  инициаторов реформ, лидерам страны 90-х и 2000-х, наиболее важным событиям последнего двадцатилетия

Минувшее двадцатилетие, особенно его первая половина, была богата на исторические события, многие их которых носили и продолжают носить «знаковый» характер. Они не только воспринимаются ярко эмоционально, но это восприятие отражает систему ценностей граждан, современников этих событий, что характерно для всех периодов нестабильности и потрясений.  Одни и те же события воспринимаются частью общества позитивно, частью негативно. Общество расколото, поиск консенсуса оказывается чрезвычайно сложным, а иногда невозможным, в этих случаях страна оказывается на грани гражданского противостояния, как это и имело место не раз в первой половине 90-х годов. Для «нулевых», напротив, характерен наметившийся ценностный консенсус по многим важным вопросам, что не исключает противостояния по другим. Коснемся оценки наиболее значимых событий 90-х годов (см. Табл. 6).
Победа Б. Ельцина над ГКЧП в августе 1991 г. Достаточно неоднозначное событие нашей новейшей истории, сыгравшее огромную роль в дальнейшем развитии ситуации в стране, и по сути, сделавшее необратимым как распад СССР, так и смену общественного строя в России. Обстоятельства этих событий до сих пор вызывают дискуссии, а в массовом сознании оно окружено мифами, имеющими лишь косвенное отношение к исторической правде. Несмотря на отрицательное отношение к дальнейшей  деятельности Б. Ельцина, отношение к нему в целом можно охарактеризовать как скорее позитивное (45% против 33%) во многом потому, что оппоненты Б. Ельцина в августе 1991 г. воспринимаются  еще менее позитивно, как люди, пытавшиеся «повернуть время вспять» (что не вполне соответствует исторической правде), это выбор между большим и меньшим злом. К тому же современники этих событий вспоминают не только Б. Ельцина, но и атмосферу политического подъема, энтузиазма тех дней. Наиболее позитивно его воспринимают сторонники либералов (56%), наименее – сторонники коммунистов (24%). За последние десять лет существенных перемен в отношении к этим событиям не произошло.
Запрет КПСС. Хотя этот запрет произошел непосредственно после завершения «путча ГКЧП» и был вызван обстоятельствами августа 1991 г., отношение в обществе к этому событию значительно отличается от самой победа Б. Ельцина над ГКЧП и до сих пор число сторонников и противников этого акта примерно одинаково (37% против 37%). . Его активно поддерживают сторонники либералов (58%), а наиболее негативно воспринимают сторонники коммунистов (80%  относятся отрицательно). Что же касается остальных групп общества, их отношение к этому событию носит противоречивый характер, тем более, что запрет и ликвидация КПСС во многом сопутствовали распаду государственных структур, управленческому хаосу, произволу новых властей.
Распад СССР в декабре 1991 г. Само событие носит во многом мифологический характер,  так как распад СССР фактически произошел на рубеже августа и сентября 1991 г., а в декабре лишь политически оформлен.  Негативное отношение к этому событию носит фактически консенсусный характер (14% против 73%), не сильно зависящий от взглядов и социальной принадлежности опрашиваемого. Больше всего сторонников имеет среди либералов (26%),  а меньше всего – среди коммунистов (4%). С течением времени многие из тех, кто сожалеет о распаде СССР, имеют ввиду не столько социалистический строй, сколько великое и могущественное государство.
Резкая либерализация цен и переход к рыночной экономике в 1991-1992 гг. Отношение к либерализации цен, проведенной одномоментно в январе 1992 г., в обществе сложилось сугубо отрицательное (19% против 66%). Даже в группе либералов поддержка носит достаточно условный характер – 43% против 42%.  За последнее десятилетие отношение общества к этой акции стало еще более негативным (уровень поддержки упал с 38% до 19%).
Проведение приватизации (передача в частную собственность) государственной собственности в 1992-1993 гг. Также как и либерализация цен, входит в «пакет» наиболее непопулярных мер, предпринятых реформаторами в 90-е годы. Соотношение тех, кто относится положительно, и тех, кто относится отрицательно, составляет 27% против 60%. В то же время  динамика изменения мнений носит более позитивный характер – 10 лет назад лишь 7% опрошенных относились к приватизации государственной собственности позитивно, видимо, имеет место «эффект привыкания». Пользуется поддержкой лишь в либеральном сегменте общественного мнения (48% против 38%).
Разгон Верховного Совета России в 1993 г. Отношение к этому событию в обществе сформировалось скорее негативное, чем позитивное (23% относятся с одобрением, 37% -- с неодобрением) – при рекордном – более 40% - числе тех, кто относится безразлично или плохо помнит. За минувшие десять лет серьезных изменений отношение к разгону Верховного Совета РФ не претерпело. Лишь среди либералов наблюдается перевес в положительных оценках: 37% против 30%. Наиболее негативное отношение среди сторонников коммунистов: 10% против 69%.
Принятие в декабре 1993 г. новой Конституции России. Несмотря на то, что многие политические силы высказывают свои претензии действующей Конституции России, наспех принятой  вскоре после событий октября 1993 г., сам акт ее принятия воспринимается скорее со знаком плюс – 44% против 17%. Примерно также относились к этому акту и в 2001 г., десять лет назад. Наиболее позитивно к принятию Конституции относятся либералы (62% против 10%), очевидно, полагая, что именно ныне действующая Конституция закрепляет основные завоевания демократических перемен в России, а скорее негативное отношение характерно для коммунистов и их сторонников – 29% против 37%.
Первая чеченская война (1994-1996 гг.). Исключительно непопулярное событие, к которому позитивно относятся 4% опрошенных россиян, а негативно – 90%. Следует отметить то обстоятельство, что хотя эта война никогда не была популярной в обществе, еще 10 лет назад 33% опрошенных (против 58%) ее поддерживали, впрочем, как и Вторую Чеченскую. Пересмотр в сторону ужесточения первоначальных оценок, видимо, связан с сегодняшним состоянием региона, в котором хоть и удалось консолидировать власть вокруг Р. Кадырова, россияне остаются гостями, и не всегда желанными. «Единство» государственного устройства достигнуто лишь на бумаге, а в жизни наблюдается «государство в государстве» со своими законами и своей властью. Соответственно, по мнению большей части россиян, понесенные федеральными силами жертвы не имеют оправдания. В крайне негативной оценке Первой чеченской едины все опрошенные, независимо от своих взглядов  и убеждений.
Избрание на второй срок Б. Ельцина в 1996 г. президентом России. Сегодня воспринимается обществом в целом негативно (24% против 59%). Действительно, второй срок Б. Ельцина, который достался ему ценой беспримерных усилий и пропагандистских ухищрений, оказался во всех отношениях неудачным, завершившись экономическим дефолтом. Время менялось, вместе с ним менялся запрос общества к власти, и бывший «лидер революции», передоверивший большую часть власти собственной «челяди»,  этому запросу уже не удовлетворял, сформировалась ценность сильной и консолидирующей общество власти. Больше всего сторонников второго срока Б. Ельцина в группе сторонников либеральных взглядов, и там они не преобладают (39% против 45%).
Финансовый кризис (дефолт) в августе 1998г. Дефолт, финансовый кризис, - безусловно негативное событие, подведшее черту под эпохой 90-х. Хотя многие экономисты уверены в долгосрочных позитивных последствиях дефолта, избавившего экономику от «пузыря», лишь 2% опрошенных против 91% склонны оценивать это событие позитивно. В этой оценке едины все группы опрошенных. Именно дефолт привел к власти сначала правительство Е. Примакова, а потом и правительство В. Путина, которые были восприняты обществом как конструктивная альтернатива реформам 90-х.
Вторая чеченская война (1999-2001 гг). Считается, что именно Вторая чеченская принесла популярность В. Путина и способствовала его приходу на пост Президента РФ. Действительно, согласно данным исследования 2001 г., 56% опрошенных одобряли эту войну. Но по прошествии десятка лет отношение к ней радикально изменилось, и ничем не отличается от отношения к Первой чеченской (4% против 91%), она просто выветрилась из массового сознания. Лишь в группе сторонников «особого русского пути» набирается 10% опрошенных, относящихся к этой войне позитивно.
Уход Б. Ельцина в отставку до истечения срока его президентских полномочий в декабре 1999г. 77% опрошенных россиян против 11% одобряют это решение Б. Ельцина (в 2001 г. одобряли еще активнее – 86%).  Б. Ельцин покидал свой пост в условиях резко негативного настроя общества к своей деятельности, он явно «пересидел» у власти, оказавшись в новой политической эпохе, которой требовались новые лидеры и новая политика. В одобрении данного поступка первого президента РФ едины все опрошенные группы.
Избрание В. Путина в 2000 г. президентом России. О политическом феномене В. Путина следует сказать отдельно. Вызывает удивление то обстоятельство, что по прошествии более десяти лет с момента своего избрания, допустив немало ошибок и просчетов, далеко не в полной мере оправдав ожидания россиян о «наведении в стране порядка», 82% опрошенных против 10% позитивно оценивают приход В. Путина к власти в 2000 г.  Налицо высокий уровень совпадения с требованиями эпохи и массовым запросом, редкий для истории, обычно быстро ниспровергающей вчерашних кумиров. В марте 2000 г. не просто был избран новый президент страны, но началась новая эпоха, неотделимая от его имени. Наиболее скептическое отношение к избранию В. Путина в стане либералов, где 14% опрошенных высказывают свое негативное отношение к этому событию.
Таким образом, как показывает анализ, эпоха 90-х годов ознаменовалась идейным противостоянием, крайними полюсами которого стали «либералы» и «коммунисты». Те события, которые приветствовали либералы, подвергались критике со стороны коммунистов, и наоборот. Но от наступившей в 2000 г. «эпохи Путина» многого ждали и те, и те. Либералы рассчитывали на продолжение экономической либеральной политики, даже ценой «политического похолодания», а сторонники левой оппозиции – укрепления государства, наведения порядка  и восстановления базовых принципов социальной справедливости.
Таблица 6. Отношение общества к наиболее важным событиям «эпохи реформ»

