В Сантьяго идет дождь...

(Персональный сайт
Ядгара Норбутаева)
Со мной на фабрике работают два чилийца – Максимилиано и Фернандо. Оба они весьма интересные люди, первый - скромный, тихий, улыбчивый, интеллигентный, малоразговорчивый; второй – подвижный, весь излучающий жизненную энергию, любящий поговорить. Их объединяет не только общая родина, но и то, что оба они мигранты, и оба имеют паспорта Швейцарии. Различие только в одном – Максимилиано – «пиночетист», а Фернандо – коммунист.
 Эти ребята работают в разные смены и не особенно друг с другом общаются, даже если ненароком пересекутся. Уж очень сильны их политические противоречия...
 
11 сентября – это не только трагедия для США. Весь мир помнит 2001 год, когда террористами были совершены атаки на наземные объекты при помощи самолетов-камикадзе...
 Но не все сегодня помнят 11 сентября - только 1973 года! Тогда над Чили прозвучала фраза Llueve sobre Santiago («В Сантьяго идет дождь»). Может показаться, что это – обычная сводка погоды, только на неё весьма своеобразно отреагировали вооруженные силы – корабли ВМС, самолеты ВВС, пехота, части «сегуридад»... Это был пароль у мятежников, которые готовились всадить нож в спину президенту-социалисту Сальвадору Альенде и прибрать власть в свои руки.
 Главой заговорщиков стал генерал Аугусто Пиночет, человек, которому Альенде доверял и которого назначил министром. Именно он вошел в плотный контакт с ЦРУ и при поддержке США организовал вооруженный мятеж. В истории Аугусто остался как талантливый подлец и предатель, бездарный государственный деятель... Символ вероломства....
Не станем говорить, что реформы Сальвадора Альенде на тот момент были обречены, так как ни общество не было готово к ним, ни внешние силы этого не хотели. Сильное внутреннее противоречие в лице недовольной аристократии, военных, правых сил, а также разгула криминала, социальных беспорядков, кризиса экономики делали бесперспективным национализацию предприятий, являвшихся собственностью транснациональных корпораций, проведение аграрных и финансово-денежных реформ и многое другое. Опыт Кубы был бесполезен для этой страны... Коммунизм страшил всех в Западном полушарии...
Я между делом разговаривал с Максимилиано, он не особенно афишировал свою «пиночетность», понимая, что в Швейцарии к этой персоне неоднозначное отношение (в те годы Международный Красный Крест оказал большую помощь пострадавшим), просто говорил, что в годы Альенде и военного мятежа был еще маленьким, чтобы понимать, что есть что и почему, хотя утверждал, мол, экономика после хунты крепла и криминала не ощущалось. Фернандо, в свою очередь, рассказывал другое, как пытали и убивали только за то, что хотели свободы и не желали жить под военными. «Экономика расцветала для богатых, но не для всего народа», - заявлял мне чилиец-коммунист. Реальные реформы имели место лишь с уходом с политической арены мятежного генерала.