События Скорее
положительно Скорее
отрицательно Безразлично, не помнят такого события
1. Победа Б. Ельцина над ГКЧП в августе 1991 г. 2011 45 33 22
2001 47 35 18
2. Запрет КПСС 2011 37 37 26
2001 39 38 24
3. Распад СССР в декабре 1991 г. 2011 14 73 13
2001 14 73 13
4. Резкая либерализация цен и переход к рыночной экономике в 1991-1992 гг. 2011 19 66 15
2001 38 54 8
5. Проведение приватизации (передача в частную собственность) государственной собственности в 1992-1993 гг. 2011 27 60 13
2001 7 85 8
6. Разгон Верховного Совета России в 1993 г. 2011 23 37 40
2001 26 38 36
7. Принятие в декабре 1993 г. новой Конституции России 2011 44 17 39
2001 46 20 34
8. Первая чеченская война (1994-1996 гг.) 2011 4 90 6
2001 33 58 7
9. Избрание на второй срок Б. Ельцина в 1996 г. президентом России 2011 24 59 17
2001 25 63 12
10. Финансовый кризис (дефолт) в августе 1998г. 2011 2 91 7
2001 3 89 8
11. Вторая чеченская война (1999-2001 гг). 2011 4 91 5
2001 56 39 5
12. Уход Б. Ельцина в отставку до истечения срока его президентских полномочий в декабре 1999г. 2011 77 11 12
2001 86 5 8
13. Избрание В. Путина в 2000 г. президентом России 2011 82 10 8
2001 73 11 16