У меня есть еще один друг – из Перу, зовут его Артуро. Он антикоммунист, хотя сам никогда при этом общественно-политическом строе не жил (в отличие от меня, «вкусившего» 25 лет брежневско-горбачевского социализма), не любит он ни Маркса, ни Ленина, ни Кастро, ни Альенде. Зато обожает Пиночета (как и его сестры и мама). Когда я спросил его: «Почему ты так позитивно относишься к этой персоне?», тот ответил, что генерал навел порядок в Чили, и он является положительной фигурой для всей Латинской Америки.
 - Итак, чтобы навести порядок, нужно всего лишь расстрелять 30 тысяч человек, построить концентрационные лагеря, запретить профсоюзы, левые партии, установить диктатуру, единолично распоряжаться ресурсами страны, так что ли? Как все просто, – иронизировал я. – Как мне это знакомо... Но Пиночет – преступник. Он совершил не только воинское, но и государственное преступление. Ты знаешь, в чем различие между революцией и мятежом?
 - В чем?
- Революции совершаются народом, а он, как известно, является источником власти. Если государство прибирает себе полномочия, которые народом ему не даны, начинает указывать гражданам, что им разрешается, а что нет, то народ вправе свергнуть власть и вернуть статус-кво, сохранить тот конституционный порядок, при котором обеспечиваются права и свободы человека. То есть революция изначально есть право народа на свободу от репрессий, бюрократического произвола и коррупции, от самоприсвоения власти какими-то персоналиями, кланами, партиями и т.д. А мятеж – это военный и государственный переворот, совершаемый узким кругом лиц с целью доступа к власти, которого они не смогли получить демократическим путем. Таким образом, Пиночет – не создатель «чилийского чуда», а всего лишь военный преступник и палач, который устроил кровавую мясорубку. Его спецслужбы убивали оппозиционеров не только на территории Чили, но и в других странах. Миллионы мигрантов, отброшенное в прошлое страна, цензура СМИ, отсутствие свободы у граждан. Но при этом сохраняется коррупция, беспредел военных и полиции... Убиты известные личности, к примеру, певец Виктор Хара. И ты называешь Аугусто Пиночета великим человеком?
 
Артуро пытается доказать свою точку зрения:
- Сальвадо Альенде хотел построить коммунизм. При нем был кризис в стране...
- Ага, а вот генерал построил сильную страну! В этом смысле тебе все равно, какими методами он этого добивался! Мне кажется, генералы должны командовать армиями и защищать страну. Врачи – лечить больных, учителя – обучать детей и взрослых, журналисты – информировать общество, летчики – пилотировать самолеты, бухгалтеры – вести учет ресурсов на предприятиях. Каждый должен заниматься своим делом. Ты же не пойдешь делать операцию на желудок к полицейскому, или учиться математике у мясника! Страной управляют политики. Если Пиночет был недоволен действиями президента, то мог сложить с себя полномочия генерала и баллотироваться на высший пост в стране как самостоятельный политик или лидер партии. А он же нарушил клятву, предал президента и захватил власть. И в США, и в СССР, и в Германии, и в Китае это являлось преступлением.

Мы с Артуро так и не пришли к согласию в этом вопросе. Он остался сторонником Пиночета, а я всем сердцем был за Альенде. И считаю - то, что ныне Чили занимает ведущее место в Латинской Америке, не является заслугой мятежного генерала, а есть результат трудолюбия народа, работы всех прогрессивных слоев общества. Ведь в 1970-80 годах т.н. «неолиберализация» (программа развития страны от американских экспертов) привела к резкому повышению цен, высокой безработице, оттоку трудовых и политических мигрантов, падению жизненного уровне (тогда свыше 50% населения оказалось за чертой бедности). Последствия «чуда» люди испытывают и по настоящее время. Например, в Чили самая высокая плата за обучение в вузе, и в этом году студенты во многих городах проводили митинги за доступ к образованию при более гибких условиях финансирования.
 У меня есть также друг в Чили – Валентина. Она – дочь убитого пиночетовской хунтой коммуниста. Ее отец не был каннибалом, как ныне представляют себе некоторые люди образ коммуниста (точно так же не был зверем мой отец-коммунист, ученый и педагог). Она росла без отца и всем сердцем ненавидит Пиночета и его клику, лишивших ее самого дорогого человека. Сейчас она работает доцентом в университете и поддерживает студентов в их требованиях. Она настаивает на более серьезных политических и социальных преобразований, понимая, что наследие Пиночета живо до сих пор и оказывает влияние на государство. Все это – реакция общества на так называемое «чилийское чудо», о котором больше домыслов, чем реального понимания.