Эпоха, пришедшая на смену 90-м годам, частично сохранила преемственность с предшествующим периодом, частично стала ему противоположностью. На протяжении всего периода «нулевых» она сохраняла некоторую неопределенность, двойственность, когда ни одна из возможных тенденций не была доведена до своего конца.  «Равноудалив» наиболее одиозных олигархов, В. Путин сохранил сам олигархический режим, правда, встроив в него систему мощных госкорпораций, руководители которых стали своего рода «новыми олигархами». Начав наводить порядок на Северном Кавказе и в других неспокойных регионах, В. Путин фактически создал «ассиметричную федерацию», в которой исполнение всеми общефедеральных законов как бы и не предполагается. «Наведение порядка» в системе государственного управления обернулось невиданной вольницей для бюрократических кланов и групп, заставивших государственную машину работать на свои групповые интересы. Государство то отбирало льготы у неимущих слоев населения, «монетизируя» их, то раздавало льготы и преференции, неподъемные для кризисного бюджета. Все либеральные реформы в области экономики и социальной сферы (ЖКХ, пенсионная, образовательная) или зависали, или давали явно не те результаты. Ни одну из поставленных задач в «нулевые» не удалось решить до конца, последовательно. И в то же время режиму удавалось балансировать между самыми различными группами ожиданий, сохраняя высокий уровень поддержки. Несмотря на негативные тенденции, особенно заметные в последний год, связанные с резким подорожанием цен на продукты и повышением тарифов, этот баланс сохраняется и поныне. Либералы продолжают надеяться на новую политическую «оттепель» и связывают эти надежды с Д. Медведевым, сторонники жесткого государственного порядка видят будущее в «жесткой руке», которая сможет навести в стране долгожданный порядок. В этих условиях основные события, связанные с «нулевыми», воспринимались то как свидетельство укрепления тенденции авторитарного порядка  и поддерживались «левым центром», то, напротив, указывали на продолжение либерального экономического курса, что встречало поддержку со стороны «правого центра». А недовольные в виде левого и правого радикальных флангов были вытеснены на глубокую периферию политического процесса, маргинализированы.
Ликвидация «ЮКОСа», арест Михаила Ходорковского.  Несмотря на все усилия либеральной оппозиции, пытающейся показать политический характер этого дела, а самого Михаила Ходорковского  представить «узником совести», общество, пусть и не столь уверенно, как в 2003 г., продолжает поддерживать в этом вопросе не опального олигарха, а власть. 41% опрошенных россиян высказали свое позитивное отношение к процессу и ликвидации ЮКОСа, а 20% - скорее отрицательное. Даже в либерально ориентированной части общества симпатизируют М. Ходорковскому лишь около трети опрошенных, а 42% поддерживают действия властей. Что же касается более широких слоев общества, оно скорее разочаровано тем, что на свободе продолжают оставаться другие, нисколько не менее одиозные представители российского олигархата.
Закрытие старого телеканала НТВ, ужесточение контроля государства над телевидением. Эти действия властей оцениваются скорее негативно: 21% опрошенных россиян их поддерживают, а 42% - не поддерживают. Дело в том, что декларируемое значительной частью общества стремление к «закручиванию гаек» не переходит того порога, где начинается личная свобода, высоко ценимая современной генерацией россиян. Больше всего противников «зажима СМИ» среди либералов – 63%, но и в других группах они также преобладают.
Контртеррористические операции в Москве и на Северном Кавказе.  Общество признает их скорее успешными, чем неуспешными – 47% против 36%. Действительно, «пик» террористической деятельности пришелся на 2002-04 гг., с печально известными  «Норд-остом» и Бесланом, однако полностью нейтрализовать террористическое подполье так и не удалось, несмотря на построение «административной вертикали и выделяемые на антитеррористическую деятельность значительные средства. Так что успех, если он и есть, носи скорее частичный характер. В этой сдержанно-позитивной оценке едины все группы общества.
Монетизация льгот в 2005г. (замена натуральных льгот денежными выплатами).  Эта акция, проведенная в январе 2005 г., стала серьезным испытанием для «режима Путина». Инициированная правительственными либералами, она вызвала массовые акции протеста, вынудившие власти значительно скорректировать процесс монетизации. Тем не менее, и сегодня проведенная монетизация не встречает массовой поддержки, налицо скорее умеренно негативное отношение. 34% опрошенных россиян относится к ней скорее позитивно, а 42% - скорее негативно. Лишь в стане либералов число ее сторонников несколько превышает число противников (38% против 36%).
Избрание Президентом России Д. Медведева в 2008 г. Несмотря на все возможные претензии к властям, россияне в массе своей остаются лояльными верховной власти, неважно, В. Путину, Д. Медведеву или им обоим в «тандеме». Пока эта тенденция сохраняется. 69% опрошенных против 19% полагают, что избрание Д. Медведева стало скорее позитивным фактором. Наиболее высокий уровень позитивного отношения к избранию Медведева у либерально ориентированной части общества – 73%, наименее высокий – среди сторонников особого русского пути – 59%.
Война с Грузией в 2008 г. Отношение россиян к событиям августа 2008 г. неоднозначно. Конечно, сама война, приведшая к гибели сотен мирных граждан, не может быть оценена позитивно. Соответственно, 23% опрошенных считают это событие позитивным, а 71% - негативным. В то же время позицию России в ходе этого конфликта большая часть россиян, особенно патриоты и государственники, воспринимают безусловно позитивно. Это касается и признания независимости Абхазии и Южной Осетии, фактическое установление государственного патронажа над этими республиками. Именно по итогам войны (и до начала экономического кризиса) самого высокого потолка достиг рейтинг верховной власти в РФ.
Действия властей в условиях экономического кризиса 2008-2009 гг. Хотя экономические последствия кризиса оказались для большей части россиян не столь тяжелыми, как это предполагалось вначале, действия властей оцениваются как далеко не идеальные, хотя и не провальные, «на троечку». 40% опрошенных россиян оценивает их скорее позитивно, а 46% - скорее негативно. К подобной оценке привела резко выросшая безработица, всплеск инфляции, быстрое разбазаривание резервного фонда на тушение очередных «пожаров», приоритетное «спасение» состояний банкиров-олигархов в условиях начавшегося финансового кризиса. Лишь в среде либералов 60% опрошенных одобряют антикризисные действия властей.
Определение Президентом России курса на модернизацию российского общества. Объявленный президентом Д. Медведевым в 2009 г. курс на модернизацию российского общества находит достаточно высокую поддержку населения России (60% против 18%), особенно среди наиболее молодой и активной его части. В то же время многие из тех, кто готов поддержать этот курс, пока не видят в нем реального политического содержания, опасаются, что все опять ограничится благими пожеланиями. Наиболее высокий уровень поддержки курса на модернизацию среди либералов – 72%, а наименее высокий – среди коммунистов (51%).
Действия властей по преодолению техногенных и экологических катастроф (взрыв на Саяно-Шушенской ГЭС, ликвидация лесных пожаров 2010 и т.п.). Эти действия рассматриваются в целом скорее позитивно – 58% против 31%, причем относительно равномерно всеми опрошенными группами. Как показывает опыт последних десятилетий, власти в России неплохо действуют в условиях форс-мажора, борются с последствиями катастроф, но недостаточно хорошо справляются с задачей предотвращения этих катастроф.
Выигрыш Россией права на проведение зимней Олимпиады 2014 г. в Сочи: выигрыш Россией права на проведение Чемпионата мира по футболу в 2018 г.  Отношение к обоим этим выигрышам в обществе одинаково позитивное: 70% россиян готовы их поддержать и около 20% относятся скорее негативно (в особенности – сторонники коммунистов – до 28%). При все позитиве для международного престижа страны, эти решения имеют и свой негатив, связанный с коррупционной составляющей при освоении огромных средств, экологическими проблемами и т.п.
Таблица 7. Отношение общества к наиболее важным событиям «эпохи нулевых»

События Скорее
положительно Скорее
отрицательно Безразлично, не помнят такого события
1. Ликвидация «ЮКОСа», арест Михаила Ходорковского 41 20 39
2. Закрытие старого телеканала НТВ, ужесточение контроля государства над телевидением 21 42 37
3. Контртеррористические операции в Москве и на Северном Кавказе 47 36 17
4. Монетизация льгот в 2005г. (замена натуральных льгот денежными выплатами.) 34 42 24
5. Избрание Президентом России Д. Медведева в 2008 г. 69 19 12
6. Война с Грузией в 2008 г. 23 71 6
7. Действия властей в условиях экономического кризиса 2008-2009 гг. 40 46 15
8. Определение Президентом России курса на модернизацию российского общества 60 18 23
9. Действия властей по преодолению техногенных и экологических катастроф (взрыв на Братской ГЭС, ликвидация лесных пожаров 2010 и т.п.) 58 31 11
10. Выигрыш Россией права на проведение зимней Олимпиады 2014 г. в Сочи 71 20 9
11. Выигрыш Россией права на проведение Чемпионата мира по футболу в 2018г 66 19 15

Глубокие различия в оценках россиянами двух эпох – 90-х и «нулевых» - отчетливо проявляются в отношениях к лидерам страны в эти исторические эпохи. Если личности и деятельность лидеров революционного периода, М. Горбачева и Б. Ельцина, оценивается в целом негативно, то деятельность их преемников – В. Путина и Д. Медведева – напротив, в целом позитивно (см. табл. 8). Это  объясняется, в первую очередь, направленностью современного массового запроса на ценности порядка, сильного государства, стабильности. Общество переживает период «термидора», отдыха после периода быстрых перемен, общественной смуты, нестабильности, и еще из этого состояния не вышло. Данный запрос сформировался в середине 90-х, и уже тогда недавний вождь перемен Б. Ельцин, кумир миллионов россиян, стал превращаться в общественном мнении в одиозную фигуру, символа и виновника всех бед, постигших страну, а с М. Горбачевым аналогичная эволюция произошла еще раньше. И сегодня, спустя значительное время после ухода от власти и того, и другого, отношение к ним, лично и политически конфликтующим во времена нахождения в гуще политики, совершенно совпадает. И того, и другого позитивно оценивают по 4% опрошенных, скорее позитивно – 22-24%, скорее негативно – по 33%, безусловно негативно 21% и 25%, соответственно. Практически совпадает и социальная база сохранившихся немногочисленных сторонников обоих лидеров, то есть сегодня они воспринимаются как участники одного и того же процесса, «политические близнецы», в равной мере ответственные за все то хорошее и плохое, что принесла их политическая эпоха. Для молодежи, выросшей уже после отхода М. Горбачева и Б. Ельцина от большой политики – это уже исторические фигуры, частично забытые, и не вызывающие эмоций. Старшее поколение, напротив, в большей степени поляризовано в отношении к этим лидерам, так деятельность М. Горбачева вызывает неприятие у 65% представителей старшей возрастной группы (свыше 60 лет) и лишь у 31% представителей молодежи до 25 лет. В отношении Б. Ельцина эти цифры составляют 69% и  38%, соответственно. С точки зрения политических взглядов, лишь в группе сторонников либеральной идеологии отношение к обоим близко к «фифти-фифти», а во всех остальных доминируют негативные оценки (см. табл. 9).

Таблица 8. Оценка деятельности М. Горбачева. Б. Ельцина, В. Путина, Д. Медведева на посту президента СССР и России?
Безусловно положительно Скорее положительно Скорее отрицательно Безусловно отрицательно Затруднились ответить
1. М.С. Горбачев 4 22 33 21 20
2. Б. Ельцин 4 24 33 25 14
3. В. Путин 31 50 8 4 8
4. Д. Медведев 24 46 12 4 14

Таблица 9. Соотношение позитивных и негативных оценок деятельности М. Горбачева. Б. Ельцина, В. Путина, Д. Медведева в группах с различными идейными ориентациями

либералы коммунисты Обновленный социализм Русский путь Сочетание различных идей
1. М.С. Горбачев 47:40 15:78 37:58 36:49 22:52
2. Б. Ельцин 44:46 22:80 38:58 23:69 29:52
3. В. Путин 80:10 72:20 77:19 72:20 82:9
4. Д. Медведев 76:13 61:24 60:24 64:20 74:13
Что же касается В. Путина и Д. Медведева, то они тоже, как М. Горбачев и Б. Ельцин, только с противоположным знаком, продолжают восприниматься большей частью общества как «политические близнецы», носители иной, скорее созидательной парадигмы развития. 81% опрошенных против 12% позитивно оценивают деятельность В. Путина (31% - безусловно положительно) и 70% - деятельность Д. Медведева (24%). Нынешний президент России является как бы «политическим младшим братом» своего партнера по тандему, и, соответственно, его рейтинг немного ниже, но не на порядок. Можно уверенно сказать, что несмотря на постоянные разговоры о расколе элит, в которых либеральная часть делает ставку на Д. Медведева, а консервативная – на В. Путина, массовое сознание подобным противопоставлением еще не прониклось. Как видно из табл. 9, во всех без исключения идейных группах общества, включая либералов,  рейтинг В. Путина несколько выше, хотя разрыв в отношении к лидерам на протяжении последних трех лет неуклонно сокращался. То же касается и возрастных различий в «профилях поддержки» В. Путина и Д. Медведева, которые выявлены чрезвычайно слабо, а распространенная точка зрения об «особых» симпатиях к Д. Медведеву молодежи, а к В. Путину – пожилых россиян – ничем не подтверждается. Напротив, основная часть тех, кто относится к нашей верховной власти резко отрицательно, в основном сосредоточена как раз в старших возрастных группах. О том же свидетельствуют и результаты опроса, согласно которым 54% опрошенных россиян полагают, что реформы периода президентства Д. Медведева являют собой продолжение политики В. Путина, 29% видят в них некоторую корректировку политики В. Путина, и лишь 6% считают,  что Д. Медведев вырабатывает новый курс, существенно отличный от политики В. Путина.
Устойчивость электоральных позиций В. Путина, который за более чем десятилетие пребывания у власти сумел удержать позитивное к себе отношение россиян, является феноменом, объяснить который пытались многие аналитики. Как видно из табл. 10, за десятилетие, прошедшее с исследования 2001 г., отношение к В. Путину продолжало изменяться лишь в лучшую сторону, доля тех, кто относится к нему в целом позитивно выросла с 69% до 81%, а тех, кто относится безусловно позитивно – с 14% до 31%. Согласно данным ВЦИОМ, самый низкий уровень доверия к В. Путину был зафиксирован в конце  января 2005 г., в период монетизации льгот – 61%, но уже через два месяца восстановился.