Аугусто Пиночет проиграл плебисцит 5 октября 1988 года и через год был вынужден передать власть демократически избранному президенту. Этот факт ярко продемонстрировал настроение в обществе и показал, что чилийский народ помнит его преступления и не хочет идти по пути, указанному палачом. И лишь смерть спасла диктатора от судебной ответственности... Только пятно позора уже не смыть никогда!
К чему это я говорю?
К тому, что «узбекская модель развития» по пяти принципам и семи приоритетам Ислама Каримова 1991-2010-х годов – это копия реформ Аугусто Пиночета периода 1973-1988. Ибо как при мятежном генерале, так и при «Человеке, определившем эпоху», результаты реформ получили лишь приближенные к власти, коррупционеры, военные, мафия, иностранные компании (только в Узбекистане Каримов их ловко кинул, оставил в дураках). Это всего лишь пустословия, - что реформы делаются для людей, в действительности следует смотреть, кто в итоге получил «навар» от этих экономических и политических трансформаций. Уверяю вас, простым узбекам досталась дырка от бублика!
А разве не так? Тысячи инакомыслящих, в том числе верующих, пребывают в тюрьмах и колониях по сфабрикованным делам. СМИ подцензурны, Интернет под блокадой. Президент подчинил себе законодательную и судебную власти. Органы правопорядка превращены в карательно-репрессивные. Закон не имеет никакой силы по сравнению с телефонным звонком. Партии смотрят в рот президенту. Бизнес раскулачивается. Тендеры непрозрачны. Госбюджет разворовывается. Экономика на 50-60% в «тени». Семейка Каримовых «прихватизировала» полстраны, и ему, мерзавцу, гарантированы все привилегии и право не нести ответственность за все совершенные преступления... Разве Ислам Абдуганиевич не есть однояйцовый близнец Пиночета?
 
Но события 11 сентября 1973 года на далеком южно-американском континенте навели меня еще на одну мысль.
У диктаторов нет друзей. Они никому не доверяют, так как их окружают не соратники и сподвижники, а всего лишь лица, которые поддерживают своих хозяев до той поры, пока им позволено воровать и грабить. Стоит затронуть их интересы, как начинаются интриги и заговоры. Так было везде и всегда, и те, кто стоял плечом к плечу с диктатором на парадах и на казнях, первым же его сдавали. Ведь до сих пор стоит открытым вопрос: кто организовал террористические взрывы в Ташкенте 16 февраля 1999 года – исламские радикалы или все-таки кланы, проявившие недовольство отстранением от власти некоторых высших чинов. Ведь тогда Ислам Каримов понял, что балуется с огнем и позволил в дальнейшем региональной элите и мафии играть в свои игрушки. Все эти кадровые рокировки и смещения, иногда помпезно проигрываемые для почтенной публики, – тоже часть театрализованной игры со стороны президента, демонстрирующего личину «пахана». Он усиливает репрессивный аппарат, хотя сам прекрасно понимает, что удар в спину ему нанесут именно те, кому он доверяет, а не те, кого он держит в тюрьмах и в эмиграции.

А если честно, то вряд ли он кому-то всерьез доверяет, и поэтому держит всех на дистанции, не подпускает, и пускает разные слухи о реформах в государственной системе управления и власти. Каримов до настоящего времени не объявил о преемнике, ибо это означало бы начало его конца. Ведь в стране нет персоны, устраивающей всю элиту, каждый мнит себя главой государства, рвет под себя ресурсы и полномочия. Значит, тот, на кого укажет перст «Человека, определившего эпоху», получит поддержку одних кланов, и ненависть других. Тогда начнется уже открытая вражда недовольных, и действующему президенту придется несладко. Можно сказать точно, что кто-то из доверенных лиц внесет в кабинет бомбу, как это сделал в недалеком прошлом армейский полковник Штауффенберг в отношении Гитлера (Операция «Валькирия», 1944 год).