Таблица 10. Оценка деятельности В. Путина на посту президента России в 2001 и 2011 гг
Варианты ответа 2001 2011
1.  Безусловно положительно 14 31
2.  Скорее положительно 55 50
3. Скорее отрицательно 7 8
4. Безусловно отрицательно 2 4
5. Затрудняюсь ответить 22 8
При этом, как видно из табл. 11, было бы неверным утверждать, что россияне недостаточно критично оценивают конкретные результаты деятельности В. Путина. Пожалуй, лишь в сфере укрепления международных позиций России имеются очевидные позитивные сдвиги (77% оценивает как успех, в т.ч. 23% как большой успех). Во всех остальных направлениях он, условно говоря, скорее «четверочник» или даже «троечник». Общественное мнение признает лишь частичный успех таких направлений политики как наведения порядка (54% отмечают, как «скорее успешное»), подъем экономики и рост благосостояния граждан (46%), а что касается таких значимых направлений как защита демократии и политических свобод граждан, то общественное мнение колеблется между его оценкой как скорее успешной (38%) и скорее неуспешной (25%). То же касается и проблемы урегулирования ситуации на Северном Кавказе (45% оценивают как успех и 43% как неуспех). Поэтому можно предположить, что рейтинг доверия к В. Путину связан не только с тем, что ему удается, а что нет. Во многом он является отражением своего рода «символического капитала» - как символа страны, государственной независимости, уверенности в завтрашнем дне. А те, кто борется с В. Путиным, собирают подписи за его отставку и выходят с эти требованием на площадь – не как несогласные с конкретной политикой В. Путина, а как враги самой российской государственности. Сам В. Путин делает все возможное, чтобы поддержать на уровне массового сознания свой харизматический образ «отца нации».
Таблица 11. Успешность решения В. Путиным основных проблем страны
Очень успешно Скорее успешно Скорее не успешно Совершенно безуспешно Затруднились ответить
1. Наведения порядка в стране 9 54 21 10 6
2. Подъема экономики, роста благосостояния граждан 8 46 27 13 8
3. Защиты демократии и политических свобод граждан 8 38 25 13 16
4. Укрепления международных позиций России 23 54 11 4 8
5. Урегулирования ситуации на Северном Кавказе 8 37 28 15 13

Анализ результатов исследования позволяет предположить, что эпоха «политического термидора», как общественной реакции на реформы 20-летней давности, еще не завершена, причем независимо от того, кто станет лидером страны в 2012 году.  Ни экономический кризис, ни «раздвоение власти», ни дестабилизация международной обстановки в связи с волной революций и мятежей в арабском мире, пока не смогли заставить основную массу россиян сменить свои базовые политические приоритеты, связанные с эпохой президентства В. Путина. Страна продолжает опасаться перемен и вряд ли готова поддержать планы тех, кто делает ставку на новый виток либеральных реформ, на продолжение реформ, начатых 20 лет назад. А иной альтернативы перемен пока предложить никто не готов.
В то же время появились и результаты исследований некоторых социологических служб, не подтверждающих столь благостную картину общественного мнения . Как отмечают авторы доклада, ссылаясь на данные ФОМ, «все позитивные рейтинги имеют тенденцию к снижению, а негативные – к росту. Особенно явно эта тенденция проявила себя в феврале-марте 2011 г. Динамика рейтингов практически одинакова и для президента, и для премьер-министра, и для «Единой России». Это означает, что наметившаяся тенденция касается не того или иного конкретного лица, а политической системы в целом, что свидетельствует о процессе ее делегитимизации».  Авторы делают вывод о том, что «тенденция к делегитимизации сегодняшней российской власти проявила себя не только в снижении рейтингов, но и в результатах голосования на региональных и муниципальных выборах 13 марта 2011 г., в ходе которых, невзирая на использование административного ресурса, «Единая Россия» получила небывало низкие результаты. Если тенденции падения доверия к властям сохранят устойчивость хотя бы на протяжении ближайших 10-15 месяцев, то Россию ждет политический кризис. Не исключено, что по своей интенсивности этот кризис превзойдет период конца 1990-х и вплотную приблизится к эпохе конца 1980-х годов. Развитие по этому сценарию создает новые значительные риски. Крайне важно их адекватно оценить и заранее сформулировать стратегии для их смягчения». На наш взгляд, авторы доклада склонны несколько сгущать краски, акцентируя внимание на негативных для системы тенденциях общественного мнения, что во многом отражает неуверенность отдельных групп элит и связанных с ними аналитических центров накануне принятия важных для страны решений, а также парламентских и президентских выборов. Пока не видно оснований предполагать, что кризис может охватить систему  в самом ближайшем будущем, а растущие протестные настроения вылиться в формы, способные поколебать общественно-политическую стабильность. Тем не менее, как показывает анализ, все это не исключено в более отдаленной перспективе, что требует самого внимательного отслеживания подобных тенденций и их критического осмысления.

Выводы по разделу 2.
1. Два десятилетия, прошедшие с начала реформ 90-х, оказались богатыми на знаковые для страны события, большая часть которых воспринималась обществом неоднозначно. Как показали результаты исследования, одни и те же события воспринимаются частью общества позитивно, частью негативно. Общество расколото в отношении своего недавнего прошлого, поиск консенсуса оказывается чрезвычайно сложным, а иногда невозможным, в этих случаях страна оказывалась не раз на грани гражданского противостояния, как это и имело место в первой половине 90-х годов.
2. Для «нулевых», напротив, характерен наметившийся ценностный консенсус по многим важным вопросам, что не исключает противостояния по другим. Природа этого консенсуса, называемого политологами «путинским», связана с доминированием ценностей сильного государства, патриотизма.
3. Если в начале 90-х общество в своем большинстве было готово поддержать реформы, в том числе и связанные с переходом к политической демократии и рынку, то конкретные «вехи» на этом пути воспринимаются скорее негативно. Это касается распада СССР, силового разгона Верховного Совета РФ в 1993 г., войны в Чечне, особенно «первой чеченской», приватизации государственной собственности в середине 90-х, экономического кризиса, приведшего к дефолту в 1998 г.   «Особое» мнение на многие из этих событий имеют сторонники либеральных взглядов. Однако «середина» общества, центристы, скорее готовы примкнуть к консервативным слоям общества, критично относящимся к эпохе 90-х годов.
4. Основные «вехи» 2000-го десятилетия, вызывают при своей оценке меньший раскол, связанный с идейными ориентациями опрошенных. Большинство групп и слоев россиян критично относятся к таким событиям как монетизация льгот, зажим СМИ, в том числе и разгон НТВ, к действиям российских властей в период кризиса 2008-09 гг. В то же время позитивно оцениваются сам факт избрания сначала В. Путина, а потом Д. Медведева президентом страны, итоги военной кампании с  Грузией в 2008 г., борьба с терроризмом, другие события, повышающий престиж России в мире.
5. Лидеры страны (СССР и России) 90-хгодов – М. Горбачев и Б. Ельцин продолжают восприниматься обществом крайне негативно (кроме части общества, придерживающейся либеральных взглядов), а последующего десятилетия – В. Путин и Д. Медведев – напротив, позитивно, причем всеми группами общества, в наименьшей степени – пожилыми сторонниками коммунистических и консервативных взглядов. 
6. Слабая связь рейтинга доверия к В. Путину с оценкой конкретных успехов и неудач его эпохи во многом объясняется тем, что  этот уровень доверия является отражением своего рода «символического капитала» - как символа страны, государственной независимости, уверенности в завтрашнем дне.
7. Эпоха «политического термидора», как общественной реакции на реформы 20-летней давности, еще не завершена, причем независимо от того, кто станет лидером страны в 2012 году.  Ни экономический кризис, ни «раздвоение власти», ни дестабилизация международной обстановки в связи с волной революций и мятежей в арабском мире, пока не смогли заставить основную массу россиян сменить свои базовые политические приоритеты, связанные с эпохой президентства В. Путина.


8. Раздел 3. «Настоящее» и «будущее». Оценка россиянами перспектив дальнейшего развития страны

Если еще несколько лет назад, накануне экономического кризиса, перспективы развития страны в 21 веке для большей части россиян носили однозначно позитивный характер, то разразившийся кризис, а также последовавшие за ним неблагоприятные события (резкий рост цен на продукты первой необходимости, на услуги ЖКХ, природные и техногенные катаклизмы, заставляют общество более сдержанно и критично оценивать собственное будущее. Для еще недавнего оптимизма имелись бесспорные основания: страна достаточно быстро «выползала» из нищеты 90-х годов, формировался, особенно интенсивно  в крупных городах средний класс, к стандартам среднего класса подтягивались группы населения с массовыми специальностями, во внешнем мире Россия как бы заново приобретала и усиливала свою субъектность, росло ее влияние и престиж. Однако в последнее время началась заметная пробуксовка всех этих позитивных процессов. Одновременно стала разворачиваться дискуссия о парадигмах развития, которая во многом отражает завершение очередного витка исторического цикла, исчерпанность тех общественных парадигм, которые во многом позитивно воспринимались обществом в «эпоху нулевых». Как стало ясным именно в эти годы, само по себе укрепление государственнической компоненты через построение «административной вертикали», интенсивное формирование «правящего класса» в лице государственной бюрократии, не смогли обеспечить новые импульсы развитию экономической и политической системы страны, напротив, привели к тенденциям стагнации, снижению эффективности работы государственной машины, начало происходить осознание необходимости перемен, проработка различных вариантов сценариев будущего. По времени этот процесс совпал с политической неопределенностью, вызванной ситуацией вокруг «проблемы 2012», а также с естественной сменой поколений, ищущих своего места в современном обществе. Все это незаметно привело к появлению новой социальной реалии, далеко еще не осознанной ни обществом, ни элитами, которая характеризуется спонтанным ослаблением созданной в «нулевые» политико-экономической системы, снижением эффективности сформированных в этот период институтов, нарастанием социальных и экономических диспропорций, ростом протестных настроений, в том числе, и со стороны среднего класса. Ощущение непрочности, переходности переживаемой эпохи все сильнее овладевает различными слоями общества, при том, что большинство «рациональных» факторов не предполагают неизбежность значительных перемен. Однако, как пишет политолог В. Пастухов, «тему «перемен» вообще можно было бы полностью закрыть, если бы дело ограничивалось изменениями, вызванными рациональными причинами. Зачастую, в российской истории самая стабильная, внешне и внутренне неуязвимая, «система» исчезала, неожиданно запустив механизм самоликвидации» . Именно это мы наблюдаем и сегодня: казалось бы, пережив без максимально возможных потерь самые тяжелые два года, вместо дальнейшей стабилизации системы мы видим симптомы ее саморазрушения. Действительно, выход из экономического кризиса, точнее его наиболее острой фазы, поставил больше вопросов, чем дал ответов. Хотя сам кризис, вопреки многочисленным пессимистическим прогнозам, и не привел к немедленной социально-политической дестабилизации, он существенно поколебал уверенность значительной части общества, что страна в «нулевые» годы избрала стратегически верный курс, который сам собой приведет ее рано или поздно к экономическому процветанию и укреплению ее влияния в мире. С другой стороны, значительно обострилась внутриэлитная конкуренция, борьба группировок в преддверии уже недалеких президентских выборов 2012 г. Как следствие, каждая из крупных «групп влияния» стремится обзавестись собственной «моделью будущего», призванной обосновать ее претензии на ведущую роль в принятии стратегических решений. Именно через призму борьбы этих групп и группировок во многом и следует рассматривать разворот общественной дискуссии о том, что из себя представляет Россия сегодня, и какие ее ждут перспективы.
Как видно из результатов проведенного исследования, общество пока не готово к кардинальному изменению своих оценок настоящего и будущего, однако потеря динамизма, отличавшего социально-экономическую жизнь, особенно в первой половине «нулевых» отчетливо фиксируется массовым сознанием. Так лишь 12% опрошенных видят явные перемены к лучшему и полагают, что Российская Федерация и ее экономика успешно развиваются. Столько же опрошенных придерживаются диаметрально противоположного мнения, согласно которому перемены происходят в худшую сторону, а отставание России от ведущих стран постоянно возрастает. Относительно же большая часть – 49% опрошенных россиян – считают, что улучшения происходят, но очень медленные и незначительные. По мнению 20% - перемен к лучшему вообще практически не происходит, впрочем, как и перемен к худшему, то есть общество и экономика страны находятся в состоянии политического и экономического застоя. Оптимизм, и это естественно, в большей степени свойственен молодежи, а также группам наиболее благополучным, с достатком выше среднего, но и в этих группах оптимисты не составляют большинства. Так доля тех, кто видит заметные перемены к лучшему, падает с 14,5% у самой молодой из опрошенных групп (до 21 года) до 6,5% в самой старшей, свыше 60 лет, а, соответственно, доля пессимистов, отмечающих перемены к худшему, напротив, растет с 4% до 18%. В группах с высоким социальным и материальным статусом доля оптимистов составляет 17% при 8% пессимистов, а в группах с низким достатком это соотношение носит обратный характер: - 8% оптимистов и 27% пессимистов. Но большинство всюду составляют те, кто считает, что перемены к лучшему идут слишком медленно. 
Согласно результатам исследования, 60% россиян продолжают полагать, что путь, по которому идет современная Россия, даст со временем  положительные результаты, а почти 40% - что путь, по которому идет современная Россия, ведет в тупик. Эти данные ничем не отличаются от аналогичных, полученных десять лет назад, в 2001 г. Правда, следует отметить, что в уже цитировавшемся исследовании ФОМ, на основании которого был составлен аналитический доклад ЦСР, а также  «Левада-центром» получены данные о существенном снижении за последний год числа тех, кто уверен в «правильном пути», которых, согласно их данным, уже значительно меньше 50%. Верят в правильность того пути, по которому идет современная Россия в большей степени молодые и относительно преуспевающие группы россиян. Так в самой молодой из опрошенных групп (до 21 года) доля оптимистов   составляет 65%, примерно на таком же уровне аналогичные показатели и в других молодых и средневозрастных группах – до 40 лет, после чего наблюдается постепенное снижение уровня оптимизма до 49% в самой старшей из опрошенных групп (более 60 лет). Среди представителей россиян с высоким социальным и материальным статусом доля оптимистов составляет 66%, а в группах с низким статусом – 52% (см. табл. 12). Все это пока позволяет утверждать, что основная часть протестной базы сосредоточена в социальных низах, как это и имело место на протяжении всех «нулевых», а средний класс и общественная верхушка продолжают оставаться в целом лояльными политике властей. Правда некоторые качественные исследования, например, недавно проведенные по заказу РБК, говорят о снижении качества этой поддержки и о росте протестных настроений со стороны среднего класса. Возможно, общество сейчас находится в процессе перелома настроений, когда средний класс начнет все сильнее предъявлять запрос на перемены, но пока если это и происходит, то не на массовом уровне и скорее дополняет общую картину, чем ее существенно меняет. Поэтому можно предположить, что социально-политический ресурс продолжения стабильности еще не исчерпан и будет продолжать поддерживать политику, проводимую сегодня властями.
Таблица 12. Отношение к пути, по которому идет Россия