Я оставлю в стороне аспект революционной ситуации в Узбекистане. Пускай эта тема обсуждается в других статьях. Посмотрим, имеется ли потенциальная возможность мятежа аля-пиночет? Ведь вряд ли наши силовики стерпят туркменский сценарий, когда после Сапармурата Ниязова у власти встало «промежуточное лицо», не имевшего особого влияния (ну, кто такой министр здравоохранения? – скажите мне, пожалуйста), но которое путем хитрых интриг переиграло всех врагов и уложило на лопатки военных и ментов с жандармами! Вот это было сделано так тонко, и так четко, что даже никто и пикнуть не смог, а кто попытался – очутился в зиндане. Уж такое вряд ли придется по вкусу заговорщикам, которые ныне как бы охраняют своего патрона от политических потрясений, трясутся над его дряхлым тельцем.
Вернемся в Узбекистан, и просчитаем ситуацию. В стране несколько силовых структур, которые теоретически и практически способны к мятежу:
 - армия;
- служба безопасности и пограничные войска;
- органы внутренних дел.
Есть еще военизированные формирования – Министерство по чрезвычайным ситуациям, Генеральная прокуратура, Государственный таможенный комитет, Госбиоконтроль, Государственный налоговый комитет, однако они малочисленны и не имеют никакой серьезной военной и уж тем более политической силы. Их руководители всегда были и остаются в тени, вне серьезных политических интриг.
 
Армия после реформ Ислама Каримова превратилась в некое подобие «потешного войска», которое было при маленьком русском царе Петре Первом. Ее численность – 50 тыс. человек, и из года в год идет сокращение, так как нет нужды в большом штате армейских сил и нет финансирование на их содержание. Призывники играют в компьютерные игры или симулируют военную маструбацию. Лишь небольшой процент боевой техники – самолеты, танки, артиллерия, бронетранспортеры на ходу, остальное – давно уже превратилось в утильсырье, металлолом для металлургических комбинатов. Армия даже не способна поддерживать режим безопасности в арсеналах, и взрывы в Когане яркое тому свидетельство. Можно сказать, что вероятность повторения сценария в Чили в 1973 году со стороны армии мизерна. Она может лишь примкнуть к двум другим, как какая-то поддержка, но абсолютно не самостоятельна в политической роли.
 А вот МВД и СНБ – это уже серьезно, и тут имеются сильные игроки, за которыми два клана – Ташкентский и Самаркандско-Джизакский тандем. У ментов – 120 тыс. штыков, у чекистов – 45 тыс., включая погранцов, то есть почти в три раза меньше. Но СНБ имеет влияние на таможню и МЧС, так что ведомство Иноятова может перетянуть на себя их контингент, если сумеет «договориться». И у них спецчасти, которые проявили способности мясников и палачей при подавлении Андижанского выступления. Так что эти могут брать штурмом «Ок Сарай», как когда-то пиночетовские пехотинцы атаковали президентский дворец «Ла Монеда». Только уверяю вас, вряд ли Ислам Каримов будет среди защитников своего здания, как это делал Альенде - кишка тонка, он первым побежит в аэропорт или предпочтет сдаться на милость путчистам, целуя их сапоги и прося снисхождения, мол, не пинайте меня, верну награбленное...
 Хенде хох, хазрат Каримов!
К стенке давай!
 
Между двумя этими силовыми структурами давно идет борьба за власть. Ибо власть расширяет доступ к экономическим активам – финансам, валюте, золоту, газу, металлу, торговле, ко всем ликвидным товарам, имеющих ценность на мировых рынках. Идет борьба и между региональными элитами, которые через силовые структуры хотят изменить баланс интересов и перераспределить государственный пирог. Каримов специально стравливает их друг с другом, потому что это отвлекает их от заговора против него. И Иноятов, и Матлюбов видят себя преемниками, точно так же как два других представителя кланов – Азимов и Мирзияев – на кресле в «Ок Сарае».
 Еще важно то, как этот сценарий рассматривается в Москве и Вашингтоне, так как они – ключевые игроки в Центральной Азии. Ведь Пиночет получил мощную поддержку от США, в том числе и инвестиции, и благоприятный режим торговли, и доступ к рынку сбыта, и технологии... Кого поддерживают там, ведь наверняка такие переговоры уже ведутся за спиной старого пердуна-коррупционера, сидящего на троне как на унитазе...
Тень Пиночета как тень отца Гамлета висит над Узбекистаном...
Кто знает, может когда-нибудь в эфире, к примеру, радио «Пойтахт» раздастся вкрадчивый голос: «В Ташкенте идет дождь...»