Варианты ответа 2001 2011 Низший слой Средний слой Высший слой
1.  Путь, по которому идет современная Россия, даст в перспективе положительные результаты 59 60 52 59 66
2. Путь, по которому идет современная Россия, ведет страну в тупик 39 39 47 40 34
3. Не ответили 2 1 1 1 0

В то же время несколько иную картину рисуют ответы опрошенных на вопрос о том, как оценить сегодняшний уровень экономического развития России. По мнению 54% россиян, на нынешнем этапе Россия в экономическом отношении все сильнее отстает от ведущих мировых держав, и лишь 45% полагают, что Россия за последнее десятилетие развивается динамично, возвращается в число мировых экономически развитых держав. Если относительно молодые и преуспевающие слои общества склонны видеть в этом вопросе скорее позитивную «картинку» (52% среди высшего слоя по статусу и обеспеченности; 53% среди молодежи), то более бедная и пожилая часть общества, напротив, в этом сильно сомневается (35% среди низшего слоя общества; 31% среди опрошенных старше 60 лет).
Аналогичные тенденции наблюдаются и при анализе ориентаций групп общества на перемены, в первую очередь – быстрые, кардинальные реформы в социально-экономической сфере и политике. Как  это обычно и бывает в периоды постепенной смены тренда, картина в этом вопросе выглядит довольно противоречиво. Ряд исследований показывают, что  за последние два года, на которые пришелся экономический кризис, постепенно,  хотя и очень медленно,  меняется общее настроение россиян в пользу необходимости перемен, хотя «стабильность» остается все еще одной из самых существенных ценностей, разделяемых обществом. Так накануне и в первый период кризиса доля тех, кто предпочитал стабильность, постоянно превышала число тех, кто предпочитал перемены. Причем наибольшую консервативность демонстрировали слои общества со средним и выше среднего уровнем жизни, то есть как раз новый российский средний класс. Если в группе с самыми высокими доходами соотношение «перемены - стабильность» составляло, согласно результатам исследования ИС РАН  в ноябре 2008 г.  31% против 62%, то в группе наименее материально обеспеченных россиян – 42% против 47%.  Это говорило о том, что основная часть активного населения – средний класс в возрасте от 35-40 до 50 лет – все-таки сегодня скорее продолжал опасаться перемен и новы46х реформ, предпочитая «синицу в руках». На фоне подобных настроений среднего класса, как это принято считать, «заказывающего политическую музыку», более радикальные настроения «низов» вряд ли могли иметь практические последствия. Однако более поздние исследования, выполненные уже на завершающей фазе кризиса, продемонстрировали, что растет и общественное недовольство, и ориентации на перемены, причем не только в бедных и социально пассивных группах общества. Завершение экономического кризиса совпало с постепенной сменой общественных парадигм, связанной с возрастной ротацией элит, выходом в активную жизнь поколений, не испытавших на себе тяжести адаптации к переменам 90-х годов.
Настоящее исследование продемонстрировало, что, несмотря на рост доли тех, кто стремится к переменам, сторонники стабильности продолжают преобладать, хотя и не со слишком значительным перевесом. Их доля в общем объеме опрошенных составляет 57% при 42% тех, кто выступает за быстрые и кардинальные перемены.  Численность сторонников перемен примерно одинакова во всех слоях российского общества – 40% в низшем слое, 42% - в среднем и 43% - в высшем, примерно соответствующем «среднему классу». Можно в этой связи констатировать, что постепенно главным «заказчиком» перемен становится активная часть среднего класса, правда, это пока лишь относительно слабо проявляющаяся тенденция. Анализ возрастных групп (см. табл. 13), показывает, что на перемены в значительно большей степени ориентируется молодежь, особенно в возрасте до 21 года (54%), а в группах старше 40 лет, при том, что в этих группах значительно больше недовольных, доля сторонников перемен находится ниже отметки в 40%. Как показывает исторический опыт, когда запрос на перемены превышает определенный критический уровень, причем особенно в молодых и активных группах, этот запрос, так или иначе, начинает пробивать себе дорогу.

Таблица 13. Соотношение установок на перемены и стабильность в различных возрастных группах

18-21 год 22-26 лет 27-30 лет 31-40 лет 41-50 лет 51-60 лет старше 60 лет
Перемены 54 49 48 41 39 39 38
стабильность 46 50 51 59 60 60 61

Перемены при смене социально-политических эпох, как правило, происходят не только в экономике и политике, меняется настроение общества, начинает возрастать общественная активность, страна, что называется, «оживает». Сегодня об этом нельзя говорить как об уже свершившемся факте, 72% опрошенных по-прежнему полагают, что общественно-политическое участие граждан остается, как и в течение всего последнего десятилетия, на низком уровне. Иной точки зрения придерживаются 27% россиян, по мнению которых общественно-политическая жизнь в стране становится более активной, общество постепенно «просыпается». Эти тенденции чаще отмечает молодежь и младшие средние возраста (36% в группе 27-30 лет) и, напротив, практически не отмечаются старшим поколением (18%).  Действительно, новые формы социальной активности, проявляющиеся в последнее время – такие как экологические движения («Химкинский лес», «Архнадзор»), движение «синие ведерки», против использования чиновниками «мигалок», движения, связанные с национальной проблематикой и многие другие – имеют отчетливое «молодежное лицо», активно задействуются современные информационные технологии, они переплетены во многом с молодежной субкультурой. А как показывает недавний опыт беспорядков в Египте, при всей некорректности более детальных аналогий, именно активная молодежь, даже не составляющая значительного большинства,  способна стать катализатором настроений в пользу перемен.
В то же время, как уже отмечалось выше, проблемы, усилившиеся в самые последние годы, существенно поколебали уверенность россиян в том, что нас, рано или поздно, ждет светлое будущее. Лишь 24% опрошенных согласились с мнением, что страна в ближайшие годы будет развиваться успешно, 39% ожидают наступления «трудных времен», а 38% считают, что ничего принципиально не изменится, все будет идти потихоньку, как примерно и идет сейчас. В предстоящий успех верят лишь 17% опрошенных, представляющих «социальный низ» общественной пирамиды и 32% «верха» той же пирамиды. Старшее поколение россиян (см. табл. 14), в своем большинстве (53%) ожидает наступления «трудных времен»,  а молодежь разделилась на примерно равные группы – тех, кто ждет лучшего, и тех, кто ожидает худшего.
Таблица 14. Оценка перспектив развития страны различными возрастными группами

18-21 год 22-26 лет 27-30 лет 31-40 лет 41-50 лет 51-60 лет старше 60 лет
Успешное развитие 30 35 27 29 21 20 13
Трудные времена 29 29 29 33 42 41 53
Ничего не изменится 41 37 44 37 37 39 34
На фоне замедления экономического и политического развития России, постепенно отодвигаются все дальше в восприятии россиян те времена, когда страна добьется экономического процветания, станет современным демократическим государством. Лишь 17-18% видят возможность этого в течение ближайших 5-10 лет, 26-30% полагают, что этого не произойдет вообще никогда. А по мнению 43-47% это если и произойдет, то не раньше чем через 11-20 лет. Впрочем, для России с ее непредсказуемостью и низким временным горизонтом в массовом сознании, 20 лет – это практически равносильно вечности.
Таблица 15. Оценка перспектив стать развитой страной
Войти в число ведущих экономически развитых стран Стать демократически развитым государством
Через 5-10 лет 18 17
Через 11-20 лет 47 43
Никогда 26 30
Уже сейчас являются 8 9
 
Насколько увеличилась неуверенность в массовом сознании всего за несколько лет, видно с при сравнении с  данными, полученными ВЦИОМ накануне экономического кризиса 2008 г.  Согласно им, уже сегодня, по мнению более половины (58%) россиян, наша страна входила в десятку наиболее развитых стран мира, 9% давали ей еще более высокую оценку – по их мнению, она уже сегодня является одной из ведущих стран мира, и только 20% готовы охарактеризовать Россию как слаборазвитую страну, которой место не среди развитых стран, а в “третьем мире”. 46% россиян предвидели существенное усиление, как экономические, так и политическое, позиций нашей страны, хотя и недостаточное, чтобы стать одной из ведущих стран мира в обозримой перспективе. Еще оптимистичнее были 14% опрошенных, полагающих, что Россия через 10-15 лет вполне может стать одной из ведущих стран мира. 22% считали, что Россия сохранится примерно на нынешнем уровне развития, а пессимистами назвали себя лишь немногим более 6% опрошенных россиян. 5% из них прогнозировали ослабление России, ухудшение ее экономического и политического положения, а 1% не исключали и того, что страну постигнет катастрофа, политический и экономический кризис. Согласно исследованию РАГС, проведенного также незадолго перед кризисом, на вопрос, как Вы оцениваете место России в современном мире, 30% опрошенных согласились с мнением, что Россия была и остается великой мировой державой, по мнению 48% россиян, Россия перестала быть великой мировой державой, но может снова стать ею в течение 15-20 лет, и только 8% полагали, что Россия уже никогда не сможет снова стать великой державой.
Как отмечалось выше, наиболее значимыми видят россияне успехи, достигнутые за последнее десятилетие во внешней политике. Это означает, что несмотря на отнюдь не спокойную международную обстановку, мир стал безопаснее, а внешние угрозы, если и не сняты с повестки дня, то во многом уступили место угрозам внутренним. Так 37% опрошенных отдают приоритет угрозам из-за рубежа, а 63% - угрозам, исходящим из самой страны. Как показали результаты уже процитированного исследования, проведенного ВЦИОМ накануне кризиса, катастрофические сценарии, которые казались неизбежными еще недавно, на тот момент воспринимались  всерьез лишь относительно небольшой частью опрошенных. В первую очередь, это касается прогнозов войн, революций, распада страны. Так распад страны на несколько самостоятельных государств, потеря ей части своей территории, что уже почти что начинало сбываться в 90-е годы, представлялся вполне реальным только 17% опрошенным, а 42% считали это совершенно нереальным.  Примерно столько же – 14% - считали реальным сценарий революции в России или переворота, подобного тому, что происходили в последние годы в ряде соседних государств (Грузия, Украина, Киргизия).  44% считали это невозможным, совершенно нереальным. Еще менее вероятной представлялась гражданская война, тень которой уже висела над страной в первой половине тех же 90-х. На момент опроса лишь 13% опрошенных считали ее вполне реальной, а 51% такую возможность исключали. Не верили россияне и в перспективы войн. Так вероятность войны со странами Запада считали реальной 10% а 51% исключали. Примерно аналогичные цифры и в отношении вероятных войн со странами Азии – Китаем, Японией, Северной Кореей – 9% и 50%, соответственно. Не верили россияне в приход к власти в нашей стране прозападных сил, способных сдать ее суверенитет (11% считают это реальным, а 41% - совершенно невозможным), и уж тем более – в приход к власти фашистов (4% и 66%, соответственно). Несколько более вероятными представлялись нашим соотечественникам такие угрозы как вымирание российского населения из-за низкой рождаемости (24% всерьез этого опасались, а 33% считали совершенно нереальным). Близкие к этому уровни опасений выявлены в отношении угрозы массовых эпидемий (22% считали угрозу вполне реальной и 29% - совершенно нереальной), возможного упадка науки, культуры и образования (22% и 35%, соответственно), резкого снижения уровня жизни населения, вплоть до массового голода (21% и 36%, соответственно), военных конфликтов с ближайшими соседями России – Украиной, Грузией, и другими – 20% и 28% соответственно.
Таким образом, многое говорит о том, что в своей оценке современного уровня развития и в образах будущего, сегодняшняя Россия стоит перед сменой парадигм и накануне возможной переоценки многого из того, что казалось очевидным еще несколько лет назад.  Но этот процесс только в самом начале. Наряду с растущим осознанием многих негативных факторов, замедляющих или останавливающих динамику развития страны, остаются велики силы инерции, боязнь перемен, нежелание задумываться о будущем, даже не столь отдаленном.